Кулешов Юрий Иванович

3

О г л а в л е н и е

Предисловие………………………………………………………………… 4 9

Глава 1. Понятие и система преступлений против правосудия…………..9 13

Глава 2. Преступления, посягающие на, отношения, охраняющие безопасность, физическую неприкосновенность, а также честь достоинство участников процесса (ст. 295 298, 311 УК РФ)………….13 35

Глава 3. Преступления, посягающие на отношения, обеспечивающие выполнение за-

дач и целей правосудия (ст. 294, 299 310, 316 УК РФ)…………………….35 103

Глава 4. Преступления, посягающие на отношения, гарантирующие выполнение вынесенных процессуальных решений (ст. 312 315РФ)…………………..103 123

Заключения………………………………………………………………….…124 136

4

ПРЕДИСЛОВИЕ

На современном этапе развития российского общества один из ключевых вопросов государственной власти напрямую связан с поддержанием доверия граждан к государству. Степень этого доверия напрямую определяется тем, как государство защищает своих граждан от произвола рэкетиров, бандитов и взя-

точников1. В этой связи правосудие становится важнейшим гарантом прав и сво-

бод личности, надежной защитой конституционного строя России, ее экономиче-

ской мощи, правопорядка от преступных посягательств. Однако при осуществле-

нии этих задач само правосудие также нуждается в охране, в том числе уголовно-

правовыми средствами.

Действующий УК Российской Федерации в 10 разделе «Преступления против государственной власти» в гл. 31 сконцентрировал правовые нормы,

предусматривающие ответственность за посягательства на интересы правосудия.

Таким образом была соблюдена преемственность с ранее действовавшим УК РСФСР 1960 г. об объединении всех посягательств на интересы правосудия в од-

ной главе, которая так и называется «Преступления против правосудия».

История развития российского уголовного законодательства свидетель-

ствует о том, что интересы правосудия были предметом уголовно-правовой охра-

ны на самых ранних этапах формирования российской государственности. Уже в Русской Правде и княжеских уставах формулировались правовые нормы, которые можно рассматривать как прообраз некоторых современных составов преступле-

ний против правосудия2.

Еще большее развитие данные правовые нормы получили с принятием су-

дебников 1497 и 1550 годов. В юридической литературе справедливо отмечается,

что уголовно-правовая охрана интересов правосудия развивалась в двух взаимо-

связанных направлениях: во-первых, эта деятельность защищалась от посяга-

тельств со стороны лиц, осуществляющих функции представителя власти в сфере правосудия (посягательства «изнутри»); во-вторых, законодателем формулиро-

вался круг преступных деяний, которые могли быть совершены против указан-

ных лиц (посягательства «извне»)3.

5

Так, в Судебнике 1550 г. впервые предусматривалась ответственность за вынесение неправильного решения должностным лицом, осуществляющим пра-

восудие, в результате получения взятки (посулы). Устанавливалась ответствен-

ность за фальсификацию (подлог) судебных документов, совершенных за взятку.

Закреплялась наказуемость за лжесвидетельство, ложный донос, злостную клеве-

ту (ябедничество) с целью осуждения невиновного4.

Дальнейшее развитие уголовного законодательства России в сфере борьбы

спосягательствами против правосудия осуществлялось в двух направлениях:

1)расширение составов посягательств на интересы правосудия;

2)стремление законодателя консолидировать данные составы преступле-

ний в одном разделе (главе) законодательного акта.

Именно этими особенностями отличается Соборное уложение 1649 г., где в гл. 10, которая называлась «О суде», были сконцентрированы правовые нормы,

так или иначе охраняющие интересы правосудия (например, статья о вымога-

тельстве путем предъявления так называемого поклепного иска, предполагающе-

го ложное, корыстное обвинение кого-либо в совершении преступления). Вместе с тем данный раздел Соборного уложения еще не был собственно главой о пре-

ступлениях против правосудия, т.к. содержал, во-первых, ряд правовых норм, ко-

торые не имели прямого отношения к такого рода посягательствам, а во-вторых,

помимо норм материального права, предусматривал немало положений, регули-

рующих процессуальные аспекты правосудия5.

Однако тенденция в уголовном законодательстве России на формулирова-

ние правосудия как самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны была несомненной. Особенно ярко это проявилось в таком законодательном памятни-

ке, предшествующем судебной реформе в Роcсии, как Уложение о наказаниях уголовных и исполнительных 1845 года. В данном Уложении, в главе пятой раз-

дела пятого, именованного «О неправосудии», были объединены наиболее суще-

ственные посягательства на осуществление функции правосудия. В этой главе в первую очередь были объединены посягательства на интересы правосудия со стороны представителей государственных органов, непосредственно принимаю-

щих решение по уголовным или гражданским делам или осуществляющих надзор за правильностью и законностью их вынесения. В то же время ряд правовых

6

норм, которые в действующем уголовном законодательстве отнесены к посягательствам на интересы правосудия, в Уложении 1845 г. были сформулированы в иных главах. Например, нарушение правил производства по уголовному делу, в том числе использование незаконных методов для принуждения лица к признанию своей вины или даче свидетелем показаний, были отнесены в главу «О преступлениях и проступках чиновников при следствии и суде». Такие же преступные посягательства, как ложные доносы, ложные показания и т.п., формулировались в различных разделах и главах данного Уложения, в частности в главе «О лжеприсяге»6.

Следует согласиться с высказанной в юридической литературе точкой зрения о том, что именно с данного законодательного акта интересы правосудия были сформулированы как самостоятельный объект уголовно-правовой охраны7.

Вместе с тем окончательной редакции раздела о посягательствах на интересы правосудия не было, и с принятием нового уголовного закона его авторы искали оптимально возможные варианты такого раздела. Так, в Уголовном Уложении 1903 г. также существовала глава «О противодействии правосудию». Однако её содержание существенно отличалось от предыдущего законодательного акта. В данную главу в основном были помещены правовые нормы, предусматривающие ответственность за противодействие правосудию со стороны граждан.

Правовые нормы об ответственности за посягательства на интересы правосудия, совершаемые лицами по должности, в специальную главу не выделялись, а формулировались в гл. 37 Уложения « О преступных деяниях по службе государственной или общественной»8.

Октябрьская революция 1917 г. привела к отмене и запрету использования в правоприменительной деятельности ранее действовавшего законодательства, в том числе и уголовного. Декретом о суде (№ 3) вновь созданным судам предписывалось руководствоваться декретами Рабоче-Крестьянского правительства и социалистической совестью9.

Процесс создания нового советского судебно-следственного аппарата и правовых норм по защите правосудия от преступных посягательств проходил практически одновременно. Первоначально данные правовые нормы формулиро-

7

вались чаще всего в тех правовых актах, которые определяли правовое положе-

ние того или иного органа правосудия. Так, в постановлении Народного комисса-

риата юстиции «Об организации и действии местных народных судов» преду-

сматривалась ответственность судей-заседателей за уклонение от государствен-

ной повинности по отправлению правосудия, а лица, виновные в нарушении Ин-

струкции о производстве обысков и арестов, принятой в марте 1918 г., подверга-

лись аресту до трех месяцев и высылке из г. Москвы10.

Отказавшись при построении нового социалистического уголовного закона от исторического опыта дореволюционного российского уголовного законода-

тельства, авторы УК РСФСР 1922 г. и 1926 г. не выделяли преступления против правосудия в самостоятельную главу. Данные составы преступлений были сформулированы в основном в четырех главах УК: «Контрреволюционные пре-

ступления»; «Преступления против порядка управления»; «Должностные пре-

ступления»; « Преступления против жизни, здоровья и достоинства личности».

По этому поводу А.Н. Трайнин в 1927 г. писал: «Можно лишь сожалеть, что в самом УК все эти деликты, внутренне связанные признаком противодействия правосудию, не следуют друг за другом, хотя бы и без особого подзаголовка: та-

кая система облегчила бы пользование УК»11.

Дальнейшее развитие советского уголовного законодательства показывает,

что идея выделения преступлений против правосудия в единую главу Уголовного кодекса возникла задолго до принятия УК РСФСР 1960 года. Так, проект УК

СССР 1946 г. предусматривал гл. 9, которая называлась «Преступления против правосудия» и включала в себя 18 статей, где формулировались основные право-

вые нормы об ответственности за данные посягательства12.

УК РСФСР 1960 г. впервые объединил правовые нормы, предусматриваю-

щие ответственность за посягательства на интересы правосудия в самостоятель-

ную главу, которая состояла из 15 составов ( ст.176-190 УК).

Правовые нормы о преступлениях против правосудия не были застывшей догмой и на протяжении более чем тридцатилетнего действия УК РСФСР видо-

изменялись и совершенствовались. Так, УК РСФСР был дополнен ст. 1881,

предусмотревшей уголовную ответственность за уклонение от отбывания наказа-

ния в виде лишения свободы. Были приняты правовые нормы, предусматриваю-

8

щие ответственность за неисполнение приговора суда о лишении права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью ( ст. 1882

УК); злостное неповиновение требованиям администрации исправительно-

трудовых учреждений ( ст. 1883 УК) ; незаконная передача запрещенных предме-

тов лицам, содержащимся в исправительно-трудовых учреждениях, следственных изоляторах, воспитательно-трудовых учреждениях, лечебно-трудовых и воспита-

тельно-трудовых профилакториях ( ст. 1884 УК). В то же время изменение исто-

рических реалий потребовало исключения уголовной ответственности за побег с места ссылки или из лечебно-трудового профилактория ( ст. 186 УК), самоволь-

ное возвращение высланного в места, запрещенные для проживания ( ст. 187 УК).

