social_policy_Russia_40_85

Паразиты общества

написании статьи о бродяжничестве в «Большой советской энциклопе- дии» в 1927 году, А. Эстрин утверждал, что «советское уголовное право не знает самого понятия Б[родяжничества]. Учитывая, что Б. и нищен- ствоявляютсярезультатом существования такназываемой

резервной армии труда, Советская власть в настоящий переход- ный период, когда не изжита безработица, не прибегает к бес- цельным мерам уголовной репрессии в борьбе с этим социальным злом [Эстрин, 1927].

В 1920-х политика в отношении маргиналов обсуждалась сторон- никами «мягких» методов (часто связанных со службами социальной защиты), которые относились к маргиналам как к «общественным ано- малиям» и старались им помочь, и сторонниками более жесткой поли- тики, которую поддерживала милиция, часто использовавшая понятия «паразиты общества» и «общественно опасные элементы» [Бордюгов, 1989. С. 60-73]. Однакокконцу1920-хгодовнекоторыеправоведыпризна- ли необходимость решить вопрос «злостного нищенствования и проститу- ции» путем законодательных принудительных мер, а именно: путем высе- ления из городов, принудительного размещения в трудовых учреждениях, заключения под стражу [Гершензон, 1929. С. 51-53]. После коллективиза- ции и раскулачивания города и деревни были заполнены приезжими, и «общественноопасныеэлементы» составлялибольшуюихчасть.

Выселение кулаков, сопровождавшее коллективизацию, вновь сде- лало бродяжничество административной проблемой первого плана, по- скольку одним из побочных явлений этого процесса было то, что многие депортированные пытались сбежать с мест поселений и вернуться до- мой. Затем, с введением советских паспортов в 1933 году, большое коли- чество «общественно опасных элементов» было изгнано из больших го- родов, после того как милиция отказалась выдавать им новые паспорта и регистрировать по месту жительства [О процессе паспортизации см. Moine, 2003].

Таким образом, снова (как и при царском режиме) отсутствие до- кументального подтверждения общественного положения (однако в этом случае не по своей воле) давало повод для наказания. Инструк- ции, последовавшие из НКВД и Прокуратуры в 1935 году, снова давали право местным властям «выметать криминальные и бродячие элемен- ты», включая «профессиональных нищих», спекулянтов и цыган [Цит. по: Shearer, 2001]. В 1937 году Западно-Сибирский чиновник преду- предил, что

большое количество странствующих, цыган, нищих, сирот и пре- ступников» в Нарымском и Кузбасском районах, а также вызы- вающих не меньшее опасение «белых» и «бандитов», сосланных в этот район на поселение, составило скрытую пятую колонну, ко- торая определенно восстанет против советской власти в случае войны [Цит. по: Shearer, 2004. P. 856].

221

Фицпатрик

Этот новый феномен «беглецов» был признан главной угрозой об- щественномупорядку; решениеПолитбюроот2 июля1937 годапостанови- ло избавиться от «возвратившихся на родину кулаков и уголовников» пу- тем их полного изгнания или ссылки [Юнг, Биннер, 2003. С. 78-79]. В приказе НКВД № 00447, оформившем это решение, устанавливались нор- мы по регионам касательно количества людей, которые должны быть казнены или сосланы вГУЛАГ, а сама эта категория расширялась за счет включения в нее членов религиозных сект и людей, чья прошлая поли- тическая деятельность могла расцениваться как контрреволюционная 1. Но сколь бы ни были велики изначальные цифры, на практике они ре- гулярно превышались: в результате осуществления приказа №00447 около 800 000 людей были приговорены, из них 350-400 000 «первой категории» были казнены [Юнг, Биннер, 2003. С. 136]. Беглые кулаки составляли подавляющее количество жертв, хотя некоторые регионы, например Москва, в основном сосредоточились на уголовниках, к кото- рым относились люди без определенного рода занятий и держатели борделей [Юнг, Биннер, 2003. С. 80, 164] 2. К 1939 году среди заключен- ных ГУЛАГа около 300 000 человек – то есть почти четверть – квали- фицировались как «социально-вредные» или «социально-опасные эле-

менты» 3 [Дудин, 1989. С. 3].

