Нормы международного договора и национальное законодательство о векселях

Одной из особенностей правового регулирования вексельных правоотношений является то, что они в значительной степени регулируются международными договорами, в которых участвует Россия. В связи с этим в практике арбитражных судов нередко возникает необходимость выявления соотношения норм международного права и национального законодательства.

Так, по одному из дел по требованию векселедержателя с векселедателя простого векселя арбитражным судом была взыскана вексельная сумма, а также проценты в размере ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации на день вынесения решения и пеня в том же размере. Взыскание процентов и пени в таком размере было произведено судом на основании статьи 48 Положения о переводном и простом векселе и статьи 3 Федерального закона от 11 марта 1997 г. N 48-ФЗ "О переводном и простом векселе" <*>.

--------------------------------

<*> Закон вступил в силу со дня его официального опубликования - 18 марта 1997 г. В соответствии со ст. 3 Закона в отношении векселя, выставленного к оплате и подлежащего оплате на территории Российской Федерации, проценты и пеня, указанные в статьях 48 и 49 Положения о переводном и простом векселе, выплачиваются в размере учетной ставки Банка России по правилам, установленным ст. 395 ГК РФ.

Ответчик (векселедатель) обратился с кассационной жалобой, в которой просил решение отменить, поскольку суд применил Закон, не подлежащий применению. При этом он приводил следующие доводы.

В 1937 г. СССР присоединился к международной Конвенции, устанавливающей Единообразный закон о переводных и простых векселях <*> (Женева, 7 июня 1930 г.) (далее - Конвенция), приняв на себя обязательства, установленные этой Конвенцией. В соответствии со статьей I Конвенции принятие на себя этих обязательств могло быть "обусловлено оговорками, о которых каждая из Высоких Договаривающихся Сторон должна в этом случае заявить в момент своей ратификации или своего присоединения. Эти оговорки должны быть выбраны из числа тех, о которых упоминает приложение II к настоящей Конвенции".

--------------------------------

<*> Конвенция, с приложениями и протоколом, вступила в силу 1 января 1934 г., дата вступления в силу для России - 23 февраля 1937 г.

Текст Конвенции опубликован в "Вестнике ВАС РФ" N 1 за 1995 год. С. 100 - 125.

Приложение II к Конвенции содержит статью 13, в соответствии с которой "каждая из Высоких Договаривающихся Сторон имеет право предписать в отношении переводных векселей, которые составлены и подлежат оплате на ее территории, что ставка процентов, о которой идет речь в статье 48, пункт 2, и в статье 49, пункт 2, Единообразного закона, может быть заменена ставкой законных процентов, действующей на территории этой Высокой Договаривающейся Стороны".

Таким образом, оговорка о размере применимых процентов могла быть сделана только в момент присоединения к Конвенции или при ее ратификации.

Применение процентов и пени в размере учетной ставки, установленной Банком России, не было оговорено Российской Федерацией в момент присоединения к Конвенции.

Оговорка о размере процентов, внесенная статьей 3 Федерального закона "О переводном и простом векселе" и устанавливающая, что "проценты и пеня, указанные в статьях 48 и 49 Положения о переводном и простом векселе, выплачиваются в размере учетной ставки, установленной Центральным банком Российской Федерации", противоречит Единообразному закону.

В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации "нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора".

Исходя из вышесказанного, статья 3 Федерального закона "О переводном и простом векселе", по мнению ответчика, не должна была применяться, поскольку противоречит Конвенции от 7 июня 1930 г., устанавливающей Единообразный закон о переводных и простых векселях, и соответственно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации.

Однако при этом ответчик не принял во внимание следующее.

Абзацы первый и второй статьи I Конвенции предусматривают, что:

"Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются ввести в действие на своих территориях по принадлежности, либо в одном из его подлинных текстов, либо на своих национальных языках, единообразный закон, составляющий приложение I к настоящей Конвенции.

Это обстоятельство будет, в случае необходимости, обусловлено оговорками, о которых каждая из Высоких Договаривающихся Сторон должна в этом случае заявить в момент ратификации или своего присоединения. Эти оговорки должны быть выбраны из числа тех, о которых упоминает приложение II к настоящей Конвенции".

При присоединении Союза ССР к упомянутой Конвенции была сделана следующая общая оговорка: "Присоединение Союза ССР к этому акту делается с оговоркой о его праве воспользоваться постановлениями, упомянутыми в приложении II к этой Конвенции, в порядке применения абзаца 2 статьи I".

Как следует из данной оговорки, Союз ССР (и Россия - как правопреемник Союза ССР по его международным обязательствам) оговорил при присоединении свое право устанавливать в национальном законодательстве иные правила, чем предусмотрено Единообразным законом, в рамках, определенных приложением II к Конвенции.

Статья 13 приложения II допускает право предписать в отношении переводных векселей, которые составлены и подлежат оплате на территории Договаривающейся Стороны, что ставка процентов, о которой идет речь в статье 48, пункт 2, и в статье 49, пункт 2, Единообразного закона, может быть заменена ставкой законных процентов, действующей на территории Договаривающейся Стороны.

Статья 14 приложения II допускает в отступление от статьи 48 включение в национальный закон постановления, по которому векселедержатель может потребовать от того, против кого он обращает свой иск, уплаты комиссии в размере, определяемом национальным законом.

Следовательно, нормы статьи 3 Федерального закона "О переводном и простом векселе" приняты в соответствии и с учетом положений Женевской конвенции 1930 г.

В связи с изложенным отсутствуют основания для признания данной нормы противоречащей части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, устанавливающей приоритет норм международного права.

С учетом этого кассационная инстанция оставила решение первой инстанции без изменения, а жалобу - без удовлетворения.