!!Экзамен зачет 2023 год / Брагинский, Витрянский. Книга 3

Глава 14. Доверительное управление имуществом как правоотношение

тать, что проблема траста в целом возникла именно из-за неясности конструкции хозяйственного ведения (оперативного управления) как способа создания наряду с ней иного весьма широкого вещного права с гораздо более определенным содержанием»1.

Уже после принятия части второй ГК, включающей в себя положения о договоре доверительного управления имуществом, к этой теме обратился П.В. Турышев, суждения которого по поводу соотношения институтов доверительной собственности (траста) и права хозяйственного ведения государственных и муниципальных унитарных предприятий отличаются особой оригинальностью. В частности, по мнению П.В. Турышева, «российское право вполне допускает возможность введения института доверительной собственности (траста) в «чистом» виде, так как имеет опыт регулирования отношений «расщепленной» собственности в виде имущества государственного предприятия, правомочия на которое имели и государство, и само предприятие»2.

Вот так! Оказывается, что, конструируя право полного хозяйственного ведения для государственных предприятий в период, когда все основные средства производства являлись государственной собственностью, советское государство заботилось о регулировании «расщепленной» собственности и делилось своими полномочиями собственника с государственными предприятиями!

На самом же деле намеренно искусственная модель такого ограниченного вещного права, как право полного хозяйственного ведения (а затем и хозяйственного ведения) государственных и муниципальных предприятий, создавалась в целях обеспечения хотя бы минимальных условий для участия в имущественном обороте совершенно особых организаций, не являющихся собственниками ни производственных фондов, ни выпускаемой ими продукции и товаров. А делалось это в конечном счете в целях сохранения права государственной собственности на основные средства производства. Именно по этой причине в советское время в качестве основных участников экономических отношений выступали товаропроизводители, не являвшиеся собственниками производимых ими товаров, – так называемые субъекты полного хозяйственного ведения.

При подготовке Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом переходного характера российской экономики и большого числа реально действующих государственных и муниципальных предприятий было принято решение сохранить в качестве самостоятельной организа-

1 Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. Ставрополь, 1994. С. 79.

2 Турышев П.В. Траст и договор доверительного управления имуществом. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1997. С. 15.

812

1. Понятие и сфера применения

ционно-правовой формы коммерческих организаций унитарное предприятие, обладающее ограниченным вещным правом на закрепленное за ними государственное или муниципальное имущество – правом хозяйственного ведения. Одновременно в целях защиты прав третьих лиц (кредиторов унитарных предприятий) были ограничены правомочия собственника в отношении имущества, закрепленного за действующими государственными или муниципальными предприятиями, которые по существу были сведены лишь к согласованию сделок, связанных с распоряжением недвижимым имуществом (ст. 295 ГК).

Ограниченное вещное право хозяйственного ведения порождено административно-плановой экономикой и монополией государственной собственности на основные средства производства. Государство-соб- ственник никогда свое право собственности не «расщепляло», а под влиянием изменяющихся экономических условий лишь ограничивало свои правомочия собственника по распоряжению государственным имуществом, закрепленным за государственными предприятиями, для обеспечения хотя бы минимальных условий для их участия в имущественном обороте.

О каком опыте существования «расщепленной» собственности (применительно к хозяйственному ведению) можно говорить, если собственник имущества унитарного предприятия – государство или муниципальное образование – сохраняет за собой право назначения руководителя унитарного предприятия, контролирует эффективность использования закрепленного за ним имущества и имеет возможность в любой момент по своему усмотрению реорганизовать или ликвидировать унитарное предприятие – субъект хозяйственного ведения.

Кроме того, право хозяйственного ведения неразрывно связано с созданием юридического лица в особой организационно-правовой форме унитарного предприятия и представляет собой необходимый признак такого юридического лица: наличие обособленного имущества на вещном праве (ст. 48 ГК), в то время как передача имущества в доверительную собственность (траст) или доверительное управление никак не связана с процессом образования юридических лиц, а представляет собой правоотношение, складывающееся между реально существующими, не зависимыми друг от друга субъектами имущественного оборота: собственником имущества, доверительным управляющим, выгодоприобретателем.

Таким образом, доверительная собственность (траст), доверительное управление и право хозяйственного ведения объединяет лишь то обстоятельство, что во всех случаях речь идет об управлении чужим имуществом. Что же касается существа правоотношений, их правовой природы, оснований их возникновения и сферы применения, то указан-

813

Глава 14. Доверительное управление имуществом как правоотношение

ные отношения не являются однопорядковыми, призванными решать аналогичные задачи в разных правовых системах, как это представляется некоторым российским правоведам.

