2.Социологические взгляды а.С. Звоницкой.
Агнесса Соломоновна Звоницкая (1897-1942) первая женщина, выступившая на русском социологическом поприще. Ее работа «Опыт теоретической социологии» (1914) написана под сильнейшим влиянием Тарда, Гиддингса, Болдуина и Де Роберти2. Книга была задумана в виде четырехтомного трактата, но свет увидел только первый том, где она изложила свое понимание «социальной связи». Другие тома, в которых она надеялась осветить историко-методологические и логические аспекты социологической теории и вопросы личности, так и не были напечатаны, как и многие другие работы по социологии, запланированные до первой мировой войны.
Претенциозные методологические предложения неокантианцев, пишет Звоницкая, оказались для социологии «обходными путями». Подлинная задача социологии сводится к разработке «классификационного видового признака» общества, который может служить методологически адекватной основой рассмотрения любых общественных явлений. Таковой она считает явление социальной связи, изучение которой составляет «краеугольный камень всякой теоретической социологии»1.
Между индивидами в процессе общения возникают специфические отношения в виде «общности сознания и деятельности». Вслед за Тардом и Болдуином она определяет это общение как передачу «содержания одного сознания другому сознанию», т.е. подражание2.
Сам по себе феномен подражания универсален, полагает Звоницкая, он встречается как в природе, так и в обществе. Более того, социопсихическое подражание, или социальная связь, имеет естественные предпосылки в виде биологического подражания. В рассмотрении этого вопроса Звоницкая следует за авторитетом бихевиористов (типа Г. Дженнинга), но несколько видоизменяет их обычные рассуждения в духе «коллективной рефлексологии» В.М. Бехтерева3.
Приспособительные реакции у биологически сходных по структуре и функциям организмов, пишет она, совершаются под действием двух импульсов: основного раздражителя, вызывающего сходную реакцию у всех этих организмов, и особого раздражителя — реакции на чужие движения, усиливающего моторную реакцию в том же направлении. Таким образом, к формуле стимул — реакция необходимо добавить некий эффект от усвоения коллективного направления реакции, на которой постепенно вырастает и закрепляется динамическое сходство и «совместная жизнь вида»1. Эта тенденция развивается и приходит к апогею в человеческом обществе — высшем типе общения и подражания, так как здесь появляется даже форма, специфическим образом фиксирующая сходство, — самосознание. Звоницкая на этом основании выступала против включения в область социологии изучение «животных стад», что защищали многие социологи (Гроппали, Вагнер, Эспинас, Филиппов, Ковалевский и др.). В последнем случае игнорируется специфика человеческого общения и подражания2.
При этом Звоницкая полагает, что старые концепции «социального подражания» (Тард, Болдуин) были лишь первой заявкой на проблему, но далеко не окончательное ее решение. Оба исследователя игнорировали факты биологического подражания, не сумели строго дифференцировать виды социального подражания. В частности, по ее мнению, они оказались бессильны объяснить подражание, которое совершается без всякого непосредственного контакта между индивидами. Их теории требовали априорных понятий общества, группы, коллективного сознания, т.е. последние брались как данные без всяких объяснений. Из их рассуждений вытекало, что когда мысль появлялась в голове одного индивида, она еще не обладала характеристикой социальности, но стоило ее же воспроизвести в голове других людей, как она становилась пресловутым «социальным фактором». Что же к ней при этом прибавлялось и делало ее социальной? Ответы на эти вопросы должны, по замыслу Звоницкой, помочь найти такую форму общения или подражания, в которой будет появляться и воспроизводиться феномен социальности.
