2. Синтаксические нормы: однородные члены

В устной и письменной речи наблюдается много ошибок и недочётов, связанных с использованием однородных членов. Можно выделить несколько типов таких ошибок.

1. Главное правило построения предложения с однородными членами заключается в том, что сочинительной связью объединяются компоненты, обозначающие логически сопоставимые понятия. Речевым недочётом является объединение слов, обозначающих родовые и видовые понятия, скрещивающиеся (частично совпадающие по объему) понятия (люди и женщины, овощи и морковь, женщины и редакторы), а также слов, далёких друг от друга по значению (если, конечно, это не делается намеренно):

Больше всего люблю бананы, субботу и телевизор.

2. Следует избегать конструкций, в которых управляемое слово может быть отнесено к разным рядам однородных членов.

Например: Жильцы требовали ликвидации неполадок и ремонта. В данном случае предложение содержит три существительных в родительном падеже (ликвидации, неполадок, ремонта). Поэтому союз и может объединять как формы ликвидации и ремонта, так и формы неполадок и ремонта. Поскольку в непосредственной близости находятся формы неполадок и ремонта, то можно решить, будто жильцы требовали ликвидации ремонта.

3. Однородные члены могут быть выражены одинаковыми и разнотипными морфологическими формами.

Ср.: красные и белые розы – высокая, со стройной фигурой девушка.

Однако предпочтительным в речевой практике является употребление однородных членов с однотипными морфологическими формами. В ряде случаев использование одинакового морфологического выражения считается обязательным с точки зрения норм литературного языка.

Так, не допускается объединение в ряду однородных членов полной и краткой формы прилагательных или причастий:

Он худ и высокий; Он ранен и контуженный.

Не рекомендуется объединение в одном ряду инфинитива и существительного:

Я люблю чистоту и читать книги.

4. Достаточно часто в речи нарушается порядок слов при использовании двойных сопоставительных союзов (не только..., но и; не столько..., сколько; как..., так и; хотя..., но и др.), повторяющихся союзов (то... то; не то... не то и др.). Части таких союзов должны стоять непосредственно рядом с однородными членами!

Например, нежелательным с точки зрения порядка слов будет такое предложение: Мы осмотрели не только древнюю часть города, но и побывали в новых районах. Однородными в этом предложении являются сказуемые – осмотрели и побывали. Поэтому части двойного союза должны находиться непосредственно перед каждым из них: Мы не только осмотрели древнюю часть города, но и побывали в новых районах. Нарушен порядок расположения повторяющегося союза то... то в предложении: То проедет подвода, то машина. Однородными здесь являются подлежащие. Поэтому союз должен стоять непосредственно перед ними: Проедет то подвода, то машина.

Обратите внимание на то, что в речи часто неправильно используется сам двойной союз. Наиболее регулярно искажается или усекается вторая часть двойного союза.

Например: Не только мы, но наши гости были удивлены (опущено и); Не только мы, а и наши гости были удивлены (вместо но и используется а).

Такое изменение формы двойного союза является нежелательным с точки зрения норм литературного языка.

5. Обратите внимание на использование предлогов при однородных членах. Если все однородные члены употребляются с одним и тем же предлогом, то они нередко опускаются, чтобы избежать их «назойливого» повторения: Вот уездный городок с деревянными кривыми домишками, бесконечными заборами, купеческими необитаемыми каменными строениями, старинным мостом над глубоким оврагом (Тургенев).

Предлог повторяется, если его отсутствие может вызвать неясность в понимании смысла предложения: В библиотеку поступили учебники по выразительному чтению и по литературе. При пропуске второго предлога можно было бы подумать, что речь идёт о нескольких экземплярах одного учебника по двум предметам, не об отдельных учебниках.

Обычно не опускается предлог в официально-деловом стиле.

Не рекомендуется опускать одинаковый предлог:

если однородные члены соединены повторяющимися или двойными союзами:

Книги лежали и на полу, и на столе, и на диване; Книги лежали не только на полу, но и на диване;

если надо подчеркнуть, что определение относится только к ближайшему однородному члену:

работать без лишней суетливости и без нервозности;

если однородные члены соединены противительными союзами а, но, однако, зато (хотя это требование не является столь же обязательным, как предыдущие):

Книги лежали не на столе, а на полке.

Если однородные члены имеют разные предлоги, то пропуск одного из них недопустим!

