!!Экзамен зачет 2023 год / Карапетов. Том2

Глава 1. Судебный ex post контроль справедливости договора за рубежом

снизить размер неустойки до вовсе символичной суммы (например, до одного евро)1. Иногда Кассационный суд Франции в таких случаях вовсе аннулировал неустойку2. Таким образом, главное, что делает суд, это соизмеряет неустойку с тяжестью негативных последствий нарушения и убытками кредитора в первую очередь. Одновременно, как указывается в литературе, французские суды при принятии решения о снижении неустойки учитывают и другие факторы, такие как неравенство переговорных возможностей, финансовые возможности нарушителя, добросовестность в его поведении и др.3 Тем не менее размер фактических убытков остается основным критерием: суд не может снизить неустойку ниже уровня фактических убытков кредитора. Более того, после реформы 1975 г. Кассационный суд иногда замечал, что суд не должен снижать неустойку даже до размера фактических убытков, так как это лишает неустойку смысла4. Детали подробно регламентированы в судебной практике Франции5.

Воплощение такого подхода привело к некоторому размыванию основных отличий между неустойкой и общим режимом взыскания доказанных убытков. Как отмечалось в литературе, как только суд получает право модифицировать размер неустойки, он начинает его использовать независимо от истинной воли сторон, и единственным критерием, который де-факто остается в качестве ориентира, – это размер реальных убытков6. Такое развитие подвигло ряд французских цивилистов заявить, что реализация реформ 1975 и 1985 гг. привела к «смерти» института классического clause pénale7. Теперь размер неустойки является предметом судебного ex post контроля.

Кроме того, французское антимонопольное законодательство предусматривает недопустимость злоупотребления доминирующим положением и экономической зависимостью контрагента, в том числе при согласовании договорных условий (ст. L420-1 и L420-3 Коммерческого кодекса Франции). Согласно данному регулированию любой договор или договорное условие, возникшие в результате таких злоупотреблений, являются ничтожными (ст. L420-3).

1  Cass. Com. 13 March 1979. Gaz. Pal. 1979 2, 243 (решение приводится по: Marsh P.D.V. Comparative Contract Law. England, France, Germany. 1996. Р. 331).

2  Mattei U. The Comparative Law and Economics of Penalty Clauses in Contracts // 43 The American Journal of Comparative Law. 1995. P. 436, 437.

3  Miller L. Penalty Clauses in England and France: A Comparative Study // 53 International and Comparative Law Quarterly. 2004. P. 91.

4  Ibid. P. 91, 92.

5  Nicholas В. The French Law of Contract. Oxford, 2002. Р. 236.

6  Mattei U. The Comparative Law and Economics of Penalty Clauses in Contracts // 43 The American Journal of Comparative Law. 1995. P. 437.

7  Ссылки на ряд подобных статей см.: Miller L. Penalty Clauses in England and France: A Comparative Study // 53 International and Comparative Law Quarterly. 2004. P. 88.

251

Раздел III. Судебный ex post контроль условий договора

В общем и целом можно отметить, что во французском праве реализована многокомпонентная модель судебного контроля справедливости договоров, но при этом французское право намного позже пришло к неизбежности предоставления судам широкой компетенции по ex post оценке справедливости договоров и до сих пор, судя по всему, реализует эту задачу менее интенсивно, чем немецкое, голландское или скандинавское право.

Английская модель

Механизм судебного контроля над справедливостью договорных условий, используемый в Англии, также значительно отличается от того, что можно наблюдать в немецком, голландском или скандинавском праве.

Во многом эта специфика связана с историческими особенностями развития английского договорного права в последние два века. До XIX в. английские суды (особенно суды справедливости) в ряде случаев осуществляли контроль справедливости договорных условий и цен договора в частности. Но к середине XIX в., по мере утверждения волевой теории и ценностей laissez-faire, судебный контроль справедливости условий договора хотя и не исчез, но стал значительно менее интенсивным. В этот период Англия являлась одной из стран, в которых идеалы экономического либерализма и свободы договора нашли наиболее благодатную почву. Поэтому принцип «святости договора» был одним из доминирующих на протяжении всего XIX в. Такой формализм в определенной степени компенсировался в рамках права справедливости, основная функция которого и состояла в том, чтобы защищать содержательную справедливость в случаях, когда формальное общее право этот аспект игнорировало. Но после слияния общего права и права справедливости в конце XIX в. этот ресурс обеспечения гибкости права был в значительной степени утрачен1.

