2833.Западная философия от истоков до наших дней. Книга 4. От романтизма до н

Г л а в а т р и д ц а т а я

Мартин Бубер

иЭммануэль Левинас

1.МАРТИН БУБЕР И ДИАЛОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП

1.1.Жизненный путь

Мартин Бубер родился в Вене 8 февраля 1878 г. В детстве и отрочестве на него оказал сильное влияние дед Соломон, знаток традиции мидрашидов. В Лемберге он приобрел первые познания о мистическом движении хасидов (начиная с XVIII в. оно распростра­ нилось в Восточной Европе — Подол, Волынь, Галиция, Восточная Украина). Увлеченный идеями Паскаля, Ницше и Кьеркегора, он изучает философию в Лейпцигском университете, затем в Берлин­ ском, где слушает лекции Зиммеля и Дильтея. Из Берлина позже переезжает в Базель, затем в Цюрих. В 1898 г. двадцатилетний Бубер примкнул к сионистскому движению, основанному Теодором Герцлем. На III Конгрессе в Базеле (1899) он выступил с докладом о сионизме как системе воспитания. Сионизм для него не политичес­ кая доктрина, а тревога по поводу национальных корней. Евреи, по мнению Бубера, должны создать свои общины в Палестине на основе принципа диалога с арабами, чтобы дать возможность сво­ бодного развития обоим народам в рамках одного отечества.

С 1904 г. Бубер, размежевавшись с Герцлем, посвящает себя изучению хасидизма. Наибольший интерес представляют такие его сочинения: «Рассказы о раввине Нахмане» (1906), «Легенды о БаалШее» (1908), «Экстатические исповеди» (1909), «Даниил: диалоги о реализации» (1913).

В 1909—1911 гг. Бубер выступил с лекциями в Праге, изложив свою концепцию антинационалистического сионизма. В начале Первой мировой войны он организовал в Берлине комитет помощи евреям восточных регионов. В 1923 г. была написана известная книга «Я и ТЫ». В 1925 г. Бубер начал перевод Библии на немецкий язык — работу, которую он продолжал почти сорок лет. Четыре

года ему помогал Франц Розенцвейг, до самой своей смерти в 1929 г. Перевод Бубер закончил только в 1961 г., в этой работе он видел пример возможности диалога немецкой культуры с еврей­ ской. Размышлениям о традиции посвящены работы «Прерогативы Бога» (1932), «Вера пророков» (1942), «Моисей» (1945). В 1938 г. философ покинул нацистскую Германию и обосновался в Иеруса­ лиме, где и умер 12 июня 1965 г.

«Двойственный способ бытия человека, — читаем мы в «Я и Ты», — соответствует дуализму произносимых базовых слов. Базо­ вые слова не единичны, они сдвоены. Первое базовое слово —Я-Ты. Другое базовое слово — Я-Оно. Слово не изменится, если мы заменим Оно на Он или Она. Человеческое Я также имеет две стороны: Я базового слова Я-Ты не есть то же самое, что Я базового слова Я-Оно. Когда произносят Ты, то вместе произносят также Я пары Я-Ты. Когда произносят Оно, то произносят также Я пары Я-Оно... Не бывает Я в себе, а только Я пары Я-Ты и Я пары Я-Оно. Когда человек говорит Я, он имеет в виду одно из этих двух».

В диалогическом принципе Бубер указывает на два типа челове­ ческих отношений: отношения с вещным миром и отношения с другими человеческими существами. В первом случае человек нахо­ дит себя перед миром вещей — объектов познания для эксперимен­ тирования и использования. Оно — это объективированная реаль­ ность, предметный комплекс науки и технологии. Во втором случае Ты уже не объект, Ты вторгается в мою жизнь, меняя ее своим присутствием. Сущность Я заключена в фундаментальном отноше­ нии к Ты.

