901

сов разведки и разработки месторождений полезных ископаемых и нефтяных месторождений.

Геодезическая подготовка горных инженеров в ТТИ, где учился Иван Смирнов, была поставлена на очень высоком уровне.

В1908-1909 учебном году на горном отделении ТТИ обучалось 424 студента, в том числе семь выпускников 1906 года Барнаульского реального училища: Ватман Борис Георгиевич, Еремеев Василий Михайлович, Карамышев Николай Александрович, Проничкин Александр Никитич, Смирнов Иван Иванович, Сокуров Иван Михайлович, Шестаков Валентин Ксенофонтович. Социальный состав студентов-барнаульцев был такой: два человека – сыновья крестьян, один – сын казака, один из мещан, один – сын священника, один – сын канцелярского служащего [341].

Шесть человек из семи поступило на горное отделение ТТИ в 1906 году, а Б. Г. Ватман – на год позднее. Из 55 студентов горного отделения ТТИ приема 1906 года, которые были указаны в списке 1908 г, 11% составляли выпускники одного года (1906) из одного учебного заведения – Барнаульского реального училища. В 1908 г., такой, явно дружной, компании, как у однокласниковбарнаульцев, на горном отделении ТТИ больше не было. Очевидно, что экскурсии

ипоходы, организованные В. И. Верещагиным для учащихся Барнаульского училища, хорошо сплотили их участников, сформировали интерес к изучению природы. Часть выпускников училища 1906 года продолжила учёбу на горном отделении ТТИ.

Судьбы этих шести одноклассников и однокурсников Ивана Смирнова по ТТИ сложились по-разному. Анализ открытых источников информации показал, что, с высокой долей вероятности, в годы Гражданской войны некоторые барнаульские однокурсники Ивана Смирнова оказались в белой армии. В 1938 году они были репрессированы (Сокуров, Шестаков, Еремеев).

Ватман Борис Георгиевич после 1917 года работал начальником отдела одного из горных комбинатов Восточно-Казахстанской области. Он был арестован 17 сентября 1937 г. УГБ НКВД Каз.ССР. Приговорен выездной сессией ВК Верховного суда СССР в г. Алма-Ата 27 февраля 1938 г., обв.: 58-14, 58-7, 58-8 УК РСФСР. Приговор: высшая мера наказания. Реабилитирован 25 ноября 1991 года. Источник: [313].

Вавтобиографии, написанной в 1922 г., И. И. Смирнов указал, что он в 1909 году из Томского Технологического Института перешел на Естественное отделение физико-математического факультета Московского университета [61, Л.2]. Почему Иван Смирнов не завершил обучение в ТТИ и не получил высшее горноинженерное образование? Сейчас трудно ответить на этот вопрос. Да и, наверное, на него не может быть дан однозначный ответ.

Рассмотрим некоторые возможные причины принятого им решения о кардинальном изменении в выборе будущей профессии: 1) Был отчислен из Томского ТИ за неуспеваемость; 2) Решил повысить качество получаемого образования;

31

3) Решил сменить условия жизни в провинции на столичные (Московские); 4) Расширились возможности получения университетского образования из-за изменения духовного сана отца; 5) Появилась потребность участвовать в процессах аграрно-переселенческой реформы в России.; 6) Проявилось желание служению Отечеству и крестьянству в качестве агронома-почвоведа; 7) Проявилось влияние В. Н. Верещагина, сформировавшего у учеников потребность изучения природы (почвенно-растительный покров).

1)Не справился с обучением в ТТИ. Отчисление И. И. Смирнова из сибирского вуза за неуспеваемость следует исключить. Диплом 1-ой степени об окончании Императорского Московского университета, полученный И. И. Смирновым

в1913 году [61, Л.4], свидетельствует о том, что он был способным студентом и не мог быть отчислен из Томского технологического института за неуспеваемость.

2)Решил повысить качество получаемого образования. Объективно каче-

ство образования в Императорском Московском университете (ИМУ) в первое десятилетие ХХ века было выше, чем в ТТИ, что вполне может объяснить желание Ивана Смирнова продолжить обучение именно в Московском университете.

