9 Хозяйство и нраве, 1995, № 6, е. 127. Выхва у1аствш 13 общества с огрймчешй 1тветст1е110стыо: судебная практика

Статьями 94 Гражданского кодекса РФ и 26 Федерального закона от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"¹ предусмотрено, что участник общества обладает безусловным правом выхода из него. Он вправе выйти из него в любое время независимо от согласия других участников общест­ва либо самого общества. Это правило императивно. Поэтому, как указывается в п. 27 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитраж­ного Суда РФ от 1 июля 1996 года № 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"², усло­вия учредительных документов обществ с ограниченной ответственностью, ли­шающие этого права или ограничивающие его, должны рассматриваться как ни­чтожные, не порождающие правовых последствий.

Основание для выхода участника из общества — его соответствующее заявле­ние. С моментом его подачи Закон связывает переход доли выбывающего участ­ника обществу и, следовательно, прекращение отношений членства и связанных с ними прав и обязанностей участника (ст. 8 и 9 Закона). Именно с момента пере­хода доли у общества перед участником, подавшим заявление о выходе, возника­ет гражданско-правовое обязательство по выплате действительной стоимости его доли. Вышедший участник общества в этом обязательстве — кредитор, а само общество — должник.

Поскольку возникновение обязательства по выплате вышедшему участнику действительной стоимости его доли связано с заявлением о выходе из общества, с правовой точки зрения весьма важно, в какой форме должно подаваться заяв­ление о выходе и что следует считать моментом подачи такого заявления.

В п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Ар­битражного Суда РФ от 9 декабря 1999 года № 90/14 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственно­стью"³ разъясняется, что заявление о выходе из общества должно подаваться в письменной форме. Временем подачи такого заявления следует рассматривать день передачи его участником как совету директоров (наблюдательному совету) либо исполнительному органу общества (единоличному или коллегиальному), так и работнику общества, в обязанности которого входит передача заявления над­лежащему лицу, а в случае направления заявления по почте — день поступления его в экспедицию либо к работнику общества, выполняющему эти функции.

Существенным является и другое разъяснение, содержащееся в том же пункте постановления от 9 декабря 1999 года № 90/14, которое касается возможности отзыва участником заявления о выходе из общества. Исходя из содержания п. 2 ст. 26 Закона, в постановлении признается, что подача заявления участником общества порождает правовые последствия, предусмотренные этой нормой, ко­торые не могут быть изменены в одностороннем порядке. Однако данное обстоя­тельство не лишает участника права в случае отказа общества в удовлетворении его просьбы об отзыве заявления о выходе из общества оспорить такое заявле­ние в судебном порядке применительно к правилам о недействительности сделок, предусмотренным Гражданским кодексом РФ (например, по мотивам подачи заяв-

' Далее — Закон.

² Хозяйство и право, 1996, № 9, с. 73.

³ Хозяйство и право, 2000, № 3, с. 44.

113

ления под влиянием насилия, угрозы либо в момент, когда участник общества находился в таком состоянии, что не был способен понимать значение своих дей­ствий или руководить ими) (п. 16).

Важен с практической точки зрения вопрос о том, кто вправе принимать ре­шение о выходе из общества и обращаться с таким заявлением от имени участни­ка, являющегося юридическим лицом.

Поскольку формируют и выражают волю юридического лица его органы (п. 1 ст. 53 ГК РФ), указанные действия должны совершаться именно этими органами. Компетенция органов юридического лица в зависимости от его вида (организаци­онно-правовой формы) помимо Гражданского кодекса определяется законом об этом виде юридического лица, иными правовыми актами и учредительными доку­ментами. Например, согласно п. 16 ч. 2 ст. 65 Федерального закона "Об акцио­нерных обществах" к исключительной компетенции совета директоров акционер­ного общества относится принятие решения об участии общества в других орга­низациях⁴.

Следовательно, если участником общества с ограниченной ответственностью является акционерное общество, для выхода из него необходимо решение совета директоров акционерного общества — участника. В противном случае заявление исполнительного органа акционерного общества о выходе из общества не имеет юридической силы и не порождает правовых последствий, предусмотренных ст. 26 Закона.

