Дональд Вудс Винникотт
.docx1) Представление Винникотта об «антиобщественных склонностях». Винникотт отмечал, что ребенок, слишком надолго лишенный чего-то важного для ощущения безопасности и роста, может стремиться к получению недостающего компонента символически, путем воровства — если еще надеется на его обретение.
Он также полагал, что и в деструктивном (другой выделяемой им форме антиобщественных склонностей) могут сходным образом проявляться поиски ребенком чего-то недостающего»: контейнирования, что предусматривало бы более полное ощущение жизни [aliveness], чем то, которое ранее представлялось ребенку вполне доступным. Самое важное в этих различных формах предделинквентного [чреватого правонарушениями] поведения — чтобы нашелся кто-то, кто мог бы распознать в них бессознательный поиск; кто бы мог соответствовать тому, что Винникотт называет «моментом надежды» (Winnicott, 1956: 309). Т.е. ребенку требуется найти кого-то, кто бы мог распознать бессознательный поиск, выражающийся в его плохом поведении, бессознательную надежду на то, что это поведение будет понято и найдется кто-то, способный соответствовать выражающейся в нем потребности. Если будет уделено внимание потребности, выражаемой в плохом, и даже злобном поведении, оно постепенно становится ненужным. Но если момент надежды не находит отклика, можно ожидать, что плохое (предделинквентное) поведение усилится и будет вызывать все больше проблем. Бессознательный поиск выйдет за рамки семьи и охватит других людей, таких как учителя и, возможно, даже полицейские.
2) Винникотт напоминает нам, что растущий ребенок, и особенно подросток, нуждается в поиске конфронтации с родителями или другими взрослыми. Об этом он говорит: «Конфронтация является частью контейнирования без оттенков кары и возмездия, но обладающего собственной силой» (Winnicott, 1971: ISO). Он предупреждает нас, что если родители пасуют перед этими нуждами растущего ребенка, он или она может обрести ложную зрелость. Подростка подстерегает здесь опасность стать не зрелым взрослым, а тираном, ожидающим, что все будут ему уступать.
3) В своей статье «Использование объекта» Винникотт исследует потенциально созидательные аспекты деструктивности. Он описывает, как ребенок, фантазируя, может «разрушать» объект в своей психике. Его потребностью в этом случае является способность внешнего объекта (то есть реальных родителей или реального аналитика) пережить такое разрушение без разрушения (collapse) или отмщения. Тогда обнаружится, что внешний объект (то есть родитель или аналитик) обладает собственной силой, а не только той, которая, путем фантазирования, была ему «дана» ребенком или пациентом, защищающим его от всего того, что для него чересчур, и что он, предположительно, не мог бы вынести.
4) В своей статье «Ненависть в контрпереносе» Винникотт говорит: «Аналитик должен быть готов выдерживать напряжение, не надеясь на понимание со стороны пациента того, что он делает, — возможно, на протяжении долгого времени. Чтобы справиться с этим, он должен без затруднений осознавать свой страх и свою ненависть. Он находится в позиции матери нерожденного или новорожденного ребенка. В конце концов ему неплохо было бы найти возможность объяснить пациенту, что он преодолел ради пациента, но анализ может и не зайти настолько далеко». (Winnicott, 1947, р. 198)
Экспериментальные исследования и многочисленные клинические наблюдения позволили выделить и описать характерные модели (паттерны) поведения матери и младенца, на основе которых складывается в дальнейшем стиль общения и поведения взрослой личности.
Вклад в проблему раннего генезиса объектных отношений внес Д.В.Винникотт, врачпедиатр, ставший крупнейшим авторитетом в области психоаналитического понимания младенчества. Вместо оценки влияния "хорошего" и "плохого" он использует понятие "холдинг" — материнская забота и поддержка. Именно забота и преданность матери, чутко реагирующей на все нужды ребенка, хорошо понимающей его желания и страхи, является, по Винникотту, ведущим фактором развития отношений. В отношениях холдинга складывается первое ощущение собственного Я:
"Все элементы, частицы ощущений и действий, формирующие конкретного ребенка, постепенно соединяются, и наступает момент интеграции, когда младенец уже представляет собой целое, хотя, конечно же, в высшей степени зависимое целое. Поддержка материнского Я облегчает организацию Я ребенка: ребенок становится способным утверждать свою индивидуальность. Мать идентифицируется с ребенком чрезвычайно сложным образом: она чувствует себя им, разумеется, оставаясь взрослым человеком. Ребенок переживает свою идентичность с матерью в моменты контакта, являющимися отношениями, которые стали возможны благодаря матери. С точки зрения ребенка, на свете нет ничего, кроме него самого, и поэтому вначале мать — тоже часть ребенка. Это то, что называют первичной идентификацией".
