Глава 14

КОСМОЛОГИЧЕСКАЯ И КОСМОГОНИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИИ

Глава 15

КОСМИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И НАУЧНОЕ ПОЗНАНИЕ

Человек и космос: познание, освоение, гуманизация

История взаимоотношений человека и Вселенной в истории разных форм общественного сознания весьма продолжительна и уходит вглубь веков на несколько тысячелетий. Первой формой осмысления Вселенной и осознания места человека в ней является мифологическая картина мира⁹⁸. В сказочных, мифологических формах описывается, как устроен окружающий мир, что представляет из себя человек, каковы взаимоотношения человека с этим миром. Мифологическая картина Вселенной и взаимодействий с ней носит антропоморфный или зооморфный характер, т.е. картина мира строится по законам человеческого общества, в соответствии с поведением человека или устройством каких-то других существ. В частности, достаточно хорошо известен тип мифа «мирового дерева». Согласно ему Вселенная устроена как своеобразное дерево, крона которого – высшая сфера, небесная, линия связи Неба и Земли – ствол, соединяющий земную твердь и подземный мир, все сферы-миры при этом взаимосвязаны. Отзвуком такого рода мифологической картины мира является религиозная картина мира с ее небесным, земным и загробным мирами, делением загробного мира на Рай и Ад, воздаянием за грехи и праведную жизнь и т. д.

В других мифах отражены иные мифологические подходы к описанию Вселенной. Например, представления о Земле, имеющей форму диска, расположенной на слонах, стоящих в свою очередь на китах, плавающих в Мировом Океане. Мифологическая картина Мира – это попытки систематизировать с помощью сказочных, антропоморфных связей материал, накопленный человеком в обыденной практике. Подобные представления о Вселенной существовали очень долго и у многих народов и не имеют четких временных границ, так как передавались в основном через традицию, устное творчество и существовали задолго до возникновения письменности.

Следующий этап представлений о Вселенной и о взаимоотношениях с ней человека может быть назван натурфилософским⁹⁹. Он уже избавлен от сказочных представлений, вымышленных связей, построен по рациональным принципам, и Вселенная представляется здесь как Космос – организованная система, где присутствуют Солнце, планетные тела, Земля, звезды. Система мира уже конструируется рационально: по законам математики и логики. В рамках этих натурфилософских представлении почти одновременно возникают две известные системы мира: геоцентрическая и гелиоцентрическая. Быстрее вошла в сознание геоцентрическая система, основанная на апологии обыденного опыта, отождествлении сущности п видимого в опыте. Именно геоцентрическая система мира позволила упорядочить многие наблюдательные факты, касающиеся движения планетных тел, звезд. Эта система, создание которой приписывают Птолемею, далее совершенствуется и развивается на протяжении нескольких столетий. В натурфилософии взаимоотношение человека и Вселенной трактуется как органическая взаимосвязь частей: человек космичен – это часть Вселенной, Вселенная – антропоморфна, подобна человеку по своим проявлениям. Это убеждение существует на протяжении всей натурфилософии. Его сменяет следующий этап в представлениях о взаимоотношении человека и мира, который характерен для средневековья¹⁰⁰. В этот период Космос и человек, мир земной и мир небесный достаточно жестко разграничиваются, разводятся между собой. Космос – безжизненная и холодная пустыня, земной мир полон жизни, движения. Вместе с том, мир земной полон греховности в результате грехопадения человека. Господствующая в этот период религиозная идеология трактует взаимоотношения человека и Вселенной именно так. Только вырвавшись за пределы земного мира, человек освобождается от пут и тягот греха. Жизнь, разум представляются как уникальные проявления уникального земного мира, созданного Богом. Такого рода представления начали разрушаться в эпоху Возрождения¹⁰¹.

Эпоха Возрождения в рассматриваемом отношении характеризуется следующими революционными изменениями: во-первых, началом крушения религиозной идеологии и антропоморфных религиозно-мифологических взглядов на Вселенную и Человека, между которыми лежит труднопроходимая грань, и, во-вторых, началом крушения геоцентрических взглядов. Эти изменения связаны с именами таких крупнейших мыслителей, как Н. Коперник, Дж. Бруно (судьба которого подобна судьбе Богочеловека). Дж. Бруно подверг сомнению религиозные догматы, выдвинув положение о множественности обитаемых миров во Вселенной и подобии им Земного мира. Вселенная, по мнению Дж. Бруно, имеет изотропное устройство: в разных ее уголках существуют равные возможности возникновения миров, подобных земному. Такие положения противоречили религиозным положениям об исключительности земной жизни, догмату об искуплении и подрывали здание религиозного мировоззрения. Творец гелиоцентрической системы мира Н. Коперник вступил в противоречие и с традициями науки, и с освященной церковью Птолемеевой системен мира. Система Коперника позволила разрешить парадоксальные ситуации, связанные с противоречиями наблюдательных данных и теоретическими расчетами, исходящими из Птолемеевой схемы мира. Правда, следует заметить, что гелеоцентризм Н. Коперника тоже ограничен, поскольку в основном подразумевает устройство Солнечной системы, предполагая в то же время существование сферы неподвижных звезд.

Мыслители эпохи Возрождения как бы вернулись к античным идеям о единстве Человека и Вселенной, о том, что человек – это микрокосм, конечное проявление бесконечного, а Вселенная – живет в глобальных масштабах по законам, подобным законам земного мира. Далее можно было бы говорить о становлении научно-геоцентрической системы мира в представлениях о Вселенной. Геоцентризм начал преодолеваться в астрономии, но в других сферах науки подобный процесс последовал значительно позже. Под геоцентризмом при этом понималось нечто более общее, чем пространственные представления. В соответствии с постулатами геоцентризма структурные свойства и закономерности материи аналогичны тем, что проявляются в земном опыте. Анализируя эту черту, свойственную науке XVII–XIX вв., Ф. Энгельс в «Диалектике природы» писал: «Вся наша официальная физика, химия и биология исключительно геоцентричны, рассчитаны только для Земли»¹⁰². Это было написано во времена, когда естественнонаучный геоцентризм уже начал преодолеваться.

Современная научная картина мира(НКМ) складывается на протяжении последнего столетия и при всей преемственности науки XIX и XX вв. может быть достаточно четко дифференцирована на две части. С одной стороны, это классическая НКМ и Вселенной, с другой – современная, неклассическая НКМ. Для классической НКМ характерно то, что она во многом исходит из научно-геоцентрических представлений о физических, химических, биологических взаимодействиях, которые получены из наблюдении за их проявлениями в условиях Земли. Современная НКМ базируется в основном на данных неклассической науки, которая оперирует закономерностями и их проявлениями в условиях микро- и мегамира. Здесь уже земные проявления могут рассматриваться либо как частный, особенный случай, либо же они коренным образом отличаются друг от друга.