3)Решил сменить условия жизни в провинции на столичные (Московские).

Условия проживания в Томске первого десятилетия ХХ века существенно уступали московским. Быт студентов ТТИ в первые 15 лет ХХ века был достаточно тяжёлым, его специфику детально описал кемеровский историк С. С. Астапенко

[11].

4)Расширились возможности получения университетского образования из-за изменения духовного сана отца. В 1909 году о. Иоанн Акимович Смирнов был возведён в сан протоирея. В Российской Империи дети лиц высокого духовного звания имели более широкие возможности для обучения в Императорских университетах России.

5)Появилась потребность участвовать в процессах аграрно-

переселенческой реформы в России. Охарактеризуем решение Ивана Смирнова о смене выбора будущей профессии в контексте российской аграрнопереселенческой политики конца XIX – начала ХХ века. В первом десятилетии ХХ века в Российской Империи интенсивно реализовывалась столыпинская переселенческая политика. Наиболее чётко она стала проявляться с 1906 года. «Масштабы переселения в Сибирь впечатляли. В 1906 году за Урал прошло 216 648 человек. В 1907 году – 576 979 человек. В 1908 году – 758 812 человек. В 1909 году – 707 463 человек. По Томской губернии данные таковы: в 1906 году в губернию проследовало 28 402 души обоего пола (д.об.п.), в 1907 году – 179 549

д.об.п., в 1908 году – 317 757 д.об.п., в 1909 году – 265 393 д.об.п.» [27].

«В 1908 году в Сибири начались интенсивные почвенно-ботанические работы, в которых принимали участие почвоведы Переселенческого управления. Это была работа, о которой мечтал В. В. Докучаев, выдвигавший грандиозный план сплошного почвенного исследования районов, тяготеющих к великому си-

32

бирскому пути. Руководитель работ – К. Д. Глинка привлёк для организации и выполнения исследований лучших почвоведов. В составе экспедиций работали почвоведы: Б. Б. Полынов, Л. И. Прасолов, С. С. Неуструев, Д. А. Драницын, В. П. Смирнов, М. М. Филатов и др.; ботаники: В. В. Сапожников, В. Л. Комаров, П. Н. Крылов, В. Н. Сукачев и др.» [119].

«Одним из важнейших видов деятельности Переселенческого управления была подготовка земельного фонда для переселенцев. Почвенно-ботанические исследования в переселенческих районах предваряли собственно землеотводные работы. После выяснения степени пригодности земли для сельскохозяйственной колонизации производилась хозяйственная съёмка, намечались места для усадеб, а по окончании съёмки определялся размер (в десятинах) и ёмкость (в душевых долях) участка. Запроектированные участки поступали на утверждение временных комиссий, после чего они отграничивались в натуре. В 1908 г. Переселенческое управление приступило к «более широкой и научной постановке почвенноботанических исследований». Для выработки программы исследований в 1908 г. было образовано особое Совещание с участием специалистов – почвоведов и ботаников. С 1908 по 1914 гг. включительно 97 экспедиционных отрядов обследовали в Азиатской России порядка 145000000 дес. земли, из которых для культурной разработки было признано пригодными 28000000 дес.

Итоги исследований выходили отдельными изданиями в виде «Трудов почвенно-ботанических экспедиций по исследованию колонизационных районов Азиатской России» [231], [248], [352].

«13 декабря 1908 г. в Петербурге было проведено совещание, рассмотревшее вопросы о надлежащей организации почвенно-ботанических исследований новых областей Азиатской России, под председательством начальника Переселенческого управления Г. В. Глинки, при участии чинов Переселенческого управления, заведующих почвенными и ботаническими экспедициями, заведующих переселенческим делом на местах и местных переселенческих агрономов, а также в присутствии представителей Государственного контроля и Иркутского генералгубернатора.

По результатам совещания было выработано соответствующее заключение

иутверждено 29 января 1909 г. товарищем главноуправляющего землеустройством и земледелием (ГУЗиЗ), сенатором Б. Е. Иваницким.

