social_policy_Russia_40_85

Паразиты общества

ной степени благодаря пристальному вниманию «Комсомольской прав- ды» к одному из аспектов этой темы, центр внимания начал смещаться от людей, занимающихся мелкой незаконной экономической деятель- ностью, к золотой молодежи (КП называла их «наследными принца- ми»): привилегированное положение семьи избавляло таких молодых людей от необходимости работать, а склонность к западному образу жизни приводила к частому посещению гостиниц «Интурист» и обще- нию с иностранцами. В то время это также вызывало сильное беспокой- ство КГБ, но несмотря на присутствие в Комиссии Полянского Шелепи- на (главы КГБ) и Миронова (бывшего главы Ленинградского КГБ), этот аспект никогданезанималцентрального места вработе Комиссии.

Чем именно было вызвано окончательное решение издать закон против паразитов в мае 1961 года, остается неизвестным. Но он появился в самой странной форме – в качестве своего рода придатка при гораздо более мощном законодательстве, предписывающем смертную казнь за «особо крупные» экономические преступления. Закон «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни» был издан Президиумом Вер- ховного Совета РСФСР 1. Закон об особо важных экономических престу- плениях был выпущен Президиумом Верховного Совета РСФСР на день позже, и его главной мишенью были растрата и валютные преступле- ния, которые еще раньше были рассмотрены Комиссией Полянского на предмет их включения в закон против «паразитов». Однако в силу при- мечательной и типичной для хрущевских времен изменчивости, макси- мальное наказание в виде ссылки на пять лет (согласно законопроекту) было заменено на смертную казнь (по закону об особо крупных эконо- мических преступлениях от5 мая 1960 года) 2.

Закон против «паразитов» 1961 года был по всем признакам ком- промиссным. Пятилетняя ссылка была сохранена, но зато теперь приго- воры выносились не собранием граждан, а народными судами. Опреде- ленно, для юристов это была победа; с другой стороны, апелляция по- прежнему недопускалась, аобвиняемыйне имел правана адвоката3.

Длинное определение паразитического образа жизни, сформулиро- ванное в законопроекте 1957 года, осталось таким же, но теперь под него

1«Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни», «Советская Россия» опубликовала этот за- кон 5 мая (С. 3), «Правда» и «Известия» опубликовали выдержки из него 5 мая (С. 4) и 6 мая (С. 2) соответственно. Подобные указы, содержащие поправки РСФСР к более раннему законодательству, были выпущены в различных республиках в течение лета

1961 года.

2Смертная казнь вызвала много противоречий среди юристов (см. ГАРФ 9474/16с, дд. 841, 849, 893), и применение закона вызывало яростные нападки Запада на почве ан- тисемитизма, потому что среди ранних жертв было много евреев. Хрущева обычно лично обвиняют вэтой инициативе.

3Отсутствие апелляций прямо указано в законе 1961 года [По вопросу адвокатуры см. Feifer, 1964. P.193, 199].

231

Фицпатрик

подпадали лица, занимающиеся «запрещенными промыслами, частно- предпринимательской деятельностью, спекуляцией», наряду с теми, у кого была своя дача, недвижимость и личные автомобили для получе- ния «нетрудового» дохода. Более того, как указывали комментаторы, закон имплицитно затрагивал еще более широкий спектр людей: пара- зит многолик, это может быть «казнокрад, расхититель социалистиче- ской собственности, взяточник, жулик, спекулянт. Или молодой лентяй, барахолочник. Или выпускник ПТУ, или техникума, который отказыва- ется работать по распределению после окончания учебы» 1. Что касается бродяг, проституток и нищих, на которых был нацелен закон 1951 года и которых как тогда, так и сейчас преследовала милиция, то они практи- чески исчезли из закона 1961 года. Нищие, конечно, были однажды упомянуты в длинном списке «паразитов», занимающихся теневой эко- номикой, однако ни бродяжничество, ни проституция не заслужили да- же упоминания.

