Отглагольные имена в категоризации таксисной семантики предложения в английском языке (90

На правах рукописи

Васина Наталья Григорьевна

ОТГЛАГОЛЬНЫЕ ИМЕНА В КАТЕГОРИЗАЦИИ ТАКСИСНОЙ СЕМАНТИКИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.04 – германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Иркутск – 2011

3

Выдвижение на первый план идеи связей и отношений между единицами разных уровней в последние десятилетия переключило интерес философов, логиков, а затем и лингвистов с предметно-пространственного аспекта мира на его событийновременные характеристики и соответствующие им концепты [Арутюнова, 1988]. Особая роль в репрезентации связей и отношений принадлежит категории таксиса, которая выражает отношение между несколькими сопряженными событиями (состояниями, действиями) вне зависимости от их отношения к моменту речи.

Цель реферируемой диссертационной работы состоит в выявлении роли отглагольных имен в выражении таксисных отношений в предложении в английском языке.

Предметом исследования является категоризация различных типов временной сопряженности действий отглагольными именами в рамках полипредикатывных образований.

Объектом исследования послужили сочетания отглагольных имен в полипредикативных предложениях в английском языке.

Актуальность диссертации обусловлена необходимостью исследования механизма экономии языковой системы, в частности, потребностью описания действия данного механизм на уровне взаимоотношения семантики слова и предложения. Назрела необходимость изучить и осмыслить синтаксический подход к таксисным отношениям, репрезентированным отглагольными именами, выявить механизмы взаимодействия между отглагольными именами при передаче событийной семантики.

Семантическую сложность предложений, содержащих отглагольные имена, отмечали многие лингвисты [Бондарко, 1984; Казаков, 1994; Коряковцева, 1996; Ковалева, 1998; 2001; 2008; Евпак, 1998; Зельберг, 2000; Золотова, 2004; Долженко, 2005; Ляшенко, 2007 и другие], признавая действие, выраженное отглагольным именем, добавочным предикативным ядром предложения. Однако следует признать, что анализу подвергались сочетания отглагольных имен только с финитными формами глагола или с зависимыми словоформами и с временными предлогами, но в анализе редко учитывалась семантика самих отглагольных имен.

Научная новизна настоящей диссертационной работы заключается в том, что семантика отглагольного имени исследуется в ее непосредственной связи с семантикой предложения. Впервые анализируется таксисная семантика, категоризованная сочетанием отглагольных имен; устанавливается влияние модуса отглагольного имени на таксисную семантику словосочетания и через него на таксисную семантику предложения; доказывается возможность категоризации таксисных отношений отглагольным именем во множественном числе, что позволяет вскрыть механизм языковой экономии.

В соответствии с общетеоретической целью исследования, в диссертации решаются следующие основные задачи:

1)обосновывается возможность признания отглагольного имени синтаксической формой глагола;

2)устанавливаются основания для введения понятия «модусное отглагольное имя», в связи с чем выделяется семантическая группа модусных предикатов;

4

3)определяется роль модусного имени в категоризации таксисной семантики

вконструкции «модусное имя + диктумное имя»;

4)систематизируются конструкции в зависимости от семантики модусного

имени;

5)обосновывается возможность участия отглагольных имен во множественном числе в категоризации таксисной семантики предложения, в связи с чем:

а) выделяются семантические признаки классификации глагольной множественности;

б) вскрывается связь имплицитного таксиса и глагольной множественности; в) выделяются два типа глагольной множественности;

6)выявляются различные типы таксисных отношений в их соотнесенности с типом глагольной множественности;

При решении вышеизложенных задач в работе использовались следующие

методы и приёмы научного исследования: сравнение, обобщение, синтез, метод лингвистического наблюдения и описания исследуемых единиц, анализ словарных дефиниций, методы контекстуального и интерпретативного анализа, метод трансформации и перифразы (преобразования).

Общетеоретической и методологической базой данного исследования послу-

жили:

1)работы отечественных и зарубежных лингвистов, посвященные изучению сущности, семантики и особенностей выражения категории таксиса [Л. Блумфилд,

В.Г. Гак, С.Д. Кацнельсон, Л.М. Ковалёва, В.П. Недялков, Л. Теньер, Ч. Филлмор, В.С. Храковский, У. Чейф и другие];

4) понятие конструкции эксплицитной модальности [Т.Б. Алисова, Ш. Балли, В.Г. Гак, Л.М. Ковалева, Т.И. Семенова] и базовые положения теории модуса в высказывании [Н.Д. Арутюнова, Ш. Балли, М.Я. Блох, В.Г. Гак, Л.М. Ковалева и другие];

5) исследования языковых аспектов понятийной категории количества [И.А. Бодуэн де Куртенэ, А.В. Бондарко, О. Есперсен, А.В. Исаченко, В.З. Панфилов, З.Я. Тураева, А.А. Холодович, Л.Д. Чеснокова и другие] и глагольной множественности в частности [Е. Вуд, И.Б. Долинина, В. Дресслер, В. Кьюзик, Е.В. Падучева, В.С. Храковский и другие].

