Документ

Е.Р.Романов. Заметки в газете “Могилевские губернские ведомости”

К оршанскому мещанскому обществу приписана цыганская семья (30 душ). Эта громадная и богатая силами семья не имеет недвижимости и ведет бродячую жизнь <…> Вообще, вопрос о поселении цыган на земле выдвигается жизнью все более и более, и Крестьянскому банку следовало бы оказать серьезную помощь этому темному, но богатому жизненными силами, племени.

Могилевские губернские ведомости. 1902. 9 ноября.

Из “Витебских Ведомостей”* мы нашли интересное сообщение, что из Витебской губернии потянулись в Сибирь цыгане. Но на причину переселения указывают то обстоятельство, что здесь им не позволяют власти вести кочевую жизнь и только если и в Сибири их встретит ограничение свободы в кочевании, они примутся за обработку земли <…> В Витебской губернии нам известны случаи покупки земли цыганами совместно с крестьянами при помощи ссуд из Крестьянского банка. Вернее поэтому предположить, что в Сибирь цыган тянет желание осесть на землю. Могилевские цыгане тоже выражают желание иметь земельные наделы, чтобы покончить с кочевым образом жизни и Крестьянскому банку следовало бы поддержать эту начинающуюся эволюцию быта кочевников.

Могилевские губернские ведомости. 1903. 7 июня.

*Имеется ввиду газета “Витебские губернские ведомости”.

2. Нематериальная культура

Цыганская демонология.

«По-видимому, когда-то Ц. имели свою собственную религию, но в настоящее время она давно забыта, и Ц. внешне исповедуют религию народа, среди которого они живут, хотя они вообще равнодушны к вопросам религии. Кое-какие остатки прежней религии Ц. сохранились и до настоящего времени, но они окрашены такой массой всевозможных влияний, что различить под ними ее первоначальный характер невозможно. Ц. верят в существование верховного божества Девла, который творит людям добро и зло. Девла живет на небе в сияющем, как солнце, дворце. Весь мир и все, что населяет мир, сотворено им. Но никто никогда не видел и не увидит Девла. О сотворении мира Ц. рассказывают, что в начале не было ничего, кроме воды и песка; из них Девла сотворил небо и землю. Небо и земля лежали так тесно обнявшись, что их невозможно было разъединить. Наконец, от земли и неба родились пять сыновей: царь солнца, царь луны, царь огня, царь ветра и царь тумана. Когда эти сыновья родились, тогда разомкнулись объятия земли и неба, и они отделились друг от друга. По повелению Девла, выросло громадное, вышиною до неба, дерево, а с него упали на землю первые люди. В начале люди не знали горя и жили счастливо, но вскоре на землю пришла смерть, а за ней появились демоны, бесы, дьяволы, и жизнь на земле стала полна горя и страданий. Проникнуты часто своеобразной поэзией верования Ц. во всевозможных духов и демонов, которыми они населяют природу, - напр., в кешалий и урм. Кешалии - это дочери царя туманов и их царицы Ана. Всю зиму спят они в глубоких пещерах, убранных со сказочной роскошью. Весной же, когда все начинает зеленеть, кешалий будит кукушка, и они выходят из пещер, чтобы поздней осенью опять погрузиться в сон. Кешалии прекрасны, волосы их тоньше самого тонкого шелка и такие длинные, что тянутся в горах, как туман. Это - летающая по ветру осенью паутина. Кешалии могущественны, они могут с самого дня рождения облагодетельствовать человека и сделать его счастливым; для этого они надевают на него рубашку, сотканную из своих волос; рубашка, эта так тонка, что люди ее не видят. Кешалии, и особенно их царица Ана, могут и жестоко наказать человека, который их чем-нибудь оскорбит. Прекрасные, златокудрые урмы - это феи гор и лесов. Они живут в золотых дворцах в недоступных ущельях. Урмы всегда ходят по три: одна добрая, одна ни добрая, ни злая и одна злая. Урмы определяют при рождении человека его судьбу, это - цыганские Парки. Урмы по ночам пляшут при свете месяца высоко в горах, окруженные огненной стеной. Кешалии и урмы живут по 99 лет. Урмы умирают, когда чудовищная птица Чарана вырывает им три золотых волоса, а кешалий, когда им исполняется 99 лет, их царица Ана отдает на растерзание демонам леса, лошоличам. Урмы и кешалии могут полюбить простых смертных и стать их женами, но это не приносит ни им, ни людям счастья. У Ц. существует целый ряд поэтичных легенд и о дочерях ниваши, цыганских русалках, живущих в глубоких омутах в золотых дворцах. Они в лунные ночи выходят из рек и танцуют на лесных лужайках, покрытые, как легким одеянием, своими золотистыми волосами. Дочери ниваши млгут сделать много добра людям, но могут и погубить человека, увлекши его в глубокий омут. Интересны верования Ц. и в различных чудовищных демонов: в отвратительных лошоличей, живущих в лесу и заманивающих к себе цыганок, чтобы превращать их в кляч и ездить на них по ночам; в бескостных, бледных как мертвецы, муло, которые крадут из могил мертворожденных детей, варят их в росе, отчего у них вываливаются кости, и они становятся муло; в джукланушей - чудовищ с собачьими головой и ногами и с человеческими туловищем и руками. Джуклануши - люди, превращенные в чудовищ ведьмами и колдунами. В зеленоглазых, краснобородых с лошадиными копытами нивашей, живущих в воде и обучающих колдовству ведьм и колдуний; в карликов, шигноманушей, которые ростом с палец, но великие чародеи и часто приносят людям счастье; в подземных человечков (гномов) пшувушей; от одного прикосновения до любого предмета волосом пшувуша, предмет этот превращается в золотой. Ц. глубоко верят в могущество ведьм, и часто пожилые цыганки добивались большого влияния в таборах, выдавая себя за ведьм, могущих насылать на людей самые ужасные болезни, высасывать из них по ночам кровь, превращать их в животных и т.п. Все эти поверья, поражающие богатством фантазии, полны всевозможных заимствований у других народов. В них много чисто первобытных черт, уцелевших от самых архаических времен. Первобытный характер сказывается и во всевозможных приметах, которых у Ц. великое множество. Очень много у Ц. и обрядов по различным поводам. Среди верований, обрядов и обычаев Ц. много таких, которые создались в глубокой древности, возможно еще в те времена, когда они жили на своей первоначальной родине, но все они сильно видоизменены под влиянием тех народов, среди которых им пришлось жить во время их странствований. Интересны, наконец, старинные песни и сказки Ц. Песни обращают на себя внимание своей музыкальностью, а сказки - необычайным богатством фантазии, большой наблюдательностью, часто тонким остроумием и юмором, хотя иногда они не лишены грубости и сплошь и рядом непристойны по содержанию».

