!!Экзамен зачет 2023 год / Брагинский, Витрянский. Книга 3

Глава 15. Договор доверительного управления имуществом

дачи ему имущества (ст. 398 ГК), а применительно к недвижимости – передачи и участия в государственной регистрации такой передачи (ст. 398, 551 и 1017 ГК)»1. Как известно, ст. 398 ГК предусматривает последствия неисполнения обязательства должником по передаче кредитору индивидуально-определенной вещи в форме требования кредитора об отобрании этой вещи у должника и о передаче ее кредитору. Следовательно, точка зрения В.В. Чубарова состоит в том, что из договора доверительного управления имуществом вытекает обязанность учредителя управления передать доверительному управляющему имущество, являющееся объектом этого договора.

На наш взгляд, при таком подходе не учитываются не только особенности договора доверительного управления имуществом (его реальный характер), но и существо обязательств доверительного управления имуществом. Нам уже приходилось отмечать ранее, что данное обстоятельство относится к категории обязательств по оказанию услуг (а не к обязательствам по передаче имущества). Предмет этого договора составляют услуги доверительного управляющего, оказываемые учредителю управления по осуществлению управления его имуществом. Действия учредителя управления по передаче имущества в доверительное управление находятся за рамками предмета договора доверительного управления имуществом и представляют собой необходимое условие (наряду с другим юридическим фактом – подписанием соответствующего соглашения) возникновения правоотношений, связанных с доверительным управлением имуществом.

Договор доверительного управления имуществом вступает в силу только после передачи учредителем управления доверительному управляющему имущества, а если таковым является недвижимость – после государственной регистрации передачи недвижимого имущества. На основе только подписанного сторонами соглашения обязательств не возникает, поэтому этот факт не порождает со стороны доверительного управляющего никаких прав требования к учредителю управления и не возлагает на последнего никаких обязанностей.

Реально у учредителя управления имеются лишь две конкретные обязанности: он должен обеспечить выплату доверительному управляющему причитающегося тому вознаграждения за услуги по управлению имуществом, а также возмещение расходов, произведенных им при доверительном управлении имуществом (ст. 1023 ГК).

Исполнение учредителем управления этих обязанностей обусловлено некоторыми дополнительными обстоятельствами. Доверительный управляющий имеет право претендовать на вознаграждение лишь в том

1 Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций. С. 578.

912

5. Содержание договора и исполнение обязательств

случае, если договор доверительного управления включает условия, свидетельствующие о его возмездности. Как отмечалось ранее, этот договор может быть сконструирован в равной степени и как возмездный, и как безвозмездный, кроме того, существенным условием возмездного договора является условие о размере и форме вознаграждения, выплачиваемого доверительному управляющему. Что касается расходов, понесенных доверительным управляющим при осуществлении доверительного управления имуществом, то они компенсируются учредителем доверительного управления доверительному управляющему лишь в том случае, если такие расходы были действительно необходимы для обеспечения надлежащего управления имуществом. Другие обязанности могут быть возложены на доверительного управляющего лишь при наличии прямого указания на то в договоре.

Выгодоприобретатель по договору доверительного управления не является стороной этого договора. Его правовой статус определяется тем, что данный договор сконструирован по модели договора в пользу третьего лица (ст. 430 ГК). Это означает, что в случае участия в данных правоотношениях выгодоприобретателя исполнение доверительным управляющим своих обязательств по осуществлению управления имуществом производится в интересах выгодоприобретателя. Поэтому в подобных случаях договор доверительного управления имуществом должен включать в себя условия о выплате выгодоприобретателю доходов или о предоставлении последнему иных выгод от использования имущества доверительным управляющим. В этой ситуации нельзя ограничиться ссылкой на правило, содержащееся в п. 2 ст. 1020 ГК, согласно которому права, приобретенные доверительным управляющим в результате действий по доверительному управлению имуществом, включаются в состав переданного в доверительное управление имущества, как это имело место в случае с учредителем управления. Так, действительно выгода учредителя управления выражается в том, что по окончании доверительного управления ему возвращается имущество со всеми вновь приобретенными правами, а также полученными плодами и доходами. Выгодоприобретатель должен получать свою выгоду в процессе действия договора доверительного управления имуществом.

