Концептуальные основы глобализации

Концептуальные основы глобализации

Тема глобализации к концу 1990-х годов перестала быть только предметом теоретических споров и политических дискуссий. Она больше не воспринимается лишь как миф или риторический прием. События в Сиэтле (1999 г.), Вашингтоне, Праге и Ницце (2000 г.), Давосе (2000 и 2001 гг.), Генуе (2001 г.), где очередные съезды "дирижеров" глобального мира вызвали массовые беспорядки, показали, что глобализация стала социальной реальностью, с которой не только нужно считаться, но и можно вести ожесточенную борьбу. Хотя облик этой реальности остается весьма расплывчатым, в нем угадываются черты:

- исторического периода (или исторической эпохи), наступившей после завершения холодной войны;

- технологической революции с многочисленными социальными последствиями;

- трансформации мировой экономики, буквально направляемой анархией финансовых рынков;

- интенсификации трансграничных экономических, политических, социальных и культурных связей;

- неспособности национальных государств справиться с глобальными проблемами (демографическими, экологическими, прав человека, распространения ядерного оружия и др.)[1];

- триумфа американской системы ценностей, обеспеченной комбинацией неолиберальной экономической программы с программой политической демократизации и т.д.

Мировые "культурные потоки"

Как можно заметить, начавшись во второй половине XX века, прежде всего, в экономической сфере и получив здесь, пожалуй, наибольшее развитие, глобализация к концу столетия вышла за пределы экономики, сделалась во многом политической доминантой мирового развития. Она в разной степени затронула те или иные регионы мира, поместив одни в центре, другие - вытеснив на периферию, и тем самым, дав начало новым, порой весьма жестким противоречиям. Как следствие "прозрачности" границ между государствами, оказались "перевернутыми" прежние представления о безопасности, о конфликтах и их урегулировании, о соотношении внешней и внутренней политики, о дипломатии и о других базовых проблемах политического развития стран, регионов и мира в целом. "Более, - отмечает Игнасио Рамоне,- нет однозначного ответа на вопрос о главном противнике; отныне речь идет о чудище с тысячью лиц, которое может принять в любой момент облик демографической бомбы, наркомании, мафии, распространения ядерного оружия, этнического фанатизма, СПИДа[2], вируса Эболы, организованной преступности, исламского интегризма, парникового эффекта, опустынивания, крупных миграционных потоков, радиоактивного облака и т.д. Все это - угрозы планетарного масштаба, не имеющие границ, распространяющиеся по всей Земле, и их нельзя победить классическим оружием войны"[3].

В современных условиях государства все чаще вынуждены реагировать на вызовы целого ряда транснациональных сил, потоков завихрений и т.д. В этом отношении представляется плодотворной попытка Архуна Аппадураи представить процесс глобализации в виде пяти "мировых культурных потоков" или "пространств" - СМИ, этнофактора, технофактора, финансового фактора, идеологического фактора. Важно отметить, что каждый из них имеет результатом ослабление связей гражданина со своим государством.

1. Медиапространство - резкое возрастание возможностей человечества в плане сбора, обработки, хранения и передачи информации; усиление воздействия информационных технологий на все сферы человеческой деятельности; распространение потоков и "ландшафтов" электронных образов, являющихся строительными блоками стереотипов поведения, потребления и развлечения; формирование "общности транснациональных представлений и чувств" (world culture) на основе совершенствования компьютерной техники, развития электронных СМИ, информационных технологий, включая Интернет-технологии[4].

2. Этнопространство - повышение мобильности этнофактора и выплеск миграционных потоков на глобальный уровень; это туристы, иммигранты, беженцы, эмигранты, иностранные рабочие и другие подвижные люди или группы людей. За период с 1950 по 1998 год Западная Европа приняла более 20 млн. иммигрантов, а США, Канада и страны Латинской Америки - 34 млн.[5]

3. Технопространство - интенсивное перемещение передовых и устаревших, информационных и механических технологий через государственные границы.