В первой половине XX в. неизбежность точечных ограничений договорной свободы стала достаточно очевидной. Но консенсус правового сообщества, как и во Франции, состоял в том, что такие ограничения, отступающие от сложившейся в общем праве идеологии договорной свободы, должны быть оформлены в виде специальных статутов. Делегирование широкой компетенции по ex post оценке справедливости договорных условий судам общего права не считалось естественным и необходимым.

Английское право в XX в. в целом крайне неохотно шло на расширение сферы судебного усмотрения в деле ограничения договорной

1  General Clauses and Standards in European Contract Law: Comparative Law, EC Law and Contract Law Codification / Ed. by S. Grundmann and D. Mazeaud. 2006. P. 9, 61.

252

Глава 1. Судебный ex post контроль справедливости договора за рубежом

свободы и на формирование общих критериев несправедливости договорных условий. Даже когда в послевоенные годы в других европейских странах и США все мощнее разворачивалась тенденция делегирования судам функции по ex post контролю справедливости договорных условий, английские законодатели и суды не желали столь же открыто выступать против принципа свободы договора и вводить в оборот общие доктрины вроде недобросовестности условий, неравенства переговорных возможностей и т.д.

Некоторые подвижки наметились только к 1970-м гг., когда на волне возвышения идеологии государства «всеобщего благосостояния» английский законодатель решился расширить компетенцию судов по оценке справедливости договорных условий. Тем не менее сила инерции и нежелание расшатывать договорные связи привели к тому, что созданная система была достаточно фрагментарна и затрагивала лишь отдельные виды договорных условий. В результате регулирование проблематики судебного контроля справедливости договоров в английском праве нельзя назвать системным и последовательным. Прогресс в деле универсализации системы ex post контроля наметился только в 1990-е гг. под воздействием давления со стороны ЕС. Но данное законодательство распространилось только на судебный контроль потребительских договоров. Кроме того, принятие этого нового законодательства не устранило старое, что порождает некоторые пограничные конфликты и в целом некоторую несистемность регулирования данной проблематики.

Из каких же элементов сейчас состоит английская модель контроля справедливости договорных условий?

В1974 г. был принят специальный закон о потребительском кредитовании (Consumer Credit Act). Согласно данному Закону (после обновления в 2006 г. – ст. 140A–140D, до этого – ст. 137–140) суды получили право ограничивать автономию воли в части несправедливых условий потребительского договора кредита. Согласно действующей редакции этого статута английский суд, в частности, получил право по заявлению или просьбе заемщика (или поручителя) не признавать те или иные условия договора или даже изменять их, если признает, что они порождают несправедливое по отношению к должнику правоотношение1.

Втом же году, когда вступил в силу немецкий Закон о регулировании общих условий сделок (в 1977 г.), в Англии был принят Закон о несправедливых условиях договора (Unfair Contract Terms Act, UCTA). Название этого Закона способно ввести в заблуждение, поскольку не соответствует в полной мере его содержанию2. В отличие от достаточно

1  http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2006/14/section/19

2  См., напр.: Goode R. Commercial Law. 3rd ed. Penguin Books, London, 2004. P. 97; Beatson J. Anson’s Contract Law. P. 185.

253

Раздел III. Судебный ex post контроль условий договора

широкой сферы действия (хотя и отнюдь не универсальной) немецкого Закона о регулировании общих условий сделок под действие английского закона со столь многообещающим названием подпадали только договорные условия, которые ограничивают (limitation clauses) или исключают ответственность (exemption clauses) контрагента.

Некоторые виды подобных оговорок данным Законом было запрещено включать в любые договоры (ex ante императивные нормы), в то время как другие могли быть признаны недействительными, если они были включены в договор с потребителем или в договор, заключенный на стандартных условиях, и не соответствовали требованиям разумности (инструменты ex post контроля).

Многие правила о контроле справедливости договорных условий закреплены в UCTA только в отношении отдельных видов договоров (в первую очередь договора купли-продажи) и не применяются к другим. Такие нормы иногда применяются судами по аналогии и к тем договорам, которые не подпадают в сферу действия закона1. Тем не менее эта пестрота регулирования лишь усугубляет фрагментарность данного Закона.