В юридической литературе можно встретить положения, в которых отражается взгляд на права выгодоприобретателя по договору доверительного управления имуществом как на рядовые имущественные права, могущие свободно участвовать в имущественном обороте. Например, Л.Ю. Михеева пишет: «Принадлежащие выгодоприобретателю права, как и большинство иных имущественных прав, могут находиться в обороте (могут быть заложены, проданы и т.п.). Это означает, что в их отношении

913

Глава 15. Договор доверительного управления имуществом

допустима уступка требования, если иное не вытекает из договора доверительного управления… такая уступка требует соблюдения гл. 24 ГК РФ, что для договора доверительного управления не является невозможным, так как из норм гл. 53 ГК РФ не следует, что личность кредитора (выгодоприобретателя) имеет значение для исполнения обязательства»1.

Между тем гл. 24 ГК регулирует правоотношения, связанные с переменой лиц в обязательстве, и, в частности, с переходом прав кредитора к другому лицу. В результате уступки требования должна произойти замена кредитора в обязательстве. Третье лицо, в пользу которого заключен договор (к каковым относится и выгодоприобретатель), не является стороной в обязательстве и по этой причине не может быть приравнено к кредитору.

Кроме того, существуют ограничения и в отношении возможности уступки своих прав кредиторами по обязательству. Согласно ст. 388 ГК уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору; допускается без согласия должника также уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

В нашем случае выгодоприобретатель – третье лицо, в пользу которого заключен договор (не кредитор), которое вправе требовать от доверительного управляющего не только выплаты доходов от управления имуществом либо предоставления выгод в иной форме, предусмотренной договором, но и отчета о его деятельности в качестве доверительного управляющего. Поэтому уступка своих требований выгодоприобретателем иному лицу нарушила бы оба требования, предусмотренные ст. 388 ГК. Кроме того, следует учитывать, что в силу специальной конструкции договора в пользу третьего лица выгодоприобретатель обладает не своим собственным требованием, а требованием, которое по этому обязательству должно принадлежать кредитору. Выгодоприобретатель становится обладателем этого требования только по той причине, что кредитор указал его в качестве лица, в интересах которого должно осуществляться доверительное управление. Поэтому рассуждения о возможности уступки требования выгодоприобретателем или распоряжения им своими правами иным образом (передача в залог и т.п.) полностью игнорируют интересы кредитора, для которого личность выгодоприобретателя, безусловно, имеет принципиальное и существенное значение. Поэтому правильной была бы обратная презумпция (по сравнению с предложением Л.Ю. Михеевой): уступка выгодоприобретателем своих требований возможна лишь в случаях, прямо предусмотренных законом или договором доверительного управления имуществом.

1 Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 143.

914

6. Ответственность по договору

В связи с этим обращает на себя внимание также тот факт, что права выгодоприобретателя на получение выгод от доверительного управления имуществом не могут переходить к другим лицам и в порядке универсального правопреемства (п. 1 ст. 1024 ГК).

6. Ответственность по договору

Основополагающие принципы ответственности доверительного управляющего за неисполнение и ненадлежащее исполнение обязательств по доверительному управлению имуществом предусмотрены п. 1 ст. 1022 ГК: доверительный управляющий, не проявивший при доверительном управлении имуществом должной заботливости об интересах выгодоприобретателя или учредителя управления, возмещает выгодоприобретателю упущенную выгоду за время доверительного управления имуществом, а учредителю управления – убытки, причиненные утратой или повреждением имущества, с учетом его естественного износа, а также упущенную выгоду (абз. 1 п. 1 ст. 1022 ГК). Доверительный управляющий несет ответственность за причиненные убытки, если не докажет, что эти убытки произошли вследствие непреодолимой силы либо действий выгодоприобретателя или учредителя управления (абз. 2 п. 1 ст. 1022 ГК).

Данные законоположения об ответственности доверительного управляющего вызвали многочисленные критические замечания в юридической литературе. Один из основных недостатков норм, содержащихся в п. 1 ст. 1022 ГК, который обычно отмечается правоведами, последние усматривают в том, что норма абз. 1 п. 1 ст. 1022 ГК противоречит норме абз. 2 этого же пункта.

Так, В.В. Чубаров указывает: «Нельзя не отметить, что содержание этой нормы является несколько противоречивым. С одной стороны, речь идет об ответственности доверительного управляющего за отсутствие должной заботливости об интересах выгодоприобретателя или учредителя, т.е. о виновной ответственности. С другой – имеется норма, согласно которой доверительный управляющий освобождается от ответственности только при наличии обстоятельств непреодолимой силы либо соответствующих действий выгодоприобретателя или учредителя управления, т.е. об ответственности без вины»1.

