11. Люстрация в Польше
План ответа:
1. Резолюция парламента 1989 г. Закон о люстрации 1997 года: история его принятия: меры, принятые до закона и суть законопроектов. Вариант польского Хельсенского комитета. Законопроект Президента.
2. Поправки, предложенные Правительством: содержание и их принятие. Представитель общественных интересов. Критика поправок со стороны Президента. Проверка поправок Конституционным трибуналом.
3. Последствия принятия закона.
4. Парламентская Ассамблея Совета Европы и ЕСПЧ о люстрации и гарантиях прав человека. Поправки 2007 года.
5. Новый люстрационный закон (принят в 2007 году, но сам от 2006)
* ИЗ ЛЕКЦИИ: Люстрация. Законы 1997 и 2007 г. Люстрации должны были подвергаться лица, которые хотели занять выборные государственные органы (потом присоединились судьи и адвокаты). Надо было подавать люстрационные декларации и проходить люстрационный процесс. Но они не могли получить документы своих процессов. Равенство прав в процессе нарушается - 1 проблема. Та сторона, которой предъявляется требование, виновная в сокрытии этих документов. Вторая проблема - стали привлекать всех лиц, которые влияют на умы (и журналисты, и преподаватели и др.), а не только лиц, которые осуществляли власть.
История польской люстрации берет начало от знаменитой резолюции парламента 1989 года. В ней говорилось о том, что ПОРП в значительной степени несет ответственность за существование в Польше коммунистической системы.
После длительного периода политической борьбы вокруг этого вопроса, в ходе которой были оглашены списки лиц, сотрудничавших с прежним режимом, в 1997 году, несмотря на противодействие Валенсы, был наконец принят «Закон о люстрации» для проверки достоверности заявлений высших должностных лиц об их предполагаемых связях с органами безопасности в коммунистический период.
Все желающие поступить на госслужбу и кандидаты на парламентских выборах, прежде сотрудничавшие с коммунистическими спецслужбами, должны были покаяться публично и получить прощение. Те же, кто, по мнению властей, пытался скрыть свое прошлое, увольнялись, при этом сведения об их прошлом подвергались огласке.
После 1989 года правительство, образованное лидерами «Солидарности», гарантировало неприкосновенность бывшим коммунистам. Одновременно был закрыт доступ к власти другим активистам «Солидарности».
В январе 1992 года радикальные антикоммунисты сформировали правительство во главе с Я. Ольшевским, которое обнародовало список агентов; в нем оказались имена Президента, многих его помощников, лидеров других партий, созданных на базе «Солидарности». Список был подготовлен наспех и в нарушение резолюции Сейма (позже признанной Конституционным трибуналом неконституционной). Согласно результатам опроса общественного мнения, большинство польского населения поддерживало идею предания гласности имен агентов тайной полиции, однако быстро потеряло интерес к этой проблеме. В январе 1993 года Президент Валенса наложил вето на Закон о пенсиях по старости кадровым военным и сотрудникам некоторых государственных учреждений. На основании этого Закона лица, являвшиеся в период 1944 — 1989 гг. сотрудниками органов государственной безопасности и нарушившие Закон либо участвовавшие в репрессиях против антикоммунистических групп, утрачивали право на получение персональных пенсий повышенного уровня. Этого права лишались лица, являвшиеся в 1944 — 1956 гг. сотрудниками военных прокуратур и военных трибуналов и преследовавшие граждан, подозреваемых в борьбе за независимость. Налагая вето, Валенса подчеркнул, что передача права расследования особой внесудебной комиссии является нарушением Конституции и Европейской конвенции, которую Польша ратифицировала в октябре 1992 года. Не более 1/5 влиятельных политиков в парламенте 1991 — 1995 гг. приветствовали декоммунизацию. Несмотря на провал попыток люстрации, стоивших отставки кабинету Яна Ольшевского, правые и центристские группировки в польском парламенте требовали принятия закона о недопущении к участию в политической жизни деятелей прежнего режима. Широкие круги общественности восприняли вышеупомянутую резолюцию парламента как шаг к принятию законопроекта о декоммунизации страны, который разрабатывался группой депутатов от АВС. Согласно законопроекту, лицам, занимавшим высшие и средние посты в бывшей ПОРП, членам парткомов, высшим офицерам Народной армии, руководителям регионального уровня, председателям местных советов и всем сотрудникам органов безопасности запрещалось работать в органах государственной власти и местного самоуправления, а также в государственных средствах массовой информации в течение 5 — 10 лет. Но этот запрет не распространялся на депутатов парламента и Президента. Нарушение запрета на профессии каралось лишением свободы сроком от 1 года до 5 лет. Декоммунизация подразумевала лишение отдельных лиц наград и почетных званий, а также пересмотр названий улиц и существующих памятников.
В июле — августе 1993 года спикеру Сейма было предложено 6 законопроектов, в сентябре свой проект закона предложил Президент. Ни одна из представленных в Сейме партий (включая бывших коммунистов) не отклонила категорически идею люстрации. В ряде законопроектов предлагалось исключить из политической жизни не только бывших сотрудников и осведомителей службы безопасности (СБ), но и осведомителей, находившихся на начальной стадии вербовки, сотрудников бывшей военной полиции и их осведомителей, а также секретарей партийных организаций заводов, фабрик, учреждений и ячеек по месту жительства. На основании некоторых из представленных законопроектов права быть избранными или назначенными на ряд постов и должностей, включая школьного завуча, лишились бы более 2 млн. человек. В законопроектах предусматривалось, что единственным источником информации следует считать досье СБ (которые не заслуживают полного доверия, причем в списках значилось множество «мертвых душ», «симулянтов»); бремя доказательства невиновности ложилось на самого обвиняемого; для надзора за принимаемыми решениями учреждалась специальная комиссия (внесудебное учреждение, что несло угрозу гражданским свободам). Отдельные проекты предусматривали возможность судебного рассмотрения дел, однако в основном за закрытыми дверями.
Польский Хельсинкский комитет (неправительственная правозащитная организация) предложил свой вариант проверки благонадежности: 1. Отказ от коллективной ответственности и декоммунизации, лишения прав всех представителей бывшей партноменклатуры; ответственность лишь за строго определенные действия и на основании обычной гражданской или уголовной процедуры. 2. Необходимость точного определения «сотрудничества с секретными спецслужбами», принятие во внимание причин, побудивших к осведомительству, срок выполнения функций, масштабы причиненного ущерба. 3. Принятие решений исключительно судом при соблюдении принципа презумпции невиновности, права на защиту, права на денежную компенсацию в случае недоказанности обвинения. 4. Подтверждение данных архивов СБ другими доказательствами. 5. Определение санкций, применяемых к кадровым сотрудникам СБ, если считать правонарушением добровольное осведомительство. Отказ от неоправданного приравнивания к деятельности обычных осведомителей действий лиц, сотрудничавших с военной разведкой. 6. Необходимость проверки благонадежности только лиц, занявших выборные должности: Президент, депутаты парламента, высшие государственные чиновники — премьер — министр, министры и их заместители, лица, возглавляющие окружную администрацию (воеводы), судьи. 7. Запрет требования предпринимателя или учреждения к своему сотруднику о предъявлении доказательств об отсутствии связей с СБ.
1 февраля 1996 года Президент представил Сейму законопроект о проверке политической благонадежности, предусматривающий доступ граждан по их запросу к своему досье в секретных службах, а также обязательную проверку политического прошлого всех высокопоставленных должностных лиц. Предусматривалось: 1) Учреждается Комиссия общественного доверия, которая официально подтверждала факт сотрудничества со службами безопасности. В состав Комиссии вошли председатель, назначаемый Президентом, шесть судей Верховного суда, шесть судей Главного административного суда и десять судей, назначаемых Общепольским советом юстиции. 2) Расследование предполагалось проводить в отношении всех лиц, занимающих должности судей, прокуроров, следователей, послов, консулов, руководителей центральных и местных правительственных учреждений. 3) По запросу Госизбиркома Комиссия имела право проводить проверку прошлой деятельности лиц, занимающих публичные должности в центральных и местных правительственных учреждениях. Материалы проверок, установивших факт сотрудничества, предавались огласке, если кандидат не отказывался от намерения баллотироваться. 4) Свидетельства о сознательном сотрудничестве государственных чиновников с органами безопасности с 21 июля 1944 года являлись основанием для освобождения их от занимаемой должности. 5) Решение Комиссии можно было обжаловать в коллегию по уголовным делам Верховного суда. Все материалы Министерства общественной безопасности и Службы безопасности отдавались в распоряжение Комиссии. Этот законопроект подвергся критике оппозиционных партий. По их мнению, в нем предусматривается установление вины лишь на основании доказательств, свидетельствующих о передаче секретным службам информации, непосредственно наносящей вред лицам или организациям, вовлеченным в оппозиционную деятельность. Кроме того, в законопроекте указывались только случаи сотрудничества с тайной полицией, но не с органами разведки и контрразведки. В августе 1997 года парламент Польши принял Закон о люстрации для проверки достоверности заявлений высших должностных лиц об их предполагаемых связях с органами безопасности в коммунистический период. Закон не применялся на практике, поскольку не был создан Контрольный суд, рассматривающий заявления государственных чиновников. Предлагалось, чтобы вопросы, связанные с люстрацией, относились к компетенции Варшавского апелляционного суда, а апелляции — Верховным судом.
Правительство предложило поправки к Закону о люстрации, целью которых являлось расширение круга должностей и профессий, подлежащих проверке. Согласно поправкам, заявления о своей работе или сотрудничестве с органами безопасности в коммунистический период должны представить адвокаты и кандидаты в депутаты парламента. Попытка скрыть подобные факты влекла наказание в виде отстранения на десятилетний период от государственной службы. Заявления государственных должностных лиц об их прошлом следовало направлять в Варшавский апелляционный суд — его роль сводилась только к сбору данных. Предложенные поправки предусматривали введение должности представителя общественных интересов, который проверял поступившие заявления. Представитель, выступающий в роли независимого прокурора, наделялся полномочиями проводить перекрестный допрос свидетелей и изучать документы, чтобы решить, следует ли передавать дело в суд. В случае если дело передавалось в суд, его рассмотрение осуществлялось в соответствии с установленной процедурой разбирательства, и ответчик имел право обратиться в суд высшей инстанции или в Кассационный суд. Представитель общественных интересов, выбираемый из числа судей, назначался на шестилетний срок председателем Верховного суда и перед вступлением в должность проходил процедуру люстрации. В поправках также имелась спорная статья, согласно которой депутаты парламента, поставившие под сомнение достоверность заявления, представленного одним из депутатов, могли обратиться к представителю общественных интересов с просьбой повторно рассмотреть вызывающие сомнения заявления. Всепольский судебный совет, наделенный согласно ст. 186 Конституции полномочиями обеспечивать независимость судов и судей, рекомендовал изъять положения, дающие представителю общественных интересов право пересматривать решения суда. Законопроект о поправках к Закону о люстрации был принят парламентом 242 голосами «за» при 148 «против» и 19 «воздержавшихся». После голосования в Сейме Президент передал Закон на рассмотрение в Конституционный трибунал, полагая, что поправки дают представителю общественных интересов слишком широкие полномочия и наделяют его правом требовать от судов проверки представленных заявлений, а значит, фактически выступают в роли прокурора. Президент также выразил обеспокоенность тем фактом, что Закон нарушает конституционно закрепленные права судей. Судья, обвиненный в искажении истины (допущенном в заявлении, составленном в соответствии с процедурой люстрации), незамедлительно отстранялся от должности. В то же время, согласно действующему законодательству, судья мог быть уволен лишь по решению Дисциплинарного суда. Статья 180 Конституции гласит: «Смещение судьи с должности, приостановление исполнения его обязанностей, перевод его в другую местность или на другую должность вопреки его воле может иметь место только в силу решения суда и только в случаях, определенных в законе». Конституционный трибунал Польши также рассмотрел возражения Президента против поправок к Закону об общих судах. Парламент принял предложенные правительством поправки, согласно которым предусматриваются правовые меры воздействия на судей, сотрудничавших с прошлым режимом. В соответствии с этими поправками судьям, выносившим в период с 1944 по 1989 год несправедливые приговоры, нарушавшие основные права человека, а также судьям, каким — либо образом нарушавшим право подсудимых на защиту, до 2000 года не будет повышаться зарплата и даже может грозить увольнение. Конституционный трибунал признал неконституционной люстрацию судей, нарушавших до 1989 года принцип судебной независимости (двое судей Конституционного трибунала заявили о своем несогласии с этим решением). Как отметил Марек Сафьян, председатель Конституционного трибунала, последний не обсуждал и не оценивал идею проверки судей как таковую, но указал на то, что при принятии Закона о поправках к Закону об общих судах были допущены процедурные ошибки. Трибунал счел, что все представленные предложения не могут быть приняты в качестве поправок и должны рассматриваться на основе отдельной законодательной инициативы. Депутатов от АВС не смутило данное постановление Трибунала, и 24 июля 1998 года они внесли на рассмотрение Сейма новый законопроект, предусматривающий проверку политической благонадежности судей.4
|
Принятие закона о люстрации в Польше привело к массовому доносительству. Самым известным из тех, кому пришлось подать в отставку, стал вице-премьер Януш Томашевский, бывший диссидент.
Порочащие документы нашлись и на другого легендарного диссидента — Леха Валенсу, и на 7-го президента — бывшего коммуниста Квасьневского. Оба скандала, правда, закончились ничем.
Уже в 2004 году от этого закона пострадал маршалек (председатель) Польского Сейма Юзеф Олексы — польский люстрационный суд, который должен проверять депутатов на предмет прошлого сотрудничества со спецслужбами, постановил, что Олексы в 1970-е годы сотрудничал с армейской разведкой, но скрыл это в своем люстрационном заявлении.
21 июля 2006 нижняя палата польского парламента приняла законопроект, расширяющий действие прежнего закона о люстрациях (касавшегося лишь министров, депутатов, сенаторов, судей и чиновников) и позволяющий без дополнительных расследований увольнять с работы бывших сотрудников или агентов органов госбезопасности ПНР.
Новая редакция польского закона о люстрации распространила требование о прохождении люстрационной проверки на глав администраций населенных пунктов, членов руководства фирм с государственным участием, ученых, работников университетов, директоров школ и журналистов и других лиц.
В СМИ публикуется список бывших сотрудников и агентов госбезопасности, создаваемый на основе материалов фонда Института национальной памяти, которому передана значительная часть архивов органов госбезопасности ПНР.
В июне 2006 под давлением публикаций в СМИ вынуждена была покинуть пост министра финансов Зита Гилёвска, обвинённая в сотрудничестве с органами госбезопасности ПНР. Весной 2006 в польских СМИ было опубликовано несколько материалов о сотрудничестве со спецслужбами ПНР и нескольких сотен католических священников, однако новый законопроект не коснулся священнослужителей.
В январе 2007 в Польше вспыхнул скандал, вызванный отставкой митрополита Варшавского Станислава Вельгуса, признавшего свои связи со службами госбезопасности социалистической Польши в 1970-е годы. Внеочередной сейм польских епископов принял решение о создании комиссии, которая изучит биографии всех 45 епископов страны для выявления их связей с госбезопасностью ПНР.
Станислав Вельгус был назначен на свой пост 6 декабря 2006 г. В ходе собеседования в Ватикане, предшествовавшего его назначению, он отрицал какие-либо связи с органами госбезопасности. Однако в начале января 2007 года в польские СМИ попали архивные документы спецслужб, из которых следовало, что это сотрудничество продолжалось около 20 лет.
Принятые в 2007 году поправки к закону о люстрации, распространившие его действие на более широкий круг лиц, Коституционным судом Польши были частично признаны не соответствующими закону. От люстрации освободили журналистов, бизнесменов, представителей науки и преподавателей негосударственных ВУЗов.
Но все желающие поступить на госслужбу и даже кандидаты на посты депутатов польского парламента, сотрудничавшие с коммунистическими спецслужбами, должны были покаяться публично - заявить на себя в комиссию. Тем, кто сделал это, прощалось все. Тем, кто, по мнению властей, пытался скрыть свое прошлое, приходилось увольняться с работы. Данные о них публиковались.
Очевидно, что при всей спорности института люстрации, его сохранение в законодательстве демократического государства допустимо лишь при условии, что процедуры люстрации будут отвечать строгим критериям, необходимым для справедливого рассмотрение всех дел. Еще в 1996 году Парламентская Ассамблея Совета Европы предложила руководящие принципы по обеспечению того, чтобы законы о люстрации соответствовали требованиям государства, основанного на верховенстве права5.
Ассамблея заявила, что ни одно лицо не может подвергаться люстрации без соответствующего полного разбирательства. Это должно включать следующие права:
иметь доступ к адвокату;
иметь возможность анализировать и опровергать доказательства, представленные против этого лица;
иметь доступ ко всем доказательствам;
иметь возможность представлять собственные доказательства;
иметь право на открытое судебное разбирательство, если на это будет соответствующая просьба; и
обжаловать решение в независимом судебном органе.
Помимо этого, Страсбургский Суд постановил по делу 2006 года (Турек против Словакии), что если государство собирается принимать меры по люстрации, то оно должно обеспечить пользование люстрируемых всеми процедурными гарантиями, предусмотренными в Европейской конвенции о защите прав человека.
Опыт показывает, что даже самые неотложные меры по проверке могут быть подвергнуты сомнению, если не будут соблюдаться строгие процедуры.
Еще одно дело в ЕСПЧ про люстрацию (там еще два, но думаю, что достаточно упомянуть эти)
Выводы ЕСПЧ:
Согласно новому закону о люстрации в Польше, вступившему в силу 15 марта 2007 г6., широкий ряд профессий – судьи, адвокаты, сотрудники налоговой службы, бухгалтеры, судебные исполнители, журналисты, дипломаты, муниципальные служащие, преподаватели вузов, руководители государственных и частных учебных заведений, руководители государственных предприятий, а также сотрудники управленческих отделов и контрольных органов компаний, фигурирующих на фондовой бирже – все они должны будут заявить о том, сотрудничали ли они с органами государственной безопасности Польской Народной Республики (ПНР) с 1944 по 1990 гг.
Люстрация = обязанность подачи кандидатами, желающими выполнять публичные функции люстрационной декларации + верификация их истинности Люстрационным бюро Института национальной памяти и люстрационными судами.
Затем эти заявления будут проходить проверку в Польском институте национальной памяти. Там, где появятся сомнения по поводу правдивости заявлений, дело может дойти до судебного разбирательства, что повлечет за собой потерю работы заявителем. Отказ от подачи заявления о прошлом таком сотрудничестве также может повлечь за собой потерю работы.
Новый закон предположительно должен был затронуть более 300 тысяч человек. По данным же правительства речь могла идти об около 700 000 человек. Охват нового закона настолько широк, что закономерно возникает вопрос, действительно ли люди во всех этих профессиях представляют собой реальную угрозу правам человека и демократии, особенно, если учитывать тот промежуток времени, который прошел после смены системы.7 Но даже, если будет дан положительный ответ, то нельзя не принять во внимание двух важных обстоятельств, которые ставят под сомнение рациональность (о неконституционном характере подобных законов уже упоминалось) его принятия. Во-первых, люди могли изменить свои позиции и привычки за те годы, которые прошли после свержения коммунистического режима, между тем, срок давности для люстрации не предусмотрен. Во-вторых, необъяснимо и тенденциозно то доверие к незаконно собранной информации, которая хранится в неполных делах секретных служб. Вряд ли на основе этих архивов можно осуществлять справедливые процедуры проверки.
Некоторые страны открыли дела своих спецслужб для общественности. Например, в Германии для этих целей было создано отдельное бюро. Все заинтересованные лица должны иметь возможность ознакомиться с делами, которые велись на них бывшими спецслужбами.
Закон был предметом рассмотрения Конституционного трибунала по запросу Сейма. Следующие положения были признаны неконституционными (далее принтскрин, потому что текст не хочет копироваться):
