Экзамен зачет учебный год 2023 / ВЭП РФ №6 (2020)

Судебная практика

в специальных нормах о торгах (п. 1 ст. 449 ГК РФ)13. Следовательно, требования прокурора о применении последствий ничтожности договора, заключенного по результатам торгов, с использованием трехлетнего срока исковой давности неправомерны — оспаривание должно было производиться в пределах годичного срока исковой давности по правилам ст. 449 ГК РФ.

Таким образом, ratio определения ВС РФ не следует воспринимать буквально. Вероятнее всего, за неудачной формулировкой скрывается желание предотвратить использование общих правил для оспаривания договора, заключенного по результатам торгов, вместо специальных и, соответственно, пресечь попытки искусственного растягивания сокращенного срока исковой давности.

Отдельного анализа заслуживает вопрос о возможности оспаривания торгов и соответствующего договора по правилам ст. 449 ГК РФ, если нарушение прав истца произошло до начала процедуры торгов.

Основываясь на анализе судебной практики, можно разделить подобные нарушения на две категории:

1)на торги было выставлено чужое имущество (не принадлежащее организатору торгов или лицу, имущество которого реализуется организатором торгов);

2)нарушен порядок передачи имущества на торги.

Применительно к первой категории нарушений суды отказываются признавать торги и соответствующий договор недействительными на основании ст. 449 ГК РФ.

В одном из дел суд указал, что если в результате исполнения договора, заключенного на торгах, произошло распоряжение чужим имуществом, то следует оспаривать не торги, а сам договор14. Иными словами, если недействительной является «не процедура торгов, а сам переход права»15, то применимы общие положения о недействительности сделок, а не нормы ст. 449 ГК РФ. Суд признал, что неполнота документов на вещь, выставленную на торги, — обыденное явление, не зависящее от организатора торгов. Из-за создания видимости права собственности должника на вещь в силу владения ею возмездное приобретение этой чужой вещи на публич-

13Это подтверждается практикой ВС РФ (см., напр.: определения ВС РФ от 27.11.2018 № 50-КГ18-24, от 12.12.2017 № 37-КГ17-12): «Приведенный в пункте 1 статьи 449 Гражданского кодекса Российской Федерации перечень оснований для признания публичных торгов недействительными не является исчерпывающим. Такими основаниями могут быть, в частности, публикация информации о проведении публичных торгов в ненадлежащем периодическом издании (с учетом объема тиража, территории распространения, доступности издания)… Нарушения, допущенные организатором публичных торгов, признаются существенными, если с учетом конкретных обстоятельств дела судом будет установлено, что они повлияли на результаты публичных торгов (в частности, на формирование стоимости реализованного имущества и на определение победителя торгов) и привели к ущемлению прав и законных интересов истца».

14См.: постановление Восьмого ААС от 22.02.2019 по делу № А75-11476/2013.

15Суд имеет в виду распорядительную сделку.

169

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 6/2020

ных торгах свидетельствует о добросовестности приобретателя. А для настоящего собственника единственным способом защиты в таком случае является виндикационный иск, при этом действительность торгов значения не имеет.

Напротив, применительно ко второй категории нарушений суды активно применяют специальное основание ст. 449 ГК РФ к оспариванию торгов и соответствующего договора.

Верховный Суд указывал, что недействительность торгов может возникнуть не только по вине их организатора16. Отсутствие нарушений в процедуре торгов еще не означает, что торги действительны, — порок может быть заложен в них еще до начала самой процедуры. Например, в одном из дел было установлено, что пристав передал земельные участки на торги в отсутствие судебного решения об обращения взыскания на них, поэтому суд признал торги недействительными по нормам ст. 449 ГК РФ17.Суд отметил, что если нарушение прав истца вызвано действиями судебного пристава-исполнителя, то эти действия не нужно оспаривать отдельно, прежде чем обратиться с иском о признании недействительными торгов. Суды обязаны рассмотреть доказательства незаконной передачи имущества на торги в процессе об оспаривании торгов. В таких ситуациях суды игнорируют доводы о добросовестности приобретателей имущества18.

