Статья четвертая

Хаотичное состояние российского законодательства, усугублявшееся по мере увеличения количества принятых законов, создавало множество неудобств не только для судей и служащих различных государственных учреждений, деятельность которых была связана с применением правовых норм, но и для частных лиц, сталкивавшихся в своей жизни с теми или иными проблемами юридического характера. В массиве юридических актов, принятых после издания Соборного уложения, действующие законы трудно было отделить от отмененных. Многие из них к тому же вообще не публиковались и были по этой причине практически недоступны для частных лиц.

Профессор Ф.-Г. Дильтей при написании учебника по вексельному праву пытался узнать содержание российских указов, относившихся к данному предмету, но ему это не удалось. В предуведомлении к данной книге он писал: "Если кто усмотрит, что в сем моем сочинении многие российские указы, к вексельному праву принадлежащие, мною пропущены, такого прошу извинить мое в сем непрепобедимом затруднении незнание. Ибо скрывать законы как некоторую тайну есть обыкновение канцелярий российских, не говорю всех, но некоторых, как то я уже и сам довольно опытом дознал"*(84).

Между тем потребность в знании действующего права, особенно в среде предпринимателей, в русском обществе возрастала. Ответом на нее стало появление систематизированных сборников действующих законов, составленных частными лицами. По словам П.И. Дегая, они "в течение многих лет обращались между деловыми людьми в списках и продавались в тетрадях высокою ценою"*(85).

Одним из первых среди таких произведений был составленный Петром Елесовым в 1749 г. сборник под названием "Книга Woselesow, т.е. собрание купное из состоявшихся Высочайших Государя Петра Великого собственноручных указов и резолюций и прочих при Его Величестве произведений и определений"*(86). Его обнаружил в 1911 г. в Сенатском архиве профессор А.Н. Филиппов. Данное собрание имело довольно обширный объем: его текст был изложен на 1349 полулистах, сплетенных в три книги внушительных размеров. На корешках переплета была приклеена этикетка с надписью "Алфавит указам и резолюциям Петра Великого, подлежащим к вечному хранению".

В предисловии к этому собранию Петровских узаконений его составитель сообщал о том, что с 1711 по 1719 г. он служил в Сенате канцеляристом и протоколистом, в 1724 г. занимал здесь же должность секретаря, в 1744 г. стал асессором. В 1749 г. ему исполнилось 64 года (следовательно, родился он в 1685 г.).

Имя Петра Елесова встречается в документах Центрального архива г. Москвы. Так, в исповедной ведомости за 1754 г. Церкви Всемилостивейшего Спаса или Пятницы Божедомской под номером 18 записано: "Печатного приказа ум(ершего) ас(ессора) Петра Иродионовича Елесова дети: Николай, Алексей"*(87).

Главную цель своего труда П.И. Елесов объявил в предисловии к нему. Напомнив слова Петра I о том, что "ничтоже так ко управлению государства нужно есть как крепкое хранение прав гражданских", он заявил далее, что решил "недочию для своей пользы, но и для прочих любостяжателей, а наипаче же, по всеподданнейшему своему и вернорабскому усердию, ради незабвенного памятствования о Петре" все собрать "в пользу и (для) скорейшего приискания и ясного понятия из состоявшихся в бытие Его Величества и подписанных Его ж Величества властною рукою указов и уставов и прочаго произведения"*(88). Непосредственным же поводом к составлению своего собрания Петр Елесов называл трудности, которые он испытывал в поиске необходимых указов, несмотря на то что как служащий Сената имел в своем распоряжении реестры всех Петровских узаконений.

Основное содержание "Книги Wosele-sow" составлял перечень в алфавитном порядке законодательных актов эпохи правления Петра I с точным указанием года, месяца и числа их принятия. Наиболее важные из них были приведены в извлечениях или целиком. Так, на 15 полулистах было изложено краткое содержание всех узаконений Петра I о коллегиях, начиная с указа от 11 декабря 1717 г. (о бытии в каждой коллегии президентам, членам и приказным) и заканчивая указом от 14 декабря 1724 г. (о жалованье коллежским членам - "против армейских афицеров вполы").

