История Фармации

Развитие фармации, аптечного дела и фармообразования в эпоху Возрождения

Эпоха Возрождения (итал. Rinascimento,

франц.— Ренессанс), охватывающая

XIV–XVI вв., — время коренных

изменений в социально-экономической

жизни многих стран Европы, и прежде

всего Италии, Франции, Германии,

Англии, Испании, Нидерландов. В эту

эпоху бурно развивается торговля, все

большее значение приобретают города,

появляются первые капиталистические

предприятия — мануфактуры. Наряду

классом феодалов активную роль

начинает играть нарождающаяся

буржуазия. Идет интенсивный процесс формирования наций. Теряет свои позиции официальная католическая церковь. Движение Реформации в ряде стран приводит к ее расколу. В конце XVI в. в Нидерландах происходит первая в мире буржуазная революция (1566-1609). Социально-экономические перемены находят свое отражение в культуре и искусстве. Идейной основой ренессансной культуры становится гуманизм (humanitas — «совершенствование человека»). Появились писатели и поэты нового типа, такие как Данте (1265-1321), Петрарка (1304-1374), Бокаччо (1313-1375), Рабле (ок.1494-1553), Брант (1458-1521) и др. Архитекторы, скульпторы и живописцы стремятся к правдивому изображению природы и человека. Леонардо да Винчи (1452-1519), Микеланджело (1475-1564), Рафаэль (14831520), Дюрер (1471-1528), Тициан (1477-1576), Браманте (1444-1514) и др. в своем творчестве стремятся возродить традиции мастеров античности. Появляются замечательные архитектурные сооружения, особенно в Италии. Около 1445 г. Иоганн Гутенберг (ок. 1400-1468), житель немецкого города Майнца, изобрел книгопечатание. Книги стали печатать в Италии, Чехии, Голландии, Франции, Бельгии, Испании, Швеции и других странах.

В эпоху Возрождения были совершены великие географические открытия. Марко Поло (1254-1324) совершил путешествие в Китай, Васко да Гама (1469-1524) открыл морской путь в Индию вокруг Африки, Колумб (1450-1506) пересек Атлантический океан и открыл Вест-Индию, а затем и Южную Америку, Магеллан (1480-1521) совершил первое морское кругосветное путешествие. В области естественных наук появились ученые-новаторы: Коперник (1473-1543) разработал новую гелиоцентрическую систему строения Вселенной. Учение Коперника получило свое развитие в трудах Галилея (1564-1642) и Кеплера (1571-1630). Энгельс писал об эпохе Возрождения: «Это был величайший прогрессивный переворот из всех, пережитых до того времени человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по Иоганн Гутенберг, силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». В эпоху Возрождения интерес к античным произведениям распространился и на медицину. В 1525 г. появилось первое издание сочинений Гиппократа. Многие врачи снова стали использовать указания этого знаменитого врача Древней Греции о лечении болезней простейшими средствами, пренебрегая полуторатысячелетним опытом, накопленным медициной и фармацией со времен Гиппократа. Возвращение к примитивным способам и методам глубокой древности было по существу реакционным и вызвало протест передовых врачей XVI в. Одновременно на основании большого фактического материала, собранного алхимиками, и под влиянием социально-политических сдвигов сформировалось новое, более практичное и отвечающее новым потребностям направление в медицине, фармации и химии, давшее начало современной научной фармации. Это направление известно под названием иатрохимии, или лечебной химии (iatros — врач). Мы уже знаем, что врачи древности применяли некоторые химические средства, однако до XVII в. использование таких средств было весьма ограниченным. Наиболее ярким и активным протестантом против необоснованного возвращения к методам Гиппократа, Галена и Авиценны был Теофраст Парацельс (1493-1541) — реформатор медицины. Его полное имя таково: Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм. Имя «Парацельс», означающее в переводе «равный Цельсу, подобный Цельсу» он присвоил себе сам уже в зрелые годы. Парацельс родился в Эйнзидельне в Швейцарии, где его отец имел большую врачебную практику и преподавал в горной школе. Медицинское образование Парацельс получил в университете в Ферраре (Италия). Не удовлетворившись академическими знаниями, полученными в университете, и под влиянием сомнения в полезности искусства, «предоставляющего людям умирать и не могущего вылечить даже от зубной боли», он отправился в путешествия и учился у всех и всюду, где только для этого представлялась малейшая возможность. Парацельс объехал почти всю Европу, включая земли современных Литвы, Белоруссии и Западной Украины и даже посетил Египет. Во время путешествия он не только посещал университеты и медицинские школы, но и стремился изучать народный опыт лечения болезней. Для этого он знакомился с методами народных лекарей, знахарей, ворожей, цирюльников, собирал сведения о наиболее действенных лекарственных средствах. Переходя из города в город, он добывал средства на жизнь ворожбой, предсказаниями по звездам и лечением болезней. Около 1523 г. он вернулся на родину в Базель с репутацией знаменитого врача, способного исцелять самые сложные и опасные болезни. В 1527 г. Парацельс был приглашен в Базельский университет на кафедру естественной истории и медицины. Он принял предложение и начал читать свой курс лекций на немецком языке, нарушив тем самым считавшуюся священной традицию ученых пользоваться исключительно латынью. Перед вступлением в должность профессора он опубликовал меморандум, в котором утверждал: «Не заученное повторение произведений Гиппократа, Галена и Авиценны в красноречивых

