Школа трудового права 1

социальное и фабричное законодательство – это забота «об известной части общества, нуждающейся в помощи», работа, восполняющая недостаток средств «в неравном состязании труда с капиталом»664. В-третьих, помощь нуждающимся является обязанностью государства, и у первых есть на нее право, опирающееся не на милость и человеколюбие, а на законодательство, которое должно быть принято. Здесь ясно и недвусмысленно выражена основная идея права социального обеспечения. Отметим, что этот труд читающей публикой был встречен в целом благожелательно665.

Характерна последняя фраза статьи И. А. Покровского, которая очень часто повторялась в нашей не столь давней истории: «Так дальше жить нельзя!».

Еще один отечественный цивилист Василий Борисович Ельяшевич (1875–1959) стал первым в российской науке, кто ввел в научный оборот термин «трудовой договор» в его современном значении666. Он родился 4 марта 1875 г. в Новогеоргиевске Херсонской губернии. По окончании юридического факультета Московского университета в 1896 г. занимался педагогической деятельностью, в частности с 1899 по 1903 гг. преподавал русский язык и россиеведение в Берлинском университете. С 1903 г. приват-доцент, с 1910 по 1917 гг. экстраординарный профессор Петербургского политехнического института, магистр гражданского права (1910 г.). Одновременно с 1908 по 1917 гг. преподавал на Бестужевских высших женских курсах, а в 1911–1913 гг. и на юридическом факультете Петербургского университета. В 1913–1917 гг. В. Б. Ельяшевич редактировал журнал «Вестник гражданского права». Февральскую революцию он приветствовал, с февраля по ноябрь 1917 г. состоял членом Совета Министра промышленности и торговли. Октябрьскую революцию не принял, с 1918 г. в эмиграции. Жил в основном во Франции, где

664 См.: Новгородцев П. И. Введение в философию права. СПб., 2000. С. 272–274.

665 См., например: Беликов А. Рец. на кн.: Новгородцев П. И., Покровский И. А. О праве на существование: Социально-философские этюды. СПб.; М., 1911 // Юридическая библиография. 1911. № 1. С. 3–4.

666 См.: Ельяшевич В. Б. Новое движение в области договора о труде // Право. 1907. № 3. С. 172–179; № 4. С. 273–278; № 6. С. 425–434.

251

иумер в 1959 г. Еще в годы работы в Петербургском университете познакомился с Л. С. Талем, а в годы эмиграции они подружились. В. Б. Ельяшевич откликнулся на смерть своего друга проникновенным некрологом, где отметил, что Л. С. Таля воодушевляли социальные проблемы и он верил в их решение в духе социальной справедливости667.

В. Б. Ельяшевич дал подробный обзор правового регулирования труда на Западе, проанализировал последние научные работы по данной проблеме Ф. Лотмара, Г. Рюмелина, В. Эндеманна

идругих. Выводы В. Б. Эльяшевича вполне показательны и некоторые из них даже сейчас не утратили своей актуальности. Вопервых, «личность нанявшегося надо защищать и одними диспозитивными нормами не обойтись. Надо прибегать к принудительным нормам»668. Здесь признание единства частных и публичных начал в правовом регулировании трудовых отношений очевидно. Во-вторых, «нет вопроса в области гражданского правоведения, на котором отчуждение между теорией и практикой … складывалось бы с такой силой, как на договоре о труде… Трудовой договор становится основой существования все более широких кругов населения, а юристы оперируют критериями, извлеченными из творений римских классиков – учителей права». Действующее законодательство не выходит за рамки найма услуг, что, по его мнению, «убого». Необходимо «единое понятие труда» и его правовая классификация. В-третьих, особое место занимают коллективные соглашения, где «полное несоответствие между важностью темы … и положением вопроса в теории и практике» и где «спорно решительно все»669. Таким образом, В. Б. Ельяшевич вполне признавал правовые предпосылки формирования самостоятельной отрасли – трудового права и выделял особый вид договора – трудовой договор.

Особое место среди цивилистов, затронувших проблемы правового регулирования трудовых отношений, занимает

Александр Александрович Симолин (1879–1919). Он родил-

ся 10 октября 1879 г. в Казани в дворянской семье (он титуло-

667 См.: Ельяшевич В. Б. Профессор Л. С. Таль // Последние новости. 1933. 14 июня.

