Герцен А.И.. Состав русского общества

СОСТАВ РУССКОГО ОБЩЕСТВА

Петербург -- шляпа России и, разумеется, треугольная. Москва -- сердце, испорченное аневризмою от беспрестанных воздыханий; провинция -- туловище, просыпающееся после буйного похмелья с желанием почесать голову и спросонья принимающее шляпу за голову.

Клеветники говорят, что у этого животно-растения голова находится в Нерчинске.

I

Петербург бредит наукою, но не учится, как чиновник. У Петербурга душа на Западе, воображение на запятках у первой новизны, а голова в распоряжении у парижского парикмахера. В Петербурге просвещение заменено газовым освещением, и в то же самое время в нем нет религии, а только одна веротерпимость. В Петербурге церкви -- аренды попов и оселки, на которых пробуются таланты архитекторов. В будни звон к обедне -- барабанный призыв к должностям; в праздник -- повестка к визитам и ничегонеделанию. В Петербурге нравственную потребность составляют гауптвахты. Петропавловская крепость есть осьмой вселенский собор, где изменяются и образы мыслей и образы мыслителей. Вдень Петербург не принадлежит себе: это -- труп, в форменном мундире, восседающий над финскими гранитами или без очей бегающий по финским гранитам. К вечеру Петербург, как сурок к весне, возвращает все свои отсутствующие способности, садится за преферанс, на выигрыш, и никогда не проигрывает, как чиновник. В ночь Петербург, улелеянный вином и покупными наслаждениями, спит всей своей, массой до 9 часов утра. Вельможные развратники боятся оргий, как потери мест, и развратничают тайно, засыпая следы свои грудами золота. Они с 9 до 1-го часу пополудни занимают свой ум практическою философиею и этою золотою порою техническими орудиями копают могилы для своих приятелей и, по всем правилам дипломатической медицины, уложив их себе под ноги, воют о скоропостижно усопших, как наемные плакальщицы. Наконец, у Петербурга пять благоприобретенных добродетелей: он перед начальником -- щенок; перед подчиненным -- волк; с женщинами -- евнух; перед искусством -- раб и только перед рабом -- господин.

II

Москва, вечно заботящаяся о недостатках своего незаконнорожденного сына -- маркиза-С.- Петербурга, только ждет железной дороги, чтобы лично удостовериться в этих нелепых слухах и умереть от ужаса на берегах Невы. В настоящее же время первопрестольная Москва занимается сплетнями, которые известны в Москве под фирмою очистительной критики. Далее, Москва под колокольный звон молится о прегрешениях русского мира, а за свои собственные накладывает на себя посты и, во всю длину их, изнуряется стерляжьею ухою на шампанском и чахнет за православною кулебякою с фаршированною осетриною. Потом, перед сварением пищи, смеется за повестями Гоголя, которые она выменяла на дураков, арапчонков и карлиц; потом, для сварения пищи, дремлет под диспуты отставных профессоров; потом просыпается для преферанса, чтобы проиграть и никогда не выигрывать, как свободная помещица.

III

Провинции и сплетничают и молятся по своим святцам; провинции не отрываются от науки жить для науки мыслить; провинции приезжают в Москву для распродажи спелых дочерей, а в Петербург -- промотать лишние деньги или для повершения казусных дел, из-под козырька которых они видят только актеров на сцене, бронзу за стеклами магазинов и толкотню на Невском проспекте. Вследствие этого воззрения провинции делают только визиты по-петербургски, кушают по-московски, важничают по-азиатски, а пьют, спят и курят по вольности русского дворянства. Провинции думают только за преферансом и бранятся с своими партнерами за то, что они заставляют их думать.

IV

В России свободная наука еще не отделена от еретичества.

V

В литераторах видят людей чужой планеты.

VI

На художника смотрят, как на помпейский горшок; не знают, для какого он создан употребления.

VII

Русское купечество униженно ступает с гривны на рубль, с рубля на сотни, с сотен на тысячи и только приостанавливается на миллионах. Жизнь купеческая заключена в коммерции, как светильня в плошке; ум зарыт в барышах, словно орех-двойчатка в кожаной кисе. Благородные занятия -- жирный стол, крепкий сон и парная баня; душевные потребности -- преферанс, толкование снов и ворожба на кофейной гуще; необузданные страсти -- жирные лошади, такие же жены и золотые медали, которые покупают стотысячными пожертвованиями на богадельни; светобоязнь -- наследственный недуг, от которого не лечат.

VIII

Мещанство ведет мелкие торги на крупные обманы и, еще не читая ничего, кроме надписей на кредитных билетах, уже лакомится преферансом и локчет сладкий раствор всех пороков, созданных теневою стороною просвещения.

IX

Крестьяне продают свои гигантские труды на медные деньги, которые тотчас же проматывают на воду, приправленную сомнительным спиртом.

X

Монахи представляют своими особами жирных устриц, приросших к подножию монастырей и, на своем допотопном наречии, увещевают мирян обратиться на путь истинный; а народ, девять веков слушая эту проповедь, думает об истинном пути, как о пятом колесе в колеснице, и возит на всех четырех припасы для иноческой трапезы.

XI

Монахини занимают такое же положение в России, как гермафродиты в мире физическом.