выступлениях требуется от врачей,

а накопление собственных наблюдений,

поиски и нахождение действенных

средств помощи больным». Рассказывали,

что на первой лекции он торжественно

сжег перед слушателями сочинения

древних корифеев медицины, заявив,

что его башмаки смыслят в медицине больше, чем все эти прославленные авторитеты древности, вместе взятые. Если это и неправда, то довольно правдиво отражает характер ученого. На фоне средневековой схоластики, незыблемости авторитетов и догмата веры это было поистине революционное убеждение. Вскоре Парацельс из-за своей крайней неуживчивости и высокомерия перессорился с некоторыми жителями Базеля, оскорбил судей, разбиравших эту ссору, и уехал в Германию. Здесь он работал, переходя из одного города в другой в сопровождении нескольких преданных ему учеников. Умер он в крайней бедности в возрасте 48 лет в Зальцбурге. Согласно учению Парацельса, животный организм представляется сочетанием определенных химических веществ. Болезни, по Парацельсу, — это не что иное, как отклонение состава организма от своей нормы, т. е. чисто химическое нарушение равновесия, а поэтому для восстановления этого равновесия следует действовать химическими средствами и способами. Человек создан из земли и состоит из полностью или частично сгораемых и огнеупорных веществ: серы, ртути и соли (химическая теория Парацельса). Парацельс считал, что наиболее действенными при лечении болезней могут служить только лекарства, приготовленные химическим путем. Из этих средств он ставил на первое место «квинтэссенцию» (quinta essentia — пятая сущность) — некое чудодейственное средство, которое он извлекал из растений и минералов. Из химических препаратов Парацельс применял при лечении больных препараты сурьмы, ставшие впоследствии широко распространенными и знаменитыми средствами у врачей XVI в., затем — серу, мышьяковистые и ртутные препараты, медный купорос, свинцовый сахар и некоторые ядовитые и сильнодействующие минеральные вещества. Большое значение при лечении тяжелых заболеваний он придавал «золотой тинктуре» (aurum potabile — «питьевое золото»), представляющей собой не что иное, как красный коллоидный раствор золота. Парацельс успешно применял ртутные мази (втирания) при лечении сифилиса. С этой целью он особенно рекомендовал красный преципитат и решительно отвергал как мнимое специфическое средство против сифилиса — гваяковое дерево. Он также впервые рекомендовал для лечения некоторых заболеваний минеральные воды. Как ученый-химик Парацельс правильно отличал два часто смешиваемых тела — квасцы и купорос, установив, что в зеленом купоросе содержится металл, а именно железо, а в квасцах — земля, а именно глинозем. Парацельс первый описал свойства цинка. Он в значительной степени усовершенствовал химические аппараты и при-способления. Парацельс испытал лекарственное действие почти всех известных в то время химических препаратов. Химия у него служила единственно для составления лекарств, а не для добывания золота. Едва ли можно найти известные то время химические соединения, которыми он не пользовался бы для лечебных целей, причем не останавливался даже перед употреблением сильнодействующих ядов. Неудивительно, что Парацельса часто осуждали, усматривая возможность отравления больных ядами. «А знаете ли вы, что есть яд?», — возражал он. — «Все есть яд, и все есть лекарство. Одна лишь доза делает вещество или ядом, или лекарством». Эти слова Парацельса спустя столетия стали крылатым афоризмом. Развивая свои идеи, Парацельс явился одним из основоположников опытного метода в науке. «Теория врача есть опыт. Никто не может стать врачом без науки и опыта», — утверждал он и порицал тех врачей, которые не имели собственных знаний (особенно химических) и прописывали лекарства «по книгам». Так как химические средства состояли по большей части из препаратов металлов, в особенности из соединений свинца, сурьмы, меди, железа и ртути, которые до этого времени почти не употреблялись в медицине, то скоро подобные препараты стали приготовлять повсеместно, пользуясь указаниями Парацельса, и благодаря этим занятиям наукой были приобретены основательные знания солей металлов, изучены условия их образования, свойства и, наконец, даже доказано их присутствие путем анализа. Не оставил без внимания Парацельс и растительные препараты. Критический дух ученого заставил его и здесь провести коренную реформу. Прежде всего, он указал, что не растение, употребляемое в качестве лекарства, действует