43. Война русов с греками в 907 г.

А была ли такая война? Летописец не жалеет похвал Олегу, который будто бы за удачную осаду Константинополя и заключение кабального для греков торгового договора получил от киевлян имя «вещий»: «бяху бо людие погани и невеигласи»««ПВЛ. Ч. I. С. 25; С.М.Соловьев тоже скептически относится к «достижениям» Олега. По его мнению, они ограничивались ограблением беззащитных славянских племен»».

Отношение летописца к князю двойственное: с одной стороны, он достоин славы как победитель, с другой — хвалили его невежественные язычники, что, с точки зрения монаха Киево‑Печерской лавры, нехорошо. А как отнеслись к нему якобы пострадавшие греки — неясно, ибо они Олеговых подвигов просто не заметили. Поиски косвенных сведений о событиях 907 г. привели В.Д.Николаева к анализу хроники Псевдо‑Симеона ««Николаев В.Д. Свидетельство хроники псевдо‑Симеона о руси‑дромитах и поход Олега на Константинополь в 907 г. // Византийский временник. Т.42. М., 1981. С. 147‑153»» (X в.), и тут настала пора неожиданностей.

В июне 904 г. арабский флотовладелец Лев Триполитанский сделал попытку напасть на Константинополь, но был отогнан византийским флотом адмирала Имерия. И тогда же Византия подверглась нападению россов‑дромитов ««Дром (греч.) — бег. Эти разбойники умели так быстро убегать от регулярных войск, что этим заслужили свое прозвище (см. там же.С.151)»», разбитых другим византийским флотоводцем — Иоанном Радином. Часть россов‑дромитов спаслась благодаря сверхъестественным способностям волшебника Росса. Прочие погибли от греческого огня у мыса Триксфал в феме ««Фема (греч.) — военный округ в Византии при Македонской династии»» Опсикий.

Хроника Псевдо‑Симеона вызвала острую полемику, критически разобранную в цитированной статье В.Д.Николаева. Защитники Несторовой версии — победоносного похода Вещего Олега— проиграли спор. Теперь наиболее убедительными следует считать выводы В.Д.Николаева, сводящиеся к следующему: «…очевидно, что ''русы‑дромиты»… не войско Олега, а славяно‑варяжская вольница, обитавшая в устье Днепра и на побережье Черного моря… Эта вольница совершала грабительские набеги на византийские владения… под предводительством «божественно озаренного вождя».

Совпадение похода русов‑дромитов с походом Льва Триполитанского — не случайность. Дромиты воспользовались отсутствием имперского флота около столицы. Отплыв ночью, чтобы не быть замеченными херсонским стратигом, дромиты двигались вдоль болгарского берега, ибо болгары ненавидели греков: затем они пограбили окрестности столицы и были рассеяны византийским флотом. И произошло это в 904 г. — на три года раньше, чем поход Олега. И уж если такие мелкие события фиксируются в истории Византии, то «щит на вратах Цареграда» — на совести Нестора.

И тут встают два вопроса, причем второй является ответом на первый. Нестор не мог не знать, что в 860 г. русы чуть было не взяли Константинополь военными приемами, весьма сходными с теми, которые якобы применил Олег в 907 г. Фантазия любого автора не безгранична. Здесь мог быть просто перенос событий похода презираемого летописцем Аскольда на поход любимого Олега, для прославления которого достаточно было только сменить дату. Ведь летопись писалась через 200 лет после Олега (1100‑1113), и вряд ли все читатели того времени обращали внимание на столь давнюю хронологию.

Но если так, то правы критики источника, доказавшие, что здесь была не победа, а поражение, и не в 907 г., а в 904 г., и византийцы события своей истории описывали, а не замалчивали. Примем эту версию ««См.: Византийский временник. Т. 42. С. 152»» и посмотрим, к каким результатам должно было привести поражение Льва Триполитанского и его союзников.

Легко представить себе, какие чувства обуревали русов‑дромитов осенью 904 г., как спасшихся от греческого огня, так и родственников погибших. Мечта о расплате с Царьградом стала этно‑психологической доминантой. Можно даже вообразить, что именно тогда создалась легенда о расправе над греками, чего на самом деле не было, да и быть не могло, но ведь как патриотический сюжет она годилась, и, может быть, ее использовали как вставную новеллу при составлении ранних летописей.

Но была и жестокая действительность. Месть грекам при помощи арабов оказалась нереальной. Надо было искать другого антихристианского союзника, т.е. выбирать между венграми и хазарами. Венгры, только что захватившие долину Дуная, обратили свое внимание на Западную Европу: Германию, Францию, Италию и даже Испанию. Поэтому им было некогда. Зато иудео‑хазары всей душой ненавидели греков. Государства их граничили в Крыму, а торговые интересы пересекались на всех морях.

Русы‑дромиты, бывшие оплотом воинствующего язычества ««См.: там же. С. 150»», и их единомышленники в Киеве и Новгороде, естественно, видели в итильском царе надежного союзника. Они решили использовать его силы и… оказались сами используемыми.

Да, заводить неискренних друзей бывает опасно, но, раз начавшись, цепь событий закономерно распутывалась полвека, пока инерция содеянного не иссякла и не заменилась другой, как часто бывает в этнической истории.

Но даже если традиционная версия справедлива, то придется признать, что успехи Олега и обилие добычи — преувеличение, характерное для авторов той эпохи, а вывод — союз Олега с хазарским царем против греческого автократора — остается в силе. Такая коллизия была выгодна обоим партнерам, но за счет кого? Как мы видели, «дромиты» при всей храбрости и маневренности не могли соперничать с регулярными, обученными войсками. Хазарские наемники из Гургана и Табаристана были войском стойким, но уж очень дорогим. Кроме того, они отказывались сражаться против мусульман, а конфликты иудеев с мусульманами иногда возникали. Но была еще одна боеспособная армия — славянские «вои» и их финно‑угорские соседи, которых можно было легко мобилизовать и бросить против греков и дейлемитов не разбойничьи шайки, а целые армии.

Боеспособность славян была общеизвестна. «Народ страны русов… воинственный. Они воюют со всеми неверными, окружающими их, и выходят победителями. Царя их зовут хакан русов. Среди них есть группа из моровват», — пишет персидский аноним IX в. ««Новосельцев А.П. Указ.соч. С.399»». Под последними понимались воины‑профессионалы, составлявшие с ополчением одно целое ««См.: Фроянов И.Я. Киевская Русь.Л..1980. С.185‑195»». Вот это‑то славянское войско решили использовать рахдониты и норманны, заставив славянских юношей платить дань кровью. Самим славянам походы на Каспий и на Понт были не нужны. Но каган Хазарии и конунг Киева нашли способы заставить их идти на гибель ради своих корыстных целей. Да, тяжело жить под властью иноплеменников!