28. Система персонажей в романе а.С. Пушкина “Евгений Онегин”. Смысл противопоставления образов Онегина и Татьяны Лариной. Роль композиции в раскрытии характеров главных героев романа.

У Онегина и Татьяны разные типы личности. Татьяна – цельная натура, у нее нет противоречий, так она воспринимает и Онегина. Так и Онегин не может понять всю глубину личности Татьяны. Она последовательна в своих мыслях и действиях. Если она понимает бесчестность поступка – она этого делать не будет.

В романе выделяются две сюжетные линии. Первая - это любовный роман, взаимоотношения Онегина и Татьяны Лариной, а вторая - это взаимоотношения Онегина и Ленского. Роман состоит из восьми глав. Первая из них представляет собой развернутую экспозицию, в которой автор знакомит нас с главным героем - “молодым повесой” Евгением Онегиным, показывает его жизнь в столице. Во второй главе происходит завязка второй сюжетной линии -знакомство Онегина с Ленским:

Завязка первой сюжетной линии происходит в третьей главе. Онегин знакомится с семейством Лариных, где он увидел Татьяну. Она же, в свою очередь, сразу отметила Онегина:

Татьяна воспитывалась как типичная провинциальная девушка того времени:Она влюблялася в обманы И Ричардсона, и Руссо.

В своем воображении она создала образ возлюбленного, не похожего на окружающих ее молодых людей, окруженного какой-то тайной. Она ведет себя как истинная героиня романа: пишет ему письмо в духе тех, которые она читала в книгах, ведь она “по-русски знала плохо”. Герой “тронут был” признанием юной девушки, но “жизнь семейным кругом” ограничивать не хотел, поэтому и прочитал ей нотацию в саду, призвав ее “учиться властвовать собой”. Это своего рода кульминация в развитии первой сюжетной линии.

Пятая глава романа знаменательна тем, что Татьяна, мучимая “страстью нежной”, видит сон, который имеет важную композиционную роль. Он позволяет читателю как бы предугадать последующие события - смерть Ленского. Важны также и именины Татьяны. Они играют важную роль в развитии второй сюжетной линии. Именно на именинах Татьяны Онегин “поклялся Ленского взбесить и уж порядком отомстить”. Ленский, возвышенная и страстная душа, находящаяся во власти пламенной страсти к Ольге, не мог стерпеть обиды и предательства друга и решил:

Соответственно, главу шестую мы можем назвать кульминацией и развязкой второй сюжетной линии.

Что же касается первой сюжетной линии, то ее развитие продолжается. Татьяну увозят на ярмарку невест в Москву, а затем она выходит замуж за важного генерала. Через два года она встречается в Петербурге с Онегиным. Теперь она уже светская дама, “законодательница зал”, занимающая такое же положение в обществе, как и Онегин. Теперь уже он влюбляется в Татьяну и пишет ей письмо. Так в восьмой главе происходит развязка первой сюжетной линии.

Однако следует отметить важную композиционную особенность романа - это открытость финала. В развязке как первой, так и, отчасти, второй сюжетных линий нет четкой определенности. Так, автор предполагает два возможных пути для Ленского, если бы он остался жив, а не был убит на дуэли: Быть может, он для блага мира Иль хоть для славы был рожден... А может быть и то: поэта Обыкновенный ждал удел...

Петербург здесь играет обрамляющую роль, появляясь в первой и восьмой главах. Осью симметрии этих сюжетных ситуаций является сон Татьяны. Следующей особенностью композиции романа можно назвать то, что части романа противопоставлены друг другу, в некотором роде даже подчинены принципу антитезы: первая глава - это описание петербургской жизни, а вторая - показ жизни поместного дворянства.

Основной композиционной единицей служит глава, которая является новым этапом в развитии сюжета.

Поскольку лирическое и эпическое в романе равноправно, то и лирические отступления играют немаловажную роль в композиции романа.

Лирические отступления появляются в переломные моменты повествования: перед объяснением Татьяны с Онегиным, перед сном Татьяны, перед дуэлью.

Часто лирические отступления содержат обращения к читателю, что позволяет связать лирическое с эпическим: Позвольте ж мне, читатель мой, Заняться старшею сестрой.