Согласно этому заключению:

1)почвенно-ботанические исследования местностей Азиатской России представляли научный материал для суждения о пригодности под заселение земельных угодий, а также решения вопросов о надлежащей организации агрономических мероприятий;

2)названные исследования, в зависимости от характера изучаемых районов

ицелей, могли быть: а) маршрутно-рекогносцировочными на обширных площадях, имеющими задачу установления общих схем распределения и общей классификации почвенно-растительного покрова; б) детальными на небольших участках,

33

в целях возможно полного изучения почв и растительности данной местности и с составлением почвенных и ботанических карт достаточно крупного масштаба (10,5 и 2 версты в 1 дюйме);

3)в целях выяснения практических результатов производимых исследований и оценки их значения для целей колонизации, а также для объединения деятельности отдельных партий было признано необходимым сохранить в составе научных экспедиций производителей работ, знакомых с совокупностью естественных и бытовых условий заселяемых местностей;

4)в зависимости от особенностей естественно-исторических условий обследуемых районов состав научных экспедиций мог пополняться и специалистами по агрономии, дорожному делу, гидротехнике, статистике и др.;

5)подлежащие исследованию местности намечались заведующими местными переселенческими районами, о чем сообщалось заблаговременно на утверждение Переселенческого управления, с указанием времени желательного открытия полевых работ;

6)вопросы организации и внутреннего распорядка партий и определение ближайших задач каждой отдельной экспедиции разрешались на совещаниях при местных переселенческих организациях при участии личного состава экспедиций;

7)непосредственно после окончания полевых работ участники экспедиций сообщали заведующим местными работами сведения о ходе произведенных работ, а также сдавали дубликаты наиболее типичных почвенных образцов и экземпляров растений, собранных при исследованиях, для помещения их в местных музеях в установленном — по взаимному соглашению – количестве отдельных названий;

8)в целях возможно полного согласования научных выводов работ экспедиций по отношению к характеристике обследуемых местностей почвенные и ботанические исследования должны были производиться по возможности совместно;

9)обработка собранного экспедициями научного материала должна была производиться в научных центрах, после чего описания данных почвенных анализов и дубликаты собранных растений, окончательно определенные, препровождались заведующим местными переселенческими районами, по принадлежности;

10)результаты работ экспедиций (научно разработанные) должны были печататься под редакцией заведующих экспедициями при Переселенческом управлении и сообщаться местным переселенческим организациям;

11)работы научных экспедиций должны были проводиться в тесной связи

сместными переселенческими агрономическими организациями и по возможности содействовать им в изучении колонизуемых районов в сельскохозяйственном отношении.

Таким образом, данное совещание выработало развернутую программу, в которой был намечен план проведения почвенно-ботанических исследований осваиваемых местностей Азиатской России, содержащий вполне определенные принципы, порядок, характер и цели» [223].

34

«В 1908 году началось изучение ранее неисследованных пространств Томской губернии. Территориальные рамки территории Томской губернии в 1908 году включали 7 уездов: Томский, Мариинский, Каинский, Кузнецкий, Бийский, Барнаульский, Змеиногорский. На современном этапе исторического развития территории Томской губернии соответствуют Томская, Кемеровская, Новосибирская области и Алтайский край.

<…> Интерес к колонизуемым пространствам в данном случае был, конечно, не столько научный, сколько практический. Переселенческое Управление было озабочено естественно-научным освещением колонизируемых пространств, поэтому начиная с 1908 года регулярно командировало экспедиции из ученых специалистов. Последние должны были провести почвенно-ботанические исследования малоизученных районов Томской губернии. Так, в 1908 году были исследованы бассейн реки Лебедь (в Бийском уезде) и Мариинско-Зачулымская тайга на севере Мариинского уезда. В дальнейшем почвенно-ботанические исследования продолжались. Так, в 1909 году в Кузнецком уезде были исследованы бассейны рек Кондомы, Мрассу и верховьев Томи, а также в Бийском уезде бассейны рек Чарыш и Алея. Эти экспедиции давали ответ на вопросы о возможном расширении колонизационного фонда за счет ранее неизученных районов Томской губернии» [27]. Почвы бассейна р. Чулыма в Томской губернии в 1908 году обследовал М. Ф. Колоколов [355].