Среди приводимых Петровских указов П. И. Елесов специально выделял так называемые указы генеральные, т.е. те, которые имели общенормативное значение и являлись настоящими законами, отличая их от указов временных, не имевших качества общего закона.

"Книга Woselesow" была бы очень полезна для тех, кто желал знать действующее законодательство Российской империи. Возможно, она переписывалась, и ее копии были известны кому-то еще, помимо ее составителя, но широкого распространения она в обществе не имела, поскольку осталась в рукописном виде.

"Словарь юридический" Ф. Лангаса с этой точки зрения имел более счастливую судьбу. В 1788, 1789 и 1790 гг. он был напечатан в Москве в типографии Императорского Московского университета*(89), в 1791 г. его переиздали в Тобольске (без указания имени его составителя)*(90) и в Полоцке (с прибавлением высочайших узаконений на Белоруссию и всю Великороссию). В 1792 г. "Словарь юридический" Ф. Лангаса был напечатан в Ревеле в переводе на немецкий язык*(91).

Данный сборник был составлен только для того, чтобы облегчить отыскание необходимых узаконений. Он имел целый ряд недостатков и погрешностей: в нем были пропущены многие важные узаконения, его содержание ограничивалось указанием на законы и не давало хотя бы краткого пояснения их сути. Тем не менее труд Ф. Лангаса был весьма значим как первый опыт составления подобных словарей, без которых трудно обойтись как юристам-практикам, так и ученым-правоведам. Правовед Петр Васильевич Хавский (1783-1876) писал, оценивая его: "Императорский Московский университет есть первый, который сделал сильный переворот в науке законоведения. Он издал книгу под названием Словарь юридический для своего употребления, соделавшийся впоследствии необходимым для каждого судебного или присутственного места"*(92).

В 1792 г. появился "Словарь юридический" секретаря Сената М.Д. Чулкова (1743 или 1744-1792)*(93). В предисловии к своему труду автор высоко оценивал его и писал, в частности, что создал книгу "какой доныне в России еще не бывало, из которой и все отечество, а особливо отдаленные от столиц обыватели почерпнут великие пользы до издания намеренного нового Уложения; но и по издании том не во всем оная отменится, а более и того сохранит навсегда историю Российских законов". В действительности "Словарь юридический" М.Д. Чулкова, как и произведение Ф. Лангаса, не был свободен от серьезных недостатков. По словам К.П. Победоносцева, Чулков "или слишком раздроблял предметы, или соединял в одну статью то, что могло составлять отдельную часть"*(94). П.В. Хавский полагал, что автор создал нечто "наподобие словаря какого-либо языка... Не предложа границ предметам, наполнил тысячами их, а многими повторениями увеличил"*(95). При этом он отмечал, правда, что данное произведение "нужнейшее"*(96).

Приблизительно в конце 1760-начале 1770-х годов Петром Вешняковым был составлен "Экстракт из законов по Юстиц-Комиссии", состоявший из 22 глав. Он включал в себя выдержки из действующего уголовного законодательства Российской империи. В 1779 г. Петр Попов составил "Екстракты старых законов со 190 (1682 г. - ВТ.) по 1778 г.", расположив их в историческом и хронологическом порядке. Подобные "екстракты" из действующих законов создавались во второй половине XVIII в. в ряде государственных учреждений. Они должны были, как и юридические словари Ф. Лангаса и М.Д. Чулкова, служить пособиями при изучении действующего права.

Дело в том, что способы изучения права, присущие старой дьяческой, практической юриспруденции, продолжали господствовать в русском обществе и во второй половине XVIII в. Система юридического образования, предполагавшая подготовку юристов на базе изучения теоретической юриспруденции, находилась еще в процессе формирования.

Первым русским правоведам приходилось доказывать преимущества этой системы.