как таковое, но что оно должно содержать вещество, которое и оказывает лечебное действие. Вместо всего растения или, как его назвал Парацельс, вместо «супной приправы», он рекомендовал выделять в возможно чистом виде и употреблять это вещество. Первая его работа, связанная с растениями, имела целью получение «чистых» препаратов. Такие препараты, которые изготавливал Парацельс, получили название «medicamenta spagirica» (от spao — тяну и ageiro — собираю), в отличие от «medicamenta galenica», к которым последователи Парацельса относили препараты, изготавливавшиеся по прежним методам. Здесь необходимо отметить, что как новатор Парацельс впервые применил этиловый спирт в качестве экстрагента (который к тому времени был открыт алхимиками) и на его основе стал получать настойки, экстракты, растворы и другие препараты. Однако выделить действующие вещества в чистом виде Парацельсу и его последователям, ввиду ограниченности их знаний, не удалось — они получили лишь суммарные извлечения (экстракты), но их работы произвели большой сдвиг в технологии препаратов из растений и положили начало их анализу, т. е. фармацевтической химии. Завершить эти работы удалось только более чем через триста лет. Весьма значительна роль Парацельса в формулировании и развитии учения о «сигнатурах». Мы уже знакомы с представлениями многих древних народов (греков, китайцев, индусов), что против всех болезней природой создано соответствующее лекарство и надо искать какой-то универсальный способ распознавания — что против чего предназначено. Индусы и китайцы старались применять растения на основании их окраски, греки — на основании внешней формы. Например, в Древней Греции широко применяли клубни орхидей. По форме эти клубни очень похожи на тестикулы. И это внешнее сходство натолкнуло древних врачей на мысль об изготовлении соответствующих зелий. Свежий клубень стали использовать для приготовления любовных напитков, а старый — для подавления полового чувства. Применение лекарственных растений на основании формы их отдельных частей и внешнего сходства с органами человека имеет место и в китайской медицине. Так, верхние части растений (почки, цветы, плоды) рекомендовалось применять для лечения болезней верхней половины тела, стебли — для средней, а корни — для нижней части тела. Растения, имеющие корневую систему в форме клубней, применялись для лечения опухолей. Кожа слона рекомендовалась для лечения кожных болезней, тестикулы тигра — для усиления потенции у мужчин, легкие животных — для лечения легких у больных людей, и т. д. Законченную систему учения о сигнатурах впервые предложил Парацельс. Он писал: «Свойства и силу растений узнают не по Диоскориду или Мацеру, а по сигнатуре (signa naturae — знак природы), которым природа отметила каждое растение». Как пример он приводит растение блошницу с красными пятнами на листьях, которая употребляется для лечения ран. Зверобой с дырчатыми листьями, по мнению последователей Парацельса, должен применяться для лечения колотых ран, колючий чертополох — против внутренних колик, кольчугообразный, длинный лук — против схваток. Кроме формы на назначение растений указывают вкус и цвет. В доказательство того, что при прописывании лекарства его вкус сочетается со вкусом растения, Парацельс восклицает: «Кто же станет выписывать для лечения генциану, агарик или колоквинт, какой врач найдет лекарство для желчи в манне, меде, полиплодии? Никто, ибо подобное лечится подобным». По всем этим признакам можно отыскать как раз то лекарство, которое предназначено против той или иной болезни, т. е. специфическое средство, и тогда нет необходимости называть болезни своими особыми именами, а нужно их именовать по действующим против них лекарствам: «Правдивый, естественный врач не скажет: бронхит, ревматизм, насморк, катар, а скажет: morbus terebinthinus, morbus sileris, montani, morbus helleborinus и т. д.» В дальнейшем учение о сигнатурах развивается последователями Парацельса. Оствальд Кроль в своем «Tractatus novus de signaturis» (1634) утверждал, что «кто этой основы не понимает и не знает этой философской и медицинской азбуки, тот не может называться опытным врачом». Отзвуки учения о сигнатурах мы находим также у И. Г. Радемахера (1772-1850), который во главу угла ставил лекарственное лечение. Однако, несмотря на заблуждения, сигнатуристы способствовали умножению сведений о растениях. Накапливавшиеся знания систематизировались, и это привело к группировке растений и созданию