Глава 2. Социальная онтология виртуальной реальности 109

сущности, вполне мифологический ход, поскольку сила желания призвана в нем компенсировать недостаток средств для его испол­нения (воплощения), - и обеспечить, в конечном итоге, эту возмож­ность, никак не дающуюся в руки в координатах регулярной повсе­дневности, регулярного социального пространства. Подобным же образом выглядит и «основная идея магии, немедленная и безгра­ничная эффективность непосредственного творения. Г...] В магии между желанием и его осуществлением нет разрыва.»

Наконец, следует сопоставить виртуальную реальность и магию по таким параметрам как социальное положение и статус, достигае­мые при их посредстве. Социальное положение мага отличается обо­собленностью, определенной выделенностью из сообщества. В неко­торых обществах известны магические кланы или другие способы их социального обособления. При этом, как отмечает Мосс, «даже если маг не считается магом, по своему социальному положению он нахо­дится довольно высоко благодаря связанным с его фигурой устойчи­вым представлениям. Прежде всего, он - обладатель особых качеств и способностей, особой силы. Профессия мага, по определению, от­носится к привилегированным профессиям, и даже возможно, что это одна из первых таких профессий.»² Здесь будто бы нет прямой параллели с виртуальной реальностью. Однако, любопытно, что ос­новная задача конструкции виртуальной реальности - это верифика­ция социальной проблематизации. Соответственно, в конечном ито­ге конструкция виртуальной реальности нацелена на достижение привилегированного положения в том или ином смысле, - и в этом отношении она сопоставляется с магией. Отличие состоит лишь в том, что магия еще питает надежду на достижение такого положения своими средствами «в открытую», в пространстве регулярной соци­альной реальности, в то время как виртуальная реальность вуалирует эту свою задачу, декларируя с этой целью свою принципиальную удаленность от интересов регулярной социальной реальности.

Заканчивая схематичное сопоставление виртуальной реально­сти и магии, нужно коротко упомянуть еще по меньшей мере об од­ном важном аспекте. Речь идет об обязательной ритуализации прак­тик и смыслов обеих конструкций. Магия связана с ритуалом самым непосредственным и неразрывном образом. Что же касается вирту-

1. М. Мосс. Там же. С. 154.

2. М. Мосс. Там же. С. 132-133.

альной реальности, она также не может обойтись без существенного элемента ритуальности. Так, если рассмотреть конкретные примеры виртуальных сообществ, то окажется, что они непременно подразу­мевают инициационные практики (в том или ином виде) и собствен­ные праздники, общие специфические традиции и символы, духов­ные авторитеты и приоритеты, специфический язык или жаргон, часто также определенную музыку, книги и другие культурные практики, которые считаются «своими». Все это - элементы, кото­рые очень важны для организации и структурирования жизни тако­го сообщества и чаще всего обязательны к исполнению (освоению) членами этого сообщества. Таким образом, ритуализация обяза­тельно присутствует в конструкциях виртуальной реальности и включена в сами принципы организации виртуальных сообществ.

Несмотря на все то сходство виртуальной реальности и магии, которое я постаралась продемонстрировать здесь, эти две конст­рукции, разумеется не могут быть полностью отождествлены, и такое отождествление не входило в мои задачи. Однако, виртуаль­ная реальность и магия несомненно имеют много сходных черт, и это сходбтво касается, в самом общем смысле, понимания транс­цендентного и способа строить взаимоотношения с ним. Нужно сказать, что трансцендентное рассматривается в обоих случаях бо­лее всего в аспекте его всемогущества, - и если магия направлена на то, чтобы заставить это всемогущество «сработать» в каких-то собственных интересах, то виртуальная реальность выстраивает конструкцию, нацеленную на то, чтобы воспроизвести это всемо­гущество своими собственными, техническими силами, которые для этого должны быть предельно сконцентрированы на том про-блематизированном предмете, по поводу которого и осуществля­ется конструирование виртуальной реальности. Однако, такое концентрирование собственных сил оказывается, в свою очередь, связанным с представлением о всемогуществе, выходящем за рам­ки повседневной реальности, т.е., - с представлениями о трансцен­дентном. Таким образом, виртуальная реальность оказывается «воспроизводством» трансцендентного подручными средствами, «земными» средствами повседневности, - и в этом смысле конст­рукция виртуальной реальности представляет собой симуляцию трансцендентного. Такой вариант может трактоваться все же как магический, хотя и особого рода, - например, как близкий к магии

ПО Е. Таратута Философия виртуальной реальности

способ строить отношения с трансцендентным, оперировать его силой в своих интересах. Специфика в случае виртуальной реаль­ности состоит в том, что при помощи этой конструкции осуществ­ляется попытка овладеть силой трансцендентного не столько в том смысле, чтобы поставить ее себе на службу (как это происходит в случае с магией) сколько в том, чтобы присвоить ее себе, научиться самим быть трансцендентными для выполнения собственных за­дач и достижения собственных целей. Как видно, можно считать виртуальную реальность современным обликом магии, - таким, ко­гда в качестве магических сил человек апеллирует к собственному же (техническому) могуществу.