семинары_по_языкознанию-2014-12-29 / статья 2013 (восстановлен)

Статья

ассистента кафедры

Германских языков и методики их преподавания

Ерзылевой А.А.

на тему

«Концепт, понятие и значение слова: общее и различное».

Зачастую термины концепт и понятие, а иногда и значение слова, понимаются как синонимичные, что может привести к неоднозначному пониманию. В связи с этим перед лингвистами встает вопрос о необходимости разведения данных терминов, которые в свою очередь не имеют единого толкования. В данной статье мы ставим перед собой задачу кратко осветить основные подходы к определению терминов концепт, понятие и значение слова, а также вопрос их соотношения.

Как отмечает С.Г. Воркачев, «в конкурентной борьбе в российской лингвистической литературе с начала 90-х годов прошлого века столкнулись термины «концепт» (Арутюнова 1993; Лихачев 1993; Степанов 1997, Ляпин 1997: 40–76; Нерознак 1998 и др.), «лингвокультурема» (Воробьев 1997: 44–56), «мифологема» (Ляхтеэнмяки 1999; Базылев 2000: 130–134), «логоэпистема» (Верещагин–Костомаров 1999: 70; Костомаров–Бурвикова 2000: 28; 2001: 32–65), однако на сегодняшний день становится очевидным, что наиболее жизнеспособным здесь оказался «концепт», по частоте употребления значительно опередивший все прочие протерминологические новообразования» (Воркачев, 2003: 7) .¹

Отечественные лингвисты начали рассматривать понятие концепт еще в 1928 году. В своей статье «Концепт и слово» русский философ С.А. Аскольдов-Алексеев поднимает вопрос о «природе общих понятий или концептов», неких «загадочных величинах», «неуловимых мельканиях чего-то в умственном кругозоре», «порождающих четкие выводы». Ученый пишет: « <…> необходимо уловить самую существенную их (концептов – примечание наше) сторону как познавательных средств. Эту сторону мы видим в функции заместительства. Концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода. <...> Не следует, конечно, думать, что концепт есть всегда заместитель реальных предметов. Он может быть заместителем некоторых сторон предмета или реальных действий,<...> разного рода хотя бы и весьма точных, но чисто мыслительных функций». При этом автор отмечает, что заместительная способность концептов может быть «основана только на потенции совершить то или иное «замещение» (Цит. по: Лихачев, 1993: 3-4) .²

Как следует из вышеупомянутого, первое определение концепта было дано еще в 30 годах прошлого столетия, однако активно применять его начали сравнительно недавно, с 80х годов XX столетия. По сей день упомянутый термин не получи однозначного определения и остается дискуссионным, что может объясняться тем, что концепт является мыслительной, ненаблюдаемой категорией.

На настоящий момент единого или более или менее универсального определения термина концепт не существует, он стал точкой пересечения различных научных парадигм. Приступая к изложению основных точек зрения на вопрос определения концепта, мы считаем необходимым отметить тот факт, что существующие в лингвистике подходы к его пониманию, по мнению С.Г. Воркачёва, условно сводятся к лингвокогнитивному и лингвокультурологическому осмыслению данного явления (Воркачёв, 2002).³

К представителям лингвокогнитивного подхода к определению термина концепт принято относить таких исследователей как С.А. Аскольдов, А.П. Бабушкин, Н.А. Болдырев, Е.С. Кубрякова, И.А. Стернин и других.

В широко известном «Кратком Словаре Когнитивных Терминов» концепт определяется как «термин, служащий объяснению единиц ментальных и психологических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знания и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике» (Кубрякова, 1996: 90) . ⁴

По мнению З.Д. Поповой и И.А. Стернина, концепт представляет собой «глобальную мыслительную единицу, представляющую собой квант структурированного знания» (Попова, Стернин, 2001: 18)⁵, «<…> единицу, которая в процессе мыслительной деятельности поворачивается разными сторонами, актуализируя свои разные признаки и слои» (Попова, Стернин, 2002: 27). ⁶

А.П. Бабушкин трактует концепт как «любую дискретную содержательную единицу коллективного сознания, отражающую предмет реального или идеального мира, хранимого в национальной памяти носителей языка в виде познанного субстрата» (Бабушкин, 1996: 29).⁷

Противоположное направление исследования предполагает лингвокультурный подход, идущий, соответственно, от культуры к индивидуальному сознанию. Представителями этого подхода следует считать В.И. Карасика, Ю.С. Степанова, В.Н. Нерознака, В.А. Маслову, Н.Ф и многих других.

