!Учебный год 2024 / Сундуров Ф.Р., Тарханов И.А. Угол

Глава 11

ние, хотя оно должно и могло его контролировать1. Однако недолжное поведение при преступной небрежности можно признать безнравственным вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения виновным лицом своего долга (обязанностей), непроявления необходимой внимательности и предусмотрительности, способных вызывать общественно опасные последствия. Даже недолжное произвольное поведение, при котором сохраняется выбор способов и средств действий (бездействия), всегда связанных с целью как мыслимым их результатом,

вконечном итоге есть отражение воли, социального опыта, установки личности виновного в процессе мотивации (предрешения) и принятия решения о преступном поведении. Поведение в таких случаях остается мотивированным и целенаправленным. Человек «свободен не вследствие отрицательной силы избегать того или другого, а вследствие положительной силы проявлять свою истинную индивидуальность»2.

Влитературе можно встретить утверждение, что мотив при неосторожной вине является не признаком преступления, а признаком поведения. Но в этом случае искусственно противопоставляются воля и действие, поведение и последствия. Основанием ответственности и при неосторожности служит противоправное поведение, социальная сущность которого заключается в том, что оно несовместимо с лежащими на лице обязанностями.

По своему содержанию мотивы преступлений весьма разнообразны. С учетом социально-психологического содержания и нравственно-эти- ческой оценки можно выделить следующие группы мотивов: мотивы идейного, политического характера; низменные мотивы, являющиеся различными формами проявления эгоизма (корысть, месть, хулиганские побуждения, зависть, ненависть и др.); мотивы, лишенные низменного содержания (мотивы альтруизма, сострадания и др.). Нередко

влитературе все мотивы и цели преступлений разделяют на две группы, которые находят свое отражение в уголовном законе: 1) низменные и 2) лишенные низменного содержания3.

Иногда мотивы классифицируют по тяжести преступлений, выделяя антисоциальные (политические, насильственно-агрессивные, корыстные, корыстно-насильственные), асоциальные (эгоистичные,

1См., например: Уголовное право России. Часть Общая / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. М., 2005. С. 145.

2Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 145.

3См., например: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 347–348; Уголовное право России. Части Общая и Особенная / Под ред. А.И. Рарога. М., 2004. С. 106–107.

341

Раздел II

анархо-индивидуалистические и т.п.), псевдосоциальные (обусловленные интересами отдельных социальных групп, противоречащие интересам отдельных личностей и общества в целом) и промосоциальные (при превышении пределов необходимой обороны, необходимости задержания преступника, месть или ревность, формирующиеся в состоянии аффекта, и т.п.).1 Выделяют также мотивы умышленных

имотивы неосторожных преступлений2.

Внекоторых работах при классификации мотивов выделяются общественно-положительные мотивы3.

2.Уголовно-правовое значение мотива и цели преступления. Мотив

ицель преступления имеют важное уголовно-правовое значение. Эти признаки дают возможность прежде всего установить истину по делу. Без установления действительного содержания побуждений, которыми руководствовалось лицо, совершая преступление, истина по делу не будет установлена или будет установлена не полностью.

Мотив привносит в понятие вины момент морально-этической оценки. Можно сказать, что мотив «нравственным светом» освещает содеянное человеком, его помыслы и поступки.

Мотив преступления дает возможность установить конкретное содержание вины, определить ее социальную сущность и степень.

Чтобы решить вопрос, сознавало ли лицо общественно опасный характер своих действий, как оно относилось к этим действиям, предвидело ли их общественно опасные последствия, необходимо установить мотивы, которыми оно руководствовалось при совершении этих действий. Разные мотивы оказывают неодинаковое влияние на волю

исознание лица, на его эмоциональное состояние, и следовательно, на предвидение последствий своих действий, отношение к содеянному, оценку содеянного.

Мотив, будучи непосредственно связан с личностью, ее социальнопсихологическими особенностями, играет важную роль в индивидуализации уголовной ответственности и наказания, при решении других вопросов уголовного права.

Мотив и цель нередко указываются в числе необходимых признаков, характеризующих основной состав преступления. Это прежде всего относится к нормам, предусматривающим ответственность за преступления против личности. В целом ряде статей УК РФ о преступлениях

1См.: Уголовное право России. Часть Общая / Отв. ред. Л.Л. Кругликов. С. 223–224.

2Там же. С. 224.

3См., например: Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее

установление. Воронеж, 1974. С. 198.

