учебный год 2023 / 1vestnik_grazhdanskogo_prava_2014_06

Гражданское ПРАВО в комментариях

171

несогласие должника при этом может быть учтено кредитором: в этом случае кредитор вправе выбирать, принять или же нет исполнение от третьего лица, не впадая при этом в просрочку1. Под влиянием Германского гражданского уложения (далее – ГГУ) прокредиторское правовое регулирование было закреплено в ряде бывших союзных республик СССР2.

При реализации продолжниковской концепции, напротив, требуется непременное согласие или одобрение должника при исполнении обязательства за него третьим лицом3.

Наиболее ярким примером реализации продолжниковской концепции является общее право4, однако Трайтель (Treitel) отмечает, что вопрос о том, будет ли обязательство считаться исполненным, если оно уже осуществлено без согласия или же ведома должника, является открытым. При этом он приводит мнение судьи (dicta), согласно которому исполнение обязательства третьим лицом имеет правовое значение, если должник утверждает его или же соглашается с ним5 (исключения составляют случай отмены платежа и его возвращения тре-

тельстве Эстонии (ст. 78(3) Закона об обязательствах (Võlaõigusseadus / Law of Obligations Act (LOA))) (приводится по: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). P. 743).

Право кредитора отказаться от принятия исполнения установлено также для случая, когда имеет место актуальный интерес в личном исполнении обязательства должником, что закреплено в законодательстве Словении и Италии (приводится по: ibidem).

Согласно же польскому законодательству, кредитор не вправе отказать в принятии исполнения даже при возражении должника, если это обязательство монетарное (п. 2 ст. 352 ГК Польши) (приводится по: ibidem).

1  Данное правило вовсе отсутствует в ГК Латвии (согласно ст. 1815 исполнение личного обязательства может быть осуществлено третьим лицом без ведома и помимо воли должника; исключение составляет лишь личное исполнение), что позволяет охарактеризовать данный подход как крайний прокредиторский (приводится по: Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 134).

Что касается правового регулирования в Дании, Нидерландах, Португалии, Швеции и Шотландии (хотя последнее недостаточно ясно), то там закреплено право кредитора выбирать, принимать или нет исполнение третьего лица, в случае возражения со стороны должника (приводится по: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). P. 743).

2  См., например, ст. 431 ГК Азербайджана и ст. 383 ГК Туркменистана.

3  Согласно ГК Чешской Республики согласие должника при исполнении его обязательства третьим лицом обязательно, но в предпринимательском (коммерческом) праве закреплено иное регу-

лирование (приводится по: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). P. 744).

4  Как утверждает С.В. Сарбаш (Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 136), на практике договорные обязательства очень часто исполняются третьим лицом посредством той или иной юридической тех-

ники (см., например: Whittaker S. Performance of Another’s Obligation: French and English Law Contrasted (http://ouclf.iuscomp.org/articles/whittaker.shtml)).

5  Walter v. James, (1871) L.R. 6 Ex. 124 (приводится по: Treitel G.H. The Law of Contract. 11th ed. Sweet & Maxwell, 2003. P. 756).

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 6 2014 ТОМ 14

172

тьему лицу до одобрения должником, а также случай ошибочного – со стороны третьего лица – платежа).

Согласие кредитора, в том числе предполагаемое, в английском праве также имеет правовое значение, если речь идет об исполнении неличного (по существу или же исходя из положений договора) обязательства. Так, если кредитор принял исполнение обязательства от третьего лица, то оно погашает обязательство по договору даже тогда, когда не является надлежащим согласно условиям договора (например, принятие меньшей суммы от отца должника погашает долг должника в полном объеме). Необходимо также отметить, что третье лицо должно при этом действовать от имени должника и с намерением освободить его от долга перед кредитором, в том числе при погашении одним из содолжников части долга: до тех пор, пока не будет доказано обратное, презюмируется, что долг был уплачен в рамках собственной части содолжника-плательщика1.

В рамках сбалансированной концепции учитываются интересы всех трех участвующих в правоотношении лиц2. С.В. Сарбаш выделяет три основных способа достижения компромисса в этом случае.