Обеспечивая первичную поддержку, мать, пишет Винникотт, поддерживает окружающее младенца пространство, заботясь, чтобы мир "не обрушился" на него слишком рано или слишком сильно. Неуверенные в себе, тревожные или депрессивные матери не способны обеспечить такую поддержку, и ребенок может пронести свое раннее ощущение "шаткости" окружающего мира и отношений с близкими через всю дальнейшую жизнь.
Холдинг или первичная поддержка матери — важный фактор психического развития и становления отношений в раннем детстве. В своих работах Винникотт описывает так называемую достаточно хорошую мать (good enough mother) — спокойную, заботливую, разумную и любящую, обеспечивающую, наряду с безопасностью и комфортом, возможность объектного удовлетворения. Такая естественная материнская способность складывается на основе специфической "одержимости" новорожденным ребенком: в большинстве случаев первый месяц мать полностью поглощена своим младенцем и практически игнорирует окружающий мир. Это состояние называется "первичной материнской озабоченностью" и представляет собой естественную адаптивную реакцию женщины.
Позднее для лечения детского аутизма на основе данных представлений была разработана холдингтерапия — своеобразная имитация ранней фазы отношений младенца с матерью. Процедура такова: мать нежно, но крепко прижимает раздетого ребенка к своей обнаженной груди и, не выпуская из объятий, говорит ему о своей любви, напевает ласковые песенки, укачивает и т.п. При этом важно сохранять постоянный контакт глаз. Ребенок поначалу яростно сопротивляется и стремится вырваться, но постепенно устает и затихает у матери на руках. Эта своеобразная регрессия к началу младенчества приносит хорошие результаты в работе с детьми в возрасте 5-10 лет.
Достаточно хорошая мать в процессе ухода за младенцем и общения с ним создает потенциальное пространство для развития его объектных отношений. Она знакомит малыша с новыми объектами (пищей, игрушками, живыми существами), сообразуясь с его желаниями и возможностями. Это пространство, указывает Винникотт, становится источником образования связей между ребенком и объектами. В нем осуществляется взаимодействие внешнего и внутреннего, реализуется способность к символической игре, творческому и эстетическому восприятию действительности.
Для объяснения того, как у ребенка формируется способность к самостоятельному, отделенному и отдельному от матери существованию, Д.В.Винникотт вводит понятие переходного объекта. Так называется любая вещь, которую младенец ценит и любит, поскольку с ее помощью справляется ситуациями, когда мать уходит и оставляет его в одиночестве. Он сосет пеленку или собственный палец, прижимает к себе край одеяла и т.п. "Переходный объект, — указывается в авторитетном психоаналитическом словаре, — это момент подступа к восприятию объекта, строго отграниченного от субъекта, и к собственно объектному отношению, однако его роль не упраздняется с развитием индивида. Переходный объект и переходные явления изначально дают человеку нечто такое, что навсегда сохраняет для него значение, они открывают перед ним нейтральное поле опыта" .
Такие объекты (наряду с переходным, Винникот и его ученица Р. Гаддини описали также предшествующий объект, связанный с первым опытом тактильных и вкусовых ощущений — им может быть пустышка, собственные пальцы или волосы ребенка и т.п.) не только помогают младенцу комфортно переносить отсутствие матери, но и служат опорой развития его представлений о внешней реальности. На взрослой стадии развития объектных отношений характеристики переходных объектов часто определяют индивидуальный выбор и предпочтения личности. Их символические характеристики могут воспроизводиться в широком контексте социально значимых ситуаций.
Винникотт полагает, что переходный объект является пороговым феноменом, сочетающим в себе функции внутренней и внешней реальности. Он структурирует опыт, связанный с соответствующими переживаниями, в которых причудливо переплетаются индивидуальные фантазии и групповые нормативные предписания (религиозные чувства, восприятие произведений искусства, понимание архетипической символики и т.п.). Можно предполагать, что переходный объект символизирует переход от Воображаемого регистра психики к Символическому (см. об этом в следующей главе).