По общему правилу основанием возникновения правоотношений, связанных с доверительным управлением имуществом, является договор доверительного управления имуществом. Что касается доверительного управления имуществом по основаниям, предусмотренным законом (ст. 1026 ГК), то здесь основанием возникновения соответствующих правоотношений служит сложный юридический состав, который включает одно из обстоятельств (юридический факт), предусмотренных ст. 1026 ГК, например, наличие завещания, в котором назначен исполнитель завещания (душеприказчик), введение опеки, попечительства при наличии (в обоих случаях) необходимости постоянного управления соответствующим имуществом, а также – в обязательном порядке – заключение договора доверительного управления имуществом.

В качестве отличительных признаков доверительного управления имуществом по российскому гражданскому праву могут быть указаны следующие характерные черты данного правоотношения.

Во-первых, правоотношения, связанные с доверительным управлением имуществом, складываются между равными, имущественно самостоятельными и не зависимыми друг от друга субъектами гражданского права: собственником имущества, доверительным управляющим и выгодоприобретателем (бенефициаром), которые не имеют возможности воздействовать на личность контрагента, как это имеет место, к примеру, во взаимоотношениях собственника имущества и субъекта права хозяйственного ведения (оперативного управления).

Во-вторых, непосредственным основанием возникновения доверительного управления имуществом во всех случаях является договор, заключаемый между собственником имущества и доверительным управляющим. Если речь идет о доверительном управлении имуществом по основаниям, предусмотренным законом, основанием возникновения соответствующего правоотношения является сложный юридический состав, обязательным элементом которого непосредственно порождающим доверительное управление имуществом, также служит договор, заключенный с доверительным управляющим. Однако вместо собственника имущества (в интересах последнего) в таком договоре в качестве учредителя доверительного управления может выступать иное лицо: орган опеки и попечительства либо исполнитель завещания (душеприказчик).

В-третьих, правоотношения, связанные с доверительным управлением имуществом, не относятся к числу лично-доверительных (фидуциарных) правоотношений, хотя им присущ принцип личного исполнения

814

1. Понятие и сфера применения

должником (доверительным управляющим) своих обязательств. Передача собственником имущества в доверительное управление, бесспорно, связана с риском его утраты и требует определенной степени доверия в отношениях между собственником и доверительным управляющим, однако это доверие носит фактический характер и не влияет на правовую природу соответствующего правоотношения.

В-четвертых, доверительное управление имуществом представляет собой обязательственное правоотношение. Осуществление доверительным управляющим в пределах, предусмотренных законом и договором доверительного управления имуществом, правомочий собственника в отношении имущества, переданного в доверительное управление, не является свидетельством делегирования ему собственником своих вещно-правовых правомочий, а представляет собой содержание его обязанностей перед собственником в качестве должника по обязательству доверительного управления имуществом, возникающему из договора, заключенного между собственником имущества и доверительным управляющим.

В-пятых, выполняя свои обязательства перед собственником имущества по договору доверительного управления имуществом (осуществляя правомочия собственника), доверительный управляющий выступает перед третьими лицами в качестве титульного владельца имущества, действующего от своего имени, но в интересах собственника или назначенного им лица (выгодоприобретателя). Об этом своем качестве доверительный управляющий должен информировать всякого контрагента по сделкам, совершаемым с имуществом, переданным в доверительное управление. В противном случае лицом, обязанным по сделке, признается сам доверительный управляющий, который при ее неисполнении несет ответственность принадлежащим ему имуществом.

В-шестых, данное правоотношение (обязательство по доверительному управлению имуществом) имеет сложный предмет, включающий в себя два рода объектов: 1) фактические и юридические действия доверительного управляющего по управлению имуществом; 2) само имущество, переданное в доверительное управление. Осуществляя управление соответствующим имуществом, доверительный управляющий владеет данным имуществом, пользуется им, т.е. извлекает полезные свойства имущества и распоряжается им. По своему содержанию и объему правомочия владения, пользования и распоряжения имуществом аналогичны правомочиям самого собственника имущества, если договором доверительного управления не предусмотрены ограничения (пределы) указанных правомочий доверительного управляющего. Распоряжение недвижимым имуществом со стороны доверительного управляющего

815

Глава 14. Доверительное управление имуществом как правоотношение

возможно лишь в том случае, если право на это предоставлено ему договором доверительного управления имуществом.