4. Финансовое пространство - усиление экономических обменов (деятельность ТНК, разбухание инвестиций, проводка громадных денежных сумм через валютные рынки, заключение транснациональных спекулятивных сделок, осуществление прав собственности за пределами "своего" государства; опережение финансовой экономикой реальной экономики: масса прямых зарубежных инвестиций растет в три раза быстрее, чем мировая торговля, объем сделок на валютных и финансовых рынках примерно в пятьдесят раз превышает объем международной торговли и т.д.

5. Идеологическое пространство - создание идеологий и контр идеологий, рождающихся из встречи западных ценностей эпохи Просвещения и "периферийных" культур, возрождение чувства этнической идентичности, религиозного фундаментализма, рост национализма, усиление роли "панидеологических" потоков, столкновения на почве религий, идеологий, языка, культур, ценностей; распространение в мировом масштабе западных (прежде всего - американских) стандартов поведения, образа жизни, потребления, досуга; формирование идеологии "глобализма", стремящейся обосновать неизбежность происходящих изменений, их позитивный характер, а также обеспечить согласие общественного мнения и активное участие самых широких социальных и политических сил в формировании нового мирового порядка под руководством Запада и при лидирующей роли США. Как отмечает Алексей Богатуров, "глобализация - это не только то, что существует на самом деле, но и то, что людям предлагают думать и что они думают о происходящем и его перспективах".

Говоря о глобальном взаимодействии в широком смысле, Джозеф Най и Роберт Кохэн отмечают его проявления в движении информации, денег, предметов, людей и других материальных и нематериальных объектов через государственные границы. При этом они выделяют "четыре основных типа глобального взаимодействия: 1) сообщения, движения информации, включая передачу верований, идей и доктрин; 2) транспорт, передвижение материальных объектов, включая вооружение, частную собственность и товары; 3) финансы, передвижение денег и кредитов; 4) путешествия, передвижение людей[6]. По нашему мнению, также оправдано выделение криминального типа глобального взаимодействия (криминального пространства), проявляющегося в интенсификации нелегальных транснациональных потоков, интернациональном характере организованной преступности (международный терроризм, всякого рода незаконная торговля, незаконная миграция, контрабанда наркотиков и оружия, радиоактивных и токсичных отходов и т.д.).

Понятие глобализации

Сам термин "глобализация" вошел в международный политический и научный лексикон в 1960-е годы. Однако, по мнению профессора Питсбургского университета (США) Роланда Робертсона, одного из инициаторов разработки теории глобализации, в академических исследованиях он приобрел значимость лишь в середине 1980-х годов. Даже в каталоге Библиотеки конгресса США 1994 г. указывались лишь 34 названия книг, содержащих термин "глобализация" и различные производные от него, причем самая ранняя из них была датирована 1987 годом.[7].

Со временем тема "глобализации" превратилась в одну из самых распространенных не только в теории международных отношений, но и во всех социальных науках. Каждая из них, конечно же, концентрирует внимание на тех сторонах и особенностях глобализации, которые наиболее тесно связаны с объектом именно ее исследования. При этом в основе дефиниций "глобализации" лежит либо просто перечисление составляющих, либо выделение наиболее важных из них. Перечисление же в большинстве случаев осуществляется в порядке значимости тех проявлений глобализации, которые выражают ее сущность.

Так, выше говорилось о растущей проницаемости межгосударственных границ вследствие принципиально иного информационного и технологического уровня развития мира. Хотя вопрос о "прозрачности" границ остается дискуссионным[8], Питер Катценштейн, Роберт Кохэн, Стивен Краснер полагают, что суть глобализации являет собой процесс повышения уровней трансграничных передвижений или нарастающей транспарентности границ[9]. Эту точку зрения разделяют и многие другие авторы.