Для того, чтобы детальнее рассмотреть сам переход от классической к неклассической НКМ, и следует ввести понятие космизации. Под космизацией мы понимаем в самых общих чертах переход от изучения и практического использования преимущественно макроземных явлений, процессов, объектов к познанию и практическому использованию в первую очередь микроскопических, внеземных макроскопических и мегаскопических явлений, объектов, процессов¹⁰³. Следует пояснить: это краткое определение. По существу, до конца XIX в. в земной практике – в производственной, научно-экспериментальной – использовались предметы и явления макроземной природы, сопоставимые по своим масс-энергетическим и пространственно временным масштабам с параметрами человеческого тела. В качестве основных энергетических источников использовалась мускульная сила человека и животных, механическая сила воды, воздуха, пара. Лишь в конце XIX в. человек начинает осваивать электричество, только с середины XX – овладевать энергией атома. Те пространственные масштабы, в которых существует, перемещается человек, – это локальные участки земной поверхности или ее региона. И наука в качестве предмета познания имеет совокупность земных макрообъектов. Однако в начале XX в., благодаря подготовленным в сфере математического, физического, астрономического знания основаниям, наука начинает осваивать сначала познавательно, а потом и практически объекты уже другой сущности и масштабов, недоступные непосредственному человеческому восприятию. Это объекты атомной и субатомной природы, а спустя некоторое время – и объекты космической природы. Сам этот процесс и называют космизацией. Он достаточно четко распадается на две ветви:микро-имакрокосмизацию.

Сам процесс космизации рождается закономерно. Потребность в нем возникает как в сфере практики в конце XIX – начале XX в., так и в сфере науки – в середине XIX в. Эту ситуацию в стадии зарождения как раз и отобразил Ф. Энгельс. Преодоление общенаучного геоцентризма ранее всего началось в математике, где с середины XIX в. были открыты новые математические миры (неэвклидовы геометрии, теория множеств и др.). Далее происходит переход астрономии на астрофизическую основу, выход на новые мировоззренческие концепции. Что же это за концепции, которые идейно предшествуют самой космизации?

Прежде всего следует сказать о русском космизме¹⁰⁴. Это особое духовное явление, в котором человек опережает тенденции, воплощаемые в практику лишь спустя несколько десятилетий. Эта особая устремленность человеческой мысли на размышление о закономерностях, сущности мира космического начинает складываться очень рельефно в истории русской культуры уже с начала XIX в. Можно назвать произведения В.Ф. Одоевского, А.В. Сухово-Кобыли-на, позже – таких известных мыслителей, как Н.Ф. Федоров и К.Э. Циолковский, а в последующем – Н.А. Умова, В.И. Вернадского, А.Л. Чижевского, Н.Г. Холодного и др.

Не останавливаясь на их ранних произведениях, отметим наиболее яркие идеи, мысли Н.Ф. Федорова и К.Э. Циолковского. Н.Ф. Федоров – один из оригинальнейших русских философов, известный как создатель «теории общего дела». В его время она производила странное впечатление, но еще более странное впечатление производит в наше время. Суть ее в том, что в будущем человек неизбежно выйдет за пределы Земли и будет осваивать космическое пространство. Для чего он это будет делать? Н.Ф. Федоров полагал, что одна из важнейших целей существования земной цивилизации – это открытие тайн смерти и бессмертия. Открыв эти секреты, человек не только сможет продлить свое существование до любых мыслимых границ, но и воскресить всех живших ранее. Делом кардинальной важности для человечества он считал воскресение всех предшествующих поколений. Но естественно, что воскрешение такой огромной массы людей сразу же поставит вопрос их размещения, проживания. Вот Н.Ф. Федоров и полагал, что вся эта масса воскрешенных может быть размещена за пределами Земли, в Космосе. Космос и его ресурсы безграничны, и возможности провести такую великую акцию ничем не ограничиваются. Этот гигантский план для человека, обремененного своими повседневными делами, кажется чепухой. Однако, как показывает историческая практика, люди, живущие такими высокими и глобальными ценностями, зачастую опережают свое время иногда на десятилетия, а то и на столетия. По всей видимости, таким человеком был Н. Ф. Федоров, оценить его концепцию однозначно даже в наше время, спустя столетие после ее создания, не представляется возможным.

К.Э. Циолковский знал об исканиях Н.Ф. Федорова, однако пошел своим оригинальным путем. Он не только увлекался большими идеями, но искал реальные пути и средства их реализации. Как человек точного ума, владевший сложным математическим аппаратом, на протяжении всей своей творческой жизни – более полустолетия, он систематически, последовательно разрабатывал проблему выхода человека в космическое пространство во всех ее аспектах: от технического до социального и философского. В итоге можно говорить о плане или программе космизации К.Э. Циолковского¹⁰⁵. Он полагал выход за пределы Земли закономерным этапом развития цивилизации. По мере освоения всего земного пространства у человечества, как бы загодя, появится возможность выхода и за ее пределы. Далее данный процесс будет протекать параллельно: освоение и преображение земного мира и начало освоения космического мира. А потом освоение космоса захватит человечество как основное, магистральное направление.

Осваивая Землю, человек освоит пустыни и океаны, будет строить искусственные острова, менять климат. Впоследствии Земля станет чем-то вроде огромного оазиса, в который он сможет возвращаться из космических глубин, будет освоено все воздушное пространство. Прорабатывая основные звенья и этапы данной программы, К.Э. Циолковский изобретал все новые технические средства, с помощью которых человек будет овладевать новыми пространствами – на Земле и за ее пределами. Ему принадлежит приоритет в выдвижении идей и расчетах таких средств, как дирижабль, монорельсовый транспорт и транспорт на воздушной и магнитной подушке и другие изобретения.

В другой части плана, относящейся к освоению космоса, К.Э. Циолковский также дает поэтапную развертку и выделяет разные аспекты этого процесса. Сначала человек создает поселения вокруг Земли, затем выходит за пределы околоземного пространства и начинает осваивать околосолнечное пространство. Освоению будут подлежать в первую очередь зоны, наиболее богатые веществом: астероидный пояс, планеты. Далее будут создаваться эфирные поселения, заполняющие все околосолнечное пространство. Солнце как гигантский природный энергетический резервуар человек будет использовать все полнее и полнее. Со временем вокруг Солнца возникает сфера эфирных поселений. Осваиваясь в околосолнечном космосе, человек вначале будет приспосабливать среду к себе, создавая искусственные уголки Земли в Космосе, а затем постепенная эволюция заставит его менять и свою природу, облик и приведет к появлению разумных эфирных существ, живущих непосредственно в космическом пространстве. Эти идеи даже современными фантастами освоены недостаточно.

А далее человечество начнет осваивать звездный мир, начиная продвижение из околосолнечного в галактическое пространство. Могущество разума будет возрастать, будут осваиваться все новые горизонты Вселенной. Отсюда, полагал К.Э. Циолковский, следует, что Вселенная уже насыщена разумной жизнью, а Земля – обочина Вселенной, оставшаяся где-то в стороне от основной магистрали космического прогресса.

Работая над проблемой космизации, рассуждая об иных цивилизациях, К.Э. Циолковский выдвинул все мыслимые и обсуждаемые сейчас варианты контактов с внеземными цивилизациями. Главным техническим средством освоения внеземного мира К.Э. Циолковский видел многоступенчатую ракету. Одна только разработка теории ракетного движения и проработка основных технических аспектов ракеты позволяют назвать его одним из гениев человечества. Конечно, К.Э. Циолковский не был единственным, кто занимался разработкой теории ракетного движения, но он был первым. Примерно через 10 лет после публикации основных работ К.Э. Циолковского началась параллельная, практически независимая от него разработка тех же идей в Германии, Италии, Франции, США (Эно-Пелтри, Годдард, Оберт и др.).