В-седьмых, правоотношения доверительного управления имуществом носят двусторонний и, как правило, возмездный характер. О двустороннем характере данного обязательства свидетельствует наделение доверительного управляющего правом на возмещение необходимых расходов, произведенных им при доверительном управлении имуществом, за счет доходов от использования этого имущества. Возмездный характер правоотношений доверительного управления имуществом вытекает из нормы, содержащейся в ГК (ст. 1023), устанавливающей, что доверительный управляющий имеет право на вознаграждение, предусмотренное договором доверительного управления имуществом.

Таковы характерные признаки доверительного управления имуществом, выделяющие его в самостоятельный тип гражданско-правовых обязательств. По своей целевой направленности рассматриваемые правоотношения, видимо, могут быть отнесены к категории обязательств по возмездному оказанию услуг. Такая квалификация указанных правоотношений ранее уже признавалась в юридической литературе. Так, по мнению Е.А. Суханова, «несмотря на некоторое сходство с договорами поручения, комиссии и агентским, договор доверительного управления не входит в группу договоров об оказании юридических услуг, а представляет собой вполне самостоятельную разновидность гражданскоправового договора, порождающего обязательства по оказанию услуг»1. Ю.В. Романец подчеркивает, что договор доверительного управления имуществом обладает спецификой, отличающей его от других обязательств, направленных на оказание услуг. «Квалифицирующий признак данного правоотношения заключается в том, – пишет он, – что доверительный управляющий оказывает услугу по осуществлению прав соб-

2

ственника в отношении определенного имущества» .

Аналогичным образом рассуждает Л.Ю. Михеева, которая отмечает, что предмет договора доверительного управления имуществом представляют «фактические и юридические действия управляющего, не преследующие самостоятельной цели создания какой-либо вещи, ее переработки. С точки зрения классификации объектов гражданских прав… есть все основания считать такие действия услугой…»3.

В пользу отнесения правоотношений, связанных с доверительным управлением имуществом, к категории обязательств по оказанию услуг свидетельствует и формальная позиция законодателя, установившего,

1 Гражданское право. В 2 т. Т. II. Полутом 2: Учебник. С. 118. 2 Романец Ю.В. Указ. соч. С. 432.

3 Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 71.

816

1. Понятие и сфера применения

что правила гл. 39 ГК (возмездное оказание услуг) применяются к договорам оказания различных услуг, за исключением услуг, оказываемых по самостоятельным договорам, в том числе и по договору доверительного управления имуществом (п. 2 ст. 779 ГК).

Вместе с тем нельзя не обратить внимание на то, что обязательство доверительного управления имуществом имеет сложный предмет. И если входящий в него объект первого рода (фактические и юридические действия доверительного управляющего) безусловно является индикатором принадлежности доверительного управления имуществом к категории гражданско-правовых обязательств по оказанию услуг, то объект второго рода (имущество, передаваемое в доверительное управление) сближает данное правоотношение с обязательствами по передаче имущества, в особенности с теми из них, которые регулируют отношения, связанные со срочным владением и пользованием имуществом (аренда, ссуда и т.п.).

И все же правоотношения, связанные с доверительным управлением имуществом, существенным образом отличаются от обязательств, направленных на передачу имущества (в том числе и в срочное владение и пользование). Как верно замечает Ю.В. Романец, «в отличие от аренды, где пользование оплачивает лицо, которому передается имущество, в договоре доверительного управления услугу оказывает лицо, принимающее имущество, и, соответственно, при определенных условиях оно имеет право на вознаграждение»1. К этому добавим, что в отличие от арендатора или ссудополучателя доверительный управляющий получает имущество во владение и пользование, не имея цели удовлетворения собственных потребностей за счет указанного имущества. Он должен обеспечить его сохранность и эффективное использование в отношениях с третьими лицами для удовлетворения потребностей и интересов собственника имущества и к выгоде последнего. Поэтому фактические и юридические действия доверительного управляющего по управлению доверенным имуществом по существу действительно представляют собой оказание услуги собственнику – учредителю доверительного управления имуществом.

Несмотря на четкое признание российским законодательством и гражданско-правовой доктриной обязательственно-правовой природы правоотношений, связанных с доверительным управлением имуществом2, в юридической литературе все еще встречаются попытки обосновать отнесение права доверительного управления имуществом к категории вещных прав. Так, например, П.В. Турышев полагает, что «отношения доверительного управления имеют вещно-правовую природу, а зна-

1 Романец Ю.В. Указ. соч. С. 432.

2См.: Дозорцев В.А. Указ. соч. С. 536; Гражданское право. В 2 т. Т. II. Полутом 2: Учебник. С. 118; Чубаров В.В. Указ. соч. С. 569; Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 54.