Более того, "проницаемость" межгосударственных границ сделала современный мир взаимозависимым. Именно по этой причине некоторые ученые, особенно приверженные неолиберальной парадигме, связывают глобализацию с взаимозависимостью, когда, по определению Дж. Ная, участники или события в различных частях системы воздействуют друг на друга. Р. Робертсон дает следующее определение процесса глобализации культур: "как понятие, глобализация относится к сжатию мира и интенсификации мирового сознания как единого целого… к конкретной глобальной взаимозависимости и осознанию глобального целого в XX веке"[10]. Близкое понимание содержится в работах директора Лондонской высшей школы экономических и политических наук Энтони Гидденса, который определяет глобализацию как интенсификацию всемирных социальных отношений, которые связывают удаленные друг от друга местности таким образом, что происходящее на местах формируется событиями, происходящими за много миль отсюда, и наоборот, это "процесс, неровного развития, который одновременно расчленяет и координирует". Однако если Гидденс настаивает на том, что глобализация - это следствие модернизации, а модерн - продукт развития Запада[11], то Робертсон считает, что глобализация не является формой вестернизации поскольку незападные цивилизации и общества тоже участвуют в процессе глобализаци.

Аналогичным образом, К.С. Гаджиев считает, что в условиях глобализации "с одной стороны, на повседневную деятельность людей все более растущее влияние оказывают события, происходящие в других частях земного шара, а с другой стороны, действия местных общин, могут иметь важные глобальные последствия". Аналогичной точки зрения придерживается Г.Г. Дилигенский, отмечая, что "именно взаимозависимость различных обществ, ее возрастание, а вовсе не нивелировка мира на всех "этажах" общественной действительности образуют суть глобализации"[12].

В экономической науке выделяются несколько направлений глобализации. Это финансовая глобализация, становление глобальных предприятий, регионализация экономики, интенсификация мировой торговли, тенденция к конвергенции и т.д. При этом учитывается то обстоятельство, что в экономике глобализация охватила, прежде всего, финансовую сферу, преимущественно в области краткосрочных инвестиций и "горячих денег". Исходя из приоритета экономических факторов, аналитики Всемирного банка определяют глобализацию как "рост экономической взаимозависимости стран мира, вызванный как увеличением объема и многообразия трансграничных сделок в сфере товаров и услуг, а также международных потоков капиталов, так и ускоряющимся и расширяющимся распространением технологий". При этом нельзя не отметить, что монокаузальный, чисто экономический принцип исследования характерен, прежде всего, для неолиберальной идеологии. По мнению Ульриха Бека, именно эта теория "сводит многомерность глобализации только к одному, хозяйственному измерению, которое мыслится к тому же линеарно, и обсуждает другие аспекты глобализации - экономический, культурный, политический, общественно-цивилизационный, - если вообще дело доходит до обсуждения, только ставя их в подчинение главенствующему измерению мирового рынка"[13].

Наука о международных отношениях обращает главное внимание на завершение периода холодной войны, когда мир воспринимался как биполярная структура Восток-Запад или Север-Юг, на ускорение транснационализации и усиление взаимозависимости стран, на становление международного порядка с помощью ООН и других международных организаций. При этом одни исследователи понимают глобализацию в духе "столкновения цивилизаций" (Самуэль Хантингтон); другие - как результат победы Запада во главе с США в холодной войне против СССР и закономерный процесс распространения гегемонии единственной сверхдержавы на остальной мир (Збигнев Бжезинский, Генри Киссинджер) и т.д.

Многочисленные представители исторических, технических, философских наук соглашаются с тем, что глобализация означает втягивание всего мира в открытую систему финансово-экономических, общественно-политических и культурных связей на основе новейших коммуникационных и информационных технологий. Это объективный процесс, который подготовлен всем ходом предшествующего развития и теперь вступил в качественно новый этап. Так, авторы доклада, подготовленного в 2000 году Национальным разведывательным советом США и ведущими американскими экспертами в области международной политики и экономики, демографии и безопасности отождествляют глобализацию с мощными и ничем не сдерживаемыми потоками информации, капитала, товаров, услуг, людей, а также умножением и усилением негосударственных действующих лиц разнообразного толка[14].