естественных семейств (Лобелиус, 1570). Рекомендуя новые средства для лечения и указывая тем самым новые пути приложения химических знаний, главное назначение которых он видел в обслуживании медицины, Парацельс не был свободен от многих мистических, астрологических и алхимических верований и традиций. Состав большинства его лечебных средств в то время не был известен. Он применял «многие тайные средства» — «арканы» (arcane). Кроме того, его химическая теория функций организма исходила из признания существования в организме «верховного духа Архея» (от archeio — начальствую), который управляет жизненными процессами. Если Архей заболевает, то в организме образуются вредные минеральные отложения, которые приводят к болезни. Парацельс их сравнивал с осадками винного камня (tartarus vini) в бочках с вином и поэтому называл их «тартаром» (слово «тартар» в древности у римлян означало «ад», «геенну огненную» у русских). Несмотря на такие противоречия, Парацельс был одним из образованнейших химиков своего времени. Он оказал большое влияние на развитие этой науки, оплодотворив своим учением и практической деятельностью фармацию, влачившую в те времена жалкое существование. Заслугой Парацельса является и то, что он направил внимание врачей на химические средства лечения заболеваний, он побудил их к занятиям химией. Главной задачей химии Парацельс считал изготовление лекарств. Со времен Парацельса ученые-химики выходили из среды врачей и фармацевтов (аптекарей). Одновременно химию стали преподавать на медицинских факультетах университетов. Все это оказало большое влияние на дальнейшее развитие иатрохимии, в особенности на расширение номенклатуры химических препаратов, которые применялись в качестве лечебных средств. Отдельные вещества и способы их получения и очистки изучались многими врачами и фармацевтами. Деятельность Парацельса и его последователей так прочно связала химию с медициной, что Бой-лю (1627-1691) почти полтора века спустя после смерти Парацельса пришлось доказывать, что «химия не должна больше опираться на медицину, что у нее есть самостоятельные задачи». Одним из видных иатрохимиков эпохи Возрождения явился Андреас Либавий (1550-1616). Степень доктора медицины он получил в Иене, преподавал в Ильменау и Кобурге, затем был профессором истории и поэзии в университете Иены, а впоследствии даже служил городским врачом в Ротенбурге. Либавий, являясь последователем Парацельса, критически относился к методам лечения сильнодействующими веществами, которые практиковал тот. Он изучал химию с точки зрения применения разнообразных веществ минерального происхождения в медицине. Либавий написал обширный курс химии, который он озаглавил «Алхимия» (1597), в котором изложил сведения, важные для химика, работающего в лаборатории, а также для практикующего врача. В книге содержатся сведения о химической посуде и аппаратуре, нагревательных приборах, о проведении химических операций. Либавий первый создал проект «идеальной химической лаборатории». Химические операции Либавий делил на две группы. Первая — «обработка» (eldboratio), которая включала растворение, осаждение, сублимацию, плавление, дистилляцию и другие. Вторая группа операций называлась «экзальтация» (exaltatio) — сообщение веществам способности действовать и разделять (activatio). Далее Либавий описывает различные вещества и способы их получения. В разделе «Экстракты» приведены способы изготовления водных извлечений из растений, методы получения эссенций, водок, настоек, растворов солей, квасцов, купоросов, щелочей, кислот, сложных лекарственных смесей. Результатом его собственных изысканий явилась разработка получения «дымящегося спирта Либавия» — spiritus fumans Libavii (хлорного олова), продукта действия двуххлористой ртути на олово. Либавий описал получение серной кислоты путем сжигания серы в присутствии селитры, а также получение солей аммония и янтарной кислоты (методом перегонки янтаря). Современником Либавия был другой виднейший иатрохимик Иоганн Батист ван Гельмонт (1577-1644). Он родился в Брюсселе (Бельгия). Получил медицинское и теологическое образование в университете г. Лувена (1599). До 1609 г. путешествовал по Европе, затем поселился в Вил вор де близ Брюсселя, где и занимался своими экспериментальными исследованиями. Ван Гельмонту принадлежит много сочинений. Юрега omnus» («Мой труд») — полное собрание его сочинений было издано после его смерти в 1682 г. Ван Гельмонт был одним из крупнейших представителей иатрохимии. Это