Поэтому судебная практика по делам, связанным с выходом участника — ак­ционерного общества из общества с ограниченной ответственностью, исходит из того, что к предмету доказывания относится вопрос о наличии соответствующего решения совета директоров. В частности, при рассмотрении иска ОАО "Ижевский мотозавод "Аксион-Холдинг" к ТОО "Уральский центр микроэлектроники" о взы­скании стоимости части имущества, соответствующей его доле в уставном капи­тале товарищества, в связи с выходом из товарищества Арбитражным судом Свердловской области было установлено, что совет директоров акционерного общества принял решение о выходе общества из названного товарищества.

В предусмотренных законом случаях с заявлениями о выходе из общества от имени его участника могут обращаться не только органы юридического лица. Некоторые юридические лица участвуют в гражданском обороте как через свои органы, так и через иных лиц — "своих участников" (п. 2 ст. 53 ГК РФ). Действия последних признаются поведением самого юридического лица. В Гражданском кодексе (ст. 72, 84) такими участниками признаются полные товарищи в полных товариществах и товариществах на вере, если их учредительными документами не установлено иное.

На практике возник вопрос, касающийся выхода из общества финансируемого собственником учреждения. Отделение Пенсионного фонда РФ по Волгоградской области обратилось в суд с иском к товариществу с ограниченной ответствен­ностью "Республиканский социальный коммерческий банк" о взыскании действи­тельной стоимости его доли в связи с выходом из товарищества. Ответчик, воз­ражая против исковых требований, сослался на то, что отделение Пенсионного фонда—учреждение и потому не вправе без разрешения собственника осущест­влять выход из товарищества.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 12 мая 1999 года, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции того же суда от 6 июля

⁴ В проекте Закона о внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об ак­ционерных общества»" данное лодэжение отеутетвует.

114

1999 года и постановлением Федерального арбитражного суда Московского окру­га от 8 сентября 1999 года, иск удовлетворен.

Обоснованность судебных актов не вызывает возражений.

Отделение Пенсионного фонда — это юридическое лицо (учреждение). Оно в отношении закрепленного имущества осуществляет в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями собственника и назначением имущества права владения, пользования и распоряжения им. Из материалов дела следовало, что указанное учреждение не было ограничено соб­ственником в принятии решения о выходе из числа участников товарищества.

Согласно п. 4 ст. 66 ГК РФ финансируемые собственниками учреждения могут быть участниками хозяйственных обществ и вкладчиками в товариществах с раз­решения собственника, если иное не установлено законом. Буквальное толкова­ние этого положения подводит к выводу о том, что разрешение собственника необходимо для приобретения доли в уставном капитале общества с ограничен­ной ответственностью и соответственно получения статуса участника общества. Отчуждение же участником доли в уставном капитале, в том числе путем выхода из общества, находится за пределами рассматриваемых ограничений. Поэтому отделение Пенсионного фонда имело право выхода из товарищества без согласия собственника, каковым является государство.

Таким образом, по общему правилу для выхода из общества участника, яв­ляющегося учреждением, не требуется разрешения собственника. Вместе с тем при соответствующем регулировании, например в учредительном документе уч­реждения, утвержденном собственником, может быть установлено прямо проти­воположное правило, требующее такого решения.

Иногда на практике выход участника из общества оформляется решением об­щего собрания участников общества. Подобные решения не имеют правового значения и не влекут юридических последствий.

Конкурсный управляющий Волгоградского коммерческого агропромышленного банка, являющегося обществом с ограниченной ответственностью, обратился в Арбитражный суд Волгоградской области с иском о признании недействительным решения общего собрания участников банка (общества) о выходе некоторых из них из общества. Иск мотивировался тем, что указанное решение было принято в период, когда банк фактически являлся неплатежеспособным.

Решением от 7 сентября 1998 года, оставленным без изменений постанов­лением апелляционной инстанции того же суда от 6 ноября 1998 года и поста­новлением Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 19 января 1999 года, в удовлетворении иска отказано.

Суды исходили из того, что в силу ст. 94 ГК РФ право участника общества на выход из него не связано какими-либо условиями. Принятие общим собранием участников решения о выходе некоторых участников из общества не повлекло уменьшения активов банка. Поэтому было признано, что оснований для призна­ния недействительным решения общего собрания участников не имеется.