Несколько позднее, в 1994 г., был принят Закон о несправедливых условиях в договорах с потребителями (Unfair Terms in Consumer Contract Regulations, UTCCR). В 1999 г. он был заменен новым законом с аналогичным названием. Данный Закон был принят в связи с необходимостью имплементации в английское законодательство положений европейской Директивы о несправедливых условиях потребительского договора, принятой в 1993 г. Его основная идея – делегация судам права ограничивать свободу потребительских договоров в случае выявления в них явно несправедливых договорных условий.

Сфера действия Закона 1999 г. уже не ограничена контролем лишь условий, ограничивающих или исключающих ответственность, и распространяется на все остальные условия, кроме предмета договора (main subject matter of the contract) и размера цены. При этом данный Закон дает судам возможность контролировать справедливость только договоров с потребителями. Принятие этого Закона при сохранении UCTA и Закона о потребительском кредитовании повлекло существование в Англии нескольких различных правовых режимов контроля над несправедливыми условиями договора, действие которых создает традиционную для английского права пестроту и некоторую бессистемность регулирования, признаваемую в последнее время английскими юристами и провоцирующую разработку проекта реформы2.

1  Chitty on Contracts. P. 635, 680.

2  Проект такого закона разработан законодательными комиссиями Англии и Шотландии: The Law Commission Consultation Paper No 166 and Scottish Law Commission Consultation Paper No 119. Unfair Terms in Contracts – A Joint Consultation Paper (2002).

254

Глава 1. Судебный ex post контроль справедливости договора за рубежом

При этом в английском праве фактор стандартизации условий имеет гораздо менее важное значение, чем в праве Германии или Голландии. UCTA лишь в части некоторых условий, ограничивающих или исключающих ответственность, связывает возможность контроля справедливости этих договорных условий с их стандартизированным характером1. UTCCR и Закон о потребительском кредитовании же в целом игнорируют стандартизированность договорных условий как самостоятельный критерий, привязывая контроль исключительно к потребительскому характеру контракта. Безусловно, большинство потребительских договоров носит стандартизированный характер. Но далеко не все стандартизированные договоры являются потребительскими. Соответственно многие стандартные договорные условия, включенные в непотребительские договоры, которые в силу аналогичного немецкого и голландского законодательства могли бы быть предметом интенсивного судебного контроля, выпадают из сферы контроля на предмет справедливости в английском праве.

Представляет интерес то, как английские суды интерпретируют понятие «потребитель», которое с учетом положений UCTA и особенно UTCCR имеет намного большее значение, чем критерий стандартности условий. Согласно UCTA в качестве потребителя может выступать не только физическое лицо, приобретающее товар исключительно для удовлетворения собственных бытовых нужд, но и предприниматель, если он в отличие от своего контрагента заключает данный договор не в ходе осуществления своей предпринимательской деятельности (in the course of a business)2. В качестве оснований для применения к предпринимателю предусмотренной в UCTA потребительской защиты от не-

1  Как отмечено в одном из судебных решений, для того чтобы признать условия договора стандартными, необходимо, чтобы они рассматривались в качестве таковых стороной, которая их использует, и чтобы она обычно заключала договоры с использованием таких условий См.: Chester Grosvenor Hotel Co Ltd. v. Alfred McAlpine Management Ltd. 56 Build LR 115 (1991). В доктрине под стандартными понимаются условия, либо разработанные самим предпринимателем для последующего использования в договорах со своими клиентами, либо инкорпорированные в договор путем отсылки к условиям, разработанным ассоциациями производителей в данной сфере экономики. См.: Beatson J. Anson’s Contract Law. P. 5, 163.

2  В одном из судебных решений Апелляционного суда Англии коммерческая компания, заключившая договор купли-продажи автомобиля для его использования в личных и служебных целях руководящим составом компании, получила для целей применения UCTA статус потребителя. Суд признал, что договор был заключен не в процессе осуществления этой компанией своей основной предпринимательской деятельности и, применяя положения, относящиеся к защите прав потребителей, признал условие договора, исключающее ответственность продавца за качество товара, ничтожным изначально (R&B Customs Brokers Co Ltd v. United Dominions Trust Ltd, 1 WLR 321[1988]). Данный подход был использован также и в деле Feldaroll Foundry Plc v. Hermes Leasing (London) Ltd. [2004] EWCA Civ 747.

