3591
.pdfУКД 316.014
Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина |
Yelets state University named after I. A. Bunin |
Кандидат политических наук, доцент, старший |
PhD in political Sciences, associate Professor, Senior |
научный сотрудник, Институт истории и культуры |
Researcher, Institute of History and Culture |
В. А. Матвиенко |
V. A. Matvienko |
Россия, г. Елец, тел. 7 (47467)65971 |
Russia, Yelets, tel. 7 (47467)65971 |
e-mail: vamatv@mail.ru |
e-mail: vamatv@mail.ru |
В.А. Матвиенко
СТЕРЕОТИПЫ О РОССИИ В КОНТЕКСТЕ СОЦИАЛЬНОЙ ПОВСЕДНЕВНОСТИ СОВРЕМЕННЫХ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Автором данной статьи анализируются наиболее распространенные стереотипы о России и русских. Позитивные и негативные стереотипы о российском государстве находятся в центре внимания представителей различных мировоззренческих и социальных групп. Автор предлагает комплекс мер, направленных на улучшение имиджа России в сознании мировой общественности за счет целенаправленной работы с негативными стереотипами.
Ключевые слова: стереотипы, мифы, социальная повседневность, социум, рутинность, практика.
V.A. Matvienko
STEREOTYPES ABOUT RUSSIA IN THE CONTEXT OF SOCIAL EVERYDAY LIFE OF MODERN FOREIGN COUNTRIES
The author of this article analyzes the most common stereotypes about Russia and Russians. Positive and negative stereotypes about the Russian state are in the focus of attention of representatives of various ideological and social groups. The author offers a set of measures aimed at improving the image of Russia in the minds of the world community by purposefully working with negative stereotypes.
Key words: stereotypes, myths, social everyday life, society, routine, praxis.
Всередине двадцатого столетия учёные обратили своё внимание на обыденную сторону жизни: её повседневные практики, ежедневные бытовые действия, привычные алгоритмы и явления. Феномены повседневности рассматривались в разных аспектах: социологическом, политическом, историческом, культурологическом и многих других: М. Хайдеггер, А. Камю, Х. Ортега-и-Гассет, Ж.-П. Сартр, К. Ясперс (экзистенциализм); Э. Гуссерль, Б. Ванденфельс (феноменология); Г. Гарфинкель, А. Сикурела, И. Гофман (этнометодология); П. Бергер и Т. Лукман (социология конструктивизма); Р. Мертон, Р. Барт (структурный функционализм); Т. Лейтхойзер и А. Хеллер (марксизм); Ж. П. Лиотар, Ж. Бодрийяр, Ж. Батайи (постмодернизм); Л. Витгенштейн и Дж. Остин (лингвистические исследования); М. Фуко («архивные» исследования) [4,С.57].
Внастоящее время одним из актуальных и малоизученных направлений в исследованиях является рассмотрение взаимодействия стереотипов об одной стране и социальной повседневности другой. Сегодня стереотипы проникли практически во все сферы общества - трудовую, семейную, коммуникативную и др., одновременно обогащая, формируя его. Это вполне объяснимо, так как с их помощью можно намного упростить процесс восприятия окружающей действительности. Данный феномен, безусловно, стал частью социальной повседневности.
________________
©Матвиенко В.А., 2020
200
Проблемы социальных и гуманитарных наук. Выпуск № 2 (23), 2020
Первые теоретические обоснования стереотипов возникли в русле социологии и социальной психологии. Сам термин «стереотип» в научный оборот был введен в 1922 году американским публицистом Уолтером Липпманом в труде «Общественное мнение». В этой работе он отмечал, что «стереотип - это метод категоризации людей, принятый исторической общностью как образец информации при распознавании окружающего мира, непосредственно не вытекающий из собственного опыта человека, а являющийся как упрощенное и заранее принятое представление» [6,С.19]. По мнению американского ученого, существует две причины возникновения стереотипов: во-первых, это значительная экономия усилий; во – вторых, они защищают ценности той группы людей, в которой он бытует. Современный стереотип имеет следующие свойства: неизменность во времени; избирательность; эмоциональная полнота. Стереотипы – это своего рода аналог мыслительного процесса человека.