В связи со сказанным о правовой силе решения общего собрания участников общества относительно выхода участника общества из него возникает и другой, не менее важный вопрос: применяются ли положения ст. 45 и 46 Закона, уста­навливающие особые требования к сделкам, в совершении которых имеется за­интересованность, и крупным сделкам, к выплате выходящему участнику дейст­вительной стоимости его доли? Особый правовой режим подобных сделок пред­полагает прежде всего необходимость получения согласия уполномоченных орга­нов общества (общего собрания или совета директоров) на их совершение. Сле­довательно, вопрос может быть сформулирован и таким образом: требуется ли решение уполномоченных органов общества на выплату участнику общества,

44«

подавшему заявление о выходе из общества, действительной стоимости его доли, если имеется заинтересованность общества в совершении такой сделки либо она (сделка) является крупной? Ответдолжен быть отрицательным, поскольку неза­висимо от того, будет принято такое решение уполномоченными органами обще­ства либо нет, общество в силу императивных предписаний пп. 2 и 3 ст. 26 Зако­на должно исполнить обязательство по выплате действительной стоимости доли вышедшему участнику общества.

Статья 94 ГК РФ определяет, что вышедшему участнику должна выплачивать­ся стоимость части имущества, соответствующей его доле в уставном капитале общества. Безусловно, по смыслу этой нормы речь в ней идет о части чистых активов/ причитающейся вышедшему участнику, а не о части имущества общест­ва без учета его обязательств. В противном случае остающиеся участники обще­ства оказываются в худшем положении, ибо обязательства общества, подлежа­щие учету, уменьшат часть чистых активов, соответствующих их доле в уставном капитале.

Однако по этому поводу в судебной практике, особенно по спорам о выходе из общества (товарищества), возникшим до введения Закона в действие (с 1 марта 1998 года), нередко возникали разногласия.

Так, агропромышленный комбинат "Тюмень" обратился в арбитражный суд с иском о взыскании 1167 211 руб. стоимости части имущества, соответствующей его доле в уставном капитале товарищества с ограниченной ответственностью "Коммерческий банк "Дружба".

Решением Арбитражного суда Тюменской области от 18 сентября 1998 года исковые требования удовлетворены частично, взыскано с банка в пользу комби­ната 13 547 руб., в остальной части иска отказано.

Постановлением апелляционной инстанции этого же суда от 9 декабря 1998 года решение суда в части отказа в иске отменено. Принято новое решение об удовлетворении иска в полном объеме. Апелляционная инстанция, в отличие от суда первой инстанции, вслед за истцом установила, что последнему подлежит выплата части стоимости имущества банка без учета его обязательств.

Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа постановлением от 14 января 1999 года отменил постановление апелляционной инстанции и оставил в силе решение суда первой инстанции.

Суд кассационной инстанции признал правомерным толкование суда первой инстанции о том, что понятие стоимости имущества общества с ограниченной ответственностью (ст. 94 ГК РФ) соответствует стоимости его чистых активов. Исходя из этого, принято решение о выплате истцу стоимости части чистых акти­вов ответчика, соответствующей его доле в уставном капитале.

До принятия и введения в действие Закона в судебной практике возникали и другие проблемы, связанные с пониманием категории "стоимость части имущест­ва", подлежащей выплате вышедшему из общества участнику.

Например, при рассмотрении требований акционерного общества "Страховая компания "АВСК" к акционерному обществу "Агентство ценных бумаг" — право­преемнику товарищества с ограниченной ответственностью "Агентство ценных бумаг" (ТОО "Агентство ценных бумаг" преобразовано в АО "Агентство ценных бумаг" 10 сентября 1997 года) о взыскании стоимости части имущества, соответ­ствующей доле в уставном капитале товарищества, в связи с выходом из товари­щества (заявление было подано 28 июля 1997 года) первая и апелляционная инстанции Арбитражного суда Вологодской области действительную стоимость доли АО "Страховая компания "АВСК" определили как сумму, равную его опла­ченной доле в уставном капитале и части стоимости имущества (активов) с выче­том размера уставного капитала пропорционально его доле а нем.

4<ie

Федеральный арбитражный с/а Северо-Западного округа постановлением от 26 августа 1998 года изменил судебные акты, указав, что действительная стои­мость доли истца соответствует части стоимости чистых активов товарищества, пропорциональной размеру его (истца) доли. Поэтому при исчислении действи­тельной стоимости доли истца не подлежали учету ни сумма, внесенная им в ус­тавный капитал товарищества, ни размер уставного капитала товарищества.