В 1989 году в УК РСФСР была введена уголовная ответственность за вмешательство в разрешение судебных дел (ст.1761), за угрозу или насильствен-

ные действия в отношении судьи, должностного лица правоохранительного или контролирующего органа и их близких родственников (ст. 1762) и за оскорбление судьи, народного или присяжного заседателя ( ст. 1763).

Новый Уголовный кодекс России усовершенствовал правовые нормы об ответственности за преступления против правосудия, существенно расширив пределы их действия. В уголовном законе сформулировано 23 статьи, которые условно можно разделить на три большие группы. Одни правовые нормы защи-

щают участников правосудия, их безопасность, жизнь, здоровье, честь и достоин-

ство. Другие предусматривают ответственность за общественно опасные посяга-

тельства в сфере процессуальных отношений, когда преступными деяниями ста-

вится под угрозу выполнение задач судопроизводства, ущемляются законные ин-

тересы участников процесса. Третья группа правовых норм формулирует ответ-

ственность за неисполнение принимаемых судом решений.

В уголовно-правовой теории проблемы охраны правосудия неоднократно становились предметом исследования13. Вместе с тем следует признать справед-

ливым утверждение Л.В. Лобановой о том, что степень разработанности данных проблем нельзя признать достаточной. Тем более, подчеркивает автор, настора-

живает тот факт, что в период происходящей в стране судебно-правовой реформы данные проблемы не только не стали предметом пристального изучения, а наобо-

рот, активность ученых значительно снизилась14.

9

Возможно, это объясняется тем, что в общей совокупности совершаемых преступлений на территории Российской Федерации данная группа преступлений составляет менее одного процента15.

С момента начала действия Уголовного кодекса РФ отмечены следующие статистические данные о преступлениях против правосудия в сопоставлении с общим количеством зарегистрированных преступлений.

Однако значимость тех или иных уголовно-правовых норм следует опреде-

лять не только количеством регистрируемых преступлений, но важностью охра-

няемых отношений. В этом аспекте сфера правосудия представляет несомненный научный интерес, ибо, как верно отметил А.М.Ларин, подобные деяния сравнимы с наиболее тяжкими преступлениями16.

Кроме того, проводимая в стране судебная реформа, принятие нового про-

цессуального законодательства потребуют коррекции уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия. Сказанным определяется значимость насто-

ящего учебного пособия.

Глава 1. Понятие и система преступлений против правосудия

Судебная власть в государственном механизме Российской Федерации пред-

ставляет собой особую форму деятельности государства по осуществлению своих властных полномочий посредством специально созданных органов (судов) в строго установленной процессуальной форме по защите конституционного строя, прав и законных интересов личности, иных социально значимых ценностей.

10

В соответствии с Конституцией Российской Федерации судебная власть является независимой и самостоятельной. В этом нашел воплощение в жизнь один из основных принципов правового государства об обязательном разделении законодательной, исполнительной и судебной власти. В ходе проводимой в стране судебной реформы государство стремится обеспечить принцип незави-

симости и самостоятельности судебной власти экономическими, организацион-

ными и правовыми мерами.

Суды Российской Федерации всех уровней осуществляют особый вид государственной деятельности посредством конституционного, гражданского,

административного и уголовного судопроизводства ( ст. 118 Конституции РФ).

В настоящее время продолжается формирование судебной системы, кото-

рая в соответствии с Федеральным конституционным законом «О судебной си-

стеме Российской Федерации» от 31 декабря 1996 г. включает в себя федераль-

ные суды, конституционные (уставные) суды и мировых судей субъектов Россий-

ской Федерации ( ст. 4 указанного Закона).

В юридической литературе обсуждался вопрос о том, насколько право-

мерно использование в названии данной главы термина «правосудие».

Согласно Конституции РФ правосудие в Российской Федерации осу-

ществляется только судом. В большинстве отраслей права использование терми-

на “правосудие” подразумевает исключительно деятельность суда. Уголовное право является исключением из этого правила. При принятии Уголовного ко-

декса РСФСР 1960 г. группа правовых норм, предусматривающих уголовную от-

ветственность за посягательства на деятельность суда, а также иных правоохра-

нительных органов и лиц, содействующих осуществлению правосудия либо вы-

полняющих судебные решения, была объединена в главу “Преступления против правосудия”. В этой связи высказывалось мнение о том, что такое использование данного термина некорректно, т.к. это противоречит основному закону государ-

ства─Конституции. Однако более чем тридцатилетнее действие Уголовного ко-

декса РСФСР показало, что при всей очевидной неточности использования по-

нятия “преступления против правосудия” оно аккумулирует в себе весь спектр социальных ценностей, требующих самостоятельной уголовно-правовой защиты и связанных с реализацией задач и целей правосудия.

11

Правовые нормы, предусмотренные в рассматриваемой главе УК, защи-

щают не только деятельность собственно суда, но и государственных органов и физических лиц, содействующих суду по реализации целей и задач, стоящих пе-

ред правосудием. Поэтому в уголовном праве принято рассматривать понятие

«правосудие» не в собственном ( узком), а в широком смысле слова при характе-

ристике видового объекта данной группы преступления.

Таким образом, под преступлениями против правосудия понимаются общественно опасные противоправные виновные деяния, посягающие на личную безопасность участников конституционного, гражданского, арбитражного, адми-

нистративного или уголовного процессов, нормальную деятельность суда по рас-

смотрению и разрешению входящих в его компетенцию дел, а также органов и физических лиц, содействующих отправлению правосудия, осуществлению точ-

ного и неукоснительного исполнения принятого судом решения.

Поскольку деятельность иных правоприменительных органов, не относя-

щихся к судебным, может быть самой разнообразной, постольку в рассматривае-

мой главе уголовный закон охраняет лишь ту, которая связана с реализацией за-

дач и целей правосудия.

Следовательно, видовым объектом этой группы преступлений являются отношения, обеспечивающие нормальную деятельность суда по отправлению правосудия, иных органов и физических лиц, которые содействуют осуществле-

нию этой деятельности либо обязаны в точном соответствии выполнять принятое судом решение, а также физическую и нравственную защищенность участников конституционного, гражданского, арбитражного, административного или уголов-

ного судопроизводства и их близких.

Непосредственными объектами признаются те конкретные, чаще всего процессуальные отношения, которые обеспечивают законную деятельность соб-

ственно суда либо органов или физических лиц, которые содействуют в осу-

ществлении правосудия судом, а также органов и лиц, обязанных исполнять принятые судом решения, либо охраняющих жизнь, здоровье, честь и достоин-

ство участников процесса и их близких.

Объективная сторона большинства составов преступлений против право-

судия содержит описание активных действий, направленных на воспрепятство-

12

вание осуществлению задач и достижению целей правосудия, в физическом или нравственном воздействии на участников процесса, в противодействии исполне-

нию судебных решений. Лишь некоторые составы преступлений (ст. 308, 314, 315

УК РФ) описывают бездействие как форму преступного деяния против интере-

сов правосудия.

По конструкции большинство составов преступлений против правосудия относится к категории так называемых формальных. Совершение описанного в законе деяния считается оконченным преступлением вне зависимости от наступ-

ления тех или иных неблагоприятных последствий для интересов правосудия или личности. Указание в некоторых составах преступлений на последствия как обя-

зательный признак объективной стороны состава преследует цель усиления об-

щественной опасности содеянного. Чаще всего такого рода преступления против правосудия относятся к разряду квалифицированных или особо квалифицирован-

ных (например, тяжкие последствия в ч.3 ст. 301, ч.3 ст.303, ч.2 ст.305 УК РФ).

Субъективная сторона преступлений против правосудия характеризуется,

как правило, умышленной формой вины. Некоторые авторы справедливо пола-

гают, что наступление тех или иных последствий в квалифицированных составах преступлений против правосудия может сопровождаться неосторожной формой вины в виде легкомыслия или небрежности (например, ч. 3 в ст. 301 и 303, ч. 2 в

ст. 305 и 311 УК РФ)17.

Субъект преступлений против правосудия делится на две большие груп-

пы: во-первых, так называемый специальный субъект, к которому относятся должностные лица правоприменительных органов, участники процесса, лица, ис-

полняющие решение суда, и т.д. Во-вторых, ряд составов преступлений преду-

сматривает наличие общего субъекта, то есть физическое вменяемое лицо, ответ-

ственность для которого наступает с 16-летнего возраста.

В учебной и научной литературе преступления против правосудия подраз-

делялись по видам в зависимости от того, какой выбирался критерий классифи-

кации – субъект преступления или непосредственный объект посягательства. Не-

редко при классификации преступлений данные критерии смешивались, и одна группа преступлений определялась по субъекту, а другая в зависимости от тех общественных отношений, которые нарушались преступным деянием18.

