книги / Самоубийство Социолог. этюд

эотное решение этого вопроса. Пусть рассматривают наше рассуждение как филожимое лишь к европейским народам и даже к обществам городского *ипа. В этих пределах, мы думаем, его было бы трудно оспоривать. Впро- 1ем, возможно, что дух самоотречения, свойственный некоторым другим )бществам, может, не вызывая аномалий, создать строгую систему.

85 Напр.: 1лз1е. Ор. ей. Р. 437 и след.

86 Не то, чтобы в этих случаях разделение поступков на нравственные и безнравственные носило абсолютный характер. Противопоставление добра I зла вовсе не носит того радикального характера, какой приписывается ему »быденным сознанием. Незаметным затушеванием признаков можно всегда [ерейти от одного к другому; пограничная черта бывает часто очень небпределенной. И только когда речь идет о несомненных преступлениях, растояние велико и связь между крайними точками менее заметна, чем при амоубийстве.

87МогеШ. Ор. сН. Р. 499.

88Статья «5шск1е» в 01с(юп. РЬПоз.

89Мы бы хотели, чтобы нас верно поняли. Конечно, наступитдень, когда овременные общества вымрут, когда они, следовательно, распадутся наболее

1елкие группы. Но если судить о будущем по прошлому, это состояние бу- ,ет лишь временным, эти частичные группы явятся материалом для новых |бщсств, гораздо более обширных, чем нынешние. Можно также предви­ деть, что эти частичные группы будут гораздо обширнее тех, из объедине- [ия которых составились нынешние общества.

90 Первые союзы ремесленников существовали в Риме в период царей.

Зм.: Магциагб*. Рпуа*-1.еЬеп бег Коешег. Т. II. $. 4.

91О причинах этого см. нашу работу: ОМзюп би (гауаП зоааЬ Р. 335 е(с. 92 Эта дифференциация не будет, вероятно, носить нынешнего строго

1егулированного характера. Женщина не будет исключена законом из од- |их функций и направлена к другим. Она будет свободно выбирать, но ее ыбор, определяемый ее способностями, будет в общем направляться на пределенный род занятий. Он будет почти однородным, не будучи обязаельным.

93Мы, разумеется, указываем лишь главные этапы этой эволюции. Мы :е хотим сказать, что современные общества были прямыми преемниками ородской общины; мы оставляем в стороне промежуточные этапы.

94См. об этом: ВепойЫ. Ь’огдатзаНоп би зийгаде итуегее! / / Кеуие без )еих-Мопбез. 1886.

ЭМИЛЬ ДЮРКГЕЙМ

ИЕГО КНИГА О САМОУБИЙСТВЕ

В1997 г. исполнилось сто лет, как в Париже вышла из печати книга Эмиля Дюркгейма «Самоубийство. Социоло­ гический этюд». В этом же году исполнилось 85 дет публика­ ции перевода книги на русский язык. Исследование Дюрк­ гейма сыграло заметную роль в становлении социологии как науки. Это классический фундаментальный труд, в котором реализованы три задачи и, соответственно, обогащены три сферы развития и применения социологии: теоретическое осмысление общества, анализ фактов социальной жизни, со­ циальное проектирование.

Надо заметить, что социология в XIX веке редко демонст­ рировала сочетание теории и эмпирического исследования. Были, разумеется, попытки такого рода. «Социальная физи­ ка» Адольфа Кетле, «Положение рабочего класса в Англии» Фридриха Энгельса, «Европейские рабочие» Фредерика Ае Пле и некоторые другие исследования расширяли горизонты научного видения общества путем теоретической интерпрета­ ции большого эмпирического материала. Но чаще социальная практика входила в теоретическую работу лишь как аргу­ мент, приводимый в подтверждение какой-либо априорной идеи. Такое отношение к эмпирическим данным было харак­ терно для основоположников позитивистской социологии Огюста Конта и Герберта Спенсера, многих их последовате­ лей (а именно в рамках этого направления сформировалась социологическая концепция Дюркгейма). Стремясь науку об

обществе поставить в один ряд с. естественными науками (отсюда первоначальное название социологии у Конта, как и у Кетле, «социальная физика»), они все же еще были очень далеки от эмпирических исследований. Социология доволь­ но долго в рамках этого направления оставалась скорее соци­ альной философией. В известной мере то же можно сказать о первой крупной книге Дюркгейма «О разделении общест­ венного труда» (1893).