Малькольм Уотерс подчеркивает, что в глобализированном мире вся планета будет представлять единое общество и единую культуру, которые, впрочем, скорее окажутся не гармонично интегрированными, а тяготеющими к высокому уровню дифференциации, многополюсности и хаосу. В любом случае, по мнению автора, "важно то, что территориальный принцип перестанет играть главенствующую роль в социальной и культурной жизни; это будет общество без границ и разделительных линий. Следовательно, мы можем определить глобализацию как социальный процесс, в ходе которого уменьшается зависимость социального и культурного развития от географического фактора"[15]. В русле этих концепций была выдвинута идея "планетарной деревни", когда любой житель планеты с помощью СМИ может стать очевидцем событий мировой важности (например, Олимпийские игры, футбольные матчи, проповеди Папы Римского и т.д.).

По мнению Джеймса Розенау, в век постинтернациональной политики национально-государственные органы вынуждены делить глобальную арену и власть с интернациональными организациями, включая неправительственные структуры. Автор считает, что произошла бифуркация глобальных макроструктур на "государство-центричный мир" (отношения между США, Россией, ЕС, Японией, третьим миром и т.д.) и "полицентричный мир" (отношения между субгруппами, международными организациями, государственными бюрократиями, ТНК и т.д.).

Проводя различия между понятиями "глобализация", "глобализм", "универсализм" и "сложная взаимозависимость", Дж. Розенау вкладывает в первое из них специфическое содержание. С его точки зрения, любая совокупность взаимодействий, которая имеет потенциал неограниченного распространения, способна легко преодолеть национальные юрисдикции и затронуть любую социальную общность в любом месте мира, должна рассматриваться как процесс глобализации. Это мир "транснациональных потоков" (транснациональной субполитики), сосуществующий с обществом государств. В нем задействованы такие транснациональные организации как мультинациональные концерны, католическая церковь, "Гринпис", "Эмнести интернешнл", ВБ, НАТО, ЕС, итальянская мафия и др; возникают транснациональные "общности", основанные, например, на религии (ислам), на знании (эксперты), на стилях жизни (поп, экология), на родстве (семьи), на политической ориентации (движение за сохранение окружающей среды, потребительский бойкот и т.д.) и такие транснациональные структуры, как формы трудовой и производственной кооперации, банки, финансовые потоки, научные технологии на всем пространстве земного шара, создают и стабилизируют деловые и кризисные взаимосвязи. Таким образом, на место экономически управляемой системы мирового рынка Розенау ставит полицентрическую мировую политику, в которой политическую повестку дня определяют транснациональные проблемы и события, и подчеркивает приоритет технологического измерения глобализации - информационных и коммуникационных технологий[16].

Согласно же точке зрения Роберта Гилпина, глобализация возникает только при определенных условиях в международной политике, являясь продуктом "пермиссивного" глобального порядка, т.е. такого порядка между государствами, который позволяет создавать, развивать и поддерживать сеть взаимосвязей и взаимозависимостей за рамками национально-государственных авторитетов и между этими авторитетами. Следует согласиться с У. Беком, что глобализация в таком контексте представляет собой экспансию транснациональных пространств и организаций и зависит от "национально-государственного авторитета, точнее, от гегемониальной власти. Предпосылкой для глобализации является, так сказать, молчаливое разрешение со стороны национально-государственной власти"[17].

Профессор университета в Лидсе Зигмунт Бауман видит глубочайший смысл идеи глобализации в неопределенном, неуправляемом и самостоятельном характере всего, что происходит в мире; в отсутствии центра, пульта управления, совета директоров или головной конторы[18]. По мнению же А.Д. Богатурова, структурный смысл "глобализации", состоит "в реализации проекта создания всеобъемлющего, универсального миропорядка на базе формирования экономической, политико-военной и, по возможности, этико-правовой общности преобладающего большинства наиболее развитых стран мира посредством максимально широкого распространения зон влияния современного Запада на остальной мир"[19]. Несомненный интерес представляют высказывания отдельных священников. Так, епископ Владивостокский и Приморский Вениамин отождествляет глобализацию с разгулом мирового богоборчества, диктатом Запада во главе с США, пробуждением огромного исламского мира, жестокой борьбой арабов и евреев за Иерусалим, слабостью российской государственности, расчленением русского народа, оскудением истинной веры и одновременным ростом религиозного фанатизма. По его словам, "все это свидетельствует об огромном конфликтном потенциале современного мира, близости "последних времен", об активизации темных сил мировой закулисы, готовящих на волне разгорающейся смуты воцарение антихриста"[20].

