5030

Приложение Б

РУССКАЯ ГВАРДИЯ В ПЕКИНЕ Знаменитый русский исследователь Китая архимандрит Палладий Кафаров жил и

трудился в Пекине в 1840 – 1878 гг. Это он собрал замечательные сведения об «олосах»

– русских людях, составлявших в XIV веке отдельный десятитысячный полк пекинской гвардии.

Голландский историк Грунефельд, изучая историю Явы и Суматры по древним китайским источникам, вынужден был обратиться к Палладию, открывшему рукописные сокровища «Истории династий» и другие старые архивы, хранившиеся в Пекине.

Изучая «Си-юй-цзы» – «Историю Западных стран», Палладий узнал, что виноград и люцерна – «трава мусу», как и многие другие полезные растения, были перенесены в Китай из оазисов Средней Азии. Ему удалось найти в Пекине на туркестанской бумаге свидетельства давних связей Китая с нашей страной. Палладий открыл, что название «Сибирь» было известно в Китае ещё в XII веке, когда отшельник Чанчунь ездил зачемто к Чингисхану. Так утверждала «Тайная история династии Юань»…

Многие из таких летописей перевёл Палладий. Он прочёл тысячи рукописей, сделал из них сотни извлечений и заметок.

В 1863 году русский исследователь китайской истории выступил в некрасовском «Современнике» с заметками. Тогда же была опубликована его статья «Русское поселение в Китае в первой половине XIV века». В ней содержались удивительные сведения, извлечённые из истории дома Чингизидов в Китае.

Оказалось, что в последние десятилетия власти монголов в Китае русские и аланы (предки осетин) составляли отборные части пекинской гвардии. В числе воинов русского полка были люди с именами Николай, Илья, Георгий, Дмитрий. Полк этот подчинялся только Высшему военному совету в Пекине и размещался в отдельном поселении. Русские воины занимались там земледелием, охотой и рыбной ловлей, имели свои сельскохозяйственные орудия. В 1331 году Русский полк был пополнен 600 воинами, а через год в Пекин прибыло 2 803 русских. К 1334 году относится последнее упоминание о русских гвардейцах в Пекине.

Другой исследователь Китая, врач Русской миссии в Пекине Э. Брейтшнейдер, дополняя Палладия, извлёк из «Юаньши» ещё некоторые сведения о русских и аланах в Китае. В частности, выяснилось, что в 1251 – 1259 годах алан Юваши, сын Ильи, доходил до Сибири. В те же годы алан Николай побывал в Юннани.

Извлечения из «Юаньши» о русских людях, их пашнях и промыслах, расположенных между Великой стеной и Пекинской равниной, пролили свет на события, дотоле неизвестные русским историкам. В этом огромная научная заслуга

71

Палладия Кафарова.

В1856 году в Москве вышло четырёхтомное сочинение под названием «Сказание о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле инока Парфения». Этому же учёному-иноку принадлежит повествование об удивительных приключениях семипалатинского каравановожатого Порфирия Уфимцева. Когда Парфений в 1850 году познакомился с Порфирием Глебовичем Уфимцевым, тому было не более двадцати пяти лет от роду, но он уже слыл очень бывалым человеком. Караванщик служил приказчиком в кожевенной лавке.

Рассказы молодого приказчика о своих приключениях заставили Парфения просить Уфимцева немедленно взяться за описание.

В1851 году эта работа была закончена. Что же писал о себе приказчик Порфирий Уфимцев?

Родился он в небольшом городе Туринске Тобольской губернии. Родители Порфирия отдали его на выучку семипалатинскому купцу С. И. Самсонову, который вёл торговлю с Восточным Туркестаном и Средней Азией. Его приказчики посещали эти страны под видом татар.

На тринадцатом году жизни способный ученик, который к этому времени обучился татарской, казахской, узбекской и китайской речи, стал ездить в степные аулы вместе с торговыми караванами.