Стереотипы живут в сознании человека, влияя на его мировоззрение, поведение и содействуют неверному восприятию действительности. Во многих странах стереотипы играют роль норм, канонов, законов, обычаев, традиций, предрассудков общества. Большинство современных людей, не задумываясь, считают их правильными, и следуют им. Поэтому очень важно различать понятие правильности стереотипа и условности (надуманности). Стереотипы, в первую очередь, подразделяются на глобальные (характерные для масштабов планеты), и узкие (те, которым мы следуем в школах, на работе, дома и т. д). Однако и те, и другие, в зависимости от конкретной ситуации, становятся той иллюзией, у которой в определенный момент появляется масса последователей.
Как правило, современные исследователи склонны рассматривать стереотипы о России как некую обобщенную картину видения государства на Западе (хотя следует отметить, что западные ориентиры для России были весьма важными, начиная с петровских времён – ведь далеко не случайно «самым активным западником русской истории» предстаёт «сложная многогранная натура Петра Великого», которая «в течение XIX-ХХ веков и до сих пор продолжает находиться в центре внимания историков, политиков и … русских писателей» [1,С.60]), в то время как одно и то же государство может восприниматься неодинаково даже в географически близких странах. Недооценке и искажению роли России в современном мире, несомненно, способствует тот факт, что живы и еще активно действуют поколения людей, которые были либо вовлечены в конфронтацию западного мира с Советским Союзом, либо впечатлены ею [7,С.7]. Вместе с тем, чтобы более ясно представить для себя суть исследуемого вопроса, необходимо не только и не столько анализировать стереотипы о России, сложившиеся к настоящему времени, но в большей степени определить - каким образом на социальную повседневность повлияла трансформацию старых и появление новых стереотипов о России.
Данный вектор направления формирования положительных или отрицательных стереотипов важен ещё и потому, что современная Россия – это не только дом для 144,5 миллионов людей, но и мировая литература, талантливые композиторы-классики и, конечно же, русский балет [9]. Бесспорно, представление о другом государстве складывается под влиянием многих факторов, таких, как его культура, история, религия и язык. Большинство современных исследований, посвященных соотношению социальной повседневности одного государства и стереотипов о другом, рассматривают данную проблематику, беря за основу различные идентичности государства (культурные, социальные, религиозные, политические, национальные и т. д.).
Разноуровневые и масштабные трансформации изменили представления не только о других государствах, но и о социальной повседневности российского общества. Неопределённость оснований, по которым структурируется социальное пространство, означает неопределенность правил и норм взаимодействия с разными категориями людей, что чревато возникновением стереотипов типа «свой-чужой» (см. табл.1.), которые могут
201
стать широким полем для манипуляций общественным сознанием и коллективным поведением.
Таблица 1 Распределение высказываний, завершающих предложение «Чужие для меня люди - это…»[5,С.15.]
Наиболее полное и яркое представление о другом государстве, практически лишенное каких-либо стереотипов, складываются о соседних государствах. Хотя в отдельных ситуациях представителей соседних государств, как представителей другой культуры, часто воспринимают как «чужаков», а значит, носителей угрозы, которая может принести вред собственной культуре [2,С.129]. В этом случае стереотипы о другом государстве формируются исходя из самосознания народа, его социальной повседневности. В истории социальных наук уже были попытки доказать активную роль стереотипов в воздействии на межэтнические отношения и даже решить при помощи их «улучшения» самые широкие международные проблемы. Такое исследование было проведено в 1947 году под эгидой ЮНЕСКО, но каких-либо практических результатов оно не дало.
Все перечисленные ранее факторы повлияли на сохранение старых и возникновение новых стереотипов о России. Представления о России в мировом сообществе в настоящее время весьма противоречивы. Так или иначе, после распада СССР имидж российского государства на мировой политической арене воспринимался в основном через призму сформировавшихся за рубежом стереотипов. Ряд руководителей западных держав до сих пор считают, что наша страна может стать демократической, «если в ней установится американская, западноевропейская модель демократии» [3]. Лидером по интересу к России в
202
Проблемы социальных и гуманитарных наук. Выпуск № 2 (23), 2020
2019 году оказалась Великобритания (24 925 новостных сюжетов), аутсайдером – Канада (3536) (см. табл. 2).
Таблица 2 Общее количество публикаций с упоминанием о России за I полугодие 2019 год [8].
Большинство этих публикаций носят негативный характер (см. табл.3), что, в свою очередь, продолжает препятствовать налаживанию взаимовыгодных отношений между Россией и странами Запада, отчасти являясь причиной введения целого ряда санкций в отношении нашей страны.
Таблица 3 Распределение релевантных публикаций о России за I полугодие 2019 год по тональности [8].
Все это делает формирование позитивного образа одной из первоначальных задач для современной России.