был широко образованный и талантливый ученый. Как химик Ван Гельмонт был всегда любознателен. Пытаясь создать систематику отклонений от нормального функционирования организма (т. е. болезней), как и Парацельс, он считал, что главную роль в организме играют химические процессы. Изучая состав растворов солей, Ван Гельмонт указал, что в растворе «ляписа» (азотнокислого серебра) содержится серебро. Оно может быть выделено из раствора в виде хлористого серебра, из которого можно получить металлическое серебро. При растворении же серебра в азотной кислоте оно не теряет своей сущности, а лишь изменяет форму. Соответствующую опытную проверку Ван Гельмонт провел количественно, пользуясь весами. Подобный же количественный опыт он проделал с кремнеземом, получив из него растворимое стекло и выделив из последнего кремнезем действием кислоты. Получил он также медь из медного купороса. Эти опыты и выводы впервые дали химикам правильное указание для суждения о сущности. Ван Гельмонт положил начало развитию химии газов (пневматической химии), ввел в научный обиход термин «газ». Установил (1620) существование газа (как выяснилось впоследствии, диоксида углерода), образующегося при сжигании древесного угля, брожении, при действии кислот на известняк или поташ. Впервые в истории естествознания Ван Гельмонт выдвинул весьма важную идею о роли ферментов и ферментации в процессах, происходящих в живом организме. Теория Ван Гельмонта о ферментах в дальнейшем положила начало учению о биохимическом катализе. Среди других иатрохимиков, внесших определенный вклад в развитие фармацевтической химии следует выделить Анджело Сала (1576-ок.1637). Он был химиком и врачом, а жизнь провел в странствиях. Являлся одним из виднейших представителей иатрохимии. В 1625 г. Сала разработал способ получения «серного спирта» (spiritus vitrioli) — серной кислоты путем сжигания серы под стеклянным колоколом в присутствии водяного пара. Ему был известен способ получения фосфорной кислоты из костей. Он изучал соли аммония, оксалаты, процесс брожения. Описал способы очистки сахара (1637). Следуя Парацельсу, Сала дал описание «спагирического искусства»: «Спагирическое искусство есть та часть химии, которая имеет своим субъектом природные тела — растительные, животные и минеральные и производит соответствующие операции с конечной целью их применения в медицине». Последователями Ван Гельмонта, завершившими переломный иат-рохимический период развития химии, были Сильвий и Тахений. Франсуа Делебоэ Сильвий (1614-1672) занимал кафедру медицины в Лейденском университете. Он усовершенствовал теорию функций организма и отверг существование Архея. Развил учение Ван Гельмонта о кислотности желудочного сока и о роли ферментов. Сильвий внес свою лепту в объяснение процесса дыхания — он считал, что последний сходен с процессом горения и зависит от температуры и чистоты вдыхаемого тела. Как и Парацельс, он широко и смело применял сильнодействующие средства минерального происхождения: серебра нитрат, ртутные соли (каломель и сулему), препараты сурьмы. Сильвий считал, что вся медицина должна быть не чем иным, как лишь прикладной химией. Для химии же он не видел других областей приложения, кроме медицины. Отто Тахений (ок. 1620-1699) являлся учеником Сильвия. Он изучал аптечное дело в г. Лемго. Работал ассистентом аптекаря в Киле, Данциге и других городах Германии. В 1644 г. переехал в Италию. Работал в области химии минеральных веществ. Он первый показал, что соли представляют собой продукты взаимодействия кислот и щелочей. Тахений ввел в химическую практику некоторые реактивы для качественного определения составных частей минералов. Его считают основоположником аналитической химии. Заканчивая обзор эпохи иатрохимии, ее следует охарактеризовать как переходную в развитии фармацевтической химии. В аптеках того времени впервые принялись за изготовление химически чистых препаратов и достигли в этом деле известной степени совершенства. В аптеках, современных Парацельсу, впервые научились подмечать характерные признаки веществ, позволяющие судить о степени чистоты препаратов. В аптеках эпохи Возрождения впервые было заложено основание систематического химического метода исследования чистоты веществ и их соединений. Под влиянием учения иатрохимиков в городах Западной Европы шел непрерывный рост числа аптек. Этот рост вызвал необходимость получения по возможности однородных химических препаратов. В связи с этим каждый препарат стремились