Интеллектуальная и культурная жизнь
Далеко идущее преобразование интеллектуальных и культурных аспектов российской жизни успешно началось задолго до рождения Петра. Ко второй половине XVII века реформаторские силы были слишком мощными, чтобы им противостоять; и путь, которым они могли бы усилить Россию. Стал слишком очевидным для любого правительства, чтобы желать выступать против них. Петр делал немого, по крайней мере, до своих поздних лет, чтобы усилить на самых глубоких уровнях новое движение. То, что он делал, - так это одобрял некоторые аспекты этого движения за счет других и сделал попытку, в течение большей части своего правления, развить некоторые его стороны для своих собственных целей.
Вкусы и склонности Петра, ситуация, в которой он находился сам, отражались и на западноевропейских книгах, переведенных на русский язык в начале XVII столетия. Было сделано бесчисленное количество переводов, Петр придавал им огромное значение, организовывал и поощрял их осуществление. Подобно требованию к обычным русским книгам избегать ненужных «цветистых выражений», высказанном в инструкции Петра, было требование и к русскому языку, использованном в переводе иностранных книг. Говорилось, что он должен избегать «высоких славянских слов» и использовать «не высокие слова», а простую русскую речь. Упрощенный «гражданский алфавит» (в отличие от церковно-славянского), введенный в 1700 году, - еще одно отражение этого отношения. Петр ясно приказал, что книги, которые говорят об исторических, коммерческих или военных предметах, должны печататься на нем. Приказ выполнялся не всегда, но такое требование имело реальное значение. Это помогало заложить основы грамотности, которая, хотя и ограниченная, была все же более широкой, чем в прошлом. Особо важно то, что это была грамотность, не сосредоточенная на религиозных целях и чтении священных текстов.
Также проведена была реформа календаря, счет годам должны были вести от «Рождества Христова», вместо применявшегося тогда в России счета от так называемого «сотворения мира». Новый год велено начинать с 1 января, тогда как до этого праздновали Новый год 1 сентября. Новый календарь был введен с 1700 года, и Новый год праздновали 1 января.
Любое существенное и длительное изменение в русской интеллектуальной жизни должно было зависеть от уровня образования. Петр приложил усилия, чтобы достигнуть в этом победы, но успех был очень ограничен. Только в одном виде, в техническом обучении, направленном в значительной степени на потребности Вооруженных сил, было достигнуто много. Школа математики и навигации ( чьи ученики использовались не просто как навигаторы. Но и как архитекторы. Инженеры и гидрографы) была основана в Москве в 1701 году. Военно-морская академия, основанная в Санкт-Петербурге в 1715 году. Как в основном и предполагалось. В значительной степени завершила работу Московской школы, обеспечивая практическое обучение на коряблях: это также имело значительный успех, хотя жесткая дисциплина побуждала многих учеников к прогулам и бегству. Кроме прямых требований армии и флота, военные усилия вообще стимулировали и другие виды образования с менее ориентированным на военные цели характером: ряд лингвистических школ, которые в 1715 году подготовили приблизительно 250 молодых русских переводчиков с некоторым знанием иностранных языков; Медицинская школа в Москве, открытая в 1701 году; Школа горной промышленности, основанная в 1716 году.
Это были значительные достижения. Однако деятельность этих учреждений не решала полностью проблемы. Большинство новых школ были малы , и многие из них (Морская академия, например) обслуживали почти исключительно сыновей военного и чиновничьего сословий. Для выходцев из более низких социальных и интеллектуальных слоев было очень трудно добиться продолжения образования. В 1714 году было определено указом, что по два дипломированных специалиста Московской навигационной школы должны будут посылаться в каждую провинцию, чтобы преподавать «цифры» (арифметику) и основы геометрии сыновьям помещиков и должностных лиц. Это было краеугольным камнем честолюбивого плана вынудить правящий класс обеспечить сыновей по крайней мере элементарным образованием. Это подкрепилось одним из самых печально известных и типичных для Петра указом – без свидетельства об удовлетворительном окончании курса обучения ни один молодой человек благородного или дворянского происхождения не имел права жениться. Однако факт, «цифирные» школы были открыты также для представителей других классов, вызывал сильное недовольство со стороны землевладельцев, которые упорно пытались уменьшить их эффективность.
В Петровской России было невозможно создать действительно обширную систему образования, даже на относительно низком уровне. Наличие денег и образованных преподавателей – вот наиболее важные условия для такого новшества, отсутствие которых резко сужало пределы достижений; и вспыльчивость Петра, и недостаток постоянного внимания к предмету затрудняли любое длительное продвижение вперед.
Эта реформа, со всеми ее недостатками, имела тем не менее преимущество – было выпущено значительное количество учебников различного вида. Главное, что это были национальные российские учебники, а не переводы или адаптации иностранных трудов.
Потребность укрепить Россию, заимствуя иностранные методы и технологии, была теперь усилена увеличившимся желанием полностью понять то, что было заимствовано. Во время длительной поездки 1697-1698 гг Петр восхищался мастерами Западной Европы , во время поездки во Францию и Нидерланды в 1717 году он изучал и анализировал то, что видел с большим интересом.
Петр также начал впервые проявлять серьезное внимание к искусствам. В 1716 году он азартно скупал картины через агента в Амстердаме. В том же году он просил великого герцога Козимо III Тосканского позволить молодым русским изучать живопись в Академии во Флоренции. Двумя годами позже другой агент покупал для него картины и статуи в Риме пытался завербовать скульпторов и живописцев для работы в России, где строительство Санкт-Петербурга обеспечивало возможности для таких мастеров. Интерес Петра к прошлому также возрос в его более поздние годы. Новые интеллектуальные и культурные силы для работы в России нашли как символический, так и географический центр в Санкт-Петербурге.