203
Некоторые бытующие в мире стереотипы о России лишены какого-то смысла и являются совершенно нелепыми. В наши дни, несмотря на развитие информационных технологий (Интернета, Instagram, Facebook, YouTube, Twitter) с миллионами реальных фотографий и видео о нашей стране, есть люди, которые все еще придерживаются оторванных от реальности представлений о России. Современные люди пользуются компьютерами, гаджетами, мобильными телефонами и могут довольно легко проверить любую информацию в интернете или спросить граждан России в социальных сетях. Но, несмотря на это, Россия для многих за рубежом по-прежнему ассоциируется с чем-то опасным и непонятным.
Самый распространенный и «безобидный» стереотип, касается круглогодичного сурового климата России. Да, может быть, в отдельных регионах страны и в определенные сезоны и достигаются экстремальные значения: от -50°C зимой до +40°C летом, но на большей территории нашего государства, климат благоприятный.
Второй, не менее распространенный стереотип («…русские пьют слишком много водки, если не каждый день, то по выходным точно») касается злоупотребления жителями нашей страны алкоголем. Действительно, в России есть проблема с потреблением алкоголя, но это не значит, что все россияне алкоголики. Алкоголь присутствует на многих мероприятиях, это дань традиции. Но, как и в любой другой стране, большинство российских граждан, как правило, много работает и зарабатывает на жизнь, употребляя спиртное крайне редко, или не употребляя совсем.
Связан с предыдущим стереотип, касающийся «разгула» в России коррупции. Бытует мнение, что Россия полна коррупции не только в правительстве, но и в народе. Хотя отдельные случаи коррупции имеют место быть, впрочем, как и в любой другой стране.
Менее «пугающий» стереотип («русские не улыбаются») касается угрюмости русских людей. Некоторые иностранцы считают, что русские всегда мрачны и серьезны. В то же время большинство зарубежных гостей после недолгого общения с жителями быстро замечают, какими искренними, сострадательными и гостеприимными могут быть люди в России.
Следующий стереотип о России затрагивает специфику разделения гендерных обязанностей у россиян. Бытует мнение, что российские гендерные роли четко разделены между мужчинами и женщинами, то есть мужчины – это, в первую очередь, трудолюбивые работники и кормильцы семьи, а женщины в это время должны заботиться о доме. Сегодня в России ситуация изменилась. Так, большое число женщин-лидеров занимается бизнесом: около 40%, что намного выше, чем в таких странах, как США (23%) и Великобритания (21%). Гендерные нормы по-прежнему играют большую роль, но в основном в небольших городах и селах.
Очередной стереотип о России касается одежды («…все русские носят шапки-ушанки, и военный пояс с пряжкой, и валенки, и лапти, и традиционную русскую рубашку»). На самом деле традиционной русской одежды, в которой обязаны все ходить, на сегодняшний день нет. Ушанка по-прежнему хороша для зимы, но это скорее уже атрибут для кино о советском времени, когда она была очень популярна. Сегодня большинство людей предпочитают вязаные зимние шапки и другие головные уборы. Военные ремни также носили в советское время, когда другие мужские пояса практически не выпускались. Мужчины часто использовали их потому, что они были частью их военной формы. В валенках и сегодня зимой тепло, но мало кто из русских горожан имеет их дома, или же они лежат в каком-либо забытом месте. Между тем, лапти почти полностью устарели.
Приятный позитивный стереотип касается внешних данных русских женщин («…русские женщины самые красивые в мире»). В восприятии иностранцев русская красавица - это красивая, высокая блондинка. Большинство иностранных гостей отмечают, что русские девушки уделяют большое внимание своей внешности, они привлекательны и женственны. Они любят носить платья, юбки, туфли на высоких каблуках. Но не все русские девушки блондинки. Большинство русских женщин – не феминистки и хотят, чтобы
204
Проблемы социальных и гуманитарных наук. Выпуск № 2 (23), 2020
мужчина был лидером в отношениях, в то время как западные мужчины и женщины хотят быть абсолютно равными.
Иностранцев удивляет, что русские женщины хотят быть слабыми и ожидают от мужчин ухаживания, поддержки и цветов. Но, с другой стороны, русские женщины в глазах иностранцев, невероятно сильны (см. рис.1). Сегодня в России женщины стремятся к большей независимости и карьерному росту.
Рис. 1. Пример заголовка о русских женщинах в иностранных СМИ.