получать во всех аптеках по одной и той же прописи и, таким образом, наряду с многочисленными новыми фармакопеями, появилось множество руководств к составлению лекарственных препаратов. Аптеки того времени превратились в научно-исследовательские лаборатории, где было положено начало широкому изучению, изготовлению и исследованию лекарственных средств и многих других химических препаратов. В пражской аптекарской таксе 1659 г. приводятся в числе прочих следующие препараты, которые аптеки готовили сами: медный купорос, окись меди, сернистая медь, субнитрат висмута, сернокислая ртуть, свинцовый глет, уксуснокислый свинец, двойная соль хлорного железа и аммиака, окись железа, углекислый калий, селитра, уксуснокислый калий, жидкое стекло, многочисленные сурьмяные препараты (сульфиды и серокиси сурьмы, окись сурьмы, кислый сурьмянокислый калий или сурьмяная кислота). Слабым местом последователей Парацельса была необходимость испытывать новые соединения на людях: физиологическое испытание и установление дозировки на животных стали производиться значительно позже. Вследствие этого число отравлений новыми металлическими соединениями было велико. В 1566 г. парижский парламент запретил употреблять большинство предложенных Парацельсом соединений, а врачам — под угрозой тягчайшего наказания — прописывать их. Об увлечениях металлическими препаратами, и в особенности сурьмяными, мы узнаем из сочинений псевдо-Василия Валентина, изданных в 1599–1604 гг. В одной из книг этого неизвестного автора, носящей название «Currus triumphalis Antimoniu» («Торжественное шествие сурьмы»), содержится подробное описание способа получения и свойств новых соединений сурьмы, ряда лекарственных сурьмяных препаратов для лечения сифилиса и несколько других соединений, в том числе висмутовых. Сам металл позже также употреблялся для лечебных целей в виде бокальчиков для медицинских напитков, а также в качестве так называемых «вечных пилюль», которые после оставления ими пищевого тракта могли быть снова использованы для терапевтических целей. Само название антимоний (от французского moine — монах) Валентин, согласно имеющимся данным, дал сурьме вследствие того, что она проявила свои ядовитые свойства при испытании на монахах. Все положительное и отрицательное, что дала эпоха иатрохимии, представлено нами хотя и в существенных, но в самых общих чертах. Теперь нам следует рассмотреть развитие некоторых кустарных ремесленных и промышленных химических производств, так или иначе связанных с производством фармацевтических препаратов. Начало производства серной и азотной кислоты в Европе относится примерно к 1300 г. Получение соляной кислоты описано гораздо позже. Промышленное производство азотной кислоты существовало в Венеции в XV в. Из щелочей в ремесленных производствах (мыловарение, стекольное, суконное) употреблялись сода и поташ. В XV в. в Европе большое значение приобрело производство селитры (для изготовления пороха), кустарным способом изготовляли квасцы, купоросы, нашатырь, минеральные краски. Возникновение мануфактурных производств и расширение торговли вызвали большую потребность в разнообразных химических соединениях. Появились выдающиеся химики-технологи, деятельность которых оставила заметный след в истории развития химических производств. Одним из них был Бернар Палисси (1510-1589). В молодости он изучал стекольное производство и искусство изготовления окрашенных стекол в мастерской у отца. Затем работал на промысле по добыче соли из морской воды на берегу Бискайского залива. С 1539 г. занимался производством фаянсовой посуды и разработкой рецептов окрашенных глазурей и эмалей. Упорно работая в течение 15 лет, добился успеха и прославился своими фаянсовыми изделиями, покрытыми глазурями и украшенными горельефными изображениями листьев растений, ящериц, змей, раков, черепах. С 1575 г. Палисси начал выступать с публичными лекциями: по химии и технической химии минеральных веществ. Умер в 1589 г. в глубокой старости в Бастилии. Палисси был одним из первых представителей экспериментально-технического направления в химии. С его именем связано развитие во Франции керамического производства. Опубликовал трактат «О гончарном искусстве, его пользе, об эмалях и огне» (1580), в котором описал свои многолетние исследования составов художественных глазурных покрытий фаянсовых изделий. Сообщил, что в состав глазурей входят оксиды олова, свинца, железа, сурьмы, меди, а также песок, сода, но умолчал об их соотношении (секреты