Во-первых, третье лицо может исполнить обязательство за должника, а кредитор обязан его принять, если третье лицо имеет законный интерес в исполнении чужого обязательства.

1  Treitel G.H. Op. cit. P. 755.

2  В комментарии к Французскому гражданскому кодексу упоминается следующий компромиссный вариант: должник вправе выступать против исполнения обязательства третьим лицом, если докажет, что такое исполнение наносит ему ущерб (см., например: Морандьер Л.Ж. де ла. Гражданское право Франции: В 3 т. / Пер. с франц. Е.А. Флейшиц. Т. 2. М.: Иностр. лит., 1960. С. 525 (приводится по : Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 136); Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). P. 743).

Так, например, согласно ГК Нидерландов (ст. 6:30) третье лицо вправе исполнить обязательство должника только в том случае, если это не противоречит сути и смыслу данного обязательства. Также в ст. 6:73 при установлении обязательства кредитора учитывается законный интерес третьего лица в исполнении обязательства (см.: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). P. 743).

В ГК Греции наряду с прокредиторским правилом, запрещающим исполнение обязательства третьим лицом, если оно причиняет вред кредитору (ст. 317), закреплено также право кредитора не принять исполнение при возражении должника, что характеризует данное регулирование как сбалансированное (ст. 318) (см. ibidem).

Согласно законодательству Словакии, согласие должника необязательно, если третье лицо обезопасит исполнение обязательства посредством предоставления гарантии или иным правовым способом, а должник данное обязательство не исполнял (см.: Ibid. P. 744).

В.С. Толстой обращает внимание на то, что (в идеале) должны быть приняты во внимание не только опасения кредитора оказаться беззащитным перед фактом нарушения третьим лицом обязательства должника, но и всякий иной заслуживающий внимания интерес третьего лица, а также мотивы, по которым кредитор может отказаться от исполнения, предлагаемого третьим лицом, при условии, что они не противоречат смыслу гражданского законодательства и нормам морали (см.: Толстой В.С. Исполнение обязательств. М.: Юрид. лит., 1973. С. 76).

Гражданское ПРАВО в комментариях

173

Некий компромисс интересов, схожий с положениями российского дореволюционного регулирования, представляет собой подход французского гражданского законодательства. Так, если обязательство не связано для кредитора с личностью должника, то оно согласно ст. 1236 Кодекса Наполеона может быть исполнено всяким лицом, которое в этом заинтересовано, как, например, совместно обязанным лицом или поручителем. Необходимо отметить, что при этом обязательство может быть исполнено даже третьим лицом, которое в этом не заинтересовано, если это третье лицо действует от имени и в целях освобождения должника от обязательства или если, действуя от своего имени, оно не вступает в права кредитора.

С нашей точки зрения, сбалансированная концепция наиболее ярко проявляется в рамках правового регулирования, предусмотренного ст. III.–2:107 Проекта Общей системы координат (Draft Common Frame of Reference (далее – DCFR)). Согласно п. 1 указанной статьи, если исполнение обязательства в соответствии с положениями, его регулирующими, не связано с личностью должника, то кредитор не может отказать в принятии исполнения данного обязательства от третьего лица, если:

1)третье лицо действует с согласия должника;

2)третье лицо имеет законный интерес в исполнении обязательства1, а должник его не исполнил в срок или же очевидно, что он не сможет его исполнить в срок.

При этом согласно п. 3 данной статьи, если личное исполнение обязательства должником не требуется, а кредитор принял исполнение от третьего лица, хотя

ине имело место ни одно из обстоятельств, перечисленных выше, долг считается погашенным, однако кредитор становится ответственным перед должником за какой-либо ущерб, причиненный принятием им исполнения от третьего лица. Решение вопроса о том, будет ли третье лицо, исполнившее обязательство должника, иметь право регресса к должнику, зависит от обстоятельств, а также от положений, регулирующих вопросы ведения чужого дела без поручения

инеосновательного обогащения2.

Необходимо отметить, что, согласно комментарию к указанной статье DCFR, кредитор вправе отказаться принимать исполнение обязательства должника от третьего лица в случае, когда третье лицо пытается собрать требования против должника путем исполнения его обязательств3.