Когда Уфимцеву исполнилось восемнадцать лет, он совершил самостоятельное путешествие в Киргизскую степь, Бухарское и Кокандское ханства.

В1844 году С. И. Самсонов решил снарядить караван из двухсот верблюдов для путешествия по дороге Семипалатинск – Кульджа под руководством Уфимцева. Кульджа, или Хой Юань-чен – город, построенный китайским богдыханом в захваченном в 1755 году Восточном Туркестане. Во время этой торговой экспедиции у ворот Кульджи, где остановился караван, произошла удивительная встреча Порфирия с человеком лет тридцати, по виду китайцем. Неизвестный знал, что Уфимцев прибыл со стороны России и он потомок русских людей.

Изумлённый Порфирий Уфимцев выслушал рассказ незнакомца. Выдумать всё это было нельзя! «Китаец» рассказал, что он потомок русских албазинцев, живших в Пекине. Дед его не по своей воле попал сюда, здесь родился отец рассказчика, а затем появился на свет и он сам.

Уверившись в том, что незнакомец говорит правду, Уфимцев распахнул на себе халат и вытащил из-за ворота красной рубахи нательный крест. Албазинец, плача от радости, стал обнимать Уфимцева. Новые друзья побратались. На следующий день семипалатинскому приказчику привели коня под золочёным седлом, и он поехал в гости

кпотомкам русских людей, жившим в Кульдже.

Кульджинские албазинцы восторженно встречали Порфирия Уфимцева в своих

72

домах. Он изучал их образ жизни, видел что «живут они исправно, имеют хорошие дома и сады…».

Потомки русских были женаты на китаянках, но в семьях хранились предания о прародине албазинцев, соблюдались обычаи предков.

«Ежели бы было можно, то мы бы все бежали в Россию», – говорили Уфимцеву его кульджинские друзья.

Уфимцев прожил в Кульдже три месяца в постоянном общении с потомками русских людей. Когда самсоновский приказчик собрался в обратный путь, албазинцы проводили его «до поворота в Бухарию», так как он избрал дорогу через Ташкент.

Кто же такие албазинцы?

Албазинский острог был заложен русскими казаками на левом берегу Амура в 1630 годах. Не потерпев такого соседства, в 1661 году маньчжуры разогнали первых его жителей. В 1666 году тут поселился Никифор Черниговский, бежавший из Енисейска, где он со своими соумышленниками убил в 1665 году воеводу Обухова. Раскаявшийся и прощённый, Никифор стал правителем Албазина, построил церковь во имя Николая Чудотворца, первую на берегах Амура, и завёл пашни. Население постепенно начало увеличиваться, укреплялся и острог.

Стали постоянными стычки русских с маньчжурами. Они усилились, когда китайский богдыхан увеличил гарнизон на берегах Амура. В 1681 году к Албазину подошло маньчжурское войско численностью в три тысячи человек. Встретив сопротивление, оно отступило, захватив в плен до двадцати казаков.

В1684 году нерченский воевода Власов послал в Албазин сотника Алексея Толбузина. Острог укрепился, и было вооружено 450 казаков.

В1685 году к крепости подступил маньчжурский десятитысячный корпус да флотилия из ста судов с пятьюдесятью солдатами на каждом. 12 июня началась осада. Люди Толбузина храбро отбивались, но острог не устоял против пушечных ядер. Албазинцы после упорного сопротивления сдались. Тогда было убито до ста казаков, а

уоставшихся в живых, кончился порох. Сам Толбузин с небольшою группой казаков успел уйти в Нерчинск, а сто пятьдесят один человек были взяты в плен.

После этих событий, мы знаем, была ещё одна попытка захватить русское укрепление. Защита его вошла в историю как «албазинское сидение». Тогда маньчжуры сняли осаду Албазина.