Термины и понятия

В 1950-е годы для обозначения «паразитов» обычно использовали два термина: старое русское слово «тунеядец» (от «туне» – впустую) и бо- лее западное и научное по звучанию «паразит». Переход значения слова «паразит» от изначально ботанического и биологического в социальную сферу начался в 1890-е годы в связи с обсуждением молодыми психиат- рами и другими учеными проблемы деградации современной жизни, свя- занной, по мнению многих, с капитализмом, который создал «паразити- ческий» правящий класс 2. Однако это словоупотребление было не настолько широко распространено, чтобы войти в энциклопедию Брок- гауза и Ефрона или Граната: Гранат (1915) следовал за словарем Даля и говорилтолькооботаническихибиологическихпаразитах, втовремякак Брокгауз и Ефрон (1897), отмечая греческое происхождение термина, до- бавилитолько информацию о паразитах (тунеядцах, нахлебниках) в древ- негреческом и римском обществах [Даль, 1882; Энциклопедический…, 1897; Энциклопедический…, 1915]. Ленин, несомненно учитывая дискус- сию психиатров по поводу деградации, использовал этот термин в работе 1916 года «Империализм как высшая стадия капитализма», где характе- ризовал империализм как феномен деградации, а «рантье», прожигаю- щих доходы от колоний, как «паразитический класс». Это словоупотреб- ление было отмечено в первой советской энциклопедии, которая во всем остальном следовала за Брокгаузом и Ефроном, также упоминая об ис- пользовании этого слова греками и римлянами, с тем добавлением, что термин «также сохранился в современных европейских языках в значе-

1Шляпочников. Взятоиз выпускагазеты «Коммунист» (CDSP 1960 #43).

2Информация взята из Даниэла Бира (Daniel Beer), который обсуждает вопрос «вы-

рождения» во второй главе своей рукописи ««Diseases of the Age»: Degeneration and Moral Contagion in Revolutionary Russia, 1880-1930».

232

Паразиты общества

нии «тунеядец», человек, живущий за счет чужого труда» [Большая…, 1939]. Русский был как раз одним из таких языков, и словаре Ушакова, изданном в 1935 году, приводилось как биологическое, так и социальное значение термина «паразит»: «человек, эксплуатирующий чужой труд, живущий чужим трудом (публиц. презрит.)». Приводя примеры этого словоупотребления, Ушаков пошел еще дальше Ленина и нашел цитату из Молотова («В нашей стране ликвидированы паразитические классы, т.е. все и всякие капиталисты и капиталистики»). Онтакже отметил новое явление: вхождение термина в разговорную речь в качестве ругательства («Ахты, паразитпроклятый!») 1.

Таким образом, к началу Великой отечественной войны слово «па- разит» уже было привычным и в разговорном, и в литературном языке Советской России, и обычно (в качестве литературного слова) использо- валось для обозначения паразитизма старых привилегированных клас- сов. Однако, как отмечалось ранее, термин «паразит общества» также иногда использовался в политических и общественных кругах для опи- сания маргинальных людей типа бродяг, нищих и проституток, и имен- но это второе значение вышло после войны на первый план. Делая ак- цент на эти группы, законы 1948 и 1951 годов говорили о людях, «ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни», используя ту же формулировку, которая существовала в законе 1961 года для опре- деления других «бесполезных» категорий. Законопроект 1957 года слег- ка отошел от этих конвенций, определив «антиобщественные, парази- тические элементы» в качестве объекта борьбы. Письма к властям в 1950-е годы были полны жалоб на различные общественные болезни, особенно на «бандитов» и других элементов, угрожающих безопасности граждан. В письмах часто использовался термин «паразиты» [Dobson, 2003. P. 211]. Однако пресса, освещающая «реформу» – «Правда», «Из- вестия», «Коммунист», «Литературная газета» – очень неохотно ис- пользовала даже прилагательное, производноеотслова «паразит».