В начале 1768 г. С.Е. Десницкий написал свое первое крупное сочинение в области юриспруденции и политики - "Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи"*(97). Основной текст предваряло обращение автора к императрице Екатерине II, в котором говорилось: "Ваше императорское величество для таких представлений, без сомнения, рассудительнейших, меня изволите иметь в повелении подданных, которых долговременное упражнение в делах государственных несравненно больше будет уважаемым в вашем высочайшем изволении. И кроме таких подданных вашему величеству в таких важных предприятиях служить за счастие почитают и самые первые из ученых в Европе, которые по своему основательнейшему рассуждению в законоискусстве и в делах политических больше могут предвидеть, что полезным и возможным есть для учреждения в вашей империи. Того ради мое, без таких совершенств, о представляемых здесь учреждениях рассуждение не может заключать в себе никакого другого разумения, как только то одно, что я из последних (сил) дарованием служить своей всемилостивейшей монархине стараюсь"*(98).

Десницкий высказывал в этом рассуждении свои мысли относительно различного рода государственных властей. Рассуждая о "судительной власти", он коснулся вопроса о том, "в каком знании и науках судьи искусны должны быть". Ответ его на этот вопрос гласил: "Искусство и знание, надобное судии, зависит: 1) От свойственности его рассуждений о том, что добрым и худым слывет в свете. 2) Такое его знание несравненно еще больше усугублено может быть из учения премногих примеров судебных дел. Первое руководство, показующее, в чем свойственность наших рассуждений состоит, есть нравоучительная философия, натуральная юриспруденция и кроме сих учение натуры человеческой, которая больше познается с чтения и примечаний писателей о разных правлениях народов, нежели из школьных метафизических споров. Второе средство для снабдения нашего разума довольными примерами судебных дел есть учение такой системы, в которой бы можно ясно видеть все примеры судов, и сверх сего начало, возвышение и совершенство правления. Для сего лучшей нет другой системы, кроме законов римских. Почему следует, чтоб судьи до вступления на такую должность довольно управлялися в нравоучительной философии, натуральной юриспруденции и в римских законах, и кроме сих наук они должны подробно знать и искусно толковать законы своего отечества"*(99).

Из приведенной цитаты следует, что Десницкий считал главным способом подготовки судей изучение ими теоретической юриспруденции, преподававшейся в университетах. В примечании к данному высказыванию правовед заявлял, что судья "принужден будет иметь полное университетское воспитание, для которого по причине столь обширного государства российского со временем могут быть учреждены училища во всех местах, где такие главные судьи тяжебные и криминальные будут присутствовать, равномерно как и факультеты адвокатские с библиотеками, надобными адвокатам". При этом он отмечал, что "судья точно так, как человек художественный, чем больше будет иметь в своей голове разных примеров, надобных к его профессии, тем больше будет искусен в своем деле и знании. И потому он должен знать историю, разные языки, как например, латинский, немецкий, французский и английский, дабы с помощью сих мог читать разные системы законов и тем бы мог усугубить свое знание и искусство в делах судебных"*(100).

Десницкий не отрицал необходимости практической подготовки судей, но полагал, что она должна быть дополнением к изучению ими теоретической юриспруденции.

В речи под названием "Слово о прямом и ближайшем способе к научению юриспруденции"*(101), произнесенной в торжественном собрании Московского университета 30 июня 1768 г., С.Е. Десницкий развивал свои мысли о состоянии в России системы юридического образовании.

Прежде всего он провозглашал задачу создания кратких наставлений "всероссийских прав" и развертывания специального преподавания русской юриспруденции. "Удивительно, - говорил Десницкий, - что в России до сих времен никакого почти особливого старания к отечественной юриспруденции прилагаемо не было. Мы не имеем и поныне никаких сокращенных по примеру других государств наставлений российских законов"*(102). По мнению русского правоведа, одна из причин такого положения заключается в том, что в России все законодательство писалось "на природном языке" и "в российских указах не было никогда таких трудных и невразумительных слов, какие примечаются в законах феодальных правлений". Другой причиной было "немножество законов в России и дел государственных"*(103). В настоящее же время, отмечал Десницкий, ситуация в России изменилась: "По причине множества дел, и внутрь и вне государства происходящих, и по причине разных беспрестанно установляемых возобновлений законы и дела довольно умножились и требуют уже необходимо, чтоб сделаны были и напечатаны для общего всех знания краткие наставления всероссийских прав"*(104).