Приблизительно в это время было официально объявлено, что по- прошайничества и бродяжничества среди взрослого населения в Совет- ском Союзе не существует [Бордюгов, 1989. С. 73, цитата по: Социаль- ное…, 1937. С. 10]. Однако абсолютно очевидно, что даже драконовские меры, предпринятые в 1937-38 годах, не оказали сколь либо продолжи- тельного эффекта на ликвидацию уголовного и маргинального населе- ния. В начале 1939 года в Москве, при применении приказа № 00447 особый акцент был сделан на уголовниках. За различные уголовные преступления – от вооруженного ограбления до нарушения паспортного контроля – арестовывали по 30 000 человек в месяц, и от 300 до 400 че- ловек задерживались каждый день за то, что не имели работы или опре- деленного местажительства[Юнг, Биннер, 2003. С. 167].

Данные о социальной маргинальности и попытках государства спра- виться с ней в течение десятилетия после выхода приказа № 00447 (глав- ным образом в военные годы) немногочисленны. Несомненно, причиной тому является отнюдь не исчезновение проблемы, просто страна в этот

1Приказ датировался 30 июля 1937 года и был подписан Н. Ежовым [Юнг, Биннер, 2003. С. 84-93].

2Среди тех, кто был приговорен к смертной казни, были «А., год рождения 1915, уго- ловник, ранее дважды судимый, без работы и определенного места жительства, свя- занс криминальной средой, занимается воровством» [Юнг, Биннер, 2003. C. 165].

3Помимо категории «социально-опасные» элементы общества были еще две категории: «политические» (приговоренные за «контрреволюционную деятельность, предательство, терроризм, шпионаж и т.д.) и «уголовные» (приговоренные судом за нарушения уголов- ного кодекса: насилие, преступления против личности, спекуляцию, расхищение государ- ственногоимущества, превышениеполномочий, нарушениепаспортногорежимаит.д.).

222

Паразиты общества

момент была занята другими делами. Однако в 1948 году этот вопрос вновь всплыл на поверхность в слегка измененной формулировке – с до- бавлением определения «паразитические» к старому понятию «общест- венно опасные элементы», отказывающиеся заниматься «общественно- полезным трудом». Никита Хрущев, возглавлявший в тот момент партию на Украине и боровшийся с непокорными украинскими крестьянами, предложил дать право колхозам отправлять правонарушителей – «пре- ступных и паразитических элементов,… тунеядц[ев] на шее у колхозников»

– в ссылку 1. Как он отмечал, в законодательстве царской России уже был соответствующий прецедент [Текст письма см. Политбюро…, 2002. С. 250254]. Егопредложениевошлововсесоюзныйзаконот21 февраля1948 года «О выселении из Украинской ССР лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельностивсельскомхозяйствеиведущихантиобщественныйипарази- тический образ жизни». Это был первый закон, включавший фразу, кото- рой предстояло стать центральной в дискурсе 1950-х – начала 60-х годов: «антиобщественный, паразитический образ жизни» 2. За период с 1948 по 1953 год более 33 000 человек (большинство – в первую половину 1948 года) были сосланы по обвинению в паразитизме (их ссылка не была ог- раниченаопределеннымисроками) [Отечественныеархивы, 1993. С. 38].

Закон Хрущева распространялся только на сельских жителей, а в 1951 году появился тайный указ о борьбе с «антиобщественными, пара- зитическими элементами», который считался городским эквивалентом закона Хрущева 3. Этот указ, направленный специально против нищих и бродяг, предписывал судам приговаривать подобных лиц к пяти годам ссылки с обязательной трудовой отработкой по месту ссылки для трудо- способных лиц, арестованных за попрошайничество, которые «злостно уклоняются от общественно-полезного труда и ведут паразитический образ жизни», и бродяг, «не имеющих определенного занятия и места жительства» 4. Возможно, на практике закон распространялся также на другие маргинальные категории населения наряду с бродягами и ни-

1Он цитировал статью 683 «Свода законов Российской Империи» (СПб), том 9, кото- рый в варианте 1899 гласил: «Сельские сообщества могут удалить вредных и злост- ных личностей всоответствии с прилагаемыми правилами».

2Указ Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1948 года «О выселении из Украинской ССР лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни», вышедший после закона от 2 июня 1948 года, распространяющийся на другие области СССР (за исключением стран Балтики и Западной Украины), текст закона от 2 июня [Отечест- венные архивы, 1993. С. 37-38]. Оригинал законопроекта Хрущева относился к ссылке «вредных элементов» [Политбюро…. 2002. С. 254].

3Указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 июля 1951 года «О мерах борьбы с антиобщественными и паразитическими элементами». Характеристика «Городского эквивалента» исходитот В.Ф.Зима. [Зима, 1996. С. 181].

4Текст (неясно, полный текст или выдержки) в документе 1960 года в архивах совет- ской прокуратуры, ГАРФ 8131/32/6416, л. 87. Полный текст (неопубликованного) за- кона, очевидно находящийся в центральных архивах ФСБ и Президентском архиве РСФСР, был использован Зимой и некоторыми другими российскими исследователя- ми, и вданный момент недоступен (информацияот А. Лившина).

223

Фицпатрик

щими, хотя ввиду секретности указа узнать результаты применения это- го закона очень трудно 1. В то же время, оправдание несудебной высыл- ки лиц, проживающих в больших городах и «не занятых общественно- полезным трудом больше трех месяцев» (за исключением инвалидов, пенсионеров, мужчин и женщин пенсионного возраста, женщин с деть- ми в возрасте до 11 лет, беременных женщин и иждивенцев) существо- вало в паспортном указе 1953 года, который позволял милиции высе- лятьэтих людейизгородов насрокдодвух лет2.

В своем докладе на ХХ Съезде КПСС в феврале 1956 года Хрущев поднял тему уклонения отработы. Он критиковал

людей, которые не принимают участия в продуктивном труде, не выполняют общественной работы ни в семье, ни в обществе», и отмечал, что «одни только административные меры» не могут справиться с таким антиобщественным поведением и что «боль- шую роль здесь играет общественность» [Хрущев, 1956. C. 95].

Западные наблюдатели интерпретировали это как личную инициа- тиву Хрущева, частьего

усилий по увеличению участия общественности в расчете на де- профессионализацию правовой системы и общественный кон-

троль [Armstrong, 1967. P.165].

Однако в течение года после этого выступления не последовало ни- каких видимых сдвигов; отдел под началом В.Г. Набиуллина подготовил законопроект, который должен был быть издан Президиумом Верховно- го Совета СССР, но он, очевидно, пришелся не ко двору 3. Спустя не- сколько месяцев появилась пересмотренная версия этого законопроекта, однако любопытно, что теперь он был выпущен на республиканском, а не навсесоюзномуровне. Также, вместотогочтобынемедленнозанятьместо в соответствующем республиканском законодательстве, начиная с весны 1957 годаонбылопубликован кактемадляобщественнойдискуссии в ря- де республик – на Кавказе, в Центральной Азии и в Прибалтике 4. Все законопроекты для республик выпускались под одним заголовком: «Об

1Зима пишет, что «разумеется, новый Указ коснулся не столько городских нищих и бродяг, сколько несогласных с режимом, названных в последствии «инакомыслящи- ми»», но не приводит тому свидетельств, и продолжает рассуждать только о нищих и бродягах [Зима, 1996. С. 217].

2«Положения о паспортах» Совета Министров СССР от 21 октября 1953 года, цит. по В. Самсонову «Справка о необходимых мероприятиях по усилению борьбы с антиоб- щественными и паразитическими элементами» [ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 87].

3Текст данной первой версии законопроекта «Об усилении борьбы с антиобществен- ными, паразитическими элементами» находится вГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 2-5. Отдел Набиуллина далее не исследован, но возможно это был отдел Комиссии законодательных предположений Совета Союза, глава секретариата которого (М.Кириченко) отправил его Главному ПрокуроруСССР Руденко 4 февраля1957.

