книги из ГПНТБ / Философия и физика [сборник статей]

в качестве фундаментальней, и указали на необходимость

выявления гносеологических функций «объектного» представ­ ления физической реальности. Доклад снова вызвал дискус­ сию вокруг понятия субъективного.

Ю. Μ. Ломсадзе (Ужгород) в своем докладе «Проблемы

диалектико-материалистического истолкования квантовой ме­

ханики» кратко охарактеризовал предпринятую с его участи­

ем попытку дать доказательное истолкование квантовой ме­

ханики с помощью аксиоматизации самой проблемы. В каче­ стве исходных аксиом здесь принимаются общие принципы

квантовой теории поля, требования непосредственной апел­ ляции к экспериментам и положение о том, что внешний мир существует вне и независимо от сознания. По мнению докладчика, совокупность этих аксиом позволяет дать вполне

однозначную интерпретацию, являющуюся уточнением и раз­ витием копенгагенской.

Далее Ю. Μ.- Ломсадзе подверг критическому анализу

подход к истолкованию квантовой механики на основе прин­

1972). Связанное с этим подходом объективное рассмотрение

вектора состояния несовместимо с указанной системой акси­ ом. C др'угой стороны, оно приводит к неадекватному пред­ ставлению суперпозиционных состояний с помощью выраже­

ний: «неопределенность состояния по отношению к распаду», «неопределенное значение импульса» и т. п., являющихся бес­

смысленными. Как бессмысленно говорить о «неопределен­ ной координате» материальной точки вне системы координат,

точно так же бессмысленно говорить об импульсе частицы,

вне прибора измеряющего импульс. В тот момент, когда

стрелка прибора зафиксировала определенное значение им­

пульса, понятие импульса приемлемо. Причем нельзя счи­ тать, что прибор оказал какое-либо воздействие на частицу и перевел ее из состояния с неопределенным значением им­ пульса в состояние с определенным импульсом. Никакого воздействия оказано не было. Вне прибора нет импульса.

Все это не значит, что наше знание субъективно и что о

частице самой по себе (вне измерения) ничего сказать нель­

зя. Частица существует до измерения, обладая потенциаль­ ной возможностью с той или иной вероятностью выдать при

измерении то или иное значение импульса. Это ее объектив­

171

зе были вопросы соотношения понятии взаимодействия и из­

мерения, а также характера выражения субъективного и

объективного в форме и содержании квантовомеханического

знания.

Большая часть сообщений конференции была посвящена анализу особенностей развития теоретического знания в раз­

личных его аспектах.

Μ. И. Блецкан (Ужгород) охарактеризовал в общих чер­

тах роль теоретического мышления в рамках науки и всего общества, исходя из тезиса о его относительной самостоя­

тельности, проявляющейся в наличии собственной логики

развития.

Своеобразной иллюстрацией этого тезиса было сообщение

В. А. Белоконя (Москва), который, взяв в качестве примера историю становления механики сплошных сред, показал отсутствие прямой детерминации ряда важнейших открытий

в этой области со стороны промышленности и прикладных исследований.

В сообщении В. П. Хютта (Таллин) анализировался вы­

двинутый Н. Бором принцип дополнительности, который, по мнению выступавшего, следует рассматривать в связи со всем научным творчеством этого выдающегося физика, вы­

ражавшим по сути дела определенную методологию допол­

нительности.

. О. В. Николенко (Одесса) рассмотрел вопрос о возмож­

ностях формального учета стилей мышления в структуре современной физики, предложив соответствующую классифи­

кацию.

В сообщении Д. Т. Кривенко (Киев) была сделана попыт­

ка проанализировать логику становления количественных

физических понятий.

Г. Г. Шевченко (Ужгород), указав на возрастание роли математических методов в управлении общественным разви­

тием и на диалектический характер общественных отноше­ ний, высказал мнение о необходимости разработки специаль­

ного математического аппарата для фиксации диалектиче­

ских противоречий.

Б. Д. Беликов (Ленинград) посвятил свое выступление анализу понятия измерения в его наиболее общем смысле (как отображения эмпирического материала на формальную систему), инвариантном по отношению к психологическому,

172

зуба (Харьков) затрагивалась пространственно-временная проблематика. Г. А. Поликарпов рассмотрел различные

физико-философские концепции пространства и времени с

точки зрения общей теории систем, обратив внимание на то,

уровню «структурных параметров». Л. В. Верозуб остано­ вился на вопросе о соотношении перцептуального, концепту­ ального и реального пространства в рамках квантовой меха­

ники и подчеркнул примечательную логическую общность

основ этой теории и общей теории относительности.

Три сообщения были посвящены собственно физическим

вопросам. Из них наибольший интерес аудитории вызвало

сообщение А. Е. Ковальчука (Ужгород) о результатах, по­ лученных им (совместно с Ю. Μ. Ломсадзе) при исследова­

нии смешанного Состояния квантовомеханической системы.

Соответствующий теоретический анализ показывает наличие

двух типов смесей: актуальной и потенциальной и двух свя­

занных с ними типов вероятности: как меры потенциальных

возможностей микрообъекта и как степени знания наблюда­ теля об истинном показании прибора. Этот подход открыва­

ет, по мнению А. Е. Ковальчука, возможность глубоко понять не только сущность квантоврй механики (описывающей ин­ дивидные объекты), но и природу вероятности.

В. А. Белоконь (Москва) рассмотрел возможность истол­ кования некоторых квазаров как эффекта индуцированной аннигиляции электронов и позитронов вследствие прохожде­

ния галактики через антигалактику.

В сообщении П. И. Русанова (Москва) была предложена

нестационарная модель структуры элементарных частиц, в

которой, в частности, электрон представляет собой распа­

дающуюся систему партонов.

Конференция позволила обсудить наиболее актуальные

гносеологические и методологические проблемы современ­

ного естествознания. Стержневыми проблемами, получивши­

ми отражение во всех дискуссиях, оказались проблема со­ отношения субъективных и объективных моментов в позна­ нии природных явлений и вопросы синтеза научного знания.

173

Н. И. СТЕПАНОВ

ФИЗИКА, ФИЛОСОФИЯ, ОБЩЕСТВО

Встречи ведущих физиков и философов страны в Объединенном институте ядерных исследований (Дубна) для

обсуждения вопросов, волнующих специалистов обеих обла­

стей, стали уже доброй традицией. В последние годы для

таких встреч характерно существенное расширение темати­ ки, о чем свидетельствует и научно-теоретическая конферен­ ция, посвященная 50-летию образования СССР — «Физика,

ее особенности и роль в жизни общества», состоявшаяся

26—28 октября 1972 г. В ее работе приняли участие не толь­ ко физики и специалисты по философским вопросам есте­ ствознания, но также историки науки и социологи.

Значительное место на конференции заняло обсуждение

философских аспектов фундаментальных проблем современ­

ной физики. Своеобразной прелюдией к такому обсуждению

явился доклад академика Г. Н. Флерова и В. А. Карнаухова

(Дубна), посвященный вопросам планирования науки в эпо­ ху научно-технического прогресса. В настоящее время, под­

черкнул Г. Н. Флеров, значительно возросло общее число наук, появилось много новых специализированных областей,

оснащенных сложной и дорогостоящей аппаратурой. Нельзя сейчас обойтись без долгосрочного научного планирования,

учитывая при этом, что нет планирования вообще, а есть пла­ нирование в условиях социалистического либо капиталисти­

ческого общества. Одно из распространенных заблуждений — жесткое деление наук на фундаментальные и нефундамен­

тальные. Каждая наука может рассматриваться как фунда-

17-4

ментальная, если она дает наибольший народнохозяйствен­

ный эффект. Желательно предвидеть, где можно получить

открытия фундаментального характера, ибо вкладывать

большие средства во все исследования невозможно. Перспек­

тивный путь в этом направлении — полумодельные опыты и

эксперименты. В конце своего выступления Г. Н. Флеров вы­ делил три фундаментальных направления исследований в

области ядерной физики, от которых, по его мнению, можно

ожидать значительных открытий: синтез и изучение ядер ге­ лия; поиски новых областей стабильности ядер химических

элементов с атомными номерами 114—122; разработка прин­ ципиально новых методов ускорения элементарных частиц.