Например: На заводах и научно-исследовательских институтах вновь проходят стихийные митинги. В данном случае первый однородный член (на заводах) употребляется с предлогом на, а второй требует предлога в (в научно-исследовательских институтах), поэтому грамматически верной будет только конструкция: На заводах и в научно-исследовательских институтах вновь проходят стихийные митинги.

6. Если однородные члены имеют общий главный член, необходимо учитывать, что каждый из однородных членов должен быть лексически и грамматически соотнесён с этим общим главным членом. В речи наиболее распространено два типа недочётов.

Во-первых, нарушаются нормы лексической сочетаемости: Надо больше прислушиваться к мнению ребят и их запросам. В данном случае главное слово – глагол прислушиваться может сочетаться только с первым из однородных членов (прислушиваться к мнению ребят). Со вторым однородным членом глагол сочетаться не может (прислушиваться к запросам), поскольку мнение услышать можно, а запросы услышать нельзя!

Во-вторых, в речи часто нарушаются нормы синтаксической сочетаемости. Достаточно частотной в речи является ошибка, связанная с использованием одной управляемой формы при однородных членах. Это возможно, если оба однородных члена имеют одинаковое управление (Он прекрасно знал и ценил творчество этого драматурга). Если однородные члены имеют разное управление, то использование одного дополнения неправомерно.

Так, предложение: Декабристы любили и восхищались русским народом – содержит одно дополнение в творительном падеже, но глаголы любить и восхищаться имеют разное управление: любить кого-либо/что-либо; восхищаться кем-либо/чем-либо. Чтобы избавиться от такого рода ошибок и избежать тавтологии (повтора), можно, например, использовать в одном случае существительное, а в другом – местоимение: Декабристы любили русский народ и восхищались им.

7. Не следует соединять как однородные члены разнотипные синтаксические конструкции:

член предложения и придаточное предложение:

Я не люблю войну и когда получаю двойку;

обособленное определение и определительное придаточное:

В жюри избрали Попова, занявшего первое место в турнире и который отличался спокойствием;

обособленное обстоятельство (в частности, деепричастный оборот) и обстоятельственное придаточное предложение:

Когда гулял по городу и увидев несчастных детей, он задумал написать картину;

обособленные обстоятельства и обособленные определения:

Изменивший присяге и общаясь с Пугачёвым, Швабрин проявил себя как низкий человек.

БИЛЕТ 16.

1. Современная речевая ситуация характеризуется вовлечением широких слоев населения в публичную речь, разнообразием её родов (политическая, военная, дипломатическая, академическая, церковная, деловая) и жанров (лекция, доклад, проповедь, выступление на митинге, в публичной дискуссии и др.).

Особенностью современного публичного речевого общения является его диалогизированность: на передний план вы­ступают различные формы диалога (спор, дискуссия, полеми­ка, теледебаты, интервью), Нередко опосредованного средствами массовой информации. Диалог телеведущего и его гостя в студии, как правило, предполагает наличие другого, третьего участника – аудитории зрителей, что может вы­ражаться в известной формуле: «Спасибо всем, кто был се­годня вместе с нами». Подчас политические оппоненты, споря друг с другом в средствах массовой информации, спорят прежде всего для аудитории, завоевывая потенциальных избирателей.

Диалогизированность общения проявляется и в монологи­ческой форме речи. Для того чтобы быть эффективным, моно­лог (лекция, доклад, выступление на митинге, слово учителя на уроке и т. д.) должен включать в себя средства диалогизации: обращения, вопросы или вопросно-ответные ходы, части­цы, вводные слова и выражения, которые позволяют устанав­ливать контакт с аудиторией, вызывать и поддерживать ее внимание и интерес к речи.

Речь, прежде всего публичная, во все времена подверга­лась критике, не менее остро критикуется она и сегодня. Дело заключается не только в том, что снизился общий уровень речевой культуры. Основными недостатками современного ре­чевого общения являются его агрессивность и демагогич­ность. Ораторы нередко манипулируют общественным созна­нием, употребляя обороты Как известно, совершенно очевидно, как мы все знаем, нет сомнения, Чтобы подчеркнуть свою уверенность в согласии слушателя, выражая похвалу ад­ресату (как думающий, интеллигентный, современный чело­век, вы не можете не согласиться...), Представляя субъективное мнение в форме категорического суждения.

