
- •Содержание
- •ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
- •ПАБЛИК РИЛЕЙШНЗ: ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
- •ГЛАВА 1. Место PR в информационном пространстве
- •Определение, цели и задачи PR
- •Цели и задачи PR
- •Основные принципы PR
- •Функции PR
- •Структура PR-деятельности
- •Паблисити
- •Реклама
- •Пропаганда
- •Пресс-посредничество
- •Общественная деятельность
- •Маркетинг
- •Управление проблемами
- •Лоббизм
- •Промежуточный итог
- •Место и значение теории коммуникаций в современном мире
- •Определение коммуникации и задачи теории коммуникаций
- •Коммуникатор
- •Сообщение
- •Каналы коммуникации
- •Получатель информации (целевая аудитория)
- •Контекст отношений
- •Модели коммуникаций
- •Социологические и психологические модели коммуникаций
- •Семиотические модели коммуникации
- •Модели мифологической коммуникации
- •Модели психотерапевтической коммуникации
- •Модели аргументирующей коммуникации
- •Модели имиджевой коммуникации
- •Виды коммуникаций
- •Внешние и внутренние коммуникации
- •Горизонтальные и вертикальные коммуникации
- •Межличностная, групповая и массовая коммуникации
- •Вербальная коммуникация
- •Визуальная коммуникация
- •Перфомансная коммуникация
- •Мифологическая коммуникация
- •Художественная коммуникация и коммуникация масс-медиа
- •Использование методов, стереотипов и доминант в PR-технологиях
- •Наблюдение
- •Тестирование
- •Анкетирование
- •Интервью
- •Стереотипы
- •Доминанты
- •Краткие итоги
- •ГЛАВА 3. Основы организации PR-деятельности
- •СМИ как основной инструмент PR
- •Качества коммуникатора
- •Информационная асимметрия
- •Особенности работы PR-специалистов со СМИ
- •Основные PR-профессии
- •Краткие итоги
- •ГЛАВА 4. Кризисные и политические коммуникации
- •Управление в условиях кризисов
- •Политические коммуникации в PR
- •Избирательные кампании и PR
- •Лоббизм
- •Краткие итоги
- •ГЛАВА 5. Имидж
- •Определение и задачи имиджа
- •Функции и инструментарий имиджа
- •Кинетический и вербальный имиджи
- •Краткие итоги
- •ГЛАВА 6. Государственный PR и имидж государства
- •Имидж страны, основные факторы его формирования
- •Формы и методы формирования государственного имиджа
- •Международный имидж государства
- •Краткие итоги
- •ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Модели мифологической коммуникации
ТЕОРИЯ КОММУНИКАЦИЙ –
БАЗОВАЯ ОСНОВА PR-ТЕХНОЛОГИЙ
Ни одно из человеческих качеств не явилось столь важным для развития цивилизации, как способность добывать, распространять и применять знания. Можно сказать, что цивилизация стала возможной в результате человеческого общения…[1]
(Фредерик Уильямс)
ÜМиф – древнее народное сказание о богах и обожествленных героях, о происхождении мироздания и жизни на Земле; оторванное от действительности, изложение каких-либо событий, фактов, основанное на их некритическом, ошибочном истолковании.
ÜАрхетип (от греч. arche – начало и typos – образ) – общечеловеческий образ, бессознательно передающийся из поколения в поколение (по К. Юнгу).
Образ Василия Ивановича Чапаева – результат мифологической коммуникации
Ü Леви-Строс Клод (р. 1908) – французский этнолог и социолог, один из главных представителей
структурализма. Автор ряда трудов, в том числе по семиотике.
«Пучки» отношений...
Рассказ о героях...
Предельная простота сюжета...
Ü Юнг Карл Густав
(1875–1961) – швейцарский психолог и философ, основатель «аналитической психологии», развил учение о коллективном бессознательном.
Ü Малиновский Бронислав Каспер
(1884–1942) – английский этнограф и социолог, основатель функциональной школы в этнографии. Автор труда «Функциональный анализ».
«Матрица» мифа...
«Чиновники – коррупционеры!»
Модели мифологической коммуникации
Миф является весьма важным элементом коммуникаций. В том числе – в Паблик рилейшнз, особенно в области политики. Мифологические архетипы во многом определяют взаимоотношения лидеров и населения.
Сам по себе миф есть вымышленный рассказ, представляющий социальные и природные явления в наивно-олицетворенной форме. Хотя это наиболее ранняя форма духовной культуры человечества, мифами наполнена и нынешняя жизнь. Они играют в ней заметную роль. Человек, в том числе современный, зачастую не сознавая того, живет в мире мифов, «идеальных сущностей»[2].
Безусловно, современные мифы отличаются от древних. Теперь они выступают в форме теоретических социальных, политических, экономических и научных представлений о каком-либо идеальном обществе, оптимальных путях его построения, о справедливости того или иного социума по сравнению с другими, об экономическом «чуде», о необыкновенных качествах руководителя государства и т.п.