К проблематике космизма примыкают и другие ветви, на которых базируется процесс духовной космизации, предшествующей космизации практической. Одной из важнейших идей, о которой много пишут и говорят сегодня, является концепция ноосферы В.И. Вернадского¹⁰⁶. Это идея о переработке разумом естественной среды обитания биосферы, перерастании этого процесса в управляемую осознанную фазу на планетарном уровне и перерастании биосферы в ноосферу. У В.И. Вернадского были последователи за рубежом, развившие эту идею по-своему. Наиболее известна концепция Тейяр де Шардена¹⁰⁷.

Все это – духовные, научные предпосылки космизации. Начало практических предпосылок космизации в основном относится к концу 40-х – началу 50-х гг. нашего столетия и связано прежде всего с формированием такого этапа, как развитие государственной науки, задействованием такой системы, как плановые и программно-целевые начала в деятельности мощных государств, развертыванием специальных крупных отраслей аэрокосмического производства. Следует сказать и о таком важном условии в развитии производительных сил, организации труда, как переход к автоматизации технологических, управленческих и интеллектуальных процессов и операции. Информатизация и компьютеризация общества и его космизация оказываются тесно взаимосвязаны. И это не случайно. Достаточно рассмотреть два примера, относящиеся к двум ветвям космизации: микрокосмизации и макрокосмизации. Для того, чтобы рассчитать цепную ядерную реакцию, процессы термоядерного синтеза, необходимо проделать около 10 млрд вычислительных операций. Примерно таков же объем вычислений, сопровождающий расчет конструкции и полета баллистической ракеты. Ясно, что без помощи электронно-вычислительной техники в обозримый период времени такой массив расчетов неосуществим. Первые электронно-вычислительные машины появились как раз в начальный период создания ракетно-ядерной техники. И далее основные этапы развития этой техники и компьютеризации тесно связаны и сопряжены между собой. Например, лунная программа США была бы неосуществима без 3-го поколения вычислительной техники.

Касаясь создания наземной индустриальной основы космической деятельности, следует заметить, что мощный импульс в становлении ракетно-космической индустрии последовал от оборонных потребностей. Ракетостроение и космическое производство, так же как и атомная промышленность, вошли в мир в «военном мундире». Это форсировало космизацию, заставило сосредоточить здесь огромные ресурсы, отодвигая, скажем, в СССР, решение многих насущных задач послевоенного периода. В итоге, к концу 40-х гг. в СССР был реконструирован и построен ряд крупных заводов, НИИ, КБ, полигонов. Над вопросами проектирования и изготовления ракет к этому времени работало 13 научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро, 35 заводов¹⁰⁸.

Далее с решением собственно военных задач развитие производственной, конструкторской, исследовательской базы шло по нарастающей. Логика исследования, освоения космоса и использования результатов космических исследований приводила ко все новым задачам и целям, предоставляла новые возможности для решения практических задач.

Геокосмический характер взаимодействия общества и природы

С точки зрения концепции космизации историю развития общества можно и нужно представлять не только как чисто социальный, но как природно-социальный процесс. По мере того, как человек научается осваивать различные природные комплексы, он совершенствует своп производительные силы и свою социальную организацию. Вместе с тем развиваются и углубляются его познавательные способности и духовный мир. Суммируя и конкретизируя сказанное применительно к определенным этапам развития цивилизации, попытаемся наметить трехмерную графическую модель, выделив в качестве основных измерений модели социальное, гносеологическое, экологическое (см. рисунок).

Исходя из данной модели, закономерным видится переход к освоению космических природных комплексов. Ранее мы рассматривали версию К.Э. Циолковского, полагавшего, что выход в космос – закономерный этап развития любой цивилизации. На этом этапе сначала осваивается околозвездное пространство (окрестности центрального светила), к потребностям цивилизации приспосабливается среда этого пространства. А затем уже и сама цивилизация изменяет свою внутреннюю экологию, физически приспосабливаясь к условиям околозвездного (околосолнечного) космоса. Далее начинается этап распространения цивилизаций, как пишет К.Э. Циолковский, «по лицу Вселенной».

Наряду с такой версией развития цивилизаций, которой придерживаются многие ученые и писатели, занимающиеся космическими цивилизациями, есть и другие подходы. Например, версия о том, что цивилизация может развиваться по пути «внутренней Полинезии» – аналогично тому, как в условиях Земли по локальным, внутренним законам происходило развитие Полинезии, отрезанной огромными океанскими просторами от других частей света. Точно так же и цивилизация в целом могла бы развиваться не по экстенсивному пути, осваивая все новые масштабные природные комплексы и изобретая все новые средства перемещения, а по интенсивному пути обживания одного природного комплекса, совершенствуя свою культуру, познавательные способности, этические отношения и т. д. Очевидно, что и первая, и вторая версии развития цивилизации во многом моделируют так называемый западный и восточный пути социальной эволюции на Земле. Однако пока мы не можем ответить на вопрос: что заставит достаточно технологически развитую цивилизацию (на уровне освоения всего пространства собственной планеты) отказаться от экстенсивного пути. До сих пор человечество сталкивалось с давлением по меньшей мере такого фактора, как исчерпание тех природных запасов и ресурсов, с которых начато освоение данного природного комплекса, переходя от освоения естественных богатств средств существования к освоению естественных богатств труда (К. Маркс). Каждый раз это было связано с критическими экологическими ситуациями, экологическими кризисами. Можно упомянуть неолитический кризис (выбивание крупных животных и уничтожение их кормовой базы), поставивший на грань исчезновения самого человека. Только распространение агрокультурных технологий, зачатки которых к тому времени уже имелись, позволили выйти из первого в истории экологического и социально-экономического кризиса¹⁰⁹. Новые технологии значительно повысили производительность труда, открыли новые горизонты социального развития и освоения пространств Земли новыми методами. Агрокультурные технологии увеличивали удельные возможности (по отношению к осваиваемым пространствам) в десятки раз. Это была глубочайшая революция в истории человечества, ею, собственно, обусловлен переход к цивилизации.

Однако и агрокультурные технологии при значительном распространении рано или поздно стали приводить к новым экологическим сбоям и кризисным ситуациям. Распахивание и интенсивное использование земель, нерациональное использование пастбищ приводило к эрозии, засолению и, в конечном итоге, – опустыниванию обширных пространств Земли в наиболее благоприятных климатических зонах. Это привело к разорению, распаду многих агрокультурных цивилизаций. Здесь мы сталкиваемся со вторым, социально-экологическим, кризисом. Проблемы, связанные с ним, освещались уже во времена К. Маркса, который был знаком со многими из таких работ. Широко известно и его высказывание по поводу одной из известных работ: «Культура, если она развивается стихийно, а не направляется сознательно... оставляет после себя пустыню...»¹¹⁰. Это высказывание следует понимать не только расширительно, а иметь в виду прежде всего аграрную культуру, культуру земледелия. Однако, если перенести его на индустриальную культуру, то смысл высказывания еще более усиливается.