342

Глава 11

против личности в качестве необходимого (обязательного) признака указывается мотив преступления (ст. 145, 1451, 153, 154, 155 УК РФ). Мотив и цель указываются в числе необходимых признаков при характеристике других составов преступлений, например, преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства (ст. 277, 281 УК РФ), должностных преступлений (ст. 285, 292 УК РФ) и др.

Нередко мотив и цель предусматриваются в качестве квалифицирующих обстоятельств отдельных составов преступлений. Такое значение мотиву и цели действующее уголовное законодательство придает при определении ответственности за убийство (п. «б», «з», «и», «к», «л», «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ), умышленное причинение вреда здоровью (п. «а», «д», «е», «ж» ч. 2 ст. 111, п. «б», «д», «е» ч. 2 ст. 112, ч. 2 ст. 115 УК РФ), а также других преступлений.

Мотив и цель преступления играют большую роль и в характеристике других элементов и признаков состава, в частности, объективной стороны преступления. Такая связь существует между мотивом, целью, способом, орудиями и обстановкой совершения преступления. Выбор способа, орудий и средств совершения преступления зависит от цели. Установление признаков, характеризующих объективную сторону преступления, должно производиться с учетом субъективных свойств деяния, в частности мотивов и средств его совершения. Неслучайно действующее уголовно-процессуальное законодательство (п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ) относит мотив к обстоятельствам, подлежащим установлению по уголовному делу. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 3 УПК РФ описательно-мотивационная часть обвинительного приговора должна обязательно содержать указания на мотивы совершения преступления.

Большое внимание мотиву и цели преступления уделяется в судебной практике. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в ряде своих постановлений обращает внимание судов на то, чтобы они при решении вопросов уголовной ответственности во всех случаях выясняли их. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» требуется, чтобы по каждому такому делу была установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения смерти другому человеку, а также исследованы другие обстоятельства, имеющие значение для правильной оценки содеянного и назначения виновному справедливого наказания1.

1 См.: Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам. М., 2003. С. 151.

343

Раздел II

Мотив преступления имеет важное криминологическое значение. Он самым ближайшим образом указывает источник, который питает преступление. По этому поводу видный российский ученый-кримина- лист Л.Е. Владимиров писал: «Входит или не входит по закону мотив данного преступления в понятие последнего, он должен быть непременно выявлен. Мотив есть истинный источник преступления, и никогда просвещенный суд не удовлетворится следствием, не раскрывшим мотива преступления. Объясняя возникновение данного преступления, мотив имеет глубокое значение для психологического понимания деяния, а в случаях сильного душевного волнения подсудимого он представляет важный опорный пункт для заключения врача-психиатра»1.

§ 8. Эмоциональное (психологическое) состояние как признак субъективной стороны преступления и его отражение в уголовном законе

Эмоции2, как уже отмечалось, являются обязательным компонентом любой психологической деятельности человека, в том числе и той, что связана с преступлением, т.е. предшествует преступлению и сопровождает его совершение. Чтобы человек ни делал, он всегда испытывает своеобразные переживания, в которых отражается его отношение к предметам и явлениям окружающей действительности, ко всему тому, что он познает и делает.

Всякое психическое отношение представляет собой и переживания, и знание, точнее, их единство. Каждое действие человека «необходимо включает и чувственную, и познавательную часть»3. «Для того чтобы почувствовать, — пишут Ф. Михайлов и Г. Царегородцев, — надо так или иначе понять действительность»4. От соотношения эмоциональ-

1Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. СПб., 1910. С. 45.

2В эмоциональной сфере выделяют эмоции и чувства. Под эмоцией в широком смысле в психологии понимают переживание человеком его отношение к окружающему миру и к самому себе, а в физиологии – одну из форм отражения объективной действительности (см: Большая советская энциклопедия. Изд. 2-е. Т. 49. С. 41). Чаще употребляется более узкое значение эмоции, понимаемой как кратковременное переживание, отчетливо выраженная реакция человека на определенную ситуацию (см.: Психология чувств. Челябинск, 1968. С. 4). Чувство – сложное эмоциональное переживание, выражающее обобщенное и устойчивое отношение человека к миру и собственной личности (см.: Психология. Минск, 1970. С. 285; Якобсон П.М. Психология чувств. М., 1958. С. 25 и др.).

3Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. М.,1957. С. 52.

4См.: Михайлов Ф.Т., Царегородцев Г.И. За порогом сознания. М., 1961. С. 50.