4Этот первый законопроект (для Азербайджана) появился в «Бакинском рабочем» 17 апреля 1957 года, за ним быстро последовали эстонский, латвийский, литовский, узбек- скийиказахстанский, всеочевидносоднимитемжетекстом: см. CDSP IX:17 (1957).

224

Паразиты общества

усилении борьбы с антиобщественными, паразитическими элемента- ми», и их текстыбыли практически идентичными.

Впреамбуле к этим законопроектам пересказывались замечания Хрущева, выдвинутые на ХХ Съезде Партии, с добавлением фразы «пара- зитический образ жизни», которую он не употреблял. Здесь приводились две основные формы паразитизма: люди, работавшие только «для вида», поскольку на самом деле они жили на нетрудовые доходы (эти категории были приведены в первом списке законопроекта), и люди, «которые не принимают участие в полезной работе на благо общества или семьи, а за- нимаются бродяжничеством, попрошайничают, и зачастую совершают преступления» (они были приведены во втором списке). Нужно отметить, что только люди из второго списка подпадали под действие закона 1951 года и традиционно являлись объектом дисциплинирующего воздействия со стороны милиции, в то время как категории, фигурирующие в первом списке, впервые стали объектом правовых наказаний. В соответствии с этими законопроектами, «паразиты» подлежали наказанию в виде ссыл- ки от двух до пяти лет, с обязательной трудовой отработкой по месту ссылки. В отличие от закона 1951 года приговоры должны были выно- ситься «народными собраниями», а не судами. В городах под этим подра- зумевались собрания жилого дома или улицы, и под их юрисдикцию попа- дали все виды «паразитов» за исключением бродяг и нищих (подлежащих томуженаказаниюввидессылкипорешениюнародногосуда).

ВтечениепятимесяцевРоссийскаяреспубликавообще отсутствовала

всписке республик, издающих законы против паразитизма 1. Россия еще только готовилась обнародовать этот законопроект в августе 1957 года (используя тот же текст, что и другие республики), в то время как не- сколько республик Центральной Азии уже закончили стадию обсуждения законопроектов и провозгласили их законом (незначительно переработав и внеся изменения в текст, так что окончательные варианты уже не были полностью идентичны) 2. Законопроект России был опубликован в газете «Советская Россия» в августе 1957 3 года и игнорировался (как и другие республиканские законы до него) более престижными изданиями – «Правдой» и «Известиями» 4. «Советская Россия» отмечала, что утвер-

1Украина и Белоруссия также не опубликовали анти-паразитические законопроекты, и, кажется, так никогда не выпустили подобных указов.

2Закон Узбекистана «Об усилении борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами» был выпущен 27 мая 1957 года, в Туркменистане 29 мая 1957 года. Смот- ри ГАРФ, ф. 8131, оп. 32, д. 6416, л. 87-88. Для более подробных отрывков из обсужде- ния законов республиками, смотри CDSP IX: 17, 21, и27 (1957).

3«Закон об усилении борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами», законопроект Комиссии законодательных предположений, Верховый Совет РСФСР, Советская Россия, 21 августа1957. с. 2.

4«Правда» присоединилась кобсуждению паразитов только всентябре 1960; «Известия» опубликовала одну статью под названием «Клещи» (6 июня 1958), в ответ на которую по- следоваликомментариичитателейкасательнотого, какразобратьсясмелкойкоррупцией, восновномсторгашеством, ибезссылкинаанти-паразитическийзакониливозможность ссылкиобвиненных(2 июля, 23 сентября1958).

225

Фицпатрик

ждение этого законопроекта будет рассматриваться на следующем засе- дании Верховного Совета РФ, и если это действительно случится, то закон не пройдет. Этот период в истории советских «анти-паразитических» за- конов окутан тайной. В республиках Кавказа, Балтики и Центральной Азии «анти-паразитические» законы были изданы один за другим в 1957 и 1958 годах, а в 1959 и 1960 последовала еще пара запоздавших дополне- ний к ним 1. Но центральная пресса (за исключением «Советской Рос- сии») в основном продолжала игнорировать это явление, что наводит на мысль, что в Российской Федерации закон был встречен с сопротивлени- ем не только членами Верховного Совета (и возможно в юридических уч- реждениях), нотакжеиверхушкойСоветскойпартии.