13

При классификации по субъекту, как правило, выделяются :

а) преступления, совершаемые должностными лицами, работниками орга-

нов предварительного расследования, прокуратуры и суда;

б) преступления, совершаемые лицами, обязанными по закону оказывать содействие отправлению правосудия;

в) преступления, совершаемые осужденными и другими лицами, подверг-

нувшимися иному виду уголовно-правового принуждения;

г) преступления, совершаемые другими лицами, препятствующими от-

правлению правосудия19.

В последнее время все чаще преступления против правосудия подразделя-

ются по однородной группе непосредственных объектов20. Однако следует со-

гласиться с высказанным замечанием Л.В.Лобановой о том, что единства в клас-

сификации до настоящего времени достигнуто не было21.

Объединение непосредственных объектов позволяет выделить три группы однородных, близких по своей сути отношений, охраняемых в данной главе.

Во-первых, это отношения, как правило урегулированные нормами уго-

ловно-процессуального закона, обеспечивающие выполнение задач и целей пра-

восудия. К этой группе следует отнести преступления, предусмотренные ст. 294,

299 - 310 и 316 УК РФ.

Во-вторых, это отношения, гарантирующие выполнение вынесенных про-

цессуальных решений ( ст. 312-315 УК РФ).

В-третьих, отношения, охраняющие безопасность, физическую неприкос-

новенность, а также честь и достоинство участников процесса либо их близких (

ст. 295-298, 311 УК РФ).

Несомненно, в каждой из указанных групп составы преступлений могут быть подвергнуты более детальной классификации, т.к. «требование единства критерия классификации должно повлечь за собой в данном случае не простую, а

сложную группировку»22. Однако любая классификация, предложенная в юри-

дической литературе, вне зависимости от её критерия, имеет право на существо-

вание, т.к. представляет важное теоретическое и практическое значение. Данные классификации помогают ориентироваться в непосредственных объектах посяга-

тельств и тем самым определять, от кого именно защищаются интересы правосу-

14

дия посредством установления уголовно-правового запрета, правильно опреде-

лять субъекта уголовной ответственности. При этом классификация по объекту посягательства дает наглядное представление о социальных ценностях тех или иных отношений в сфере правосудия.

Глава 2. Преступления, посягающие на отношения, охраняющие без-

опасность, физическую неприкосновенность, а также честь и достоинство участников процесса и их близких ( ст. 295-298, 311 УК РФ)

§ 1. Посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 УК РФ)

Появлению данного состава преступления в УК РФ 1996 г. предшествовала дискуссия о необходимости и целесообразности включения в уголовный закон специальных составов, охраняющих жизнь физического лица в зависимости от характера выполняемой им служебной деятельности. В частности, в УК РСФСР

1960 г. речь шла о ст. 1912 УК, предусматривающей ответственность за посяга-

тельство на жизнь сотрудника милиции, народного дружинника или военнослу-

жащего в связи с их деятельностью по охране общественного порядка.

Высказывалось мнение о том, что наличия в УК общего состава, предусмат-

ривающего ответственность за умышленное убийство в связи с выполнением ли-

цом своей служебной деятельности или общественного долга, вполне достаточно

(ст. 105 ч.2 п. «б» УК РФ). Однако в новом Уголовном кодексе от идеи специаль-

ной защиты жизни или здоровья физического лица, выполняющего определенные социально значимые функции, не отказались. Помимо традиционной ст. 317 УК

(«Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа») и ст.318

УК («Применение насилия в отношении представителя власти»), в главе «Пре-

ступления против правосудия» были сформулированы ст. 295 УК («Посягатель-

ство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное рассле-

дование») и 296 УК («Угроза или насильственные действия в связи с осуществ-

лением правосудия и производством предварительного расследования»).

Следует отметить, что критические высказывания по поводу правомерности помещения указанных составов преступлений в данную главу остались23.

15

Если быть точным, то ст. 295, 296,297 и 298 УК РФ защищают не собственно правосудие, а жизнь, здоровье, честь и достоинство человека, вовлеченного в сферу отправления правосудия ( в широком смысле этого понятия). В какой-то мере это исключение из общего правила построения глав и разделов УК РФ по объекту посягательства. Однако такие исключения знает не только данная глава.

Подобные исключения есть и в других главах: например, ст. 291 («Дача взятки»)

в главе «Преступления против государственной власти, интересов государствен-

ной службы и службы в органах местного самоуправления», ст. 317, 318 и 319

УК в главе «Преступления против порядка управления».

Сложно достигнуть построения Особенной части уголовного закона с абсо-

лютным соблюдением единого критерия. Вероятнее всего, в этом нет необходи-

мости, так как такое построение произойдет в ущерб удобства применения уго-

ловного закона. При этом наличие в законе данных правовых норм вполне обос-

новано, так как подчеркивает повышенную общественную опасность подобных деяний, значимость охраняемых отношений в сфере отправления правосудия.

Как показывают статистические данные, подобные действия не носят мас-

штабного проявления и в структуре преступлений против правосудия характери-

зуются единичными фактами. Так, в 1997 г. было зарегистрировано 7 случаев возбуждения уголовного дела по ст. 295 УК и выявлено 2 лица, совершивших данные преступления. В 1998 г. соответственно 12 деяний и 4 лица, в 1999 г.-5

деяний и 5 лиц, в 2000 г. - 7 случаев посягательства и выявлено 3 лица24. Однако повышенная общественная опасность таких посягательств требует государствен-

ного реагирования даже на единичные случаи их совершения.

Статья 295 УК РФ содержит сложный состав, поскольку предусматривает защиту двух объектов: интересов правосудия и жизнь человека.

Основным непосредственным объектом данного преступления являются интересы правосудия, т.к. посягательство происходит только на определенный круг лиц, исчерпывающе перечисленных в законе, и только в связи с рассмотре-

нием дел и материалов в суде, производством предварительного расследования либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта. Отсут-

ствие одного из двух составляющих элементов, характеризующих объект пося-

16

гательства, не дает права квалифицировать действия виновного лица по ст. 295

УК РФ. Дополнительным непосредственным объектом следует признать жизнь человека.

В статье дается исчерпывающий перечень лиц, вовлеченных в сферу право-

судия, жизнь которых защищается данной правовой нормой. Л.В.Лобановой по этому поводу справедливо высказывались критические замечания. В частности,

по поводу невключения в перечень лиц, охраняемых данной правовой нормой,

свидетелей и потерпевших25.

Согласно Конституции Российской Федерации судебная система предусмат-

ривает наличие трех федеральных судов: Конституционного Суда, Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда ( ст. 125-127).

Кроме федеральных судов в Российской Федерации действуют конституци-

онные (уставные) суды и мировые судьи субъектов Российской Федерации.

К федеральным судам относятся:

-Конституционный Суд Российской Федерации;

-Верховный Суд Российской Федерации, верховные суды республик, краевые и областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной обла-

сти и автономных округов, районные суды, военные и специализированные су-

ды26, составляющие систему федеральных судов общей юрисдикции;

-Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, федеральные арбитраж-

ные суды округов, арбитражные суды субъектов Российской Федерации, состав-

ляющие систему федеральных арбитражных судов.

К судам субъектов Российской Федерации относятся: конституционные

(уставные) суды субъектов Российской Федерации, мировые судьи, являющиеся судьями общей юрисдикции субъектов Российской Федерации. И то и другое яв-

ляется принципиально новыми судами, возникшими в ходе проводимой в стране судебной реформы.

Таким образом, правосудие может осуществляться лишь в вышеперечислен-

ных судах и только лицами, которые в соответствии с законодательством призна-

ны судьями, то есть наделены соответствующими полномочиями и исполняют свои обязанности на профессиональной основе. К осуществлению правосудия

17

также может быть привлечено лицо, не менее десяти лет проработавшее в каче-

стве судьи и находящееся в отставке, так называемый почетный судья.

Характеризуя понятие «судья», важно подчеркнуть, что это строго опреде-

ленное лицо, наделенное законом полномочиями осуществлять правосудие на профессиональной основе и выполняющее эту функцию в одном из судов, уста-

новленных законодательством Российской Федерации.

Граждане Российской Федерации участвуют в осуществлении правосудия в качестве присяжных и арбитражных заседателей. При этом, согласно граждан-

скому процессуальному законодательству, народные заседатели, непосредствен-

но участвующие в судебном заседании и осуществляющие правосудие, именуют-

ся судьями (ст. 6 ГПК РСФСР ). Арбитражные заседатели привлекаются к осу-

ществлению правосудия в порядке эксперимента в соответствии со ст. 8 Феде-

рального закона "О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации", принятого Государственной Думой 5 апреля 1995 года.

Согласно этой статье, арбитражные заседатели принимают участие в рассмотре-

нии дела и принятии решения наравне с профессиональными судьями. Поэтому в ст. 295 УК РФ в понятие «судья» включается не только профессиональный су-

дья, назначенный на эту должность в установленном законом порядке, но и народные и арбитражные заседатели, участвующие в составе суда в рассмотрении и разрешении гражданского или арбитражного дела.

Вместе с тем вновь принятый Уголовно-процессуальный кодекс РФ несколь-

ко изменяет содержание понятия «судья». В отличие от ранее действовавшего процессуального закона в ст. 5 нового УПК РФ в данное понятие включается только профессиональный судья. Подобная трактовка понятия «судья» в новом УПК РФ потребует уточнения данного термина в ст. 295 и иных статьях УК РФ.