1  Например, в случае уплаты материнской компанией долга за свою дочернюю компанию в целях сохранения кредитного рейтинга последней (см.: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). P. 740).

2  Ibidem.

3  Ibid. P. 741. Данное положение схоже с актуальным отечественным правовым регулированием и комментариями германской доктрины, что будет раскрыто далее – в рамках анализа указанных правопорядков.

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 6 2014 ТОМ 14

174

Также в рамках сбалансированной концепции возможен такой вариант компромисса, как отсутствие суброгации, – если исполнение произведено третьим лицом без согласия должника1 или же в отсутствие у третьего лица соответствующего законного интереса на исполнение обязательства должника2.

Внастоящий момент в российской правовой системе закреплен так называемый продолжниковский подход с элементами сбалансированной концепции. Так, в п. 1 ст. 313 ГК РФ говорится о возложении исполнения на третье лицо именно должником (независимо от воли на то кредитора, подразумевая согласие на то третьего лица), однако в п. 2 ст. 313 ГК РФ в рамках исключения говорится об исполнении обязательства по инициативе третьего лица (независимо от воли как кредитора, так и должника). При этом право третьего лица исполнить обязательство за должника независимо от наличия у него интереса

висполнении за должника и без согласия или вопреки возражениям последнего в ГК РФ не закреплено, а в рамках судебной практики данный вопрос разрешается отнюдь не единообразно3.

Вдореволюционном отечественном праве правовое регулирование исполнения обязательства должника третьим лицом было в большей степени аналогично нормам ГГУ, чем актуальное правовое регулирование, однако в ГК РСФСР 1922 г. данные нормы уже отсутствовали. В советском гражданском праве на разных этапах его развития закреплялся перечень оснований исполнения обязательства должника третьим лицом, а именно оснований возложения должником данного исполнения на третье лицо4. Как отмечает С.В. Сарбаш, данное закрепление оснований выступает характерной особенностью советского гражданского права и представляет собой ограничение использования института исполнения обязательства должника третьим лицом, в основе которого лежит известное влияние административного метода управления плановой экономикой5.

1  Согласно правовому регулированию Испании, при принятии кредитором исполнения от третьего лица несмотря на возражения должника третье лицо лишается право суброгации и уполномочено лишь на иск из (неосновательного) обогащения (приводится по: Ibid. P. 743).

2  См., например, ст. 1236 ГК Бельгии (приводится по: ibidem).

3  См., например, постановление ФАС Московского округа от 23 октября 2013 г. № Ф05-13261/13 по делу № А40-11956/2013.

4  В Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. (ст. 38) и ГК РСФСР 1964 г. (ст. 171) содержались три основания возложения: 1) случаи, предусмотренные установленными правилами; 2) связанность третьего лица с одной из сторон административной подчиненностью; 3) связанность третьего лица с одной из сторон соответствующим договором. В соответствии с п. 1 ст. 62 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. исполнение обязательства, возникшего из договора, может быть возложено в целом или в части на третье лицо, если это 1) предусмотрено законодательством или 2) договором, а равно если 3) третье лицо связано с одной из сторон соответствующим договором. Упоминание об административной подчиненности было изъято из нормы.

5  Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 125.

Гражданское ПРАВО в комментариях

175

Следует отметить, что в действующем ГК РФ – по сравнению с гражданским законодательством советского периода – нет никаких, даже формальных, препятствий для возложения на третье лицо исполнения внедоговорного обязательства, например деликтного обязательства или же обязательства из неосновательного обогащения1. Однако в данной работе акцент сделан на исполнении третьим лицом именно договорного обязательства, так как последующие вариации исполнения обязательства связаны с развитием данной правовой конструкции и могут быть рассмотрены лишь после детального анализа исполнения договорного обязательства.