668 Ельяшевич В. Б. Право. 1907. № 4. С. 277. 669 Там же. 1907. № 3. С. 172–174.

252

вался бароном) со шведскими корнями. После окончания с золотой медалью казанской гимназии в 1898 г. он поступил на юридический факультет Казанского университета, который и окончил с дипломом первой степени в 1902 г. Среди его университетских наставников были видные ученые того времени: историк права Н. П. Загоскин, полицеист В. В. Ивановский, цивилист и теоретик права Г. Ф. Шершеневич и др. Отметим, что профессора финансового права П. А. Никольский и энциклопедии права В. Ф. Залеский были знатоками социального законодательства, уделяли ему в лекциях существенное место. По завершению учебы он был оставлен по кафедре гражданского права и судопроизводства для приготовления к профессорскому званию под руководством Г. Ф. Шершеневича. С 1905 г. он принимается приват-доцентом и начинает читать лекции по торговому праву в Казанском университете. В 1908–1909 гг. молодой ученый находился в научной командировке в Германии и Франции. Наконец, в 1911 г. он защищает магистерскую диссертацию «Договор промыслового ученичества» (одноименная монография издана в 1910 г.), которую, наравне с исследованием А. Ф. Федорова, можно признать лучшей по данной проблеме в дореволюционный период. В том же году он избирается экстраординарным профессором по кафедре гражданского права. В 1916 г. он защищает докторскую диссертацию, а в следующем году избирается ординарным профессором. Его произвели в коллежские советники (светский полковник) и наградили двумя орденами.

А. А. Симолин был активным членом кадетской партии, сторонником законодательного решения рабочего вопроса, который виделся ему частью более широкого «социального вопроса». Февральскую революцию ученый приветствовал, принял активное участие в политической жизни. После октябрьских событий 1917 г. он продолжил работу в университете, но в начале августа 1918 г. был арестован ЧК и случайно избежал расстрела. После захвата города белыми 7 августа он избирается председателем Казанской городской думы, а после захвата города красными эвакуируется в Томск. Там он в 1918–1919 гг. преподавал в местном университете. Одновременно с декабря 1918 г. он назначается сенатором Гражданского кассационного департамента Правительствующего Сената, созданного колчаковским правительством. Сенат на-

253

ходился в Омске, где А. А. Симолин одновременно стал деканом экономического факультета Омского политехнического института. После захвата Омска красными при очередной эвакуации он заразился тифом и умер 23 декабря 1919 г.670

Какжеговорилосьвыше,ученогопостоянноинтересовал«социальный вопрос». В значительной степени откликом на него стала магистерская диссертация ученого, вышедшая и отдельным изданием (объемом 556 страниц)671. В свою очередь, отзывы на эту работу профессора В. Ф. Матвеева и приват-доцента А. В. Завадского были опубликованы в Казани в 1912 г. Откликнулись на нее Н. Н. Голубев и Н. А. Громов672. Эпиграфом к работе послужили строки из письма Ваньки Жукова о его горестной жизни в ученикахусапожникаизрассказаА.П.Чехова«Ванька».Сочинениенаписано преимущественно на базе зарубежной научной литературы с использованием трудов В. Эндеманна, Ф. Лотмара, П. Пика, Б. и С. Вебб и др. Александр Александрович определил ученичество как «отношение, где одно лицо обучает другое лицо чемулибо (науке, искусству, ремеслу и др.)»673. Эти отношения должны быть основаны на договоре, который имеет большое общественное значение. Значительная часть работы посвящена истории промыслового ученичества (гл. 1 исследования)674. При этом делается экскурс к истокам ученичества в Древнем Вавилоне и Египте, рассматривается цеховая организация производства, затрагивается ситуация в России преимущественно с времен Петра I. Обилие собранного ученым материала и в настоящее время вызывает уважение. Далее дается анализ договоров ученичества по современному исследователю праву (догматический анализ, данный в

670 См.: Ем В. С. , Комарова Т. Е., Симолин А. В. Сфера свободы // Симолин А. А. Возмездность, безвозмездность, смешанные договоры и иные теоретические проблемы гражданского права. М., 2005. С. 7–47.

671 Симолин А. А. Договор промыслового ученичества. Казань, 1910 (на обложке указан 1911).