Материалом исследования послужили около двух тысяч примеров из художественных произведений английских и американских писателей преимущественно 20 века и электронной поисковой системы «British National Corpus» (BNC).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Семантика отглагольного имени тесно взаимодействует с семантикой предложения. Взаимодействие двух сочетающихся отглагольных имен является гибким и экономным способом вербализации различных типов сопряженных собы-

5

тий, что позволяет говорящему сворачивать длинные предложения в одну словоформу.

2.Отглагольное имя входит в общую с финитными формами глагола систему благодаря значению глагольного корня.

3.Сочетания отглагольных имен категоризуют отношения одновременности, следования и предшествования. Экспликация темпоральных отношений во многих случаях становится возможной только при опоре на контекст и логические пресуппозиции.

4.Наличие латентных темпоральных сем позволяет отглагольному имени принимать участие в репрезентации таксисной семантики предложения в английском языке. Модусное имя способно предетерминировать различные типы темпоральных отношений в конструкции «модусное имя + диктумное имя». Данная способность возникает как следствие валентностных отношений между модусным именем и диктумным.

5.Таксисная семантика аккумулируется в значении отглагольного имени во множественном числе и появляется только благодаря закреплению морфологической формы множественного числа. Объектом квантификации становятся вербализованные отглагольным именем ситуации. Плюрализация ситуаций возможна благодаря семантике глагольного корня и изменению в предикатно-аргументной структуре отглагольного имени.

Теоретическая значимость проведенного исследования состоит в дальнейшей разработке теории языковой экономии и выявлении роли отглагольных имен в мо- дально-предикативной организации предложения.

Практическая ценность работы определяется тем, что полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в курсах лекций по теоретической грамматике, лексикологии, спецкурсах по семантическому синтаксису, в научноисследовательской работе студентов, а также в практике преподавания английского языка и при составлении учебных пособий.

Апробация исследования. Основные результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры теоретической лингвистики Иркутского государственного лингвистического университета (2006-2010), на кафедре английского языка Тывинского государственного университета. По теме диссертации сделаны доклады на XIII Международной научно-практической конференции в г. Иркутске (2008) и на региональной научно-практической конференции, посвященной 40-летию кафедры литературы Тывинского государственного университета, в г. Кызыле (2009). Основные положения работы отражены в пяти публикациях (в том числе, одна статья в реферируемом издании) общим объемом 2,5 печатных листа.

Объем и структура работы. Диссертация общим объемом 154 страниц (из них 128 страниц основного текста) состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка использованных словарей, списка источников примеров и их сокращенных обозначений. Основные выводы по проведенному анализу приводятся после каждой главы, а также изложены в заключении.

Вконце приводится список использованной литературы (всего 231 название, из них 33 на иностранных языках), список использованных словарей и их сокращен-

6

ных обозначений, список источников примеров, включая данные Британского национального корпуса.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении представлено обоснование выбора темы, раскрывается ее акту-

альность, определяется теоретическая база и объект исследования, формулируются цели и задачи, указываются научная новизна работы, ее теоретическая значимость и практическая ценность, формулируются положения, выносимые на защиту, указываются методы, использованные при анализе языкового материала, а также возможная область применения результатов работы.

В первой главе «Семантика отглагольных имен – основа для их участия в репрезентации таксисной семантики предложения» обобщаются базовые теоретические положения для исследования научных понятий «отглагольное имя», «категория таксиса», обосновывается правомерность синтаксического подхода к изучению категории таксиса, отмечается важность учета семантики отглагольного имени в формировании таксисных отношений.