344

Глава 11

ных, интеллектуальных и волевых моментов в психической деятельности и поведении человека1, от того, какую роль каждый из них играет в данный момент в процессе мотивации, принятии решения и его исполнении, зависит в конечном счете его решимость избрать тот или иной вариант поведения, последовательность в достижении цели, степень реализации своего первоначального замысла и т.п.

Эмоциональное и рациональное в психической деятельности и поведении человека осуществляется в единстве. Сознание контролирует психическую деятельность и внешнее поведение человека благодаря контролирующей работе коры больших полушарий. В то же время сохраняется, как уже отмечалось, сложная взаимосвязь между различными по уровню компонентами психики, подчинение низших из них высшим: эмоций – чувствам, последних – сознанию и воле, биологических начал в человеке – психологическим, а тех в свою очередь – социальным.

Эмоции и чувства обозначают эмоциональные процессы, различные по степени выражения в них социальных мотивов и возможности осуществления сознательно-волевого контроля за всей психической деятельностью человека. Изменение равновесия высшей нервной деятельности, вызванное возникновением эмоций и чувств, неизменно сказывается на нормальном течении интеллектуальных и волевых процессов, а значит, и на поведении человека.

Эмоциональные переживания различаются по их качеству – положительные и отрицательные; глубине – глубокие и поверхностные; интенсивности – сильные и слабые; продолжительности – устойчивые и кратковременные; влиянию на деятельность – стенические (побуждающие к активности) и астенические (парализующие)2.

Существенную дезорганизацию сознательно-волевого контроля вызывают такие криминогенные (конфликтные) эмоциональные со-

стояния, как аффект, фрустрация, состояние эмоционального заражения

психологией агрессивной или спасающейся (панической) толпы, религиоз- но-экстатическое состояние и некоторые другие.

Аффект – это кратковременная, быстро возникающая и бурно протекающая эмоциональная реакция3, яркая кратковременная эмоциональная вспышка; в то же время – это чрезвычайно сильное, бурное переживание. Он вызывает «бунт подкорки», означающий приобре-

1«Нет человека только действующего или только чувствующего, – писал Ю.А. Макаренко, – он един» (см.: Мудрость чувства. М., 1970. С. 3).

2См.: Манойлова С.А. Указ. соч. С. 88.

3См.: Большая советская энциклопедия. Изд. 3-е. Т. 1. М., 1970. С. 456.

345

Раздел II

тение ею той самостоятельности, при которой резко ослабляется контроль со стороны коры головного мозга, выявляется бурное и резкое действие незаторможенных примитивных реакций. Иногда нервное напряжение (так называемый стресс) столь велико, что в высшей нервной системе в какой-то миг происходит перерыв связи между корой и подкоркой.

Возникнув как простая эмоция, аффективный процесс стремительно развивается в аффективное состояние, обусловливая динамику всей психической деятельности. В своем развитии он проходит ряд этапов: начало аффекта – возникновение эмоции, эмоциональная напряженность; основной период – аффективное состояние (собственно аффект); изживание аффекта – состояние охранительного торможения, перерастание в настроение, затем в безразличие (вплоть до полной отрешенности); новое переживание – при осознании случившегося в аффективном состоянии. Аффект существенно ограничивает течение интеллектуальных и волевых процессов, нарушает целостное восприятие окружающего и правильное понимание лицом объективного значения вещей и явлений, динамические моменты начинают преобладать над смысловым содержанием и избирательной направленностью действия1.

Втаком состоянии человек может принять решение, которое у него

вобычном состоянии или даже в состоянии обычной эмоциональной напряженности могло и не возникнуть, например, совершить преступление. Под влиянием аффекта человек говорит и делает то, что он не позволяет себе в более спокойном эмоциональном состоянии и о чем горько жалеет, когда минует аффект.

Аффект может быть физиологическим и патологическим. Только состояние физиологического аффекта не исключает полностью самоконтроля, сознательного поведения, способности руководить своими поступками. Лица, совершающие общественно опасные деяния в этом состоянии, признаются вменяемыми и ответственными за свои поступки, поскольку у них сохраняется, хотя и не в полной мере, способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Только в состоянии патологического аффекта утрачивается вменяемость, а значит, исключается уголовная ответственность за содеянное.

1 См.: Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. М., 1946. С. 395. О признаках аффекта и объективных обстоятельствах, позволяющих его обнаружить, подробнее см.: Сидоров Б.В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение. С. 24–36.