Стереотип об образе русской бабушки описывает ее, как невысокую старую женщину с шарфом на голове. Действительно, в России много пожилых женщин, которые выглядят точь-в-точь как стереотипные «бабушки», но в России эти пожилые женщины вызывают уважение, когда они находятся на публике. Уважение к старшим заложено в русских людях. Мы все знаем легендарных русских матрешек. Это и есть образ русской бабушки.
Самый популярный на Западе стереотип о России, это стереотип о загадочной русской душе. В самой России никто до конца не понимает, что такое загадочная русская душа. Концепция принадлежит русским писателям XIX века, таким, как Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский, которые исследовали тайны русского образа жизни. Идея «русской души» как уникального образа жизни выступает альтернативой западному миру.
И, наконец, самый политизированный стереотип («русские ненавидят Америку») напрямую затрагивает отношения в США и в России друг к другу, к образу врага, формируемому во времена холодной войны. Но, сегодня единственное место, где это может быть правдой, – голливудский кинематограф. Ситуация давно и радикально изменилась. Многие молодые россияне, действительно, любят американскую культуру и музыку.
205
Несмотря на санкции в отношении России со стороны Запада, русские не ненавидят Америку, считая, что это временное явление.
Итак, несмотря на информационную открытость Российской Федерации, а также на постоянно предпринимаемые попытки по «развенчанию» стереотипов, они все ещё очень сильны в западном восприятии нашей страны. Россия в современном социальном пространстве повседневности зарубежных стран занимает своё исключительное место, идет своим путем с учетом традиций, истории, многонационального характера государства, его географического положения.
Библиографический список
1.Атаманова Е. Т. «Русский сфинкс» в творческом сознании М. М. Пришвина //Михаил Пришвин и XXI век: материалы Всероссийской научной конференции, посвящённой 140летию со дня рождения писателя. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2013. С. 60-64.
2.Дианина С. Ю. Мусульмане в СМК Швеции: проблемы и метаморфозы восприятия//Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение. - 2014. - Т.9. - С.127-135.
3.Ермолаев Д., Тарасов С. Евгений Примаков: стереотипы в политике опасны [Электронный ресурс]. URL: https://inosmi.ru/russia/20090202/247122.html (дата обращения: 10.03.2020).
4.Жигунова Г.В. Повседневность как социальный феномен// Современные исследования социальных проблем (электронный журнал). - 2015. - №8 (52). - С.56-71.
5.Климова С.Г. Стереотипы повседневности в определении «своих» и «чужих»//Социс. – 2000. - №12. – С. 13-22.
6.Липпман У. Общественное мнение /пер. с англ. Т. В. Барчунова, под ред. К. А. Левинсон, К. В. Петренко. М.: Институт фонда «Общественное мнение», 2004. 384 с.
7.Примаков Е. М. Мир без России? К чему ведет политическая близорукость. М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2016. 255 с.
8.Россия в материалах иностранных СМИ [Электронный ресурс]. Режим доступа: URL: https://docviewer.yandex.ru/view/872884790/?page (дата обращения: 20.03.2020).
9.Стереотип. Психологические институты. [Электронный ресурс]. Режим доступа: URL: http://www.psychologies.ru/glossary/dict/30/ (дата обращения: 20.03.2020).
206
Проблемы социальных и гуманитарных наук. Выпуск № 2 (23), 2020
УДК 323
Воронежский государственный университет, |
Voronezh State University, |
Кандидат исторических наук, доцент кафедры |
PhD in History, Associate Professor of International |
международных отношений и мировой политики |
Relations and World Politics Chair, International |
факультета международных отношений |
Relations Department |
В.Н. Морозова. |
V.N. Morozova. |
Россия, г. Воронеж, тел. (473) 224-74-02; |
Russia, Voronezh, tel. (473) 224-74-02; |
е-mail: morozova@ir.vsu.ru |
е-mail: morozova@ir.vsu.ru |
Воронежский государственный университет, |
Voronezh State University, |
Кандидат исторических наук, доцент кафедры |
PhD in History, Associate Professor of International |
международных отношений и мировой политики |
Relations and World Politics Chair, International |
факультета международных отношений |
Relations Department |
Е.В. Бадалова |
E.V. Badalova |
Россия, г. Воронеж, тел. (473) 224-74-02; |
Russia, Voronezh, tel. (473) 224-74-02; |
е-mail: badalova@ir.vsu.ru |
е-mail:badalova@ir.vsu.ru |
В.Н. Морозова, Е.В. Бадалова
МИГРАЦИОННАЯ СИТУАЦИЯ В ГЕРМАНИИ: К ВОПРОСУ О ПРЕОДОЛЕНИИ ПОСЛЕДСТВИЙ МИГРАЦИОННОГО КРИЗИСА
Статья посвящена анализу современного состояния миграционной ситуации в Германии, ее воздействию на политическую, социальную и экономические системы страны. Отдельное внимание уделяется проблемам восприятия миграционной обстановки и их соотношению с реальным положением дел. Статья подготовлена с использованием гранта Благотворительного фонда Владимира Потанина.