Значение мифов заметно возрастает в переломные для государства и общества времена. В книге «Философия мифа» об этом писал А. Косарев: «Особенно большой вера в подобные мифы становится в кризисные для общества времена (войны, смуты, революции, разруха), когда прежние ценности интенсивно разрушаются, а новые только начинают формироваться. Уставшие от неустроенности, беспорядка и неопределенности люди готовы поверить любому «чуду», которое им обещают... Мифы в такой ситуации плодятся и умирают с необыкновенной скоростью...»[3].
Ю. Лотман тоже придавал большое значение мифу в человеческих коммуникациях. Ученый подметил его важную особенность, заключающуюся в том, что современный миф не говорит о чём-то далёком и неосязаемом, а касается тех явлений, в которых живой человек задействован самым активными образом. Ю. Лотман определяет характер ситуации так: «Миф всегда говорит обо мне. Новость, анекдот повествуют о другом. Первое организует мир слушателя, второе добавляет интересные подробности к его знанию этого мира»[4].
Эффективность воздействия мифа связана с закрепившейся за ним репутацией безусловной истинности. Мифологическое не проверяется. Если ему не соответствует действительность, то в этом вина последней, а не мифа. И тогда часто действительное начинает изменяться и подгоняться под миф.
Скажем, во время Великой Отечественной войны с целью мобилизации народных масс на борьбу с врагом переделке подвергся советский культовый фильм «Чапаев». В новой интерпретации главный герой не тонул в реке, а оставался живым, в конце призывая громить немецко-фашистских захватчиков.
Рассмотрим четыре наиболее интересные модели мифологической коммуникации.
1.Модель Клода Леви-Строса.
При создании своей модели автор использовал структуралистский подход. Мифологичность, по его утверждению, проявляется на ином уровне, нежели другие тексты.
«Миф – это язык, но этот язык работает на самом высоком уровне, на котором смыслу удастся, если можно так выразиться, отделиться от языковой основы, на которой он сложился»[5].
Клод Леви-Стросс на основе анализа структурной общности различных мифов пришел к выводу, что мифологические сюжеты у разных народов являются не чем-то произвольным, а подчиняются определенным закономерностям. Структурная общность мифов позволила ему сделать вывод о существовании определенных закономерностей развития человеческого сознания. Учёный даже отождествил структурную общность мифов с логикой научного мышления: «Вероятно, мы откроем однажды, что одна и та же логика заключается и в мифическом и в научном мышлении и что человек всегда мыслил одинаково хорошо»[6].
По Леви-Стросу, конструкцию мифа составляют пучки отношений. В свою очередь, в результате комбинации пучков отношений формируются смысловые единицы мифа.
В качестве доказательства своей идеи К. Леви-Строс приводит структуру мифа об Эдипе, группируя его по функциям в четыре колонки (как показано в таблице).
Структура мифа об Эдипе:
Переоценка родственных отношений
Недооценка родственных отношений
Чудовища и их уничтожение
Рассказ о героях, которым трудно пользоваться своими конечностями (хромой, левша, толстоногий)
Эдип женится на своей матери
Эдип убивает своего отца
Анализируя выделенную структуру, К. Леви-Строс приходит к заключению о важности повторения в коммуникации: «Повторение несет специальную функцию, а именно выявляет структуру мифа. Действительно, мы показали, что характерная для мифа синхронно-диахронная структура позволяет упорядочить структурные элементы мифа в диахронические последовательности (ряды в наших таблицах), которые должны читаться синхронно (по колонкам). Таким образом, всякий миф обладает слоистой структурой, которая на поверхности, если так можно выразиться, выявляется в самом приеме повторена и благодаря ему»[7].
Клод Леви-Строс не считал, что структура мифа имеет обособленное значение по отношению к содержанию. Более того, учёный утверждал, что она сама является содержанием. И это содержание заключено в логическую форму, понимаемую как свойство реальности[8].
2.Развитием идей Леви-Строса стала модель Ролана Барта.
Барт высказал мысль, что структура мифа имеет надстройку, придающую ему императивный, побудительный характер. Отталкиваясь от конкретных условий обстановки (например, «отечество в опасности»), миф непосредственно обращается к конкретному человеку, который испытывает на себе его интенции и агрессивную двусмысленность[9].
Р. Барт подчеркнул два аспекта современного мифа:
1.Предельная простота сюжета, чтобы заполнить его значением (карикатуры, символы и т.д.).
2.Миф может быть раскрыт в любом другом сюжете.
Поясняя своё умозаключение, Р. Барт писал: «Реализация концепции мифа «французская империя» может представать перед нами по-разному. Французский генерал вручает награду сенегальцу, потерявшему в боях руку; сестра милосердия протягивает целебный настой лежащему в постели раненому арабу; белый учитель проводит урок с прилежными негритятами. Каждый день пресса демонстрирует нам, что запас означающих (сюжетов) для создания мифов неисчерпаем»[10].