672 См.: Голубев Н. Н. Рец. на кн.: Симолин А. А. Договор промыслового ученичества. Казань, 1910 // Юридическая библиография. 1911. № 2. С. 60–62; Громов Н. А. Рец. на кн.: Симолин А. А. Договор промыслового ученичества. Казань, 1910 // Журнал Министерства юстиции. 1912. № 3. С. 280–281.

673 Симолин А. А. Договор промыслового ученичества. С. 3. 674 Там же. С. 7–232.

254

гл. 2). Он выделил две тенденции: 1) придание данному договору чисто частноправового характера (в большинстве стран, прежде всего Англии и Франции); 2) сохранение прежнего цехового публично-правового характера (характерно для немецкого и австрийского законодательств). Научное определение ученичества ученый дал через два основных признака: 1) отношение, основанное на договоре; 2) договор двухсторонний, каждая из сторон имеет определенные обязанности675. При этом проводилось разграничение между промышленным и торговым ученичеством. Ученый отметил, что практически во всех странах предметом договора является именно обучение, а не его результат. Наличие или отсутствие выпускных испытаний такого вывода не колеблет.

Особый интерес представляет последняя, третья (в тексте ошибочно названная четвертой, с. 478), глава книги, посвященная договору ученичества с точки зрения политики права. Исследователь констатирует то, что правовая регламентация ученичества в России никуда не годится. Он видит три возможных варианта действий:

-ученичество отомрет, что видится крайне маловероятным;

-ученичество будет перенесено в учебные заведения (на курсы), в учебные мастерские. Однако это очень дорого и, на взгляд Симолина, маловероятно;

-надо совершенствовать законодательство об ученическом договоре, что и считается наиболее перспективным.

Предложения ученого на сей счет вполне взвешенные и аргументированные676.Так,онсчиталнеобходимымнесмешиватьправовую регламентацию деятельности специальных ремесленных училищ с ученичеством по другим видам деятельности (торговля и др.). Предлагалось ограничить возраст поступления в ученичество, причем дифференцировать его в зависимости от вредности и сложности работы, к которой ученик приготовляется. Минимальный возраст должен быть общим, желательно выше, чем введенные тогда 12 лет. Требовался и учет состояния здоровья ученика. Достаточно жесткие требования выдвигались и к учителям: соответствие по нравственным качествам и техническим знаниям, минимальный возраст – 21 год. При этом требования к учите-

675 Симолин А. А. Договор промыслового ученичества. С. 237.

676 Там же. С. 491–496, 505–506 и др.

255

лям должно устанавливать в централизованном порядке государство, которое при нарушении этих требований может лишать учителя возможности иметь учеников. Нарушение публичных требований (максимальное число учеников на одного учителя, нарушение норм, охраняющих личность ученика, и др.) должно влечь за собой признание ученического договора недействительным. Исследователь утверждал, что ученический договор должен заключаться только в письменной форме, причем одной из сторон должен выступать ученик, однако при этом требуется согласие родителей. Несоблюдение письменной формы должно вести не к признанию договора недействительным, а административной ответственности учителя в виде штрафа. А. А. Симолин ратовал за введение типового договора ученичества, который подлежит регистрации в Комиссии по ученичеству. Вполне разумно и предложение исследователя о введении контроля за исполнением мастерами своих обязанностей путем создания нового государственного органа или передачей его в ведение уже существующего государственного органа.

В целом ученый подготовил оригинальное исследование, показав себя не только высококлассным юристом, но и гуманистом. Однако в структуре работы и выводах есть некоторое очевидное и неизбежное сходство с опубликованной докторской диссертацией А. Ф. Федорова677, о которой уже говорилось выше.

К числу цивилистов, живо интересующихся проблемами правового регулирования труда, может быть отнесен Василий Ива-

новичСинайский(1876–1949). Он родился 25 июля 1876 г. в селе Лаврово Тамбовской губернии в семье священника. После окончания духовной семинарии (1897 г.) он выбрал светскую карьеру и поступил на медицинский факультет университета в Монпелье (Франция). Из-за недостатка средств после года учебы за границей он вернулся в Россию, однако выбрал уже юридический факультет Юрьевского университета, который окончил в 1903 г. По предложению известного цивилиста, профессора Е. В. Пассека в 1904 г. его оставляют при университете для подготовки к профессорскому званию по кафедре римского права. Однако вскоре молодой юрист оставил научную деятельность и занялся адвокатской

677 См.: Федоров А. Ф. О промысловом ученичестве вообще и договорах промыслового обучения в особенности. Одесса, 1892.