Совсем иное видение фактов — прежде всего статистиче­ ских данных — в «Самоубийстве». Они составляют своего рода интригу исследования, они как бы настаивают на объяс­ нении и не поддаются ему, пока не воссоединяются с подо­ бающей теорией — не тривиальной, не основанной на оче­ видности и обыденных суждениях. Отталкиваясь от частной темы, Дюркгейм приходит к концепции общества и разраба­ тывает механизмы общественного переустройства. Факти­ чески книга закладывала новое понимание возможностей социологии как науки, ее новый образ, который в XX веке станет наиболее привлекательным, а частью и нормативным: современное социологическое знание не мыслится без эмпири­ ческой базы, без работы с фактами реального человеческого поведения и сознания.

Личность автора, его жизненный путь и путь в науке во многом предопределили особенности предпринятого им ис­ следования.

Эмиль Дюркгейм родился 15 апреля 1858 г. в Эпинале (Франция) в семье раввина. Рано лишившись отца, он углуб­ ляется в религиозные вопросы, все дальше отходя как от уго­ тованного ему семейной традицией поприща, так и от като­ лического мистицизма, почерпнутого от учительницы-като­ лички. Позже его религиозность сомкнется с верой в науку, а религиозная тематика станет важным направлением иссле­ дований.

Учеба в Париже в Лицее Людовика Великого, затем в Выс­ шей Нормальной школе сопровождалась увлечением идеями

Монтескье и Руссо, Ренувье и Канта. Он знакомится с со­ циологией Огюста Конта и проявляет к ней особенный инте­ рес. Позже (в частности, в лекциях курса по социальной со­ лидарности, которые Дюркгейм читал в университете Бор­ до) Дюркгейм отвергнет многие из положений Конта, составляющих теоретический каркас его социологии, в том числе и то, которое сам Конт считал главным своим дости­ жением — его знаменитый «закон трех стадий», определяю­ щий шаги эволюции как общества, так и личности. Но стрем­ ление Конта изучать общество подобно тому, как изучается физический мир, а также трактовка общества как «универ­ сального консенсуса», выраженного в обществе в наивысшей степени по сравнению с любыми явлениями и живыми орга­ низмами, в лице Дюркгейма нашли верного сторонника.

В 1882 г. Дюркгейм сдал экзамен на право преподавания философии и начал работу в провинциальных учебных заве­ дениях. Ему было 27 лет, когда из печати вышла его первая статья, а точнее обзор литературы по социальным вопросам, в «Философском обозрении» (Кеуие рЬПозорЫцие), издавав­ шемся Теодюлем Рибо. Тогда же он берет годовой отпуск для изучения философии и социологии и проводит 1885— 1886 гг. в Париже и Лейпциге.

Стажировка в Лейпцигском университете, думается, оказа­ ла решающее влияние на становление молодого ученого. Он имел возможность видеть, как была поставлена работа в лабо­ ратории Вильгельма Вундта — первой в мире психологичес­ кой лаборатории, созданной в 1879 г. и сразу ставшей меж­ дународным центром экспериментальной психологии. Здесь проводились опыты по изучению ощущений, внимания, ме­ ханизма ассоциаций человека, и чистоте постановки опытов придавалось исключительное значение. У Дюркгейма форми­ руется понимание точности в науке и уважения к точным ис­ следованиям, которое позже скажется с особой силой в «Са­ моубийстве».