Рост новой столицы, под постоянным правительственным руководством и контролем. Был быстрым. Петр не смог полностью игнорировать традицию при создании своего нового города. Так в 1719 году там был основан монастырь Александра Невского (интересно. Что святой , в честь которого он был построен при жизни был князем, воином, а не монахом.) Но образ жизни в Санкт-Петербурге отличался от такового в любом другом российском городе. Иностранцы были более заметны, чем где-нибудь еще в стране. И иностранные влияния были более сильными и распространенными. Обосновавшихся здесь активных сторонников и сотрудников Петра было намного больше, чем в Москве, и присутствие в новой столице большого количества влиятельных людей, благосклонных к идеям и стремлениям царя, а также восприимчивых к иностранным влияниям, создавало в Санкт-Петербурге уникальную атмосферу. Этот город как бы подчеркивал тот факт. Что он создан преднамеренно, а не спонтанно. В строительстве и придании эстетического вида новой столице иностранцы играли ведущую роль.
Город навязывал высшим сословиям российского общества западноевропейские манеры и ценности. Быт господствующего класса изменился еще в первые годы царствования Петра. По возвращении из первого заграничного путешествия в августе 1698 года на первом пиру Петр обрезал ножницами длинные боярские бороды нескольким поздравлявшим его боярам. Духовенство считало брадобритие смертельным грехом, указывая . что на иконах святые пишутся с бородой, и только иностранцы, которых считали еретиками, бреют бороду. Несмотря на это, приказано было бриться. Полтора года спустя был до приказано сменить длинную и неудобную старинную одежду на европейские короткие костюмы. Жены и дочери должны были вместо русских сарафанов и телогреек носить юбки и платья по «заграничным модам». Новая столица предприняла серьезные попытки улучшить положение русских женщин, вывести их из уединения, в котором, по крайней мере, среди землевладельцев и состоятельных классов, они пребывали так долго. Это, однако, было расценено, как «большой отход от российских обычаев», в течение последующих двадцати лет Петр продвинулся намного дальше в этом направлении. Тогда в указе от декабря 1718 года он приказал учредить «ассамблеи» в новой столице. Эти собрания чиновников, офицеров и даже торговцев проводились, как правило, три раза в неделю в течение зимних месяцев и предлагали разнообразные развлечения – танцы, шахматы, шашки и курение. Указом царя устанавливалось, что они должны посещаться женщинами, сопровождающими приглашенных мужчин, это обязательное присутствие женщин было полным разрывом с московской традицией, одним из самых острых во время правления Петра. Но одно дело было одеть женщин в иностранное платье и выставить их «напоказ», но совсем другое – придать им уверенность в себе, чтобы позволить воспользоваться преимуществом новой ситуации.
Усилия Петра развить и улучшить интеллектуальный и культурный потенциал России, только ограничил успех. Который еще больше расширил разрыв между образованным высокопоставленным меньшинством и массой населения, совсем не затронутого этими новыми веяниями. Снобизм увеличил разрыв еще больше.
К более поздним годам правления Петра в высших слоях общества появилась тенденция. Ставшая более заметной в последующих десятилетиях. Использовать множество иностранных слов и фраз в речи как признак просвещенности и современности. Русский в такой ситуации казался языком крестьян и ремесленников. Это отразило разделение, которое пошло намного глубже. Все больше офицеров или должностных лиц, получивших образование в одной из новых школ и имевших некоторый контакт с новыми иностранными идеями, имели доступ к интеллектуальному миру, закрытому для крестьян и ремесленников, чьи горизонты остались такими, какими они были в течение столетий. Долгое время после царствования Петра большинство членов русского правящего класса. Воспитанных в основном кормилицами-крестьянками, находившихся в течение лет своего становления в близком контакте с крестьянской жизнью, продолжали знать и понимать культуру народных масс.
Необходимо заметить, что уровень жизни в Санкт-Петербурге был очень далек от того, в котором жило большинство русских. Рядом с новой элитой, в основном с техническим или профессиональным образованием, все еще жили массы, чье воображение лелеялось в неприкосновенности, представление о мире формировалось церковными церемониями и богослужениями, дополненными богатым набором традиционных народных сказок. Даже в среде образованных не созрел еще большой творческий потенциал, использующий воображение.
Всю свою жизнь Петр посвятил созданию новой интеллектуальной атмосферы, хотя бы в высших кругах российского общества. Он действительно надеялся на это не менее, чем на создание нового типа русского человека, инициативного, общественно-духовного, открытого для новых идей, свободного от унаследованных предрассудков. Но мечты медленно становились реальностью. Люди такого типа. Страстные сторонники царя, опекуны его наследия и создали легенды о его достижениях, появлялись повсеместно, но при всей их важности они были крошечным меньшинством, созидательно ведущим борьбу за модернизацию и за изменения.
Жизнь общества в XVIII столетии повсюду в Европе была отмечена борьбой между образованным меньшинством наверху и мертвым грузом невежества и консерватизма внизу. Ни в одном главном государстве пропасть между этими двумя сторонами не была настолько широкой, как в России, но Петр справедливо не может быть обвинен в том, что расширил ее. Развитие России, а может быть, даже выживание ее, требовало быстрого создания образованной элиты с некоторым знанием современных методов и идей, к которому он и стремился.