1. Система вещных прав по гк рф: проблемы и противоречия.

Статья 216 ГК РФ позволяет отнести к перечню вещных прав права, прямо не перечисленные в статье. Таким образом, конструкция ст. 216 ГК РФ влечет возникновение споров в теории гражданского права относительно перечня вещных прав.

Так, Ю.К. Толстой к вещным правам помимо названных в ст. 216 ГК РФ относит право учреждения самостоятельно распоряжаться имуществом; права члена кооператива на кооперативную квартиру до ее выкупа; право членов семьи собственника жилого помещения на пользование этим помещением; право пожизненного проживания в жилом помещении, принадлежащем другому лицу по договору или в силу завещательного отказа; залог недвижимости

Л.В. Щенникова к вещным правам относит право владения, право пожизненного наследуемого владения земельным участком, право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком, право застройки, право хозяйственного ведения, право оперативного управления, право самостоятельного распоряжения доходами учреждения, сервитуты, право проживания, залог, удержание.

По ее мнению, право лица по давностному владению может быть отождествлено с правом владения, и именно как право владения оно должно быть включено в перечень вещных прав. На наш взгляд, идентификация владения по давности и права владения является ошибочным смешением институтов вещного права ввиду их различного целевого назначения. Так, наличие владения по давности является защитой будущего права лица, не обладающего в настоящий момент титулом на вещь. Владение по давности скорее способствует возникновению будущих прав на вещь, чем само является правом. Необходимо отметить, что владение в течение срока приобретательной давности может быть как в отношении вещи, имеющей собственника, так и в отношении вещи, не имеющей такового. В том случае, если у вещи нет собственника, достаточно сложно говорить о существовании ограниченного вещного права, так как ограниченное вещное право всегда является производным от права собственности. Однако если у вещи есть собственник или иной титульный владелец, то фактический владелец не может защитить свое владение от указанных лиц. При этом для вещных прав предусмотрено наличие защиты не только от третьих лиц, но и от собственника. Наличие иска для защиты от действий третьих лиц, на наш взгляд, не подчеркивает вещного характера права владения в течение срока приобретательной давности. Иск является одной из гарантий для осуществления возможности по реализации интереса управомоченного лица и придает стабильность правовому положению давностного владельца.

А.Д. Рудоквас, анализируя владение в течение приобретательной давности, а также иск в его защиту, полагает, что интерес владельца по давности не ограничивается ожиданием приобретения собственности в будущем. Так, владелец в течение срока приобретательной давности имеет право на доходы от вещи. В соответствии со ст. 303 ГК РФ данное право сохраняется до того момента, когда владелец узнал о неправомерности своего владения либо получил требование о возврате имущества [10, с. 253]. Анализируя владение в течение приобретательной давности, А.Д. Рудоквас обращает внимание, что высшая судебная инстанция склоняется к квалификации давностного владения как субъективного права. Такой вывод он делает, исходя из анализа постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в котором давностное владение признается субъективным правом, а не просто фактическим состоянием. В данном постановлении проводится параллель между иском давностного владельца и исками собственника (такими как виндикационный и негаторный) по сферам их применения. В пользу признания давностного владения субъективным правом, по мнению А.Д. Рудокваса, говорит и использование законодателем термина «правопреемство» для передачи владения по давности. При этом, в опровержение мнения Е.А. Суханова о невозможности квалификации давностного владения в качестве ограниченного вещного права, он приводит довод о том, что юридически бесхозяйное имущество продолжает быть собственностью лица, использующего его до тех пор, пока право собственности на него не будет приобретено другим лицом.

Вместе с тем включение в систему вещных прав иных прав представляется спорным. На наш взгляд, право пользования членов семьи собственника жилым помещением в том виде, в каком оно представлено в ст. 292 ГК РФ и ст. 31 Жилищного кодекса РФ не может быть признано вещным. Ранее ГК РФ закреплял правило, согласно которому переход права собственности на жилое помещение к другому лицу не являлся основанием для прекращения права пользования помещением для членов семьи бывшего собственника. В настоящее время данная норма утратила силу, а следовательно отпал и признак права следования, относимый исследователями к вещным правам. Вместе с тем отсутствует и обременение права собственника жилого помещения. Прекращение семейных отношений влечет за собой прекращение права пользования жилым помещением, что говорит о нестабильности правового положения пользователя. Однако Верховный Суд РФ устанавливает некоторые изъятия из этого правила. Так, п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» предусматривает, что несовершеннолетние сохраняют право проживания в жилом помещении, находящемся в собственности одного из родителей, в случае прекращения семейных отношений между родителями. Пункт 15 указанного постановления устанавливает, что суд в ходе рассмотрения искового заявления может прийти к выводу о возможности сохранения за бывшим членом семьи права пользования жилым помещением на определенный срок. Пункт 18 названного постановления устанавливает, что члены семьи либо бывшие члены семьи собственника приватизируемого помещения, которые на момент приватизации имели равные права с собственником жилого помещения по пользованию жилым помещением и дали согласие на приватизацию, сохраняют право пользования жилым помещением при смене собственника. Таким образом, приходится констатировать, что законодатель, исключив право следования, все еще оставляет почву для дискуссий. Так, п. 3 ст. 292 ГК РФ устанавливает, что члены семьи собственника жилого помещения могут требовать устранения нарушений их прав на жилое помещение от любых лиц, включая собственника помещения. Тем самым праву пользования жилым помещением придаются черты абсолютного права. Право пользования жилым помещением собственника членами его семьи может нести в себе определенные ограничения для собственника. Так, п. 4 ст. 292 ГК РФ обязывает собственника получить согласие органа опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения в случаях проживания в нем членов семьи, находящихся под опекой и попечительством, либо несовершеннолетних лиц, оставшихся без родительского попечения.