Несовпадение базовых слов Я-Оно и Я-Ты Бубер поясняет так. В паре Я-Оно Я предстает как индивидуальность и достигает осо­ знания себя как субъекта (для опыта и использования). В паре Я-Ты Я предстает как личность и достигает осознания себя как субъектив­ ности (без родительного падежа). Индивидуальность проявляется постольку, поскольку она отличается от других индивидуальностей. Личность проявляется постольку, поскольку входит в связь с други­ ми личностями... Цель связи заключается в контакте с Ты, ибо только посредством контакта можно уловить легкое дыхание Ты, т. е. вечной жизни. Входящий в связь причастен к реальности, некоему бытию, которое целиком ни в нем, ни вне его. Вся реальность — это действие, в котором я участвую без того, чтобы приспособиться к нему. Там, где нет участия, нет реальности. Участие наиболее полно там, где более непосредствен контакт с Ты.

Необходимо подчеркнуть, что индивидуальность задана своей несхожестью, но личность конституируется только отношением с другими личностями. Именно Ты делает мое Я, в присутствии Ты растет Я, понимающее свое несовпадение с Ты. И если в отношении

1917 г. застала его на Украине. В 1923 г. он эмигрировал во Францию. В Страсбурге преподавал философию. Через пять лет Левинас оказался во Фрейбурге, где ассистировал Гуссерлю и познакомился с Хайдеггером. «Картезианские размышления» Гус­ серля Левинас перевел на французский язык. В философском журнале были опубликованы его статьи о философии Гуссерля и Хайдеггера, хотя последнему Левинас никак не мог простить связь

снацистами. В 1957 г. начал составление комментариев к Талмуду.

С1973 г. Левинас — профессор Сорбонны. Самая крупная его работа — «Тотальность и бесконечность» (1961), не менее интересны сочинения «Иначе, чем бытие, или По ту сторону сущности» (1974),

«О Боге приходящему к идее» (1982).

2.2. Где рождается подлинно сущее

Первой книгой Левинаса на французском языке стала «Теория интуиции в феноменологии Гуссерля» (1932). Философия как метод, полагает он, не берет в расчет только спонтанно рождающееся в сознании, но ищет все то, что скрыто нацелено на объект. В фено­ менологии [...] объект заменен миром со всеми забытыми мыслью намерениями, которые, погружаясь в нее, наполняют способ мыш­ ления, делая его конкретным».

В работе «L'existence aVexistant» (1947), анализируя тексты Хай­ деггера, философ показывает, как существующее (И у а) вырастает из нейтральной, анонимной и безличной экзистенции. «II у а» есть «опыт нонсенса», опыт бытия как бессмыслицы, как несуществую­ щего, бытия никчемной вещи, страха пустоты. Существующее вы­ ходит из экзистенции, «осмысленное» рождается из страха и тревоги, разбивая нейтральность бытия. Бытие, реальность есть чистый нон­ сенс. Тот, кто обладает смыслом и наделяет им существующее, — это сущий человек. Сущее отделяется от аморфной реальности, порывает с «Л у а», лишенным смысла бытием. Только в межчело­ веческой связи может родиться «эпифания» лика Другого.

2.3. Феноменология лика Другого

Лик Другого есть данность, а не предмет мышления. Его нельзя извлечь из истины, понятой как соответствие мысли и объекта. Другой не та данность, которую можно, протянув руки, схватить за шиворот.

Другой предстает во всей своей г*ередуцируемой инаковости: Другой, глядя на меня, меня пересматривает: так идея, которую я

имел о нем, распадается. Феноменологии лика посвящена работа «Тотальность и бесконечность»». «Мы называем ликом тот образ, в котором предстает Другой, превозмогая идею Другого во мне. Этот способ заключается не в суммировании: под моим взглядом он обрисовывается в тему, показывая себя целостностью качеств, со­ ставляющих образ. Лик Другого в каждый данный момент разрушает и поднимается над тем гибким образом, который мне оставляет». Образ, как фотография, всегда живет в контексте. Лик Другого имеет смысл в себе и для себя, он выше физического и социального контекста «Лик есть выразительность (сигнификация), и вырази­ тельность без контекста».