Возвращаясь к отечественному дореволюционному правовому регулированию, следует в первую очередь отметить в нем отсутствие возложения исполнения обязательства по инициативе должника. Так, согласно ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи 1905 г. «[о]бязательство, не требующее непременно исполнения его лично самим должником… может быть исполнено вместо должника, даже без его ведома посторонним лицом. Веритель вправе отказаться от принятия предлагаемого ему посторонним лицом исполнения обязательства, если против сего должник спорит или если постороннее лицо требует уступки ему верителем требования»2. Таким образом, в аспекте воли третьего лица на исполнение обязательства должника указано, что им не должна преследоваться цель впоследствии безоговорочно (без ведома и (или) без согласия должника) заменить кредитора в обязательстве с должником, т.е. имеет значение субъективное основание исполнения обязательства – уже на этапе оценки кредитором возможности принятия исполнения обязательства должника от третьего лица.

Согласно одному из комментариев к норме ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи, «[и]нтерес верителя состоит лишь в том, чтобы доставляемое ему удовлетворение вполне соответствовало возникшему в его пользу обязательству, но если такое соответствие не обусловливается личными качествами должника, то для верителя безразлично, производится ли исполнение самим должником или кем-либо посторонним. С этой точки зрения безразлично также, производит ли третье лицо исполнение по поручению должника или с его согласия, или же, напротив того, без его ведома, или даже против его воли»3.

1  Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 125. Аналогичной точки зрения придерживаются также М.И. Брагинский и В.В. Витрянский (см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 374).

2  Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (С объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии и с приложением законопроекта об авторском праве, одобренным Государственною Думою) / Под ред. И.М. Тютрюмова; Сост. А.Л. Саатчиан. Т. 2. СПб.: Тип. т-ва печ. и изд. дела «Труд», 1910.

С. 212–213.

3  Там же. Т. 2. С. 213.

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 6 2014 ТОМ 14

176

Необходимо подчеркнуть два ключевых момента в данном – так и нереализованном – проекте: во-первых, обязательство исполняется не по воле должника, а по воле третьего лица, инициирующего исполнение обязательства кредитора, во-вторых, кроме возражения должника (общее правило прокредиторского подхода, закрепляющее за кредитором право выбора) основанием для отказа

впринятии исполнения обязательства служит также требование третьего лица совершить в отношении него уступку права требования к должнику (сбалансированный подход). Первый из указанных моментов аналогичен действовавшему на тот момент (а также действующему сейчас) положению ГГУ (§ 267) и указывает на смещение акцента с волеизъявления должника на волеизъявление третьего лица. Второй момент касается воли третьего лица на исполнение обязательства должника и отчасти соотносится с комментариями германской доктрины к § 267 ГГУ, что будет рассмотрено далее – при анализе исполнения обязательства должника третьим лицом согласно правовому регулированию Германии.

Что касается правового значения интереса третьего лица в исполнении обязательства должника, необходимо привести следующий комментарий к ст. 1614 проекта Гражданского уложения Российской империи: «Между исполнением, не сопровождавшимся вступлением третьего лица в права удовлетворенного им верителя, с одной, и исполнением, которое сопровождается таковым вступлением,

сдругой стороны, существует принципиальное различие, состоящее в том, что

впервом случае третье лицо действует с намерением освободить должника от обязательства и прекратить оное, во втором же – с намерением приобрести себе право верителя по обязательству. Различие это выражается на практике, во-первых,

втом, что в первом случае вместе с прекращением обязательства отменяются и все обеспечения и преимущества, ему принадлежащие (залог, поручительство, старшинство), так что третье лицо, произведшее исполнение, должно довольствоваться общей личной ответственностью должника по возникшему в его пользу обязательству последнего – возместить расход по исполнению, и, во-вторых, в том, что предмет сего нового обязательства определяется размером действительно понесенных третьим лицом издержек или действительного обогащения должника и, следовательно, может быть по объему меньше предмета того обязательства, по которому произведено было исполнение. Ни то ни другое изменение не происходит при вступлении третьего лица в права удовлетворенного им верителя, как тогда, когда оно совершается посредством договорной передачи сих прав, т.н. уступки, так и в том случае, когда оно происходит в силу закона»1.

Намерение третьего лица освободить должника от обязательства и прекратить его выделяется как характерная черта исполнения обязательства третьим лицом согласно комментариям к § 267 ГГУ.

1  Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (С объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии и с приложением законопроекта об авторском праве, одобренным Государственною Думою) / Под ред. И.М. Тютрюмова; Сост. А.Л. Саатчиан. Т. 2. С. 214.

Гражданское ПРАВО в комментариях

177

Согласно § 267 ГГУ, если исполнение обязательства не связано с личным исполнением его должником, то оно может быть исполнено третьим лицом. Согласие должника не требуется. Кредитор может отказаться от принятия исполнения обязательства, если должник возражает. Таким образом, законодательно закреплены право третьего лица исполнить неличное обязательство и, соответственно, обязанность кредитора принять данное исполнение, а также право кредитора отказаться от принятия указанного неличного обязательства только

втом случае, если возражает должник.

Всоответствии с абз. 1 указанной нормы по общему правилу исполнение обязательства может быть осуществлено третьим лицом при определенных условиях. Предпосылкой данной нормы считают прежде всего необходимость обеспечения стабильности гражданского оборота, предполагающего заинтересованность кредитора – по сути – лишь в содержании обязательства, в его исполнении в принципе, а не

висполнении обязательства конкретным лицом1. Данное нормативное положение содержит две оговорки: о том, что, исходя из природы обязательства, «долг не должен быть исполнен конкретным лицом», а также о том, что исполнение обязательства не является персонифицированным в соответствии с условиями договора2.

Вгерманской доктрине с точки зрения объективных оснований вступления третьего лица в обязательство детально проработан вопрос, какое именно обязательство является личным и, следовательно, какое обязательство не может быть исполнено третьим лицом. Так, согласно комментариям к ГГУ, исполнение обязательства конкретным лицом является важным и должно приниматься в расчет

вследующих случаях: в рамках трудовых отношений3; в случае исполнения обязательства душеприказчиком или же участником, управляющим делами простого товарищества (управляющим участником)4; при оказании услуг5, в том числе услуг

вобласти науки или искусства6, медицинских услуг, услуг хранения (в отношении хранителя), агентских услуг (в отношении доверенного лица); при выполнении

1  Krüger W. in:MünchenerKommentarzumBürgerlichenGesetzbuch:In11Bde.Bd.2a:Schuldrecht– Allgemeiner Teil (§§ 241–432). 4. Aufl. C.H. Beck, 2003. Vor § 267; Bittner C. in: J. von Staudingers Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch. Buch 2: Recht der Schuldverhältnisse (§§ 255–304) (Leistungsstörungsrecht 1). Sellier; De Gruyter, 2004. Vor § 267; Caemmerer E. von. Irrtümliche Zahlung fremder Schulden // Vom deutschen zum europäischen Recht: Festschrift für Hans Dölle. Bd. I. Mohr Siebeck, 1963.

2  Bittner C. Op. cit.; Krüger W. Op. cit.

3  Grüneberg Chr. in: Palandts Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch. 70. Aufl. C.H. Beck, 2011. § 267. Rn. 1.

4  Gröschler P. in:Historisch-kritisherKommentarzumBGB/M.Schmoeckel,J.Rückert,R.Zimmermann (Hgs.). Bd. I: Allgemeiner Teil (§§ 1–240). Mohr Siebeck, 2003. S. 787; Grüneberg Chr. Op. cit.

5  Markesinis B.S., Unberath H., Johnston A. German Law of Contracts: A Comparative Treatise. 2nd ed. Hart Publishing, 2006. P. 361

6  Krüger W. Op. cit.; Gröschler P. Op. cit. S. 785, 787.

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 6 2014 ТОМ 14

178

работ по проектированию кораблей или строительству жилых домов1, а также в случае неисполнения обязательства должником2.

Сфера обязательств, которые могут быть исполнены вместо должника третьим лицом, ничем не ограничена3, однако к ним неприменима норма, касающаяся денежных штрафов из публично-правовых отношений, так как целью взыскания штрафа является взыскание денежного штрафа именно из собственных средств должника – виновника правонарушения4. Иначе решается аналогичный вопрос5, если имело место пренебрежение указанной публичной обязанностью, представляющей собой заслуживающее наказания противоправное деяние (абз. 2 § 258 Уголовного кодекса Германии). Личный характер обязательства уплатить штраф не исключает, однако, что правонарушитель (должник по внедоговорному обязательству) может потребовать в рамках гражданско-правовых отношений компенсации в размере оплачиваемой суммы в связи с нарушением обязанности публичных органов давать (необходимые) разъяснения6.

При исполнении неличного обязательства такой субъективный момент, как возражение должника, для кредитора необязательно – и принятие им исполнения от третьего лица гасит требование кредитора к должнику так же, как если бы должник сам исполнил обязательство7. Как отмечают Петер Хубер (Peter Huber) и Дитер Медикус (Dieter Medicus), данное регулирование на первый взгляд невыгодно для должника, ведь он не может помешать исполнению обязательства третьим лицом и именно к нему после принятия исполнения кредитором обращено обратное (регрессное) требование нового кредитора (третьего лица): в этом случае должник подчиняется данному правовому регулированию, и непринятие в расчет его воли в связи с исполнением его обязательства третьим лицом аналогично правовому регулированию цессии8. Однако в рамках цессии

1  Gröschler P. Op. cit. S. 793.

2  Bittner C. Op. cit.; Krüger W. Op. cit.

3  В частности, возможно исполнение обязательства должника третьим лицом при платеже в погашениедолгаповещномуправу(например,врамкахипотеки),атакжеврамкахправоотношений по публичному праву (см., например, решения Верховного суда Германии: BGH, 19.09.1969 – V ZR 59/66, NJW 1969, 2237, 2238; WM 1970, 1516; BGH, 20.03.1986 – III ZR 236/84, NJW 1986, 2104, 2106; см. также: Krüger W. Op. cit.). Также третьим лицом могут быть оплачены налог и взносы в фонд строительной организации (см., например, решение Федерального финансово-

го суда Германии: BFH, 05.03.1976 – VI R 157/73, BFHE 118, 402, BStBl. 1976 II, 405).

4  См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 31.01.1957 – II ZR 41/56, BGHZ 23, 222, 224, NJW 1957, 586.

5  См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 07.11.1990 – 2 StR 439/90, NJW 1991, 990.

6  См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 31.01.1957 – II ZR 41/56, BGHZ 23, 222, 224 ff., NJW 1957, 586.

7  Bittner C. Op. cit.

8  См.:Krüger W. Op.cit.;ср.:Medicus D. BürgerlichesRecht.21.Aufl.CarlHeymannsVerlag,2007.Rn.952.

Гражданское ПРАВО в комментариях

179

(§ 404 ГГУ) должник может предъявить новому кредитору те возражения, которые имелись у него на момент уступки требования против первоначального кредитора, что исключено в случае предъявления должнику требования от третьего лица (нового кредитора) после того, как к нему перешли права первоначального кредитора. Таким образом, должник действительно может оказаться в менее выгодном правовом положении, чем он был в рамках договорных правоотношений с кредитором.

Продолжая анализировать § 267 ГГУ, Петер Хубер говорит о том, что установленное в ней регулирование угрожает кредитору, так как он не может без участия (в форме неодобрения) должника воспрепятствовать исполнению обязательства должника третьим лицом, иначе при таком отказе в принятии исполнения он впадет в просрочку1. При этом, если третье лицо исполнило обязательство должника ненадлежащим образом (прежде всего этот вопрос актуален в случае обнаружения скрытых недостатков предоставленных третьим лицом товаров, работ или услуг), то ответственность должника не наступает в связи с недостаточностью вины, ведь должник сам не действовал и действия третьего лица по исполнению обязательства ему не засчитываются, так как третье лицо не действовало как исполнитель чужой воли согласно § 278 ГГУ2.

Таким образом, применение норм ГГУ об исполнении обязательства должника третьим лицом, в основе которого на первый взгляд лежит прокредиторский подход, на практике выявляет недостаточность защиты интересов не только должника, но и самого кредитора. Комментарии германских цивилистов направлены на установление гармоничного регулирования правоотношений кредитора, должника и третьего лица как на этапе вступления третьего лица в обязательство, так и после него. Одним из ключевых моментов, согласно комментариям германской доктрины, является субъективное основание вступления третьего лица в обязательство кредитора и должника.

Воля третьего лица на исполнение именно чужого обязательства – обязательства должника – является необходимой предпосылкой применения правил § 267 ГГУ3; третье лицо должно захотеть погасить именно чужой долг4. При этом следует отметить, два следующих момента: во-первых, не исключено, что между третьим лицом и должником существуют правоотношения, в том числе требование должника к третьему лицу, которое будет погашено посредством испол-

1  Bittner C. Op. cit.

2  Medicus D. Schuldrecht I: Allgemeiner Teil. 17. Aufl. C.H. Beck, 2006. Возможность предъявления требования о возмещении убытков к, возможно, неизвестному ему третьему лицу и иные последствия, к сожалению, не могут быть рассмотрены в рамках данной работы.

3  Gröschler P. Op. cit. S. 787; см. также решение Верховного суда Германии: BGH 46, 325, 75, 303, 137, 89.95, NJW 95, 129, 03, 582/84 (приводится по: Grüneberg Chr. Op. cit. S. 339).

4  Ibidem.

ВЕСТНИК ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА № 6 2014 ТОМ 14

180

нения третьим лицом обязательства должника кредитору1; во-вторых, то, что исполнение обязательства должника третьим лицом происходит по внутренней воле третьего лица, не исключает влияние объективных данных2.

В рамках анализа субъективных оснований исполнения обязательства должника третьим лицом необходимо привести комментарий Паландта, в котором подчеркивается, что вместе с тем исполнение третьим лицом обязательства должника не должно всецело соответствовать его внутренней воле (очевидно, имеется в виду, что при исполнении чужого долга по правилам § 267 ГГУ третье лицо впоследствии получает право обратного требования к должнику, а это не должно являться самоцелью исполнения им чужого долга), однако это должно быть проявлено вовне третьим лицом таким образом, чтобы кредитор понял именно так его поведение3 – и даже тогда, когда есть сомнения в том, оплатил ли исполнитель долг как третье лицо или как поручитель4.

Также необходимо отметить, что третье лицо может определять условия вступления в действия по уплате долга5. Указанное исполнение обязательства по договору займа, который является недействительным, в свою очередь, также недействительно6. В случае несоответствия действительности воли третьего лица исполнить чужое обязательство (обязательство должника), а именно в случае мнимого (ошибочного) обязательства должника, не последует никакого действительного результата – и требование кредитора к должнику останется; при этом возмещение неосновательно полученного кредитором обогащения происходит между третьим лицом и кредитором7. В этом случае третье лицо имеет, согласно принципу добросовестности (§ 242 ГГУ), возможность получить назначение (возложение должником) исполнения обязательства позже8; это возможно, в частности, в случае составления дубликата документа о назначении исполнения обязательства, после чего обязательство должника и собственное обязательство третьего лица сразу считаются исполненными9. Данный случай санации иллю-

1  Krüger W. Op. cit.

2  Ibidem; см. также решение Верховного суда Германии: BGH, 26.10.1978 – VII ZR 71/76, NJW 1979, 157.

3  BGHZ 40, 276, 72, 248; OLG Köln, 22.06.1999 – 15 U 170/98, NJW 2000, 1044.

4  См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 26.09.1985 – IX ZR 180/84, NJW 1986, 251.

5  Grüneberg Chr. Op. cit.; см. также решение Верховного суда Германии: BGH 92, 284, NJW 97, 2597 (приводится по: Ibid. S. 339).

6  См., например, решение Верховного суда: BGH, 27.06.2008 – V ZR 83/07, WM 2008, 1703, Tz. 32.

7  См., например, решение Верховного суда: BGH 137, 89/9, Rn. 8 (приводится по: ibidem).

8  См., например: BGH, NJW 64, 1898, 83, 814, 86, 2700 (приводится по: ibidem); LG Karlsruhe, 24.01.2002 – 5 S 133/01, MDR 2002, 570.

9  См., например, решение Верховного суда Германии: BGH, 23.02.1978 – VII ZR 11/76, BGHZ 70, 389, 396.