«Концепт — это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт — это то, посредством чего человек — рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» — сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» (Степанов, 2004:43). ⁸

В.В. Колесов определяет концепт как «основную единицу ментальности, под которой понимается миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее в процессе познания интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях» (Колесов, 1999: 81).⁹

По мнению М.В. Пименовой, «концепт отражает категориальные и ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира. В концепте заключаются признаки, функционально значимые для соответствующей культуры» (Пименова, 2002:116).¹⁰

Н.Ф. Алефиренко понимает под концептом «некое целостное смысловое образование (описательно-образного и ценностно-ориентированного характера), являющееся источником семантической структуры языкового знака, которая формируется в процессе языковой объективации концепта. Будучи элементом сознания, концепт служит смысловым и конструктивным ядром любого концептуального пространства (концептосферы), в том числе и языкового сознания. Это выражается в том, что концепт замыкает на себе всю систему смысловых координат сознания в его парадигматических, синтагматических и этнокультурных связях» (Алефиренко, 2003: 8-9).¹¹

Помимо лингвокогнитивного и лингвокультурного подходов, концепт также может рассматриваться с логической, психологической и социологической точек зрения, а комбинация этих не исключающих друг друга, а взаимодополняющих подходов позволяет добиться наиболее полного понимания столь сложного понятия как концепт. Так в работе С.Х. Ляпина можно найти наиболее универсальное определение. Автор представляет концепт как «самоорганизующееся интегративное функционально-системное многомерное (как минимум трёхмерное) идеализированное формообразование, опирающееся на понятийную основу, закрепленную в значении какого–либо знака, научного термина, или слова (словосочетания) обыденного языка, или более сложной лексико-грамматическо-семантической структуры, или невербального предметного (квазипредметного образа), или предметного (квазипредметного) действия и т.д., и обладающее дискретной целостностью смысла, который функционирует в определенном культурном пространстве и поэтому предрасположен к культурной трансляции из одной предметной области в другую» (Ляпин, 1997: 18-19).¹² С.Х. Ляпин отмечает, что «концепт, прежде всего, – бытийно-культурное, а не специально-дисциплинарное, не специально-предметное формообразование». Автор призывает читателя обратить внимание на то, что концепт может выражаться не только и не столько лексико-фразеологическими единицами, но и другими языковыми и невербальными средствами. Наличие в концепте элементов, не имеющих вербально выражения, отличает его от понятия, которое всегда выражено в языковой форм: в виде отдельных слов или в виде словосочетаний, обозначающих классы объектов.

Изначально в лексической системе русского языка термин «концепт» выступал синонимом термина «понятие», этимологически воспроизводившего его «внутреннюю форму» (Воркачев, 2003:7).¹³ Слово "концепт" вместе со своим производящим глаголом вошло, естественно, во все романские языки и в английский язык (фр. соncept-concevoir, ит. соncetto-concepire, исп. concepto-concebir, порт. conceito-conceber, англ. соncept-conceive), в русском же языке оно было еще и семантически калькировано, т.е. его "внутренняя форма" была воспроизведена морфемными средствами русского языка; по-(н) ятъ - по-(н) ятие (Степанов, 1997: 40).¹⁴ В синонимической паре концепт-понятие первый член, безусловно, стилистически отмечен: в большинстве толковых словарей русского языка статья "концепт" до недавнего времени вообще отсутствовал. Однако позднее эти термины были разведены, хотя некоторые лингвисты могут считать их параллельными (Маслова, 2001); считается, что они принадлежат разным наукам: понятие – термин логики и философии, а концепт – математической логики, культурологи, лингвокультурологии, когнитивной лингвистики, хотя по своей внутренней форме они сходны. Концепт и понятие близки, но не тождественны.