Однако вызывает сомнение, нужно ли признавать сделку недействительной по специальному основанию и производить двустороннюю реституцию. Приобретатель имущества в большинстве подобных примеров окажется добросовестным: если проследить за правильностью процедуры проведения торгов он может, то проверить основания передачи имущества на торги он, как правило, не в состоянии. Кроме того, от действий пристава пострадает и организатор торгов: будучи невиновным в создании условий для их оспоримости, он также несет потери как в виде расходов на проведение торгов, так и в виде выплаты приобретателю по реституции19.

Ответственность за незаконные действия пристава будет нести государство по правилам ст. 1069 ГК РФ. Однако трудности взыскания возмещения с государства общеизвестны, поэтому возникает вопрос: на кого возложить этот риск — на покупателя и организатора торгов (совершив реституцию) или же на должника (не совершая реституцию)? Ответ на него должен зависеть от того, кто из указан-

16См., напр.: определение ВС РФ от 12.12.2017 № 37-КГ17-12.

17См.: постановление АС Волго-Вятского округа от 07.08.2017 по делу № А11-4652/2016.

18См., напр.: постановление АС Северо-Западного округа от 14.08.2018 по делу № А42-3446/2016.

19Обязанность возврата денежных средств покупателю при применении последствий недействительности заключенного по итогам публичных торгов договора должна возлагаться на лицо, действующее в качестве организатора торгов, и у взыскателя в исполнительном производстве полученные в результате исполнительного производства денежные средства не могут быть изъяты (см: п. 14 информационного письма ВАС РФ от 22.12.2005 № 101). Попытки обойти это правило с помощью применения положений о неосновательном обогащении к полученному взыскателем имуществу пресекаются судами (см., напр.: постановления АС Западно-Сибирского округа от 24.06.2019 по делу № А45-21289/2018, от 06.06.2019 по делу № А45-21291/2018, от 22.04.2019 по делу № А45-21290/2018; АС Уральского округа от 26.12.2016 по делу № А71-9594/2015).

170

Судебная практика

ных лиц находится ближе к источнику возникновения риска и имеет возможность его минимизировать, а также от упречности поведения каждого из них. Представляется, что ни победитель торгов, ни их организатор не имеют инструментария для устранения рисков, связанных с проверкой законности действий пристава, их поведение беспорочно. В то же время должника можно упрекнуть как минимум в доведении отношений до охранительной стадии. Кроме того, должник имеет инструменты для защиты собственного имущества и обязан заботиться о нем. Таким образом, балансируя между разнонаправленными интересами, справедливо возложить риск на должника и, следовательно, не признавать торги и соответствующий договор недействительными.

1.2.2.Недействительность договора по общим основаниям

Всудебной практике довольно часто можно наблюдать путаницу с применением общих оснований для оспаривания договора, заключенного по результатам торгов, и специальных оснований недействительности по правилам ст. 449 ГК РФ. Типичное последствие ошибки в основании оспаривания — неверное применение правил об исковой давности.

Дела из этой категории споров доходили даже до Верховного Суда РФ. В одном из них прокурор оспаривал договор, заключенный по результатам торгов, по которому муниципальная собственность была продана по явно заниженной цене20. При оспаривании прокурор ссылался на основание, предусмотренное ст. 168 ГК РФ, и, соответственно, опирался на трехгодичный срок исковой давности, предусмотренный для ничтожных сделок (п. 1 ст. 181 ГК РФ).

Из текста судебного акта вытекает, что Верховный Суд допускает ничтожность спорного договора по общим основаниям недействительности сделок, однако только в случае отсутствия оснований для применения специальных норм о торгах. ВС РФ указал, что некорректное определение стоимости продаваемого имущества является специальным основанием для оспаривания торгов и соответствующего договора, поэтому иными должны быть как порядок оспаривания, так и срок исковой давности. Такой подход справедлив — нельзя допускать игнорирование специальных норм с целью использовать более выгодный режим оспаривания, предусмотренный общими нормами.

К счастью, в бóльшей части судебных актов нижестоящих инстанций исповедуется такой же подход. Суды прямо указывают на то, что недействительность договора, заключенного по результатам торгов, может быть связана не только с нарушением правил их проведения, но и с иными нарушениями требований закона или иных нормативных актов (ст. 168 ГК РФ)21. При этом оспаривать договор по общим основаниям можно только в том случае, если основаниями недействительности до-

20См.: определение ВС РФ от 26.11.2019 № 59-КГ19-8.

21См., напр.: постановления АС Восточно-Сибирского округа от 09.02.2017 по делу № А58-2949/2016; АС Западно-Сибирского округа от 02.09.2019 по делу № А45-37350/2018; АС Центрального округа от 23.01.2019 по делу № А35-6874/2017.

171

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 6/2020

говора явились нарушения, не относящиеся к процедуре подготовки и проведения торгов.

Так, в одном из дел заявитель оспаривал договор, заключенный по результатам аукциона, по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 168 ГК РФ, однако его доводы, по существу, касались нарушений порядка организации проведения аукциона, а не пороков в содержании оспариваемого договора, влекущих его ничтожность22. В связи с этим суд применил срок исковой давности, исходя из действительного характера требований заявителя, и отказал ему в удовлетворении требований на основании пропуска годичного срока исковой давности, закрепленного в ст. 449 ГК РФ.

Судебная практика разнится в решении вопроса о надлежащем способе защиты прав победителя, если торги проведены в соответствии с законом и победитель верно определен, но договор заключен с проигравшим участником. В одних решениях суды указывают, что ст. 449 ГК РФ в таком случае неприменима, поскольку процедура торгов соблюдена и оспаривать их не следует23. При этом договор, заключенный с проигравшим участником, признается ничтожным (п. 2 ст. 168 ГК РФ), а победитель торгов вправе понудить организатора к заключению договора в судебном порядке (п. 6 ст. 448 ГК РФ)24. В других судебных актах используется иной подход: торги признают недействительными, проводят реституцию и обязывают организатора заключить договор с победителем25.

Ни первый, ни второй подход нельзя признать вполне удовлетворительным. Суды абсолютно правы в том, что следует удовлетворять требования победителя торгов о понуждении к заключению договора и/или взыскании убытков. Однако в признании торгов или договора, заключенного с проигравшим участником, недействительными нет необходимости. Иное позволяет организатору необоснованно освободиться от принятых на себя обязательств. Обычно при отказе победителя от заключения договора или при молчании в ответ на оферту организатора торгов договор заключается с участником, занявшим второе место. Если организатор, нарушив свою обязанность по заключению договора с победителем, направил оферту участнику, занявшему второе место, а тот акцептовал ее, то организатор должен нести риски нарушения порядка заключения договора по результатам торгов. Некорректно перекладывать такие риски на участника, занявшего второе место и введенного в заблуждение организатором, который сообщил об отказе победителя заключить договор. При недействительности договора с проигравшим участником последний мог бы рассчитывать максимум на взыскание убытков в рамках преддоговорной ответственности, т.е. на защиту по модели не-

22См.: постановление АС Восточно-Сибирского округа от 07.11.2017 по делу № А78-2012/2017. Подобные выводы также встречаются применительно к оспариванию на основании ст. 10 и 168 ГК РФ (см., напр.: постановление АС Западно-Сибирского округа от 07.05.2019 по делу № А81-6181/2013).

23См., напр.: постановление АС Западно-Сибирского округа от 23.07.2019 по делу № А75-13826/2015.

24Вариация подхода — признание недействительным только решения комиссии об определении победителя и заключенного по результатам торгов договора, но сохранение в силе самих торгов (см.: постановление АС Поволжского округа от 31.01.2019 по делу № А55-10921/2016).

25См., напр.: постановление АС Западно-Сибирского округа от 12.02.2020 по делу № А03-20447/2017.

172

Судебная практика

гативного интереса. Иной же подход, предполагающий сохранение юридической силы такого договора, позволит взыскать с организатора торгов убытки по модели позитивного интереса.

Вопреки тенденции разграничения оснований для оспаривания договора, заключенного по результатам торгов, в судебной практике нередки случаи смешения оснований. Это приводит к неправильному применению общих правил о сроке исковой давности для оспаривания сделок (ст. 181 и глава 12 ГК РФ). Подобные ошибки, казалось бы, не имеют последствий для правильности принятых решений — срок исковой давности составляет один год как в п. 2 ст. 181 ГК РФ, так и в специальных положениях п. 1 ст. 449. Однако точка отсчета для исчисления этого годичного срока разная, поэтому подмена применимых норм может повлечь вынесение неверного решения по делу.

Согласно общим правилам о сроке исковой давности он исчисляется с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о личности надлежащего ответчика по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ). Но в специальных положениях п. 1 ст. 449 ГК РФ закреплена объективная точка отсчета давностного срока — день проведения торгов. При этом норма п. 1 ст. 200 прямо устанавливает, что законом может быть предусмотрено иное, однако по необъяснимой причине некоторые суды не замечают это указание. Достаточно редки дела, в которых суды верно исчисляют срок исковой давности с даты проведения торгов26.

Во многих решениях суды при рассмотрении требования о признании недействительными торгов и соответствующего договора отсчитывают годичный срок давности с момента, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной27.

Возможно, суды блокируют применение специального правила, так как считают несправедливым установление иного момента, с которого отсчитывается срок давности для оспаривания торгов, поскольку торги оспариваются в таком же порядке, как и иные сделки. Действительно, даже в литературе такое отступление законодателя от общего правила обосновывается довольно скупо — необходимостью обеспечить стабильность оборота и минимизировать период правовой неопределенности в отношении действительности сделки, заключенной по результатам торгов28. Подобные аргументы можно было бы привести в обоснование законодательного ограничения возможности оспаривания любых

26См., напр.: постановление АС Поволжского округа от 02.12.2019 по делу № А72-19515/2018.

27См., напр.: постановления АС Восточно-Сибирского округа от 06.11.2015 по делу № А33-11120/2014; АС Западно-Сибирского округа от 18.07.2019 по делу № А75-15429/2018; АС Уральского округа от 15.11.2017 по делу № А47-9280/2016; АС Центрального округа от 13.11.2019 по делу № А48-4370/2007; АС Дальневосточного округа от 05.03.2019 по делу № А04-5489/2018; АС Московского округа от 23.10.2015 по делу № А40-190912/14; АС Северо-Кавказского округа от 05.11.2015 по делу № А153091/2014; АС Северо-Западного округа от 11.05.2017 по делу № А56-31662/2016.

28См.: Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307– 453 Гражданского кодекса Российской Федерации / под ред. А.Г. Карапетова. М., 2017. С. 1059 (автор комментария к ст. 449 ГК РФ — О.А. Беляева).

173

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 6/2020

сделок, так как аргументы не апеллируют к специфическим чертам оспаривания торгов (если таковые имеются в принципе). Однако несмотря на то, что подход законодателя, по-видимому, основан исключительно на политико-правовых причинах, суды должны с ним считаться. Если такой подход приводит к несправедливому разрешению конкретного спора, то судам следует аргументировать отступление от воли законодателя, а не игнорировать его предписания без объяснений.

Исключительный, но возможный случай отступления от жестких норм п. 1 ст. 449 ГК РФ — злоупотребление правом. Так, в одном из дел суд прямо указал, что применению подлежат специальные правила о сроке исковой давности, предусмотренные ст. 449, однако отказался применять их со ссылкой на ст. 10 ГК РФ29. Злоупотребление правом было установлено в действиях победителя торгов, который умышленно сфальсифицировал документы и вел переговоры о даче взятки для победы на торгах.

Другую попытку ограничить применение специальных правил об исковой давности совершила антимонопольная служба, заявив иск об оспаривании торгов в защиту неопределенного круга лиц30. Суд, по-видимому, посчитал, что правила ст. 449 ГК РФ применимы только в случае оспаривания торгов их участниками (или лицами, которым было неправомерно отказано в участии), а для антимонопольного органа применил общие правила об исковой давности (п. 2 ст. 181 и п. 1 ст. 200 ГК РФ). Суд сделал акцент на том, что антимонопольный орган действовал по своей инициативе в защиту неопределенного круга лиц, поэтому необходимо установить момент, когда антимонопольный орган мог узнать о состоявшихся торгах из публичных источников.

Однако объективная точка отсчета срока исковой давности установлена в ст. 449 ГК РФ для всех заинтересованных лиц без исключения, а значит, статус лица, не участвовавшего в торгах, не должен давать привилегий. Более того, применительно к этому делу можно провести аналогию с оспариванием сделок прокурором. Практика высших судебных инстанций давно выработала подход, в соответствии с которым начало течения срока исковой давности для прокурора определяется по правилам гражданского законодательства таким же образом, как если бы за судебной защитой обращалось само лицо, право которого нарушено31. Радует лишь то, что указанная ошибка суда не повлияла на финальный вывод — антимонопольный орган даже с учетом такой форы пропустил срок исковой давности по требованию об оспаривании торгов.

Еще один интересный вопрос о сроках исковой давности можно обнаружить благодаря делу, касающемуся оспаривания торгов по правилам главы III.1 Фе-

29См.: постановление АС Западно-Сибирского округа от 20.12.2018 по делу № А45-37106/2017.

30См.: постановление АС Центрального округа от 23.01.2019 по делу № А35-6874/2017.

31См.: п. 8 постановления Пленума ВАС РФ от 23.03.2012 № 15 «О некоторых вопросах участия прокурора в арбитражном процессе»; п. 5 постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».

174

Судебная практика

дерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве)32. Арбитражный управляющий оспаривал договор, заключенный по результатам торгов, сразу по трем основаниям: ст. 449 ГК РФ, комбинации ст. 10 и 168 ГК РФ, а также п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Суды посчитали недоказанными основания для признания сделки недействительной, однако любопытно другое — суды проверили сделку на оспоримость по правилам ст. 449 ГК РФ, хотя торги были проведены ранее чем за год до подачи иска об их оспаривании, т.е. за пределами специального сокращенного срока исковой давности, закрепленного в п. 1 ст. 449 ГК РФ.

Возможно, что объяснение этому простое — ответчик не заявил о применении сроков исковой давности. Однако этот пример поднимает вопрос о соотношении норм ст. 449 ГК РФ и положений главы III.1 Закона о банкротстве. Указанные основания оспаривания могут пересекаться: например, неправильное определение цены товара для торгов или ограничение конкуренции (необоснованный отказ в допуске к торгам) может привести к совершению неравноценной сделки по смыслу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Нет сомнений, что такая сделка может быть оспорена в банкротстве по любому из перечисленных оснований, поскольку наличие специальных банкротных оснований для оспаривания сделок не исключает использование любых иных оснований, содержащихся в ГК РФ33. Однако может возникнуть проблема, если согласно ст. 449 ГК РФ договор, заключенный по результатам торгов, уже невозможно успешно оспорить в силу истечения годичного срока исковой давности с момента проведения торгов, но при этом управляющий или кредиторы все еще могут оспорить договор по правилам ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Представляется, что нельзя заблокировать доводы и доказательства, указывающие на нарушения в процедуре торгов, даже при истечении годичного срока исковой давности, предусмотренного ст. 449 ГК РФ. Как уже упоминалось выше, в судебной практике встречаются дела с отказом в применении правил ст. 449 ГК РФ об объективной точке отсчета срока исковой давности в силу злоупотребления правом со стороны ответчика. Аналогичная логика должна применяться и в ситуации с банкротством, поскольку ссылка на недобросовестность должника имплицитно подразумевается при оспаривании сделок по всем банкротным основаниям. Кроме того, применение подобного подхода возможно и при внеконкурсном оспаривании сделок должника по ст. 10 и 168 ГК РФ, поскольку в таких случаях ставится вопрос о недобросовестных действиях должника, направленных на причинение вреда кредитору. Таким образом, если договор, заключенный по результатам торгов, оспаривается по ст. 10 и 168 ГК РФ или по банкротным основаниям, то суду следует игнорировать истечение объективного срока исковой давности по ст. 449 ГК РФ и отсчитывать срок с того момента, когда конкретный истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

32См.: постановление АС Уральского округа от 21.04.2017 по делу № А07-2437/2013.

33См.: п. 17 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

175

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 6/2020

2. Препятствия к признанию торгов и/или договора, заключенного по результатам торгов, недействительными

Позитивное право содержит всего два условия для признания торгов недействительными по специальным основаниям — нарушение процедуры проведения торгов (п. 1 ст. 449 ГК РФ) и его последствие в виде нарушения прав истца (п. 2 ст. 166 ГК РФ). Для успешного оспаривания торгов оба эти условия должны быть выполнены кумулятивно. Кроме того, судебная практика скорректировала первое условие, ограничив его лишь теми процедурными нарушениями, которые можно признать существенными, т.е. повлиявшими на результаты торгов и ущемившими права истца34.

Однако на протяжении нескольких последних лет судебная практика совершила новый виток развития, выработав список иных причин, которые могут послужить основанием для отказа в удовлетворении требований о признании недействительными торгов или соответствующего договора. Например, в качестве ключевого условия для удовлетворения требования о признании торгов недействительными закрепилась возможность восстановления прав истца с помощью признания торгов и договора недействительными35. Если суд не выяснил, каким образом могут быть восстановлены права истца после признания торгов недействительными, то его решение может быть даже возвращено на новое рассмотрение вышестоящими судебными инстанциями36.

2.1.Прекращение договора

Водном из своих решений Верховный Суд заложил основу для правоприменительной практики, высказав следующую позицию: «Признание торгов и, как следствие, договоров, заключенных с лицами, выигравшими торги, недействительными не поставлено в зависимость и от факта исполнения сделки, имеющего значение при рассмотрении судами требования о применении последствий недействительности оспоримой сделки»37.

Тем самым ВС РФ настоял на разграничении требований о признании договора, заключенного по результатам торгов, недействительным и о применении последствий недействительности такого договора. Для разрешения спора по первому требованию иррелевантно, прекращен ли договор полностью или в части исполнением сторон. При рассмотрении второго требуется установить, исполнялся ли договор. Если исполнения не было, то такое требование оказывается неосновательным.

34См.: п. 5 информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 № 101.

35См.: постановление АС Северо-Кавказского округа от 06.02.2020 по делу № А61-4234/2014.

36См.: постановление АС Северо-Западного округа от 21.02.2019 по делу № А44-4987/2018.

37Определение ВС РФ от 28.01.2016 № 301-ЭС15-12618.

176

Судебная практика

Некоторые нижестоящие суды следуют подходу ВС РФ, отклоняя ссылки победителей и организаторов торгов на исполнение договора и ст. 408 ГК РФ в обоснование возражений против признания недействительным договора, заключенного по результатам порочных торгов38.

Водном из дел нарушение порядка проведения торгов было связано с неправомерным отстранением одного из участников от конкурса39. В ходе процесса заказчик работ указывал на факт исполнения контракта, заключенного по результатам торгов, и ссылался на то, что признание торгов и контракта недействительными не приведет к восстановлению нарушенного права истца. Однако суды не согласились с таким доводом, процитировав упомянутое выше определение ВС РФ и отметив, что результаты торгов, проведенных с нарушением законодательства, не могут быть сохранены.

Вдругом деле стороны частично исполнили контракт, заключенный по результатам торгов, но затем одна из сторон отказалась от его исполнения в одностороннем порядке40. Суд кассационной инстанции не согласился с выводами апелляции о том, что частичное исполнение контракта препятствует признанию торгов и контракта недействительными. Односторонний отказ, как указал суд, также не может являться основанием для отказа в удовлетворении требования о признании контракта недействительным, поскольку расторжение контракта и проверка его законности имеют разные правовые последствия.

Внекоторых делах суды констатируют, что невозможность возврата предоставления в натуре сама по себе не препятствует применению реституции, а значит, и признанию торгов недействительными41. Вместе с тем суды более охотно соглашаются на признание торгов и соответствующего договора недействительными, когда предмет сделки — вещь, которая на момент спора находится в собственности победителя торгов42.

Однако в большинстве дел, в которых заявляются доводы о прекращении договора, заключенного по результатам порочных торгов, суды исповедуют противоположный подход.

38См.: постановления АС Волго-Вятского округа от 12.03.2019 по делу № А39-4314/2018; АС Московского округа от 28.08.2015 по делу № А40-194473/14; АС Северо-Западного округа от 26.02.2020 по делу № А05-580/2019; АС Северо-Кавказского округа от 18.10.2018 по делу № А32-14985/2017.

39См.: постановление Первого ААС от 24.07.2017 по делу № А43-37031/2016 (оставлено в силе постановлением АС Волго-Вятского округа от 01.11.2017). Подобную аргументацию см. также: постановления АС Центрального округа от 31.01.2017 по делу № А35-7347/2015; АС Дальневосточного округа от 27.08.2018 по делу № А73-11184/2015.

40См.: постановление АС Центрального округа от 17.09.2019 по делу № А84-3106/2018. Подобные выводы встречаются в делах с расторжением договора по соглашению сторон (см., напр.: постановление АС Западно-Сибирского округа от 01.03.2018 по делу № А45-15059/2017).

41См., напр.: постановление АС Северо-Кавказского округа от 26.01.2016 по делу № А32-7698/2014.

42См., напр.: постановления Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 24.09.2015 по делу № А012121/2014, от 12.02.2016 по делу № А01-2755/2014.

177

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 6/2020

Во-первых, в некоторых решениях встречается прямое отрицание разграничения требований о признании торгов недействительными и о применении последствий их недействительности.

Например, в одном из дел суд указал, что даже если требование о реституции не заявлено, она все равно должна быть произведена, поскольку является последствием недействительности сделки, а предъявление иска о недействительности сделки без требования о применении последствий ее недействительности «не отвечает целям судебной защиты»43. При этом реституция, по мнению суда, должна быть обязательно двусторонней, так как последствия недействительности сделки предполагают одновременное эквивалентное восстановление положения, существовавшего до ее совершения. Исходя из того, что реституции препятствуют полное исполнение контракта и удовлетворенность потребностей заказчика в предмете сделки (объект построен и введен в эксплуатацию), а вероятность проведения повторных торгов сведена к нулю, суд заявил о невозможности восстановить права истца и на этом основании отказал ему в удовлетворении всех требований.

Исходный посыл суда не заслуживает одобрения, поскольку противоречит базовым принципам состязательности и свободы сторон в процессе. Вероятно, что к такому неверному посылу суд привели изменения, внесенные в норму п. 2 ст. 449 ГК РФ в 2015 г.44 До реформы норма содержала лишь указание на то, что признание торгов недействительными влечет недействительность соответствующего договора. Затем п. 2 ст. 449 ГК РФ был дополнен — теперь признание торгов недействительными также влечет применение последствий, предусмотренных ст. 167 ГК РФ. Возможно, суды восприняли это новшество как установление обязательности применения последствий недействительности договора, заключенного по результатам торгов. Однако, скорее всего, мысль законодателя была иной. По умолчанию третье лицо не может вмешиваться в имущественную сферу сторон сделки, требуя применения последствий ее недействительности, поэтому изменение п. 2 ст. 449 ГК РФ позволило закрепить право лица, не являющегося стороной договора между организатором и победителем торгов, потребовать применения реституции. Неверно усматривать в новой редакции этой нормы обязанность суда произвести реституцию без требования об этом от сторон.

Во-вторых, большой массив судебной практики поддерживает позицию о том, что торги и заключенный по их результатам договор не могут быть признаны недействительными, если последний полностью или частично исполнен45. Большинство судов со ссылкой на системное толкование положений ст. 449 ГК РФ указывают, что в спорах о признании торгов недействительными суд обязан выяснить не только факт допущенных при проведении торгов нарушений, но также возможность

43Постановление Седьмого ААС от 12.05.2015 по делу № А45-387/2014. Подобное дело см.: постановление АС Поволжского округа от 20.06.2016 по делу № А55-23561/2015.

44Изменения были внесены Федеральным законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ.

45В одном из дел также встретилось расторжение договора как препятствие к признанию недействительными торгов и соответствующего договора, см.: постановление АС Волго-Вятского округа от 15.07.2016 по делу № А17-4719/2015.

178