Вот в связи с развитием индустриальной, производственно-промышленной культуры осуществляется выход уже не на локальные и региональные, а на глобальный экологический кризис, широко развернувшийся во второй половине XX в. Он обусловлен противоречивыми взаимоотношениями индустриальной цивилизации с природным миром Земли как целым. Над этими проблемами наиболее интенсивно начали работать в конце 60-х–начале 70-х гг. представители Римского клуба – неправительственной организации, имеющей солидные частные финансовые фонды, созданные несколькими корпорациями. Им и принадлежит приоритет в системной, межпредметной постановке и анализе глобальных проблем современности. Подготовлено более 15 докладов по заказу Римского клуба. В этих докладах были «проиграны» разные сценарии глобального развития и вынесены соответствующие рекомендации относительно большинства глобальных проблем. Главные выводы говорят о том, что воздействие индустриальной цивилизации на биосферу по ряду показателей подошло к критическому уровню. Если не изменять систему взаимодействий цивилизации с природным миром, то это чревато в первую очередь необратимыми изменениями биосферы, ведущими к началу ее неизбежной гибели. В первой половине XXI в., если изменения не будут внесены, остановить процесс уже не удастся. Эти тревожные выводы и рекомендации были серьезно восприняты на Западе и критически – у нас. В начале 70-х гг. экологическая обстановка в СССР была как минимум вдвое лучше, чем ныне. В это время СССР, по оценкам, давал не более 10% мировых экологических загрязнений, что было в 2 раза меньше в сравнении с США. С того времени на Западе произошло, во-первых, серьезное технологическое обновление, во-вторых, была принята система политических, экономических, правовых, мер, направленных на защиту природы и ее реконструкцию. Например, в США, в Западной Европе, Японии сформировались новые отрасли индустрии – экологические, резко возрос уровень капиталовложений на эти цели. В-третьих, часть экологически вредных производств была вынесена за пределы индустриального мира. Все это дало свои положительные результаты. Улучшено качество окружающей среды в регионах высокоиндустриального развития, восстановлено естественное состояние ряда крупных природных комплексов (например, Великих озер в США), отодвинута в другие регионы угроза экологической катастрофы.

В то же время в нашей стране экологическая ситуация значительно ухудшилась, возросло число претензий к нам и со стороны международного сообщества, выросла доля экологически вредных воздействий на планетарную сферу с нашей стороны. Все это требует комплекса мер, аналогичных тем, что уже в 80-90-е гг. XXв. были предприняты на Западе, однако эти меры запаздывают.

Космизация современной науки

Ранее всего процесс космизации начинается в научном познании в связи с изучением микрообъектов и в последующем – космических объектов. Причины этого заключаются в том, что еще до начала космизации складывается ряд эмпирических и теоретических потребностей, удовлетворить которые возможно только через космизацию. Эти потребности в новых объектах и условиях сталкиваются с ограничениями, присущими сложившейся системе и условиям научного познания и в первую очередь связанными с его эмпирическим уровнем, условиями научного опыта. Прежде всего следует выделить сам ограниченный круг объектов. В докосмическую эру, да и в более ранний период, основным объектом и предметом научного познания являлись макрокосмические объекты – объекты, соразмерные с человеком. Возможностей вовлечения в этот опыт объектов иного уровня не представлялось, для этого необходимо было создать специальную систему материально-технических средств. Для макрокосмической составляющей – это ускорители, ядерные и термоядерные реакторы, генераторы электромагнитных полей. Чтобы выйти в космическое пространство, необходимо создать специальную отрасль техники и производства – ракетно-космическую технику и аэрокосмическую промышленность.

Однако ограничения опыта связаны не только с объектом и предметом. Следует отметить и те, что связаны с условиями познавательной деятельности, с носителями информации. Еще задолго до космических полетов астрономия, астрофизика занимались изучением космических объектов. Но изучаемая информация поступала от того потока электромагнитных волн, который доходил из космоса до поверхности Земли. Электромагнитное, преимущественно видимого спектра поле несло как бы отпечатки космических объектов. Другие носители информации просто отсекались атмосферой Земли. Жесткое рентгеновское, ультрафиолетовое, инфракрасное излучения, не говоря уже о вещественных носителях типа метеоритов, комет, других фрагментов вещества, просто не поступают к наблюдателю. И информацию о целом ряде космических объектов наземный наблюдатель не получает. Например, важнейшую информацию об объектах типа квазаров и пульсаров невозможно получить в полном объеме из-за такого естественного атмосферного фильтра.

Далее нужно сказать и об ограничении, связанном с системой отсчета. Наземный наблюдатель получает информацию о космических объектах, характер которой обусловлен его положением на Земле как системе отсчета. И соответственно взаиморасположение Земли в Солнечной системе и в Галактике предоставляет наблюдателю соответствующие проекции космических объектов, существующих во Вселенной. Находясь на Земле, наблюдатель не может выбрать иную систему отсчета. Только с началом космических полетов этот горизонт был прорван и представилась возможность создавать принципиально новью системы отсчета. Простейший пример показывает, как действуют такого рода ограничения. Находясь на Земле, мы можем наблюдать немногим более половины поверхности Луны. Сложившаяся естественная система отсчета представляет строго определенный ракурс исследования, и за эти пределы выйти нельзя. Можно сказать, что вплоть до конца XIX в. на это ограничение системы отсчета опирались многие построения философов-агностиков о существовании принципиально непознаваемых объектов. В частности, известен пример непознаваемого объекта – обратной стороны Луны – приводимого философом-позитивистом О. Контом. Рассуждения, касающиеся систем отсчета, могут быть продолжены до самых предельных границ систем отсчета. Это касается того, что все космические объекты для земного наблюдателя воспринимаются как внеположенные, а сама Земля и ее элементы – как внутриположенные, изнутри.

К концу XIX в. в эмпирическом естествознании накопилось достаточно много проблем и гипотез, которые требовали проверки и дополнительного изучения, возможного лишь в процессе преодоления естественных познавательных границ: объектов, условий, систем отсчета. Начало этого процесса и есть начало практической космизации науки, которому должны предшествовать определенные предпосылки. К ним относятся научно-теоретические (теоретический задел в самой науке), научно-организационные (определенный уровень разделения научного труда и его организации), материально-технические (экспериментально-техническая база науки), не следует сбрасывать со счетов и социальные предпосылки.

Остановимся подробнее на характеристике внутренних моментов космизации науки. Космизация в науке развивается, по меньшей мере, на 3 основных уровнях. Во-первых, на эмпирическом уровне, где возникают новые формы и методы эмпирического познания: космическое наблюдение и космический эксперимент. Во-вторых, затрагивает научно-теоретический уровень, где возникают новые отрасли научного знания. Третий уровень – мировоззренческий, где формируется новая научная картина мира.