Когда дело касалось капиталистических привилегированных клас- сов и их послереволюционных пережитков, которые идентифицирова- лись как паразитические, происхождение этого феномена в советском обществе не вызывало никаких вопросов: это было наследие капитализ- ма. Однакопомеретого, какдореволюционныймирвседальшеотходилв прошлое, это понятие – пережитки – становилось всё менее убедитель- ным. К нему по-прежнему обращались, но нельзя было полностью отде- латься от подозрения в том, что советское социалистическое общество само по себе производило паразитизм. В одном из своих многочисленных законопроектов Комиссия Полянского боролась за примирение проти- воречий. С одной стороны, «в нашей стране нет социально-экономичес-

1 Паразит, паразитизм, паразитический [Ушаков, 1939]. В середине 1920-х лингвист Селищев отметил, что слова «гад, паразит, а в малограмотной среде – элемент – при- меняется к неугодным, противоречащим партии лицам». Слово также можно найти у Зощенко, «Нервныелюди», какотмечаетСелищев[Селищев, 1928. С. 85].

233

Фицпатрик

кой основы для паразитизма, частнособственнической психологии». С другой стороны, паразитизм, к сожалению, продолжал существовать: «все еще дают себя знать такие пережитки прошлого…, как частнособ- ственнические тенденции и тунеядство, порождающие антиобщест- венные паразитические элементы» несмотря на все успехи в строи- тельстве социализма и развитии «социалистической сознательности». Более того, «буржуазная идеология упорно пытается поддержать и по- догреть эти пережитки прошлого среди неустойчивых, отсталых людей нашего общества». Эта «буржуазная идеология» предположительно приходила с Запада, что, по всей видимости, оправдывает тревожное для марксиста утверждение о том, что эти нежелательные явления нельзя просто изжить:

Следует еще раз подчеркнуть, что пережитки не исчезнут сами по себе, с ними нужна повседневная борьба. И борьба эта очень важ- на, поскольку «эти пережитки нетерпимы в условиях развернутого строительства коммунистического общества 1.

Подобные заявления о неизбежном приближении коммунизма вы- ходили за рамки обычной газетной пропаганды. Идеологи были захва- чены идеей строительства коммунизма, и в этом они были не одиноки. По воспоминаниям современников, такие идеи вызывали значительный резонанс в обществе, по крайней мере, в той его части, которая внима- тельно следила за политической ситуацией [см., например: Вайл, Генис, 1996; Бурлацкий, 1990]. Подготовка новой Программы Партии предос- тавила возможность провести серьезные дебаты по фундаментальным вопросам, в том числе обсудить проблему баланса между частными и коллективными интересами при коммунизме, и особенно вопрос о том, должны ли в грядущей эпохе изобилия такие вещи, как дачи и автомо- били, принадлежать частным лицам (семьям) или только государству и общественным организациям. Здесь предстояло разрешить некоторые противоречия. С одной стороны, «коммунизм» предполагал, что частное владение имуществом (то есть право доступа к имуществу и распоряже- ние им, монопольно принадлежащее частным лицам или семьям, даже в ограниченных и единоличных формах, которые появились в эпоху «Ве- ликого Перелома» при Сталине, должны будут исчезнуть 2. С другой стороны, массовое переселения из коммуналок в отдельные квартиры (один из ключевых краеугольных камней социальной политики Хруще- ва), распространение дачного хозяйства и поощрение культуры потреб- ления в пост-сталинскую эпоху склоняли многих людей к мысли, что обещанноеизобилие при коммунизме будетозначать именноэто.

1Черновик указа партии Центрального Комитета «О мерах борьбы с лицами, укло- няющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни». ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 192-93.

2Для исследования значений «владение» и «собственность» в Советском Союзе см.[Hachten, 2005].

234

Паразиты общества

Бескомпромиссные люди (или утописты), такие, как академик Струмилин, полагали, что частная собственность не должна существо- вать при коммунизме, и утверждали, что пришло время искоренить пе- режитки, например, уменьшить размер частных наделов земли в дерев- нях и размеры дачных участков, сократить продажу автомобилей частным лицам и препятствоватьпостройке частных домов1.

От собственных автомашин, дач, приусадебных участков люди сами откажутся, как от обузы, когда в лучших живописных местах возникнут современные пансионаты со всеми удобствами – с от- дельными комнатами, яхтами, прогулочными мотороллерами, экскурсионными вертолетами и т. п., когда в общественных гара- жах выстроятся в ряд в ожидании пассажиров отличные автомо- били различных (выбирай по вкусу!) моделей и расцветок, – оптимистически писал Струмилин 2.