255

Раздел III. Судебный ex post контроль условий договора

справедливых условий используется критерий несоответствия данного договора обычной хозяйственной деятельности такого предпринимателя, его «случайный», нерегулярный в отношении этого контрагента характер и, напротив, заключение данного договора другой стороной, в чью пользу соответствующая оговорка об ограничении или исключении ответственности включена, в ходе своей обычной предпринимательской деятельности1. В то же время сфера действия UTCCR в отличие от UCTA распространяется только на тех потребителей, которые являются физическими лицами, действующими в целях, не связанных с предпринимательской деятельностью или профессией.

Конфликт этих двух законов в контексте субъектного состава сделок, подпадающих под контроль справедливости, повлек появление проекта закона, подготовленного законодательными комиссиями Англии

иШотландии, где предлагается унифицировать сферу действия обоих законов, предоставив защиту от любых несправедливых условий (кроме условий о предмете договора и цене) в том числе и малым предпринимателям подобно тому, как это имеет место в Голландии. Мотивируется это тем, что в ряде случаев отсутствуют различия между малым предпринимателем и потребителем с точки зрения их переговорных возможностей и степени владения информацией2. При этом круг предпринимателей, попадающих в сферу действия данного Закона, предполагается ограничить теми, в штате которых состоит девять и менее сотрудников при условии, что они не являются частью группы компаний

исумма сделки не превышает 500 тыс. фунтов3.

Сам механизм контроля справедливости условий согласно UCTA и UTCCR в целом похож на то, как аналогичные инструменты регулируются немецким, голландским и французским правом. Положительно решив вопрос о том, что условие, ограничивающее или исключающее ответственность, в силу четко разработанных правил «инкорпорации» стало частью договора, суд может подвергнуть его контролю на предмет справедливости.

Согласно данным законам предусмотрена контекст-ориентирован- ная модель оценки справедливости. Так, в числе указанных в UCTA критериев, которые суды должны учитывать при применении теста на разумность в отношении договоров купли-продажи, сопоставимость пере-

1  McKendrick E. Contract Law. Text, Cases and Materials. 2nd ed. Oxford, 2005. P. 479. Судебная практика знает и примеры сдерженного отношения судов к признанию коммерсантов потребителями для целей применения UCTA (см.: Stevenson v. Rogers, 2 WLR 1064 [1991]).

2  Law Commission Consultation Paper No 166 and Scottish Law Commission Consultation Paper No 119. Unfair Terms in Contracts – A Joint Consultation Paper (2002). P. 135.

3  Law Commission and Scottish Law Commission, Unfair Terms in Contracts Law Com Report No 292 Cm (2005) P. 88–92.

256

Глава 1. Судебный ex post контроль справедливости договора за рубежом

говорных возможностей (bargaining power) сторон; наличие у покупателя стимула к принятию соответствующего условия (например, более низкая цена); возможность приобретения товара в другом месте без включения соответствующего условия в договор; вероятность ознакомления покупателя с содержанием спорного условия и некоторые другие. Перечень данных критериев не является исчерпывающим, поскольку столь сложный вопрос, как разумность включения условия, огранивающего или исключающего ответственность, предполагает наличие гибкости при его разрешении1. Важность каждого критерия определяется судьей самостоятельно, причем вышестоящие суды, рассматривая данный вопрос как вопрос факта, крайне неохотно идут на пересмотр решений суда первой инстанции о разумности или неразумности того или иного условия2.

В случае признания договорного условия несправедливым как не прошедшим тест на разумность оно признается недействительным. Английский суд, так же как немецкие и голландские суды и в отличие от скандинавских судов, не наделен полномочиями по изменению такого условия. Например, суд не может «переписать» условие, ограничивающее ответственность определенной суммой, повысив размер данной суммы до «справедливого» размера3.

При этом в отличие от Германии, Голландии и Скандинавских стран в английском праве не сложилась универсальная доктрина кабальности или злоупотребления обстоятельствами. Тем не менее некоторые из тех случаев, которые дают континентально-европейским судам право контролировать условия кабальных договоров, могут стать поводом для вмешательства и английских судов в рамках ряда различных доктрин.