Рассмотрим прежде всего изменения на научно-теоретическом и мировоззренческом уровнях: они свидетельствуют о том, что дают космические исследования научному познанию, как конкретно сказываются они на его развитии. За 30 лет развития космических исследований в научном познании сформировалась большая группа новых научных дисциплин. Специалисты-науковеды отмечают, что научно-исследовательская деятельность фрагментируется, делится более чем на 3000 наук или научных дисциплин. В сфере космических исследований сформировалось более 100 новых научных дисциплин, которые можно сгруппировать определенным образом. Прежде всего это технические дисциплины, связанные с созданием новой техники – ракетостроение, ракетное двигателестроение, космическое материаловедение, космическая баллистика, космическая иконика и др. Уже сформированы крупные учебно-научные заведения, готовящие специалистов для этой отрасли, в частности, факультеты МВТУ им. Баумана, Московского и Куйбышевского авиационных институтов, Красноярский институт космической техники и др., готовящие инженеров разного профиля: системы управления, обработки информации, конструирования, двигатели и их эксплуатация и т.д. Здесь уже существуют десятки новых специальностей.

Второй блок наук – естественные. Здесь просматривается плавный переход от предпосылок к новым наукам. В качестве представителей этого семейства следует назвать космическую физику и космохимию, космическую биологию и медицину, космическую геологию и др.

Третий, блок гуманитарных наук – космическая экономика, космическое право, космическая психология и эргономика и др. Все эти науки концентрируются вокруг космонавтики.

По мере развития ракетно-космических систем, космической техники и расширения фундаментально-научных исследований формируется ряд комплексов наук разные направлений. Необходимо отметить по меньшей мере четыре таких комплекса.

Прежде всего, комплекс наук о Земле и ее подсистемах, изучаемых из космоса или комплексно, с участием космических средств: космическое землеведение и космическая океанография, космическая метеорология и космическая геология, космическая геодезия и др. Мы отметили выше, что с выходом в космос изменяется познавательная система отсчета. Человек ранее наблюдал различные подсистемы Земли как внутриположенные, а с изменением системы отсчета – как внеположенные. То, что собиралось из фрагментов информации, полученной, скажем, от 10 тыс. метеорологических станций, расположенных на поверхности Земли, стало возможным получать за несколько часов полета орбитальной станции или метеорологического спутника за счет глобального обзора. Эта новая информация и послужила основой для новых космических наук.

Аналогичная ситуация сложилась и в связи с формированием космической геологии. Здесь четко просматривается, как новая отрасль космического знания потребовала не только нового мышления, но и новых специалистов. Старые специалисты привыкли иметь дело с определенным видом геологической информации. Они с трудом умеют пользоваться и интерпретировать космические снимки, а также мыслить на основе новых информационных блоков. Во многих отраслях, связанных с космической информацией, сложилась парадоксальная ситуация, когда эта информация остается во многом невостребованной из-за неумения ее читать. По оценкам, используется всего около 1% полученной космической информации. Новые космические информационные системы буквально захлестнули ученых и практиков новой информацией. Но эта ситуация, конечно, временная. С подготовкой новых специалистов, автоматизацией операций обработки и обобщения информации сложившаяся ситуация со временем благополучно разрешится. Этому должна способствовать и выработка новых парадигм научного мышления.

Далее следует отметить комплекс научных дисциплин, занимающихся Солнцем, околосолнечной средой и планетами. Селенология и селенография, физика Луны и физика Марса. Можно говорить о метеорологии Венеры и Юпитера, дисциплинах, описывающих поверхность и строение этих планет. Практически каждый планетный объект Солнечной системы порождает семейство новых научных дисциплин. Объем научно-познавательной деятельности в этой отрасли быстро растет.

Межпланетная среда Солнечной системы также выступает предметом изучения новых научных отраслей (космическая газодинамика, изучение магнитосферы Солнечной системы, космохимия Солнечной системы и др.), причем, естественно, развиваются они неравномерно. Одни из них накопили большой материал (селенофизика, селенология, селенография), полученный путем сейсмического зондирования, картографирования и всесторонней съемки из Космоса, изучения проб грунта, минералов в разных точках. О других объектах (Юпитер, Сатурн, дальние планеты) имеется более скромная информация. Однако основные направления развития всех «представителей» данного комплекса достаточно ясны.

Необходимо также выделить комплекс научных направлений,занимающихся изучениеммакроземных предметов в космосе, включая человека. Знаний такого рода пока очень недостает. Здесь нужно говорить о различных направлениях, на которых основывается космическая технология, о космической микро- и макросоциологии, о психологии межпланетных полетов, космической биологии человека и животных и др.

Следует выделить комплекс астрономических дисциплин, сформировавшихся на эмпирической базе космических исследований. Он достаточно представителен. До начала космических полетов многих дисциплин этого комплекса просто не было: это рентгеновская, инфракрасная, ультрафиолетовая астрономия, астрономия высоких энергий и т.д. Как развиваются и взаимодействуют между собой названные выше дисциплины? Эти взаимосвязи развиваются по меньшей мере в трех направлениях.

Во-первых, возникновение и развитие новых космических наук-аналогов существующих «земных» наук. Да и трудно предположить иное направление развития. Космизация вызревает на базе земного знания и решает прежде всего те проблемы, которые уже были поставлены, используя соответствующие методы. Поэтому селенология, ареография («география» Марса), метеорология Венеры, космическая океанография – это все различные аналоги наук, имеющих свою солидную «земную» историю. Но число этих аналогов многократно увеличивает объем знания, накопленного в рамках земного опыта.

Второе направление – возникновение дисциплин, обобщающих в единые концепции те закономерности, которые установлены в разных особенных формах на различных космических аналогах. Это такие интегральные дисциплины, как планетология и планетография, метеорология и климатология планет, физика планет и др.

Наконец, не вызывает сомнения необходимость космических наук, не имеющих земных аналогов. В частности, экзобиологии, чья задача – изучение принципиально новых форм жизни, возникающих, скажем, в условиях космической среды. Следует упомянуть астросоциологию, предметом которой будут внеземные цивилизации различной природы. Здесь наиболее интересны гипотезы, уходящие от рассмотрения земной цивилизации как аналога. Это направление быстро развивается на уровне разработки новых теоретических моделей и представлений.

В какой мере теоретический уровень космического знания связан с предшествующим этапом развития науки, который называют геоцентрической наукой? Эта наука, с одной стороны, была замкнута на предметы по преимуществу макроземной природы, а с другой – ограничена определенной системой видения этих предметов. Следует предвидеть некоторые переходные формы движения от геоцентрической пауки к космической. Например, такой промежуточной формой выступает космический геоцентризм, суть которого в том, что какие-то свойства, закономерности, первоначально установленные для макроземных объектов, переносятся на космические объекты. Это вполне естественно, но затем; когда устанавливаются новые, парадоксальные собственные проявления космических объектов, выдвинутые ранее экстраполяции корректируются или даже отбрасываются. В такие переходные формы вписываются отрасли науки, изучающие и неживые и живые объекты, и человека. Можно рассмотреть все сказанное на примере поисков жизни в Солнечной системе, формировании предпосылок экзобиологии и космической биологии.