Но возвратимся к происшествиям 1685 года. Предание повествует, что взятым в плен ста пятидесяти одному албазинцу маньчжурский главнокомандующий предложил на выбор: возвратиться в Нерчинск или быть отправленными в Пекин. Сто один человек пожелали вернуться в Россию, а остальные пятьдесят человек, большей частью из беглых, пожелали отправиться в Пекин. Тогда первые за проявленный патриотизм были посланы в Пекин, а остальные – в наказание за их измену – поселены в

73

Маньчжурии.

Китайское правительство приняло албазинцев в Пекине очень ласково. Они были причислены к гвардейскому корпусу Сян Хуан ци (т. е. знамя жёлтое с каймою) и сформировали особую русскую роту.

Согласно общему уставу для маньчжурского войска, каждый албазинец получил в своё владение дом, землю для своего фамильного кладбища, деньги на первоначальное обзаведение и на платье и ежемесячное жалование по три ланы серебра и паёк риса почти в три четверти. Все права, которыми пользовались маньчжурские солдаты, были предоставлены и албазинцам. Кроме того, первые три года казаки были освобождены от всех служебных обязанностей. Все казаки переженились. Они были привезены из Албазина без жён, и даже в этом отношении китайское правительство позаботилось, предложив им на выбор невест-маньчжурок из тех семейств, родители которых осуждены за уголовные преступления.

Русские люди основали в северо-восточной части Пекина, возле ворот Дунчжиминь на Сипайловой улице, свою «слободу». Известны даже имена некоторых албазинцев. Один из них, Петр Хмелёв, живя в пекинской русской «слободе», написал научное сочинение, озаглавленное «Записка про Китайское царство». Он сумел передать «Записку» русским послам, посетившим Пекин в 1690 году. Другой албазинец, Григорий Мыльников, узнав о том, что на родину ему не вернуться, стал устраивать в Пекине мыловаренный завод и баню.

Вместе с албазинцами был переселён в Пекин и священник Максим Леонтьев. Им были доставлены туда чтимая икона Николая Чудотворца, иконостас, церковные сосуды, облачения и другие принадлежности, взятые из Николаевской церкви в Албазине.

Для священнослужения албазинцам был подарен дом. Священник Леонтьев устроил в нём часовню. В 1695 году, когда, по просьбе казаков, Тобольский митрополит Игнатий прислал к ним грамоту с благословением устроить храм во имя Софии Премудрости Божией – часовня была обращена в церковь. По внешнему виду эта церковь больше походила на китайскую кумирню.

Христиане-албазинцы, вначале ревностно заботившиеся о сохранении веры своих предков, постепенно предались идолопоклонству, перестали крестить своих детей, и даже дети священника последовали этому примеру. Полная свобода, которой они пользовались более трёх лет, и денежное обеспечение породили в них леность и пьянство. Доходило до того, что драки их с маньчжурами оканчивались убийствами.

Над увещаниями священника они смеялись, храм был пуст. Когда их отправили в Чжунгарию с военными целями, они принудили идти с ними и о. Максима, даже обрили ему голову на свой манер. Этот многострадальный священник умер в Пекине в 1697 году, покинутый своими детьми и паствою.

74

Албазинцы долго чуждались православной веры, пока наконец в 1711 году не получили от Тобольского митрополита Филофея обличительную грамоту о забвении ими веры своих предков. Вникнув в смысл слов заслуженного упрёка, и почувствовав раскаяние, они стали просить доставившего грамоту Петра Худякова (караванного комиссара), чтобы он ходатайствовал за них о присылке из России священника. Об этом донесли Петру I, который повелел отправить в Пекин миссию. В 1716 году была снаряжена духовная миссия, а в 1716 году, 20 апреля, она прибыла в Пекин.

К середине XIX века потомки албазинцев по-прежнему составляли роту в знамени Сян Хуан и пользовались дарованными им льготами. Они ещё помнили своих предков казаков, пришедших некогда в Пекин, хотя, происходя от маньчжурок, они совсем потеряли славянский облик. Забыли они и свой родной язык, который заменили на китайский.

Потомки албазинцев дожили в Пекине до нашего времени, но пятьдесят семей (о них мы говорили выше) были сосланы во вновь построенную богдыханскую Кульджу за поднятый ими мятеж. Туда же, в захваченный Восточный Туркестан, в конце XVIII века богдыхан дополнительно присылал «знамённые войска».

В 1871 году русские войска заняли Илийский край Восточного Туркестана и разместились в Кульдже. Вскоре кульджинские албазинцы переселились на русскую землю. Вот так замкнулся круг скитаний албазинцев.

Приложение В

ИССЛЕДОВАНИЯ В БАССЕЙНЕ РЕКИ УДЫ ТУГУРО-ЧУМИКАНСКОГО РАЙОНА Введение

В августе 2001 года историко-археологическим отрядом Хабаровского краевого краеведческого музея им. Н. И. Гродекова в селе Удском Тугуро-Чумиканского района Хабаровского края были проведены предварительные полевые исследования по определению местоположения Удского острога. Работы осуществлялись в связи с планами исследователя и по просьбе Ю. Д. Мусатова – главы администрации с. Удского, ведь село готовилось в 2004 году отметить 325-летие основания Удского острога.

Надо отметить, что Удской острог никогда не был предметом специального исследования. Перед археологической разведкой были изучены необходимая и доступная историческая литература и архивные данные, полученные из Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Кроме того, были собраны сведения по геологии и геоморфологии Удской низменности, на территории которой размещены археологические объекты. На холме, примыкающем к селу с северо-запада, на котором

75

разместилось действующее кладбище, нами были выявлены следы оборонительных сооружений XVII – XIX веков. Разведка шурфами не производилась, т. к. основные рельефные признаки острога визуально «прочитывались» на местности. Из-за короткого срока, отведённого для экспедиции, работы были сведены к опросу местных жителей, изучению местности и составлению глазомерного плана.

Заметим, что автору при исследовании данного острога пригодился опыт, приобретённый в 2000 году на раскопках русского поселения Петровское Зимовье (XIX). Там рельефные признаки разрушенных строений идентичны, что, вероятно, характерно для памятников XVII – XIX веков. В ходе работ были выявлены искусственные земляные сооружения (ров, вал, котлованы, дороги), а по периметру острога-крепости – система канавок-борозд, оставшихся от сгнивших нижних венцов срубных стен. Произведены обмеры и фотофиксация объектов острожного комплекса.

Удской острог. Хроника событий

Удской острог основан в 1679 году Даниилом Михайловым. Первое упоминание о нём относится к 1683 году: «Он же Ивашко Щепоткин, и тех якутских промышленных людей четырнадцать человек Агейка Алексеев с товарищи пошли из Тугурского зимовья морем-акияном в лотках в Утцкой острог» (РГАДА. Ф. 214. Сибирский приказ. Стб. 1084. Л. 172). В Расспросных речах албазинских казаков 1683 г. приводится сведение о дороговизне хлеба: «А хлеб де был в Уцком зимовье дорог. Пуд ржаной муки покупали по пяти рублей» (РГАДА. Ф. 214. Стб. 1084. Л. 172 об.).

В1684 году насельники Удского острога готовились к вторжению «богдойских людей» с союзными тунгусами, которые в том же году дошли до реки Тугур, разгромив Тугурский острожек.

В1685 году воевода Удского острога А. Амосов получил послание маньчжуров: «Вы ныне подите в Якуцкой острог, и Якуцкой острог рубежом поставьте, и там подите живите, и с тамошних иноземцев ясак берите, и в нашу землю впредь отнюдь не ходите».