Так, сложилась достаточно устойчивая практика ограничения свободы договора в случаях, когда одна из сторон при заключении договора злоупотребила доверительными, фидуциарными отношениями с контрагентом или его зависимым положением. В таких случаях суды используют доктрину «недолжного влияния» («undue influence»). В рамках данной доктрины, вытекающей из права справедливости, суды исходят из того, что сделка может быть подвергнута судебному контролю, если одна из сторон злоупотребила положением, при котором она могла настолько сильно повлиять на состояние ума и осознанное решение контрагента заключить договор, что это лишает согласие последнего независимости и влечет включение в договор несправедливых, с учетом конкретных обстоятельств, условий (условий, «взывающих к объяснению»). Суды исходят из того, что наличие «недолжного влияния» име-

1  Beatson J. Anson’s Contract Law. P. 195.

2  McKendrick E. Contract Law. Text, Cases and Materials. 2nd ed. Oxford, 2005. P. 473. 3  Chitty on Contracts. Vol. 1: General Principles. 29th ed. London, 2004. P. 848.

257

Раздел III. Судебный ex post контроль условий договора

ет место в ситуации, когда (1) между сторонами имелись доверительные, фидуциарные отношения и при этом (2) условия договора являются явно несправедливыми и не могут быть объяснены допустимыми с этической точки зрения мотивами. Одновременно в праве выделяется достаточно четкий перечень случаев, когда наличие доверительных отношений настолько очевидно, что суды должны исходить из опровержимой презумпции наличия доверительных отношений (например, сделки между родителями и детьми, опекуном и подопечным, пациентом и врачом, клиентом и адвокатом и т.п.).

Вситуациях, применительно к которым прецедентное право не ввело вышеуказанную презумпцию, лицо, желающее оспорить договор, должно доказать наличие доверительных отношений. В этих случаях суды оценивают все обстоятельства дела с целью выявления факторов, указывающих на недобросовестную эксплуатацию одной из сторон сложившихся доверительных отношений. При этом суды допускают, что «недолжное влияние» может быть оказано не контрагентом, а третьим лицом при условии, что последнее действовало как агент контрагента или контрагент знал о таком влиянии и воспользовался этим обстоятельством (например, применительно к договору поручительства перед банком, заключенным родственником заемщика)1.

Кроме того, в английской судебной практике имеются примеры успешного оспаривания судами сделок, при заключении которых сильная сторона навязала контрагенту явно несправедливые условия, используя его «бедность и неопытность». В данных случаях суды применяют доктрину «недобросовестного использования преимуществ» («unconscionable advantage taking»)2.

Вто же время возможности оспаривания английскими судами договоров, заключенных при стечении тяжелых обстоятельств, достаточно ограниченны. Пожалуй, редкими исключениями являются случаи заключения договора, связанного со спасением терпящего бедствие судна3.

Наконец, не следует забывать, что английские суды осуществляют надзор за справедливостью договорных условий о неустойке. Согласно зародившейся в недрах права справедливости в XVI–XVII вв., а затем кристаллизованной к началу XX в. судебной практики английский суд признает ничтожным условие о неустойке, если будет очевидно, что цель ее согласования состояла в стимулировании должника к исполнению договора, а не в попытке согласовать расчет вероятных убытков кредитора. Если суд признает, что неустойка носила устрашающий ха-

1  Подробнее о доктрине недолжного влияния см.: Chitty on Contracts. Vol. 1: General Principles. 29th ed. London, 2004. P. 624ff.

2  Ibid. P. 661ff.

3  Ibid. P. 661.

258

Глава 1. Судебный ex post контроль справедливости договора за рубежом

рактер (in terrorem), он не придаст такому условию юридическую силу. Условие о таком штрафе (penalty) считается недопустимым. Если же суд верит в то, что стороны реально производили расчет предвидимых убытков, то он признает и такое условие не penalty, а заранее оцененными убытками (liquidated damages), и юридическую силу такого условия. Данная доктрина, детали которой мы вынуждены опустить, является вариантом ex post контроля в силу того, что окончательная квалификация спорного условия в качестве незаконной penalty или законных liquidated damages осуществляется по усмотрению суда, который, безусловно, учитывает справедливость его содержания1.

Во многих вышеприведенных частных доктринах нетрудно увидеть, что суды де-факто придают важное значение принципам добросовестности и справедливости. Тем не менее английское право пока так и не решилось шагнуть в сторону обобщения и индуцировать из этих отдельных инструментов контроля справедливости договора принцип добросовестности (или справедливости) в качестве универсального ограничения свободы договора.