И всё же именно владение собственной дачей, «собственной» от- дельной квартирой и возможно даже собственным автомобилем было мечтой, которую лелеяло большинство советских граждан, надеясь на то, чтотеперь это может стать реальностью.

Несмотря на постоянные отрицания того, что именно рост парази- тизма делал законодательство против него необходимым, уровень того вида паразитизма, который больше всего беспокоил Комиссию Полян- ского в 1960 году, а именно паразитизма, связанного с «теневой эконо- микой», непреклонно возрастал в связи с повышением уровня жизни населения и снижением склонности государства к жестким репрессиям. Появлялись новые виды «паразитизма», например, нежелание многих молодых людей работать после окончания школы (возможно, по край- ней мере отчасти, это было последствием широко распространившегося среднего образования). Более того, появился новый источник «засоре- ния»: современная буржуазная идеология, которую успешно скрывали во времена Сталинской эпохи, просачивалась через «радио, печать, ки- но, туризм, экономический и культурный обмен, международную пере- писку» [Давтян, 1966. С. 44, 46]. Контакты в сфере культуры, возобнов- ленные в 1957 году на фестивале молодежи, оказались очень крепкими, особенно среди молодого поколения. Они сделали международный ту- ризм (в Советский Союз, но не из него) широкомасштабным явлением и заставили партийных лидеров и КГБ постоянно опасаться шпионов, не- желательных культурных влияний, контрабанды и нелегальных опера- ций с иностранными товарами и валютой – всех явлений, связанных с иностранцами.

1Обсуждение этих вопросов смотри С. Степанин. «Коммунизм и собственность». «Ок- тябрь» 1960, №9; «Кто не работает, тот не ест», «Коммунист» 1960, №14 (выпуск), и комментарии читателей в ук. соч., 1961, №3; С. Струмилин. «Для всех, в интересах каждого», «Известия» 30 августа1961. С. 3.

2Струмилин, в «Известия» 30 августа1961. С. 3.

235

Фицпатрик

Не подлежит сомнению тот факт, что устанавливая правила работы для своей Комиссии, Полянский был особенно озабочен ростом «тене- вой экономики» и теми условиями, при которых этот рост был возмо- жен. Изначально инструкции Полянского по этим вопросам были очень широкими, при том, что рассматривалась конкретная тема – законода- тельство против паразитов 1. Нищие, бродяги и проститутки полностью отошли на второй план, о них практически забыли. Важными были лишь процессы, происходящие в рамках «теневой экономики», посред- ством которой советские граждане получали «нетрудовой доход» – вме- стообычной зарплаты и жалованья или как прибавку кним. Этот список был еще длиннее прежнего, того, что вошел в закон 1961 года (см. вы- ше), и который сам по себе был весьма обширен. Помимо незаконной торговли, спекуляции, частной предпринимательской деятельности, включающей дачи, квартиры и личные автомобили (обозначенные за- коном 1961 года как «паразитические»), в инструкциях Полянского бы- ли затронуты такие вопросы, как операции с валютой, подделка валюты, взяточничество, контрабанда, обвес покупателей в магазинах, незакон- ные операции, в том числе, с землей и недвижимостью, а также разно- образные виды незаконной продажи товаров и услуг, включая самого- новарение, народную медицину, предсказательство, содержание борделей, производство и продажу порнографии. Это было всестороннее исследова- ние областей, охватывающих частную собственность и предприниматель- скую деятельность, и вызывающих наибольшее количество сомнений в связи сдискуссией онеминуемом приближении коммунизма.