Н. Кун.

[Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. Восьмое изд. Т.45. Часть 3].

Цыгане Беларуси входят в состав общности, которую обозначают как белорусско-литовскую этнолингвистическую группу цыган Европы. Выделяется диалект белорусско-литовских цыган, основные черты которого возникли в результате непосредственного воздействия белорусского языка.

Основные группы цыган:

1) «Беларуска рома» - наследники выходцев из белорусско-литовского и венгерско-польского ареалов. Минск и Минская область.

2) «Рома-беженцы» - польского происхождения. Западная и центральная часть Беларуси.

3) «Липенцы» - (от слова «лепельцы». Северо-запад Беларуси). Своеобразная черта – увлечение рыбной ловлей.

На территории Витебской и Могилевской областей живут цыгане смешанного белорусско-русского происхождения («сяки», «вэшитка», «габали» и др.).

На юге и юго-востоке Беларуси – «гомельцы», «палесяки», «синяки». На Полесье – «пинчуки».

В центральной, юго-восточной и южной частях Беларуси живут группами и отдельными семьями цыгане-«берники». Это наследники былых членов таборов, которые кочевали на пограничье Беларуси, Брянской области и Украины. В 17 в. их предки пришли из Австро-Венгрии.

«Я з ы к и в е р о и с п о в е д а н и е. Язык могилевских цыган русский белорусскаго наречия; между собою же они говорят и на своем цыганском языке. Вероисповедания цыгане православнаго; католиков между ними всего 24 человека* (*В горецком уезде 1, быховском 2 и сенненском 21 человек)» [Рубановский И. Цыгане //Опыт описания Могилевской губернии … Книга 1. - Могилев, 1882].

«По религии цыгане распадаются на православных и католиков. Но они вообще не отличаются религиозностью; в Белоруссии распространена поговорка, известная и в других местностях: на вопрос, какой ты веры, цыган отвечает: “а тебе какой надо?» [Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Т.9. Верхнее Поднепровье и Белоруссия. Спб., 1905].

«О б ы ч а и и о б р я д ы. При кочевой, бездомной жизни цыгане не имеют тех многочисленных обычаев и обрядов, какие существуют у крестьян и мещан, к коим, по состоянию, они принадлежат. Только в главнейших событиях жизни, каковые: свадьба, родины и похороны замечается у них соблюдение в этом отношении известных порядков и обрядностей.