Ключевые слова: ФРГ, миграционная ситуация, интеграционная политика, социальные проблемы
V.N. Morozova, E.V. Badalova
MIGRATION SITUATION IN GERMANY: QUESTION ABOUT OVERCOMING
CONSEQUENCES OF MIGRATION CRISIS
The article is dedicated to today's migration situation in Germany, its effect on political, social and economic systems of the country. Another emphasis is made on problems of perception of migration situation and their correlation to reality. This article was supported by the Vladimir Potanin Foundation.
Key words: FRG, migration situation, integration policy, social policy
Миграционный кризис в Германии, его влияние на общественно-политическую, социальную и экономическую ситуации в стране, партийно-политические трансформации, являются одной из самых обсуждаемых тем в германских исследованиях.
За всю историю объединенной страны с таким количеством прибывших мигрантов, как в 2015 году, Германия еще не сталкивалась. Впрочем, как и другие европейские государства. В этом плане миграционный кризис стал вызовом, на который нужно было достаточно быстро и слаженно реагировать, как на уровне Европейского Союза (что не сильно получилось), так на уровне страны.
В количественных характеристиках ситуация была налажена быстрее, чем предполагали оптимистичные прогнозы.
Если в 2015 году число беженцев составило 890 тыс., то в 2016 г. - 280 тыс., в 2017 году - более 186 тыс. Для сравнения, это соразмеряемо с годом объединения – 1990 и ниже количества обращений первой половины 90-х гг. или начала 2000-х годов.
________________
© Морозова В.Н., Бадалова Е.В., 2020
207
Более того, даже в докризисный 2014 год заявок на предоставление статуса беженца было около 200 тыс. [1].
Впериод миграционного кризиса преимущественно речь шла о мигрантах из Сирии, Ирака, Афганистана, Эритреи, Сомали [1].
Решить проблему с наплывом можно было только путем жесткой дифференциации мигрантов и отправкой на родину тех, кто претендовал на статус политического мигранта, относясь, по сути, к экономической категории.
В2018 году было отправлено на родину максимально высокое количество беженцев – 9 тыс. За 3 квартала 2019 – уже около 11 тыс. При этом решение о депортации должно было затронуть еще 15 тыс беженцев (на них пока ожидается решение суда) [2]. Список безопасных стран пополнился Грузией, Алжиром, Марокко, Тунисом. В тоже время не подлежали отправке в Венгрию, Грецию, Болгарию с формулировкой сложного определения, насколько там возможно соблюдение европейских нормативов.
Активно рекламировалась программа добровольного возвращения на родину с оплатой проезда и компенсационных выплат.
Со своей стороны «отказные» мигранты стали после отказа в пребывании обращаться
всуды, затягивая тем самым период пребывания в стране.
Суммируя результаты, к 2019 году в Германии проживает 10,92 млн. мигрантов, что составляет 12,2 % от общей численности населения; 25,5% лиц имеют миграционное прошлое [2].
Необходимость стабилизировать миграционный приток после рекордного максимума 2016 года лишь на время отодвинула первоочередность задачи «интеграции».
С учетом того, что проблема сопровождала всю историю миграционной политики объединенной страны, с увеличением численности мигрантов она только осложнилась.
При этом причины сложностей интеграционной политики имеет смысл искать в докризисном периоде.
Активно реализуя политику привлечения мигрантов с момента объединения, государство предполагало вернуть этнических немцев, проживающих в силу различных причин за пределами страны, на родину; предоставить убежище нуждающимся, кроме того, Германии нужны были трудовые ресурсы, в том числе, высоко квалифицированные специалисты.
Но применительно к каждой из заявленных категорий предполагалось, что мигранты сами понимают и осознают необходимость интегрироваться в принимающее общество. Разработанные социальные программы и интеграционные курсы представлялись значимым подспорьем на пути к интеграции.
Отказ многих мигрантов интегрироваться, внешне выражающийся в нежелании прибывших мигрантов учить немецкий язык, получать образование, работать по специальности, казался неожиданным и нелогичным. Данные опроса мигрантов, проведенного Институтом демоскопии в Алленсбахе в 2009 году, четко обозначили, что больше половины из них не чувствовали себя частью немецкого общества, однако абсолютное большинство видело преимущества, которые несло пребывание в стране [3].