Вследствие этого возникла потребность и в преподавании российской юриспруденции. В связи с этим ученый высказывал мысль о том, что для преподавания российской юриспруденции в российских учебных заведениях необходим особый профессор, обязанностью которого было бы показывать данную юриспруденцию "порядком историческим, метафизическим и политическим, снося притом законы российские с натуральным об них рассуждением"*(105).

Десницким были начертаны и контуры той системы, по которой следовало, с его точки зрения, излагать российскую юриспруденцию. Он полагал, что сначала необходимо показать "главное всех российских прав разделение на права, происходящие от различного состояния людей в России, и на права, происходящие от различных и взаимных дел между обывателями российскими". Затем следует рассмотреть "права вещественные и персональные, то есть собственность, владение, наследие, право дозволенное, заклады, откупы, контракты и подобные сим права". После них - "тяжебные и криминальные дела с назначенными по указам наказаниями"*(106).

Общая система преподавания наук в России должна была, по мнению Десницкого, состоять из четырех частей: нравоучительной философии, естественной (натуральной) юриспруденции, римского права и русского права*(107). Особое значение он придавал изучению в Московском университете отечественного права. "Незнание закона отечественного всегда почиталось, даже у древних, бесчестным для тех, коим доверенность возложило отечество наблюдать и производить в действование закон", - подчеркивал он в речи "Юридическое рассуждение о пользе знания отечественного законоискусства, и о надобном возобновлении оного в государственных высокопокровительствуемых училищах", с которой выступал на торжественном собрании в Московском университете 22 апреля 1778 г

При этом практический метод познания русских законов Десницкий считал неэффективным, главным образом, вследствие его бессистемности. По его словам, "прежних веков законоучители и письмоводители не столько для изъяснения вещей, к их упражнению принадлежащих, сколько для показания своей должности писали. В таком преподавании бременном и непорядочном юриспруденция, наука, впрочем, наиблагороднейшая и полезнейшая, от множества пространных писателей учинилась бременною и учащихся умы обременяла и отягощала"*(108).

Не принимал Десницкий в качестве метода изучения русского права и глоссаторские приемы, в каковых он усматривал "безмерное и беспорядочное множество законоучительских примечаний, которых прочтение отнимало у всех почти размышление, утомляло рачительную память и в изнеможение приводило всю остроту разума и рассуждения"*(109).

Единственным методом, способным дать студентам знание отечественного права, Десницкий считал метод научного его изучения. В отсутствии науки русского права он видел главный недостаток формировавшегося в России в стенах Московского университета юридического образования. В своей речи, посвященной пользе знания отечественного законоискусства, которую он произнес на торжественном собрании в Московском университете в 1778 г., Десницкий говорил: "Римское право преподается здесь уже более 20 лет и во всей своей полной системе. Когда напротив сему Российское право не составляет в себе никакой особливой науки, кроме практического употребления судящих и судящихся; хотя впрочем основано оное на твердом положении, и утверждено быть может опытами множественных веков..."*(110).

Созданию науки русского права и посвятил свою жизнь первый русский профессор юридического факультета Московского университета С.Е. Десницкий. В 1773 г. ему удалось добиться открытия на факультете кафедры русского законоведения и начать чтение лекционного курса по этому важнейшему для будущих русских юристов предмету.

В.А. Томсинов,

доктор юрид. наук, профессор юридического факультета

МГУ им. М.В. Ломоносова

"Законодательство", N 8, 9, 10, 11, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, 2006 г.

─────────────────────────────────────────────────────────────────────────

*(1) Полное собрание законов Российской империи (далее - ПСЗРИ). Спб., 1830. Т. 14. N 10346.

*(2) Подробнее о том, как осуществлялось преподавание юриспруденции на юридическом факультете Императорского Московского университета, см.: Томсинов В.А. Из истории юридического факультета Московского университета: период становления (1755-1770) // Законодательство 2005. N 1. С. 78-89; Он же. Юридический факультет Московского университета во второй половине XVIII века // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 2004. N 6. С. 3-26.