Основное положение ее концепции состоит в том, что нельзя понять формирование личности в отрыве от социальной группы (или групп), наше «я» всегда есть «я» социальное, ибо, мысля себя, мы вольно или невольно непременно мыслим и других1. Поэтому абстрактное противопоставление «я» и общества порочно, они неразделимы, и их единство имеет психологическое основание. Это одновременно означает, неоднократно указывает Звоницкая, что психическое не есть просто фактор общественной жизни — все общественные отношения, все человеческие взаимоотношения, все социальные связи имеют психическую природу. Совершенно очевидно, что здесь ею спутаны разные выводы. Звоницкая подчеркивает социальную природу личности и самосознания, но она при этом идеалистически отождествляет личность с ее самосознанием, социальную связь (отношение) с межиндивидуальными отношениями. В развитии личности и в развитии общества она видит глубокую аналогию, подчеркивая, что следует иметь при этом в виду не биологический рост индивида, а рост его сознания, в котором она предлагает различать три существенных момента. Первый — «проективный момент» — характеризуется приобретением личностью «знания о других», об окружающей среде. Второй — «субъективный момент» — характеризуется синтезом предыдущих знаний, или самосознанием, которое противопоставляется внешнему миру. И, наконец, третий — «эективный момент» — связан с неизбежным предположением о наличии подобных синтезов у других, сознательным соотношением «я — они» на базе сходства. Здесь появляется более углубленное представление о других как о сочленах общества, мотивах их деятельности. Таким образом, мы настолько социальны, что ожидаем ; для каждого акта мысли его публичного признания от окружающих, а принятых нами норм поведения всегда ожидаем от всех других. Следовательно, рост личности состоит в том, что личность постоянно воспринимает от общества «социальное наследство», перерабатывает его по-своему и обратно «эективирует» на окружающих людей. Человек живет в обществе не столько неподвижными биологическими инстинктами, сколько пластической психикой социального характера. При этом «проективный» и «эективный» моменты «составляют как бы два полюса личного самосознания», беспрестанное обращение к ним, повторение их и переход «я» от одного к другому составляют общий закон развития личности1.
«Эективный момент», или «эективация» (термин этот заимствован у Болдуина), и характеризует социальное, так как здесь «есть активная реакция, а не пассивное усвоение и самозамыкание», как в двух других моментах. Наконец, «эективация», по ее мнению, составляет необходимую основу всякой совместной согласованной деятельности, ибо предполагает правильный расчет в отношении друг друга. Согласованная деятельность и есть «организованное отношение», или отношение социальное.
Таким образом, социальная связь, по Звоницкой, прежде всего характеризует не пространственно-временной аспект взаимодействия и не материальную или духовную ценность, ради которой оно имеет место, а изменения в сознании людей, вступающих в контакты. Далее у нее следует откровенно идеалистический вывод — только взаимное подражание, которое делает самосознание различных людей в главных чертах сходным и обеспечивает правильную взаимную ориентировку, является точкой опоры для прочных и длительных социальных отношений2. Иными словами, «эективация», или социальная связь, объявляется центральным элементом социальной действительности, а все остальные образования — группы, нормы, институты и социальная структура в целом — рассматриваются как функционирование социальной связи. Что же представляет собой структура общества в свете этого идеалистического принципа?
Все устойчивые и длительные типы «эективации», полагает Звоницкая, создают особые «линии социальности», или формы социального общения. Если взаимной «эективации» достаточно Для появления социальной связи, то очевидно, что каждый человек в общении представляет собой средоточие различных «социальных связей. Поэтому «какое бы подражание мы не взяли, ему всегда находится соответствующая его эективация социальная группа... вся внутренняя структура общества раскрывается перед нами из закона эективации»1.
Когда «эективация» связана с одним главным моментом и носит односторонний характер, она оформляется в широкие «социальные круги» — экономические, политические, религиозные и т.п. Многосторонняя «эективация» невольно сужает состав в количественном отношении и демонстрирует нам мелкие социальные группы — секты, учреждения, профессиональные союзы и т.п. Эти группы отличаются от первых кругов большой однородностью, сплоченностью. Социальная связь здесь наиболее тесная и адекватная. Следовательно, делает вывод Звоницкая, пересечение и функционирование социальных связей и создает структуру общества, а сознание индивидов «является логически неизбежной предпосылкой закона социальной структуры». Когда наши ожидания оправдываются, т.е. «эективация» оказывается, как пишет Звоницкая, «уверенной», то это подтверждение особым образом влияет на индивидуальное сознание. Подобное влияние социологии уже давно подметили в понятиях типа «сознание рода», «психология толпы», «сознание публичности» и т.п. Но удовлетворительного объяснения этого явления, как она считает, еще не было сделано.