Развивая и уточняя положения ст. 94 ГК РФ о причитающейся части имущест­ва общества вышедшему участнику, ст. 26 Закона установила, что ему подлежит выплата действительной стоимости его доли, под которой, как указано в ст. 14 того же Закона, следует понимать часть стоимости чистых активов общества, пропорциональную размеру его доли в уставном капитале.

Чистые активы — это величина, определяемая путем вычитания из суммы ак­тивов организации суммы ее обязательств, принимаемых к расчету. Как преду­смотрено абз. 3 п. 3 ст. 20 Закона, стоимость чистых активов общества определя­ется в порядке, установленном федеральным законом и издаваемыми в соответ­ствии с ним нормативными документами. Такой закон еще не принят. Поэтому до недавнего времени стоимосгь чистых активов обществ с ограниченной ответст­венностью, кроме страховых организаций и банков, согласно приказу Минфина России от 12 ноября 1996 года № 97 исчислялась в соответствии с Порядком оценки стоимости чистых активов акционерных обществ, утвержденным приказом Минфина России и ФКЦБ от 5 августа 1996 года №№ 71,149.

Например, в вышеупомянутом деле по спору между ОАО "Ижевский мотозавод "Аксион-Холдинг" и ТОО "Уральский центр микроэлектроники" стоимость части имущества, подлежащая выплате истцу, подавшему заявление о выходе из това­рищества 20 февраля 1997 года, определена пропорционально его доле в устав­ном капитале товарищества, исходя из стоимости чистых активов товарищества на основании данных бухгалтерской отчетности за 1996 год. При этом расчет чистых активов товарищества, как констатировала кассационная инстанция, был правомерно проведен с учетом требований приказа от 5 августа 1996 года № 71/149.

Однако необходимо учитывать, что в соответствии с приказом Минфина Рос­сии от 13 января 2000 года № 4н приказ от 12 ноября 1996 года № 97 признан утратившим силу с 1 января 2000 года и, следовательно, исчисление стоимо­сти чистых активов обществ с ограниченной ответственностью на сегодняшний день не может осуществляться в порядке, установленном приказом от 5 августа 1996 года № 71/149.

Представляется, что в настоящее время (до принятия требуемых Законом нормативных актов в этой сфере) стоимость чистых активов обществ с ограни­ченной ответственностью следует определять в соответствии с Указаниями о бухгалтерском учете отдельных операций, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации, утвержденными при­казом Минфина России от 28 июля 1995 года № 81 (с изменениями и дополне­ниями от 12 ноября 1996 года).

Этой позиции придерживается, в частности. Судебная коллегия по граждан­ским делам Верховного Суда РФ, которая в своем определении по делу о выплате вышедшему из ТОО "Универсам Новокуйбышевский" участнику П. стоимости иму­щества, соответствующей ее доле в уставном капитале, указала, что при рас­смотрении дела исчисление чистых активов товарищества правомерно произве­дено в соответствии с методикой, утвержденной приказом Минфина России от 28 июля 1995 года № 81.

Положения ст. 94 ГК РФ и ст. 26 Закона о выплате вышедшему участнику стоимости части имущества (действительной стоимости доли) императивны. Они

не могут регулироваться иначе в учредительных документах общества. Если же документы общества содержат иные правила по этому поводу, они не имеют юридической силы независимо от того, были они оспорены или нет.

Спор в любом случае разрешается на основании закона. К примеру, в приве­денном деле о выплате вышедшему из ТОО "Универсам Новокуйбышевский" уча­стнику П. стоимости имущества суд пришел к выводу, что в уставе товарищества не могут содержаться положения, на основании которых стоимость части имуще­ства товарищества, соответствующей доле выходящего из товарищества участни­ка, может быть по каким-то основаниям уменьшена.

Наряду с выплатой действительной стоимости доли в денежной форме ст. 26 Закона говорит еще об одном способе компенсации выбывающему участнику. С согласия участника общество может выдать ему в натуре имущество такой же стоимости (натуральная форма).

Из приведенного положения следует, что выходящий участник не вправе тре­бовать выдачи ему имущества в натуре, в том числе и имущества, внесенного им в оплату своего вклада в уставный капитал⁵. Однако и само общество не может производить выплату в натуральной форме, если на это нет согласия участника, вышедшего из общества.