Основная особенность семантики глагола проявляется в том, что она тесно взаимодействует с семантикой предложения. Лексической основой отглагольных имен является семантика действия в широком смысле слова, и это заложено на когнитивном уровне, благодаря этому они могут ассоциироваться с целым предложением, глубинно реализуя смысл, присущий предложению

Имена существительные, образованные от глаголов и сохраняющие категориальные семантические значения своих «родителей», называют действия. Такие существительные нарушают границы грамматических, но не семантических классов: arrive – глагол, arrival – существительное, но оба они принадлежат к семантическому классу действия. Характерной чертой данных имен существительных является их неотделимость от идеи времени: бег и ходьба – протяженное во времени действие, прыжок – однократное. Эти имена существительные остаются названиями действий, и «никаким мозговым усилием мы не можем вызвать представления о них» как о предметных сущностях [Золотова, 2006, с. 31].

Специфика отглагольных имен заключается в их способности поддерживать со своим ближайшим окружением актантные синтаксические отношения, маркирующие различных участников действия. В частности, такие имена существительные способны переносить на свое ближайшее окружение семантические валентности соответствующих глаголов [Апресян, 1974]. По всей видимости, именно эти свойства отглагольных имен послужили импульсом для рассмотрения отглагольного имени в одной парадигме с глаголом.

Мысль о том, что словообразование служит не только лексикону, но и синтаксису, неоднократно высказывалась в языкознании. Анализируя герундивы и имена действия в древнейшем строе индоевропейского предложения, Ю.С. Степанов приходит к выводу, что «в основе образования названных форм лежат не морфологические и не словообразовательные, а синтаксические процессы. Эти формы представляют собой синтагмы, закрепившиеся в определенном фиксированном наборе своих синтаксических показателей» [Степанов, 1985, с. 13]. Иначе говоря, потребности синтаксиса, касающиеся организации предложения, распределения в нем потока

7

информации, а также свертывания части информации в более компактные структуры, оказываются тесно связанными со словообразовательными процессами. Выступая в новой синтаксической функции и приобретая тем самым возможность занять новую синтаксическую позицию, отглагольное имя оказывается чрезвычайно удобным средством замещения развернутого синтаксического целого. Не случайно, что нередко оно появляется именно там, где строение синтаксической конструкции делает невозможным использование непосредственно мотивирующего слова в его прежней роли, но где подлинно нового лексического значения отнюдь не требуется.

В наиболее полном и последовательном виде понимание статуса отглагольных образований как форм глагола представлено в концепции А. Л Шарандина, согласно которой «наличие отглагольного имени как особой формы глагола – это результат взаимодействия глагола и существительного в коммуникативном акте» [Шарандин, 2000, с. 74-75]. С точки зрения предметно-понятийного содержания (то есть с точки зрения собственно знаковой информации), они не представляют собой самостоятельных языковых знаков (слов), поскольку обнаруживают лексическую тождественность и различия грамматического (синтаксического) характера. Другими словами, они имеют свое значение, но оно является грамматическим, вследствие чего данные образования и должны быть признаны формами одного слова.

Данная точка зрения коррелирует с концепцией Л. М. Ковалевой, согласно которой вербоиды и вербоидные обороты образуют общую с финитными формами глагола систему организации модально-предикативного конституента предложения, достаточно информативную, достаточно экономную, чтобы говорящие могли пользоваться языком. Тот факт, что на периферии этой системы находится отглагольное имя, участвующее по мере своих возможностей в организации модальнопредикативного конституента предложения, свидетельствует о том, что оно входит в эту систему изначально и остается в пределах своего семантического класса, обозначая действие, процесс, состояние [Ковалева, 2008].

При порождении сложных речевых высказываний, содержащих более одной пропозиции, у говорящего возникает необходимость упорядочить события не только относительно момента речи, но и относительно друг друга, другими словами, возникает необходимость в выражении таксисной семантики. Анализ языкового материала показал, что семантическое взаимодействие двух (а иногда и более) сочетающихся отглагольных имен в полипредикативном высказывании является ёмким и гибким средством вербализации сопряженных событий. Различные способы соединения и взаимодействия отглагольных имен позволяют обнаружить скрытую, имплицитную информацию, которая вносит свой вклад в категоризацию сложной семантической ситуации, существующей в действительности, например:

Miss Ying Chueng's departure followed complaints from a guest conductor, Gunter Herbig, and members of the BBC Philharmonic Orchestra, that her moans of appreciation were spoiling a performance being broadcast live on Radio 3 [BNC].

