разумность есть начало, вообще спорно, и его нужно обсу­ дить отдельно), постолько они могут быть сами составленны­ ми, ибо не необходимо причинами составленного считать сра­ зу простое. Мы находимся в огромном мире не-божественного и не должны рассчитывать в два прыжка выйти из него; весь опыт исторического существования теистических религий показывает, сколь пагубны такие надежды, и сколько совер­ шенно естественных феноменов было не понято или понято неправильно из-за желания объяснять все сразу же Богом. Нет никаких сомнений в том, что последние основания здесьбытия непосредственно связаны со сферой Изначального, но низшие вещи должны быть связаны через них. Теперь спро­ сим, чем бы они могли быть связаны. После новоевропей­ ских споров о субстанции и субъекте, совершенно ясно, что в качестве последних оснований не-божественного могут быть положены только субъекты; таким образом, в качестве уче­ ния о причинах феноменальной разумности мы должны иметь учение о различных не-божественных субъектах, полагающих своей деятельностью ту или иную сферу чувственного; ра­ зумность в природе и человеке будет возводится не к одному, не к аналитическому, и не к началу, но к определенному чис­ лу синтетических причин. Именно такое учение мы и нахо­ дим у Плотина.

Здесь уместно будет сказать и о границах нашей работы. «Поскольку здесь, в смешении и составленности, это есть тело, а то — душа (ибо Вселенная есть живое существо), по­ скольку природа души существует в том, умопостигаемом мире и не может соответствовать и быть помещенной в еди­ ный порядок с называемым существующим здесь, — пишет Плотин в Епп. VI. 3.1, — постольку мы должны, как бы это ни было трудно, вынести за пределы нашего теперешнего исследования то, что принадлежит душе, как если бы ктонибудь, желающий классифицировать граждан какого-либо

города, например, с точки зрения их имущества и занятий, не должен был бы считать пребывающих в данный момент в го­ роде чужеземцев». Этим принципом будем руководствовать­ ся и мы, ибо одно дело — рассуждение о теле космоса, а дру­ гое — о воплощенной душе. Потому в этой своей работе нам не удастся завершить понятие о космосе, ибо понимание живого без понимания души невозможно, а о Душе мира нам еще предстоит сказать.

* * *

Мы подошли к концу первой части нашей работы. Огля­ немся назад: мы начали с учения о методе, который весьма пригодится нам во второй части работы, когда мы будем ана­ лизировать учение о причинах, но который уже сейчас не позволил нам впасть в некоторые распространенные заблуж­ дения; затем дали историческую справку, показав два основ­ ных пути развития эллинского мышления о природе. Все ос­ тальное время мы занимались учением о началах: материи и умопостигаемом (родах чувственно сущего). В предисловии к III эннеаде нам предстоит познакомиться с разницей пони­ мания органического в античности и в Новое время, идеей Творения у Плотина, учением о природе и душе мира, судьбе и симпатии, поговорить о родах живых существ, населяющих космос, их душах, способностях к восприятию и мышлению. Сказать о космосе как целом, о составляющих его сферах и их обитателях, наконец, определить его отношение к Богу и к че­ ловеку, и уже после этого сравнить Плотиново учение с хри­ стианским. После чего, в IV, V и VI ъннеадах мы будем зани­ маться исключительно богословием.

Е ш Е Е lacJ Eel ET3 Е й iscJ EcJ E Ê J ЕТЗЕТЗ ГДЕ7| гдсг| гд^1ГДС1 E Ç ] E g E L 9 E 3 E 9 E 9 E S ΕΈ3 Eel ΕΊ3 Eel ET3 ЕТЭ Eel Eel Eel ET3 Е"Э

ГД ETj f j g | [Д g | ГД gj РДС1 ГД CI ГЗС1 ПЗС1ГД С] рДС| рД Gl

От Переводчика

В статье к первой эннеаде мы уже оговаривали некото­ рые особенности нашего перевода; здесь же нужно сказать об употреблении строчных и заглавных букв. Понятно, что когда речь заходит о Первоначале и именах, называющих божественные сферы (Ум, Душа), мы употребляем только заглавные буквы. Куда сложнее с так называемыми проме­ жуточными понятиями: с заглавных букв мы пишем так­ же некоторые имена, не прилагающиеся собственно к Пер­ воначалу, например, Душа мира, Вселенная, Целое (когда это слово обозначает космос в его психофизическое пол­ ноте), чтобы подчеркнуть несравнимую с бытием конеч­ ных вещей значимость их богоподобного бытия. Традици­ онно, с заглавных букв мы пишем и имена некоторых доступных именованию божественных деятельностей: Ло­ госа, Промысла, Провидения. Слово «космос» — как на­ зывающее внешнюю, явленную сторону Вселенной — нами пишется всегда со строчной буквы.