В арсенале ораторов – разнообразные приемы «скольжения», размывания», «затемнения» смысла высказывания. Например, часто используются эвфемизмы, т. е. более мягкие выражения (лагерь для перемещенных лиц Вместо Концентра­ционный лагерь), Слова с отрицательной оценочностью (шпион Вместо Разведчик), Выражения с расплывчатым значением (потребительская корзина), Синекдоха (когда часть использу­ется в значении целого или целое в значении части: Белый дом, Кремль Как обозначение парламента или президентской администрации).

Установка на борьбу (агональность) участников совре­менного речевого общения очевидна. Приведем только не­большой перечень некорректных приемов, которые нередко используются в публичной речи: возбуждение гнева оппонен­та; приклеивание ярлыков; игра в авторитеты; огульное обви­нение («это бред сивой кобылы») Высокомерный ответ («это знает любой школьник»); Игра на самолюбии; психологиче­ское давление; ложные аргументы; аксиоматические высказы­вания, якобы не требующие аргументации («Россия – Самая читающая страна в мире»). Агональность также проявляется в криминализации языка, в использовании лексики преступ­ного мира (подставить, наехать, шестерки И т. п.), а также в его «военизации» (перейти в наступление, передний край борьбы).

Важно подчеркнуть, что участниками речевого общения выступают обе стороны – говорящий и слушающий, роли которых в реальной речевой ситуации постоянно меняются.

Правила речевого общения, регулирующие взаимодейст­вие говорящего и слушающего, – давний предмет изучения различных дисциплин: риторики, стилистики, культуры речи, философии, психологии, социологии. В их основе лежит представление о современной литературной норме. Но прави­ла речевого общения не сводимы ни к литературной норме, ни к речевому этикету, предписываемому обществом для уста­новления речевого контакта и поддержания общения в из­бранной тональности, ни к традиционным критериям пра­вильности, точности, уместности, выразительности.

Если обратиться к любой аудитории с вопросом о том, ка­кой должна быть речь, мы получим ответ, что говорить следу­ет правильно, точно, выразительно, лаконично, ярко, эмоцио­нально и т. д. (см. Лекцию 2 «Коммуникативные качества речи»).

Выработанные веками представления о качествах речи должны быть дополнены критериями, которые определяют права и обязанности создателя речи и ее адресата. Американ­ским философом П. Грайсом был разработан принцип их со­трудничества, или Кооперации. Сформулированные ученым Мáксимы (правила) – это коммуникативные обязательства говорящего по отношению к адресату. П. Грайс считал, что успешное сотрудничество говорящего и слушающего обеспе­чивается соблюдением следующих Мáксим:

– качества (говори правду);

– количества (говори не больше, но и не меньше того, чем это нужно для понимания, т. е. делай свой вклад в разговор настолько информативным, насколько необходимо);

– отношения (не отклоняйся от темы);

– манеры, Или Способа (говори ясно, последовательно, точ­но, вежливо).

Максимы Грайса углубляют представления о традицион­ных критериях речевой культуры (правильности, точности, уместности, выразительности, лаконичности), хотя и нетожде­ственны им: это не только правила культуры речи, но и эсте­тические, нравственные, социальные постулаты.

Правила Грайса – это прежде всего защита прав адресата, слушающего. Риторика и в древности, и сегодня придает большое значение аудитории, ее возрастным, социальным, национальным и другим особенностям. Однако в реальном речевом общении (и в разговорной речи, и в художественном тексте) максимы Грайса нарушаются. Относительность мак­сим Грайса обусловлена во многом тем, что нельзя устанавли­вать правила речевого общения в одностороннем порядке, по­нимать их только как защиту прав адресата. По мнению известного лингвиста Н. Д. Арутюновой, многое дурное в языке (например, грубые, бранные слова и выражения, штам­пы и др.) лежит на совести не только говорящего, но и слу­шающего. Так, склонность ораторов к проявлению речевой агрессии провоцируется склонностью их аудитории к внуше­нию. Нередко современный оратор вполне сознательно дает «установку на внушение». Показательно, например, высказы­вание В. Жириновского: «Политику нужно иметь лицо и уметь говорить! Я способен овладевать аудиторией – Не каждому это дано. Я завораживаю зал – Люди хлопают на каждую хорошую фразу» (Аргументы и факты, 1996, № 18).