Анализ понятия «иные лица, участвующие в отправлении правосудия» в

юридической литературе вызвал неоднозначное толкование. Так, некоторые авторы полагали, что данная оговорка специально сделана законодателем, имея в виду принятие нового Уголовно-процессуального кодекса и возможность появ-

ления новых процессуальных фигур27.

18

В то же время высказывалась точка зрения о том, что под "иным лицом,

участвующим в отправлении правосудия" следует понимать народного заседате-

ля, общественного обвинителя, общественного защитника и т.п.28

Вместе с тем в юридической литературе существует позиция, согласно кото-

рой к иным лицам, участвующим в отправлении правосудия, можно отнести только народных заседателей29.

Последнее утверждение нам представляется более правильным. Однако с уче-

том изменений в законодательстве круг указанных лиц следует расширить и включить в него не только народных, но и арбитражных заседателей. Именно данные лица, согласно законодательству, входят в состав суда и принимают уча-

стие в рассмотрении соответствующего дела. Все иные участвующие в судопро-

изводстве лица лишь оказывают содействие в осуществлении правосудия и не наделены законом полномочиями по разрешению дела по существу.

Присяжный заседатель-это гражданин Российской Федерации, во-первых,

включенный в список присяжных заседателей и, во-вторых, привлеченный в установленном законом порядке для участия в судебном разбирательстве и выне-

сения вердикта о виновности или невиновности подсудимого.

Прокурор-это Генеральный Прокурор Российской Федерации и подчиненные ему прокуроры, их заместители и помощники, уполномоченные в пределах ком-

петенции, установленной процессуальным законодательством, а также Федераль-

ным законом «О прокуратуре Российской Федерации» от 17 ноября 1995 г., осу-

ществлять от имени государства деятельность, в том числе направленную на до-

стижение задач и целей правосудия.

Следователь-это должностное лицо, уполномоченное осуществлять предва-

рительное следствие по уголовному делу ( ст. 5 п.41 УПК РФ)

Понятие «лицо, производящее дознание» отсутствует в действующем уго-

ловно-процессуальном законе. Речь идет лишь об органе дознания

( ст. 40 УПК РФ) и дознавателе (ст. 41 УПК РФ) как должностном лице органа дознания, правомочном осуществлять предварительное расследование в форме дознания ( п. 7 ст. 5 УПК РФ).

Представляется обоснованным данное понятие использовать при характе-

ристике уголовно-правового термина «лицо, производящее дознание».

19

Термин «защитник» используется во вновь принятых УПК РФ и Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях, которые всту-

пают в действие с 1 июля 2002 г. Данное понятие включает в себя: а) лицо, кото-

рое в соответствии с уголовно-процессуальным законом осуществляет защиту прав и законных интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывает им юриди-

ческую помощь при производстве по уголовному делу. В качестве защитника до-

пускаются адвокаты либо по определению или постановлению суда близкие родственники или иные лица, о допуске которых ходатайствует обвиняемый (ст. 49 УПК РФ); б) лицо, которое оказывает юридическую помощь гражданину, в

отношении которого ведется производство по делу об административном право-

нарушении. В качестве защитника допускается адвокат (ст. 25.5 Кодекса РФ об административных правонарушениях).

Буквальное толкование понятия «защитник» исключает возможность применения ст. 295 УК при посягательстве на жизнь лиц, выполняющих данные функции в ходе осуществления гражданского или арбитражного судопроизводства, так как данное понятие там не использует-

ся. Так, в гражданском и арбитражном процессах речь идет о представителях

( ст. 43-44 ГПК РСФСР; ст. 47-48 АПК РФ). Поэтому для устранения данного пробела в ст. 295 УК следовало бы включить понятие «представитель». В насто-

ящее же время в ст. 295 УК и иных статьях главы «Преступления против право-

судия» следует расширительно толковать понятие «защитник», включая в него лиц, выполняющих аналогичные функции в конституционном, гражданском или арбитражном процессах.

Эксперт-это лицо, обладающее специальными познаниями, необходимыми для дачи заключения, и назначенное в соответствии с законодательством Россий-

ской Федерации ( ст. 195-207 УПК РФ; ст. 29.5 Кодекса РФ об административных правонарушениях; ст. 45 АПК РФ и ст. 74-77 ГПК РСФСР).

С 6 ноября 1997 г. вступил в силу новый Федеральный закон Российской Фе-

дерации «Об исполнительном производстве»30, регулирующий порядок принуди-

тельного исполнения судебных актов. С принятием этого Закона используемая терминология в ст. 295 УК РФ несколько изменилась. В отличие от ранее дей-

ствовавшего понятия «судебный исполнитель» ( ст. 348 ГПК РСФСР), вышеука-

20

занный Закон ввел понятие «судебный пристав-исполнитель», на которого непо-

средственно возлагается осуществление функции по исполнению судебных актов.

Таким образом, в ст. 295 УК РФ под судебным приставом понимается во-

первых, лицо, назначенное в установленном законом порядке на такую долж-

ность для обеспечения порядка в зале судебного заседания и в помещениях суда;

во-вторых, судебным приставомисполнителем признается лицо, на которое в законном порядке возложены функции по исполнению судебных актов.

В данном составе преступления защищается жизнь не только лица, вовлечен-

ного в сферу отправления правосудия или исполнения судебного акта, но и его

близких. При этом нет оснований иначе трактовать данное понятие, чем это сде-

лал новый Уголовно-процессуальный кодекс, который в п. 3 ст. 5 указал, что близкие лица─ это иные, помимо близких родственников, лица, состоящие в род-

стве или свойстве, а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги в силу сложившихся личных отношений. К близким родственникам относятся су-

пруг (супруга), родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, бабушка и внуки (п.4 ст. 5 УПК РФ).

Таким образом, в ст. 295 УК РФ под близкими понимаются как близкие род-

ственники, так и иные близкие лица, указанные в ст. 5 УПК РФ31.

По конструкции данный состав преступления следует отнести к так называе-

мым формальным составам. Объективная сторона преступления характеризует-

ся понятием «посягательство на жизнь». Поскольку еще в УК РСФСР 1960 г.

данный термин получил судебное толкование32, которое в науке уголовного права не вызывало возражений ( применительно к ст.1912 УК РСФСР 1960 г.), то со-

держание данного понятия правомерно распространить и при характеристике объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 295 УК РФ.

Под посягательством на жизнь понимается:

а) покушение на убийство;

б) убийство вышеуказанных лиц.

Поэтому достаточно совершения деяния, направленного на лишение жизни судьи, присяжного заседателя и иных указанных в статье лиц, для того чтобы преступление считалось оконченным.

21

Вместе с тем угроза убийством, неосторожное причинение смерти, а равно причинение вреда здоровью при отсутствии умысла на лишение жизни должны квалифицироваться не как посягательство на жизнь по ст. 295 УК РФ, а в зависи-

мости от фактических обстоятельств по статьям Уголовного кодекса, предусмат-

ривающим ответственность за другие преступления либо против правосудия, ли-

бо против личности.

Посягательство на жизнь будет квалифицироваться по ст. 295 УК РФ только в том случае, если оно сопряжено с деятельностью указанных в законе лиц по рас-

смотрению дел или материалов в суде, производством предварительного рассле-

дования либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта.

При этом данная деятельность должна быть законной. Преступление, совершен-

ное на почве личных взаимоотношений или конфликтов, а также в силу незакон-

ного выполнения данными лицами своих профессиональных обязанностей,

надлежит квалифицировать как посягательство на личность.

Субъективная сторона преступления характеризуется умышленной формой вины и наличием специальной цели. При этом, когда речь идет о покушении на убийство, умысел виновного должен быть только прямой, т.е. он осознает обще-

ственную опасность своего деяния, предвидит возможность или неизбежность лишения жизни потерпевшего и желает данного результата, предпринимая все необходимые действия для его достижения. Если же посягательство на жизнь привело к наступлению смерти потерпевшего, то вина в содеянном характеризу-

ется как прямым, так и косвенным умыслом. Лицо не только желает смерти по-

терпевшего в результате своих действий, но может относиться к этому безраз-

лично либо сознательно допускать её наступление. В этой связи представляется ограничительным толкованием утверждение о том, что данное преступление мо-

жет быть совершено только с прямым умыслом33.

Целью совершения посягательства на жизнь судьи, присяжного заседателя или иных указанных в статье лиц является воспрепятствование их законной дея-

тельности.

Мотивом преступления может быть месть за такую деятельность.

Субъектом преступления может быть любое физическое вменяемое лицо до-

стигшее 16-летнего возраста. Совершение посягательства на жизнь потерпевших

22

лицом в возрасте от 14 до 16 лет следует квалифицировать по п. «б» ч. 2 ст. 105

УК РФ.

§ 2. Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением

правосудия или производством предварительного расследования

(ст. 296 УК РФ)

Общественная опасность данного преступления заключается в том, что ви-

новный, совершая описанные в статье деяния, создает атмосферу страха, неуве-

ренности в безопасности лиц, вовлеченных в сферу правосудия, или их близких

итем самым пытается повлиять на осуществление задач и достижение целей правосудия, расследование уголовного дела или исполнение приговора, решения суда или иного судебного акта. Поэтому данный состав преступления так же, как

ипредыдущий, относится к категории сложных, имеющих два непосредственных объекта посягательства.