Несмотря на то, что в архиве советской прокуратуры хранится тол- стая папка с делом о создании и продвижении законов против «парази- тов» (1957-1961), сведений о том, что именно стало причиной появления политического барьера, там относительно немного. После публикации российского законопроекта в августе 1957 года Министерство иностран- ных дел в лице Н.С. Патоличева зарегистрировало возражение насчет того, что положение об обязательной работе ссыльных по месту ссылки противоречит международной конвенции против принудительного тру- да, подписанной Советским Союзом. Однако Патоличев в своей доклад- ной записке указывает на возможность обойти эту проблему, и Государ- ственный прокурор СССР, Руденко, по всей видимости, счел возможным просто от нее отмахнуться: «Эти конвенции меньше всего соблюдаются именно вкапиталистических странах», заметилон 2.

Другое возражение поступило от юристов, которым не понравился «анти-паразитический» закон, поскольку прерогатива судить и выно- сить приговор переходила от суда к народным собраниям и администра- тивным органам. Г. Анашкин, заместитель председателя Верховного Су- да Российской Республики, резко высказывался по этому поводу в ряде статей. Он полагал, что разрешение неюридическим органам приговари- вать обвиняемых к ссылке означало узурпацию юридической функции, что противоречило статье 131 Конституции РСФСР, гласившей, что аресты могутсовершатьсятолькопорешениюсудаилиссанкциипрокурора3.

1За Узбекистаном и Туркменией, ранними пташками, последовала Латвия (12 октяб- ря 1957); Таджикистан (21 января 1958), Казахстан (25 января 1958), Армения (31 ян-

варя 1958) и Азербайджан (18 июня 1958) (ГАРФ 8131/32/6416, 87-88). Киргизия по-

следовала 15 января 1959, Грузия 5 сентября 1960 (текст грузинского указа находится вCDSP XII:44 (1960). С. 12).

2Письмо Н. Патоличева (МИД) Р.А. Руденко (Главный Прокурор СССР) 14 декабря

1957. ГАРФ 8131/32/6416, 39-42, 70.

3Эту статью под названием «Несколько замечаний к проекту закона» можно найти в ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. л. 38. К сожалению, место публикации там не указано, хотя возможно она появилась в «Советской России» вскоре после появления законо- проекта. Анашкин отмечает то же самое в более длинной статье под названием «Ра- бота – это обязанность и вопрос чести», опубликованной в «Советской России» 12 ок- тября1957.

226

Паразиты общества

Недовольство советских юристов «анти-паразитическим» законом хо- рошодокументировано 1. Основнойпротестсостоялвтом, чтозакон лишал суды полномочий арестовывать и выносить наказание, что противоречило Конституции; что он позволял приговаривать людей без определения чет- кого состава преступления; что он смешивал две совершенно разные кате- гории обвиняемых (нищих и бродяг, с одной стороны, и лиц, живущих на «нетрудовые» заработки, с другой); и что он лишал подсудимых права на адвоката и апелляцию (один из критиков называл последний пункт «не- отъемлемым принципом Советской демократии») 2. Настороженность так- же вызывала ссылка в качестве приговора (возможно, это слишком тесно связывалось со сталинизмом или, как сказал один критик, с царизмом) 3. Бэрри и Берман назвали сопротивление юридических лиц «анти- паразитическому» закону «драматичным примером влияния юристов на политикупартии» ипришликвыводуотом, что

задержка в принятии «анти-паразитических» законов в крупных республиках до 1961 года и введенные в них поправки, отчасти не- сомненно отражали сопротивление юристов представленным за- конопроектам, ввиду нарушения ими действующих законов [Цит.

по.: Barry, Berman, 1971. P. 326-327; см. также Feifer, 1964. P. 188].