Императивными являются не только правило о безусловном праве участника на выход из общества и размере действительной стоимости его доли, подлежа­щей выплате, но и другие положения ст. 26 Закона. К таковым следует отнести и правила о порядке, способах и сроке⁶ выплаты действительной стоимости доли выходящему участнику⁷.

Императивность норм о порядке, способах и сроке выплаты действительной стоимости доли означает, что к отношениям, связанным с выходом участника из общества после введения в действие Закона (с 1 марта 1998 года), не подлежат применению положения учредительных документов обществ с ограниченной от­ветственностью, устанавливающие иные, чем в ст. 26 Закона, порядок и условия выхода участника из общества. Иллюстрацией к сказанному может служить сле­дующее дело.

Общество с ограниченной ответственностью "Юридическая фирма "Регион", будучи участником общества с ограниченной ответственностью "Инвестиционно-финансовая компания "Регион", заявило о выходе из этого общества. 16 марта 1998 года между ними заключен договор, согласно которому 000 "ИФК "Регион" передает 000 "Юридическая фирма "Регион" в качестве выплаты стоимости час­ти имущества, соответствующей его доле в уставном капитале общества, долю в общем имуществе по договору простого товарищества (о долевом участии в строительстве).

⁵ Это касается имущества, переданного в качестве вклада в уставный капитал общества не только в собственность, но и в пользование (на определенный срок). Правда, во втором случае относительно такого имущества учредительным договором могут быть установлены иные правила (п. 4 ст. 15 Закона).

⁶ В данном случае речь идет об императивности положений ст. 26 Закона о сроке выпла­ты действительной стоимости доли применительно к началу срока выплаты — с момента окончания финансового года, в течение которого подано заявление о выходе из общества, и к окончанию срока выплаты — не позднее шести месяцев с указанного момента начала срока выплаты. Шестимесячный же период выплаты может быть сокращен уставом общества.

⁷ Необходимо учитывать, что эти правила не влияют на определение размера доли уча­стника общества, а лишь предусматривают механизм реализации его права на получение компенсации стоимости его доли в имуществе общества при вмходе из него.

Общество с ограниченной ответственностью "Инвестиционно-финансовая ком­пания "Регион" обратилось в Арбитражный суд Тюменской области с иском к 000 "Юридическая фирма "Регион" о признании недействительным указанного дого­вора от 16 марта 1998 года.

Решением от 23 июля 1998 года исковые требования удовлетворены.

Апелляционная и кассационная (Федеральный арбитражный суд Западно-Си­бирского округа) инстанции постановлениями соответственно от 4 декабря 1998 года и от 10 февраля 1999 года решение суда первой инстанции оставили без изменения.

Как видно из материалов дела, договор от 16 марта 1998 года был заключен в период действия Закона и условия этого договора об определении размера дей­ствительной стоимости и сроках выплаты действительной стоимости доли проти­воречат положениям ст. 26 Закона, согласно которым размер действительной стоимости доли устанавливается на основании данных бухгалтерской отчетности общества за год, в течение которого было подано заявление о выходе, а выплата этой действительной стоимости должна быть осуществлена в течение шести ме­сяцев с момента окончания финансового года, в течение которого было подано заявление о выходе из общества.

При таких обстоятельствах оспариваемый договор на основании ст. 168 ГК РФ правомерно признан ничтожным.

Если же спор о выходе из общества возник до введения в действие Закона, действуют разъяснения, содержащиеся в п. 30 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 года № 6/8: при применении ст. 94 Гражданского кодекса следует иметь в виду, что до принятия закона об обществах с ограничен­ной ответственностью при рассмотрении требований о выплате выходящему из такого общества участнику стоимости части имущества, соответствующей его доле в уставном капитале общества, необходимо руководствоваться порядком, способом и сроками выплаты, предусмотренными учредительными документами соответствующего общества, если указанные условия не противоречат Граждан­скому кодексу.

В связи со сказанным может возникнуть вопрос о соотношении ст. 26 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, устанавливающей применитель­но к выходу участника из общества императивные правила, со ст. 94 Гражданско­го кодекса РФ, согласно которой выплата стоимости части имущества произво­дится в порядке, способом и в сроки, которые предусмотрены законом об общест­вах с ограниченной ответственностью и учредительными документами об­щества (в ст. 94 ГК РФ говорится о диспозитивных началах механизма реализа­ции права выплаты доли вышедшему участнику).

Представляется, что в данном случае следует применять нормы Закона, по­скольку они являются специальными по отношению к общему правилу, содержа­щемуся в ст. 94 ГК РФ.

Такое понимание отражено и в постановлении Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 9 декабря 1999 года № 90/14, где применительно к сроку выплаты дейст­вительной доли (не позднее шести месяцев с момента окончания финансового года, если меньший срок не предусмотрен уставом общества) разъясняется, что положения устава, устанавливающие для выплаты такой доли срок, превышаю­щий шесть месяцев, не должны применяться (п. 16).

К порядку осуществления права выхода участника из общества относится во­прос об определении действительной стоимости его доли. Согласно ст. 26 Закона действительная стоимость доли определяется на основании данных бухгалтер­ской отчетности общества за год, в течение которого было подано заявление о выходе из общества. Не рассуждая о целесообразности такого порядка определе-

ния действительной стоимости доли⁸, хотелось бы отметить, что участник обще­ства может быть не согласен с размером действительной стоимости его доли, определенным обществом. В этом случае он вправе обратиться в суд с соответст­вующим требованием.

В судебной практике истцы зачастую представляют суду документ об оценке действительной стоимости принадлежащей им доли, составленный оценщиком и отличающийся от оценки, произведенной обществом. Поэтому при рассмотрении таких требований суд, устраняя противоречивые сведения об одном и том же объекте, проверяет обоснованность доводов участника, а также возражений об­щества на основании представленных сторонами доказательств, предусмотрен­ных гражданским процессуальным и арбитражным процессуальным законодатель­ством.

В подобных ситуациях по определению суда может быть проведена повторная оценка действительной стоимости доли (ст. 9 Федерального закона "Об оценоч­ной деятельности в Российской Федерации"), Повторное заключение оценщика также необязательно для суда: оно подлежит оценке по общим правилам. Ре­зультаты оценки такого заключения и других доказательств должны быть отра­жены в решении суда.

Срок для исполнения обязательства по выплате вышедшему участнику дейст­вительной стоимости его доли — не позднее шести месяцев с момента окончания финансового года, в котором подано заявление о выходе, если уставом не преду­смотрен меньший срок. Если общество в случаях, указанных Законом и в установ­ленный им срок, не выплачивает участнику стоимость его доли, последний впра­ве требовать ее взыскания в судебном порядке.

Следствие просрочки исполнения обществом обязательства перед вышедшим участником по выплате действительной стоимости его доли в уставном капитале общества — возможность применения ст. 395 ГК РФ.

До принятия постановления от 9 декабря 1999 года № 90/14 в судебной прак­тике не было единого подхода в этом вопросе. Исходя из того, что возникающее в силу ст. 26 Закона обязательство по выплате участнику действительной стоимо­сти доли является денежным, в п. 18 указанного постановления специально ого­варивается, что при рассмотрении спора по такому обязательству суд вправе удовлетворить наряду с требованием о взыскании суммы долга и требование о взыскании процентов за неправомерное пользование чужими денежными средст­вами в порядке, предусмотренном ст. 395 ГК РФ.

Необходимо отметить, что положения ст. 395 ГК РФ о начислении процентов не применяются к обязательствам, которые по своему содержанию являются на­туральными, то есть тогда, когда между обществом и вышедшим участником вме­сто выплаты действительной стоимости доли была достигнута договоренность о выдаче в натуре имущества такой же стоимости.

Право требования действительной стоимости доли, будучи требованием, вы­текающим из гражданско-правового обязательства, может быть переуступлено в порядке ст. 382-390 ГК РФ.

Здесь не действуют положения, установленные ст. 21 Закона применительно к порядку осуществления преимущественного права приобретения доли другими участниками общества. Как уже указывалось, это связано с тем, что с момента подачи заявления участника о выходе из общества его доля переходит к общест-

⁸ На практике, в частности, посредством недобросовестных действий общества и его участников с момента подачи заявления о выходе и до окончания финансового года активы общества могут быть уменьшены, следствием чего становится нарушение имущественных прав выбывающего участника.