Основным непосредственным объектом следует признать интересы право-

судия, так как все описанные в статье деяния совершаются с целью повлиять на расследование по уголовному делу, либо отправление правосудия, либо на ис-

полнение приговора, решения суда или иного судебного акта. Дополнительны-

ми объектами могут быть интересы личности, в частности условия безопасно-

сти её жизни или здоровье, а также отношения собственности.

Потерпевшими от преступного посягательства являются лица, круг которых исчерпывающе перечислен в самой ст. 296 УК РФ: судья, присяжный заседатель,

иное лицо, участвующее в отправлении правосудия, прокурор, следователь, лицо,

производящее дознание, защитник, эксперт, судебный пристав, судебный испол-

нитель, а равно их близкие. Характеристика данных лиц подробно рассмотрена применительно к ст. 295 УК РФ, и в данном составе преступления они не обла-

дают какой-либо спецификой.

По конструкции составы преступлений, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 296

УК РФ, относятся к так называемым формальным. Совершение действий счита-

ется оконченным преступлением вне зависимости от наступления последствий.

В ч. 4 ст. 296 УК РФ предусмотрен квалифицированный состав, который по конструкции характеризуется как материальный. Применение насилия, опасно-

23

го для жизни или здоровья, должно сопровождаться причинением легкого, сред-

ней тяжести или тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Объективная сторона ч. 1 и 2 ст. 296 УК РФ предусматривает угрозу, т.е.

психологическое воздействие на потерпевшего в связи с осуществлением им или его близким обязанностей по отправлению правосудия, расследованию уголовно-

го дела или исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта. Для квалификации не имеет значения то, в какой форме и кому (самому потерпевше-

му или окружающим) была высказана эта угроза. Так, Алтайским краевым судом была осуждена Ф. за угрозу убийством судьям Верховного Суда республики Ал-

тай. С целью добиться изменения судебных решений по гражданско-правовым спорам, состоявшихся в отношении Ф., последняя направляла в различные ин-

станции (в Государственную Думу Федерального Собрания, органы местного са-

моуправления, средства массовой информации) письма с угрозой убийства в ад-

рес конкретных судей. Как пояснили потерпевшие, они знали, что Ф. угрожает им убийством в случае, если судебные решения не будут изменены в её пользу34.

Угроза должна быть конкретной: лишить жизни, причинить вред здоровью,

уничтожить или повредить имущество. При этом не имеет значения, имеется ли у виновного фактическая возможность немедленной реализации угрозы или нет.

Именно на это обратила свое внимание Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, утверждая приговор Сахалинского областного суда. Из определения следует, что после провозглашения приговора К., будучи недоволь-

ным назначенным ему наказанием, в присутствии участников процесса стал угрожать судье убийством. Оставляя кассационную жалобу защиты о прекраще-

нии дела в части обвинения об угрозе убийством судье без удовлетворения, Вер-

ховный Суд справедливо указал, что отсутствие у осужденного фактической возможности осуществить реализацию угрозы незамедлительно не исключает уголовной ответственности за реально высказанную угрозу убийством.

При этом виновный своими действиями создает у потерпевшего чувство опасности реализации этой угрозы. Так, оставляя приговор Свердловского об-

ластного суда без изменения, которым Б. был осужден за угрозу убийством судье М., Верховный Суд подчеркнул, что из показаний потерпевшей следует, что при вынесении приговора Б. в 1994 г. последний через секретаря судебного заседания

24

передал что убьет её. Она эту угрозу восприняла реально, но не настаивала на возбуждении уголовного дела, полагая, что со временем все образуется. Когда же в 1997 г. Б. вновь направил в вышестоящий суд заявление, в котором содержа-

лись угрозы её убийства, то эту угрозу она восприняла реально, так как Б. ранее был неоднократно судим36.

Если угроза выражается неопределенно (например, тебе будет плохо и т.п.) и

не уточняется дополнительными действиями (например, демонстрацией оружия),

то квалифицировать подобные действия по ст. 296 УК РФ не представляется воз-

можным. Именно из этого исходил Верховный Cуд России, соглашаясь с приго-

вором Санкт-Петербургского городского суда, которым П. в части предъявленно-

го обвинения по ст. 296 ч.1 УК РФ был оправдан. Судья С. пояснила, что П. тре-

бовал, чтобы она вынесла угодное ему решение, угрожая в противном случае

«разобраться с нею»37.

Угроза должна быть напрямую связана с профессиональной деятельностью судьи, присяжного заседателя и иных лиц, указанных в данной правовой норме.

Угроза может высказываться в целях предотвращения законной деятельности по расследованию уголовного дела, рассмотрению дел или материалов в суде, ис-

полнению приговора, решения суда или иного судебного акта, а также в качестве мести за уже осуществленную деятельность. Так, Тамбовским областным судом за угрозу убийством судье был обоснованно осужден Р., который в автобусе стал выражаться в адрес судьи Е. нецензурной бранью, угрожал ей, говорил, что убьет, при этом кричал: «Ты меня сажала, я тебя убью»38.

Аналогичное решение принял Тюменский областной суд, который осудил Н. за угрозу убийством следователю и его близким. Осужденный за совершение ряда тяжких преступлений Н. совершил побег, после чего он неоднократно звонил по телефону следователю С., угрожал убийством и захватом в заложники его жены. 39

В ч. 3 ст. 296 УК РФ предусмотрен квалифицированный состав, согласно ко-

торому виновный применяет к потерпевшему насилие, не опасное для жизни или здоровья. Данное насилие не связано с причинением вреда здоровью, но харак-

теризуется физическим воздействием на потерпевшего, например, ограничением его свободы, нанесением побоев, причинением физической боли и т.п. Так, М.

был осужден по ч. 3 ст. 296 УК РФ за то, что судебному исполнителю Л., которая

25

исполняла административное постановление, нанес удар по кисти руки, вырвал из рук телефонную трубку, стал трясти её за одежду. Верховный Суд РФ согла-

сился с такой квалификацией40.

Объективная сторона ч. 4 ст. 296 УК РФ предусматривает применение наси-

лия, опасного для жизни или здоровья. Это связано с причинением судье, при-

сяжному заседателю и иным указанным в законе лицам легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью. Содержание данных понятий раскрывалось при анализе ст. 115, 112 и 111 УК РФ. Представляется, что применение угрозы либо насилия, причинившего вред здоровью любой степени тяжести, охватывается со-

ответствующей частью ст. 296 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 119,111 ч.1, 112, 115 УК РФ не требует.

В этой связи трудно согласиться с высказанным предложением квалифициро-

вать причинение судье, присяжному заседателю и иным лицам умышленного тяжкого вреда здоровью по совокупности ч.4 ст. 296 и п. «а» ч. 2 ст. 111 УК РФ41.

Указанные составы представляют собой конкуренцию общей ( ст. 111 ч. 2 п. «а» УК) и специальной ( ст. 296 ч. 4 УК) правовых норм. По этой причине нет оснований подвергать сомнению правила квалификации при конкуренции общей и специальной нормы, выдвинутые в теории уголовного права, а именно: во-

первых, должна применяться специальная норма; во-вторых, общая и специаль-

ная нормы могут совместно применяться в тех случаях, когда имеется не одно а несколько преступлений42.

Иначе следует решать данный вопрос в том случае, если в действиях ви-

новного, причинившего тяжкий вред здоровью судье и ли иным лицам, указан-

ным в ст. 296 УК РФ, имеются другие, кроме п. «а» части 2 ст. 111 УК, квалифи-

цированные признаки. Поскольку они ч. 4 ст. 296 УК РФ не предусмотрены

(например, причинение смерти по неосторожности, особая жестокость, группой лиц и т.п.), то действия виновного следует квалифицировать по совокупности :

ч.4 ст. 296 и ч. 2, 3 или 4 ст. 111 УК РФ.

Субъективная сторона ч. 1, 2, 3 ст. 296 УК РФ предусматривает наличие прямого умысла, а в ч. 4─ как прямого, так и косвенного умысла. Мотивами со-

вершения данного преступления могут быть месть, стремление изменить прини-

маемое решение, отстранить от расследования дела, отправления правосудия или

26

исполнения судебного акта неугодного человека и т.д. При этом наличие того или иного мотива не влияет на квалификацию содеянного. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, утвердила приговор Свердловского об-

ластного суда, которым В. был осужден за угрозу убийством судье. При этом в определении сказано, что доводы В. о том, что он был в состоянии сильного ду-

шевного волнения, вызванного тем, что судья не выслушал его, прервал и удалил из зала, не могут являться основанием к отмене или изменению приговора. Дей-

ствия судьи, председательствующего по делу, соответствовали УПК РСФСР, а

мотивы угрозы убийством значения для квалификации не имеют43.

Субъектом может быть любое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Причинение вреда средней тяжести или тяжкого вреда здоровью лицом в возрасте 14-16 лет квалифицируется по ст. 111 или 112 УК РФ.

§ 3. Неуважение к суду ( ст. 297 УК РФ)

Право на защиту чести, достоинства, репутации является неотъемлемым конституционным правом любого человека, находящегося на территории Рос-

сийской Федерации. Уголовная ответственность за данные посягательства в УК РФ предусмотрена ст.129 “Клевета” и 130 “Оскорбление”, которые расположены в главе «Преступления против свободы, чести и достоинства личности». Данные правовые нормы сложились исторически и в правоприменительной деятельно-

сти, как правило, не вызывали особых сложностей. С позиций уголовно-

процессуального закона эти деяния относились к делам частного обвинения, то есть возбуждались по жалобе самого потерпевшего, посчитавшего, что его чести,

достоинству и репутации действиями виновного причинен вред.