346

Глава 11

Поскольку в состоянии физиологического аффекта виновный не обладает «полной свободой воли», постольку он и не должен по общему правилу нести «полную ответственность» за свое преступное поведение. Исходя из этого, а также из того, что аффект возник внезапно, законодатель и сконструировал «привилегированные» составы убийства (ст. 107 УК РФ), причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта (ст. 113 УК РФ). Но это лишь психологическая предпосылка возможности признания аффекта конструктивным признаком субъективной стороны указанных преступлений, совершенных при смягчающих обстоятельствах. Юридическая оценка этих преступлений не может ограничиваться установлением аффекта вообще, а предполагает наличие так называемого оправданного аффекта, вызванного извинительными с позиции передовой человеческой морали обстоятельствами (насилием, издевательствами, тяжким оскорблением, иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего). Степень вменения здесь целиком зависит от степени виновности, субъективной опасности, которая в свою очередь определяется не только общественной опасностью содеянного в аффекте и не только психическим состоянием виновного лица, ограничивающим свободу его волеизъявления, но и тем, какие обстоятельства лежали в основе этого ограничения. Человек может эмоционально реагировать на то, что непосредственно направленно против него, а также на то, что приносит горе, страдания другим людям.

Таким образом, эмоциональная реакция на ситуацию имеет не только психологическое, но и нравственное объяснение, что учитывает законодатель и судебная практика. Роль такого стрессогенного обстоятельства играют провоцирующие действия потерпевшего, имеющие не только противоправный, но и аморальный характер, хотя вызванное ими душевное волнение (эмоциональная напряженность) не всегда может достигнуть уровня аффективного состояния (собственно аффекта).

В генезисе некоторых преступлений обнаруживается влияние таких эмоциональных состояний, как стресс, фрустрация, тревога, являющихся разновидностями эмоциональной (психологической) напряженности (сильного душевного волнения).

Стресс (от англ. Stress – «нажим, давление, напряжение») толкуются как «вызванное каким-нибудь сильным воздействием состояние повышенного нервного напряжения, перенапряжения»1. Он возникает как

1 Ожегов С.Н., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997. С. 773.

347

Раздел II

эмоциональная реакция на психотравмирующую ситуацию и протекает под нажимом отрицательного внешнего фактора, усиливающего эмоциональное напряжение, которое в свою очередь оказывает давление на сознательно-волевую сферу психики, вызывая сужение сознания

иуменьшая возможности волевого контроля за мыслями и действиями человека. Процесс накопления отрицательных эмоций может привести к перенапряжению психики по типу «последней капли» и эмоциональному взрыву под влиянием нового или очередного неблагоприятного воздействия психотравмирующей ситуации. Именно о таком стрессе, переходящем в состояние аффекта, говорит законодатель в ст. 107

и113 УК РФ, указывая на аффект, возникающий под влиянием длительной психотравмирующей ситуации, когда достаточно очередного объективно не столь стрессогенного противоправного или аморального поступка потерпевшего, чтобы переполнить «чашу терпения» виновного и привести его к аффективному «взрыву», под нажимом которого он приходит к решению совершить убийство последнего, причинить тяжкий или средней тяжести вред его здоровью. Речь идет о так называемом кумулятивном аффекте, являющемся разновидностью физиологического аффекта. Полагаем, на подобное же психическое состояние матери, убивающей своего новорожденного ребенка, следовало бы указать и в ст. 106 УК РФ, поскольку не само по себе наличие психотравмирующей ситуацией, а то, что она вызывает особое эмоциональное состояние, которое можно характеризовать как «состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости», может быть положено в основу снижения уголовной ответственности за такое объективно особо тяжкое преступление, как убийство.

Фрустрация (frustration – «уничтожение замыслов, расстройство планов») есть психическое состояние внутреннего напряжения, досады, раздражительности, возникающее в условиях действия факторов, препятствующих нормальному осуществлению деятельности индивида, или ситуации конфликта, как результат переживания человеком своей неудачи1. Это состояние сопровождается чувством безысходности в достижении желаемой цели и развивается в условиях затяжного конфликта чаще всего у людей, отличающихся робостью, нерешительностью и повышенной чувствительностью, стремящихся избежать открытых столкновений. Трудности, которыми вызывается фрустрационное состояние,

1См.: Суворова В.В. Психофизиология стресса. М., 1975. С. 6. Об основных характеристиках фрустрации см. также: Васинюк Ф.Е. Психология переживания. М., 1984. С. 37–42

348

Глава 11

являются либо объективно непреодолимыми, либо только субъективно воспринимаются как таковые. Переживаемые при этом отрицательные эмоции, как правило, сопровождаются агрессивными действиями в отношении того, кто, по мнению данного лица, является причиной его состояния. Часто человек, лишенный возможности воздействовать на непосредственный источник фрустрации данной желаемой цели (например, отомстить за нанесенную кем-то обиду), заменяет ее другой целью, доступной в данный момент (например, избивает другого человека), в результате чего эмоциональное напряжение снимается.