Такого же мнения придерживается Л.Г. Ефимова, которая также отмечает противоречие между двумя абзацами п. 1 ст. 1022 ГК и констатирует следующее: «В первом случае речь идет об ответственности доверительного управляющего за отсутствие должной заботливости в ведении дел выгодоприобретателя или учредителя управления, т.е. ос-

1 Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций. С. 581.

915

Глава 15. Договор доверительного управления имуществом

нованием ответственности доверительного управляющего признается его вина в неисполнении договорных обязательств. Во втором случае доверительный управляющий освобождается от ответственности только тогда, когда неисполнению договорных обязательств препятствовала непреодолимая сила, т.е. применяется ответственность без вины»1.

Еще более категоричный вывод делает Л.Ю. Михеева: «Противоречие между абзацами первым и вторым ст. 1022 заключается в том, что оба они исключают друг друга. Применяя первый, следует считать, что управляющий отвечает лишь по принципу вины… Обращаясь ко второму, следует, напротив, привлечь к ответственности любого управляющего, причинившего убытки не по причине вмешательства непреодолимой силы либо действий выгодоприобретателя или учредителя»2.

Выявив столь серьезное противоречие между нормами, содержащимися в п. 1 ст. 1022 ГК, названные авторы предлагают свое решение вопроса относительно виновной или безвиновной ответственности доверительного управляющего. И тут их мнения расходятся. В.В. Чубаров полагает, что «общим правилом для ответственности доверительного управляющего служит ответственность без вины», поскольку «данное правило будет корреспондировать п. 3 ст. 401 ГК, предусматривающей общую ответственность предпринимателей (а в качестве доверительных управляющих выступают главным образом предприниматели) без вины. Исключение из этого правила может быть предусмотрено специальным законом»3.

В то же время, по мнению Л.Г. Ефимовой и Л.Ю. Михеевой (здесь они солидарны), можно пренебречь специальными правилами об ответственности доверительного управляющего (раз они противоречат друг другу) и преодолеть указанную коллизию путем обращения к общим правилам об основаниях ответственности за нарушение договорных обязательств, что позволит применять принципы виновной или безвиновной ответственности в зависимости от того, является ли доверительный управляющий индивидуальным предпринимателем (коммерческой организацией) или, напротив, в этом качестве выступает обычный гражданин (некоммерческая организация). Например, Л.Г. Ефимова пишет: «В тех случаях, когда доверительным управляющим является профессиональный предприниматель, должна применяться ответственность без вины, установленная п. 3 ст. 401 и абзацем 2 п. 1 ст. 1022 ГК РФ. Защищаясь от предъявленных исковых требований в указанной ситуации, доверительный управляющий вправе ссылаться не только на непреодо-

1 Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 639.

2 Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 145.

3 Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций. С. 581.

916

6. Ответственность по договору

лимую силу, но и на действия выгодоприобретателя или учредителя управления, которые привели к возникновению убытков. Если доверительный управляющий не является предпринимателем, то допустимо применять п. 1 ст. 401 и абзац 1 п. 1 ст. 1022 ГК РФ о виновной ответственности доверительного управляющего»1.

Проблема, однако, состоит в том, что на самом деле никакого противоречия между нормами, изложенными в п. 1 ст. 1022 ГК, не имеется. А вот призыв игнорировать указанные нормы, специально предназначенные для регулирования правоотношений, связанных с ответственностью доверительного управляющего по договору доверительного управления имуществом, и применять общие правила об ответственности должника за нарушение договорного обязательства (ст. 401 ГК) действительно противоречит законодательству.

Дело в том, что норма, приведенная в абз. 1 п. 1 ст. 1022 ГК, не имеет отношения к оценке вины (невиновности) доверительного управляющего. Положение о том, что доверительный управляющий, не про-

явивший при доверительном управлении имуществом должной забот-

ливости об интересах выгодоприобретателя или учредителя управления, возмещает выгодоприобретателю упущенную выгоду за время доверительного управления имуществом, а учредителю управления – убыт-

ки, причиненные утратой или повреждением имущества, с учетом его естественного износа, а также упущенную выгоду, говорит не о вине (или невиновности) доверительного управляющего, а определяет основание его ответственности, а также формы такой ответственности.

Как известно, в юридической литературе основанием гражданскоправовой ответственности традиционно признается правонарушение. При этом под гражданским правонарушением принято понимать несоответствующие закону действия или бездействие, иногда объединяемые одним термином «противоправное поведение».