В 1887 г. Дюркгейм читает курс социальных наук в уни­ верситете Бордо. Это первый курс по социологии во фран­ цузских университетах. Вступительную лекцию молодой пре­ подаватель начал словами: «Господа! Поскольку мне пору­

чено преподавать науку/ родившуюся лишь вчера и насчи­ тывающую пока совсем немного окончательно установлен­ ных принципов, было бы безрассудством с моей стороны не страшиться трудностей, связанных с выполнением моей за­ дачи... В действительности я убежден, что в наших универ­ ситетах наряду с теми кафедрами, с высоты которых препо­ дают уже готовые науки и усвоенные истины, есть место и для других курсов, в которых преподаватель отчасти создает науку по мере того как ее преподает; в которых он находит

влице своих слушателей не только учеников, но и, почти

втой же степени, сотрудников; в которых вместе с ними ищет, вместе с ними заблуждается» (Дюркгейм Э. Социоло­ гия. М., 1995. С. 167).

Это счастливое время научного становления Дюркгейма, его роста как ученого-социолога. Он готовит докторскую дис­ сертацию, которую защищает в 1893 г. — одновременно с диссертацией по латыни «Вклад Монтескье в становление общественной науки». Он задумывает и пишет с небольшим разрывом по времени выдающиеся работы «О разделении общественного труда» (докторская диссертация), «Правила социологического метода» и «Самоубийство». Это своего ро­ да социологический триптих. В диссертации развиваются идеи органической солидарности, порождаемой разделени­ ем труда, характеризуется ее отличие от механической соли­ дарности, происходящей «от того, что известное число со­ стояний сознания является общим для всех членов одного и того же общества» (Дюркгейм Э. О разделении общественно­ го труда. М., 1996. С. 118). Здесь намечены подходы к функ­ ционалистской трактовке общественных процессов. В «Пра­ вилах социологического метода» выдвигается система поло­ жений, получивших название «социологизм», поскольку в ней исходным было положение о несводимости социальной ре­ альности к биологическим и психологическим явлениям, а следовательно, и несводимости социологии к психологии или другим наукам, исследующим человека. Общий принцип со­ циологизма состоит в том, чтобы общественные явления свя­ зывать с особой социальной средой, с определенным типом обществ, находя в его характеристиках причины изучаемых

феноменов. Предметом социологии Дюркгейм считал соци­ альные факты, под которыми он понимал «всякий способ дей­ ствий, устоявшийся или нет, способный оказывать на инди­ вида внешнее принуждение; или иначе: распространенный на всем протяжении данного общества, имеющий в то же время свое собственное существование, независимое от его индивидуальных проявлений» (Дюркгейм Э. Социология. М., 1995. С. 421). «Социальный факт, — настаивал Дюркгейм, — узнается лишь по той внешней принудительной власти, ко­ торую он имеет или способен иметь над индивидами. А при­ сутствие этой власти узнается, в свою очередь, или по сущест­ вованию какой-нибудь определенной санкции, или по сопро­ тивлению, оказываемому этим фактом каждой попытке индивида выступить против него. Его можно определить так­ же и по распространению его внутри группы, если только, в соответствии с предыдущими замечаниями, будет прибавле­ но в качестве второго основного признака, что он существу­ ет независимо от индивидуальных форм, принимаемых им при распространении» (Там же. С. 418—419). Именно в таком клю­ че представлено самоубийство в третьей из названных класси­ ческих работ французского социолога.

В период, когда создавалось «Самоубийство», профессио­ нальная деятельность ее автора была наполнена множеством событий. В 1896 г. он возглавил кафедру педагогики и со­ циальной науки. Тогда же начинается издание Дюркгеймом вместе с учениками (М. Гране, Ф. Симиан, Ж . Дави, П. Фоконне, С. Бугле, М. Хальбвакс, М. Мосс и др.) «Социо­ логического ежегодника» (Ь'Аппее зосю1од1цие), где специа­ лизация исследователей в разных областях социального зна­ ния (история, лингвистика, этнография и др.) подчинена идее единства социальных наук. Коллективная работа — а изда­ ние ежегодника продолжалось до 1913 г. — приводит к зна­ менательному факту в истории социологии: складывается одна из первых социологических школ на единой теоретико-мето­ дологической основе (Французская социологическая школа, или школа Дюркгейма).