А.А. Залевская определяет концепт как объективно существующее в сознании человека перцептивно-когнитивно-аффективное образование динамического характера в отличие от понятий и значений как продуктов научного описания (конструктов) (Залевская, 2001: 39). ¹⁵

Понятие мыслится как результат обобщения предметов некоторого класса по совокупности общих для предметов этого класса и отличительных для них признаков. "Понятие – это мысль, отражающая в обобщенной форме предметы и явления действительности посредством фиксации их свойств и отношений…" (Лингвистический энциклопедический словарь, 1990: 384). У понятия традиционно различают объем – совокупность или множество предметов, которое мыслится в понятии, и содержание – совокупность характеризующих предмет существенных признаков, подразумевающихся в данном понятии, при этом концепт охватывает только содержание понятия, а также смысл слова, соотносимого с данным понятием. Понятие, как и концепт, является единицей мышления. Тот набор представлений, знаний, ассоциацией, переживаний, который сопровождает то или иное слово и есть концепт, выражаемый этим словом (Степанов, 1997: 41-42). ¹⁶

Значительным достижением отечественных лингвистов в области когнитивной семантики является идея «нечётких понятий». Идея «нечёткого понятия», или «понятия с нечёткими краями» заключается в том, что нельзя подвести черту под объёмом понятия, то есть понятие не является конструктом с четко ограниченным объёмом и содержанием (Бабушкин, 1996: 13). ¹⁷ Но даже в этом случае концепт значительно шире понятия, он включает понятие в свой состав и содержит дополнительные семантические компоненты, отражающие индивидуальные особенности восприятия объекта или явления.

На наш взгляд также представляется целесообразным развести такие понятия как концепт и значение слова, хотя и в данном вопросе существуют несколько точек зрения.

Так М.В. Никитин указывает на тесную взаимосвязь концепта со значением: «говоря о понятиях и значениях, мы по существу имеем дело с одним и тем же предметом – концептуальным уровнем абстрагирующих, обобщающих единиц сознания… Поскольку значения – те же понятия, они сохраняют за собой всё то, что относится к понятиям: их содержание, структуру, системные связи, характер отражательной природы и т.д.» (Никитин, 1996: 89).¹⁸

По образному выражению М.В. Пименовой, «соотношение слова и концепта можно уподобить видимой и невидимой части айсберга. Компоненты лексического значения выражают значимые концептуальные признаки, но не в полном объеме. Концепт объемнее лексического значения слова... Структура концепта гораздо сложнее и многограннее, чем лексическое значение слова» (Пименова, 2004: 7).¹⁹

Лексическое значение, зафиксированное в словаре, – это то, что люди имеют в виду, когда они употребляют слово (Вежбицкая 1997: 236).²⁰ При этом к когнитивной лингвистике широко распространилось мнение о том, что значение слова в словарной статье невозможно считать достаточным и всеобъемлющим, оно оторвано от познавательной реальности.

А.А. Потебня выделяет ближайшее и дальнейшее значения слова. Ближайшее значение – это то общее, что есть между говорящим и слушающим. Оно делает возможным понимание в процессе коммуникации, создавая для ее участников, думающих о разных вещах общую точку соприкосновения. А.А. Потебня называет ближайшее значение "народным" (Потебня, 1958). Дальнейшее значение у каждого индивида различается в зависимости от количества и качества различных элементов, дополнительных характеристик, выражения отношения индивида к обозначаемому словом факту действительности, оно лично.