ву и одновременно возникает обязательство общества перед вышедшим участни­ком о выплате действительной стоимости его доли.

К обязательству по выплате вышедшему участнику действительной стоимости его доли (выплате имущества в натуре) подлежат применению не только нормы Гражданского кодекса об ответственности за неисполнение денежного обязатель­ства (ст. 395) и о переходе прав кредитора к другому лицу (ст. 382-390), но и другие общие положения Кодекса, касающиеся, в частности, исполнения обяза­тельств (глава 22), ответственности за нарушение обязательств (глава 25) и пре­кращения обязательств (глава 26), с учетом изъятий, определенных ст. 26 За­кона.

В п. 4 ст. 26 Закона установлено, что выход участника из общества не освобо­ждает его от обязанности перед ним по внесению вклада в имущество общества, возникшей до подачи заявления о выходе из него. Речь идет о предусмотренном ст. 27 Закона вкладе, который не является вкладом в уставный капитал общества и не изменяет размер и номинальную стоимость долей участников в уставном капитале общества. Вместе с тем вклад в имущество общества влияет на размер чистых активов, исходя из которого определяется действительная стоимость доли каждого участника общества.

Выход участника из общества необходимо отличать от исключения участника, осуществляемого в соответствии со ст. 10 Закона. Оба случая являются частными применительно к регулируемому ст. 23 Закона положению о приобретении обще­ством доли в уставном капитале. В чем-то "выход" и "исключение" из общества сходны: в частности, как при выходе, так и при исключении доля, принадлежав­шая участнику, переходит к обществу. В обоих случаях участнику общества вы­плачивается действительная стоимость его доли или с его согласия выдается имущество в натуре такой же стоимости.

Отличия между этими двумя категориями содержатся прежде всего в их осно­ваниях. Для выхода участника из общества таковым является его волеизъявле­ние, которое должно быть добровольным и свободным. Исключение же участника из общества происходит вопреки его воле, в случае грубого нарушения им своих обязанностей либо его действий (бездействия), делающих невозможной деятель­ность общества или существенно ее затрудняющих. Если выход участника из об­щества происходит по его инициативе, то исключение — по инициативе общест­ва.

Имеются отличия и в порядке их реализации. Исключение из общества воз­можно только в судебном порядке. Для выхода из общества достаточно лишь соответствующего заявления участника: не требуются судебные решения или решения самого общества.

Во многом с положениями о выходе участника из общества схожи и правила о другом частном случае приобретения обществом доли в уставном капитале. Речь идет о ситуации, когда уставом общества уступка доли участника третьим лицам запрещена, а другие участники общества от ее приобретения отказываются, а также при отказе в согласии на уступку доли участнику общества или третьему лицу, если необходимость получить такое согласие предусмотрена уставом обще­ства (п. 3 ст. 93 ГК РФ и п. 2 ст. 23 Закона).

На практике эти положения законодательства об обществах с ограниченной ответственностью иногда смешиваются.

В частности, при рассмотрении уже упомянутого спора между АО "Страховая компания "АВСК" и АО "Агентство ценных бумаг" (правопреемником ТОО "Агент­ство ценных бумаг") о взыскании стоимости части имущества, соответствующей его доле в уставном капитале товарищества. Арбитражный суд Вологодской об­ласти применил п. 3 ст. 93 ГК РФ.

Кассационная инстанция в связи с этим отметила, что суд неправильно приме­нил нормы материального права, поскольку п. 3 ст. 93 Кодекса определяет вы­плату обществом его участнику действительной стоимости доли в связи с невоз­можностью ее отчуждения третьим лицам и потому данные положения к спору о выходе истца из товарищества не подлежит применению.

Помимо отличий при осуществлении приобретения обществом доли в указан­ных случаях, они различаются также порядком их реализации.

Так, при выходе действительная стоимость доли определяется по данным бух­галтерской отчетности общества за год, в течение которого было подано заявле­ние о выходе из общества, а при невозможности уступки доли участнику общест­ва или третьим лицам — за последний отчетный период, предшествующий дню обращения участника общества с требованием к обществу о приобретении доли.

Имеются и другие отличия, в частности в сроках исполнения обязательства общества по выплате действительной стоимости доли (выдаче имущества в на­туре).

и. файзутдинов, судья Высшего Арбитражного Суда РФ, кандидат юридических наук