Различая термины "глобальность", "глобальное общество", "глобализация", "глобализм", У. Бек указывает, что первый из них "отражает то обстоятельство, что отныне все, что происходит на нашей планете, несводимо к локальному ограниченному событию, что все изобретения, победы и катастрофы касаются всего мира и что мы должны нашу жизнь и наши действия, наши организации и институции подвергнуть реориентации и реорганизации в соответствии с осью "локальное - глобальное""[21]. Глобальное общество - это общество, возникающее в борьбе с глобальными опасностями, осознающее общность судьбы. Глобализация - это "диалектический процесс, который создает транснациональные социальные связи и пространства, обесценивает локальные культуры и способствует возникновению третьих культур"[22]. При этом мировое сообщество - не мега-национальное сообщество, вбирающее в себя все национальные общества, а отмеченный многообразием и не поддающийся интеграции мировой горизонт, который открывается тогда, когда он создается и сохраняется в коммуникации и действии. Таким образом, под глобализацией У. Бек подразумевает "наличие мирового общества без всемирного государства и без всемирного правительства. Речь идет о расширении глобально дезорганизованного капитализма"[23]. От "глобальности" и "глобализации" он призывает отличать "глобализм" - неолиберальную идеологию господства мирового рынка[24]. З. Бауман тоже настаивает, что термин "глобализация" связан, прежде всего, "с глобальными последствиями, абсолютно непреднамеренными и непредусмотренными, а не с глобальными инициативами и действиями"[25].

Во франкоязычной литературе понятием, близким "глобализациии", является "мондиализация" (от слова monde - мир). Некоторые специалисты международно-политической науки используют их как равнозначные, считая первое англосаксонской версией второго. Другие считают, что термин "глобализация" отражает, прежде всего, экономическую доминанту наблюдаемых сегодня изменений в мировом развитии, тогда как "мондиализация" относится в большей мере к распространению единообразия в сфере потребления, досуга, культуры, социальной жизни людей. Большинство авторов международников считают, что термин "глобализация" более полно и адекватно передает всю суть происходящих сегодня изменений. Даниель Коляр называет пять фундаментальных концептов, характеризующих масштабы изменений, испытываемых сегодня международными отношениями: "независимость", "взаимозависимость", "транснационализм", "мондиализация" и "глобализация". Содержание последнего понятия характеризуется им в сопоставлении с четырьмя предыдущими.

1. "Независимость", по Д. Коляру, совпадает с понятием суверенитета. Суверенитет - это свобода политического решения и выражение независимости. Как раз результатом глобализации конца XX в. явилось то, что ни одно государство уже не обладало реальным суверенитетом или независимостью.

2. "Взаимозависимость" представляет собой сочетание зависимостей друг от друга. Она включает множество форм - политическую, дипломатическую, стратегическую, экономическую, культурную - и вынуждает государства сотрудничать в целях управления совокупностью этих взаимозависимостей. Чем многочисленнее зависимости государств друг от друга, тем выше степень интернационализации международных отношений, которая может выражаться или в форме регионализации, или в форме мондиализации.

