04.09.2009г.

Казаков Алексей Аширович

Зарубежная литература первой половины 20 века

Духовная эпоха началась с десятых годов. Мировая война - внешний симптом слома эпох.

Пафос обновления и радикальной смены, как бы он ни оценивался, оказывается пафосом искусства: искусство оказывается революционным, контрклассичным, с пафосом обновления. Новые обстоятельства = новое искусство.

Отсюда самоопределения: модерн («современное»), футуризм, авангард.

Начало 20-го века переживается как глубочайший духовный кризис, оказывается исчерпанным весь предыдущий уклад жизни (который в 19 веке оценивался как последний, сложившийся навсегда: Новое время). Наступила какая-то другая эпоха, не получившая специального названия. С уходом Нового времени уходят и его ценности, т.е. гуманистические ценности:

1)вера в человека (мир устроен по-человечески и для человека) - мир устроен иначе, человек фигура случайная, миру не нужен;

2)вера в разум (рациональная эпоха развития науки как основного инструмента человечества) - разум бессилен, мир устроен неразумно, наука бесчеловечна;

3)вера в прогресс и светлое будущее (человечество развивается к лучшему) - нет развития, история или циклична (расцвет-упадок), или абсурдна и иррациональна, никакого светлого будущего.

Распадение триады истина-добро-красота. Становится возможным искусство, основанное на красоте без добра и истины (импрессионизм); на этическом без красоты и истины (экспрессионизм); разрушение всей триады (авангард: антиэтичен, антиэстетичен, абсурден).

Это показано через распад человека как целостной личности: нет внутреннего единства. И вплоть до неоформленности телесного облика человека. Распадается текст. Доминирует монтаж в архитектонике: субъективное произвольное соединение фрагментов. И вплоть до распада слова: поэзия без слов.

Литературный процесс лишен единства: он многовекторен, пестр. Для одних такой слом - глубокая трагедия, которая лично затрагивает писателя (Элиот, Гессе), подрывает его существование. Кто-то принимает кризис: авангардисты - их программа предполагает разрушение прошлого и история им в этом «помогает». Кто-то воспринимает кризис как проблемы конкретного поколения, прошедшего через мировую войну (потерянное поколение). Для кого-то видится нац. катастрофа (Г. Лорка). Или речь идет о кризисе всей цивилизации, закате Европы, окончании целой исторической эпохи.

Наряду с кризисностью послевоенные годы были еще и золотыми годами: болезненное цветение и празднование: джаз (в России - НЭП).

Эпоха безвременья после гибели старых врагов и до рождения новых. Новое «средневековье» (самоназвание), приход новых варваров. Разум снова дезориентирован, возникает реабилитация иррационального, мифа. Интерес к разным теориям бессознательного (Ницше, Берксон, Фрейд, Юм), пристальное внимание к восточной мистике, к мифологической архаике и т.д.

Европейская культура учится постигать Иное.

Для Нового времени была характерна наивность: все остальные эпохи, в зависимости от их близости к Новому времени, считались недоразвитыми (нет перспектив в иконописи - значит, недоразвитые художники; так воспринимались восточные, средневековые, готические, барочные искусства). Теперь - переосмысление: искусство других худ. парадигм просто ставит другие цели и им соответствует. Оно полноценное, просто другое.

Ключевое понятие эпохи в плане худ. процесса - модерн. Это не просто лит. школа, но новый взгляд на реальность: новое видение мира. «Мир совсем не такой, каким его привык видеть добропорядочный буржуа 19-го века». Мир существует не по человеческим законам, это не дом человека, сам человек существует не по-человечески. Мир - это загадка, проблема, нечто таинственное и непонятное. Мир иррационален и абсурден. Ницше: «Бог умер». У человека нет трансцендентального основания: основания в неких высших сферах, нет корней на небе. Мы в мире существуем незачем, мы здесь не нужны, мы здесь случайны.

Модернисты воспринимают эту абсурдность мира всерьез, трагически, с ужасом: мир - чудовище, угрожающее человеку. Постмодернисты эту абсурдность мира воспринимают иначе: это повод для игры и несерьезности: нет ничего святого, игра тотальна. Потеря смысла существования.

Перестает существовать народ как духовное единство. Народа и народной культуры больше нет. Никаких традиционных ценностей. Это толпа, масса. Нет оснований для осмысленности существования.

Для модерна характерен пафос постичь эту реальность, пусть не средствами разума, но средствами интуиции, мистическими средствами. Претензия на открывание нового знания о мире. Претензия на постижение реальности заново. Соответственно - новое зрение, новые методы постижения, в противовес реалистическим. Интуиция, миф.

Модерн подчеркнуто мифологичен. Крупнейшие писатели этого времени пишут в форме романа-мифа. Переосмысление мифа: не фабулы, а форма мышления и описания реальности. Если для Нового времени было свойственно верить, что корни мифа в неграмотности древних, то модерн признает в мифе новую реальность, способную что-то постигать. Это средство понимания - иррациональное. Миф более компетентен в бессознательном и т.д. Тут возникает научное изучение мифа как такового