Население Удского острога состояло из казаков, служилых и промышленных людей. О них упоминается в отписке 1687 года якутского воеводы Матвея Осиповича Кровкова великим государям: «Да в Уцком осеновало Албазинских казаков и промышленных людей 40 человек» (РГАДА. Ф. 214. Стб. 355. Ч. 1. Л. 13) и в отписке удского приказчика Леонтия Трифонова воеводе Матвею Кровкову: «А он Леонтий, в Уцком прежнево приказщика пятидесятника Андрея Амосова переменил и всяких великих государей казну и служилых людей и аманатов принял по российскому списку

вдобром здоровье» (Там же. Л. 9).

Сведения о занятиях населения приводятся в словаре Щекотова: «Здесь собирался ясак с тамошних тунгусов». Они подтверждаются сообщением документа о сборе ясака

76

удским приказчиком Леонтием Трифоновым: «И великих государей соболиная казна с тамошних ясачных людей со всех собрал» (РГАДА. Ф. 214. Стб. 355. Ч. 1. Л. 9). Другим занятием было рыболовство: «А уцкие де служилые люди на себя и аманатов рыбного промыслу не промышляли, опасаючи от богдойских людей и от даурских служилых людей, чтоб по-прежнему не пограбили соболиные казны и аманатов» (Там же. Л. 13).

В1689 году после оставления Албазинского острога часть казаков бежала на реку Уду. Из Албазинской Свято-Никольской церкви в Удской острог они доставили иконы: Всемилостливого Спаса, Знамение Божией Матери и Святителя Николая.

По сообщению удских казаков, в 1690 году на реке Тугур проходило маньчжурское войско «с пушками и со всяким огненным боем» и направлялось к Удскому острогу, но затем по неизвестным причинам вернулось назад.

Удской острог был единственным укреплённым пунктом на юго-востоке Якутского воеводства и являлся центром территории от Охотска до бассейна Нижнего Амура. До 1857 года подчинялся Якутску, за исключением 34 лет – с 1739 до 1773 годов, когда он временно входил в состав Охотского Приморского управления. Дорога от Якутска к Удскому острогу была дальней: Якутск – Амгинская слобода – по горным тропинкам на юго-восток до реки Половинной, по ней попадали в Удск. Был к Удскому острогу и частично водный путь, которым пользовались редко, вниз по реке Лене до устья реки Алдана – по Алдану до устья его притока реки Мая – по Мае до её притока реки Маймакан, с верховья которой попадали в Удской острог.

Острог был окружён высоким забором с шестью сторожевыми башнями. Около башен стояли пушки на колесах. Вблизи размещалась пороховая башня, обнесённая высоким тыном. Внутри Удского острога размещались Свято-Никольская церковь, основанная в 1730 годах, казённые здания (хоромы командира, ясачная изба, казармы, лазарет). За острогом – солдатские и крестьянские дома.

В1710 году сибирский губернатор В. И. Гагарин приказал якутскому воеводе Д. А. Траурнихту и подьячему И. Татаринову отправить людей «для проведывания от Уцкого острогу до Нерчинска пути прикащику послать из Удского в Нерчинск служилых двух человек». Однако посланные казаки в Нерчинск пройти не смогли и вернулись обратно ни с чем.

В1719 году группа казаков во главе с С. Харитоновым и И. Татариновым, участниками экспедиции, названной Большим камчатским нарядом, в Удском остроге построили морское судно для исследования Шантарских островов и устья Амура.

В1730 году «Гавриил», один из двух кораблей Первой камчатской экспедиции, прибыл в устье Уды и, приняв на борт служилых из Удского, Чурукаева и Чекалова, отправился исследовать устье Амура.

К этому времени в остроге было 10 дворов и ясачная изба. Население Удского занималось рыбной ловлей, охотой на пушных зверей и совершало обмен с приезжими

77

купцами из Якутской области.

В1735 году в Удском поселилось 10 семей крестьян с верховьев р. Лены, снабжённых семенами, земледельческими орудиями и рогатым скотом. Началось принудительное насаждение земледелия и скотоводства. Поля засеивали овсом, рожью, ячменем. Опыт этот продолжался более 100 лет и положительных результатов не дал.