Несостоятельность построения Звоницкой — следствие психологического редукционизма в социологии. Но специфические черты его связаны с особым рационалистическим пониманием психологического фундамента общества. Для нее фактически социальное равнялось психологическому, а последнее рациональному. Субстрат общества — мысль, которая может стать предметом подражания, общения. Здесь она невольно вступала в противоречие с новейшими направлениями в психологии, интересующимися бессознательным, рефлекторным, эмоциональным и его «выходом» в социальную среду.
В последующих главах своей работы она вынуждена была рассмотреть формы разрыва преемственности, социальной связи и общения в виде социальных конфликтов и кризисов. В русской, как и в западной, социологии этот вопрос усиленно обсуждался. Каким же образом Звоницкая решает его?
По Тарду и Гиддингсу, пишет она, социальный конфликт есть столкновение двух противоречивых подражаний, глубоко воспринятых различными личностями. Но в подобном объяснении речь в лучшем случае идет о конфликте двух людей, но не групп и социальных кругов. Когда новое изобретение или группа нововведений изменяют существенное свойство личности, то в старой социальной связи возникает некоторый механический разрыв, который отражается на содержании императивных норм, обращенных к каждому члену общения, группы, общества. Если носитель неподтвержденных ожиданий — индивид, то перед нами явление «конфликта», если же группа, то мы имеем дело с «социальным кризисом»1. Звоницкая описывает несколько вариантов конфликта и его возможных социопсихических последствий. Но последняя часть работы очень абстрактна, и две-три исторические иллюстрации не меняют картины в целом. Это и понятно — ее больше должны интересовать пути восстановления разрушенной социальной связи, и здесь она опять обращается к испытанному позитивистскому рецепту — учению о «консенсусе». Интерпретация этого понятия от О. Конта до наших дней имела несколько форм в зависимости от общей эволюции социологической теории. Звоницкая предложила субъективно-психологическое понимание «консенсуса» как взаимной «эективации» чувства симпатии. Чувство симпатии вырастает на сходстве организмов, оно есть и в биологическом мире. Но человеческое чувство симпатии, во-первых, интенсивнее, так как здесь есть высшая форма сходства — осознание общности, во-вторых, это чувство деятельное, так как оно выступает дополнительным мотивом деятельности (в виде императива — «любовь к ближнему»), и, наконец, оно служит средством восстановления прерванной социальной связи1.
Иными словами, симпатия присутствует в любой социальной связи в качестве органической части ее, поскольку в ней наличествует переживание сходства. Когда социальная связь разрывается в конфликте, императивы симпатии принимают совершенно абстрактный, общечеловеческий вид, но когда конфликт исчерпан, механизм симпатии вступает в действие, вызывая в группах и людях ряд психических состояний — «раскаяния», «покаяния» и т.п. Эти состояния усиливают реальное сходство людей, возникает соответственно новая социальная связь и более обоюдная, тесная симпатия. Социальный порядок, согласие, стабильность постепенно восстанавливаются.
Здесь вновь отчетливо сказались недостатки идеалистического понимания социальных связей, взятых только по их психической природе. Звоницкая просто не замечает социальной связи через механизм антагонизма, конфликта и взаимной борьбы2. Она считает правилом: «там, где есть социальная связь, т.е. переживания сходства, есть и симпатия», не понимая, что это правило затушевывает сущность классовой борьбы, выдвигает на передний план иллюзорную надклассовую солидарность. Ее социологические идеи абстрактны, идеалистичны, объективно направлены против признания прогрессивной роли социальных конфликтов и революций в обществе. Позитивным моментом её социологических идей является подчеркивание социальности в отношениях и действиях людей.