Несмотря на внушаемость современной аудитории, ей во всё большей мере свойственны критичность восприятия, осознанность стратегий манипулирования общественным со­знанием, понимание того, что с нею «что-то делают при по­мощи речи». Об интересе к приемам манипулирования обще­ственным сознанием свидетельствуют и разделы популярных изданий (например, «Жизнеспособность политических субъ­ектов» еженедельника «Аргументы и факты», раздел «Меж­дометия» журнала «Итоги»), публикующие высказывания по­литических деятелей, в которых допущены коммуникативные неудачи, подчас не требующие никаких комментариев:

А. Лебедь: «Встряхнуть страну, на ноги поставить и путеводную звезду зажечь. Когда путеводная звезда есть, оно легче»; В. Анпилов: «В Европе кризис перепроизводства, революция уже у ворот Брюсселя. Я сначала этого не гово­рил, потому что вы сочли бы меня за идиота. Но это так»; Б. Березовский: «Каждый человек обладает ментальной до­минантой, которая заключается в том, что превалирующей является экономическая мотивация».

Таким образом, оба участника коммуникации несут ответ­ственность за успешность речевого сотрудничества как в его диалогической, так и в монологической форме. Однако в фо­кусе внимания традиционно оказывается говорящий, к которому обществом предъявляется целый комплекс требований. Говорящий создает на только речь, но и свой образ, который является не чем-то внешним, а производным от таких глубинных качеств личности, как авторитет, воля, темперамент, образованность.

Оформление причастного оборота

Конструкции с причастными оборотами традиционно считаются приметой книжно-письменной речи, хотя в последнее время они все шире употребляются и в устной форме литературного языка. При построении предложений с причастными оборотами необходимо учитывать по меньшей мере три момента.

1. Категорически недопустимо разрушение целостности причастного оборота. Напомним, что причастный оборот — это причастие вместе со словами, которые от него зависят; весь причастный оборот играет в предложении роль определения при существительном или (реже) местоимении — определяемом слове. Например, в предложении: Из-под куста выпорхнула поначалу показавшаяся мне совсем маленькой птичка определяемое существительное — птичка, причастный оборот (определение при этом существительном) —поначалу показавшаяся мне совсем маленькой. Правило гласит: определяемое слово должно стоять либо до, либо после причастного оборота; оно не может находиться внутри причас­тного оборота.

Именно это правило нарушено в следующих примерах: Весь мир напряженно следит за происходящими событиями в Югосла­вии; * Отныне экономика молодой республики не будет в такой мере зависеть от поставляемой нефти из Башкирии; * Я следил за убегающим поездом в даль степей (соч.).

2. В отличие от глагола, причастие (особая глагольная форма) не имеет ни форм будущего времени, ни форм условного (сослагательного) наклонения. Поэтому в причастном обороте не может говориться ни о действиях, которые должны совершиться в будущем по отношению к действию, обозначенному сказуемым, ни о гипотетических действиях (соответственно, неверно и само образование не существующих врусском языке форм причастий будущего времени, например, *при дущий от глагола прийти, и форм причастий условного наклонения, например, * пришедший бы — от того же глагола).

Именно эти нормы нарушены в следующих фразах:

* Каждая девушка ждет Его — своего Единственного, своего принца, обя­зательно присущего к ней однажды (соч.); * Проблема поэтического языка А. Платонова настолько сложна, что, несмотря на большое количество по­священных ей работ, она все еще ждет исследователя, вскрывшего бы глубин­ные языковые основания неповторимого стиля писателя (газ.).

Неверно использован причастный оборот и в следующем пред­ложении:

* Сама же Мур, по пафосному высказыванию одного из ее друзей, мечтает увидеть пламя пожара, поглотившего грязные отпечатки бурной юности, дабы 12-летняя Румер, 9-летняя Скаут и 6-летняя Таллула Белл никогда не узрели бы свою мать в непотребном виде (газ.).

В этой фразе сразу несколько ошибок — одна лексическая и две грамматических:

1) в начале предложения употреблено прилагательное пафосный, очень популярное в последние годы, но от этого не делающееся нор­мативным. Хотя оно и зафиксировано в некоторых словарях рус­ского языка, следует знать, что основным литературным вариантом является прилагательное патетический.

2)речь идет о гипотетическом пожаре, поэтому использование причастного оборота, даже с правильно образованной формой при­частия, неверно. Для выражения требуемого смысла следовало по­строить придаточное предложение:... пламя пожара, который погло­тил бы отпечатки...;

в последней части предложения — лишняя частица бы: в при­даточных предложениях, которые обозначают желаемое, но не дей­ствительное положение дел и открываются союзами чтобы, дабы, с тем чтобы (в состав которых, заметим, уже входит -бы), частица бы второй раз (при глаголе) не употребляется. Следовало: ...чтобы 12-летняя Румер, 9-летняя Скаут... никогда не узрели свою мать....