производства ряда глазурей до сих пор не раскрыты). Палисси утверждал, что минеральные соли необходимы в жизни растений, и поэтому рекомендовал примешивать растворимые соли и мергель к навозу и другим органическим удобрениям. Виднейшим и крупнейшим немецким химиком-технологом являлся Иоганн Рудольф Глаубер (1604-1668). Он первый занялся обстоятельным изучением существовавшей химической промышленности. Однако в молодости Глаубер, работая в одной из венских аптек, за три года овладел необходимым мастерством и получил звание апте-каря. Затем он работал в аптеках Зальцбурга, Касселя, Парижа, Ха-нау. В 1644 г. Глаубер получил приглашение занять место управляющего графской аптекой в Гиссене. Здесь Глаубер работал не покладая рук. Он разработал процесс получения концентрированной серной кислоты из зеленого витриола (сульфата железа). Растворяя в кислоте медную руду, получил красивые синие кристаллы — синий витриол (сульфат меди), затем из окиси цинка — белый, витриол (сульфат цинка). Из этих кристаллов помощники Глаубера готовили разнообразные лекарства. Затем Глаубер переехал в Амстердам, где в купленном доме оборудовал лабораторию по своему проекту. Теперь он не только стяжал славу искусного аптекаря, но и занимался научно-исследовательской работой. В этой лаборатории перегонкой смеси селитры с серной кислотой Глаубер получил чистую азотную кислоту, а нагреванием смеси поваренной соли с серной кислотой — чистую соляную кислоту и натрия сульфат (1648, глауберова соль («Sal mirdbile Glauberi»). В «Furni novi philosophica, oder Beschreibung einer neu erfundenen Destiller» Глаубер описывает все методы и рецепты, которые он разработал и усовершенствовал. В пяти томах были изложены все известные Глауберу способы получения разнообразных кислот, солей и других веществ. В 1648 г. окончилась Тридцатилетняя война в Германии, Глаубер возвратился на родину и поселился в Вертхайме. Здесь он впервые описал сырой бензол, результат разгонки каменноугольной смолы. Затем получил смесь бензола и толуола, а также вещество, которое мы сегодня называем фенолом (или карболовой кислотой). Лаборатория Глаубера отличалась от обычных аптечных лабораторий. Повсюду громоздились огромные печи, стеклянные реторты и приемники. Это была скорее химическая мастерская или фабрика, которая явилась как бы прообразом современных больших заводов. Внимание Глаубера привлекали многие практические вопросы. Он занимался совершенствованием получения вина и уксусной кислоты. Затем получил «саль аммиак секретум Глаубери» (сульфат аммония). Экстракцией ядовитых растений подкисленными водными растворами азотной кислоты он выделил «улучшенное растительное или животное начало в виде порошка». Эти вещества мы теперь называем алкалоидами. В наши дни стрихнин, бруцин, морфин и другие подобные вещества извлекают почти так же, как в свое время Глаубер. Он одним из первых применил стекло для изготовления химической посуды. Глаубер заметил, что при добавлении различных веществ цвет стекла меняется. Мастер получил красное, как рубин, стекло, затем желтое, затем стекла других цветов. Впоследствии он основал промышленное стекловарение в Тюрингии. В 1661 г. Глауберу удалось отпечатать семь томов своего труда «Орега omnia», где он описал все составы и наблюдения, сделанные им в течение многолетнего служения науке. Сочинения Глаубера оказали большое влияние на развитие технологии химических производств и на развитие химии вообще. Хотя бы кратко следует ознакомиться и с развитием в эпоху Возрождения горного дела, металлургии и приемов обработки металлов, которые также использовали химические процессы, а следовательно, оказали большое влияние на развитие прикладной химии и пробирного анализа. Крупным технологом того времени был Ваноччо Бирингуччо (14801539). Широкую известность получил его классический труд «Пиротехния» в 10 книгах, вышедших в 1540 г., в котором содержались сведения об испытании минералов, приемах пробирного анализа металлов. Бирингуччо был одним из первых, кто заметил увеличение веса металлов при их обжиге на воздухе (кальцинация, т. е. превращение в «известь», как тогда полагали). Последователем Бирингуччо был немецкий ученый и врач Георгий Агрикола (Бауэр) (1494-1555). Он являлся автором сочинения «Двенаддать книг о металлах» («De re metallica libre XII»), Это произведение было замечательно тем, что в седьмой книге описывались способы химического исследования и оценки руд. В книге приводились важные и ценные с исторической