Почти все опрошенные мигранты назвали знание языка и соблюдение законов Германии в качестве залога для своего признания в стране и отмечали, что имеют много друзей-немцев. Две трети опрошенных отметили, что у них немецкий или смешанный круг друзей [3].
Интересны субъективные оценки равенства шансов в обществе: почти каждый второй мигрант ответил, что перспективы школьников из семьи мигрантов не равны по сравнению с немецкими школьниками [3].
Сокращение социальных программ для самих немцев на фоне расходов на мигрантов провоцировали рост праворадикальных сегментов.
Заявление А. Меркель о крахе мультикультурных механизмов в 2010 году было запоздалым признанием того факта, что не все мигранты готовы и хотят разделять
208
Проблемы социальных и гуманитарных наук. Выпуск № 2 (23), 2020
западноевропейские ценности [4]. Но отказаться от притока мигрантов страна не могла. И дело не только в трудовых силах, которые были нужны Германии. Дело в том, что признать крах мега-идеи, которую так долго пытались внедрить, представляя панацеей и для мигрантов, и для страны, очень сложно.
С терминологической точки зрения выход нашелся в распространении понятия интеркультурализм, под которым понималось конструктивное взаимодействие на основе общих потребностей, или «мультикульти» «сознательных» мигрантов. А когда и это не сработало, то появилась дефиниция «гражданская интеграция», когда мигрантам гарантируется определенный уровень социально-экономических прав при условии баланса их прав и обязанностей в принимающем обществе [5].
Серьезные надежды немецкого правительства возлагались на интеграционный закон 2016 года. На эффект от его реализации сама А. Меркель рассчитывала уже к началу 2018 года.
Впечатляюще выглядело многообразие языковых и страноведческих курсов. Однако благоприятные статистические данные о языковых курсах, когда за 2017 год их посетило более 370 тыс. человек (максимальное количество за всю историю существования курсов) [6], преждевременно оценивать как однозначный успех. Уровень языковой подготовки участников останавливается на А1-А2, хотя курсы по истории и культуре Германии пользуются интересом и демонстрируют значительный успех: их успешно сдает абсолютное большинство слушателей.
В новых интеграционных программах свою нишу заняли совместные проекты, призванные обеспечивать единство интересов мигрантов, реально желающих интегрироваться. Так, в 2019 г. были выделены кураторы под проект «Новый старт в команде!».
Опросы общественного мнения демонстрируют смещение в оценках «успешная/неуспешная» интеграция. По опросам 2018 года, 62% считают, что до кризиса интеграция была более эффективной и 33% отмечают слабую эффективность докризисных мер. 68% считают, что в противовес докризисным мерам, современные интеграционные проекты нельзя оценить положительно [7].
Однако отметим, что если сравнивать нынешнее поколение мигрантов и предыдущие, то возможностей для интеграции явно больше у первых, что признают и сами мигранты [8].
Обращают на себя внимание различия в восприятии немцами миграционной ситуации
иреальностью. Так, немцы полагают, что численность мусульман в Германии не менее 20%, что в пять раз выше реальных показателей [9].
Еще одним значимым аспектом миграционной ситуации является вопрос о влиянии количества мигрантов на уровень преступности.
По заявлением министра внутренних дел Германии Хорста Зеехофера, в 2017 году наблюдалось минимальное за последние 25 лет количество преступлений – 5 млн 762 тыс., в 2018 году оно снизилось еще на 3,4%, составив 5 млн 392 тыс. 30% из них составляют иностранцы [10], однако с учетом того, что ранее иностранцы отдельно не подсчитывались в категории правонарушителей, проследить динамику не представляется возможным. Сам Х. Зеехофер подчеркнул, что Германия продолжает оставаться одной из самых безопасных европейских стран [10].
Говоря о влиянии миграции на ситуацию с радикализацией общества, отметим, что в период наплава мигрантов антимигрантская правопопулистская риторика действительно усилилась. Однако по числу мер, предпринимаемых для толерантного воспитания в обществе, и антирадикальных инициатив Германия находится на ведущих позициях.
При характеристике миграционной ситуации в Германии следует затронуть тему трансформации партийно-политического ландшафта страны. Для партий центра ХДСС/ХСС
иСДПГ миграционная проблематика оказалась индикатором их готовности/неготовности
209