256

практикой. Он быстро вошел в число лучших (и хорошо оплачиваемых) адвокатов, но тяга к науке взяла свое, и в 1906 г. он вернулся в Юрьевский университет. Напомним, что почти одновременно с аналогичной целью в этом университете появился бывший адвокат Л. С. Таль. Вполне возможно, что там произошло их знакомство. В 1907 г. Василий Иванович сдает магистерские экзамены и избирается приват-доцентом Юрьевского университета. В 1908 г. он защищает магистерскую диссертацию по римскому праву, а в следующем году избирается профессором по кафедре гражданского права и судопроизводства (в должности не утвержден). В 1910 г. он избирается экстраординарным профессором Варшавского университета, а в 1911 г. переходит на аналогичную должность в Киевский университет, преподает также в местном Коммерческом институте и на Высших женских курсах. Докторскую диссертацию он защитил в 1913 г. В 1917 г. стал директором Киевского юридического института, преобразованного в 1920 г. в социологический, где читал курс социологии. В 1922 г. по приглашению Литовского университета он переехал в Ригу, где более 20 лет занимал кафедру гражданского права в качестве ординарного профессора. Вел занятия также в Русском институте университетских знаний, Институте практических знаний и Народном университете. Летом 1944 г. ученый переехал в Прагу, а в 1945 г. – в Брюссель, где продолжил заниматься научной работой. Его перу принадлежат около 500 публикаций, значительная часть которых вышла на французском, немецком и латышском языке. Умер он 21 сентября 1949 г. в Брюсселе678.

Отметим, что Василий Иванович обладал обостренным чувством нового, а в центр своих исследований всегда ставил человека. В этой связи вполне понятен его интерес к правовому опосредованию труда. Он наиболее тепло из всех известных цивилистов и однозначно положительно встретил первые научные исследования по рабочему вопросу. В частности, он приветствовал выход известной монографии Л. С. Таля о трудовом договоре. Не без патетики В. И. Синайский писал, что трудовой договор является основным вопросом в области современного ему граж-

678 См.: Краковский К. П. Нить времени (Биографии преподавателей юридического факультета Варшавского-Донского-Ростовского универ-

ситета). Ростов-н/Д., 2003. С. 133–135.

257

данского права, а работа коллеги «говорит сама за себя, за тот живой интерес, который она возбуждает в душе каждого, кому дороги успехи отечественного права и законодательного строительства, кому близки нужды неимущих классов». Далее он писал: «Трудовой договор непосредственно затрагивает личность человека, косвенно – благо государства. Духовное и физическое развитие народа также зависит от правильной организации найма труда в государстве. Естественно поэтому приветствовать появление в русской цивилистической литературе работы, посвященной лучшей организации договора о найме труда»679. Василий Иванович поддержал обоснование особого, вполне самостоятельного нового правового типа договора в области найма (трудового договора), отличного от договора личного найма. Он отмечает у автора «умение подойти к новому, животрепещущему вопросу и любовь к цивилистическим проблемам нашего времени». Ученый связал легализацию трудового договора с требованием к гражданскому праву охранять личность работника. Замечателен его вывод: «В этом отношении гражданское право является перед нами также с веткою мира».680 При этом не замалчиваются недостатки исследования: не выдержан его план, не всегда правильно учтены исторические данные, отсутствует четкая постановка догматической задачи и др., но все они, по мнению рецензента, покрываются вполне достоинствами книги (правильная постановка проблемы, глубина исследования, активное использование исторического и экономического материала, четкость изложения). Вероятно, это была самая высокая оценка труда Л. С. Таля со стороны крупного цивилиста, который сам специально не исследовал аналогичную проблематику.

В своем учебнике по русскому гражданскому праву (это был последний дореволюционный учебник гражданского права, изданный в России) В. И. Синайский вернулся к ней на концептуальном уровне. Он подчеркнул, со ссылкой на труды Л. С. Таля, неясность даже самого понятия власти над человеком в граждан-

679 См.: Синайский В. И. Рец. на кн.: Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование: Общее учение. Ярославль, 1913 // Юридическая библиография. 1913–1914. № 3. С. 112.