Обращение к понятию фрустрации в уголовном праве позволяет понять и объяснить случаи конкретного преступного поведения, которые иногда именуются как «безмотивные» (так называемые замещающие действия). Оно также помогает правильно диагностировать психическое состояние виновного в определенных ситуациях, его изменение и перерастание в состояние аффекта в случаях, когда в условиях психотравмирующей ситуации и вызванного ею стресса возникает фрустрация, усугубляющая субъективно переживаемый конфликт, который может завершиться разрядкой накопленного эмоционального напряжения1. Фрустрацией в форме замещения исследователи объясняют субъективную сторону преступлений, совершенных из хулиганских побуждений2, либо любых насильственных и даже любых иных, прежде всего умышленных, преступлений3.

Эмоциональные состояния, не достигающие по глубине переживания и степени эмоционального напряжения состояния аффекта (стресс, фрустрация, тоска, страсть, любое иное состояние эмоциональной напряженности), могут быть учтены судом при назначении наказания, поскольку они оказывают существенное влияние на психическую деятельность виновного и вызваны извинительными обстоятельствами.

Понятия «эмоция» и «чувство» являются категориями не только общей, но и социальной психологии и используются для обозначения соответствующих общественно-психологических явлений, которые характеризуют эмоциональные переживания, отношения, состояния,

1См.: Сафуанов Ф.С. Аффект: судебно-психологический анализ // Психологический журнал. 2001. № 3. С. 17.

2См.: Овчинников Б.Д. Теоретические проблемы изучения механизма формирования и преступного проявления хулиганских побуждений: Дисс. … канд. юрид. наук. Л., 1971. С. 141–115.

3См.: Котов Д.П. Установление следователем обстоятельств, имеющих психологическую природу. Воронеж, 1987. C. 60.

349

Раздел II

вцелом психологический настрой групп, коллективов («толпы»), формирующихся в процессе взаимодействия входящих в них индивидов. Воспринимая настроение и поведение других людей, человек может ими заряжаться и, подчинившись, следует им.

Втолпе, представляющей иногда случайное множество людей, может не быть внутренних связей, и они становятся некой общностью лишь в той мере, в какой охвачены одинаковой эмоцией по отношению к каким-либо лицам, установлениям и событиям1. Психологическое состояние индивидов в такой общности изменяется, что нередко способствует ее агрессивному поведению. В условиях непосредственного контакта и общения происходит процесс эмоционального заражения,

вкотором многократно усиливаются эмоциональные проявления участников толпы. Возрастание числа людей, заражаемых общим настроением, усиливает эмоциональный накал, уменьшает степень критического отношения каждого человека к самому себе и способность рационально перерабатывать воспринимаемую информацию.

Вагрессивной толпе возникает ощущение собственной анонимности и чувство силы, увеличивается психологическая энергия каждого отдельного человека, наблюдается необычная жестокость толпы. Действия такой толпы можно наблюдать, например, при совершении массовых беспорядков, сопровождающихся насилием, погромами, поджогами и т.п. (ст. 212 УК РФ). Учитывая повышенную общественную опасность такого агрессивного массового психоза, законодатель предусмотрел уголовную ответственность, даже за призыв к массовым беспорядкам и т.п. (ч. 3 ст. 212 УК РФ) или за действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды и другим, по признакам пола, расы, национальности и т.д. (ст. 282 УК РФ). Имеются случаи, когда агрессивная толпа провоцирует отдельного человека на совершение преступления.

Психологи выделяют также поведение спасающейся толпы, которая формируется в обстановке паники, возникающей при стихийных бедствиях, катастрофах, в военных условиях. По мнению В.М. Бехтерева, паника – «это есть подавляющий аффект, развивающийся внезапно при каком-либо неожиданном впечатлении угрожающего характера и с необычной быстротой распространяющийся путем психического влияния на множество лиц; это есть нечто такое, что охватывает, подобно острейшей заразе, почти внезапно целую массу лиц чувством неминуемой опасности, против которой совершенно бессильно убеждение и которое получает объяснение только во внушении этой идеи,

1 См.: Поршнев В.Ф. Социальная психология и история. М., 1979. С. 93.

350