Оказалось, чтоэтослишкомоптимистичныйвзгляднаситуацию. Вус- ловиях типично изменчивой политики при Хрущеве, в середине 1960-х, сторонники «анти-паразитического» закона (включая, конечно же, самого Хрущева, хотя это был всего лишь довольно мелкий момент в его амбици- озной программе), снова одержали верх. Для разработки законов против «паразитов» Президиум ЦК КПСС назначил Комиссию ЦК КПСС, возглав- ляемую членом Президиума ЦК Дмитрием Полянским. К сожалению, о политическом контексте этого решения известно очень мало 4. Возможно,

1См., например, комментарий о недовольстве рижских юристов, написанный предсе- дателей латвийского законодательного комитета [«Советская Латвия», 13 октября 1957. С. 2] – хотя это неодобрение не помешало Верховному Совету Латвии издать закон. Юристы в Москве, уже работавшие с некоторыми западными коллегами, активно пропагандировали ту же позицию. См., например, сообщение Бэрри и Бермана о том, что «в 1959 году главный законодатель Всесоюзных Основных Принципов Уголовно- го наказания заявил одному из авторов этой главы, что, по его мнению, анти- паразитические законы противоречили Основным Принципам и должны быть ото- званы в республиках, ужеих принявших». [Цит. по.: Barry, Berman, 1971. P. 327].

2Выражение принадлежит Н. Большакову, консультанту, министерство юстиции Таджикистана // «Коммунист Таджикистана», 17 мая 1957. C. 2, (по CDSP IX:27 (1957), [Цит. по: Feifer, 1964. P. 195-159].

3По предположению о «царизме» (сделанным латвийским рабочим, не юристом), смотри CDSP IX:21 (1957), из «Советской Латвии» 16 апреля 1957, с. 2. Также была проблема противоречия с положением Основ уголовного законодательства СССР, гласящим, что «ссылка предусматривается как мера наказания» и «уголовное нака- зание применяетсятолько по приговору суда. ГАРФ 8131/32/6416. Л. 212.

4Обстоятельства учреждения Комиссии неясны. Предположительно, такая Комиссия появилась в результате закрытого письма в ЦК «О повышении роли общественности

227

Фицпатрик

этаинициативаисходилаотгруппывнутри партийногоруководства, сочув- ствующей националистическим тенденциями, озабоченной общественным порядком и настороженно относящейся к западным влияниям, хотя пря- мых доказательств этомунет 1. В 1960-е годы взакулисныхдебатах полити- ческойэлитыпоповодурусскогонационализма, Полянскийбылнастороне русских националистов [см. Митрохин, 2003. С. 119-123], наряду с замести- телем главы Комиссии, Н.Р. Мироновым, а также с большинством членов Комиссии Однако это можно частично объяснить тем фактом, что русский национализм был силен среди чиновников, представляющих органы безо- пасности и идеологический сектор, которые также, – что естественно выте- кало из распоряжения Комиссии исследовать вопрос, имеющий ответвле- ния как в сторону закона и порядка, так и идеологии, – были широко представленывКомиссии.

Комиссия Полянского очень много работала в период с августа по октябрь 1960 года, исследуя различные стороны антиобщественного по- ведения в современной советской жизни и пытаясь разработать способы его искоренения. В работе этой комиссии примечательно насколько вто- ростепенным ей представлялось то, что раньше составляло основную тематику ее работы: нищета и бродяжничество. Даже участие общест- венности, один из любимых коньков Хрущева, отошло на второй план. Больше всего комиссию беспокоило распространение различных форм «нетрудовых» заработков в советском обществе – другими словами, коррупция и то, что позже стали называть «теневой экономикой». Ко- миссия видела свою задачу в том, чтобы исследовать различные негосу- дарственные способы, которые советские граждане использовали для того, чтобы дополнить или заместить свой обычный оклад или зарплату (или, у колхозников, оплату за трудодни) и с помощью законодательных мер ликвидировать все лазейки, которые давали такую возможность. Данные для расследования, очевидно, предоставлялись различными уч- реждениями – от КГБ до министерства финансов – некоторые из кото- рых имели своих представителей в 18 рабочих группах комиссии 2. Более

вборьбе с преступностью и нарушениями общественного порядка» от 5 ноября 1959,

вкотором наряду с прочими моментами обговаривались «вопросы борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда». Цитата из письма Комиссии По-

лянскогов ЦКот24 октября1960. ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 219-20.

