!!Экзамен зачет 2023 год / Агарков. Избранные труды-1

Рецензия

н о с т и: ценность денежного знака, как и ценность товара, определяется соотношением спроса и предложения и никогда не является абсолютно устойчивой». К какой школе примыкает наш автор? Если мы возьмем цитату до двоеточия, то мы получим одну из субъектив- но-психологических формулировок стоимости денег, но эту мысль автор после двоеточия «поясняет» пересказом основной формулы количественной теории. Но ведь эти две формулы уничтожают друг друга: ведь если вопрос о ценности денег решается доверием, явлением психологического порядка, к чему тогда объективные показатели в роли спроса-предложения.

Но автор ведь имеет, главным образом, в виду не экономическую, а юридическую «сторону» денег (введение). Как же выглядит эта сторона? Если факт наличия в качестве денег определенного товара покоится на привычных действиях участников оборота, то эти «привычки» складываются под сильнейшим, хотя и косвенным влиянием государства, так как в его руках принуждение, при помощи коего оно устанавливает платежное средство. Но не просто платежное средство, а и платежную силу дензнака, так как еще К н а п п сказал, что «юридическая сила денег не затрагивается колебанием цен» и т.д. Вот вам

вкачестве юридической третья теория денег. Таким образом, мы имеем из четырех, указанных выше теорий, три.

Правда, кнапповскую теорию автор считает несколько преувеличенной, но в более мягких формулировках (как, например, у Г а р т - м а н а) она для автора вполне приемлема, как источник правильных суждений о юридической природе денег. Далее, он цитирует или излагает около тридцати пяти теорий или взглядов и тут даже К. М а р к с а не обходит своим вниманием (правда, по второстепенному вопросу). Но в результате он приходит к повторению уже известного с самого начала. Покупательная сила денег – это одно, она создается оборотом, а вот платежная сила – это совсем другое: ее создает государство. Эти две силы обычно предметно совпадают. Общество создает средство обращения, а государство его признает законным платежным средством, и наоборот, причем механику этого «наоборот» автор не показывает. Но из этого изложения явствует, что деньги внедряются

воборот не в силу экономических законов, а в силу закона, изданного государством, и в этом их юридическая природа, так как в этом ведь право государства… Право, а обязанность? Оно, видите ли, «м о ж е т (стр. 38) и м е т ь публично-правовую обязанность принимать установленные им деньги в уплату налогов и сборов».

421

Марков

В конце книги, в 7 главе, автор, приводя примеры из судебной и законодательной практики западноевропейских государств, с особым сочувствием отмечает непоколебимую стойкость их на номиналистических позициях и с укоризной обсуждает отступления от оной, причем мотивировка автора по поводу этих отступлений вполне определяет и его юридические устои (стр. 100).

1.Нельзя отступать от номинализма, полагает автор, так как изменение фактических обстоятельств, если это изменение не создает невозможности исполнения, не служит в частном праве основанием для освобождения от долга.

2.Равноценность исполнения и уплаты за исполнение никогда не была требованием гражданского оборота.

3.Толкование воли и фактических предпосылок этой воли основано на фикции, что стороны при заключении договора все предусмотрели (против Савиньи).

4.Принцип доброй совести не может устоять против формального требования закона.

Утверждать, что гражданское право равнодушно к эквивалентности, это значит не понимать подлинной сути и того явления, о котором говоришь.

Если экономическое понятие денег у автора является лоскутным одеялом, то его юридическая теория есть не что иное, как лоскутный же и нормативизм. Приказано, – значит закон и значит и право. Но ведь тогда и исследовать нечего. Было царское правительство, печатало деньги – юридические деньги, пришел Наркомфин, проделывает то же – опять юридические деньги.

Проблема исчезает.

А между тем, и в этом вопросе есть серьезная правовая проблема. Но надо исходить действительно из экономической теории и ставить проблему исторически, не в смысле нанизывания имен и фактов,

ав смысле установления закономерности экономического развития и его оформления. Нельзя рассматривать теории чисто логически. Ведь и та теория, которой придерживается автор, тоже является продуктом определенной теоретической эпохи, но только далекой от нас эпохи. Одна теория денег верна для эпохи торгового капитала, другая – для промышленного и т.д. и совсем иная – для наших советских денег. Трудно все-таки определить, хотел ли автор унизить или превознести наш НКФ, обвинив его в кнаппов- ско-гартмановском номинализме; ясно только одно, что появле-

422

Рецензия

ние этой работы из недр НКФ в корне разбивает нелепую басню, отпечатанную в каком-то «Вруле» о том, что у нас-де только марксистские работы в ходу1.

Книга М.М. А г а р к о в а является работой более высокого качества, чем предыдущая. Тут больше критического отношения к цитируемому материалу. Но зато тут и задача поставлена более трудная. Л у н ц не говорит, что он дает новую теорию, автор же «Учения о ценных бумагах» к о н с т а т и р у е т свою теорию. Такая теория, на взгляд автора, нам очень нужна, а ни одна иностранная теория, как, например, Б р ю н н е р а, В и в а н т е, Т а л л е р а, Я к о б и и др., к нам не подходит, хотя и они много полезного сделали по части создания «единой» теории ценных бумаг.