*(3) См. подробнее о них: Томсинов В.А. Первые русские профессора юридического факультета Московского университета: С. Е. Десницкий и И. А. Третьяков // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 2004. N 6. С. 27-50.

*(4) Ломоносов М. В. Полн. собр. соч. Т. 10. М.; Л., 1959. С. 20.

*(5) Там же. С. 21.

*(6) Материалы к биографии Ломоносова: Собраны экстраординарным академиком Билярским. Спб., 1865. С. 368.

*(7) Там же. С. 407. Текст этой речи Ломоносова был составлен на латинском языке.

*(8) Там же.

*(9) Там же. С. 440-441.

*(10) Там же. С. 426.

*(11) Там же. С. 427.

*(12) Там же. С. 423.

*(13) Там же. С. 660.

*(14) Там же. С. 660-661.

*(15) Толстой Д.А. Академический университет в XVIII столетии: По рукописным документам архива Академии наук. Спб., 1885. С. 61.

*(16) Протоколы заседаний Конференции императорской Академии наук с 1725 по 1803 г.: В 4 т. / Под ред. К. С. Веселовского. Спб., 1900. Т. 3. С. 186.

*(17) Сухомлинов М. И. История Российской Академии. Вып. 2. Спб., 1875. С. 362.

*(18) Dissertation sur les anciens Russes par F. H. S. D. P. SPb., 1785.

*(19) Рассуждение о древних россиянах, сочиненное Ф. Г. Д. П. Спб., 1791.

*(20) Досл.: "Бог знает, здесь досуг оплодотворяет" или "свободное время плодотворно", дает плоды.

*(21) Цит. по: Пекарский П.П. История Императорской академии наук в Петербурге. Спб., 1870. Т. 1. С. 688.

*(22) Цит. по: Фельдштейн Г.С. Главные течения в истории науки уголовного права в России / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М., 2003. С. 132.

*(23) Цит. по: Там же.

*(24) Материалы к биографии Ломоносова. С. 571.

*(25) Там же. С. 572.

*(26) Там же. С. 571.

*(27) Шевырев С.П. История Императорского Московского университета, написанная к столетнему его юбилею. 1755-1855. М., 1855. С. 30.

*(28) В биографическом очерке внука А.Я. Поленова Дмитрия Васильевича Поленова утверждается, что Алексей Яковлевич Поленов родился 1 октября 1738 г. (Поленов Д.В. А.Я. Поленов - русский законовед XVIII века // Русский архив. 1865. N 4. Стлб. 445). В списках же академической гимназии, в которой А.Я. Поленов учился с 1749 до 1754 г., т. е. до своего поступления в число слушателей академического университета, датой его рождения названо 5 октября 1739 г. (Материалы для истории Академии наук. Спб., 1900. Т. 10. С. 220).

*(29) Цит. по: Поленов Д.В. Указ. соч. // Русский архив. 1865. N 5-6. Стлб. 709.

*(30) Андреа Алциати (Andrea Alciati, 1492-1550) - итальянский правовед, профессор права в университетах Авиньона, Бурже, Милана, Павии, Болоньи и Феррара. Занятия юриспруденцией он сочетал с изучением истории, филологии, этики. Юридические произведения его составили шесть томов (изданы в Падуе в 1571 г.), из его сочинений по другим гуманитарным наукам самыми известными были "Historia Mediolanensis", "Formula romani imperii", "Emblemata".

*(31) Яков Куяций (Jacobus Cujacius, или Jacques de Cujas, 1522-1590) - французский правовед школы гуманистов, профессор права в университетах Тулузы, Валенса, Бурже, Турина, Гренобля, Парижа, автор многочисленных произведений, посвященных Кодексу и Дигестам Юстиниана: "Paratitla in libros quinquaginta digestorum seu pandectarum. Item in libros Novem Codicis Imperatoris Iustiniani", "Novellarum constitvtionum imp. Iustiniani expositio", "Paratitla in libros IX codicis iustiniani repetitae praelectionis", "Observationvm et emendationvm libri XXVIII. Quibus multa in iure corrupta & non intellecta restituuntur. Eiusdem De origine iuris ad Pomponium commentarius" и др.