Нам уже приходилось отмечать ранее, что применительно к договорной ответственности вряд ли целесообразно акцентировать внимание на противоправности действий должника как обязательном признаке нарушения, влекущего привлечение к гражданско-правовой ответственности. Достаточно сказать, что любое неисполнение или ненадлежащее исполнение договора является a priori нарушением правовых норм. Это вытекает из правила, содержащегося в ст. 309 ГК, согласно которому обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляе-

1 Ефимова Л.Г. Указ. соч. С. 639–640; см. также: Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 145–146.

917

Глава 15. Договор доверительного управления имуществом

мыми требованиями. Кроме того, условие о противоправности относится не к действиям (бездействию) должника, а к самому нарушению субъективных гражданских прав кредитора в обязательстве. Таким образом, основанием ответственности должника в договорном обязательстве является противоправное нарушение субъективных прав кредитора, выражающееся в неисполнении или ненадлежащем исполнении должником данного обязательства1.

Существо обязательства, вытекающего из договора доверительного управления имуществом, состоит в осуществлении доверительным управляющим управления имуществом, переданным в доверительное управление, в интересах учредителя управления или выгодоприобретателя. Непроявление доверительным управляющим должной заботливости об интересах выгодоприобретателя или учредителя управления является ненадлежащим исполнением доверительным управляющим своих обязательств по договору доверительного управления, т.е. правонарушением, признаваемым основанием ответственности доверительного управляющего.

Специфика доверительного управления имуществом как раз и состоит в том, что здесь оценивать действия доверительного управляющего всегда необходимо через призму интересов выгодоприобретателя или учредителя доверительного управления: несоблюдение интересов указанных лиц (непроявление должной заботливости об их интересах) следует квалифицировать как ненадлежащее исполнение обязательства, влекущее привлечение доверительного управляющего к установленной ответственности.

В этом случае к доверительному управляющему подлежит применению ответственность в форме возмещения убытков. В соответствии с п. 2 ст. 15 ГК под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). По общему правилу лицо, чье субъективное право нарушено, имеет право на полное возмещение убытков, однако по отдельным видам обязательств и по обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, законом может быть ограничено право на полное возмещение убытков (ограниченная ответственность) или предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (п. 1 ст. 400, п. 1 ст. 15 ГК).

1Подробнее об основаниях и условиях гражданско-правовой ответственности см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 702–758.

918

6. Ответственность по договору

Смысл нормы, изложенной в абз. 1 п. 1 ст. 1022 ГК, как раз и состоит в том, что на случай ненадлежащего исполнения обязательств, вытекающих из договора доверительного управления имуществом, которое выразилось в непроявлении должной заботливости об интересах выгодоприобретателя или учредителя управления, установлена ограниченная ответственность доверительного управляющего. Причем такой подход характерен для обоих случаев: как для ответственности доверительного управляющего перед выгодоприобретателем, так и для его ответственности перед учредителем управления.

Данное обстоятельство следует подчеркнуть особо, поскольку в юридической литературе бытует мнение, что принцип ограниченной ответственности действует лишь в правоотношениях между доверительным управляющим и выгодоприобретателем и не затрагивает его взаимоотношений с учредителем управления. Например, В.В. Чубаров считает, что «характерной чертой ответственности доверительного управляющего служит его обязанность возместить убытки в полном объеме учредителю управления и лишь в виде упущенной выгоды – выгодоприобретателю»1.

Между тем, как следует из п. 1 ст. 1022 ГК, доверительный управляющий возмещает учредителю управления «убытки, причиненные утратой или повреждением имущества, с учетом его естественного износа, а также упущенную выгоду». По сравнению со ст. 15 ГК в указанной статье там, где говорится об убытках, подлежащих возмещению учредителю доверительного управления, мы не обнаружим такую составную часть убытков (при полном их возмещении), как расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права. Поэтому и перед учредителем доверительного управления имуществом доверительный управляющий несет ограниченную ответственность.

В абз. 2 п. 1 ст. 1022 ГК содержится норма, согласно которой доверительный управляющий несет ответственность за причиненные убытки, если не докажет, что эти убытки произошли вследствие непреодолимой силы либо действий выгодоприобретателя или учредителя управления. Указанная норма никак не может противоречить той, что была изложена в абз. 2 этого же пункта ст. 1022 ГК, поскольку регулирует иные правоотношения (не основания ответственности доверительного управляющего и не форму такой ответственности). Данная норма представляет собой специальное правило об особых основаниях освобождения доверительного управляющего от ответственности за ненадлежащее исполнение им обязательств, вытекающих из договора доверительного

1 Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций. С. 581.