Всентябре 1741 году судно «Надежда» под командованием Шельтинга в рамках работы Второй камчатской экспедиции В. Беринга прибыло к устью реки Уды, которая

ибыла исследована до Удского острога.

В80-х годах XVIII столетия Удской острог был дополнительно укреплён. В апреле 1786 года командир острога коллежский асессор фон Гаузен сообщил в Якутск о желании гиляков с р. Амгунь перейти в российское подданство. Иркутский генералгубернатор И. В. Якоби предписал якутскому коменданту принять гиляков в российское подданство. Одновременно были даны распоряжения по укреплению Удского на случай неприятельских действий со стороны маньчжуров. Гарнизон усилился за счёт других острогов. Весной 1787 года из Иркутска в Удской острог отправили 8 пушек со снарядами и 100 р. денег. В октябре 1788 года в Удское из Петербурга прибыл назначенный командиром острога контр-адмирал Фомин. Им было отмечено, что построено на 40 саженях восьмиугольное укрепление высотой в 1 сажень, толщиной между брёвен (с засыпкой землей) – 2 аршина, на углах – 8 отверстий для пушек, бойницы в два ряда, для ружей вокруг вала – рогатины.

В1799 году для усиления гарнизона в острог прибыла рота солдат. В дальнейшем, по мере надобности, присылали воинский гарнизон – для «караула» и защиты границ. Так, в конце XVIII – начале XIX века здесь стояла рота солдат из 144 человек.

В1812 году окончательно была выведена из Удского воинская команда. В то время там насчитывалось 34 дома и около 200 человек жителей. Острожных стен уже не было,

ик 30-м годам XIX века острог потерял значение крепости.

Чиновник Иркутской губернской канцелярии титулярный советник Н. Д. Свербеев, побывавший в Удском в то время, оставил его описание: «На небольшой площади возвышается деревянная церковь, недалеко от неё – запасной магазин, соляная стойка, рыбный запасной амбар и пороховой погреб. Напротив церкви – новый просторный дом священника. За ним тянулись неправильной линией убогие избы казаков и домики командиров, а там следует ров и речка Безымянка, разделяющая холм от широкой поляны, где на берегу расположилось до десятка покосившихся от ветхости низких избушек: в них живут удские крестьяне».

В1813 году якутским начальством было предписано жителям Удского разводить картофель. В 1825 году 10 якутским семействам указывалось переселиться вместе со своим скотом в Удской острог, но только в 1827 году туда прибыло одно семейство.

В1844 году в Удском остроге проводила исследования экспедиция известного

78

учёного А. Ф. Миддендорфа.

Весною 1847 года хозяйство крестьян пришло в окончательный упадок. Оно ограничивалось двумя небольшими участками в 20 кв. саж. каждый, на которых посеян был 1 пуд хлеба. В 50-х годах прекратились и эти жалкие следы землепашества. Земледельческая колонизация не имела успеха. Удская округа держалась только на ведении присваивающего хозяйства. В 1849 году было 32 крестьянина, все они жили зверо- и рыболовными промыслами. В 1863 году Удское подверглось тифозной горячке. Заболело 120 человек, из них 19 сделались жертвою этой болезни.

В1863 году в магазине острога находилось 2 145 пудов муки и 83 пуда крупы. Торговлею в Удской округе занимались якуты, завозившие товар из Якутска и с мыса Чумикан, здесь разгружались суда, и здесь же находился запасной магазин. Главная торговля проходила во время ярмарки, которая собиралась в Удском в апреле каждого года.

В1865 году здесь стояло 18 домов и в них проживало 164 человека. Кроме жилых домов, были и казенные строения – больница и земское управление. Удской округ до 1856 года составлял часть Якутской области. В 1857 году как отдельное административное целое округ был переведён в ведение только что образовавшейся Приморской области. К этому времени в Удском несла службу казачья команда из 11 человек. В 1875 году должность исправника округа была упразднена и округ стал заведываться урядником казачьей команды.

