3.35. СТРАШНЫЙ ДОКТОР

Они не только стреляют из пушки по воробьям, но и не попадают в воробьев.

Р. Фишер

Взаимоотношения ребенка и медицины базируются на теоретиче­ ской подготовке в домашних условиях. Наиболее распространенный учебник на эту тему — знаменитая книга К. И. Чуковского «Доктор Айболит». Гениальный доктор — идеал врача в детском восприятии: дает шоколадки, потчует гоголем-моголем, иногда ставит градусники. Сложные оперативные вмешательства, например пришивание ножек зайке, выглядят весьма безобидно. Ничего плохого (страшного и болез­ ненного) доктор своим пациентам не делает, что вызывает в отношении Айболита повышенную любовь детского населения и патологическую зависть практикующих врачей-педиатров.

Реальная жизнь — реальные болезни и реальные больницы — вно­ сят свои коррективы. Милая сказочная теория уступает место прак­ тике. Большинство контактов с медициной — боль, страх, неудобства и другие маленькие и большие неприятности.

Вечный вопрос — кто виноват? Почему ребенок и врач с трудом находят взаимопонимание? Почему сплошь и рядом дети испытывают

Вторая проблема в том, что, несмотря на все родительские попытки хорошими быть, быть хорошими не получается. Хотя бы потому, что обманывать ребенка долго не удается. Пообещали, что не больно и не страшно, а было и больно, и страшно.

Третья проблема — проблема непосредственного контакта врача и ребенка. Индивидуальный подход, нахождение общего языка, выявление и учет конкретных особенностей характера — все это требу­ ет от врача «всего» трех вещей: желания, умения и времени. На первый взгляд, весьма парадоксальным выглядит тот факт, что при избытке умений и желаний фактор времени оказывается решающим. Но это только на первый взгляд. Попробуйте найти общий язык, когда за две­ рью кабинета очередь или когда в перспективе 20 вызовов на дом.

Добрый дедушка профессор всегда лучше «просто врача», и не про­ сто лучше, а лучше в три раза. Почему? Да потому, что по отношению к отдельно взятому ребенку у него: 1) больше опыта; 2) больше знаний и 3) больше времени.

Банальная фраза «время — деньги» одинаково актуальна и в бан­ ковском деле, и в здравоохранении. Сумма, которую зарабатывает врач в единицу времени, настолько смехотворна, что даже мысль о не­ обходимости в течение 20 минут уговаривать Петю открыть рот тоже кажется смешной.

Еще одна проблема, и опять связанная с материальным благопо­ лучием, как здравоохранения, так и народонаселения. Очень и очень

многие болезненные и неприятные методы терапии могут быть абсолютно равноценно заменены приятными, безболезненными, но значительно более дорогими вариантами лечения. Болезненные уколы антибиотиков в 70—80% случаев оказываются не нужными. Те же препараты можно назначать внутрь в виде сладких микстур. Но стоимость этих лекарств нередко оказывается в 2—3 раза выше, чем лечение уколами. Садистские манипуляции, вроде банок и гор­ чичников, распространенные, кстати, исключительно на территории бывшего СССР, по логике должны быть заменены разнообразными физиопроцедурами, квалифицированным лечебным массажем. Мы уже не говорим о стоматологии — уникальной области медицины, в которой доброта или, наоборот, «страшность» врача напрямую за­ висят от кармана родителей пациента.

Особый разговор — необходимость уложить ребенка в больницу. Вот уж где есть чего бояться! То маму не пускают, то не разрешают

есть любимые бананы, то кровь берут каждый день. А уколы? Какое бы место ни болело до лечения, но через 2—3 дня попа болит гораздо сильнее. А причина всему — все те же люди в белых халатах.

Где же выход? Есть ли он вообще? Как все-таки добиться того, чтобы врач и ребенок были добрыми друзьями? Позволим себе в этой связи небольшое лирическое отступление, которое касается не столько родителей, детей и врачей, сколько организаторов здраво­ охранения.

Врач и для ребенка, и для родителей ребенка должен быть своим, близким чело­ веком. С которым общаются не только когда плохо, но и, хотя бы иногда, в те дни, когда хорошо.

В идеале врача ребенку не государство должно назначать (именно так и происходит, когда речь идет об участковом педиатре), а родители должны выбирать. Логично в этой связи, чтобы труд такого врача оплачивался самими родителями, а не государством. Но это все теория: 90% всех детских болезней—болезни инфекционные, а лечение инфекцион­ ных болезней в индивидуальном порядке законом запрещено. Поэтому теоретически проблемы индивидуального подхода, врача-друга, взаимосвязи умений, желаний, ква­ лификации и оплаты труда вроде бы не сложно решить, хотя бы для той части населения, которая может оплачивать услуги врача. Но практически это невозможно потому, что пропагандируемый в последнее время институт семейных врачей на самом деле получа­ ется полусемейным, поскольку врач — человек государственный (бюджетный), а значит бедный, ограниченный во времени и думающий о том, чем кормить собственных детей. Еще раз подчеркну: негосударственным (частным) семейный врач, при существующих законах, быть не может, потому что имеет полное право лечить язву желудка у папы, не­ вроз у мамы, но не имеет никакого права лечить ребенку понос, ветрянку или скарлатину.

Повсхлипывав по поводу несовершенства законов и глобальной бедности, вернемся к реалиям бытия.

Итак, цели и задачи родителей, способы реализации.

* Не только касательно медицины, но и в жизни вообще следует добиваться того, чтобы слово «надо» употреблялось редко, но при его употреблении выполнялось обязательно. Педагогика

заканчивается там, где вопли и крики способны «надо» изменить на «не надо».

лость рта при любой болезни врач просто обязан, и он это сделает