В основе закона против паразитов лежала следующая идея: «Кто не работает, тот не ест». Но «работа» в советском дискурсе хрущевского периода имела специфическое значение: она подразумевала работу в советском учреждении, либо получение заработной платы в государ- ственном учреждении, либо труд колхозника или кооперативного ремесленника. Этобыл«общественно-полезный» труд, втовремякак все другие виды деятельности только претендовали настатус общест- венно-полезного труда (особенно выделялся труд по дому и воспита- ние детей) и, возможно, вовсе не должны были называться «трудом». Всетрудоспособныелюди, тоестьмужчиныс16 до59 летиженщины с 16 до 54 лет [Итоги…, 1962. С. 49], официально не считающиеся ин- валидами, должны были трудиться в «общественно-полезном» смыс- леэтогослова. Граждане, которыенеработалиинеимелиместаработы

– даже совершенно законно, например, пенсионеры, или почти закон- но, например, домохозяйки, – фактически считались людьми второго сорта. Работанасебявнегосударственной икооперативной структуры не считалась работой, потому что предполагала отсутствие причастно- сти к общему проекту построения социализма /коммунизма и расце- нивалась как «частнособственническая психология, жажда наживы, стремлениеурватьизобществапобольше, адатьемупоменьше» 2.

1Об организации работы Комиссии… сентябрь 1960. ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416.

Л. 82-84.

2Шляпочников. Взятоиз выпускагазеты «Коммунист» (CDSP 1960 #43).

236

Паразиты общества

В дебатах по поводу закона против паразитов труд в основном рас- ценивался как самоочевидная ценность. Ивсё же были моменты, когда в дискуссии появлялись соображения, обусловленные реальной экономи- ческой ситуацией, и, с точки зрения руководства, возможно, именно они имели больший вес, чем указывают доступные источники. Особенно тревожным моментом реальной экономической практики была нехват- ка рабочей силы, особенно в некоторых регионах страны. По данным переписи 1959 года, из общего числа «трудоспособного» населения в размере 120 миллионов человек, свыше 11 миллионов не занимались общественно-полезным трудом [Итоги…, 1962. С. 49]. Подавляющие большинство (10 миллионов) были сельскими жителями и жили за счет собственных наделов земли, не работая в колхозах и совхозах. Более ма- лочисленные группы населения были временно не трудоустроены, жили на сбережения или сдавали комнаты в своих квартирах и домах (чет- верть миллиона). Насчитывалось243 000 человек,

не работающих и живущих засчет сбережений, сдачи в наем комнат и различныхпомещенийит.д. Изних61 тыс. трудоспособныхмужчин.

Эти данные были знакомы Комиссии Полянского, которая начала проект резолюции 1 с длинного рассуждения о желательности регистра- ции неработающего, но трудоспособного населения и выработке мер по «более рациональному использованию трудовых ресурсов». Проект ре- золюции (который так никогда и не был принят) предписывал Совету министров и Центральному статистическому управлению составлять от- четы и планы о балансе рабочей силы, начиная с 1961 года, «не только по республикам, краям и областям, но и по городам и отдельным адми- нистративным районам». В нем также говорилось, что в течение трех месяцев местные советы должны провести единовременную регистра- цию всего трудоспособного населения, которое отказывается работать и живет нанетрудовыедоходы 2.

Народное мнение

В первые два месяца после публикации законопроекта против пара- зитов в августе 1957 года восемнадцать миллионов людей приняли уча- стие всобраниях пообсуждению закона, и732 000 человеквысказалина них свое мнение 3. К тому же прокуратура, Центральный Комитет и дру-

1 «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни» (октябрь 1960), ГАРФ ф. 8131, оп. 32, д. 6416, л. 156-176. В этот момент Комиссия по-прежнему мыслила в рамках единого указа партии ЦК и Всесоветского Совета Министров; через несколько недель было решено разделить их на дваразных указа.

2 ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 158-61. Черновик законопроекта также давал раз- личные инструкции по переселению и мобилизации труда (оргнабор) и пояснял, что промышленные предприятие должны позволять женщинам с детьми до 15 лет рабо- тать неполную рабочую неделю.

3 ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416, 45.

