12. 76. Система наказаний Московского государства: цели, особенности.

Цели:

Во-первых, Московскому государству были не чужды цели, которыми руководствовались мститель и власть более раннего периода истории, — возмездие и имущественные выгоды. Принцип наказаний, который особо выделяется в московском уголовном праве, — есть возмездие внешнее или материальное, т. е. воспроизведение в составе наказания состава преступления или лишение преступника того блага, которого он лишил другого. В Уложении этот принцип особенно последовательно применяется к наказанию за нанесение увечья (око за око, зуб за зуб): “А будет кто… отсечет руку или ногу, или нос, или ухо, или губы отрежет, или глаз выколет, — и за такое его надругательство самому ему то же учинить” (гл. XXII, ст. 10).

То же проявляется и в наказании за смертоубийство: “А кто кого убьет с умышления и такова убийцу самого казнити смертию” (гл. XXI, ст. 72).

Принцип материального соответствия наказания преступлению также прослеживается в Уложении: сожжение — за поджог, залитие горла расплавленным металлом — за подмесь простых металлов в серебряные деньги. Тот же принцип материального возмездия проявляется в направлении казни на тот орган, которым непосредственно совершается преступление: за кражу — отсечение руки, за лжеприсягу — урезание языка. Именно этим объясняется в некоторых случаях явное нарушение внутреннего соответствия между тяжестью преступления и тяжестью наказания.

Принцип возмездия (материального) не может считаться не только единственным, но и главным принципом московского уголовного права: он имеет место в Уложении преимущественно в постановлениях, заимствованных из чужих источников, и прилагается далеко не ко всем видам преступных деяний.

Во-вторых, целями наказания, унаследованными Московским государством раннего периода, были, безусловно, “имущественные выгоды”. Сюда нужно отнести только те виды наказаний, которые избраны и установлены по имущественным соображениям: пеня, продажа, конфискация, ссылка (хотя в то же время, конечно, они достигают чисто карательных целей); однако нельзя относить в эту группу такие наказания, которые установлены по другому принципу, но допускают при своем применении извлечение финансовых выгод, иногда необходимых для самого осуществления наказаний: таковы обязательные работы заключенных в тюрьме, необходимые для их содержания. Даже цель наказания не имеет в московском праве самостоятельного значения и подчиняется совершенно другим, чисто карательным соображениям. Этими двумя древнейшими целями отнюдь не исчерпывается задача Московского государства: наоборот, его уголовное право отличается от уголовного права Русской Правды и судных грамот именно новыми — карательными задачами чисто государственного характера. Эти задачи состоят в защите общества от преступников и преступлений.

Особенности:

Для системы наказаний были характерны следующие признаки:

1. Индивидуализация наказаний. Жена и дети преступника, по закону, не отвечали за совершенное им деяние, однако пережитки архаической системы наказаний были еще живы и выразились в сохранении института ответственности третьих лиц: помещик, убивший чужого крестьянина, должен был передать понесшему ущерб помещику другого крестьянина; сохранялась процедура “правежа” (публичного избиения должника батогами); в значительной мере поручительство походило на ответственность поручителя за действия правонарушителя (за которого он поручился).

2. Сословный характер наказания. Он выражался в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответственность (за аналогичное деяние боярин наказывался лишением чести, а простолюдин — кнутом (гл. X)).

3. Неопределенность в установлении наказания. Этот признак был связан с целью наказания — устрашением. В приговоре мог быть не указан сам вид наказания, а использовались такие формулировки: “как государь укажет”, “по вине” или “наказать жестоко”. Если даже вид наказания был определен, неясным оставался способ его исполнения (“наказать смертию”) или мера (срок) наказания (бросить “в тюрьму до государева указа”). Принцип неопределенности дополнялся принципом множественности наказаний. За одно и то же преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний: битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества. За кражу наказания устанавливались по нарастающей: за первую кражу — битье кнутом и урезание уха, 2 года тюрьмы и ссылка; за вторую — битье кнутом, урезание уха, 4 года тюрьмы; за третью — смертная казнь.