С первых лет нового века Дюркгейм начинает работать профессором в Сорбонне, где читает курсы социологии и пе­

дагогики. Центральное событие нового этапа его научной деятельности — завершение и публикация обширного труда «Элементарные формы религиозной жизни. Тотемная система в Австралии» (1912). Исследователь поставил задачу рассмот­ реть религию вне цивилизационных примесей. Одна из веду­ щих идей книги: исследование примитивных форм религии создает основу для анализа ее высших форм. Здесь же он возвращается к ранее поставленному им вопросу о ложности как эмпиризма (т. е. выведения понятий из чувственных дан­ ных), так и априоризма (т. е. производства понятий до чувст­ венного опыта). Его мысль состоит в том, что формирова­ ние понятий предопределяется коллективной жизнью людей: понятия выражают способ, каким общество образует свое представление о вещах.

В книге продолжено изучение проблем социальной органи­ зации. Тема, прошедшая через наиболее масштабные дюркгеймовские работы, — тема социальной солидарности ~ нашла свое воплощение и здесь. Для Дюркгейма в этой теме — ис­ ходный пункт его доктрины социализма, которую он проти­ вопоставлял социалистическим и коммунистическим учени­ ям своего времени. Опубликованные уже после смерти ав­ тора три курса его лекций о началах социализма и учении Сен-Симона, о «физике нравов и права» и о воспитании поз­ воляют реконструировать ту связь, которую видел Дюркгейм между социализмом и социологией. Исследуя этот вопрос, французский социолог Раймон Арон отмечал: «Социализм Дюркгейма — это, по сути дела, «социализм» Конта, резю­ мируемый в двух ключевых словах: организация и морализа­ ция. Социализм представляет собой лучшую, т. е. более осоз­ нанную организацию коллективной жизни, цель и следствие которой — интеграция индивидов в социальных рамках или в общностях, наделенных моральным авторитетом и потому способных выполнять воспитательную функцию» (Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М.т1993. С. 373). Такое понимание социализма неразрывно с представлением о научном обеспечении социальных нововведений, инстру­ ментом которого и призвана стать социология. В большей или меньшей мере Дюркгейм приближается к задаче соци-

адьного проектирования, и это особенно заметно в заключи­ тельной части его книги о самоубийстве. Он видит значение производственной корпорации как стабилизатора общества, формы социального контроля. Он страстно призывает к воз­ рождению этой формы взаимодействия людей в условиях культурного и духовного упадка современной ему Франции.

Вообще, Дюркгейм не отгораживался от реальностей и проблем общественной жизни страны. В годы Первой миро­ вой войны он работал секретарем Комитета по публикации документов войны, в советах и комитетах, министерстве внут­ ренних дел, Обществе франко-американской дружбы. Его вера в победу и патриотизм отразились в антигерманских памфлетах «Германия превыше всего», «Кто хотел войны?» (1916).

Финал жизни Дюркгейма был трагичен. На фронте погиб его единственный сын. Потрясенный отец умер в Париже 15 ноября 1917 г.

Тема самоубийства в исследовательском плане занимала мысли Дюркгейма еще в период работы над докторской дис­ сертацией. Он обратил внимание на выявленное его предшес­ твенниками удивительное постоянство числа самоубийств и предложил числом самоубийств измерять «среднее несча­ стье» в различных обществах. Идея «среднего счастья» пред­ ставлена следующим рассуждением: «Действительно, ког­ да говорят об обществе, что оно более или менее счастливо по сравнению с другим, то говорят о среднем счастье, т. е. о том, которым наслаждаются члены этого общества в сред­ нем. Так как они находятся в одинаковых условиях сущест­ вования, поскольку подвержены действию одной и той же социальной и физической среды, то непременно существует известный общий для них способ существования и, следо­ вательно, общий способ быть счастливым» (Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. С. 254). Хоть автор и делает оговорки, но все же заметно влияние на эту идею концепции Адольфа Кетле о «среднем человеке». Дюркгейм