237

Фицпатрик

гие структуры, а также газеты 1 получили сотни писем от граждан. Та- ким образом, это была широкомасштабная кампания, судя по всему, вы- звавшая в обществе некоторый резонанс, хотя заключение прокуратуры о «всеобщем одобрении» этого закона народом было несомненным пре- увеличением. Тот образ жизни, который обычные граждане больше все- го были склонны искоренять или наказывать, казалось, угрожает обще- ственному порядку и безопасности. По данным Мириам Добсон, письма от граждан к властным структурам по второй половине 1950-х годов с призывами к действию против «паразитов» в основном были направле- ны против «воров и бандитов», «воров, рецидивистов, убийц, мароде- ров, хулиганов» и других групп, угрожающих общественной безопасно- сти [цит. по Dobson, 2003. P. 211, 212]. В связи с этим нужно вспомнить, что массовые амнистии в начале 1950-х годов, в результате которых из ГУЛАГа в течение трех лет (1953-55) [ГУЛАГ, 2000. С.436-447] вышло полмиллиона заключенных, несомненно, стали угрозой общественному порядку и безопасности, особенно учитывая то, что бывшим заключен- ным зачастую было трудно получить документы, необходимые для уст- ройства на работу и получения про-писки, и иногда это вынуждало их к тому, чтобыстановиться «бездомными».

Как это часто случалось в Советском Союзе с государственными ре- прессивными мерами, часть населения высказывалась за более жесткое наказание, чем предусматривалось законом – например, ссылка на де- сять лет или пожизненная ссылка вместо ссылки продолжительностью максимум в пять лет; тюремное заключение вместо ссылки; снижение минимального возраста ссыльных с 18 до 16 лет и так далее 2. 66-летний ветеран войны С. Е. Таранов писал из Новочеркасска: «Люди недоволь- ны мягкими мерами против паразитов, и я думаю, что бандит и любой, кто убил человека, являются классовыми врагами. Нам следует метлой гнать с нашей земли». Паразитов нужно «ссылать на север», писал один житель Днепропетровска, «и по окончании их приговора заставлять их оставаться там навсегда» [цит. по Dobson, 2003. p. 212, 213]. На собрании в издательстве «Литературной газеты» начальник цеха одного из заво- дов по фамилииГавриловвысказал мнение, чтонужно

всех злостных тунеядцев выселять не на 101-й километр, откуда ходит электричка, а в отдаленные необжитые районы. И там дать им право пользоваться только тем, что сами создадут 3.

По данным центральной прокуратуры конца 1950-х годов о реакции общественности на законопроект, пребывание в общественных местах в со- стоянии алкогольного опьянения вызывало особенно осуждение у населе- ния. Многие рекомендовали«пьяниц увольнятьсработысплохойхаракте-

1ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6418, 152; РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 373. Л. 19.

2ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6141. Л. 46, 52.

3Встреча в «Литературной газете», по сообщению «Литературной газеты» 27 сентяб-

ря1960. С. 2.

238

Паразиты общества

ристикой и выселять на Север» или, если они слишком старые, лишать пенсий 1. Молодые люди, жившие за счет родителей и не работавшие, мужчины, которые жили за счет женщин, и женщины, чей образ жизни рассматривалсякакаморальный, такжебылиподвергнутыкритике2.

Паразитизм «теневой экономики», являвшийся (по мнению зако- нодателей) главной мишенью закона, пробудил еще более сложную ре- акцию общественности. Нашлись сторонники того, чтобы рассматривать в качестве паразитов колхозников 3, вырабатывающих малое количество трудодней или вообще их не вырабатывающих, равно как и «шабашни- ков», работающихпоконтрактунаколхозыиливдругихместах(зачастую это были те же самые «неработающие» колхозники); также был высказан протест против людей, которые за большие деньги сдавали в аренду свои дачи и другие помещения 4. Однако другие участники общественной дис- куссии не хотели навешивать ярлык паразитизма на такую распростра- ненную деятельность, как сдача в наем дачных домиков: в конце концов, многиеизтех, ктопредставлял«общественность», самиэтимзанимались.

В начале 1960-х годов, когда вопрос о прозападной ориентации зо- лотой молодежи начал широко обсуждаться в прессе, газеты опублико- вали несколько писем от читателей, которые поддержали включение этого аспекта в анти-паразитическую кампанию, но большинство заин- тересованных читателей предпочитали писать о более близких и понят- ных проблемах 5. Действительно, изучение прокуратурой общественного мнения несколькими годами ранее не выявило особой озабоченности этой проблемой, возможно потому, что она была слишком далекой от большинства людей. То же самое касалось «паразитизма», который мест- ные власти начали приписывать религиозным сектантам. Опрос общест- венного мнения, также как и письма в газеты (опубликованные), показа- ли, чтообеспокоенность этойпроблемойбыла относительно слабой.