3. Причастный оборот, особенно сильно распространенный, мо­жет существенно затруднить восприятие предложения, сделать фразу тяжеловесной, неудобочитаемой. Полезно иметь в виду следующие рекомендации.

1)Перед определяемым словом лучше располагать малораспространенные причастные обороты; сильно распространенный оборот лучше расположить сразу после определяемого слова. Например, в приведенной выше фразе. Из-под куста выпорхнула поначалу показавшаяся мне совсем маленькой птичка причастный оборот длиннее, чем все остальное предложение (посчитайте!); вся конструкция будет восприниматься легче, если поставить оборот не перед определяемым словом, а после него: Из-под куста выпорхнула птичка, поначалу показавшаяся мне совсем маленькой.То же самое верно не только для причастных оборотов, но и для любых других определений с зависимыми словами (распространен­ных).

2) Во многих случаях причастный оборот лучше заменить синонимичным ему придаточным предложением, особенно если в основном предложении уже присутствуют другие распространенные определения. Кроме того, при внимательном чтении часто оказывается, что без какого-либо оборота можно обойтись без всякого ущерба для смысла. Рассмотрим следующую фразу: Наши отношения с этим государством, всегда строившиеся на основе принципов взаимовыгодного сотрудничества, прекрасно зарекомендовавших себя в практике международных отношений, должны и дальше развиваться в этом направлении, обещающем обеим сторонам немало выгод (газ.).

В этом предложении нет ни одной грамматической ошибки, и все же три (!) причастных оборота явно перегружают его. Если при­смотреться внимательно, то станет ясно, что оборот прекрасно заре­комендовавших себя в практике международных отношений является просто лишним: понятие принципы взаимовыгодного сотрудничества в рекомендациях не нуждается, его преимущества очевидны. Ис­ключив ненужный оборот, мы попутно избавимся и от повтора сло­ва отношения, делающего фразу стилистически шероховатой. Итак, исходную фразу можно существенно улучшить, заменив один из причастных оборотов придаточным предложением и убрав лишний оборот. Варианты:

Наши отношения с этим государством, которые всегда строились на основе принципов взаимовыгодного сотрудничества, должны и дальше разви­ваться в этом направлении, обещающем обеим сторонам немало выгод;

Наши отношения с этим государством, всегда строившиеся на основе принципов взаимовыгодного сотрудничества, должны и дальше развиваться в этом направлении, которое обещает обеим сторонам немало выгод.

Оформление деепричастного оборота

Предложения с деепричастными оборотами требуют особого внимания пишущего (говорящего). Правила их построения часто нарушаются в современной речи.

Главное правило оформления деепричастного оборота заключает­ся в следующем: деепричастие и глагол-сказуемое должны обозна­чать действия одного и того же лица.

Нарушение этого правила приводит к курьезам вроде знамени­той фразы из рассказа А.П. Чехова «Жалобная книга»: «Подъезжая к сией станцыи и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа» (вы­ходит, что к «станцЫи» подъезжала... шляпа). Вот аналогичный при­мер из разговорной речи:

* Глядя на тебя, мурашки бегут!

Особенно часто подобные ошибки возникают при построении разветвленных, сильно распространенных предложений:

Но, глядя на то. сколько талантов по сей день можно найти на просто­рах СНГ, возникает резонная мысль о том, что сохранение даже жалких ос­колков одного из самых интересных национальных первенств Европы российс­кие футбольные чиновники не зря считают поводом для гордости (газ.): по­лучается, что «глядит»... мысль (!);

Современная психолингвистика располагает необходимой теоретичес­кой и практической базой, осуществив ряд экспериментов с детьми младшего школьного возраста и детьми от 3-х лет, для решения данного вопроса (из студенческой работы): ряд экспериментов на самом деле осуществлен не психолингвистикой, а учеными-психолингвистами; следует обратить вни­мание также на неудачное расположение деепричастного оборота в этом предложении.

Основное действие, обозначенное глаголом-сказуемым, и добавоч­ное, сопутствующее, обозначенное деепричастием, всегда определен­ным образом соотнесены друг с другом во времени. Таких соотноше­ний может быть два: