Империя как судьба

Светлана Лурье,

Доктор культурологии,

кандидат исторических наук,

ведущий научный сотрудник

Социологического института РАН

Империя как судьба

Различные части работы выполнена при поддержке Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров, АНО ИНО-Центр и Российского гуманитарного научного фонда (грант 05-03-03288а). Работа выполнена на базе Социологического института РАН.

Содержание

Вместо эпигрофа. «Чтобы их страна была такой же большой как и наша...» (Говорят дети)

Пролог

Что такое жить в империи

Очерк 1. Три Рима: translacio imperii

Центральный принцип Римской империи

Центральный принцип Византийской империи

Центральный принцип Российской империи

Очерк 2. Российская государственность и русская община

Очерк 3. Российская империя как этнокультурный феномен

Психологический очерк народной колонизации

Государственная политика колонизации.

Особенности ассимиляционных процессов

Организация зависимых территорий

Колонизация российских протекторатов и регионов-”крепостей”

Колонизация и центральный принцип империи

Закавказье: от унификации де-юре к самоуправлению

де-факто

Конфликт русского имперского сознания

Заключение

Очерк 4. Идеология и геополитическое действие (вектор русской культурной экспансии: Балканы - Константинополь - Палестина - Эфиопия)

Очерк 5. Империя британцев

Очерк 6. Русские в Средней Азии и англичане в Индии: доминанты имперского сознания и способы их реализации

Очерк 7. Принципы организации геополитического пространства (введение в проблему на примере Восточного вопроса)

Функции территорий

Геостратегические линии

Проектная организация пространства

Очерк 8. «Дружба народов»: национальный проект или пример спонтанной межэтнической самоорганизайии

Типы национализма

Проект "дружбы народов": национализм, империализм и интернационализм

"Дружба народов": замысел и реалии

"Дружба народов": люди и государство

"Дружба народов" и русские

Очерк 9.Карабах в Санкт-Петербурге

Я и предмет исследования

Социально-ценностная стратификация армянской общины конца 80-ых - начала 90 -ых гг.

Конфликт начинается. Весна 1988 г.

От подъема к депрессии. Лето — осень 1988.

Перед кризисом.

Кризис.

Романтизм и героика войны. Весна 1990.

АОД или Айдат?

Община после войны.

Колебательность ассимиляции.

Каким видится «образ русского» из армянской диаспоры.

Армянский кризис и шаг вперед к новой России.

Очерк 10. Результаты открытого кодирования по методологии «Grounded theory» восприятия современной молодежью межнациональных и международных отношений.

Предварительные замечания и пояснение

Межнациональные отношения в историческом ракурсе

Международные отношения

Межнациональные отношения в современном ракурсе

Эпилог. В поисках русского национального характера

Вместо эпигрофа. Чтобы их страна была такой же большой, как наша... (Говорят дети)

Одну из своих статей о Российской империи я начала эпиграфом — фразой, которую моя дочь произнесла в шестилетнем возрасте в ответ на вопрос, как расширялась Российская империя: «Завоевывались не народы, завоевывались куски земли, а народы в них просто попадались». До этого мы с Катей на эту тему не говорили — мала еще, и ничего подобного услышать она не могла. Но тогда я писала статью о русской колонизации, пытаясь нащупать ее общие закономерности и, придя в отчаяние от нехватки идей обратилась к ребенку по сути с риторическим вопросом. Катя, однако, отнеслась к вопросу серьезно. Она помолчала пару минут, нахмурив лобик, и изрекла: «Мне словами трудно объяснить. Дай карандаш». На листке бумаги появился небольшой кружек, должный обозначать сердцевину империи. От него пошли в разные стороны полукружия, которые Катя назвала «чешуйками». Это и были те самые «куски земли». Картина получилась довольно близкая к действительности и легла позднее в основание моего объяснения принципов русской крестьянской колонизации. Я спросила: «А для народов, которые живут на этих землях, это хорошо?» «Хорошо безапелляционно ответила Катя. «А справедливо?» «Справедливо,» — успокоила она. — Не хотели бы, воевали бы лучше.» (Тоже своя правда). Афганистан никому завоевать не удалось, ни нам, ни англичанам аж с трех попыток. Великое княжество Финляндское не удалось лишить автономии и конституции — народ ответил поголовным восстанием — 1801 год.) «Для чего их включают в империю?» — «Для того, чтобы их страна была такой же большой, как наша и чтобы их развитие включалось в наше развитие, а наше — в их.» Именно так она и сказала в свои шесть лет. «А то, что Союз распался, это хорошо?» «Нет. Надо было отпустить только тех, кто этого на самом деле действительно хотел. А действительно этого хотела только Литва.» Тогда я восприняла Литву как собирательное название Прибалтики, однако, в действительности, Литва, имеющая опыт собственной антагонистической России государственности, действительно стояла особняком. «А тебе что понравилось бы, если бы тебя завоевали?» — «А я об этом никогда не думала» — отмахнулась она.

Раз уж у Кати в руках оказались карандаш и бумага, я попросила ее нарисовать карту империи, как она ее себе представляет. Катя взглянула на карту мира, висевшую на стене, и относительно точно воспроизвела очертания Союза с той только разницей, что на юге граница включала в себя всю окружность Черного моря (с проливами) и выступала вперед до вожделенных теплых морей Индийского океана. «Ладно, скажи, а сколько в нашей стране должно быть геостратегических магистралей?» «А что такое геостратегическая магистраль?». Я объяснила. «Дай подумать... Ага, примерно 17». Сама я этого не знала, поинтересовалась, ответ был почти точным. Как он мог всплыть в мозгу шестилетнего ребенка?

Уже через год ни на один из этих вопросов Катя ответа дать не могла. Она начала пытаться мыслить логически, опираясь на свои скудные еще познания, а целостность образа пропала.

Целостный образ вещей спонтанным образом доступен детям. Мы же можем подойти к нему постепенно.