С в а д ь б а. Задумав женить сына, отец и мать приглашают двух или трех мужчин-приятелей и поручают им идти в такой-то шатер сватать такую-то девушку; дают им черный хлеб и бутылку или две водки. Сваты ставят в хлеб палку, украшенную лентами и небольшими платками, и отправляются к шатру родителей невесты и просятся на ночлег. Им два раза отказывают, но они и в третий раз повторяют свою просьбу и только тогда уже их впускают в шатер, принимают от них хлеб, ставят его на скатерти посреди шатра и пьют принесенную водку. Потом, если шалаш родителей жениха недалеко, один из сватов отправляется обратно. Приводит родителей и жениха и опять начинают пить водку; при этом подается какая нибудь закуска, - угощение это делается уже со стороны родителей невесты. Затем условливаются о приданном (которое обыкновенно составляют: лошадь, свинья, постель и т. под.) и назначают день свадьбы. К этому времени приглашается и съезжается на известное место несколько семейств цыган, родственников и знакомых жениха и невесты. В день свадьбы собираются к жениху его “дружки” молодые парни, а к невесте ея подруги девушки и устраивают поезд к венцу. Жених, получив благословение от родителей, едет к венцу непременно верхом на лошади, окруженный молодыми парнями, тоже верхами на лошадях. Невеста, после благословения родителей едет к венцу в телеге вместе с девушками-подругами. По обвенчании в церкви, жених садится уже в телегу вместе с невестою; их окружают молодые парни верхами на лошадях и поезд направляется к шатру невесты или жениха. Смотря потому, где условились, играть свадьбу. Когда молодые подъезжают к шатру, на встречу им выходят их родители или заступающие их место посаженые отец и мать, встречают их с хлебом-солью. Вводят в шатер и усаживают их непременно вместе. Начинается угощение водкою и закуской. Затем кто либо из цыган принимается играть на балалайке или скрипке и начинаются танцы на траве возле шатра. В промежутки танцев поют свадебныя белорусския песни и свои цыганския на цыганском языке. Около полуночи опять угощение водкой и закуской, после чего все расходятся, оставляя в шатре одних только молодых. На другой день запрягают в телегу лошадей. Убранных красными лентами, колокольчиками и погремушками, садят в телегу молодых и везут их кататься. По возвращении, опять начинаются попойка, песни и танцы до вечера. Вечером все разъезжаются и тем оканчивается празднование свадьбы.

Р о д и н ы. Женщина, ожидающая скораго разрешения от бремени, уговаривает мужа на всякий случай прикочевать ближе к какому нибудь селению. Если роды совершаются благополучно, все обязанности бабки-повитухи исполняет сам муж, если же роды бывают трудные, то он бежит в деревню и просит одну или двух старух помочь его бедной жене и крестьянки считают грехом отказаться в этом случае. Когда родится дитя, отец приглашает “в кумы” или цыган, если недалеко есть цыгане, или крестьян, которые не отказываются, почитая также за грех, если, в случае отказа, ребенок умрет некрещенный. Иногда “кумы”, большею частию люди зажиточные, зная бездомность и бедность цыган, доставляют даже угощение к крестинам, - кума приносит с собою горшок каши, а кум - водки, и возвратившись из церкви, по окрещении младенца, вместо того, чтобы, как водится у крестьян, их угощали, сами угощают родителей младенца. При этом случается, что, пользуясь даровым угощением, отец новорожденного до того напивается водкою, что не знает потом, когда от него и уходят “кумы”.

П о х о р о н ы. Когда в шатре умирает кто нибудь, то родственники покойнаго берут тарелки, покрывают их белыми платками или кусками холста и отправляются в ближайшия селения и помещичьи усадьбы просить на погребение. Просителям кладут на тарелки деньги и на этот сбор устраивают похороны. Прежде всего покупается водка, которою угощают крестьян, приглашенных мыть и одевать покойнаго, так как живущие в шатре сами иногда не в состоянии этого сделать; угощают также делающих гроб из выпрошенных у кого либо досок и копающих могилу на сельском кладбище. Когда гроб готов, приглашается священник для совершения обряда погребения; если священник живет далеко или же находится в отлучке, присутствующие кладут покойника в гроб, который, поставив, затем, на запряженную лошадью телегу, везут на кладбище и зарывают в могилу; при этом все крестятся и молятся, кто как умеет. Потом возвращаются в шатер и поминают покойнаго: каждый выпивает два, три глотка “кануна”, т.е. меда, разведеннаго водою, пожертвованнаго каким либо зажиточным крестьянином, и съедает ложку или две каши, принесенной из деревни какою нибудь набожною старухою. Затем следует угощение водкою и закускою, если это есть, и посторонние расходятся. Остающиеся снимают шатер и в тот же день или не далее другого дня перекочевывают на другое место.