В дальнейшем круг уголовно-правовых норм, предусматривающих ответ-

ственность за посягательство на честь и достоинство, был расширен. Первона-

чально в УК РСФСР была введена уголовная ответственность за публичное оскорбление сотрудника милиции или народного дружинника при выполнении обязанностей по охране общественного порядка ( ст. 192-1 УК), а в 1989 г. была предусмотрена ответственность за оскорбление судьи, народного и присяжного заседателя ( ст. 176-3 УК).

27

При реформировании уголовного закона в 1996 г. данные составы пре-

ступлений были включены в УК Российской Федерации.

Правовые нормы, предусматривающие ответственность за унижение чести

и достоинства участников процесса, получили определенное развитие. Так, бы-

ла предусмотрена ответственность не только за неуважение к суду, включающая ответственность за оскорбление ( ст. 297 УК), но и за клевету (ст. 298 УК). При этом законодатель при формулировании специальных правовых норм о защите чести и достоинства участников судебного разбирательства использовал фор-

мулировки преступных деяний из общих составов преступлений против лично-

сти, предусматривающих ответственность за подобные посягательства.

В ч.1 ст.297 УК РФ говорится об ответственности за неуважение к суду,

выразившееся в оскорблении участников судебного разбирательства, а в ч.2 дан-

ной статьи─ об оскорблении судьи, присяжного заседателя или иного лица,

участвующего в отправлении правосудия.

Непосредственным объектом данного преступления следует признавать два социальных блага. Основной объект – интересы правосудия. Оскорбляя участников судебного разбирательства, виновный подрывает уважение к суду,

его авторитет. «Умаление авторитета суда и достоинства судьи, - справедливо замечает Л.В.Лобанова,- отнюдь не способствует надлежащему восприятию вы-

несенных судебными инстанциями правоприменительных актов»44. В то же время

дополнительным объектом преступления следует признать честь и достоин-

ство лиц, участвующих в отправлении правосудия.

Потерпевшими в данном преступлении являются судья, присяжный заседа-

тель или иное лицо, участвующее в отправлении правосудия, а также иные участники судебного разбирательства.

Анализируя понятие "участник судебного разбирательства", необходимо отметить, что в Российской Федерации существует конституционное, граждан-

ское, арбитражное, административное и уголовное судопроизводство.

Каждый из перечисленных видов судопроизводства специфичен, регулиру-

ется самостоятельными процессуальными нормами и имеет свой круг участни-

ков судебного разбирательства.

28

В уголовно-правовой литературе при анализе данного понятия, следова-

тельно, и объекта уголовно-правовой защиты, авторы, как правило, идут по пути перечисления процессуальных фигур, которые относятся к участникам того или иного судебного разбирательства45. При этом характеризуют только участников уголовного, гражданского, арбитражного и административного судебного разби-

рательства46, забывая об участниках конституционного судопроизводства, что, по нашему мнению, несправедливо.

Конституционное судопроизводство - это форма деятельности Конститу-

ционного Суда Российской Федерации, который как судебный орган конституци-

онного контроля самостоятельно и независимо осуществляет судебную власть (

ст. 1 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Россий-

ской Федерации)47. В этой связи участники конституционного судебного разби-

рательства, по нашему мнению, подлежат уголовно-правовой защите, в том числе в рамках ст. 297 УК РФ.

Отношения, возникающие в сфере деятельности конституционного суда,

охватываются уголовно-правовым понятием "правосудие" и включаются в объект этой группы преступлений.

Вместе с тем представляется целесообразным выделить основные черты в понятии "участник судебного разбирательства" (конституционного, граждан-

ского, арбитражного, административного, уголовного), которые бы способство-

вали его раскрытию.

Этимологическое значение слова "участник" раскрывается как "тот, кто участвует, участвовал в чем-нибудь"48. Участвуют же в судебном разбирательстве лица, которые наделены в ходе этого разбирательства определенными правами и обязанностями, могут вступать и вступают в отношения с другими участниками разбирательства по своей инициативе или в силу требований закона.

Таким образом, в ст. 297 УК РФ под участником судебного разбиратель-

ства понимается лицо, которое участвует в процессуальной деятельности по рас-

смотрению и разрешению дела по существу, обладает определенными правами и обязанностями и может вступать в отношения с другими участниками судебного разбирательства по своей инициативе или в силу требований закона.

29

В конституционном судопроизводстве к ним относятся стороны по делу,

их представители, свидетели, эксперты, секретарь судебного заседания.

В гражданском и арбитражном судопроизводстве, кроме сторон (истца,

ответчика и их представителей), могут быть третьи лица, другие лица, участвую-

щие в деле ( ст. 29 ГПК РСФСР; ст. 32 АПК РФ), иные участники гражданского и арбитражного процессов ( ст. 61,76 ГПК РСФСР; ст. 43 АПК РФ).

В уголовном судопроизводстве в соответствии со ст. 2972 УПК РФ участники могут выступать со стороны обвинения (прокурор, следователь, дозна-

ватель, потерпевший, частный обвинитель, гражданский истец и их представите-

ли), со стороны защиты (подозреваемый, обвиняемый, законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого, защитник, гражданский ответчик и его представитель) и иные участники (свидетель, эксперт, специалист,

переводчик, понятой).

К лицам, участвующим в административном судебном разбирательстве,

относятся лица, привлекаемые к административной ответственности, потерпев-

ший, законный представитель, защитник и представитель, свидетель, понятой,

специалист, эксперт, переводчик, прокурор ( ст.25.1─25.11 Кодекса РФ об адми-

нистративных правонарушениях ).

По конструкции данный состав преступления относится к категории

формальных. Преступление считается оконченным с момента совершения опи-

санных в законе действий.

Справедливое стремление законодателя к унификации уголовно-правовой терминологии в практической деятельности по применению данной уголовно-

правовой нормы привело к определенным коллизиям .

В объективной стороне ст. 297 УК РФ говорится об оскорблении, но не раскрывается это понятие. Его смысловое значение дано в ст. 130 УК РФ.

Оскорбление –это унижение чести и достоинства лица, выраженное в неприличной форме. Уголовно-правовая теория под неприличной формой пони-

мает такой способ оценки личности, который противоречит установленным пра-

вилам поведения, требованиям общечеловеческой морали, носит издевательский,

циничный характер.

30

Таким образом, понятие неприличной формы не имеет в уголовном праве четко установленных границ, что порождает определенный субъективизм в оцен-

ке поведения человека.

Примечателен в этом плане пример из судебной практики, который стал предметом рассмотрения высшей судебной инстанции страны ─ Верховным Су-

дом Российской Федерации. М. был осужден Архангельским областным судом за оскорбление судьи к штрафу в размере 300 рублей. Судебная коллегия по уго-

ловным делам Верховного Суда РФ оставила приговор без изменения, а кассаци-

онную жалобу М. без удовлетворения. Председатель Верховного Суда РФ на данные судебные решения принес протест, полагая, что дело подлежит прекра-

щению за отсутствием состава преступления, так как в действиях М. отсутство-

вал факт оскорбления, то есть унижения чести и достоинства судьи, выраженного в неприличной форме. Однако Президиум Верховного Суда РФ не согласился с доводами, изложенными в протесте, оставил приговор без изменения, мотивиро-

вав свое решение тем, что указанные в жалобе М. слова носят для судьи оскор-

бительный характер, так как затрагивают ум, честь и совесть судьи. В частности,

М., характеризуя деятельность судьи по отправлению правосудия, назвал его

«оборотнем, достойным только презрения, у которого нет чести и достоинства»,

указал, что «судьи глупы от рождения», «сплошь и рядом сами нарушают закон» и «за такое безобразие исправно получают зарплату»50.

Несомненно, оценка, которую дал М. в своей кассационной жалобе по принятому судом решению, унижает честь и достоинство судьи, подвергает со-

мнению его деловую репутацию. Однако возникает вопрос: следует ли подобного рода высказывания оценивать как неприличную форму?

Унижение чести предполагает, что потерпевший ощущает изменения или сознает реальность изменения общественного мнения о себе.

Понятие достоинства включает в себя сознание человеком своей социаль-

ной ценности, а также значимости социальных групп, в которые он входит

(например, группы, сформированные на основе национальных, религиозных,

профессиональных признаков).

Репутация─ это оценка личности, её компетентности, способностей, обще-

31

ственной значимости, профессионализма со стороны окружающих людей (дру-

зей, родных, сослуживцев, руководителей и т.п.).

Так, Хабаровский краевой суд осудил В. по ст. 297 УК РФ за оскорбление судьи. Осужденный В. назвал судью «преступницей, подлежащей уголовной от-

ветственности», выразив в этом свою оценку ее поведения в процессе. Судебная коллегия Верховного Суда РФ согласилась с такой трактовкой неприличной формы унижения чести и достоинства судьи51.