«Целью почвенно-ботанических исследований, проводившихся на территории Азиатской России, было следующее:

1)составление для всех губерний и областей Сибири "схематических почвенных карт, где были бы выделены границы своеобразных областей, то есть отличавшихся друг от друга в почвенном отношении";

2)создание для каждой сибирской губернии и области "классификации встречавшихся в ее пределах почвенных типов и разностей с подробной характеристикой таковых со стороны внешних признаков и внутренних свойств";

3)образование коллекций образцов "главнейших почвенных типов", а также составление "более детальных карт, иллюстрировавших характер почвенного покрова отдельных почвенных областей (зон)", которые должны быть помещены

вместные музеи;

4)создание "общей сводки всех данных о почвах в Сибири с иллюстрацией этой сводки картами, фотографиями, анализами"» [317].

«В процессе исследований почвенного и растительного покрова Азиатской России составлялись почвенные и ботанические карты ряда территорий, определялись земледельческие зоны. Конечно же, не все данные, предоставленные поч- венно-ботаническими экспедициями, были точными (в связи со срочностью работ). <…> по мнению оппозиционного сибирского депутата Государственной Думы Н. Л. Скалозубова, эти мероприятия должны были "заложить фундамент для организации в будущем агрономических мероприятий в Сибири". Справедливо указывая на все издержки почвенно-ботанических исследований на территории

35

Азиатской России, он вместе с тем говорил о Переселенческом управлении следующее: "Сорок грехов ведомству простится, если оно даст Сибири почвенную карту"» [312, С.177].

Естественно, что в аграрной России начала ХХ века, в том числе в Томской губернии, переселение огромного количества людей, организация и проведение почвенно-ботанических экспедиций и другие вопросы аграрно-переселенческой политики широко освещались в местных и столичных газетах, журналах, в отчётах Переселенческого управления, в сборнике «Вопросы колонизации».

Массовое переселение крестьян, проблемные вопросы и перспективы аг- рарно-переселенческой политики, были предметом обсуждения в обществе, в том числе и в студенческой среде. Интенсивное проведение в конце 1900-х годов обширных почвенно-ботанических исследований на территории Томской губернии не могло не привлечь внимание студентов вузов города Томска к значимости почвоведения в проведении аграрной реформы. Всё это оказало огромное влияние на Ивана Ивановича Смирнова – студента горного отделения Томского Технологического Института.

6)Проявилось желание служению Отечеству и крестьянству в качестве агронома-почвоведа. Возможно, что желание осуществлять, в качестве агрономапочвоведа, практическую помощь крестьянам-переселенцам и было главной причиной выбора И. И. Смирновым новой профессии. Служение народу было потребностью семьи Смирновых. Отец Ивана Смирнова – Иван Акимович Смирнов оказывал духовную поддержку и помощь прихожанам Покровского храма г. Барнаула. Большинство прихожан Покровского храма были переселенцами, проживающими в Заячьей слободе на западной окраине Барнаула (на 2010-е годы – Красноармейский проспект) и в прилегающих деревнях и сёлах. Покровская церковь находилась в беднейшей части города. Её прихожанами были крестьяне, мещане, ремесленники [19]. О. Иоанн заботился об образовании детей прихожан храма.

Старший брат Ивана – Александр Иванович Смирнов – врач по профессии, уже в первом десятилетии ХХ века принимал деятельное участие в организации строительства барнаульской городской больницы, оказывал медицинскую помощь жителям города и окрестных населённых пунктов.

Следует также ещё раз отметить, что детские и юношеские годы Ивана Смирновым были в большей мере связаны с крестьянской средой и сельским хозяйством, чем с горнодобывающей, горнозаводской промышленностью и рабочими рудников и плавильных заводов Сибири.