Определение значения слова, данное И.Н. Гореловым и К.Ф. Седовым, соотносится с «народным» значением Потебни. По их мнению, "значение – это объективно сложившаяся в ходе истории общества система связей, которая стоит за словом. Это то, что объединяет различных носителей языка в понимании той или иной номинации. Обычно словарные толкования лексем стремятся выразить их значения" (Горелов, Седов, 1997: 58).²¹ Значение слова имеет социально и культурно обусловленный объем и содержание, при этом обогащается дополнительными характеристиками выражаемого понятия (коннотацией), и подвержено влиянию лингвистического и ситуационного контекста. Концепт же включает в себя множество индивидуальных значений слова, которые связаны с личностно субъективным опытом говорящего и конкретной ситуацией общения. Одна и та же лексема в сознании различных людей имеет неодинаковое смысловое наполнение. В данном понимании концепт близок к тому, что Потебня называл «дальнейшим» значением. Личностному компоненту в формировании концепта придаётся большое значение и в определении Д.С. Лихачёва, который утверждает, что «у каждого человека есть свой, индивидуальный культурный опыт, запас знаний и навыков (последнее не менее важно), которыми определяется богатство значений слова и богатство концептов этих значений, а иногда впрочем и их бедность, однозначность» (Лихачёв, 1997: 281).²²

В лексическое значение слова включаются только те экспрессивные элементы, которые устойчиво и однозначно характеризуют само явление, и не включаются стилистические элементы, характеризующие стиль речи или говорящих (Шмелев, 1973: 252).²³

И.Н. Горелов и К.Ф. Седов указывают, что «люди в сходных коммуникативных ситуациях часто ведут себя поразительно одинаково. Это связано и с тем, что говорящие в каждый момент своей речевой биографии демонстрируют особенности группового речевого поведения. Носитель языка как бы фокусирует в себе черты «коллективных языковых личностей» (Горелов, Седов, 1997: 119-120). То есть при всем многообразии контекстов значение слова общего языка включает в себя семантические элементы, выделяемые в нем всеми членами языкового коллектива.

Значение слова общего языка представляет собой только часть концепта, связанного знаком, тогда как концепт может быть выражен единицей языка, но необязательно выражается ею, начиная свое существование еще в довербальном виде. Тот факт, что значение слова не охватывает всего объема соответствующего концепта, подчеркивал и В.Гумбольдт: «из массы неопределенного и бесформенного мышления слово вырывает известное количество признаков, соединяет их, сообщает им с помощью выбора звуков связь с другими родственными словами…» (Гумбольдт, 1985: 364).²⁴ Невозможность отождествления концепта со значением подчеркивает и Н.Н. Болдырев, говоря, что в таком случае «в семантической структуре значения каждого слова мы должны будем выделять индивидуальные компоненты значения, а это снимет существующее (признаваемое всеми, канонизированное) различие между значением и смыслом» (Болдырев, 2001: 39).²⁵

Говоря о соотношении понятия и значения слова можно обратиться к точке зрения М.В.Никитина, который утверждает, что «языковые значения не представляют собой чего-то содержательно отличного от понятий, не образуют особого концептуального уровня сознания. Значения – те же понятия, но взятые в отношении к выражающим их языковым единицам» (Никитин, 1996: 88-89). ²⁶ Однако понятие шире значения слова общего языка, так как оно выполняет обобщающую функцию, объединяя объекты или явления в определенный класс, значение же соотносится с конкретным предметом или явлением в определенной ситуации.

Концепт, в отличие от понятия, включает ещѐ и эмоциональную сторону, переживания, оценку человека. Концепт включает в себя понятие, которое является его ядерным компонентом, но концепт шире понятия.

Значение слова также представляет лишь как часть концепта, та часть, которая передается типичным для данного сообщества языковым знаком. Значение является частью смыслового содержания концепта. Для передачи всего содержания концепта необходимо некоторое количество лексических единиц, т.е. значения многих слов. В содержание концепта входят не только используемые в общении смысловые компоненты, связанные со словом, но и признаки, которые отражают знания человека о предмете или явлении, являются частью его личного опыта.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта. – Волгоград: Перемена, 2003. – 64 с.

2. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. – Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 1996. – 104 с.

3. Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова // Методические проблемы когнитивной лингвистики. – Воронеж: ВГУ, 2001

4. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997 -411 с.

5. Воркачёв С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа: Монография. – Краснодар, 2002. – 142 с.

6. Воркачев С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели): Монография. - Волгоград: Перемена, 2003. 164 с.

7. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики уч. пос. М., 1997. 224 с.

8. Гумбольдт В. Язык и философия культуры. – М.: Прогресс, 1985. – 370 с.

9. Залевская А. А. Психолингвистический подход к проблеме концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж, 2001. С. 39.

10. Колесов В.В. Жизнь происходит от слова. – СПб.: Златоуст, 1999. – 368 с.

11. Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. Краткий словарь когнитивных терминов. – М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1996. – С. 90-93.

12. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. Т. 52. 1993, №1. – С. 2-9.

13. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. – М.: Academia, 1997. – C. 280-287.

14. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды / С.Х. Ляпин. – Архангельск: Поморский госуниверситет, 1997. – Вып. 1. – С. 11–35

15. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики: Учеб. пособие. – СПб: Науч. центр проблем диалога, 1996. – 757 с.

16. Пименова М. В. Предисловие. / Введение в когнитивную лингвистику. Под ред. М. В. Пименовой. Вып.4. - Кемерово, 2004в. 208 с.

17. Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии. – Воронеж: ВГУ, 2002. – 314 с

18. Попова З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д. Попова, И.А. Стернин. – Воронеж: Истоки, 2001. – 191 с

19. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997. -824с

20. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры: 3-е изд. - М.: Академический проект, 2004.

21. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973.

22. Этногерменевтический аспект концептуальных исследований // Социокультурная герменевтика: проблемы и перспективы / М.В. Пименова. – Кемерово: Графика, 2002. – С. 116 – 119

1 Воркачев С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели): Монография. - Волгоград: Перемена, 2003. 164 с.

2 Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. Т. 52. 1993, №1. – С. 2-9.

3 Воркачёв С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа: Монография. – Краснодар, 2002. – 142 с.

4 Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. Краткий словарь когнитивных терминов. – М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1996. – С. 90-93.

5Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии. – Воронеж: ВГУ, 2002. – 314 с

6 Попова З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д. Попова, И.А. Стернин. – Воронеж: Истоки, 2001. – 191 с

7 Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. – Воронеж, 1996.

8 Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры: 3-е изд. - М.: Академический проект, 2004.

9 Колесов В.В. Жизнь происходит от слова. – СПб.: Златоуст, 1999. – 368 с.

10 Этногерменевтический аспект концептуальных исследований // Социокультурная герменевтика: проблемы и перспективы / М.В. Пименова. – Кемерово: Графика, 2002. – С. 116 – 119

11 Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта. – Волгоград: Перемена, 2003. – 64 с.

12 Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты. Научные труды / С.Х. Ляпин. – Архангельск: Поморский госуниверситет, 1997. – Вып. 1. – С. 11–35

13 Воркачев С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели): Монография. - Волгоград: Перемена, 2003. 164 с.

14 Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997.

15 Залевская А. А. Психолингвистический подход к проблеме концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж, 2001. С. 39.

16 Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997.

17 Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. – Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета, 1996. – 104 с.

18 Никитин М.В. Курс лингвистической семантики: Учеб. пособие. – СПб: Науч. центр проблем диалога, 1996. – 757 с.

19 Пименова М. В. Предисловие. / Введение в когнитивную лингвистику. Под ред. М. В. Пименовой. Вып.4. - Кемерово, 2004в. 208 с.

20 Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1997 -411 с.

21 Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики уч. пос. М., 1997. 224 с.

22 Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. – М.: Academia, 1997. – C. 280-287.

23 Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973.

24 Гумбольдт В. Язык и философия культуры. – М.: Прогресс, 1985. – 370 с.

25 Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова // Методические проблемы когнитивной лингвистики. – Воронеж: ВГУ, 2001

26 Никитин М.В. Курс лингвистической семантики. СПб., 1996.