680 Синайский В. И. Рец. на кн.: Таль Л. С. Трудовой договор: Цивилистическое исследование: Общее учение. С. 114.

258

ском праве, отметил тенденцию на признание ответственности за профессиональные риски, «контракты через присоединение»681 и др. Но наибольший интерес представляет его теоретико-правовой анализ договора личного найма. Он поддержал идею о том, что вознаграждение по таким договорам имеет «во многих случаях значение средств существования человека: оно не лишено, поэтому, алиментарного характера». Ученый констатировал наличие дискуссии о понимании юридической природы договора об услугах. В частности, это касалось выделения особого типа договоров о труде, трудовых договоров как самостоятельной категории в гражданском обороте. Василий Иванович согласился на выделение двух основных типов договоров о труде: договоры в смысле обещания службы (договоры о служебном труде или трудовые договоры в тесном смысле) и договоры как обещание отдельных услуг, не устанавливающие служебных отношений (договоры о самостоятельном или предпринимательском труде). Были подчеркнуты и отличия этих договоров. В трудовых договорах имело место отношение личной зависимости, власти и подчинения, а при договорах о предпринимательских услугах такой зависимости нет. К первому типу договоров исследователь отнес наем рабочих, служащих, прислуги и др., а ко второму типу – подряд, заказ и даже поручение, поскольку оно представляет собой представление услуг за вознаграждение. При этом он отметил, что в новых учениях, посвященных договорам о труде, есть много неясного и спорного. Однако им нельзя отказать в одном: «постановке насущной задачи нашего времени – реформировать договоры найма труда в соответствии с современными воззрениями на труд, придав реформе цельность и единство в области гражданского законодательства»682.

Ученого не устраивала ситуация, когда современное законодательство не регулирует трудового договора, ни в смысле общего понятия, ни в отдельных его видах и типах. В частности, было верно отмечено, что тарифные или коллективные договоры ставят границу свободы договора отдельных лиц, представляют собой резкое ограничение принципа свободы воли лица. Однако та-

681 См.: Синайский В. И. Русское гражданское право. М., 2002 (по изд. 1914–1915). С. 58, 61.

682 Синайский В. И. Русское гражданское право. С. 407.

259

рифные договоры не имели сложившейся юридической структуры и возбуждали у ученого целый ряд сомнений. При этом он ссылался на исследования Л. С. Таля и И. С. Войтинского. Отмечены были и требования закона по ограждению личных благ нанявшегося, его безопасности, чести, нравственности, попечения о нем в случае заболевания. По мнению В. И. Синайского, есть многочисленные нормы, определяющие специфику вознаграждения за труд

иего неприкосновенность как алиментов, требующие издания работодателем правил внутреннего распорядка, обязательных и для самого работодателя и др. Интересен вывод ученого, который одобрили бы и первые специалисты по трудовому праву: «Все это и многое другое говорит за то, что договор найма труда не суть только договор о возмездном пользовании чужим благом, т. е. трудом, как всяким другим имуществом, но что в договоре о найме труда выступает на первый план элемент социального долга и попечения о благе нанявшегося. Оставляя простор работодателям преследовать свои личные цели, современное право требует их не забывать личные блага и жизненные интересы нанявшихся лиц»683.

Интересен также анализ действующего законодательства о личном найме, проведенный ученым. Здесь были затронуты права

иобязанности нанимателя и нанявшегося, проблемы оплаты труда, в том числе в период забастовки, вопросы о прекращении личного найма, проблемы договора об отдаче в обучение как особого вида договора личного найма684.

2.4.У истоков российской науки сравнительного

имеждународного трудового права

(Н. Н. Кравченко и Г. Г. Швиттау)

Отечественную историю нельзя делить на до- и послереволюционную, несмотря на быстроту и глубину происшедших изменений. Но для ученых-трудовиков этот социальный катаклизм стал действительно рубежным. Первую генерацию советских ученых – специалистов в области трудового права составили в основном лица, окончившие университеты до 1917 г., но получившие ученую степень и начавшие преподавательскую деятельность уже

683 Синайский В. И. Русское гражданское право. С. 408.

684 См.: Там же. С. 408–414.

260