*(32) Франциск Готоманус (Franciscus Hotomanus, или Francois Hotman, 1524-1590) - французский правовед, сторонник и друг Жана Кальвина, преподавал римское право в Парижском университете, затем историю и литературу в академии Лозанны, в 1555 г. являлся профессором цивильного права в Страсбургском университете. Автор ряда сочинений: "Commentarius de verbis iuris, antiquitatum Ro[manarum] elementis amplificatus", "Legum Romanorum index", "Partitiones iuris civilis elementariae" и др.

*(33) Варнава Бриссоний (Barnabas Brissonius, 1531-1591) - французский правовед, генеральный адвокат (в 1575 г.) и президент (в 1583 г.) Парижского парламента. Составитель сборника королевских ордонансов, сохранявших свою силу в период правления короля Генриха III ("Code Henry III"), автор сочинений "Lexicon iuris; sive, De verborum quae ad ius pertinent significatione libri XIX", "De formulis et solennibus populi Romani verbis libri 8, ex recensione Francisci Caroli Conradi", "De veteri ritu nuptiarum & jure connubiorum", "Opera minora varii argumenti, nimirum Antiquitatum ex jure civili selectarum" и др.

*(34) Конрад Риттенсгузиус (Conradus Rittenshusius, 1560-1613) - немецкий правовед, профессор права в Страсбургском университете, автор произведений "Commentarius novus in quattuor libros Institutionum imperialium divi Justiniani ex manuscriptis et eo praecipue exemplari", "Expositio methodica Novellarum imperatoris Justiniani", "Differentiarum iuris civilis et canonici seu pontificii libri septem" и др.

*(35) Цит. по: Поленов Д.В. Указ. соч. // Русский архив. 1865. N 5-6. Стлб. 710-711.

*(36) Там же. Стлб. 713.

*(37) Якоб Штелин (1712-1785) - член Петербургской Академии наук с 1738 г. С 1741 г. - управляющий учрежденным при Академии художественным департаментом, с 1747 г. - Академией изящных искусств.

*(38) Цит. по: Поленов Д.В. Указ. соч. // Русский архив. 1865. N 5-6. Стлб. 729.

*(39) Фактическим инициатором данного конкурса была императрица Екатерина II. В конце 1765 г. она обратилась (как частное лицо) в Вольное экономическое общество с вопросом о том, что полезнее для земледелия - когда земля находится в единичном или в общем родовом владении. Ответа на этот вопрос дано не было. В 1766 г. государыня (опять-таки как частная персона) задала обществу новый вопрос: в чем состоит собственность землевладельца, в земле ли его, которую он обрабатывает, или в движимости, и какое он право на то или другое для пользы общенародной иметь может? На сей раз к письму императрицы было приложено 1000 червонных в награду за наиболее удачное решение вопроса и на оплату издания сочинения, в котором оно будет изложено. Вольное экономическое общество немедленно опубликовало эти два вопроса и предложило в качестве награды за лучшее их решение 100 червонных и медаль стоимостью 25 червонных.

*(40) Поленов А.Я. О крепостном состоянии крестьян в России // Русская философия второй половины XVIII века. Хрестоматия / Сост. Б.В. Емельянов. Екатеринбург, 1990. С. 121.

*(41) Там же. С. 113.

*(42) Там же. С. 113-114.

*(43) Там же. С. 125.

*(44) Там же. С. 126.

*(45) Там же (примечание).

*(46) Там же.

*(47) Первая премия была присуждена сочинению члена Дижонской Академии Беарде де Лабею (Bearde de l'Abaye).

*(48) Полный титул этого человека звучал так: "Юлий Рене, бальи, граф по праву дворянства почетного языка Итальянского, командор разных командорств военного ордена св. Великомученика и Победоносца Георгия III степени; польских орденов Белого орла и св. Станислава кавалер, Российского флота контр-адмирал и Полномочный министр знаменитого Ордена Мальтийского и Его Преимущества Гроссмейстера".

*(49) Устав императорского шляхетного кадетского корпуса. Спб., 1766. С. 8.