1 Благодарим анонимного обозревателяCahier du monde russe за данную мысль.

2 Данные были собраны рабочими группами, в некоторых (но не всех) случаях возглав-

ляемых членами Комиссии: например, Н. Стаханов был главой рабочей группы из пяти человек, занимавшейся запрещенной торговлей. Сюда входили Болдырев, Сидоров, Ко- ролевиУрюпин. А.Н. МишутинизВсесоюзной Прокуратурывозглавлял группуиз шести человек, занимавшуюсяпроституцией. СюдавходилиРагозин, Туманов, Коробов, Ивашу- тин и Павлов (ЦК ВЛКСМ). Генерал П.Г. Ивашутин, зам.пред. КГБ, возглавлял группу из трех человек, занимавшуюся контрабандой. Сюда входил Королев и Морозов (МВТ) (см.: инструкции Полянского «Об организации работы Комиссии…» от сентября 1960, в ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 82-84). Изтрехперечисленныхглавгрупп(болееилименеесво- бодно выбранных из общего количества 18 человек) Стаханов был членом Комиссии, в то времякакИвашутиннебылееофициальнымчленом, или, покрайней мере, нечислился в

228

Паразиты общества

того, одной рабочей группе было поручено выступить с предложением установить всесоюзную систему регистрации граждан, не занятых обще- ственно-полезным трудом 1.

Утопические устремления этого периода – который также явился периодом подготовки и обсуждения новой программы Партии 1961 года

– со всей очевидностью проявились в работе Комиссии Полянского, ко- торая (как будет показано далее) также демонстрировала здоровое ува- жение к социально-экономическим показателям и немалое понимание того, как на самом деле, а не в теории, работала советская экономика. Тем временем пресса отражала возрождение интереса к проблеме пара- зитизма, хотя «Правда», довольно поздно вступившая в дискуссию, упорно избегала в своих статьях термина «паразит» и даже «паразити- ческий образ жизни» 2. Это была настоящая дискуссия, в которой явно обозначилась оппозиция, выступавшая против закона о борьбе с парази- тами. В сентябре 1960 года на встрече по проблеме паразитизма в отде- лениях еженедельника «Литературная газета» последовал ряд критиче- ских реакций по поводу законопроекта. По мнению писателя Льва Шейнина, бывшего юриста, наказание в виде ссылки было просто спо- собом убрать проблему с глаз долой: «Москва от дармоедов избавится, а Омск или Ташкент их получат? Что от этого изменится?» 3. Не-юристы разделяли его сомнения: житель Сталинграда, прочитав обзор «Комсо- мольской правды», касающийся одного из судов над «паразитами» в Ленинграде 4, спрашивал, куда ленинградские товарищи предлагали

документах Комиссии, хотя он был на нескольких собраниях рабочих групп Комиссии, включаясобраниепоповодузаконопроекта. Неизвестно, быллиМишутин, активныйучаст- никработыКомиссии, еезарегистрированнымчленом: егоимявходитвсписокиз15 именв концеписьма Полянскогоот24 октября1960, сопровождающемтекстызаконопроектов, но он не числится в (совпадающем, но не полностью) списке из 19 имен в конце письма в ЦК, отправленногоприблизительновтожевремя(ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 218, 220).

1ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 6416. Л. 84. Главой этой группы был В.Н. Старовский (глава Центральной Администрации по Статистике СССР); членами ее являлись Колпаков и Стаханов. Насколькоизвестно, такая система регистрации так и не была принята.

2См. выше. «Тунеядцы» был основным термином, используемым «Правдой» (смотри статьи от 6, 14 и 16 сентября 1960), хотя даже это слово использовалось неохотно. Ста- тьи «Правды» и «Известий» отличались избеганием обычных клише, установленных в советской действительности, которые появлялись из стенографий того или иного закона или приказа.

3Лавров А. Против тунеядства. Совещание в редакции «Литературной газеты». Лите- ратурная газета, 27 сентября1960. С. 2.