С экономической точки зрения ценные бумаги являются представителями действительных ценностей, т.е. либо денег, либо товаров, и в экономической теории вопрос ставится в плоскости отыскания экономических законов их обращения и изменения этого обращения в сторону наибольшей эффективности и экономии в обращении действительных ценностей. Юрист изучает, главным образом, оформление этого обращения, возможности уклонения от справедливого (эквивалентного) обращения, но и ему не избежать вопроса об источнике их ценности и условий обращения.

У автора на этот счет несколько иные соображения. Правда, при постановке задачи и он хочет «выяснить механизм функционирования…» «институтов ценных бумаг».

Понятие о ценных бумагах он считает возможным получить из анализа функций, но под функциями автор разумеет только моменты законодательного регулирования. Привлекаемые им к работе авторы исключительно нормативисты, и метод рассмотрения их автор применяет опять-таки нормативный. Но не просто нормативный, а помноженный на прагматизм. Он неоднократно упоминает о том, что всякая юридическая теория имеет прагматическую установку (в 1926 г. он писал «прагматическую природу»).

Произведением же этих двух множителей и является конструкция, предлагаемая автором в его книжке.

По своей архитектонике – это типичный учебник или курс: первая глава – общая часть, четыре остальные главы – особенная. В общей

1  Вот опровержение: не только не марксистская, но прямо нелепейшая работа. И, тем не менее, как видите, напечатана. Конечно, читать ее мы не советуем.

423

Марков

части устанавливается понятие ценных бумаг, их классификация, основная проблема теории ценных бумаг и излагается порядок осуществления прав из бумаг на основании закона. В особенной части в отдельных главах рассматриваются особые виды ценных бумаг.

Содержание же таково. Заявив в начале работы о связи понятия ценных бумаг с их функцией, автор даже в тех чересчур узко взятых им рамках эту функцию не анализирует, а пускается в поиски определения, причем к этому он подходит ступеньками, сказав, что письменное удостоверение определенных фактов может служить либо: а) доказательством в судебном процессе, либо б) конструктивным моментом правоотношения (материально-правовое значение), либо, наконец, в) такой бумагой, предъявление которой является условием осуществления выраженного в ней права. Автор заявляет: эти последние и суть ценные бумаги. В этом определении ценной бумаги, как видите, нет ничего о свойствах ценной бумаги, вещь определяется через то, что с ней нужно сделать. Это вызывает сомнение даже с точки зрения формальной логики. Но допустим, что такие определения все-таки давать можно – тогда опять-таки тупик, потому что ведь предъявлять нужно и мандат на ведение судебного дела и железнодорожный билет («собачку» автор предусмотрительно оговорил). Ведь и в этих бумажках есть право. И почему это в почтовых и гербовых марках нет права (стр. 8), когда и их ведь надо предъявлять, чтобы осуществить выраженное в них право? Ответа нет.

Дальше автор рассуждает так: раз предъявление ценной бумаги есть ее спецификум, то в этой процедуре наиболее существенным является момент легитации предъявителя. Отсюда схема: а) достаточно простого предъявления – значит, бумага на предъявителя, б) если же его недостаточно, а нужно доказать и правомерность держания, значит, налицо бумага ордерная, в) если же сверх того требуется доказать идентичность держателя и субъекта бумаги, то она, значит, именная.

Но этот вторичный, чисто формальный признак служит не до конца. Как только доходит дело до распорядительного документа, автор отбрасывает мобилизованный им principium divisionis и выдвигает уже новое определение – распорядительные документы. Это – те, «передача» которых приравнивается к передаче представленного ими товара (139 стр.). По сути дела, трудно практически связать и коносамент с облигацией, отнесенные автором к одной группе (78–83 стр.); да мало ли тут противоречий. Взять хотя бы ту же основную проблему ценных бумаг. Совсем не нужно было делать далекие экскурсии к волевой

424

426

новинка!

ЮРИДИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ ДЛЯ ПРОФЕССИОНАЛОВ

«ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА»

Дорогие коллеги-юристы!

Мне очень приятно представить Вам специализированный процессуальный журнал «Вестник гражданского процесса». Сам факт издания этого научно-практического журнала является определенным показателем развития науки цивилистического процесса в России.

Как председатель Комитета Государственной Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству, хочу отметить, что информирование читателей обо всех значимых событиях в сфере цивилистического процесса не только актуально и интересно для научных работников и практикующих юристов, но также необходимо для законотворческого процесса.

Хотелось бы пожелать творческому коллективу редакции журнала «Вестник гражданского процесса» дальнейшей успешной работы над этим важным для российской науки проектом.

С наилучшими пожеланиями,

доктор юридических наук, профессор,

Главный редактор Д.Х. Валеев председатель Комитета Государственной Думы П.В. Крашенинников

ПЕРИОДИЧНОСТЬ ИЗДАНИЯ — 6 НОМЕРОВ в год

НИЖНЕКАМСКНЕФТЕХИМ

Заказать бесплатный пилотный номер журнала Вы можете в редакции по адресу: Москва, ул. Лобачевского, д. 92, корп. 2 или по телефону +7 (495) 649-18-06.

Оформить подписку можно на сайте www.vgpr.ru e-mail: vgpr@vgpr.ru