817

Глава 14. Доверительное управление имуществом как правоотношение

чит, должны признаваться разновидностью ограниченного вещного права»1. К такому заключению П.В. Турышев приходит, исходя из того, что, по его мнению, существующее в концептуальном праве разделение прав на вещные и обязательственные имеет своей исключительной целью «получение соответствующей юридической защиты, а поскольку права доверительного управляющего необходимо защитить от неопределенного круга лиц, то защита должна носить абсолютный характер. Более того, поскольку реально такая защита предоставлена Гражданским кодексом, то дискуссия о вещном или обязательственном характере прав доверительного управляющего в значительной мере утрачивает практический смысл»2(?!). А поскольку для П.В. Турышева вопрос о вещ- но-правовой природе доверительного управления имуществом представляется исчерпанным, далее он предлагает простое (на его взгляд) решение, а именно: «Включить право доверительного управления имуществом в установленный ст. 216 ГК РФ перечень вещных прав лиц, не являющихся собственниками имущества»3. При этом в работе П.В. Турышева нет никаких законодательных предложений относительно гл. 53 ГК, регулирующей отношения, связанные с доверительным управлением имуществом в качестве самостоятельного гражданско-правового договорного обязательства. Видимо, названного автора нисколько не заботит то обстоятельство, что данное «вещное» право возникает из договора, носит срочный характер и представляет собой (в глазах законодателя) двустороннее договорное обязательство.

Следует заметить, что с таким же успехом к категории вещных прав можно отнести и многие другие договорные обязательства (по признаку предоставления их участникам вещно-правовой защиты), например вытекающие из договора аренды или безвозмездного пользования. Ведь в силу ст. 305 ГК право применять вещно-правовые способы защиты принадлежит любому лицу, владеющему имуществом по основанию, предусмотренному законом или договором. В связи с этим необходимо все же различать нормы, содержащие положения, определяющие правовую природу регулируемых отношений, отличать от элементарных приемов законодательной техники, когда законодатель просто распространяет те или иные правила на иные отношения, непосредственно не подпадающие под их прямое действие. В последнем случае конечно же нисколько не затрагиваются ни существо, ни правовая природа соответствующих правоотношений.

1 Турышев П.В. Указ. соч. С. 15. См. также: Рябов А.А. Траст в российском праве // Государство и право. 1996. № 9. С. 42–50.

2 Там же. С. 15–16.

3 Там же. С. 6.

818

1. Понятие и сфера применения

В отличие от позиции П.В. Турышева, В.В. Горбунов признает, что доверительное управление имуществом по действующему российскому законодательству представляет собой самостоятельный тип гражданскоправовых обязательств. Однако последний отмечает, что «правомочия доверительного управляющего потенциально содержат элементы, отвечающие признакам ограниченных вещных прав», а поэтому он «с учетом правовой реальности и фактических обстоятельств, рассматривает доверительное управление как обязательственное отношение, содержащее вещно-правовые элементы»1. Кроме того, В.В. Горбунов надеется, что «с учетом будущих научных разработок, судебной и предпринимательской практики возникнет реальная возможность закрепления на формальном уровне права доверительного управляющего в качестве ограниченного вещного права»2.

Правда, остается неясным, зачем может понадобиться законодателю заменять четкие обязательственные отношения, основанные на срочном договоре, при наличии у сторон возможности через условия такого договора детально урегулировать их взаимоотношения на некое ограниченное вещное право с довольно сомнительным правовым режимом. И опять же следует заметить, что технический прием законодателя, распространившего вещно-правовую защиту на договорное владение, никак не может свидетельствовать о появлении в соответствующих договорных обязательствах вещно-правового элемента.

Наиболее обстоятельный анализ правовой природы доверительного управления имуществом дан в монографии Л.Ю. Михеевой3, которая исходит из того, что в качестве вещного права можно рассматривать лишь «такое субъективное право, которое имеет своим объектом вещь, а не чужие действия; заключается в возможности правообладателя воздействовать на эту вещь без чьего-либо содействия, удовлетворяя свои потребности; носит абсолютный характер; является бессрочным и названо в качестве вещного законом… Дополнительно характеризуют вещные права такие признаки, как право следования, право преимущества, абсолютный характер защиты, однако данные признаки свойственны и иным субъективным гражданским правам»4.

Представляется, что данный подход к определению отличительных признаков вещных прав в целом является приемлемым. Правда, вряд ли можно согласиться с тем, что такие признаки, как право следования и абсолютный характер защиты, вещные права «делят» с иными субъек-

1 Горбунов В.В. Указ. соч. С. 7.