*(50) Пятьдесят лет специальной школы для образования военных законоведов в России. Спб., 1882. С. 27.

*(51) Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Спб., 1889. Т. 1. С. 543.

*(52) Духовный регламент // Законодательство Петра I. М., 1997. C. 565-566.

*(53) Baumeister Fr. Ch. Elementa philosophiae recentioris usibus iuventutis scholasticae. Lipsiae, 1755.

*(54) Baumeisteri M. Fr. Chr. Elementa philosophiae recentioris usibus iuventutis scholasticae. Edidit Nicolaus Bantisch-Kamenski. Mosq., 1777.

*(55) Бауме[й]стер X. Логика. М., 1760.

*(56) Полное собрание законов Российской империи (далее -ПСЗРИ). Т.Х 1. N 8480.

*(57) Цит. по: Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 1964. Кн. XII. С. 198-199.

*(58) См.: Сперанский М.М. Обозрение исторических сведений о своде законов. Спб., 1833. С. 131.

*(59) Латкин В.Н. Законодательные комиссии в России в XVIII столетии Историко-юридическое исследование. Спб., 1887. С. 95.

*(60) Выборы от названных провинций и губерний были назначены сенатским указом от 8 декабря 1761 г.

*(61) Цит. по: Латкин В.И. Указ. соч. С. 98-99.

*(62) Цит. по: Там же. С. 98.

*(63) ПСЗРИ. Т. XVI. N 11732.

*(64) Латкин В. Н. Указ. соч. С. 134.

*(65) Такое мнение высказывает, например, С.М. Казанцев. По его словам, "мысль о созыве новой Комиссии не могла прийти в голову Екатерине ранее 1763 г., когда она распустила подобную Комиссию, созданную еще Елизаветой" (Законодательство Екатерины II. М., 2000. Т. 1. С. 134).

*(66) Сперанский М.М. Указ. соч. С. 132.

*(67) Законодательство Екатерины II. Т. 1. С. 155-156.

*(68) Там же. С. 175-188.

*(69) Корпус депутатов, участвовавших в деятельности описываемой Комиссии, насчитывал 564 человека. На открытии Комиссии 30 июля 1767 г. присутствовало 460 депутатов.

*(70) См. об этом: Томсинов В.А. История русской политической и правовой мысли. М., 2003. С. 210-215.

*(71) Наказ императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения / Под ред. Н.Д. Чечулина. Спб, 1907. С. 122.

*(72) Там же. С. 123.

*(73) Там же.

*(74) Там же. С. 124.

*(75) Там же.

*(76) Там же.

*(77) Там же. С. 125.

*(78) Там же.

*(79) См.: Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М, 1939. С. 395.

*(80) Наказ императрицы Екатерины II... С. 122,124.

*(81) Сперанский М.М. Указ. соч. С. 138.

*(82) См. об этом: Томсинов В.А. История Указ. соч. С. 221-238.

*(83) См.: Пахман С.В. История кодификации гражданского права / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М., 2004. С. 341.

*(84) Начальные основания вексельного права для употребления в юридическом факультете Московском по удобнейшему способу расположенные Филиппом Генриком Дильтеем, обоих прав Доктором, оных же и истории в императорском Московском университете. М., 1768. Предуведомление.

*(85) Дегай П.И. Пособия и правила изучения российских законов. М., 1831. С. 9.

*(86) В предисловии к данному сборнику автор объяснил столь странное его наименование тем, что он "приложил к прозванию своему лаггорически ВОЗ: Елесов, еже есть собрание на безкончаемую славу и честь превысочайшего Его Величества имени" (цит. по: Филиппов А.Н. Петр Елесов, безвестный собиратель Петровского законодательства. М., 1911. С. 3).

*(87) ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 747. Д. 208. Л. 130об.

*(88) Филиппов А.Н. Указ. соч. С. 2-3.

*(89) Лангас С. Словарь юридический, или свод российских узаконений по азбучному порядку для практического употребления. М., 1788.

*(90) Словарь юридический, или свод российских узаконений по азбучному порядку с прибавлением, против напечатанного в университете трех городов. 788, 789 и 790. Тобольск, 1791.