Такой поиск шел по пути конуса (сужения) возможностей. Еще в 20-е гг. нашего века в качестве объекта, обладающего условиями для существования жизни, рассматривалась и Луна. Во всяком случае, известный астроном В. Пекеринг в 1921 г., наблюдая в кратерах Луны теневые динамические эффекты, интерпретировал их как проявление жизни (насекомые). К концу 20-х гг. Луна все же перестала рассматриваться как объект, где возможна жизнь. В качестве основных «претендентов» на эту роль оставались Венера и Марс. В 40-50-е гг. очень интенсивно стала развиваться такая дисциплина, как астроботаника, одним из основоположников которой был известный советский астроном Г.А. Тихов. Предполагалось, что на Марсе существуют простейшие формы жизни, включая и растительную. В качестве доказательств рассматривались сезонные изменения окраски различных регионов Марса. В начале 50-х гг. были разработаны дистанционные методы изучения растительности. Моделью для отработки послужили наблюдения за земной высокогорной растительностью. С этой растительности снимались на расстоянии спектрограммы, а затем со поставлялись со спектрограммами сезонно изменяющихся областей Марса. Получалось, что некоторые спектрограммы довольно близко совпадали. Г.А. Тихов даже пришел к выводам о конкретном виде марсианской растительности – что-то вроде простейших мхов. Фактически до начала полетов человека в космос астроботаника продолжала существовать. Сейчас стало ясно, что для Солнечной системы астроботаника – фиктивная наука, поскольку в ее пределах не имеется предмета изучения. И самое большее – можно лишь дистанционными методами изучать земную растительность. Наработанный в астроботанике методический багаж оказался применим к Земле же. Только такая черновая работа, давшая пусть и отрицательный результат, помогла перейти от геоцентрических представлений о жизни и Солнечной системе к реалистическим воззрениям, основанным на обширном космическом опыте. Последующие космические программы изучения Марса (в 90-х гг.) предусматривают комплексные исследования, рассчитанные на поиск самых элементарных (не более) проявлений жизни. Такие исследования помогут в подготовке возможного пилотируемого полета на Марс в начале XXI в.

В заключение остановимся на рассмотрении процессов космизации науки, касающихся мировоззренческого ее уровня. Здесь следует выделить процессы, которые происходят на уровне частнонаучных картин мира и на уровне общенаучной картины мира. О частнонаучных картинах мира. Здесь, прежде всего, следует отметить процесс преодоления геоцентризма, а также тот факт, что каждая из частнонаучных картин – физическая, химическая, биологическая, геологическая – вместе с началом космических исследований приобретает такое новое качество видения, как многоаспектная системность. Это хорошо просматривается на примере астрономической картины мира. В видении «большой» Вселенной до начала космических исследований и предшествующего им подготовительного этапа преобладали элементы пространственно-кинематического устройства. Эта картина в основе своей статична. То же качество видения было характерно для восприятия Солнечной системы. Данные для многоаспектного восприятия (в пространственном, структурном, генетическом и других планах) появляются в связи с началом и развитием космических исследований. Последние не только существенно изменили картину Солнечной системы, но и позволили перейти к построению полидисциплинарной, интернаучной картины Солнечной системы.

С развитием космических исследований в частнонаучных картинах стала четко просматриваться тенденция к введению в их ткань такого компонента, как условия, или надсистема. Любая современная частнонаучная картина мира, задавая систему видения объектов той или иной фундаментальной области, ныне акцентирует внимание на их подсистемах и надсистемах. В рамках сложившейся на сегодня физической картины мира ныне трудно строить рассуждения о микрообъектах в отрыве от данных об устройстве и эволюции «большой» Вселенной. То же можно сказать о химии. Современные геологические представления вписываются в контекст представлений об эволюции Солнечной Системы, о взаимодействиях планет, Солнца, космической среды. Изучение солнечно-земных связей, данные глобальной экологии, получаемые в ходе космических исследований, имеют существенное значение для дальнейшей разработки представлений о происхождении и развитии жизни. Можно уже говорить об изменениях, прямо или косвенно вносимых в представления о социальной форме движения в связи с разработкой проблемы внеземных цивилизаций. Практически весь массив данных о роли надсистем в развитии физических, химических, геологических, биологических объектов получен на основе космических исследований.

С позиций общенаучной картины мира (ОНКМ) в связи с освоением космоса отмечаются три важных процесса. Во первых, космизация общенаучной картины мира, вписывание в нее тех фундаментальных факторов, закономерностей, которые установлены в связи с началом космических и микрокосмических исследований. Во-вторых, интеграция обновленных частнонаучных картин мира. Именно изучение космических объектов и условий требует увязывания различных форм движения материи воедино как существующих в реальном единстве. В-третьих, можно говорить о гуманизации общенаучной картины мира. Поскольку первые две черты уже в какой-то мере обсуждались выше, остановимся на рассмотрении этого процесса. Это не тривиальное свойство, и пока нельзя констатировать, что общенаучная картина мира уже гуманизирована: мы находимся в самом начале этого процесса. До сего времени ОНКМ формировалась в основном на базе естественнонаучной картины мира. Как правило, выделялись субстратно-вещественно-энергетические характеристики материального мира. Что касается информационных процессов, развития социума во Вселенной, то они оставались за пределами ОНКМ. Правда, следует оговориться, что уже в размышлениях таких ученых и мыслителей, как К.Э. Циолковский, В.И. Вернадский, П. Тейяр де Шарден, представления о мире в целом включают в качестве необходимого фактора жизнь и разум. С началом космизации эти процессы носили более интенсивный характер. Факт существования во Вселенной жизни и разума перестал быть имплицитным, а стал выходить на один из первых планов. Жизнь и разум стали рассматриваться как один из факторов эволюции Вселенной или, во всяком случае, как одно из важнейших следствий эволюции. Одним из симптомов этого является введение антропного принципа в современную космологию и космогонию. Процессы, которые протекают в ходе эволюции Вселенной, рассматриваются с позиций обязательности возникновения жизни. Иными словами, жизнь рассматривается не просто как явление, возникающее в тех или иных благоприятных условиях, а как внутренне присущий процессу развития фактор. Такова в общих чертах взаимосвязь космических исследовании с развитием научно-познавательной деятельности. В этом процессе космизации научного познания очень рельефно начинают просматриваться не только собственно гносеологические характеристики, но и возрастающая роль социокультурного, ценностного, экологического аспектов научной деятельности.

Жизнь и разум во Вселенной. Проблема SETI

Следует отметить, что проблемы, связанные с космическими цивилизациями, и современные интерпретации природы НЛО – это не одно и то же. Мы подробно остановимся на проблеме НЛО ниже, памятуя, что НЛО – это необязательно порождение внеземной цивилизации, а внеземная цивилизация совсем не обязательно проявляется в виде НЛО. Внеземные цивилизации (ВЦ) – это пока гипотетический объект, поиски которого ведутся (и есть соответствующие программы). Одна из интерпретаций связывает ВЦ с аномальными неопознанными явлениями, в число которых входит и НЛО.

О самом термине астросоциология. Он обозначает раздел общественных наук, изучающий внеземные цивилизации (естественно, пока гипотетические). Интерес к такого рода объектам (внеземному разуму) существует едва ли не столько же, сколько существует земная культура (письменность, мифы, предания). Предположения о том, что существуют цивилизации, отличные от человеческой, встречаются в мифах, древних философских системах. Обзор всего этого исторического пласта мы делать не будем¹¹¹. Констатируем лишь, что со времени возникновения рациональной философии человек предполагал, что он не один. Зачастую моделировался облик иной культуры, иного разума. Фактически до начала эры научного знания, до появления систематической науки эти предположения во многом носили характер фантазий, догадок. Лишь начиная с XVII-XVIII вв., в рамках систематической науки эти догадки стали привязываться к каким-то конкретным природным средам, условиям существования и возникновения жизни.

