3) Процессуальное право.

Тут взаимность встречается не то что бы часто, но чаще, чем в материальном. Мы говорили уже, что процесс территориален, т.е. государство применяет свои процессуальные правила ко всем процессам в отношении всех граждан. Например, порядок обжалования в РФ всегда один, мы никакие инстанции для иностранцев не придумываем. Но в процессе вопросы взаимности тоже возникают. Например, вопрос процессуальной дееспособности иностранца, участвующего в российском процессе. Здесь замкнуться в своей территориальности было бы неправильно, признавая/не признавая иностранца процессуальным истцом. Другой пример — выполнение поручений иностранных судов, признание их процессуальных документов.

Иммунитет государства —тоже пример.

Яркий пример — признание/приведение в исполнение иностранных судов, в.т. Международного Арбитража, когда взаимность работает в качестве основополагающего принципа. У нас ст. 409 ГПК и ст. 241 АПК устанавливают, что решения международных, негосударственных судов исполняются, если это предусмотрено МД или ФЗ. В отношении решений третейских судов есть Нью-Йоркская конвенция о исполнении решений третейских судов, она многими ратифицирована, но собственно говоря, с исполнением решений негосударственных судов проблем особо и нет. В этой Нью-Йоркской конвенции нет ссылки на взаимность, но это и логично. А вот в отношении приведения в исполнение решений иностранных государственных судов такого международного договора или ФЗ у нас нет . То есть, оно есть в рамках договора об СНГ, есть ФЗ о банкротстве, который говорит что решения иностранных судов в процессе банкротства должны приводиться в исполнение на территории РФ. То есть, 409 ГПК и 241 АПК, прочитанные "в лоб", говорят, что решения иностранных судов вообще-то не исполняются нами. Получается, забавно. Решения негосударственных арбитражей мы с легкостью исполняем, а вот решение государственного суда иностранного гос-ва мы исполнять не будем. Конечно, это из-за суверенитета страны, но смотрится нелепо. Конечно, в основном, государствами решения иностранных судов исполняются, но зачастую только по принципу взаимности. И опять же, если в чужом гос-ве нарушены наши процессуальные права, мы такое решение законным считать не можем и, соответственно, исполнять тоже. То же самое, если противоречит основам правопорядка и нравственности. У нас же, в России, это так не работает. Другие государства договорились применять положения Нью-Йоркской конвенции и к решениям государственных судов, а мы ещё даже до принципа взаимности исполнения не дошли. У нас ограниченная формулировка 409 ГПК и 241 АПК — нужен либо МД, либо ФЗ.

Такой подход очень невежливый. Поэтому на практике высшее судебные инстанции в РФ стали от такого подхода отходить. Есть пример — дело 2002 года, где ВС РФ сказал, что приведёт в исполнение решения суда Великобритании, несмотря на отсутствие соответствующего ФЗ или МД. ВС сказал, что Великобритания приводит в исполнение решения наших судов, поэтому и мы будем исполнять. Мосгорсуд отказал, а ВС вот так вот поправил. После 2002 года этот подход получил распространение. Однако в 2005 году, когда обсуждали включение принципа взаимности в обзор судебной практике, от этого отказались.Интересно, что когда мы присоединялись к Нью-Йоркской конвенции СССР сказал, что будет исполнять решения по принципу взаимности. Теперь это положение уже не действует, а приняли закон о коммерческом арбитраже.

Сейчас многие страны критикуют принцип взаимности. Швейцария вообще сказала, что не признает принцип взаимности, а смотрит только на процессуальные нарушения и нарушения основ правопорядка и нравственности. У нас же даже взаимность не гарантируется, не говоря уже про швейцарский подход. Вообще, похоже на то, что мы скоро прийдём к тому, что закрепим законодательно, что можем не соблюдать решения иностранных судов, и это печально. Кстати, реторсии в процессе тоже возможны. Об этом говорит ст. 389 ГПК и 254 АПК. Ситуация, когда государство в лице исполнительных органов может ограничивать процессуальные права иностранцев. Примеров в совершенной практике я не знаю. На этом про принцип взаимности мы заканчиваем.

Императивные нормы и публичный правопорядок.

Краеугольный камень современной автономии воли. То есть, мы даем гражданам право выбирать, какое право применимо, но, конечно же, это право мы ограничиваем этими самыми оперативными нормами. Можно сказать "суперимперативными", но не все императивные нормы являются такими. Если бы так было, автономия воли была бы не очень "автономная". Ну, сами посудите, вы можете выбирать, как действовать, но только в рамках определённой нормы. А есть ли вообще выбор, если вы действуете уже в рамках чего-то? Идея таких ограничений стара, как мир. Ещё Савиньи говорил, что императивные нормы бывают двух видов: