30) Классические научные идеи духовно-культурной деятельности – философского, религиозного, культурного творчества социоприродных измерений человека.

Исходя из логики содержания понятия, в социальном феномене религиозного возрождения следует выделить, по меньшей мере, два различающихся аспекта. Это, во-первых, процессы имманентного характера, происходящие внутри "собственно религиозной" сферы, и, во-вторых, процессы, выходящие за ее пределы и предполагающие влияние религии на "большой социум". Перефразируя Иммануила Канта, их можно назвать "религией в себе" и "религией для общества". К первому аспекту относятся: количественный рост религиозных объединений, предполагающий увеличение численности как самих этих объединений, так и их членов; восстановление и развитие конфессиональных структур; расширение социально-демографического контингента верующих; освоение религиозными объединениями новых форм социальной (внекультовой) деятельности. Здесь достижения действительно велики.

Ко второму аспекту религиозного возрождения, в свою очередь, относятся изменения в образе жизни и образе мысли людей, которые происходят под воздействием религии, активизирующейся и усиливающей свои общественные позиции. Тот же академик Осипов в данной связи отмечает, что "дело не только в количестве храмов и даже не в том, сколько верующих посещает их. Очень важно, что Церковь наконец начинает оказывать существенное влияние на все стороны жизни народа" [8].  Если говорить о реальном влиянии религии на общество, речь здесь должна идти, прежде всего, о тех или иных сдвигах в сфере основных жизненных ценностей достаточно представительных социальных групп; о появлении новых и эволюции старых культурно-идеологических течений; наконец, о трансформации общественного идеала в целом. Следуя же логике понятия "религиозное возрождение", эти изменения должны характеризоваться выраженным социально положительным эффектом и находиться в достаточно очевидной связи с влиянием конкретных религий (например православия).  Следует отметить, что если по оценкам "внутрирелигиозного" аспекта ренессансных процессов у социологов существенных разногласий нет, то оценки соответствующих изменений в сознании и жизни общества в целом существенно разнятся. Одни исследователи склоняются к тому, что влияние религии, и в особенности православия, на наше общество уже сегодня достаточно велико и продолжает возрастать[9]. Другие, напротив, оценивают это влияние скептически и склонны считать российское религиозное возрождение исчерпавшим свои резервы [10]. Сторонники религиозного возрождения исходят из наличия связи между его "внутренним" и "внешним" аспектами. При этом они зачастую склонны считать эту связь прямой, жесткой и однозначной, а также носящей сугубо положительный характер. Что касается противников религиозного возрождения, то они обычно считают, что укрепление социальных позиций религиозных организаций в светском обществе никак не связано с мейнстримом развития этого общества или даже противоречит ему, а поэтому религиозное возрождение общества никоим образом не вытекает из возрождения "религии в себе". Помочь решить этот вопрос может обращение к методологии культурного анализа. 

Культурный фактор . Анализируя социодинамику религиозного возрождения, прежде всего прочего, следует принять во внимание тот факт, что сегодня между религией и сознанием и жизнью общества стоит посредник, имя которому - светская культура. Несколько столетий секуляризации дали европейской цивилизации не только оттеснение религии на социокультурную периферию, но прежде всего развитие и утверждение в обществе культурной системы нового типа, а именно светской. Эта культура и сформировала общество нового типа - общество модерна со всеми его плюсами и минусами. "Отпочковавшись" от традиционных культурных систем религиозного характера и оформившись в самостоятельный культурный космос, светская культура постепенно монополизировала основные общественные институты и заняла господствующее положение в социуме. Однако она не смогла подавить или ассимилировать религиозные культуры.  В данной связи можно говорить о том, что основным итогом секуляризационных процессов было формирование в общественной жизни ситуации "двух культур", которая определила не только религиозную ситуацию, но и в значительной степени - всю социодинамику модернизированного общества. И в этом контексте нынешнее религиозное возрождение представляется новой фазой развития того глобального процесса межкультурного светско-религиозного взаимодействия, начало которого следует отнести еще ко времени первых шагов европейской секуляризации в эпоху Ренессанса.  Таким образом, коренная проблема социологии религии, "религия - общество", сегодня выражается формулой "религия - светская культура". Поскольку же их положение в современном обществе явно неравноправно (светская культура доминирует абсолютно), то религиозное возрождение в конечном итоге становится не чем иным, как переориентацией самой светской культуры с секулярных и секуляристских идеалов на религиозные.  Что может привлечь светскую культуру в религии? По большому счету, это могут быть духовные ориентиры, главным хранителем которых всегда выступали религиозные традиции. В современной России"этому способствует много факторов, в том числе общественная нестабильность, затяжной моральный и социальный кризис, отсутствие понятых и принятых народом светских концепций выхода из него, историческая память народа о патриотической деятельности церкви в самые трудные переломные периоды, выступление конфессий в защиту прав и достоинства людей обездоленных, простых людей, против распространившихся отрицательных явлений - бездуховности, цинизма, коррупции, наркомании и т.п."  Собственно, отрицать существование данных явлений сегодня вряд ли кто-то сможет. Также мало кто возражает и против того, что их крайне желательно преодолеть, а для такого преодоления обществу необходим дополнительный "духовный ресурс". Однако дальше позиции существенно расходятся. Если сторонники религиозного возрождения видят столь необходимый источник духовного подъема именно в религии, то его противники и скептики либо вообще отрицают за ней свойство быть таким источником, либо говорят об альтернативной "светской духовности", которая более адекватна для современного общества и культуры, нежели духовное содержание религиозных вероучений.  Таким образом, для того, чтобы выстроить правильную стратегию отношения светского общества к религии, следует определить, в каком отношении к духовному находится светская, а в каком - религиозная культура? И здесь нам представляется, что в обеих позициях по отношению к религиозному возрождению есть доля правды. 

Культурное и духовное . В чем состоит сущность духовного аспекта человеческой жизни и каково его отношение к культуре? Здесь надо отметить, что его понимание в российской общественной мысли претерпело своеобразную эволюцию. Марксистское обществоведение советских времен практически приравнивало категории "духовного" и "культурного". Катастрофический постмодерн послесоветской эпохи, подвергнув этот тоталитарный метадискурс уничтожающей иронии, породил целый спектр трактовок духовного - от псевдомистических спекуляций в духе религиозности "New Age" до неопозитивистских попыток свести это явление к психофизиологии. Здесь уже не стоит вспоминать о "бюрократическом дискурсе", успешно усвоившем данное понятие в духе "масло масляное". В результате всех этих надоевших спекуляций термин "духовное" и его производные стали вызывать стойкую интеллектуальную аллергию, которую не так просто преодолеть. Тем не менее, "духовное" объективно остается важнейшей категорией философской мысли, имеющей солидную историю интеллектуального осмысления в религиозной и светской традициях, и уже поэтому заслуживает самого серьезного отношения.  И.А. Ильин, давший, на наш взгляд, одни из самых глубоких и точных дефиниций духовного, определяет человеческий дух как "дар выбора, предпочтения и самоопределения", способность личности быть "самостоятельным творческим центром" . Духовное измерение жизни существует, таким образом, как некий актуальный модус человеческой свободы, как вектор творческого личностного напряжения, как некая "внутренняя избыточность", поднимающая человека над жесткими закономерностями и механизмами социального, экономического, семиотического и т.п. измерений его бытия. Это живая динамика смысла-к-существованию, которая составляет сущность, сердцевину личностного, социального и культурного бытия.  Понятие "культурное" в известном смысле оппозиционно-дополнительно к понятию "духовное". Культурное может быть понято как социальный "ответ на вызов" духовного порыва. Этот ответ осуществляется через оформление и выражение духовных импульсов в конкретных символических формах. Такие формы - опредмеченные слепки непосредственных интенций духовной жизни - уже подчиняются определенным причинным связям, закономерностям и правилам. Потому культурные процессы, в отличие от самих духовных процессов, вполне доступны рациональной дефиниции и теоретическому анализу и до известной степени допускают целенаправленное социальное регулирование. 

В этой связи соотношение культурного и духовного аспектов социальной жизни представляется весьма сложным и "асимметричным". С одной стороны, культурное измерение нашей жизни настолько тесно связано с ее духовным аспектом, что провести между ними грань исключительно трудно. С другой стороны, скрытый, внутренний, сущностный модус духовной жизни не подчиняется "внешним" культурным закономерностям: "Дух дышит, где хочет". Поэтому наиболее точной и содержательной нам представляется метафора "тонкой настройки". Суть ее в том, что, не давая человеку власти над духовной сферой как таковой, культурные формы, тем не менее, позволяют ему выбрать тот или иной духовный лад, тон, "частоту" и настроиться на них. Как таковая культура не может привязать к себе дух, но сама она так или иначе привязана к нему и всегда отражает то или иное (не обязательно первоначальное) духовное состояние. Образно говоря, она всегда хранит в себе след выплавившего ее огня, хотя сам этот огонь может гореть или не гореть в ней.  Исходя из этого, духовная составляющая отнюдь не является монополией религии. Но, с другой стороны, религиозная культура находится к ней в некотором особом отношении. Генетически любая культура творится и поддерживается духовным актом. Но для религиозной культуры этот акт выступает в то же время и главной ценностью, предметом осмысления, поклонения и культивации, тогда как в центре внимания светской культуры находятся реалии преимущественно "чувственного" плана.  В этой связи для собственно религиозного состояния духа (независимо от конфессиональной, индивидуальной и т.п. специфики религиозного опыта) характерна особого рода "тотальность", всеобъемлющая цельность переживания Сверхъестественного и Священного, пронизывающего весь жизненный мир человека и сообщающего всем его разнородным сферам, сторонам и аспектам "общий знаменатель". Что касается светских форм духовной жизни, то они, вытекая из того же источника, отличаются именно своей предметно-функциональной "специализированностью", ориентацией на конкретные, автономные сферы социального бытия. Так, можно говорить о специфической духовной стороне искусства, науки, семьи, политики, экономики и т.д. Иными словами, "религиозная духовность" может быть понята как интегральная, то есть наиболее концентрированная, целостная и осмысленная в этом своем качестве форма духовной жизни. Светская же духовная сфера, напротив, дифференцирована и в этом смысле "разрежена". Первая в этом смысле "центростремительна", тогда как вторая "центробежна". Главную мысль этих рассуждений можно выразить так. Духовная реальность является глубинным содержанием любой культуры. Для религиозной культуры она, помимо этого, выступает еще и основным объектом, главной ценностью и целью. Но вместе с тем религиозная культура сама по себе еще не является носителем религиозного духа. Сам духовный импульс вносится (или не вносится) в нее создающим и воспринимающим эту культуру человеком и/или общностью людей. И с другой стороны, в реальной жизни любой, даже наиболее секулярной, культуры неявно присутствуют духовные (в то числе религиозные) интенции - хотя там они осознаются значительно слабее.  Следовательно, религиозная культура есть не более, но и не менее чем сложный и изощренныйинструмент духовной жизни, который наилучшим образом приспособлен к ее специфике, но при этом не является ее источником. Помещая определенные духовно-религиозные интенции в центр жизненного мира и помогая глубоко их осознать, она дает концентрацию, очищение, усиление и закрепление этих содержаний в социальной памяти как реальных ценностей и практических императивов человеческой жизни. Но сами эти интенции должны быть найдены и узнаны человеком в собственной душе. Если этого не произойдет, никакая культурная система не в состоянии будет создать их заново.  Таким образом, "импортировать" духовность откуда бы то ни было невозможно. Дух неотрывен от непосредственной человеческой жизни; он всегда выступает внутренним содержанием жизнедеятельности именно той конкретной культуры, которая, выражаясь сухим редукционистским языком Т. Парсонса, "информационно регулирует" социальные процессы. Поэтому духовное содержание наша светская культура должна и может находить только в себе самой. Однако для этого ей необходим собеседник по диалогу, который мог бы выступить образцом "культивации" духовной жизни.  Исходя из всего сказанного, религиозное возрождение может быть определено как "воссоединение" духовного и культурного модусов религиозности, которые оказались разъединены в результате и вследствие многовековой секуляризации. Это процесс, в ходе которого существующие религиозные импульсы внутренней, духовной жизни человека должны быть восприняты общественным сознанием, осмыслены, выражены и легитимированы в соответствующих им культурно-символических формах. Иными словами, духовно-религиозные смыслы человеческой жизни должны найти себе адекватные формы культурного выражения, позволяющие им развиваться или, по крайней мере, не деградировать. В свою очередь, религиозная культура сегодня призвана "нащупать" созвучные себе духовные тоны и ритмы в сердцах и умах людей, очистить и усилить их.  В этой связи религиозная культура - в данном случае православная традиция - может помочь светской культуре увидеть, очистить и обновить ее духовное содержание. Но вместе с тем механически "перелить" или "перекачать" его в сосуд светской культуры из специфического сосуда религии невозможно. Заимствовать здесь можно только форму, но не содержание, средство, но не цель, инструмент, но не материал. И миссия религиозной культуры в современном мире может быть понята как миссия "зеркала" светской культуры, глядя в которое, последняя призвана лучше понять самое себя, свои особенности, свои возможности и свое призвание. Однако зеркало не должно превращаться в свою противоположность - шаблон, рамку, в которую смотрящий в него должен быть насильно втиснут. Культура не может подменить собой дух.