919

Глава 15. Договор доверительного управления имуществом

управления имуществом (непроявление должной заботы об интересах учредителя управления или выгодоприобретателя). Указанная норма корреспондирует п. 1 ст. 401 ГК, содержащему общее положение о таком основании ответственности за нарушение обязательства, как наличие вины должника, в том случае, когда исключается его применение. Ведь общее правило о том, что лицо, не исполнившее обязательство, несет ответственность при наличии вины, действует всегда, кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания от-

ветственности.

При этих условиях встречающиеся в юридической литературе рассуждения о возможности применения к отношениям, связанным с ответственностью доверительного управляющего, пусть и не являющегося предпринимателем или коммерческой организацией, принципа вины, следует признать не соответствующими закону.

Поэтому на самом деле проблема порождена не тем, что «создатели института доверительного управления не смогли предвидеть того, как будут работать отдельные его положения», и состоит она не в «упущениях законодателя», как, например, считает Л.Ю. Михеева1, а в том, что некоторые правоведы слишком вольно толкуют соответствующие законоположения, изначально основывая свои выводы на неразумности действий законодателя (хотя надо бы делать наоборот).

Итак, доверительный управляющий, допустивший при осуществлении управления доверенным ему имуществом нарушение интересов выгодоприобретателя или учредителя управления (или не проявивший должной заботливости об их интересах), может быть освобожден от ответственности только в том случае, если он (доверительный управляющий) докажет, что убытки имели место вследствие непреодолимой силы либо действий выгодоприобретателя или учредителя управления, как это, собственно, и предусмотрено в п. 1 ст. 1022 ГК.

Для проблемы ответственности доверительного управляющего в тех случаях, когда он, совершая сделки, действует с превышением предоставленных ему полномочий или с нарушением установленных для него ограничений, важное значение имеет решение вопроса о том, кого считать должником по обязательствам, возникшим из таких сделок (вернее, за счет какого имущества должны исполняться подобные обязательства). Для таких ситуаций предусмотрено, что исполнение данных обязательств возлагается лично на доверительного управляющего, который в силу этого не имеет права производить исполнение указанных обязательств за счет имущества, переданного в доверительное управление. Следовательно, и ответственность за их неисполнение или ненад-

1 См.: Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 146.

920

6. Ответственность по договору

лежащее исполнение должна быть обращена на имущество, принадлежащее доверительному управляющему, а не на то, которое передано ему в доверительное управление. Исключение составляют лишь те случаи, когда участвующие в сделке третьи лица не знали и не должны были знать о превышении полномочий доверительным управляющим или об установленных ограничениях. При этих условиях долги по соответствующим обязательствам должны погашаться за счет имущества, переданного в доверительное управление, т.е. в том порядке, на который были вправе рассчитывать добросовестные контрагенты доверительного управляющего. Поскольку же доверительный управляющий, совершая сделки с превышением предоставленных ему полномочий или не соблюдая установленные для него ограничения, нарушил обязательства, вытекающие из договора доверительного управления имуществом, учредитель управления может потребовать от доверительного управляющего возмещения понесенных им убытков (п. 2 ст. 1022 ГК).

Еще одно правило об ответственности по обязательствам, возникшим из сделок, заключенных доверительным управляющим с третьими лицами, предусматривает, что долги по обязательствам, возникшим в связи с доверительным управлением имуществом, погашаются за счет этого имущества. В случае недостаточности этого имущества взыскание может быть обращено на имущество доверительного управляющего, а при недостаточности и его имущества – на имущество учредителя управления, не переданное в доверительное управление (п. 3 ст. 1022 ГК).

Специфический характер и необычность этого правила заключаются в том, что ответственность доверительного управляющего (личным имуществом), а затем и субсидиарная ответственность учредителя управления (имуществом, не переданным в доверительное управление) установлены как будто бы по отношению к «ответственности» (так получается!) обособленного имущества, переданного в доверительное управление. Конечно же такая уникальная ситуация не могла не породить проблем при попытках доктринального толкования соответствующих законоположений. Так на деле и получилось.

Например, В.В. Чубаров указывает: «Такая сложная структура ответственности ставит ряд вопросов. Один из них – кто же все-таки несет ответственность в том случае, когда в отношения с третьими лицами вступает доверительный управляющий, а долги в конечном итоге погашаются за счет имущества учредителя, хотя и переданного управляющему?» Сам В.В. Чубаров на этот вопрос отвечает следующим образом: «Думается, что бремя ответственности в этом случае возлагается на учредителя управления (собственника имущества), однако в процессуаль-

921