точки зрения сведения по металлургической химии, химии минералов, а также по пробирному искусству. Эта книга явилась первым серьезным руководством по аналитической химии металлов и минералов. Работы Агриколы в высшей степени содействовали дальнейшему развитию аналитической химии. Раздел «Фармация в эпоху Возрождения» был бы неполным, если бы мы не рассмотрели номенклатуру других лекарственных средств, в том числе и растительных, применяемых в то далекое время. Интересно отметить, что в то самое время, когда Парацельс отстаивал свое учение о влиянии химических веществ на организм человека, его современник, профессор медицинской академии в Падуе (Италия) Джироламо Фракасторо (1473-1553) опубликовал свое сочинение в трех книгах «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» (1546). Опустошительные эпидемии инфекционных болезней в XV–XVI вв., как и в средние века, продолжали оставаться бичом населения. Поэтому естественно преобладание в медицинской литературе описаний заразных болезней и мер борьбы с ними. Фракасторо нарисовал перед нами достаточно полную картину состояния терапии этих болезней в эпоху раннего Возрождения. Он говорил: «Итак, наши предки передали нам способ лечения от некоторых контагиозных болезней и сообщили о некоторых лекарствах». Именно об этих лекарствах шла речь в третьей книге, которая состояла из 11 глав. В этих главах было перечислено более 30 лекарственных средств, применявшихся для лечения острозаразных больных. Многие из них и поныне употребляются в медицине. О достоинствах лекарственных средств Фракасторо говорил с позиций опыта. Ему было известно более эффективное действие растворимых лекарственных средств. Он отмечал бесполезность применения тех средств, которые не растворяются в воде, и приводил перечень нерастворимых средств, преимущественно минералов. Фракасторо писал о широком применении сборов трав и их настоев. Он отдавал предпочтение терпким и вяжущим средствам: воде с гранатовым вином и уксусом или соком тыквы, соком померанца и т. д. Описывал рецептуру пластырей, которые состояли из льняной муки, корня лилии, галь-бана, пастернака, соды, серы, кедровой смолы, жидкого стиракса. Не лишена интереса диетотерапия по Фракасторо при моровых горячках. Некоторые лекарственные вещества и диетические средства удержались в медицине на протяжении тысячелетий. Так, например, отвар медуницы при чахотке применялся со времен Плиния. Медуницу Фракасторо называл легочной травой — пульмонарией. Как известно, это название прочно закрепилось и в ботанической номенклатуре нашего времени. Для лечения чахотки применяли средства очень сложного состава, содержащие смо-листые продукты: терпентин, лиственничную и еловую смолы. Такое лечение удержалось до последнего времени (креозот, терпингидрат). Высоко ценились слабительные средства: алоэ, стручки кассии, розовый сироп, лиственничная губка. Репутация слабительных сохранилась за этими средствами до настоящего времени. В качестве потогонных Фракасторо рекомендует укроп, петрушку, чечевицу, сушеные смоквы в форме отваров. Большое значение ученый придавал сиропам, которые в большом ассортименте изготовляли из различных растений. Такие средства известны и в русской народной медицине прошлого, они применялись во время эпидемий тифа. Как и Парацельс, Фракасторо обращал внимание на использование препаратов мышьяка и ртути, о чем он очень обстоятельно пишет в своем труде. Фракасторо рекомендовал применять эти препараты в форме втираний (мазей) и опудриваний. Инструкция по втиранию такой мази и предписываемый больному гигиенический режим мало отличались от установок современной венерологии. Фракасторо обстоятельно описал ртутный стоматит. В работе приводилась мазь для лечения гуммозного сифилиса и пластыри из различных средств, содержащих ртуть. Очень популярен был сложный териак, состоящий из нескольких десятков ингредиентов. Териак известен в фармации со времен Галена, широко популяризировал его и Фракасторо. Фракасторо высказал интересную мысль о значении пористости порошкообразных средств для высушивания ран и дал объяснение механизму высушивающего действия, сущность которого была раскрыта физической химией в конце XIX в. Тысячелетиями пользовалась медицина бальзамическими средствами с противогнилостной целью и только теперь, с открытием антибиотиков и фитонцидов, научно обоснована сущность их действия. В заключительной части своего сочинения Фракасторо обосновывал необходимость применения прижигающих средств.