ГД 1Г| ГДЕ] [ДСП f J g | ГД g | ГЗ СП ГД ЕГ| ГД Е| ГДЕ] ГД Gl ГД E|l

LacJ LacJ ЕГЭ LacJ ЕПЗLa cJ ЕГЭ lacJ ЕГЭ LacJ La cJ ГД ei гд g| ГД tri ГД E| рд El где] где] гд Εη [Д Ε Ι ГД ci рас]

И.1. ΠΕΡΙ ΟΥΡΑΝΟΥ

ОНЕБЕ (40)

Краткое введение

Трактат (№ 40 в Порфириевой хронологии) напи­ сан в защиту доктрины, активно отстаиваемой всеми языческими неоплатониками — о нетленности неба и небесных тел, неизменности и вечности всего, что выше Луны. Эта доктрина была одним из камней пре­ ткновения между христианами и неоплатониками в поздней античности. И хотя может показаться, что Плотин в конце гл. 4 имеет в виду именно христиан­ ское учение о конце мира, его аргументы в данном трактате направлены по большей части против сто­ иков и стоических платоников, трактующих Тимей в русле собственной доктрины, в которой Вселенная целиком, включая в себя и небесные сферы, изменя­ ется в регулярно повторяющемся, бесконечном цик­ ле и существует субстанциальная общность и взаи­ модействие между надлунной и подлунной сферами.

84 Плотин. Эннеады. Трактат //. /

Плотин старается обличить ошибочность этих воз­ зрений, не впадая, однако, в другую крайность, свой­ ственную перипатетикам, которые считали небеса состоящими из «квинтэссенции», или пятого элемен­ та, а не из огня, как считали платоники.

Синопсис

Почему видимое небо вечно и во всех своих час­ тях, и как целое? Ни божественная воля, ни тот факт, что вне его ничего нет, не являются исчерпывающи­ ми объяснениями (гл. 1 ). Мнение Платона, что всем телам свойственна текучесть, и отказ от аристоте­ левской гипотезы «пятого элемента» еще более за­ трудняют объяснение; тем не менее, если мы рас­ смотрим, что представляет собой небесный огонь, находящийся в свойственном ему месте, и как со­ вершенно он управляется деятельностью содержа­ щей его Мировой души (о которой в высшей степе­ ни безрассудно полагать, что когда-то она приведет Вселенную к концу), мы обнаружим в деятельности Мировой души достаточную причину, чтобы уве­ риться в вечности неба (гл. 2-4). Все его части веч­ ны, как и оно само, ибо создано и управляется Ду­ шой, лучшей, чем та, которая создает наши тела и другие земные вещи, и из лучшего материала (гл. 5).

Небесные тела непричастны никакой из стихий под­ лунного мира, и истинно учение Платона, если вер­ но прочитывать Тимей. Они не нуждаются в пище,

ине должно мыслить о них так же, как о здешних телах, но стихии низшего мира никак не влияют на сферы, расположенные выше Луны (гл. 6-8).

1.Говоря, что космос, хотя и обладает телом, ве­

чен и был прежде и будет, восходя, как к причине его бытия, к божественной воле,1 мы, наверное, го­ ворим справедливо, однако же не довели еще свои рассуждения до надлежащей ясности и очевиднос­ ти — это первое. Потом, сохранение эйдоса в изме­ нении стихий и гибели живущих на Земле, возмож­ но, заставит нас думать то же самое относительно Вселенной: что божественная воля, подобно телам, вечно ускользает и течет, налагая один и тот же эйдос сегодня на одно, а завтра на другое, что она не сохраняется единой в числе, пребывая вечно, [т. е. как нечто индивидуальное], но [пребывает] только как единое видов; однако, почему эти земные вещи имеют лишь вечный эйдос, те же, что в небе и само небо, — вечны сами? Если мы положим причиной бессмертия неба то, что оно, заключая в себе всё,

ибудучи этим надежно ограничено, ни во что [внеш­ нее] не изменяется, и поскольку нет ничего для него внешнего, то ничто не может на него напасть, при-

86 Плотин. Эннеады. Трактат II. I

неся смерть извне, то из этого будет следовать лишь бессмертие Вселенной и мирового целого; но наше Солнце и сущность других звезд есть части, и каж­ дая из них не есть ни Вселенная, ни мировое целое; тем самым, вышесказанное не создает уверенности в том, что и Солнце, и звезды пребывают всегда, но только то, что они обладают пребывающими эйдосами; то же самое относится к небесному огню и дру­ гим таким же образом существующим вещам, да, пожалуй, и ко всему [телесному] космосу. Ибо ни­ что не мешает и при отсутствии иного, несущего смерть снаружи, постоянно разрушаться им самим, как и их частям изнутри разрушать друг друга, ни­ что не мешает быть вечными в них лишь эйдосам, ничто не мешает им быть текучими в смысле приро­ ды их субстрата и получать свой эйдос от иного; тог­ да они будут просто одними из живущих: людей, ко­ ней или еще кого-нибудь, ибо всегда существуют и кони, и люди, но не как этот вот человек или именно этот конь. Таким образом, не будет ни одной пре­ бывающей части в небе, такой же как само небо, но все они будут подобны земным и смертным вещам, различенным только временем, ибо небесные вещи будут долговечнее. Если же мы примем, что вечен сам космос и его части, мы избежим, пожалуй, этих трудностей, лучше же сказать — будем всецело вне них, если будет показано, что божественная воля