Знаменательна и композиционная роль пейзажа в романе: во-первых, он показывает ход времени (правда, время в романе не всегда соотносится с реальным), во-вторых, характеризует внутренний мир героев (часто природные зарисовки сопровождают образ Татьяны).

Итак, несмотря на четкость композиции, создается впечатление, что автор относится к ней с легкой небрежностью. Поэт оставляет незавершенным роман, главы, строфы, строчки. Тем самым подтверждается мысль, что “Евгений Онегин” - уникальное произведение в русской литературе.

Но финал романа остается открытым. Автор дает читателю возможность самому додумать конец.

Мы видим, что в основе композиции - путешествие. В первой главе описывается жизнь главного героя в Петербурге в 1820 году, во VII-IV главах изображается деревня Евгения Онегина, изображаются быт и нравы помещиков. В этих же главах автор знакомит нас с Татьяной, Ольгой и Ленским. После дуэли, произошедшей в VI главе, Онегин покидает свою деревню, спустя некоторое время Ольга выходит замуж и тоже уезжает из родных мест, а Татьяну везут на “ярмарку невест” в Москву. Евгений путешествует, посещает Бессарабию, Нижний Новгород, Одессу и возвращается в Петербург в 1825 году, где и происходит его новая встреча с Татьяной.

Таким образом, композиция романа замкнута: действие началось в весеннем Петербурге и закончилось там же пятью годами позже.

Композиция романа обладает еще одной особенностью - симметрией, центром которой явился сон Татьяны в V главе. Помимо симметрии и замкнутости, в композиции романа присутствует еще один прием — прием “зеркала”. Пушкин использовал его при описании встреч Татьяны и Онегина. При первом знакомстве с Онегиным Татьяна поняла, что любит его, под влиянием этого чувства пишет ему письмо, а он же отвечает ей лекцией о том, что он не создан для семейной жизни. После чего их жизненные пути расходятся. Вновь они встречаются в Петербурге, где уже Онегин влюбляется в Татьяну и пишет ей пламенное письмо. Татьяна говорит ему: “Сегодня очередь моя”, имея в виду отповедь. Так герои меняются местами.

Ленский выступает как своеобразный антагонист Онегина (специально подчеркивается различие их взглядов и характера) – Онегин разочарован в жизни, Ленский восторжен, Онегин умудрен опытом, Ленский наивен. Ленский воплощает в себе отчасти пародийный образ «романтического» юноши. Он поэт, он влюблен, и он романтически погибает во цвете лет, убитый на дуэли. Несколько снижает пафос трагедии то, что дуэль произошла по надуманному поводу, и ее легко можно было бы избежать (что пытается сделать Онегин: он опаздывает на дуэль и берет в секунданты слугу (это противоречит правилам)). Онегин, понимая всю бессмысленность дуэли, соглашается на неё из опасения, что в обществе будут отзываться о нем как о трусе. Ольга Ларина – сестра Татьяны, полностью ей противоположная. Ольга воплощает в себе «земной» тип девушки. Как это ни парадоксально, именно симпатичная, но мало одухотворенная Ольга привлекает внимание поэта Ленского. Именно ошибочное мнение Ленского относительно Ольги и становится причиной его гибели: он ждет от Ольги возвышенной любви, тогда как девушка, не задумываясь о серьезности последствий, на глазах у возлюбленного «заигрывает» с Онегиным. Ленский разочаровывается, вызывает друга на дуэль, чтобы отомстить за поруганную любовь, погибает, а Ольга в кратчайший срок благополучно выходит замуж за другого.

29. Роман А.С. Пушкина “Евгений Онегин” как “энциклопедия русской жизни и в высшей степени народное произведение” (В.Г. Белинский). “Евгений Онегин” в оценке критики (В.Г. Белинский, Д.И. Писарев, Ф.М. Достоевский).

 В этом романе, как в энциклопедии, можно узнать все об эпохе, о культуре того времени: о том, как одевались и что было в моде (“широкий боливар”, фрак, жилет Онегина, малиновый берет Татьяны), меню престижных ресторанов (“бифштекс окровавленный”, сыр, шипучее аи, шампанское, “стразбургский пирог”), что шло в театре (балеты Дидло), кто выступал (танцовщица Истомина).