Английская судебная практика отвергла попытки отдельных судей (например, лорда Деннинга в 1975 г. в решении по делу Lloyds Bank Ltd v. Bandy) ввести подобного рода общую норму, допускающую судебный контроль справедливости договорных условий, навязанных стороне со слабыми переговорными возможностями. Другие суды после появления решения по делу Lloyds Bank Ltd v. Bandy высказали сомнение в целесообразности окончательного утверждения данной доктрины2. В конце концов Палата лордов в решении 1985 г. по делу National Westminster Bank Plc v. Morgan «опрокинула» эту новацию Деннинга. Она исходила из того, что за рамками устоявшихся доктрин (таких, как доктрины ограничения неустоек, «недолжного влияния» или недобросовестной эксплуатации «неопытности и бедности») суды, по крайне мере там, где законодатель им такую компетенцию не делегировал, столь активно расширять практику патерналистского контроля справедливости договора не должны. Неравенство переговорных возможностей Пала-

1  Подробнее см.: Chitty on Contracts. 30th Ed. Vol. I: General Principles. 2008. P. 1681ff; Beatson J. Anson’s Law of Contract. N.Y., 1998. Р. 587; Treitel G.H. The Law of Contract. 2003. Р. 1000.

2  В 1984 г. в решении по делу Alec Lobb (Garages) Ltd. v. Total Oil (Great Britain) Ltd. лорд Диллон указал, что лорд Деннинг не учел того, что неравенство переговорных возможностей присутствует практически в любой сделке. Поэтому контроль справедливости договорных условий может быть допущен только в исключительных случаях, когда соображения общей справедливости требуют ограничить право сильного «прижимать слабого к стенке». Подробнее см.: Angelo A.H., Ellinger E.P. Unconscionable Contracts: A Comparative Study of the Approaches in England, France, Germany and the United States // 14 Loyola L.A. International and Comparative Law Journal. 1991–1992. P. 468–470; Chitty on Contracts. Vol. 1: General Principles. 29th ed. London, 2004. P. 668.

259

Раздел III. Судебный ex post контроль условий договора

та лордов посчитала слишком неопределенным критерием, допускающим неоправданно высокую степень судебного усмотрения.

Как мы видим, в целом английский подход к контролю над справедливостью договорных условий характеризуется достаточной осторожностью и избирательностью. При этом важное отличие английского права состоит не столько во фрагментарности законодательного регулирования и не столько в осторожности использования судами сложившихся в прецедентном праве доктрин, сколько в нежелании английского права предоставлять судам права на универсальный контроль справедливости договорных условий в случаях, не попадающих в сферу действия данных законов и специальных доктрин.

При наличии в английском законодательстве аналога ст. 6:248 ГКН или § 36 Скандинавского закона о контрактах или при активном применении судами в патерналистских целях норм о добрых нравах и добросовестности1 (как то имеет место в Германии) недостаточность и фрагментарность существующей в Англии системы ex post контроля не ощущались бы столь остро. Как мы помним, эти признанные в Германии, Голландии или Скандинавских странах универсальные инструменты для коррекции договорной свободы выполняют там функцию по дополнению специальных режимов ex post контроля стандартизированных, потребительских или кабальных договоров и дают суду основания не признать явно несправедливое условие и в тех случаях, которые соответствующими специальными режимами не охватываются. В английском же праве этот инструмент для коррекции свободы договора последней инстанции не закреплен ни в законе, ни на уровне судебной практики. Английские суды побоялись даже использовать гораздо менее универсальную доктрину судебного контроля справедливости договоров, заключенных при неравенстве переговорных возможностей, предложенную лордом Деннингом. Это обстоятельство достаточно показательно как иллюстрация различной степени допустимой автономии воли сторон и правомочий суда ее ограничивать в патерналистских целях.

Эта осторожность в делегации судам права контролировать справедливость договорных условий сближает английское право с французским.

В результате в английском праве формируется высокий уровень стабильности договоров и уважения к автономии воли сторон. Это обеспечивает для английского договорного права статус наиболее либерального. Во второй половине XX в. наметилась некоторая тенденция к более активному судебному контролю справедливости договоров, но, как мы видели, в последние годы эта тенденция развития не получила, и суды

1  Английское право до сих пор крайне осторожно относится к перспективам рецепции общеевропейского принципа добросовестности как общего принципа частного права.

260