Применение: мишени анти-паразитических мер

Весьма большая часть анти-паразитических мер, предпринятых в России в конце 1950-х и в первой половине 1960-х годов, осуществлялась вне рамок закона – до того, как закон был принят, и с применением вне- юридических процессов или процессов, не соответствующих предписа- ниям закона. Это показатель специфики того времени: закон мог одно- временно пробудить жаркие дебаты и часто мог не иметь малейшего значения для практики социального контроля. Это происходило еще и потому, что проведение анти-паразитической кампании доходило до су-

1ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6418. Л. 169.

2ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 56, 106.

3ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 54-5

4ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 56-106

5Исключением было письмо от портового рабочего из Новороссийска, оскорбленного тесной дружбой молодых русских с иностранными моряками: «Комсомольская прав- да» 17 сентября 1960. С. 2.

239

Фицпатрик

дебного разбирательства и вынесения приговора лишь иногда – стати- стика по осужденным отчасти будет здесь наилучшим ориентиром: данные говорят нам о том, что в Российской Республике около 20 000 человек были сосланы как паразиты в первый год действия закона 1961 года, хотя людей, которых предупредили об опасности преследования в случае, если они не найдут работу 1, было в десять раз больше, а также что к концу 1960-х, после отстранения Хрущева в 1964 году, разбира- тельства сократились до двух-трех тысяч 2. Другими словами, количест- во людей, втянутых в законные судебные разбирательства, было относи- тельно невелико, в то время как другие формы анти-паразитических мероприятий трудно, если вообще возможно, сосчитать.

Комсомольцы, особенно активно участвовавшие в борьбе против паразитизма и коррупции во всех их проявлениях (отправляя бригады на толкучки и т.д.), жаловались, что зачастую их усилия не были адек- ватно поддержаны административными или юридическими органами: например, когда комсомольцы разоблачили О. Соколовского как пара- зита на основании того факта, что он сменил за пять лет шестнадцать мест работы и десять раз привлекался за мелкое хулиганство, «потребо- вались усилия 82 работников госучреждений, было заведено дело на 179 листах», чтобы выслать его изМосквы 3. Возможно, этобыло следствием не только советской бюрократической инертности, но также сопротив- ления изнутри бюрократического и юридического аппарата закону 1961 года, атакже практикам комсомольского надзора.

Цель издания нового анти-паразитического закона заключалась в том, что старый закон (1951 года) исходил из устаревшего представления о паразитизме и не принимал во внимание явления «теневой экономи- ки» 4. Однако в ходе своей реализации анти-паразитическая кампания повернула в двух неожиданных направлениях. Первой мишенью, не- предвиденной прокуратурой и Комиссией Полянского, но поддержан- нойКГБ, энергичнойкампанией «Комсомольскойправды» инекоторыми другимисредствами массовойинформации, стала золотаямолодежь, ори- ентированная на запад. Второй мишенью, которую не предвидели ни про- куратура, ни Комиссия Полянского, стали религиозные сектанты. Прило- жив определенные усилия, можно было распространить анти-парази- тический закон 1961 года на обе эти группы. Однако, вдобавок к этому, совершенно случайной и несанкционированной мишенью кампании стали некоторыедругиегруппынаселения, аименно пенсионерыидомохозяйки, периодическое обвинение которых в «паразитизме» вызвало панику в за- конодательныхкругахиникогданикемнеподдерживалосьвпрессе.

Давайте рассмотрим каждую изэтих групп по очереди.

1РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 402. Л. 115.

2ГАРФ. Ф. 9474. Оп. 16с. Д. 965, 3.

3Павлов С., секретарь Комсомола ЦК, в ЦК КПСС 27 мая 1963, РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д.

429.Л. 48.

4Самсонов идругие, Справка, ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 91.

240