Таксисная семантика данного полисубъектного высказывания (Miss Ying Chueng, Gunter Herbig, members of the BBC Philharmonic Orchestra) вербализована сочетани-

ем отглагольных имен: departure, complaints, her moans of appreciation, performance,

видо-временных форм глаголов: followed, were spoiling и неличной формы глагола being broadcast. Отношения следования между уходом одного из участников ситуа-

8

ции (Miss Ying Chueng's departure) и жалобами других участников (complaints from a guest conductor, Gunter Herbig, and members of the BBC Philharmonic Orchestra) пре-

детерминированы семантикой предиката followed, который относит всю ситуацию к плану прошедшего времени относительно момента речи. Двум этим событиям предшествовало представление (a performance), во время которого Miss Ying Chueng стонала от удовольствия (her moans of appreciation). Поведение Miss Ying Chueng каузировало недовольство всех остальных слушателей. Отглагольное имя complaints имплицирует несколько недифференцированных относительно друг друга действий, так как относится к субъектно-дистрибутивному типу глагольной множественности. Данное понимание ситуации возможно, на наш взгляд, благодаря употреблению отглагольного имени во множественном числе и присутствию нескольких субъектов действия в данном высказывании. Таким образом, именно отглагольное имя может в наиболее сжатой форме номинировать информацию, которую глагольная лексема способна передать только через определенную синтаксическую конструкцию.

Специфика устройства значения любой языковой единицы заключается в том, что когнитивные структуры, стоящие за языковыми структурами, не являются линейными [Баранов, Добровольский, 1997]. Языковой знак способен вмещать в себя широкие обобщенные понятия, поэтому языковая единица, «всплыв» на поверхность сознания, начинает «вытягивать» системно релевантные для него общепринятые ассоциации и связи, т. е. становится толчком к обогащению мысли, помогает ее формированию [Кубрякова, 1986, c. 145]. В тексте «радиус языковой видимости» лингвиста, как правило, уменьшен и приведен в соответствие с радиусом «языковой видимости» коммуниканта [Каменская, 1988, c. 10]. Другими словами, в слове содержится гораздо больше информации, чем в предложении. Вместо того чтобы ска-

зать: Он совершил одну прогулку, он совершил вторую прогулку и т.д. в течение ме-

сяца мы говорим: Он совершил прогулки. Так как фиксация того или иного представления достигается через форму слова, то можно предположить, что у слова есть возможность выражать синтаксические отношения. Данная возможность обеспечивается благодаря способности слова «репрезентировать и заменять в сознании человека определенный осмысленный им фрагмент действительности, указывать на него, отсылать к нему, возбуждать в мозгу все связанные с ним знания – как языковые, так и неязыковые, – и, в конечном счете, оперировать этим фрагментом действительности в процессах мыслительной и речемыслительной деятельности» [Кубрякова, 1997, с. 51]. Очень часто бывает трудно определить, содержит ли лексическая единица полученную нами от нее информацию, или наш мозг «достроил» информацию из своих «внутренних резервов», – когнитивных (ментальных) структур [Кова-

лева, 2006].

Понимание ситуации, категоризованной предложением, по нашим наблюдениям, достигается за счет взаимодействия семантической структуры конкретного предложения и когнитивной (фреймовой) структуры знания о событии, номинированном предикативными (пропозитивными) единицами этого предложения. Слово и предложение составляют единое целое, единый континуум, единое пространство, поэтому, попадая в предложение, слово тянет за собой всю логически организованную структуру знаний, которая позволяет объединить и связать воедино языковые и неязыковые знания.

9

Во второй главе «Влияние модуса отглагольного имени на таксисную семантику в сочетаниях отглагольных имен» излагаются основные положения теории модуса с целью определения понятия «модусное отглагольное имя» и создания теоретической базы для изучения таксисных отношений, категоризованных конструкцией «модусное отглагольное имя + диктумное отглагольное имя». Описываются и анализируются различные типы временных отношений, исходя из семантики модусного имени.

Наше понимание модуса восходит к идеям Ш.Балли и представляет собой часть (конституент) предложения, ответственную за превращение отвлеченной, абстрактной синтаксической схемы в конкретное высказывание [Балли, 1955]. Суть концепции Ш. Балли состоит в изучении актуализированного в речи предложениявысказывания как единства двух его составляющих – диктума и модуса. В поисках конструкции эксплицитной модальности, Ш. Балли определял модус как часть предложения, «коррелятивную операции, производимой мыслящим субъектом», а диктум как часть предложения, «коррелятивную процессу, образующему представление». Модус у Ш. Балли состоит из модальности, выражением которой служит модальный глагол (думать, радоваться, желать и др.), и модального субъекта. Таким образом, в структуре модуса обязательны два компонента: субъект модуса и предикат модуса [Балли, 1955].