4Несмотря на отсутствие русского анти-паразитического законодательства, неюридиче- ские народные суды над «паразитами» широко освещаться прессой. В «Комсомольской правде», которая была за введение закона, появился длинный отчет о таком суде (над фарцовщиком Виктором Богдановым на заводе «Красный Выборжец» в Ленинграде), в котором народный обвинитель призывал к закону против паразитов, и также просил суд отправить петицию в исполком, чтобы выслать Богданова из Ленинграда («Космо- мольская правда», 4 сентября 1960, С. 2). На самом деле, отсутствие закона явно не ме- шало чиновникам ссылать неугодных лиц: см., например, комментарий М. Бабаева («Комсомольская правда». 29 октября 1960, 2), так что на практике городские «парази- ты» зачастуюлишалисьмилициейправанажительства.

229

Фицпатрик

отправить своих «паразитов», указывая на то, что на них лежит вина за неудачную попытку какследуетих воспитать1.

В том же месяце (сентябрь 1960 года) Грузия – последняя из рес- публик, не считая Российской, Украинской и Белорусской, – наконец выпустила закон против паразитов, сильно изменив при этом законо- проект 1957 года: народные суды были лишены права ссылать обвиняе- мых и могли лишь рекомендовать такую меру наказания местному сове- ту [цит. по Armstrong, 1967. P. 172-173] 2. С точки зрения юристов, такой вариант был, конечно, по-прежнему далек от идеала, так как по их мне- нию, только суды могли выносить подобные приговоры. Затем, в октяб- ре 1960 года, один из главных юридических журналов «Советская юсти- ция» (орган Верховного Суда РСФСР) однозначно выступил со статьей против ключевого положения законопроекта, характеризуя положениео том, что «паразиты» должны приговариваться к обязательному труду, как «абсолютно чуждые социализму» и предложил заменить ссылку экономическими санкциями, например, лишением права на частный надел земли, если он использовался в качестве нетрудового заработка, конфискацией частных автомобилей, используемых для получения при-

были. [цит. поArmstrong, 1967. p. 172] 3.

Приблизительно в то же время попытки Комиссии Полянского вве- сти законодательство против паразитов стали слишком агрессивными 4. В статьях о «паразитах» стали появляться странные вещи: в значитель-

1Комсомольская правда, 17 сентября1960. С. 2.

2Текст закона от 5 сентябряопубликован в«Заре востока», 5 сентября1960.

3Похожие предположения двух кандидатов юриспруденции смотри: «Комсомольская правда», 9 сентября 1960, С. 2, и17 сентября 1960. C. 2

4Комиссия решила в октябре составить два независимых законопроекта, один должен быть выпущен ЦК под названием «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими паразитический образ жизни», устанавли- вающий идеологическую важность мобилизации общественности по направлению к не- терпимости «паразитизма»; другой– указВсесоюзногоСоветаМинистровпод названием «О мерах по устранению причин и условий, способствующих паразитическим элементам обогащаться за счет чужого труда», который указывал на ряд практических мер, направ- ленныхособеннона«теневуюэкономику» какаспект«паразитизма». Онитакже состави- ли законопроект Указа Президиума Высшего Суда СССР «О дополнении Закона об уго- ловном судопроизводстве СССР и союзных республик» и закон (инстанции выпуска не указаны) «Оповышенииролиобщественностивборьбеспаразитическимиэлементами и нарушениями советской законности и правил социалистического общежития» (ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 32. Л. 6416, 218, 220; тексты законопроектов Л. 156-76 и 182-89). Ни один из них небылиздан. Ктомуже, былисоставленыпокрайнеймередваболееузкоспециализиро- ванных закона: «О нормах приусадебных земельных участков» (Для Совета Министров

СССР) и «О запрещении содержания рабочего скота (лошадей, волов) в личной собствен- ности граждан, проживающих вгородах, рабочих поселках исельской местности РСФСР» (для Верховного Суда РСФСР). Дело Комиссии Полянского содержало список из девяти других приказов и указов по вопросам борьбы с паразитическими элементами, включав- ших такие вопросы как леса, лошади, магазины подержанных товаров, колхозная торгов- ля, строительные материалы, хищение и регистрация трудоспособного населения (ГАРФ.

Ф. 8131. Оп. 32. Л. 6416, 248-54).

230