XII

Чиновники -- воплощенные ящики Пандоры, из которых, XIV-классными отверстиями, выползают все гадости на Северную землю и, запирая народную деятельность, слепят воскресающие умы.

XIII

На Руси одни попы, холопы и нищие, ничего не делая, пожирают труды делателей и, в возмездие, возвращают проценты навозом, над разложением которого ровно три четверти столетия трудится в Петербурге Вольно-экономическое общество; и еще не решено, что для России полезнее: попы, холопы и нищие или навоз от попов, холопов и нищих.

XIV

Военная каста. У русского солдата одна воля -- неволя; одна прогулка -- побег; один ответ -- спина, и одно убеждение -- что жизнь его, как медная пуговица, не имеющая срока, принадлежит казне. Офицеры -- боги Олимпа в первых веках после принятия христианской веры, когда статуи Юпитеров, Марсов и Аполлонов Бельведерских назывались болванами.

XV

Вот ревижские души России; но у нас есть женщины, и не без характера.

Первых четырех отделов, т. е. крестьянки, мещанки, купчихи и попадьи, -- это самки, которые носят плотоядных детей и выкармливают плотоядных рабов.

На этом 30-миллионном рассаднике бронзируются женщины-аристократки, так характеристически прозванные хамократками. Это -- жалкие недоростки в духовных началах и недоноски в физических оконечностях. Наши дамы в России -- иностранки, в Западной Европе -- чужеземки и только в Париже признаны под собственным именем орангутанок.

Париж, с бесчувствием хирурга, целое столетие под пыткою русского мороза, рядит наших дам, как мраморных статуй, в газ и блонды, отчего наши барыни гибнут тысячами, как осенние мухи; а наблюдательный Париж по числу безвременных могил определяет количество первоклассных дур

вРоссии.

Востальном наши дамы самоцветны, как суздальские гравюры. Они в литературных беседах-- невежды; в ничтожных разговорах -- умницы; в семействе--деспотии; в девичьей -- тиранки; в спальне -- тартюфки; в гостиной -- кокетки; в будуаре -- наложницы у первого случая; а в модных магазинах-- служанки. Наши дамы в искусстве имеют понятие о батистовых цветах; в хозяйстве -- о розгах, которыми очищаются падшие горничные; в изделиях -- мастерицы приготовления оленьих рогов, которыми украшают головы своих комолых мужей.

Дети этих автоматок -- несчастные вешалки, на которых выставляются все модные покрои платья, и они же -- созвездия неизбежного штата, составленного из телохранительницгувернанток и душегубителей-гувернеров. Это задний план. На авансцене -- фаланга учителей, с профилями всей Европы и всех цветов шарлатанства. Потом эти же самые дети -- суть новенькие альбомы с белыми страницами, в которые все эти вышеписанные гг. наставники пишут самые отвратительные фантазии, глупо-отступнические идеи и самые подлейшие пасквили на все, что носит на себе вид России. Заметьте, что эти маленькие щенки растут и делаются бульдогами, с правом грызть все, что носит на себе название русского.

XVI

Среднее сословие дворян есть бьющая артерия, где еще не застыла горячая кровь России; в них сходятся все благородные чувства души, и только от них расходятся законы благоразумного приличия. Одна страсть, подражание хамократии, убивает это мыслящее сословие, от которого наше отечество должно ожидать всех прекрасных начал, в их детях и братьях.

XVII

Наконец, чиновницы -- куклы на самодельных пружинах, и потому они приседают, когда должно стоять; спрашивают, когда надо отвечать; и смеются, когда следует плакать. Чиновницы выкрали из высшего круга длинные хвосты для метения тротуаров, а из среднего сословия -- жеманство, которое у них заменяет ум.

Гигантская ватага чиновниц удовлетворяет страстям всего русского царства. Она, с ведома и без ведома законных супругов, вносит в свои семейства детей всех сортов и родов, начиная от министров, архиереев и оканчивая целовальничьими и монашескими; и вся эта пригуль, выросшая на собственных кормах или беззаконных пенсиях, в мужестве занимает вакантные места архиереев, целовальников, монахов и министров.

ВАРИАНТЫ

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

Вразделах "Варианты" и "Комментарии" приняты следующие условные сокращения:

1.Архивохранилища

ЛБ -- Отдел рукописей Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина. Москва.

ПД -- Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский дом) Академии Наук

СССР. Ленинград.

ЦГАОР -- Центральный Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства. Москва.

ЦГЛА -- Центральный Государственный литературный архив. Москва.

2. Печатные источники

БиД III -- А. И. Герцен. Былое и думы, том третий, Лондон, 1862. ГМ -- журнал "Голос минувшего".

Изд. Насл.-- Сочинения А. И. Герцена и переписка с Н. А. Захарьиной в семи томах. Издание Ф. Павленкова. СПб., 1905.

K1 -- "Колокол", 1857. Издание первое.

Л (в сопровождении римской цифры, обозначающей номер тома) -- А. И. Герцен. Полное собрание сочинений и писем под редакцией М. К. Лемке. П., 1919--1925, тт. I--XXII.

МГЛ -- газета "Московский городской листок". ОЗ -- журнал "Отечественные записки".

ПАССЕК -- Т. П. Пассек, "Из дальних лет", СПб., 1878--188С Псб. -- "Петербургский сборник", СПб., 1846.

PC -- журнал "Русская старина". С -- журнал "Современник"