А. А. Тяпкин (Дубна) возразил против отождествления

понятий «важный» и «фундаментальный», поскольку за пос­ ледним уже закрепилось определенное значение («в основе лежащий»), а также выразил сомнение в эффективности

ожидания сюрпризов от природы в той области, где нет тео­

рии. Долгосрочным может быть только прогнозирование, а

научное планирование целесообразно только на ближайшие годы, поскольку оно требует маневренности. Последнюю

мысль поддержал Г. Б. Жданов (Москва), заметив, что дол­ госрочное планирование рискованно, поскольку основную за­ дачу здесь видят обычно не в том, чтобы поддержать, а в

тике развиваемых рядом авторов идей об ограниченности

(или неприменимости) пространственно-временных представ­ лений в микромире. Докладчик исходил из анализа как экс­ периментальных данных, так и теоретических моделей. Имею­

щиеся экспериментальные возможности не позволяют про­

никать в масштабы, меньшие, чем IO-16 см и 10-2β сек. И в этой области (которая в ближайшем будущем сущест­

венно не уменьшится) нет никаких указаний на дискретность

пространства-времени и вообще на какие-либо заметные

отклонения от обычной картины. Аналогичная ситуация и в теории. Правда, имеются трудности с пространственным опи­ санием структуры элементарных частиц. Но на любом этапе

теории переход к пространственно-временному представле­ нию не только возможен, но и необходим, поскольку дает

определенные сведения (например, о размере нуклона, сте-

175

пени его сжатия, поляризуемости молекул), не получаемые на основе одного лишь импульсно-энергетического представ­

ления. Необходимость отказа от пространства и времени не вытекает также ни из принципа тождественности частиц

(поскольку не все элементарные частицы тождественны), ни из трудностей интерпретации неупругих процессов (посколь­

ку наряду с обычным упругим рассеянием этому процессу всегда сопутствует дифракционное рассеяние). Ввиду этого можно говорить лишь об изменении пространственно-времен­

ных отношений, а не о необходимости сколько-нибудь суще­ ственного изменения понятий пространства и времени.

В. П. Лебедев (Минск) в своем выступлении обратил вни­ мание на некоторые логические аспекты понятия времени. Определение времени связано с возможностью выделения

реального стабилизированного процесса, что необходимо учи­ тывать при решении вопроса о существовании «особого вре­

мени» в микромире. Однозначное решение этого вопроса

встречает сейчас значительные трудности в физике элемен­

тарных частиц.

По проблемам, затронутым в выступлениях В. С. Bapa-

шенкова и В. П. Лебедева, развернулась оживленная дис­

куссия.

В. С. Лукьянец (Киев) указал на существование трех по­

нятий пространства: математического, физического и фило­

софского, каждое из которых требует своего определения. В. С. Барашенков уточнил в данной связи, что рассматрива­

ет физическое и математическое пространства как различ­ ные приближения, аспекты реального пространства и предпо­ читает использовать более узкое определение пространства

и времени, нежели то, которое дает, например, В. И. Свидерский. Л. Б. Баженов (Москва) заметил по этому поводу, что определение В. И. Свидерского настолько широко, что неуязвимо и потому «пустотно-истинно». В. С. Кармин (Ленинград), в свою очередь, возразил, что, хотя многие фи­ лософские утверждения трудно фальсифицируемы, тем не ме­

нее они могут иметь важный смысл и значение.