В юридической литературе была высказана точка зрения, согласно которой применительно к составу преступления, предусмотренному ст. 297 УК РФ «Не-

уважение к суду» требование неприличной формы выражения оскорбления явля-

ется излишним52. Данная точка зрения представляется ошибочной. Подобное толкование понятия «оскорбление» фактически приводит к созданию новой уго-

ловно-правовой нормы. Это, в свою очередь, может привести к необоснованному расширению правовой репрессии и стиранию различий между оскорблением и критическими замечаниями в адрес суда или иных участников судопроизводства.

Из сказанного можно сделать вывод о том, что в действующем законодательстве,

в юридической литературе и в судебной практике не определено сколько-нибудь объективно, что же следует понимать под неприличной формой оскорбления.

Неприличный−это несоответствующий, противоречащий правилам прили-

чия, установленным правилам поведения, требованиям общественной морали53.

Представляется, что неприличная форма не может рассматриваться в отры-

ве от иных признаков рассматриваемого состава преступления и в первую оче-

редь объекта и субъективной стороны посягательства. Понятие оскорбления в уголовно-правовом понимании− это такая форма оценки другого человека, созна-

тельно выбранная виновным, которая, по его мнению, в глазах окружающих из-

меняется или создает реальную угрозу изменения положительной оценки данной личности в общественном мнении. При этом форма этого выражения нередко за-

висит от интеллектуальных способностей самого виновного. Чем примитивнее личность, тем и форма оценки потерпевшего при желании его оскорбить и уни-

зить циничней и вульгарней. Высокообразованная личность нередко использует литературно приемлемые выражения. Однако в контексте высказанного они мо-

гут быть не менее оскорбительны, чем, например, обычная нецензурная брань. В

32

этой связи подобные действия, направленные на унижение чести и достоинства личности, не менее общественно опасны и должны быть уголовно наказуемы54.

Так, Анисимов предлагает следующую классификацию инвективной лек-

сики, относящейся к сфере литературного языка:

1) слова и выражения, с самого начала обозначающие антиобщественную, соци-

ально осуждаемую деятельность: бандит, жулик, мошенник;

2)слова с ярко выраженной негативной окраской, составляющей основной смысл их употребления: двурушник, расист, враг народа;

3)название профессий, употребляемых в переносном значении: палач, мясник;

4)зоосемантические метафоры, отсылающие к названиям животных: кобель, ко-

была, свинья, сука;

5) глаголы с осуждающей семантикой или даже с прямой негативной оценкой:

украсть, хапнуть;

6) слова, содержащие в своем значении негативную, причем весьма экспрессив-

ную оценку чьей-либо личности: гадина;

7)эвфемизмы для слов первого разряда, сохраняющие их оценочный ( резко негативный) характер: женщина легкого поведения, путана;

8)окказиональные (специально создаваемые) каламбурные образования, направ-

ленные на унижение или оскорбление адресата: коммуняки, дерьмократы,

прихватизация55.

Возникает закономерный вопрос: как разграничить критическую оценку человека и его поступков от действий, направленных на унижение чести и досто-

инства личности ?

Если это совершено в циничной, вульгарной форме, явно неприемлемой в обществе, то сложностей не возникает. Если же виновный использует литера-

турно приемлемые выражения, которые в сути носят оскорбительный характер,

то следует обратиться к мнению специалистов, поскольку детальное рассмотре-

ние сущности понятий «оскорбление», «неприличная форма» является проблемой не только лингвистической, но и экстралингвистической, т.е. требует заключения эксперта–психолога. Именно этим обосновывал свое решение Верховный Суд Российской Федерации об оставлении в силе приговора Архангельского област-

ного суда по обвинению М. в оскорблении судьи. Верховный Суд указал, что

33

правильно сделана ссылка при обосновании оскорбительного характера высказы-

ваний М. на мнение научного сотрудника Института русского языка Российской Академии наук, согласно которому «под оборотнем понимается хитрый, двулич-

ный человек». Это слово имеет неодобрительный оттенок56.

Следовательно, под неприличной формой в соответствующих статьях УК РФ следует понимать такую форму изложения оценки личности потерпевшего, ко-

торая, по мнению виновного, предполагает намерение его оскорбить или унизить.

Понимая всю уязвимость такого определения, следует подчеркнуть, что при сегодняшнем положении в уголовном законодательстве конкретное решение по делу об унижении чести и достоинства будет достаточно субъективным, спор-

ным и юридически уязвимым. В преодолении этого можно наметить два пути: а)

совершенствование уголовного законодательства; б) разъяснение Верховного Су-

да Российской Федерации по наиболее спорным вопросам применения данных уголовно-правовых норм.

С субъективной стороны преступление совершается только с прямым умыслом. Мотивы и цели такого поведения могут быть самыми различными

(месть, личная неприязнь, стремление спровоцировать конфликт и т.п.)

Субъект преступления–физическое вменяемое лицо, достигшее 16-

летнего возраста.

§ 4. Клевета в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора,

следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя ( ст. 298 УК РФ)

Непосредственный объект данного преступления следует рассматривать аналогично ст. 297 УК РФ─ это интересы правосудия. Дополнительный объ-

ект─ честь, достоинство и репутация лица.

Потерпевшими от клеветы в данном составе преступления являются те же лица, о которых подробно говорилось при анализе предыдущих составов пре-

ступлений: судья, присяжный заседатель, иное лицо, участвующее в отправлении правосудия ( ч. 1 ст. 298 УК), прокурор, следователь, лицо, производящее дозна-

ние, судебный пристав, судебный исполнитель ( ч. 2 ст. 298 УК).

34

По конструкции состав преступления следует отнести к категории фор-

мальных составов. Преступление считается оконченным с момента распростра-

нения в любой форме клеветнических сведений в отношении указанных лиц.

Объективная сторона и ч. 1, и ч. 2 ст. 298 УК РФ предусматривает ак-

тивные действия, которые охватываются понятием «клевета». Содержание данно-

го понятия раскрывается в диспозиции ст. 129 УК РФ («Клевета»). Представляет-

ся обоснованным объективную сторону ст. 298 УК рассматривать аналогично.

Это распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь, достоинство лица или подрывающих его репутацию.

Так, Судебная коллегия Верховного Суда РФ, исключая ответственность Л.

по ч. 2 ст. 298 УК, указала, что «клевета по смыслу закона предполагает распро-

странение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого человека или подрывающих его репутацию. В данном случае в словах Л. в суде о якобы сфальсифицированном в отношении него деле содержится его оценка ма-

териалов дела. Поэтому в действиях Л. отсутствуют признаки преступления,

предусмотренного ч.2 ст. 298 УК РФ («Клевета»)»57.

Под распространением сведений понимается совершение такого действия,

результатом которого информация становится известной хотя бы одному лицу.

Это может быть устная или письменная форма передачи информации, изготовле-

ние рисунков, плакатов, демонстрация аудиоили видеозаписей, сообщение с по-

мощью электронных носителей и т.п. Дать исчерпывающий перечень возможных способов распространения информации не представляется возможным. Распро-

страняемые сведения должны порочить честь, достоинство или репутацию ука-

занных в законе лиц, то есть умалять личностную или социальную оценку данно-

го человека. Порочить─ значит навлекать, бесчестить кого-либо58.

Обязательным признаком данного состава преступления является то, что распространяемая информация является заведомо ложной, то есть не соответ-

ствующей действительности.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Виновный осознает, что он порочит честь, достоинство, репутацию судьи, при-

сяжного заседателя и иных лиц, указанных в законе, распространяя заведомо ложную информацию. Поскольку клевета связана с профессиональной деятель-

35

ностью данных лиц по отправлению правосудия, расследованию уголовного дела или исполнению приговора, решения суда или иного судебного акта, то мотивами поведения виновного может быть стремление предотвратить или нарушить за-

конный порядок этой деятельности или отомстить за её выполнение.

Если лицо заблуждается в ложности сообщаемой информации либо моти-

вы её распространения не связаны с отправлением правосудия, расследованием уголовного дела, исполнением приговора , решения суда или иного судебного ак-

та, то действия виновного либо не содержат состава преступления, либо они должны быть квалифицированы как посягательство на личность.

Субъект преступления─ физическое вменяемое лицо, достигшее 16-

летнего возраста.

Часть 3 ст. 298 УК РФ предусматривает квалифицированный состав, ко-

торый связан с обвинением вышеназванных лиц в совершении тяжкого или осо-

бо тяжкого преступления. Характеристика тяжкого или особо тяжкого преступ-

ления дается в ст. 15 УК РФ.

Обвинение-это сообщение заведомо ложной информации о том, что судья,

присяжный заседатель или иные указанные в законе лица совершили данное пре-

ступление. При этом виновный не преследует цели привлечения данных лиц к уголовной ответственности, а лишь желает опорочить их честь, достоинство и репутацию. В противном случае, если информация сообщается в целях возбужде-

ния уголовного дела и привлечения указанных лиц к уголовной ответственности,

действия виновного следует квалифицировать по ч. 3 ст. 306 УК РФ, и дополни-

тельной квалификации по ст. 298 УК не требуется. В юридической литературе по этому вопросу высказывается и иная точка зрения59. Представляется, что ст. 298

и 306 УК РФ соотносятся как общая и специальная норма, поскольку ложный до-

нос─ это частный случай клеветы, преследующий определенные цели: возбужде-

ние уголовного дела и привлечение лица к уголовной ответственности. При кон-

куренции общей и специальной нормы применяется специальная норма.