Н р а в с т в е н н о е и р е л и г и о з н о е с о с т о я н и е ц ы г а н. Живя вдали обществ и церквей, чуждые и благотворнаго влияния общественной жизни и влияния церкви с ея священными обрядами и таинствами, цыгане представляют собою самую низшую степень нравственнаго и религиознаго развития человека. Ложь, обман, воровство цыан вошли даже у крестьян в пословицу: “у яго правды, як у цыгана”, - говорят крестьяне о каком нибудь неправдивом человеке; “гэта цыганськая правда”, - отвечают крестьяне человеку, говорящему ложь. У цыган все продажное, - и совесть, и честь. В религиозном отношении цыгане совершенные невежды и не имеют ни привязанности, ни уважения к церковным уставам, которым так преданы крестьяне. “Кали у вас пост?” - спрашивают иногда крестьяне цыган, просящих и в постные дни “кусочик сальца”. - “Тады, баценька, кали хлеба нима и есць нечаго”. - “А кали у вас праздник?” - “Тады, баценька, кали мы сыты”. - И действительно, когда цыгане сыты, они вполне предаются лености и праздности; быть сытым и праздным, - вот цель жизни цыган» [Рубановский И. Цыгане //Опыт описания Могилевской губернии … Книга 1. - Могилев, 1882].

Цыгане в белорусском фольклоре.

«Среди белорусских крестьян ходит множество рассказов о проявляемой цыганами находчивости при воровстве и обманах. Смоленские крестьяне даже рассказывают о том, как цыган обманул св. Георгия Победоносца.

Один цыган будто бы встретился со св. Георгием. Георгий Победоносец ехал на дивном коне, подкованном золотыми и серебряными подковами. И стал цыган жаловаться ему, Георгию Победоносцу, на свою горькую участь. Георгий отнесся к жалобе цыгана с большим вниманием и передал ее Богу. Бог внимательно выслушал жалобу Георгия Победоносца, а потом сказал: “Народ этот - вор, таким он был таким и останется, и не стоит за него заступаться. А где-же подкова на твоей лошади? Ведь ты, разжалобившись, и не заметил, как цыган ее снял во время разговора”.

“Мужик кучу веит, а цыган кала кучи руки греит”, говорит белорусская пословица. Неудивительно поэтому, что крестьяне побаиваются цыган. Последние иногда обладают таким значением в волости, что даже оказывают влияние на выборы волостного и сельского начальства». [Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Т.9. Верхнее Поднепровье и Белоруссия. Спб., 1905].

П.Шейн, Е.Романов, А.Сержпутовский.

[Аникиевич К.Т. Сенненский уезд Могилевской губернии. Опыт описания... Могилев,1907]:

“Здешние белорусы относятся к цыганам снисходительно. “Цыган не паган, только тело закоптело”, говорят крестьяне, которые извиняют также частую цыганскую божбу тем, что будто-бы во время распятия Христа цыгану поручено было вбить гвоздь в тело Страдальца, но цыган вместо того, чтобы вбить гвоздь, прилепил муху и потом, на вопрос распинателей, действительно ли он гвоздь вколотил, цыган многократною клятвою и божбою уверил в точном исполнении поручения, и тем избавил Христа от лишних страданий. Земли за сенненскими цыганами не числится и земледелием поэтому они не занимаются. Говорят, что когда-то цыганам предлагали землю, но они, боясь закрепощения, отказались от земельного надела. Некоторые пробуют заниматься ремеслами - сапожным, кузнечным. При отсутствии земли и существующем распоряжении об избрании постоянного места жительства, положение их неопределенное”.

[Аникиевич К.Т. Сенненский уезд Могилевской губернии. Опыт описания... Могилев,1907]:

“Хотя цыгане и туго сливаются с другими народностями, но среди сенненских цыган заметна метисация с белорусами, происходящая от смешанных браков. По религии они исключительно православные; говорят на своем особом языке, в котором примешивается много белорусских слов. Пищу цыгане предпочитают мясную. “Цыгану як што, а сало и солонинка прежде усяго”. Национальный костюм исчезает”.