Другой не есть «персонаж в контексте». Коротко говоря, смысл лика нельзя поставить в связь с чем-то другим. «Лик есть смысл для себя. Ты есть ты». Поэтому, комментирует Левинас, «можно сказать, что лик не есть «увиденное». Его нельзя зафиксировать в мышлении; неудержимый, он выходит за поставленные пределы. Лик Другого выходит из анонимного бытия. И выводит бытие из анонимного состояния. Именно поэтому отношение к лику непо­ средственным образом этическое. Лик Другого, надвигаясь, говорит тебе: «Не убивай». Ясно, что несмотря на запрет, убийство все равно совершится, но яд злодеяния наполнит сознание убийцы, лишив его покоя.

Лик Другого входит в наш мир. Он есть явленность и ответст­ венность. Взгляд Другого, направленный на меня, отстраивает поведение в его этичности: «Вот бедолага, для которого я могу и должен сделать все». Так лик спасает от жажды обладания, обра­ щаясь ко мне и приглашая меня к отношению, у которого нет ничего общего с властью, как если бы это было наслаждением и узнаванием особого рода.

Лик Другого, таким образом, ставя меня под вопрос, делает меня ответственным. Ответственность в отношении Другого вы­ ступает у Левинаса как изначальная структура субъекта. Моя ответственность в отношении к Другому заканчивается чувством ответственности за ответственность других. Этот момент должен присутствовать в основе государственных институтов. «Другой, — пишет Левинас, — за которого я в ответе, может стать палачом кого-то третьего, который также есть мой Другой».

Отсюда необходимость справедливости. «Если бы нас было двое, — сказал в одном интервью Левинас, — в мировой истории идея ответственности приостановилась бы. Но с появлением третьего возникает проблема отношения второго с третьим. К из­ начальному милосердию добавилась забота о справедливости, нужда в государстве и политике. Справедливость есть более полное человеколюбие».

2.4.Когда Я — заложник Другого

Вработе «Иначе, чем бытие, или По ту сторону сущности» Левинас показывает, как ответственность за Другого может стать искуплени­ ем Другого, его заменой. «Субъект есть заложник». «Термин Я означает “вот он Я ”, отвечающий за все и за всех». И все это только при условии заклада, что в мире есть «сострадание, понимание, прощение и близость», наконец, Бог. Бог, по Левинасу, это искуп­ ление кого бы то ни было, но не себя самого. Соломон Малка так комментирует этот момент: «Бог — или слово Бог — приходит ко мне как идея конкретным образом, когда в лице другого человека я читаю приказ “Ты не убьешь”. Запрет, написанный на лице другого, нельзя считать доказательством существования Бога. Но это ситуа­ ция, когда слово Бог обретает смысл». «Через Бога я ничего бы не стал определять, — пишет Левинас, — ибо я знаю человеческое. Зато Бога я могу определить посредством человеческих, неуниверсальных отношений». Этика говорит о «Боге присутствующем и недоступном, близком и отличном».

Г л а в а т р и д ц а т ь первая

Марксизм после Маркса

1. ПЕРВЫ Й, ВТОРОЙ И ТРЕТИЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛ

Первый Интернационал основан Марксом в 1864 г. Кризис начался после поражения Парижской Коммуны, а после съезда в Филадельфии 1876 г. он прекратил свое существование. Во Втором Интернационале (1889—1917) ведущую роль играла немецкая соци­ ал-демократия, идеологом которой стал Карл Каутский. Съезд в Брюсселе 1891 г. принял ряд решений по трудовому законодатель­ ству и программе социалистических партий. Съезд в Лондоне 1896 г. исключил анархистов, а съезд в Амстердаме 1904 г. осудил ревизи­ онизм Бернштейна. Это был решающий момент в истории социа­ лизма, отмеченный столкновением двух тенденций — реформизма и тоталитаризма — внутри рабочего движения.