7)Проявилось влияние В. Н. Верещагина, сформировавшего у учеников потребность изучения природы (почвенно-растительный покров). Не будем забы-

вать, что интерес к ботаническим исследованиям у Ивана Смирнова появился ещё при обучении в Барнаульском реальном училище.

Анализ списков студентов ТТИ начала ХХ века позволяет, на основе при- чинно-следственных связей, высказать ещё одно предположение о мотивах перехо-

36

да И. И. Смирнова с горного отделения ТТИ на Естественное отделение физикоматематического факультета ИМУ. Возможно, что на принятие такого решения оказал влияние студент-почвовед ИМУ Фёдор Николаевич Ульященко – старший брат студента горного отделения ТТИ Е. Н. Ульященко. В списке студентов ТТИ на 1907-1908 учебный год указано: «367. Ульященко Евгений Николаевичъ. (1904 г.). Род. въ г. Трубчевскъ, Орловской г., 19 февр. 1883 г., ок. Горецк. земел. уч. въ 1903. прав. крест. русск. под. Отсроч. до 1910 г.» [341]. Обучение в ТТИ Ульященко Евгений Николаевич завершил в 1908 году. Техническое образование он продолжил в Москве. В числе выпускников Императорского Московского Технического университета указано: «Ульященко Евгений Николаевич. Окончил ИМТУ в 1912 г. инже- нер-технолог. Трубчевск, Орловской губ.» [198].

Студентов горного отделения ТТИ Ульященко Евгения и Смирнова Ивана связывали дружеские отношения. Иван Смирнов общался и со старшим братом Евгения – Фёдором Николаевичем Ульященко – студентом Естественного отделение физико-математического факультета Императорского Московского университета, уроженцем Трубачёвского уезда Орловской губернии. Увлекательные рассказы Фёдора об учёбе "на почвоведа" в Московском университете произвели на Ивана Смирнова большое впечатление и повлияли на его желание обучаться на кафедре Агрономии ИМУ.

Таким образом, Иван Смирнов, под влиянием сразу нескольких обстоятельств, кардинально изменил свою жизнь, и летом 1909 года принял решение о поступлении на учёбу в Императорский Московский университет. С этого времени он прочно связал свою жизнь с почвоведением.

37

4. Императорский Московский университет. Профессор А. Н. Сабанин

В 1909 году И. И. Смирнов был зачислен студентом Естественного отделения физико-математического факультета Императорского Московского университета.

Учителями Ивана Ивановича в университете были выдающиеся ученые: Н. А. Умнов и П. Н. Лебедев (физика), Н. Д. Зелинский (органическая химия), И. А. Каблуков (неорганическая и физическая химия), А. П. Павлов (геология), Д. Н. Анучин (физическая география), М. А. Мензбир (зоология), В. И. Вернадский (минералогия) и др.

С 1895 г. Д. Н. Прянишников заведовал кафедрой в Московском сельскохозяйственном институте, читал курсы "Учение об удобрении" и "Частное земледелие". Одновременно (1891-1931гг.) читал курс агрономической химии в Московском университете (на кафедре Агрономии), а также курс по химии растений [376].

Научный авторитет профессоров Московского университета был очень высоким, а передовые научные взгляды и достижения многих учёных со временем превратились в новые направления соответствующих наук или трансформировались в новые самостоятельные науки.

Специализацией обучения И. И. Смирнова в Императорском Московском университете было почвоведение. Иван Иванович Смирнов, за три года обучения на горном отделении Томского Технологического Института Императора Николая II, получил естественно-научную подготовку в объёме вузовской программы подготовки горного инженера. Знания и практические навыки, приобретённые за годы обучения в ТТИ, помогли ему успешно обучаться на Естественном отделении физико-математического факультета Императорского Московского университета. Основательная геологическая, геодезическая и естественно-научная подготовка была для Ивана Смирнова важным базисом в получении профессиональных навыков агронома-почвоведа.

На кафедре Агрономии университета не только читались лекции и велись практические занятия по почвоведению, но и была поставлена подготовка агро- номов-почвоведов. Кафедрой Агрономии заведовал профессор Алексей Николаевич Сабанин. А. Н. Сабанин был прекрасным педагогом и организатором, обеспечившим образцовую постановку преподавания почвоведения, что привлекло к нему большое количество студентов, желавших стать почвоведами. В числе этих студентов был и Иван Смирнов.