*(91) Die Russischen Gesetze ihrem Inhalte nach in alpha- betischer Ordnung unter Titel gebracht zum Gebrauch der K. jurist. Facultat zu Moscau. Reval, 1792.

*(92) Хавский П.В. Лекция, читанная при публичном преподавании правил Российского законоведения ... в канцелярии 1-го отделения 6 департамента Правительствующего Сената 16 сентября 1818 г. М., 1818. С. 9.

*(93) Словарь юридический, или свод российских узаконений, времянных учреждений, суда и расправы. Часть первая по азбучному порядку. Часть вторая по старшинству годов, месяцев и чисел от Уложения или с 7157 г. собр. надв. сов. Прав. Сената секретарем Михаилом Чулковым. М., 1792.

*(94) Победоносцев К.П. Обозрение частных трудов по собранию законов и по составлению указных словарей до издания подного собрания законов Российской империи // Архив исторических и практических сведений, относящихся до России / Изд. Н. Калачовым. СПб., 1863. Кн. 5. С. 54.

*(95) Хавский П.В. Указ. соч. С. 10.

*(96) Там же. С. 11.

*(97) Есть основания считать, что Десницкий писал это произведение по поручению генерал-прокурора князя А.А. Вяземского, который исполнял в то время вместе со своей основной должностью обязанности президента Комиссии по сочинению нового уложения. Опубликовано оно было впервые только в 1905 г. См.: Записки Академии наук по историко-филологическому отделению. СПб., 1905. Т. VII. N 4. С. 1-45.

*(98) Десницкий С.Е. Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи // Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века: в 2 т. М., 1952. Т. 1. С. 292-293. Десницкий датировал это обращение 30-м февраля 1768 г. Приведенное число (или месяц) является очевидной опиской, поэтому точную дату завершения им указанного произведения определить невозможно. Это могло быть тридцатое января или тридцатое марта, но, скорее всего, Семен Ефимович имел в виду третий день февраля.

*(99) Десницкий С.Е. Представление о учреждении законодательной, судительной и наказательной власти в Российской империи. С. 304.

*(100) Там Ке.

*(101) Полный текст данной речи был напечатан в том же году в типографии Московского университета. См.: Десницкий С.Е. Слово о прямом и ближайшем способе к научению юриспруденции, в публичном собрании Императорского Московского университета бывшем для Всерадостного возшествия на престол Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны 30 июня 1768 г., говоренное свободных наук магистром, юриспруденции доктором, римских и российских прав публичным экстраординарным профессором Семеном Десницким. М., 1768. В 1819 г. текст этого "Слова" был перепечатан в сборнике "Речи, произнесенные в торжественных собраниях Императорского Московского университета русскими профессорами оного" (М., 1819. Ч. 1. С. 213-281). С небольшими сокращениями первая публичная лекция Десницкого была воспроизведена в сборнике "Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века" (М., 1952. Т. 1. С. 187-235).

*(102) Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Т. 1. С. 209.

*(103) Там же.

*(104) Там же. С. 209-210.

*(105) Там же. С. 210.

*(106) Там же.

*(107) Данную систему преподавания юридических наук Десницкий проверил на себе во время учебы в университете Глазго. Ей следовали ведущие профессора этого университета - Адам Смит и его ученик Джон Миллар. Десницкий признавал, что в его рассуждении "господина Смита нравоучительная философия ближайшее с натуральною юриспруденциею соединена, нежели все другие системы сея науки" [Десницкий С.Е. Слово о прямом и ближайшем способе к научению юриспруденции. С. 202).

*(108) Десницкий С.Е. Юридическое рассуждение о начале и происхождении супружества у первоначальных народов, и о совершенстве, к какому оное приведенным быть кажется последовавшими народами просвещеннейшими ... говоренное ... 30 июня 1775 г. // Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII в. Т. 1. С. 258.

*(109) Там же.

*(110) Десницкий С.Е. Юридическое рассуждение о пользе знания отечественного законоискусства, и о надобном возобновлении оного в государственных высокопокровительствуемых училищах, говоренное апреля 22 дня 1778 г. М., 1778. С. 9.

159