вполне соответствует вечному бытию всего космо­ са и, тем самым, будет показано, что именно таков способ, которым воля Бога удерживает Вселенную [в ее наличном бытии]. Если же мы скажем, что само «вот это», сколь бы велико оно ни было, — вечно, тогда должно быть показано, что воля Бога поже­ лала сотворить его таким; ведь к затруднению при­ водит вопрос, почему некоторые вещи существуют вечно, а другие нет, но имеют лишь вечный эйдос; почему некоторые вещи в небе существуют всегда, как и само небо, ведь предполагается, что существу­ ют вечно и все части неба.

2. Если мы примем это воззрение и скажем, что небо и все, что в нем, имеет вечность как «вот это» [т. е. как индивид и индивиды], а те, что ниже сфе­ ры Луны, вечны только как эйдосы, тогда нам дол­ жно будет показать — как обладающее телом небо будет «вот этим», и как сохраняется неизменной каждая из его частей, притом что природа тел веч­ но текуча. Этот взгляд на природу тела разделяли не только [древние натурфилософы,] говорившие

оприроде, но и сам Платон, относя его не только

кэтим земным, но и к небесным телам. «Как, —

сказал он, — они, имея тела и будучи видимы, бу­ дут неизменными и себе тождественными?»2 Оче­ видно, он согласен здесь с Гераклитом, сказавшим:

88 Плотин. Эннеады. Трактат //. /

«И Солнце вечно становится».3 Аристотелю же не было до этого [мнения столь мудрых мужей] ника­ кого дела, если он принимал свою гилотезу пятого элемента.4 Для тех же, кто не полагает, что небес­ ные тела составлены из эфира, но из того же, что и тела живущих здесь, [встает вопрос,] как они веч­ но пребывают «вот этими». Или, лучше, как могут Солнце и другие, которые в небе, быть вечно сущи­ ми, если они [всего лишь] части [Вселенной]? — Раз все живущие состоят из души и природы тела, то необходимо, чтобы и небо, если оно пребывает веч­ ным в числе [т. е. вечным как индивид], было бы обязанным своим бессмертием либо и тому, и дру­ гому [своему началу], либо же только одному из них: либо душе, либо телу. Тот, кто наделяет тело бессмертием, отнюдь не нуждается для этого в душе, [представляя, однако,] всегда [телесное] бы­ тие подобным устроению живого существа. Но го­ ворящему, что тело само по себе тленно, делающе­ му душу причиной бессмертия, должно стараться показать, что природное устроение тела отнюдь не противоречит ни его союзу с душой, ни вечности такого союза, что не существует разлада в их сосу­ ществовании согласно природе, так что даже мате­ рия тела должна иметь расположение содейство­ вать цели усовершающей [ее] силы.

3. Как же материя и тело Вселенной, будучи веч­ но текучими, могли бы содействовать бессмертию космоса? — Так, следует нам сказать, что будучи текучи в себе, они не истекают вне себя. Если же они текучи в себе, но не от себя, то пребывают как таковые: не увеличиваясь и, пожалуй, не уменьша­ ясь, не зная также и старения. Очевидно, должно и земле пребывать вечно в своей собственной фор­ ме и объеме; и ни воздух никогда не истощится, ни природа воды, ибо то, что меняется в них, не изме­ няет природы всего живого существа. Не иначе и с нами, хотя наши части всегда изменяются и неко­ торые из них уходят от нас во вне, каждый из нас пребывает собой [т. е. как индивид] долгое время. Но раз нет ничего вовне [единичного и единствен­ ного тела Вселенной], то [обнаруживается], что нет никакого несогласия между душой и природой тела, несогласия, которое помешало бы быть единому, тождественному и вечно пребывающему живому су­ ществу. Огонь — резкий и быстрый — столь же мало может оставаться здесь, сколь и земля вверху; не следует думать, что придя туда, где он останавли­ вается, огонь столь прочно утверждается на своем месте, что не рвется более, как другие стихии, в обо­ их направлениях. [Дело обстоит так:] он не может идти выше того, куда он пришел, и не в его природе сходить вниз. Ему остается только быть послушным