Стереотипы

Хаккен – Они издавна придерживаются человеческих путей, поэтому наиболее крепко стянуты сетями Ткачихи. Быть может, нам придется срезать эти путы, даже если Хаккен во время этого немного своей плоти.

Хан – Они горды и обескровлены больше, чем могло бы пойти им на пользу. Остерегайтесь падения Хан, поскольку оно может предвещать наступление Шестой Эпохи.

Кицунэ – Когда наша песня долга была пропета впервые, у лисов был только один хвост. Как нам понять, что для них не так, если они сами не верят в свои истины?

Кумо – [низкое шипение] Чему быть, того не миновать.

Незуми – Братья наши меньшие, которые так преисполнены зависти и злобы, что им не понять семь истинных достоинств суждения.

Саме-Бито – Кажется, они тоже дети трех матерей. Но может ли Море быть столь же прекрасным, как наша Третья Мать, когда его дети так жестоки?

Тенгу – Если бы кто-то из союзников и предал нас, то это были бы Тенгу со своими распущенными языками. Им нужно время от времени напоминать, что мы их друзья, иначе их сплетни сказались бы на нас хуже всего.

Чжунь Лунь – Так много мудрости, так много жертвенности. Они очистили себя за счет своей собственной крови. Мы чтим тех, кто остался.

Народ Заката – Мы все еще можем быть их смертью, а они все еще могут быть нашей. Я боюсь не смерти, но боюсь за Колесо, если давние войны снова вспыхнут. Никогда не показывайте им ни единой чешуйки.

Реплика

Вы далеко бежали и хорошо спрятались, но вам не скрыться в необитаемом уголке Ада, где лишь ваши следы, не приглушая серебряными лезвиями демонов, выкрикивающих ваше имя подобно брошенным любовникам. Пришло время вам перестать уклоняться от своей судьбы и принять свое место.

Незуми

Огонь, несущий очищение

Зловоние человеческого жилья доносилось через рыночную площадь. Тысячи мужчин, женщин и детей продвигались к участку в несколько квадратных миль, расталкивая друг друга и борясь с ароматами тухлой рыбы, тёплого мяса и свиной мочи. Йо Фа сморщил нос, стараясь не бледнеть под давлением вони.

Пробираясь через толпу, он наконец приглядел подходящего человека. Семидесятилетний старик что-то кричал стекающемуся к нему обезьяньему потоку. Он весело расхваливал благодетель его «Ярких как Небеса» фейерверков. Йо Фа чувствовал холодное лезвие кинжала-криса с его стороны. Он прилагал все усилия, чтобы усмирить свой гнев. Сотни крыс были зарезаны в городе за прошлые несколько недель. Были убиты сотни его Родичей, но человеческие орды все еще наполняли город. Многие бежали от бедности сельских деревень ради страданий в трущобах больших городов, отчаянно сражаясь за лучший образ жизни. Когда они научатся? И как Дворы могли позволить стольким людям собраться в одном месте?

Он осторожно прокрадывался к старику. Нож требовал крови, но Йо Фа обуздал свои инстинкты Незуми. Подавив желание наброситься на старика, он просто уронил маленький пакетик к его ногам. Таймер взрывчатки, находящейся внутри, дал бы ему возможность достичь края рынка, затем коллекторов, и убежать обратно к гнезду. Старик напихал тысячи фейерверков в свой переполненный киоск; и сотни людей были поражены взрывом.

Йо Фа дрожал от ликования. Время от времени он любил работать истребителем.