Можно даже составить точный распорядок дня молодого человека. Недаром П. А. Плетнев, друг Пушкина, писал о первой главе “Евгения Онегина”: “Онегин твой будет карманным зеркалом русской молодежи”.

На протяжении действия романа и в лирических отступлениях поэтом показаны все слои русского общества того времени: высший свет Петербурга, дворянская Москва, поместное дворянство, крестьянство — то есть весь народ. Это позволяет говорить нам о “Евгении Онегине” как об истинно народном произведении.

Пушкин взял эту жизнь, как она есть, не отвлекая от нее только одних поэтических ее мгновений; взял ее со всем холодом, со всею ее прозою и пошлостию...— отмечает Белинский.— “Онегин” есть поэтически верная действительности картина русского общества в известную эпоху”.     “"Онегина" можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением”,— утверждает Белинский. Он указывает на “народность” как характерную черту данного романа, считая, что в “Евгении Онегине” народности больше, нежели в каком угодно другом народном русском сочинении. — Если ее не все признают национальною, то это потому, что у нас издавна укоренилось престранное мнение, будто бы русский во фраке или русская в корсете — уже не русские и что русский дух дает себя чувствовать только там, где есть зипун, лапти, сивуха и кислая капуста. Тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде и кухне, а в его, так сказать, манере понимать вещи”.     По мнению Белинского, в лице Онегина, Ленского и Татьяны Пушкин изобразил русское общество в одной из фаз его образования и развития. Критик дал характеристику образам романа. Характеризуя Онегина, он замечает: “Большая часть публики совершенно отрицала в Онегине душу и сердце, видела в нем человека холодного, сухого и эгоиста по натуре. Нельзя ошибочнее и кривее понять человека!.. Светская жизнь не убила в Онегине чувства, а только охолодила к бесплодным страстям и мелочным развлечениям... Онегин не любил расплываться в мечтах, больше чувствовал, нежели говорил, и не всякому открывался. Озлобленный ум есть тоже признак высшей натуры...”. Онегин не претендует на звание гения, не лезет в великие люди, но бездеятельность и пошлость жизни душат его. “Онегин — страдающий эгоист... Его можно назвать эгоистом поневоле,— считает Белинский,— в его эгоизме должно видеть то, что древние называли „fatum". Этим объясняется понимание Онегина как характера “незавершенного”, судьба которого трагична вследствие этой незаконченности. Белинский не соглашается с теми критиками, кто считал Онегина “пародией”, находя в нем типическое явление русской жизни.     Достаточно простым и ясным представляется Белинскому характер Ленского — типичного для эпохи “идеального” существования, “оторванного от действительности”. Это было, по его мнению, совершенно новое явление. Ленский был романтик и по натуре, и по духу времени. Но в то же время “он сердцем милый был невежда”, вечно толкуя о жизни, никогда не знал ее. “Действительность на него не имела влияния: его печали были созданием его фантазии”,— пишет Белинский. Ленский полюбил Ольгу и украсил ее достоинствами и совершенствами, приписал ей чувства и мысли, которых у нее не было и о которых она и не заботилась. “Ольга была очаровательна, как все "барышни", пока они еще не сделались "барынями"; а Ленский видел в ней фею, сельфиду, романтическую мечту, нимало не подозревая будущей барыни”,— пишет критик.     “Люди, подобные Ленскому, при всех их неоспоримых достоинствах, нехороши тем, что они или перерождаются в совершенных филистеров, или, если сохранят навсегда свой первоначальный тип, делаются этими устарелыми мистиками и мечтателями, которые так же неприятны, как и старые идеальные девы, и которые больше враги всякого прогресса, нежели люди просто, без претензий, пошлые... Словом, это теперь самые несносные пустые и пошлые люди”,— заключает Белинский свои размышления о персонаже Ленского.     Татьяна, по мнению Белинского,— “существо исключительное, натура глубокая, любящая, страстная. Любовь для нее могла быть или величайшим блаженством, или величайшим бедствием жизни, без всякой примирительной середины. При счастии взаимности любовь такой женщины — ровное, светлое пламя; в противном случае — упорное пламя, которому сила воли, может быть, не позволит прорваться наружу, но которое тем разрушительнее и жгучее, чем больше оно сдавлено внутри. Счастливая жена, Татьяна спокойно, но тем не менее страстно и глубоко любила бы своего мужа, вполне пожертвовала бы собою детям, но не по рассудку, а опять по страсти, и в этой жертве, в строгом выполнении своих обязанностей нашла бы свое величайшее наслаждение, свое верховное блаженство”. “Это дивное соединение грубых, вульгарных предрассудков со страстию к французским книжкам и с уважением к глубокому творению Мартына Задеки возможно только в русской женщине. Весь внутренний мир Татьяны заключался в жажде любви, ничто другое не говорило ее душе, ум ее спал...”,— писал критик. По мнению Белинского, для Татьяны не существовал настоящий Онегин. Она не могла ни понимать, ни знать его, потому что она и себя саму так же мало понимала и знала. “Есть существа, у которых фантазия имеет гораздо более влияния на сердце... Татьяна была из таких существ”,— утверждает критик.     Белинский дает великолепный социально-психологический этюд о положении русской женщины. Он посылает нелицеприятные реплики в адрес Татьяны, которая не отдалась, а отдана, но возлагает вину за это не на Татьяну, а на общество. Именно это общество пересоздало ее, подчинило ее цельную и чистую натуру “расчетам благоразумной морали”. “Ничто так не подчинено строгости внешних условий, как сердце, и ничто так не требует безусловной воли, как сердце же”. В этом противоречии и состоит трагизм судьбы Татьяны, в конечном счете подчинившейся этим “внешним условиям”.     В вышерассмотренных критических статьях Белинский учел и вместе с тем решительно отверг все те мелкие и плоские толкования пушкинского романа, которыми грешила критика с момента появления его первой главы и вплоть до публикаций статей Белинского. Анализ этих статей позволяет понять подлинный смысл и цену бессмертного, “истинно национального” произведения.