Несколько иной характер носит право пользования жилым помещением на основании завещательного отказа либо по договору пожизненного содержания с иждивением. Право пользования жилым помещением возникает в силу договора или завещательного отказа, однако его содержание определяется законом. Более того, раздел II ЖК РФ, имеющий название «Право собственности и другие вещные права на жилое помещение», содержит нормы о пользовании жилым помещением, предоставленным по завещательному отказу, а также о пользовании жилым помещением на основании договора пожизненного содержания с иждивением. В соответствии с п. 1 ст. 601 ГК РФ гражданин — получатель ренты передает на основании договора в собственность плательщику ренты жилой дом, квартиру, земельный участок, иную недвижимость, но продолжает им пользоваться. В соответствии с п. 2 ст. 1137 ГК РФ на основании завещательного отказа гражданин в течение периода его жизни или иного срока вправе пользоваться жилым помещением, входящим в состав наследства. Содержание вышеназванных прав представляет собой ограниченное пользование чужой недвижимостью, которое сохраняется в случае перемены собственника. Это право пользуется абсолютной защитой: собственник недвижимости, переданной ему по договору ренты, вправе ее отчуждать, сдавать в залог, обременять иным образом только с предварительного согласия получателя ренты. Н.Н. Мисник характеризует право собственника, возникающее на основании договора пожизненного содержания с иждивением, в качестве ограниченного права собственности [4]. Данный вывод, на наш взгляд, представляется не вполне корректным, ввиду того что право собственности не является ограниченным, а собственник лишь ограничивается в осуществлении своих правомочий. Исследователи относят к вещным правам и право залога, но с некоторыми ограничениями. Так, например, если объектом права залога является вещь, а не имущественное право, оно может быть отнесено к вещным правам [11, с. 324]. Залог как вещное право рассматривали и некоторые дореволюционные юристы (Г.Ф. Шершеневич, И.А. Покровский), среди советских юристов данную точку зрения поддерживал И.Б. Новицкий. Современные исследователи склонны относить залог к вещным правам в том случае, если его объектом является недвижимость

Вместе с тем залог, как правило, возникает на основе договора с собственником имущества, подлежащего передаче в залог. Залог носит акцессорный характер, при этом в залоговом правоотношении существуют как абсолютная, так и относительная правовая связь. Абсолютная правовая связь существует как в отношении третьих лиц, так и в отношении собственника вещи. Относительная связь возникает на основании договора между залогодателем и залогодержателем. Очевидно, что правовая природа залога иная, чем любого вещного права. Так, вещные права призваны закрепить статику имущественного оборота, тогда как основная цель залога — обеспечить исполнение основного требования, и, более того, в результате неисполнения обязательства и существования залога отношения приходят в динамику и прекращается право собственности. Заклад как разновидность залога обладает определенными особенностями, которые дают возможности для характеристики его как вещного права. Так, заклад соединяет в себе две правовые связи: абсолютную и относительную. При этом залогодержатель имеет возможность владения, пользования заложенным имуществом (в случаях, предусмотренных договором), а при ненадлежащем исполнении основного обязательства залогодержатель может распоряжаться заложенным имуществом в порядке, установленном законодательством. Действующее законодательство Российской Федерации порождает сомнения относительно правовой природы ипотеки. Согласно ст. 131 ГК РФ право собственности, а также и другие вещные права на недвижимость, в том числе их возникновение, переход и прекращение, подлежат государственной регистрации. Статья 29 Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» [6] (далее — Закон № 122-ФЗ) предусматривает государственную регистрацию ипотеки. Принимая во внимание тот факт, что объектом ипотеки является недвижимость, а также то, что в соответствии со ст. 19 Федерального закона от 06.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» [7] она подлежит регистрации, можно сделать вывод о ее вещно-правовом характере. Однако Закон № 122-ФЗ в п. 1 ст. 4 определяет ипотеку как обременение прав на недвижимое имущество и обязывает регистрировать ограничение прав не в качестве вещного права, а наряду с ним, тем самым не включая его в перечень видов вещных прав. Важно отметить, что согласно абз. 2 п. 4 ст. 334 ГК РФ к залогу недвижимого имущества применяются правила о регулировании вещных прав. Таким образом, на наш взгляд, прямое указание закона на то, что нормы о вещном праве распространяются на регулирование ипотеки, является основанием для признания ее вещным правом.

Задачу построения системы вещных прав в соответствии с существующими экономическими реалиями призвана решить Концепция развития гражданского законодательства [3], и в частности Проект ФЗ № 47538-6, предусматривающий закрытый перечень вещных прав. Согласно Проекту ФЗ № 47538-6 к вещным правам относятся право собственности и ограниченные вещные права, устанавливаемые в отношении вещи собственника. Предполагалось введение широкого круга ограниченных вещных прав, как уже известных гражданскому законодательству России, так и применяемых в странах континентальной правовой системы. Так, согласно Проекту ФЗ № 47538-6 к ограниченным вещным правам относятся право постоянного землевладения, право застройки, сервитут, право личного пользовладения, ипотека, право приобретения чужой недвижимой вещи, право вещной выдачи, право оперативного управления, право ограниченного владения земельным участком.  Далеко не все исследователи оценивают кардинальное изменение перечня ограниченных вещных прав как положительное, ввиду того что оно неизбежно приведет к разрушению сложившихся институтов гражданского права и может не дать те положительные результаты, к которым стремится законодатель. Однако проблемы в области регулирования прав на земельные участки, фактическое отсутствие альтернативы праву собственности и аренды на землю, рассредоточение прав, обладающих вещно-правовыми признаками, в ГК РФ, на наш взгляд, свидетельствуют о необходимости пересмотра системы действующих вещных прав.