2 Там же. С. 9.

3 См.: Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 41–69.

4 Там же. С. 52.

819

Глава 14. Доверительное управление имуществом как правоотношение

тивными гражданскими правами, а поэтому их нужно рассматривать лишь в качестве некой дополнительной характеристики вещных прав. Право следования и вещно-правовая (абсолютная) защита являются существенными признаками всякого вещного права. Что касается иных субъективных гражданских прав, то использование законодателем для их регламентации отдельных проверенных практикой способов регулирования, присущих вещным правам (закрепление права следования, предоставление вещно-правовой защиты), нисколько не умаляет значения указанных признаков для вещных прав и не переводит их в разряд дополнительных или факультативных. И напротив, применение в отношении иных (не вещных) субъективных гражданских прав указанных отдельных вещно-правовых способов регулирования не может служить свидетельством изменения их существа или правовой природы.

Используя отмеченный подход к характеристике вещных прав, Л.Ю. Михеева убедительно доказывает, что правоотношения, связанные с доверительным управлением имуществом, не обладают даже минимально необходимым набором признаков, присущих всякому вещному праву. В частности, как обоснованно указывает Л.Ю. Михеева, «доверительный управляющий, даже получив право распоряжения и по составу правомочий приблизившись к собственнику, не вправе использовать их

в«своем интересе»… Интерес управляющего законодатель видит лишь

вполучении им вознаграждения за оказание определенных (правда, весьма специфических) услуг»1.

Взаключении общей характеристики правоотношений, связанных с доверительным управлением имуществом, необходимо еще раз отметить, что указанные правоотношения всегда опосредуются договором доверительного управления имуществом, поэтому их дальнейшее рассмотрение будет производиться по модели исследования всякого гражданско-правового договора. Однако, учитывая конкретноисторические предпосылки и условия появления в российском гражданском праве конструкции договора доверительного управления имуществом, а также бесспорность влияния на эти процессы англоамериканского правового института доверительной собственности (траста), традиционное исследование договора доверительного управления имуществом следует предварить кратким анализом происхождения и сущности траста, а также историей появления договора доверительного управления имуществом в российском гражданском законодательстве.

1 Михеева Л.Ю. Указ. соч. С. 56–57.

820

2.Траст (доверительная собственность) в англо-американском праве

2.Траст (доверительная собственность) в англо-

американском праве

Основная часть правоведов, исследовавших историю траста (доверительной собственности), сходится во мнении, что доверительная собственность в своей первоначальной форме (use) появилась в XII–XIII вв. в

Англии. Ее появление обычно связывают с необходимостью преодоления разного рода ограничений и запретов на отчуждение земель, в частности в пользу церкви, которые были свойственны английскому федеральному устройству общества, а также с особенностями наследования земель (земля могла перейти в собственность лишь наследника по закону)1.

Например, В.А. Дозорцев в первом комментарии к части второй ГК, изданном после введения в действие норм о доверительном управлении, указывает: «Отношения, именуемые «доверительной собственностью, «трастом» («траст» – доверие), возникли в Англии в эпоху средневековья. Основная цель английского института доверительной собственности заключалась в том, чтобы обойти запреты для некоторых субъектов быть собственниками определенных видов имущества. Именно этим объяснялись фикции – закрепление права собственности за лицом, фактически не пользовавшимся его последствиями, создание фигуры номинального собственника. Первостепенными оказываются взаимоотношения между таким номинальным собственником и выгодоприобретателем, которому должны принадлежать реальные выгоды, защита его интересов от недобросовестного номинального собственника. Естественно, что такие отношения не могут иметь сугубо формального характера, иначе обход закона становится очевидным. Отсюда фидуциарный, доверительный характер отношений»2.

Правда, по мнению некоторых авторов, идея «расщепленной» собственности, а вслед за нею и доверительной собственности (траста) берет начало в римском праве. Так, К.И. Скловский полагает, что «расщепленная собственность возникла в средние века благодаря усилиям глоссаторов (толкователей римского права), искавших в классическом праве обоснование феодальным юридическим формам и среди них главной, давшей название всему строю, – феоду. В качестве такого основания был избран узуфрукт (usufructus)… На базе узуфрукта была создана расщепленная собственность, когда по поводу одной вещи (прежде всего – зе-

1 См., например: Гражданское и торговое право капиталистических государств: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1992. С. 236; Нарышкина Р.Л. Доверительная собственность в гражданском праве Англии и США. М., 1965. С. 4; Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М.; Л., 1948. С. 106–126.

2 Дозорцев В.А. Указ. соч. С. 530.

821