Прежде всего такие предположения возникли в русле философских и астрономических концепций. В конце XVI – начале XVII в. таким рубежным событием явилась концепция Дж. Бруно о множественности обитаемых миров. Дж. Бруно развивает концепцию Н. Коперника и дополняет ее новыми фрагментами. По Н. Копернику, Птолемеевская система отрицается, в системе мироздания Земля – рядовая планета, однако предпочтение всё еще отдается положению Солнечной системы. У Дж. Бруно Солнечная система – рядовая звездная система, и в других звездных системах возможно существование миров, аналогичных земному. Отстаивая эту и ряд других идей, противоречащих освященным церковью положениям, Дж. Бруно поплатился жизнью. Учение Дж. Бруно – это попытка деидеологизации астрономического знания, его идеи в целом современны и сейчас. Во всяком случае, подсчеты возможного числа цивилизаций, подобные методике Ф. Дрейка, основаны на предположениях, ничем не отличающихся от предположений Дж. Бруно. Подобные рассуждения пронизывают всю последующую историю науки, причем со временем все более и более сужается число космических объектов, предрасположенных к развитию жизни и разума. Например, начиная с XVIII столетия, едва ли не все объекты Солнечной системы наделялись живыми и даже разумными существами. Известный астроном В. Гершель полагал, что даже Солнце может быть обитаемым, исходя из того, что наблюдаемые солнечные пятна – это какие-то разрывы в солнечной атмосфере, сквозь которые просматриваются куски твердой поверхности. Через эти разрывы-пятна обитатели Солнца могут наблюдать и Космос. К началу XIX в. стало очевидным, что это не разрывы в атмосфере, а Солнце представляет собой гигантский раскаленный газовый шар, в условиях которого никакая жизнь невозможна.

Луна – это еще один объект, который очень долго «претендовал» на звание обитаемой планеты. Более двух столетий (вплоть до 20-х гг. XX в.) она не исключалась из списка обитаемых миров. Благодаря длительным и многочисленным наблюдениям на поверхности Луны был установлен ряд динамичных процессов, что почти сразу же и было интерпретировано как проявление жизни. Только сейчас становится ясным, что значительная часть интерпретаций имела под собой физиологические причины: усталость от длительных наблюдений порождает иллюзорные эффекты. Хотя есть и объективные динамические эффекты, которые объясняются сейчас как истечение газов, удары метеоритов, обвалы и разрушения пород. Между тем к жизни это не имеет ни малейшего отношения. На подобных интерпретациях вплоть до начала XX в. были построены многие научно-фантастические произведения этого времени (Г. Уэллс, Ж. Берн).

Разработка разносторонних объективных методов исследования исключила Луну из числа кандидатов в обитаемые миры, но с XIX в. резко возрастают шансы Марса. В 70-е гг. XIX в. началась большая серия наблюдений за его поверхностью в связи с открытием итальянским астрономом Скиапарелли феномена марсианских каналов. Вплоть до 50-х гг. нашего столетия тезис о жизни на Марсе большим сомнениям не подвергался.

Аналогичная логика развития просматривается и по отношению к объектам за пределами Солнечной системы. От мечтаний и во многом умозрительных предположений, высказываемых в свое время такими крупными учеными, философами, как Вольтер, Кант, Ломоносов, Гершель, уже в 20-е гг. XX в. был осуществлен переход к экспериментальному поиску жизни во Вселенной. Именно тогда начались опыты по прослушиванию эфира и поиску регулярных радиосигналов из космоса (1924 г., США – первый массовый опыт). К этой проблеме активного поиска и попыткам передачи информации в космосе вновь вернулись в конце 50-х – начале 60-х гг., когда начались первые космические полеты. Именно в это время были заложены первые научно-технические программы поиска ВЦ, которые существуют и в наши дни, хотя число энтузиастов заметно поубавилось.

Весьма усложнились критерии искусственного в возможных проявлениях ВЦ. К этому привело открытие ряда сложных космических объектов, чье искусственное происхождение поначалу казалось несомненным (квазары, пульсары). По существу же, мы все дальше и дальше уходим от надежды открыть космические объекты, где может обитать разумная жизнь. В конце концов в 70-е гг. нашего века родилась концепция, которая первоначально шокировала, концепция уникальности земного разума, жизни. Один из ее основателей – известный астрофизик И.С. Шкловский. Противоречит ли тезис об уникальности земной цивилизации тезису о множественности обитаемых миров? На первый взгляд, да. Ведь если жизнь на Земле возникла закономерно и мы не знаем природных запретов на ее возникновение в других частях Вселенной, то почему мы не обнаруживаем там ее признаков? Тем не менее жизнь, и особенно разум, весьма маловероятное событие и, самое главное, они могли возникнуть в процессе продвижения некоторого космологического фронта несколько миллиардов лет тому назад. В настоящее же время эта космологическая волна прошла и такого рода явления не возникают, как не происходят, скажем, на Земле эволюционные процессы, порождающие простейшие формы живого. Не происходят и эволюционные процессы, ведущие к появлению разумных существ. Фронт эволюции уже прошел эти точки, и назад возврата нет. Такие рассуждения как раз и доказывают, что тезис уникальности и тезис о множественности друг другу не противоречат. Скорее всего здесь мы сталкиваемся с ситуацией, подобной той, что встретил Н.И. Лобачевский, сопоставляя V постулат геометрии Эвклида и противоположный ему с другими постулатами.

Может оказаться, что тезис Дж. Бруно и тезис Шкловского взаимно дополняют друг друга, хотя пока и не совсем ясно, как они стыкуются. Таким образом, развитие представлений о космических цивилизациях пошло как бы по двум руслам. С одной стороны, оно связано с пересмотром наших взглядов на эволюцию Вселенной, в рамках которого возник антропный принцип. Согласно этому принципу какие-либо расчеты относительно начальных условий существования Вселенной должны производиться с учетом возможности появления жизни и разума на позднейших стадиях, устанавливается взаимосвязь мировых констант с возможностями появления жизни. Другое русло связано с традиционным направлением, идущим от Дж. Бруно. И в его рамках продолжается поиск космических цивилизаций, разрабатываются концепции эволюции цивилизаций в космосе, строится классификация типов ВЦ и типов контактов между ними. В частности, весьма распространена классификация Н.С. Кардашева, который различает ВЦ по энергетическому критерию. В последние годы в число определяющих были внесены также экологические и информационные критерии.

Проблемой космических цивилизаций в настоящее время занимается довольно большое число специалистов. Проводятся международные симпозиумы и конференции. В нашей стране одним из первых был проведен Бюраканский международный симпозиум по проблеме CETI (связь с внеземными цивилизациями) в 1973 г. Проходили симпозиумы в Зеленчукской обсерватории, в Таллинне (1984 г.), Вильнюсе (1987 г.). Они вызывают интерес научной общественности, хотя и считается, что обсуждаемая проблема носит погранично-научный характер, поскольку изучаемые объекты пока еще не обнаружены. Тем не менее наука их не отрицает. Многие явления открываются, что называется, «на кончике пера». Вполне вероятно, что и здесь наработанный материал поможет сориентироваться в эмпирическом поиске, в вычленении среди наблюдаемых тех явлений, которые и сигнализируют как раз о существовании ВЦ.