Конструкция эксплицитной модальности всегда представлена в виде сочетания двух предикатов – управляющего модусного и управляемого диктумного. Поскольку в речевой деятельности предложение всегда включено в две рамки: модусную и коммуникативную, то любое предложение-высказывание представляет собой трехчленную конструкцию. Семантика и структура модусных предикатов позволяет утверждать наличие в языке особой группы модусных отглагольных имен. В иссле-

довании модусное имя понимается как отглагольное имя с семантикой чувственного, эмоционального восприятия, умственной, психической, вербальной и интеллектуальной деятельности, выражающее отношение субъекта психического состояния «к значимости, к истинности или к самому факту возникновения ситуации»,

обозначенной в диктуме. Как видно из определения, семантика модусных имен ориентирована не на вербализацию реалий окружающего мира, а на их оценку или интерпретацию говорящим субъектом в языке. Модусные имена относятся именно к тем средствам, с помощью которых «человек выражает индивидуальный опыт концептуализации и категоризации мира» [Болдырев, 2009, с. 34].

Наблюдения над семантическими и синтаксическими отношениями между именами действия (ИД) в сочетаниях «ИД1+ИД2» показывают, что в них сохраняется отношение управляющего глагола и зависимого члена [Зельберг, 2000]. Другими словами, модусное имя может вводить диктум, номинализированный другим отглагольным именем.

В ходе анализа влияния различных типов модуса на таксисную семантику в сочетаниях отглагольных имен были получены следующие результаты:

1. Способность отглагольных имен принимать участие в репрезентации таксисных отношений обеспечивается наличием латентных темпоральных сем в семантике предикатов. Тип категоризуемых темпоральных отношений в сочетаниях «мо-

10

дусное имя +диктумное имя» предетерминируется семантикой модусного имени (валентностный таксис).

2.Высказывания с модусом восприятия категоризуют отношения одновременности. В следующем высказывании в едином физическом пространстве присутствует одушевленный субъект зрительного восприятия Patrick и три объекта вос-

приятия: the look of satisfaction on Eddie's face, Collins' look of admiration, Jane's shocked expression.

Patrick carefully opened his eyes to find the three faces staring at him; the look of satisfaction on Eddie's face, contrasted sharply with Collins' look of admiration, and Jane's shocked expression [BNC].

Объекты восприятия в данной конструкции вербализованы сочетанием отглагольных имен. В рамках проблематики настоящего анализа интерес представляет сочетание отглагольного модусного имени look с отглагольными именами satisfaction, admiration и выражение shocked expression. Возникает вопрос, что эксплицирует отглагольное имя look? Признание за отглагольными именами наличия «своих собственных сил» для обозначения той же ситуации, что и соответствующее предложение [Ковалева, 2001], позволяет развернуть каждое отглагольное имя в предложение:

(a) the look of satisfaction on Eddie's face > Eddie was satisfied and Patrick saw his state of satisfaction;

(б) Collins' look of admiration > Collins admired (smb/smth) and Patrick saw this admiration;

(в) Jane's shocked expression > Jane was shocked and Patrick saw her state of shock.

Данные трансформации позволяют сделать вывод о том, что модусное имя look относится к субъекту восприятия, другими словами, субъект восприятия обнаруживает свое присутствие в высказывании через модусное имя look. В этом случае мы можем констатировать наличие модуса восприятия и воспринимаемого события (состояния, действия).

В предложениях с модусом слухового восприятия можно видеть взаимодействие двух моделей, «поскольку согласованием (слышался звук, слышен звук) оформляется не связь субъекта и предиката, а связь двух предикатов; слышался – это не признак лая или стука, а признак лица (мне слышно, ему послышалось), а лай

истук в свою очередь – признаки собак и колес, сочетание же имен этих звуков и их производителей составляет признак воспринимаемого пространства. Этот случай «сопредикативного» согласования между компонентами сигнализирует соединение двух моделей – диктумной и модусной – в одну полипредикатвную конструкцию»

[Золотова, 2004, c. 167], например: The majestic sound of rolling thunder wakes me late Sunday morning, and I lie stiffly on the sheets as a heavy rain pounds my roof [Grisham, p. 40].

3.Модус воспоминания однозначно предетерминирует отношения предшествования и может быть вербализован такими отглагольными именами как recollection, memory, flashback, reminiscence, remembrance, retrospection, nostalgia и другими,

например: He told the jury he had no recollection of the crash [BNC]. В данном выска-

зывании прошедшее время глаголов told и had помещает всю ситуацию, описанную