Алексей Николаевич Сабанин (рис. 14) окончил в 1864 г. Симбирскую гимназию и поступил в Казанский университет, а затем продолжил обучение в Петровской земледельческой и лесной академии. В 1868 г. он перешёл на Естественное отделение физико-математического факультета Московского университета, которое окончил в 1872 г. со степенью кандидата. Занял в 1873 году должность помощника лаборанта при только что созданной университетской агрономической лаборатории, а с 1897 он стал заведовать лабораторией [105].

38

С 1890 году А. Н. Сабанину было поручено чтение лекций по агрономии и зоотехнии в должности приват-доцента.

А. Н. Сабанин был последователем В. В. Докучаева и <…> «…перенес центр тяжести в преподавании агрономии на почвоведение. Научная, педагогическая и организационная деятельность А. Н. Сабанина за 30 лет руководства кафедрой Агрономии и его вклад в развитие отечественного почвоведения исключительно плодотворны. Сабанину удалось <…> оборудовать лаборатории первоклассными приборами, создать музей почв России и, что самое главное, включить с 1906 г. в учебный план физико-математического факультета почвоведение как самостоятельный курс, обязательный для студентов-естественников» [261].

Алексей Николаевич Сабанин (1847-1920). Источник: [304]

«На кафедре (Агрономии) развернулась систематическая исследовательская

иучебная работа в разных разделах почвоведения, разрабатывались методы химических и физических исследований почв, изучались природа органического вещества, почвенные растворы, поглотительная способность и химические особенности главных почвенных типов России.

Сущность почвообразования А. Н. Сабанин видел в непрерывном процессе "разрушения и новообразования веществ" под влиянием деятельности организмов

иусловий среды. Лишь организмы (особенно растительность) и материнская порода являются, по мнению Сабанина, почвообразователями. Главные свойства почвы, отличающие ее от горных пород, обязаны, по его мнению, прямому или косвенному влиянию "живой плазмы" и продуктам жизнедеятельности.

Всвоей трактовке проблемы генезиса и классификации почв Сабанин иногда расходился с Докучаевым, который рассматривал почву в неразрывной связи с историей и особенностями географической среды. Ho он расходился также с теми,

39

кто, отходя от Докучаева, видел не в организмах, а в современном климате ведущий фактор почвообразования, и кто понимал почвы как извечные тела, находящиеся в покое и в равновесии со средой. Почвы переживают, по Сабанину, процессы накопления изменений, ведущих к "гибели почвенного образования или метаморфозу почвы".

Почвоведение, по Сабанину, наука, изучающая "взаимоотношения двух миров: организованного и минерального... " "Наука о почвах ... стремится изучить эти взаимоотношения, познать их законы, определить пути развития и жизнь почв и их метаморфозы в пространстве и времени". Эти слова Сабанина, высказанные в 1909 г., и поныне сохранили прогрессивное значение. Сабанину удалось не только создать университетский центр преподавания почвоведения, через который прошли поколения многих русских ученых-почвоведов, – с 1896 г. он возглавлял Почвенную комиссию Московского общества сельского хозяйства. А. Н. Сабанин был бессменным председателем Почвенной комиссии, которая вместе с кафедрой агрономии МГУ играла роль московского центра по различным вопросам почвоведения [261].

В 1904-1906 гг. на территории, прилегающей к ректорскому домику Императорского Московского университета, заведующий кафедрой Агрономии А. Н. Сабанин организовал постройку обширного трехэтажного специализированного здания, которое затем занял Агрономический институт университета. Современный адрес здания – ул. Моховая, № 11, строение 9.

Город Москва. Моховая улица, № 11 строение 9. Агрономический институт. 19061909 гг. Источник: [409]

Агрономический институт включал почвенно-химическую лабораторию, Почвенный музей, вегетационное сооружение, библиотеку, аудитории [105],

40