Д. И. Писарев в своей статье о романе «Евгений Онегин» считал главного героя никчёмным, остановившимся в своём развитии человеком. Он полагал, что Онегин не способен ни к каким чувствам, мечтает не о лучшей жизни, а о женской красоте, скучает в свете, а его разочарованность в жизни — напускная. 

Критик утверждал, что Онегин, объясняясь в любви Татьяне, «добивается только интрижки», согласившись на дуэль с Ленским, он проявил «бесхарактерность», а притворство пред больным дядей доказывает способность Онегина «подличать из выгод». 

Также Писарев считал, что Онегин — эгоист по природе, светский тунеядец. 

Достоевский дал самому Онегину оценку, отличную от мнения других критиков. Он считал, что Пушкин смог передать характер «русского скитальца», человека думающего, но лишённого цельности и деятельной стороны. Он не восхищался главным героем, но и не подвергал его яростной критике. По правде говоря, Достоевский считал центральной фигурой произведения вовсе не Онегина.

Гораздо более важным персонажем писателю представляется Татьяна. По его мнению, именно возлюбленную Онегина можно назвать положительной героиней, «твёрдо стоящей на своей почве». Татьяна любит Онегина, но понимает его лучше, чем он сам. В знаменитой сцене, когда девушка изучает книги в кабинете Евгения, она осознаёт фальшивость его характера и называет Онегина пародией. К такому же выводу пришёл и Достоевский: он говорил, что гениальность Пушкина заключается в точности изображения этих двух контрастных типов. С одной стороны есть Онегин – тот самый русский скиталец с неприкаянной душой и вечным нравственным поиском, а с другой – цельный и сильный «образец бесспорной красоты» в лице Татьяны.

Подытоживая свою речь, Достоевский обратился к своей знаменитой идее особого предназначения России. Творчество Пушкина в его понимании – это неоспоримое доказательство тяги русского народа к примирению любых противоречий. Этим и объясняется подобная интерпретация «Евгения Онегина». С точки зрения Достоевского Татьяна как воплощение русской женщины – и есть ключ к этому примирению. Онегин ещё не готов это разглядеть, но в этом никто, кроме него, не виноват.