в социологическом осмыслении самоубийства не мог не учи­ тывать работы Кетле по теории статистики и ее примене­ нию для анализа общественных явлений и процессов, повлияв­ шие не только на становление национальных систем стати­ стики в Европе, но и на теоретическую социологию. Почти за семь десятилетий до книги Дюркгейма Кетле показал устой­ чивость таких характеристик общества, как число браков и смертность, преступлений и самоубийств. В 1829 г. он с вы­ сокой точностью предсказал в отношении Франции не толь­ ко число, но и виды преступлений на следующий год, что произвело огромное впечатление на европейскую обществен­ ность. Обобщая статистические закономерности обществен­ ной жизни, он выдвинул идею «среднего человека», которая в его теоретической конструкции выражает социальную за­ кономерность, освобожденную от действия случайных обстоя­ тельств. «Средний человек» у Кетле — своего рода источник социальной нормы.

В «Самоубийстве» Дюркгейм вновь обращается к данным Кетле и его трактовкам и, приняв к сведению первые, не соглашается со вторыми, поскольку именно самоубийство нарушает логику выведения нормативности через среднеста­ тистические показатели. Характерный для трудов Кетле и исследователей его школы «статистический детерминизм» в объяснении социальных явлений наталкивается на сопротив­ ление фактов реальности. Отвергая концепцию «среднего человека», на которой строилась вся «социальная физика» Кетле, Дюркгейм отвергает и понимание метода социологии как метода статистического. Это не уменьшает тем не менее его внимание к статистической аргументации, представлен­ ной в «Самоубийстве» с предельной полнотой, выделяющей исследование Дюркгейма даже в ряду его работ.

Задолго до появления «Самоубийства» Дюркгейм знал и ре­ зультаты исследований относительно статистики самоубийств, полученные Морселли, Эттингеном, Тардом, их работы стали важными источниками для «Самоубийства». Полемический за­ дор, с каким Дюркгейм раскрывает несостоятельность объяс­ нений феномена самоубийства в трудах предшественников (осо­ бенно Тарда), не должен восприниматься как их недооценка.

Частью это дань принятым в то время формам дискуссии, частью — результат осуществления исследования в опреде­ ленной логике, свойственной и другим работам Дюркгейма: вначале он дает определение изучаемого явления, потом обра­ щается к критике имеющихся теорий, подходов, интерпрета­ ций, наконец, излагает свое объяснение проблемы. Такая схе­ ма дает ему немалые преимущества: его толкование на фоне отвергнутых объяснений выглядит особо убедительным.

Но все ли бесспорно в книге Дюркгейма? Неудивительно, что представители других социологических направлений не согласились с ее теоретическими посылками. Известна мно­ голетняя полемика Дюркгейма и Тарда, в центре которой стояли вопросы социологического реализма и номинализма и различного понимания источника социальности (для Тарда общество — продукт взаимодействия индивидуальных сознаний). Но кроме дискуссий парадигмального характера, книга вызвала и критику эмпирической базы. Спорным,

вчастности, представлялась опора исследования на неболь­ шие по объему числа, какими располагает статистика само­ убийств, что позволяет неоднозначно их интерпретировать. Далее, официальные данные несут на себе следы многочис­ ленных допущений (фиксация со слов членов семьи и другие обстоятельства, отсекающие различного рода замаскирован­ ные самоубийства). Не рассмотрены исследователем случаи неудавшихся самоубийств, попыток самоубийства. Ряд корреляций^был оспорен, в том числе, например, учеником Дюрк­ гейма Морисом Хальбваксом, показавшим, что проведенное

вкниге сопоставление католиков и протестантов примени­ тельно к теме исследования не учитывало преимущественное проживание протестантов в городах и католиков в селах. На­ конец, вызвало возражение противопоставление психологи­ ческих и социологических интерпретаций самоубийства. Но уже современникам автора была ясна неординарность прове­ денного исследования и значимость поставленных вопросов формирующейся науки, в том числе один из наиболее злобо­ дневных — о фактической основе социологического знания.

Сегодня труд Дюркгейма несет новым поколениям социо­ логов завораживающую силу аргументации и теоретической