С 1880 году управление округом было переведено в городе Николаевск-на-Амуре. Удское перестало быть окружным центром Приморской области. Жителей в селении осталось не более 200 человек. В 1882 года была закрыта церковь, освящённая 19 июня 1847 года как новосозданная преосвященным Иннокентием (Вениаминов), епископом Камчатским, Курильским и Алеутским. В фондах Николаевского муниципального краеведческого музея хранится Святой Антиминс Удской Спасо-Николаевской церкви, подписанный 19 февраля 1880 года Павлом, епископом Камчатским, Курильским и Благовещенским.

В1884 году купец Филиппеус писал, что Удской острог существует номинально: «Шесть человек служащих казаков да десятка два – три пропивших своих оленей тунгусов и якутов и причётник окончательно переселились на устье р. Уды, где на мысе Чумикан находились его склады и выстроенная в 1882 года церковь. В старом селении остался один отставной казак со своим семейством».

Однако на этом история острога не завершилась. Становление Чумикана как торгового пункта уже в начале XX века дало новое развитие Удскому.

С 1903 года Удской округ стал именоваться Удским уездом с центром в г. Николаевске-на-Амуре.

79

Характеристика Удского острога

Исследуемый исторический объект «Удской острог» находится в ТугуроЧумиканском районе на р. Уде, которая носит ярко выраженный горный характер. Образуется река слиянием рек Альянджа и Таксан, которые берут начало на северном склоне хр. Джагды, протекая по Удской низменности. Впадает в Удскую губу Охотского моря.

Удская низменность представляет собой аллювиальную равнину, протягивающуюся на 300 км в субширотном направлении от верховий до устья р. Уды. Ширина её составляет 40 – 60 м. Северное и южное обрамления равнины представлены пологими склонами, резко сочленяющимися с горными массивами. Территория покрыта хвойными лесами и безлесными марями.

Возвышенность, на которой находится Удской острог, является древнейшей террасой, сформированной русловыми и эоловыми процессами. То, что у подножия террасы в древности проходило русло реки, подтверждается наличием чуть выше по реке отшнуровавшейся протоки, которая во время паводков соединяется с рекой.

Удской острог расположен в западной части села Удского, которое, в свою очередь, разместилось в 62 км на юго-запад от с. Чумикан (центра Тугуро-Чумиканского района Хабаровского края), на левом берегу р. Уды. Памятник находится в 100 м на север от уреза воды, на 20-метровом песчаном холме, поросшем смешанным лесом. С запада Удской острог ограничивается рвом, с юга – склоном (до 45°), с востока основание холма обрамляется частично грунтовой дорогой, частично – долиной Безымянного ручья.

По всей длине западной, южной, восточной сторон холма на 15-метровой отметке в рельефе выявлены следы строений в виде канавок-борозд, образовавшихся от сгнивших нижних венцов. Возможно, они связаны с остатками срубных стен острога и подчёркивают прямоугольный характер оборонительного комплекса.

Площадь острога – 110x100 м. В центре находится действующее кладбище (85x65 м). В восточной части расположены огороды. Территория, занимаемая острогом, имеет незначительный уклон на запад, юг и восток от центра холма.

Археологическая разведка началась с выявления остатков острога-крепости на местности, определимых визуально. Остатки проявились, как было уже сказано выше, в виде системы канавок, оставшихся от заборов-городен и земляных сооружений – рва и вала. Ров сооружён в естественной складке между западной частью холма и рельефным соседним возвышением. В целом он имеет склонение на юг и, кроме оборонительных функций, служил, вероятно, для схода вешних и ливневых вод. Остатками «вала» мы предварительно назвали искусственную рельефную складку, выявленную в восточной части холма. Западный край его разрушен огородами. Восточный – хорошо виден.

80