Модель мифологической коммуникации Ролана Барта дает возможность прочтения мифа в трех вариантах.
1. Если сосредоточиться на одном означающем в контексте содержания мифа, он в результате получает буквальное прочтение.
Африканский солдат, отдающий честь французскому флагу, является частью французской империи, ее символом.
2. Означающее уже заполнено содержанием. В нем лишь необходимо различать смысл и форму.
В результате происходит определенное разрушение значения, и солдат, отдающий честь, превращается в оправдание для концепции «французская империя».
3. Если означающее рассматривать как неразрывное единство смысла и формы, миф прочитывается следующим образом:
«Образ африканского солдата уже не является ни примером, ни символом, еще менее его можно рассматривать как алиби; он является непосредственной репрезентацией французской империи»[11].
Таким образом, суть мифа Р. Барт видит как в повторе, так и в содержательном использовании единиц языка. Миф делает из случая правило, обязательное для всех. Раскрывая механизм функционирования мифов в современном обществе, Барт наиболее важной считает мифологию заведенного порядка и отношений людей в обществе, то есть закрепление существующего положения и хода событий.
3.Модель Карла Густава Юнга.
Анализируя иррациональное рациональными методами, Юнг приходит к понятию архетипа как явления бессознательного. В частности, он выделил очень важный для коммуникаций архетип Героя и Отца.
Юнг утверждал, что «отец представляет собой могущественный архетип, живущий в душе ребенка. Отец сначала является всеобъемлющим образом Бога, динамическим принципом. В течение жизни этот властный образ также отступает на задний план: отец становится
имеющей границы, зачастую слишком человеческой личностью. И наоборот, образ отца распространяется на все возможные сферы, соответствующие его значению»[12].
На основе своего умозаключения Юнг делает переход к психологическому восприятию различных образов, например, Иисуса Христа. Следует важное для PR замечание о парадоксальности этого образа, о соединении в нём противоположностей. Переживание противоположности не является объектом интеллектуального исследования. Юнг называет его судьбой.
Далее учёный в своей модели выходит на коллективное бессознательное восприятие мифологических сообщений. Он считает, что никакие аналитические методы не позволяют «вспомнить» это бессознательное, поскольку оно никогда и не забывалось.
4.Модель Бронислава Малиновского.
В основе её – суждение о том, что общество прошлого и общество настоящего нуждаются в определенных механизмах, объединяющих их в единое целое. Сегодня для этой цели используются СМИ. Однако в прошлом, в условиях отсутствия СМИ, особую значимость приобрели ритуалы, имевшие публичный характер. В той старозаветной публичности заключалась не просто одинаковость поведения, а равенство в сакральной норме, откуда и следует равенство «другому». Необходимость публичных ритуалов объясняется как потребностями общества, так и невозможностью решения некоторых проблем на уровне индивидуального сознания.
Функцию мифа Малиновский видит в том, чтобы рассказывать о прошлых событиях или выражать человеческие фантазии. «Функция мифа – социальна. Он служит «матрицей» социального порядка и сводом примеров нравственного поведения»[13].
Б. Малиновский приходит к выводу о необходимости наличия в обществе набора постулатов правильного поведения, дабы удержать от мутации поведение, реализуемое в разное время. Миф «решает» определенные проблемы, стоящие перед обществом.
В этой связи «культура представляет собой, по существу, инструментальный аппарат, благодаря которому человек получает возможность лучше справляться с теми конкретным проблемами, с которыми он сталкивается в природной среде в процессе удовлетворения своих потребностей»[14].
Примером, характеризующим модель Б. Малиновского, может служить миф, концепция которого сводится к утверждению: все чиновники – коррупционеры. Слухи, функционирующие в общественном сознании на основе этого мифологического представления, зависят от совпадения распространённого мнения с реальным положением дел. Скажем, слух о том, что у некоего чиновника совершили кражу из квартиры на большую сумму, расходится очень хорошо и не требует особых доказательств.
Подобные механизмы, исследованные в коммуникационной модели Б. Малиновского, ныне широко применяются в предвыборных технологиях.
[1] Цит. по: Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 2001. С. 17.
[2]См.: Косарев А. Философия мифа: Мифология и ее эвристическая значимость. М., СПб., 2000. С. 6.
[3]Там же. С. 7–8.
[4]Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 2001. С. 61.
[5]Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1985. С. 187.
[6]Леви-Строс К. Структура мифов// Вопросы философии. 1970 №7. С. 187.
[7]Там же. С. 206.
[8]См.: Леви-Строс К. Структура и форма. Размышление над одной работой Владимира Прокка// Зарубежные исследования по семиотике фольклора. М., 1985. С. 9.
[9]См.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989. С. 90.
[10]Там же. С. 93.
[11]Там же. С. 95.
[12]Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М., 1994. С. 258.
[13]Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998. С. 281.
[14]Малиновский Б. Функциональный анализ// Антология исследований культуры. СПб., 1997. Т.1. С. 683.