В последнее время число подобных фактов значительно возросло. Почти все они привязываются к НЛО, а шире говоря – к большой группе так называемых аномальных явлений. Остановимся на этой проблеме подробнее. Аномальные явления в водной, воздушной среде на Земле особенно интенсивно проявляются в последние 50 лет. Во всяком случае, современную историю НЛО можно начать с 1947 г., когда американский бизнесмен Арнольд во время полета на своем самолете наблюдал в иллюминатор движение группы НЛО и сфотографировал их. Объекты очень отличались от земных аппаратов, имея тарелкообразную форму. За этим сообщением последовала масса других – будто открылись какие-то информационные шлюзы: то ли ранее люди стеснялись об этом сообщать, то ли мы столкнулись с действительно новыми явлениями. В 1948 г. трагически погиб американский пилот, попытавшийся сблизиться и атаковать крупный НЛО. Расследование катастрофы показало, что он мог принять за НЛО Венеру – самое яркое светило на земном небосклоне после Солнца и Луны. Забравшись на большую высоту в погоне за иллюзорным объектом, он возможно потерял сознание, в результате чего неуправляемый самолет потерпел аварию. Такой же степенью достоверности характеризуется и случай с разбившимся НЛО, на месте катастрофы которого были найдены останки «пилотов», вдвое уступавших людям в росте, к тому же имевших иное анатомическое строение. В свое время промелькнули сообщения о том, что в соответствии с одной из секретных научных программ в США был произведен неудачный запуск ракеты с обезьянами на борту. Возможно, ее обломки и были приняты за разбившийся НЛО, однако четкой идентификации этот случай не имеет, до сих пор порождая различные версии происшедшего.

Вообще говоря, в мире до сего времени накоплено несколько сот тысяч документированных наблюдений и сообщений об НЛО. Примерно каждый десятый американец сталкивался с НЛО, около 95% не сомневается в настоящее время в их существовании (для сравнения – в 1947 г. в НЛО верило примерно 5%). Есть детальные классификации объектов, наблюдаемых за последние полвека, видов НЛО. В такой классификации более трех десятков различных по конфигурации объектов: тарелки, цилиндры, «лампочки», шары и т. д. На основе статистически обработанной информации об НЛО разработаны своеобразные тесты, основываясь на которые можно проверять достоверность новых сообщений (не являются ли они выдумкой, спекуляцией). Многие из сообщений об НЛО, впрочем, получают вполне земную интерпретацию. Однако где-то около 8-10% не удается идентифицировать ни с явлениями технической деятельности человека (запуск ракет, шаров-зондов, испытания новой техники и устройств), ни с известными метеорологическими и астрономическими явлениями, ни с иллюзиями, психологическими феноменами. Во всяком случае, ничего необычного в последнем варианте не содержится, поскольку при определенных условиях люди, даже в массовом порядке, могут наблюдать иллюзорные объекты (миражи, например).

В объяснении наиболее загадочных явлений НЛО существует версия о существовании «параллельных миров», скорее всего информационной природы (академик АМН СССР В.В. Казначеев). Здесь НЛО интерпретируются как результат контакта нашей психики с информационными голографическими «ямами», существующими в космосе и на Земле. В них «записана» информация о природных и исторических явлениях, хотя принадлежность се к космическим цивилизациям проблематична. Как видим, такая интерпретация значительно шире и необычней традиционных толкований НЛО как проявлений ВЦ.

Как ведут себя НЛО? Они передвигаются по необычным, иногда изломанным траекториям, могут очень быстро изменять скорости движения. Наблюдаются необычные воздействия этих объектов на земные технические устройства: глохнут двигатели автомобилей и мотоциклов, перегорают электроприборы, изменяются показания магнитных приборов и т. п. Частота наблюдений НЛО во времени изменяется. По данным центров, накапливающих наблюдения об НЛО в США, амплитуда частоты наблюдений сильно изменяется. Скажем, наибольшая частота наблюдений – до 1,5 тыс. в год, а наименьшая – до 150. На Западе есть большая литература, посвященная этим явлениям. Вышло более 1000 книг, издается свыше 50 журналов в 15 странах. Подготовлен ряд серьезных аналитических докладов по заданию министерства обороны США, командования ВВС, изучающих, представляют ли НЛО угрозу национальной безопасности. Известны доклады и обширные исследования А. Хайнека, Э. Кондона, Ж. Валле, в которых отмечается, что НЛО не угрожают национальной безопасности¹¹², но природа их не вполне ясна и нуждается в изучении. Современная научная методика мало приспособлена для изучения таких спонтанных, нерегулярных (в смысле конкретного времени и места появления) явлении. В местах, оборудованных для всесторонних наблюдений и замеров, НЛО появляются крайне редко. Поэтому хорошо и четко документированных кино-, фото-, теле- и других приборных сообщений и фиксаций НЛО крайне недостаточно.

В последние годы появилось очень много сообщений о подобных аномальных явлениях и из разных регионов нашей страны. Как правило, это результаты визуальных наблюдений, небольшой массив фотографий и зарисовок, есть результаты изучения нескольких так называемых посадок (следы воздействия посадок на окружающую среду). Сообщения приходят из разных регионов: Тбилиси, Киева, Москвы, Перми, Воронежа, Куйбышева, Ростовской области и др.

Изучая многочисленные публикации об НЛО в газетах, обрушившиеся на читателя, невольно задаешь вопрос о причинах такого ажиотажа: то ли это следствие гласности, информационной открытости, то ли желание некоторых журналистов отвлечь нас от трудностей социального порядка, все чаще прибегая к сенсационным публикациям об НЛО.

Знакомство с нашим и зарубежным опытом наблюдения и интерпретации НЛО позволяет выделить несколько основных концепций, пытающихся объяснить природу этих аномальных явлений. Они сводятся к следующим: необычные естественные явления, обусловленные космически-земными связями; проекции параллельного мира, пересекающегося с земным; скрытые контакты космических цивилизаций, изучающих землян и земной мир; психологические проявления, индуцируемые воздействием на человека каких-то малоизученных физических факторов. Зачастую с явлениями типа НЛО переплетаются явления типа парапсихологических феноменов (попытки экстрасенсорного изучения мест посадок, установление телепатического контакта с НЛО и т. п.).

Шум вокруг НЛО вызвал бурное развитие нетрадиционных верований, неомистицизма. Появились группы верующих людей и соответствующие направления верований, связанные с «космическим разумом», «космическим богом», «сверхразумом». При этом, как правило, разговор начинается с необычных сообщений, а затем переносится на темы, связанные с «концом света», «тем светом», различными пророчествами и предупреждениями, которые восприняты избранными контактерами. Можно предположить, что новые «космические религиозные верования» заметно нарастают по мере роста напряженности, тревожности в обществе. Для распространения таких умонастроений возникает очень благоприятная почва. А квазинаучная, связанная с реалиями современной научной картины мира, форма способствует их быстрому распространению среди самых разных слоев общества. Срабатывает компенсаторная функция человеческой психики: если в земном бытии что-то не ладится, решается, не удовлетворяет, то способы утешения ищут за пределами этого бытия.

Темы докладов и рефератов: