Содержание правоспособности и пределы правоспособности

Содержание правоспособности граждан традиционно формализуется в гражданском кодексе, причем всегда как не закрытый (не исчерпывающий) перечень имущественных и личных неимущественных прав, которыми могут обладать российские граждане. Т.е. содержание гражданской правоспособности составляют не сами права, а лишь возможность их иметь (ст. 18 ГК закрепляется примерный перечень этих прав, восемь из которых названы предметно «а также иные имущественные и личные неимущественные права»).

Легальная формула ст. 18 ГК формализует исключительно права, оставляя за пределами формулы обязанности. Имеет ли место конфликт с нормой п.1 ст.17 ГК «… способность граждан нести обязанности»?

Конфликта законодательных норм здесь не имеет место, поскольку законодатель предметно, направлено и акцентировано выделяет легальные приоритеты, а именно, доминантной в содержании гражданской правоспособности являются именно права, а не обязанности.

Любое субъективное гражданское право является не только мерой возможного поведения управомоченного лица, но и степень (масштаб) частноправовой власти над теми возможностями, которые входят в содержание этих возможностей. Однако, как любая научная категории, она не может быть сформулирована, как безграничная. Любая категория всегда категория ограниченная с точки зрения своей генетики и функционального назначения.

Применительно к содержанию правоспособности закон легализует, что управомоченные лица имеют определённые границы, как по своему содержанию, так и по осуществлению субъективных гражданских прав. Тем самым в полной мере реализуя классический общеправовой принцип регулирования дозволений (доминанта в частном праве) и запретов (ограничений, как необходимая мера предела).

Неотчуждаемость правоспособности

Гражданин не наделен законодательством правом отказаться от правоспособности или каким-либо образом собственной волей ограничить правоспособность. Следовательно, одним из генеральных свойств (качеств) правоспособности является её неотчуждаемость. Это правило усиливается в своей юридической силе положениями п.3 ст. 22 ГК, а именно, все сделки направленные на ограничение в правоспособности ничтожны, т.е. не порождают никаких прав и обязанностей с момента их совершения.

Гражданин в праве с соблюдением формализованных в законодательстве требований распоряжаться принадлежащими ему субъективными гражданскими правами, в пределах установленных объективным правом. Но не может изменить свою правоспособность, не в сторону увеличения, не в сторону уменьшения её объема.

Логическим продолжением этой аксиомы частного права, является норма ч.1 ст.22 ГК, а именно, допускается ограничение правоспособности, в случаях и в порядке установленных законом. Ограничением правоспособности возможно в частности в качестве наказания за совершенное преступление, причем по приговору суда гражданин лишается не правоспособности в целом, а только способности иметь отдельные права (занимать определённые должности, заниматься определенной деятельностью).

Квалификация преступления – установление тождества между событием преступления и теми признаками, которые формализуемы в уголовном законе (УК РФ).

Ограничение правоспособности возможно и при отсутствии противоправных действий лица, например, абз.5 п.4 ст.66 ГК, устанавливает, что законом может быть запрещено или ограничено участие отдельных категорий граждан в хозяйственных товариществах и обществах, а также правила о том, когда лицо может быть полным товарищем или только в одном коммандитном товариществе (см. абз.1 п.3 ст. 88 ГК).

Принудительное ограничение правоспособности отлично от лишения гражданина отдельных субъективных гражданских прав (применение такой меры уголовного наказания как «Конфискация имущества» означает лишение гражданина субъективного права собственности на конфискованное имущество, но никаким образом не посягает на ограничение его правосубъектности).