Шестой съезд Интернационала в Штутгарте в августе 1907 г., после поражения русской революции 1905 г., обсудил проблемы милитаризма, колониализма, всеобщей забастовки. Съезд обязал социалистов мобилизоваться, а в случае угрозы войны противостоять ей всеми средствами. Однако начавшаяся Первая мировая война показала их неспособность подняться над национальными интерес сами и сплотить рабочий класс. Это стало причиной распада Второго Интернационала в 1917 г., а в 1919 г. немецкие революционеры (К. Либкнехт и Р. Люксембург) подверглись репрессиям.

Это политическая сторона вопроса. Что касается теоретического аспекта, то можно сказать, что для марксистов Второго Интернаци­ онала характерен отход от гегелевских позиций. Все чаще идеи Маркса прочитываются либо сквозь позитивистские очки, либо с точки зрения эволюционистской теории, при этом «ревизия» осу­ ществляется через концептуальный аппарат неокантианства.

Третий Интернационал (1919) ознаменовался победой больше­ вистской революции в России. Теперь Маркс воспринимается с поправкой на гегелевскую диалектику. Позитивизм, дарвинизм, неокантианство и эмпириокритицизм отвергнуты как вредные тео­ рии во имя чистоты марксизма. Победа нацизма, Вторая мировая

война, раздел мира на два блока и другие социальные и политичес­ кие события оказали немалое влияние на марксистскую мысль в последующие десятилетия.

2. «РЕВИЗИОНИЗМ РЕФОРМ ИСТА» ЭДУАРДА БЕРНШ ТЕЙНА

2.1. Причины поражения марксизма

Реформизм появился уже в рамках социал-демократического движения. Однако по-настоящему он заявил о себе во взглядах Эдуарда Бернштейна (1850—1932). Начав как социал-демократ, в 1888 г. Бернштейн эмигрировал в Лондон, где поддерживал тесные дружеские отношения с Энгельсом. Не Каутскому, а Бернштейну Энгельс доверил редактирование и публикацию своих работ после смерти. Только в 1901 г. Бернштейн смог вернуться в Германию, где несколькими годами раньше вышла серия его статей в «Die neue Zeit» с критикой марксистской ортодоксии в защиту рефор­ мистской политики.

В 1889 г. вышла в свет книга «Проблемы социализма и задачи социал-демократии», в которой Бернштейн четко и ясно изложил свою концепцию, указав на теоретически наиболее слабые позиции марксизма. Осложнения экономической ситуации, писал он, «не произошло так, как это предсказывал “Манифест Коммунистичес­ кой партии”. Скрывать это обстоятельство не только бесполезно, но и просто безумно. Число собственников не только не умень­ шилось, но скорее увеличилось. Огромный рост богатства не уменьшил числа финансовых магнатов, капиталистов во всех сфе­ рах стало больше. Промежуточные социальные слои меняют свой характер, но не исчезают. Привилегии буржуазии во всех развитых странах ограничиваются по мере продвижения к демократии. Под влиянием крепнущего рабочего движения возникла социальная реакция против эксплуататорских тенденций со стороны капитала; сегодня еще робкая, эта тенденция существует и нарастает с каждым днем в разных областях экономической жизни». Стало быть, нарастающий пауперизм, пролетаризация среднего слоя, ужесточение классовых конфликтов, учащение экономических кри­ зисов, крах капитализма — все эти прогнозы не нашли подтверж­ дения в реальности.

Марксизм, полагает Бернштейн, оказался растерзанным изнутри в силу сочетания несочетаемого — «определяющего влияния эконо­ мики на политическую власть и веры в поистине чудотворную силу