Р. А. Аронов (Москва) обратил внимание на то, что поня­ тия длительности и протяженности часто толкуются в смыс­

ле Грассмана, связывавшего их с принципом бесконечной повторяемости. Критика такого понимания справедлива, но вместе с так понимаемой критикой нередко отбрасывается

и пространственность вообще, в пользу чего по сути дела нет

никаких аргументов. Пространство может быть всюду, где

176

терпретации квантовой механики, существенным компонен­

том которой является принцип относительности к виду взаи­

модействия. Такая схема не является «неоклассической», по­ скольку учитывает специфику квантовых явлений и в то же

время более естественным образом согласуется с принципа­

A. А. Тяпкин (Дубна) посвятил свое выступление анализу понятия измерения в квантовой физике, высказав мнение о

гносеологической несостоятельности распространенной фор­ мулировки этого понятия. Подвергнув критике положение об «относительности к прибору», докладчик особо подчеркнул,

что предметом квантовой механики является не микрообъект

как таковой, а микрообъект плюс макроокружение.

Л. Г. Антипенко (Москва) рассмотрел аналогию между ситуацией, возникающей в связи с проблемой квантовомеха­

нического измерения и теоремой Гёделя о неполноте ариф­

метики. Проведенный анализ показывает, по мнению доклад­

чика, что квантовая механика неполна в смысле Гёделя.

остановившись на истории проблемы параллельных прямых,

он высказал ряд соображений по поводу использования гео­

метрических идей Н. И. Лобачевского в физике микромира.

Определенное внимание было уделено на конференции об­ суждению проблем, встающих на границе физики и других

естественных наук.

B. В. Казютинский (Москва) поднял вопрос о возможном обобщении фундаментальных физических законов (типа за­

кона сохранения энергии, например) с тем, чтобы объяснить большое число астрофизических фактов, не поддающихся, по­

видимому, удовлетворительному истолкованию на основе при­

нятой концептуальной схемы физики. В этой связи доклад­

чик возражал против тезиса о непременном использовании

всех возможностей наличной теории до каких бы то ни было попыток построения новой теоретической схемы.

Возможности астрофизического прогнозирования обсуж­ дались в сообщении Г. Б. Жданова, который подробно оха-

178

сти?» — спросил докладчик и указал на связь этого вопроса

спониманием общей интеллектуальной атмосферы начала

XX в. Факты показывают, что наибольшее влияние на раз­ витие физики в направлении теории относительности оказало

философское течение, связанное с именем Маха. Почему

субъективно-идеалистическое учение, отрицавшее, в частно­

сти, объективность пространства и времени, было взято на

вооружение сторонниками новой теории пространства и вре­

мени? По-видимому, главное в том, что Э. Max и его едино­ мышленники были настроены резко критически по отноше­

нию к классической физике, а критика последней была необ­

ходимым этапом для утверждения новой концептуальной схе­ мы. Другими словами, физики, не знакомые с диалектиче­

ским материализмом, на первых порах использовали махизм прагматически, в его критической функции (в то время как

развернутые философские концепции, основанные на теории

относительности, появились позднее). Это указывает на до­ статочно сложный характер взаимоотношения физики и фи­ лософии. Изучение этих взаимоотношений упирается в про­

блему социальной детерминации естественнонаучного позна­ ния.

Суть этой проблемы, как подчеркнула в своем выступле­ нии Е. А. Мамчур (Москва), не в том, чтобы решить, влияют

или не влияют на процесс научного познания социально-пси­ хологические факторы. Вопрос о том, как, имея в виду впол­ не очевидный факт такого влияния, теоретически объяснить

развитие науки. Включать или не включать такого рода фак­ торы в схему, призванную отобразить процесс научного по­

знания? Указав на различные конкурирующие точки зрения

по данному вопросу, Е. А. Мамчур предложила в известном смысле компромиссное решение. При создании теории, при выборе одной из конкурирующих моделей ученый руководст­ вуется некоторыми ценностными установками. Часть из них

носит по преимуществу психологически-личностныи харак­

тер (ценности I типа), часть имеет более четкое социальное происхождение (ценности II типа). Ценностное обоснование научного познания должно быть связано с отвлечением от

ценностей I типа и учетом ценностей II типа.

В дискуссии по докладу Е. А. Мамчур было обращено

внимание на трудности различения ценностей того или иного

типа.

По мнению Л. Μ. Волынской (Душанбе), значительное

число философских проблем современной физики (в том

180