3. "Транснационализм" является близким, но не равнозначным предыдущему понятием. Действительно, в обоих случаях речь идет о развитии отношений солидарности в международном пространстве. Но, если при "взаимозависимости" государство контролирует эти связи, то транснациональные феномены пересекают границы многих государств и ускользают от их контроля или не согласуются с суверенитетом. "Речь идет о самых разнообразных потоках, материальных и нематериальных: товары, звуки, образы или информации; услуги, капиталы, инвестиции; миграционные движения. Транснациональность касается также ТНК и всех международных НПО (международные профсоюзы, политические партии, молодежные, экологические, правозащитные движения и т.п.). К этому можно добавить мафиозные организации (трафик наркотиков, денег, оружия) и некоторые формы терроризма".

4. "Мондиализация" - это следствие явлений, которые объясняются двумя предшествующими понятиями, облегчающими интернационализацию. Международные отношения уже не могут отождествляться с межгосударственной системой. В результате политических, экономических, экологических, технологических изменений рождается мир без границ. Мондиализация международной системы выражает рост взаимозависимости государств, национальных и транснациональных солидарностей. Отсюда рождение "большой планетарной деревни", "Земли-Родины", или "универсального полиса".

5. "Глобализация", рассматриваемая Коляром в соотношениях с вышеназванными понятиями, представляет собой "высшую и последнюю стадию мондиализации"[26].

Таким образом, оценивая анализ глобализации современной международно-политической наукой, можно сказать, что ее основные проявления сводятся к нескольким группам факторов. Их совокупное взаимодействие и взаимовлияние составляет содержание явления глобализации.

Противоречивость процесса глобализации

В последнее время все большее число исследователей подчеркивает, что глобализация - это сложный процесс, представляющий собой тождество и различие универсализма и тенденций, проявлений противоположной направленности. К их числу относятся:

- "регионализм" - усиление внутригосударственных регионов;

- "регионализация" - возникновение разделительных линий между региональными группировками государств, укрепляющих свои позиции в контексте глобализации; обособление прибыльных и неприбыльных зон, не совпадающих с географическими границами национальных государств; в результате все больше властных функций и полномочий от их правительств передается властям транс- и субнациональных регионов, которые становятся строительным материалом новой политической карты мира в интересах глобальных корпораций[27].

- "автономизация" - возрождение национальных, этнических, местнических центров притяжения внутри стран, регионов, цивилизаций;

- "традиционализм" - отрицание абстрактной концепции современности; возрождение обскурантизма и национализма; прославление архаики и забытых культурных фетишей;

- "партикуляризм" - вытеснение интересов гражданского общества частными интересами граждан, реализуемых в искусственно стимулируемых потребительских моделях поведения; подмена гражданской позиции потребительскими формами самоидентификации (Б. Барбер);

- "локализация" - консолидация этнических и цивилизационных образований, проводящих политику "культурной изоляции"; стремление к самосохранению различных культурных ареалов с их "партикуляристскими" системами ценностей (трайбализм, фундаментализм, национализм, фашизм, социализм, коммунизм, коммунитаризм, феминизм, экологизм и т.д.); культурный плюрализм, постоянно нарушаемый притязаниями на исключительность отдельных форм социальной идентификации и т.д.[28]

- "глокализация" (термин, означающий сочетание процессов глобализации и локализации, предложен руководителем японской корпорации "Сони" Акио Морита) - сочетание процессов модернизации локальных культур с достижениями формирующейся глобальной мультикультурной цивилизации; происходит в результате культурной гибридизации, т.е. конструктивного сотрудничества и взаимообогащения культур в рамках культурных регионов. Иную интерпретацию глокализации предлагает З. Бауман. Соглашаясь с тем, что интеграция и фрагментация, глобализация и "территоризация" мира взаимосвязаны, являются разными сторонами одного процесса, он считает, что глокализация - это процесс, объединяющий тенденции глобализации и локализации, основанный, прежде всего, на перераспределении привилегий и дискриминации, богатства и бедности, силы и бессилия, свободы и зависимости. Это процесс рестратификации мира, базирующийся на новых принципах, процесс создания новой иерархии мирового масштаба. В ходе этого процесса то, что для одних становится результатом свободного выбора, для других выглядит неизбежным ударом судьбы[29].