36

§ 5. Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отно-

шении судьи и участников уголовного процесса ( ст. 311 УК РФ)

В последнее десятилетие ушедшего века на фоне значительного роста пре-

ступности в целом организованные формы её существования в России стали ре-

альностью60. Имея сложную иерархическую структуру, организованные преступ-

ные сообщества одну из главных задач видят в противодействии правопримени-

тельным органам во время раскрытия и расследования преступления, а также в противодействии суду в достижении задач правосудия61. Это, в свою очередь,

вынуждает государство принимать соответствующие меры безопасности для нейтрализации того противодействия, которое оказывается лицами, совершив-

шими преступления, при осуществлении правосудия. В этих целях 22 марта 1995

г. был принят Федеральный закон «О государственной защите судей, должност-

ных лиц правоохранительных и контролирующих органов». Согласно ст. 5 дан-

ного Закона для указанных лиц устанавливаются следующие меры безопасности:

личная охрана, охрана жилища и имущества, выдача оружия, специальных средств индивидуальной защиты и оповещения об опасности, перевод на другую работу ( службу) или изменение места работы (службы), временное помещение в безопасное место обеспечение или переселение в другое место жительства, заме-

на документов, изменение внешности, обеспечение конфиденциальности сведе-

ний о защищаемых лицах62.

Кроме того,ст.19 Закона РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 г. устанавливает, что при возникновении угрозы жизни или здоровью данным лицам, в том числе со стороны других подозреваемых и обвиняемых, сотрудники мест содержания под стражей обязаны незамедлительно принять меры по обеспечению личной без-

опасности подозреваемого или обвиняемого.

Уже длительное время разрабатывается Федеральный закон «О государ-

ственной защите потерпевших, свидетелей и других лиц, содействующих правосудию»63.

В целях обеспечения эффективного осуществления защиты участников процесса 24 апреля 1995 г. в главу «Преступления против правосудия» УК РСФСР 1960 г. была включена ст. 1841, предусмотревшая уголовную ответствен-

37

ность за разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении судьи, должностного лица правоохранительного или контролирующего органа и их близких.

В действующем УК России данный состав преступления в несколько из-

мененном виде также был включен в вышеназванную главу (ст. 311 УК).

Основным непосредственным объектом данного преступления призна-

ются отношения, возникающие в сфере уголовного судопроизводства, которые направлены на обеспечение личной безопасности участников процесса, а также безопасности их близких. Применение государством различных средств и мето-

дов защиты участников процесса свидетельствует о том, что существует реальная угроза достижению задач и выполнению целей уголовного правосудия. Поэтому распространение информации о принятых мерах безопасности напрямую наносит ущерб интересам правосудия.

Кроме того, дополнительным непосредственным объектом могут быть ин-

тересы личности: жизнь, здоровье, свобода и т.п.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных.

Преступление считается оконченным с момента передачи информации лицу, не имеющему права на её получение, о принятых мерах безопасности к участникам уголовного процесса.

Объективная сторона преступления предусматривает возможность раз-

глашения сведений как путем активных действий, так и путем бездействия.

«Разгласить─ означает рассказать, оповестить, сделать известным всем ( что-нибудь тайное)»64. Поэтому под разглашением понимается соверше-

ние такого деяния (действия или бездействия), результатом которого стали из-

вестны сведения о безопасности, применяемые к тому или иному участнику уго-

ловного процесса. Это может быть устное, письменное сообщение. Возможно умышленное оставление источника сведений о безопасности, дающего доступ к этой информации посторонним лицам (например, виновный умышленно оставля-

ет документы, дав возможность постороннему лицу ознакомиться с имеющейся информацией о предпринятых мерах безопасности).

Кроме лиц, прямо перечисленных уголовным законом (судья, присяжный за-

седатель, иное лицо, участвующее в отправлении правосудия, судебный пристав,

38

судебный исполнитель, потерпевший, свидетель), к иным участникам уголовного процесса относятся: обвиняемый, подозреваемый, защитник, гражданский истец и гражданский ответчик65.

Так, Хабаровским краевым судом рассматривалось уголовное дело по убийству К., совершенное вооруженной организованной группой лиц (бандой).

Один из участников банды дал согласие на сотрудничество с правоохранитель-

ными органами и на протяжении предварительного следствия и в суде изобличал других участников преступления. Имея реальные основания опасаться за жизнь данного обвиняемого, правоохранительные органы организовали его защиту, ко-

торая выразилась в том, что было засекречено место его нахождения между су-

дебными заседаниями, порядок транспортировки и т.п66.

Использование в рассматриваемой статье УК процессуального термина

«другие участники уголовного процесса» с принятием нового УПК РФ вряд ли следует признать удачным. В соответствии с разделом 2 УПК РФ ( ст. 29-60), по-

видимому, речь следует вести об участниках уголовного судопроизводства к ко-

торым относится суд, участники уголовного судопроизводства со стороны обви-

нения или защиты и иные участники уголовного судопроизводства.

Исследование признаков объективной стороны данного преступления за-

труднено в связи с тем, что пока еще не создан механизм реализации применяе-

мых к участникам уголовного процесса мер безопасности. Поэтому, видимо, не случайно с момента принятия УК РФ до настоящего времени на территории Рос-

сии было возбуждено только одно уголовное дело по данной статье67.

Субъективная сторона преступления характеризуется умышленной фор-

мой вины. Виновный сознает, что совершает деяние, которое приводит к разгла-

шению сведений о принятых мерах безопасности в отношении того или иного участника уголовного процесса и желает этого68.

Мотивы такого поведения могут быть самыми различными (корысть, же-

лание продемонстрировать свою осведомленность, месть и т.п.).

Субъект данного преступления специальный, физическое вменяемое лицо,

достигшее 16-летнего возраста. Это либо лицо, которому были доверены сведе-

ния о мерах безопасности в отношении участников уголовного процесса; либо лицо, которому данные сведения стали известны в связи с его служебной дея-

39

тельностью. В настоящее время круг указанных лиц законодательными актами четко не определен. Поэтому в каждом конкретном случае необходимо выяснять,

в связи с чем данному лицу стала известна информация о предпринимаемых ме-

рах безопасности в отношении участников уголовного процесса.

Квалифицированным данное преступное деяние будет в том случае, если оно повлекло наступление тяжких последствий. Поскольку понятие «тяжкие по-

следствия» относится к числу так называемых оценочных категорий, необходимо в каждом конкретном случае устанавливать, какой результат наступил вследствие разглашения сведений о предпринятых мерах защиты участников уголовного процесса. Несомненно, к тяжким последствиям следует отнести убийство или причинение вреда здоровью защищаемого, а также лицам, обеспечивающим его охрану. Наступившее тяжкое последствие должно находиться в причинной связи с разглашением виновным сведений о мерах безопасности.

Глава 3. Преступления, посягающие на отношения, обеспечивающие

выполнение задач и целей правосудия ( ст. 294, 299 - 310; 316 УК РФ)

В юридической литературе предлагается данную группу преступлений подраз-

делять на несколько подгрупп, в зависимости от тех процессуальных отношений, на которые посягают предусмотренные уголовным законом деяния. В частности,

Л.В.Лобанова выделяет следующие подгруппы: а) посягательства на правосудие как на познавательно─ правоприменительную деятельность; б) посягательства на право-

судие как на охранительную деятельность; в) посягательства на правосудие как на строго регламентированную законом деятельность69. Вместе с тем Л.В.Лобанова справедливо подчеркивает, что построенная ею классификация преступлений про-

тив правосудия является условной. Отдельные элементы этой группировки носят

«промежуточный» характер70. В этой связи, в учебной литературе представляется нецелесообразным делить данную группу преступлений на подгруппы.

40

§ 1. Воспрепятствование осуществлению правосудия и

производства предварительного следствия ( ст. 294 УК РФ)

Реальная независимость судебной власти является обязательным элемен-

том существования правового государства. Первый шаг к этому─ законодатель-

ное закрепление данного принципа. Конституция Российской Федерации ( ч. 1 ст. 120 ), Федеральный закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» ( ст. 1); Закон Российской Федерации «О Конституционном Суде Российской Федерации» ( ст. 7); Федеральный конституционный закон «О су-

дебной системе Российской Федерации (ст. 1, 5); Гражданско-процессуальный кодекс РСФСР (ст. 6,7); Арбитражный процессуальный кодекс РФ (ст. 1,5); Уго-

ловно-процессуальный кодекс РФ (ст. 1, 8) провозглашают и закрепляют само-

стоятельность судебной власти, её независимость от чьей бы то ни было воли,

обязанность подчинения только Конституции Российской Федерации и закону.

Независимость судебной власти может быть достигнута только при нали-

чии целого комплекса экономических, социально-нравственных, правовых и идеологических факторов.

Гарантии независимости судебной власти также устанавливаются Консти-

туцией РФ и федеральными законами. Следует согласиться с высказанным в юридической литературе мнением о том, что уголовный закон является хотя и не определяющей, но важной составляющей в системе этих гарантий71.

Впервые в советском уголовном законодательстве ст. 1761 УК РСФСР,

предусмотревшая уголовную ответственность за вмешательство в деятельность суда по отправлению правосудия, была принята в 1989 году. В Уголовном кодек-

се РФ 1996 г. содержание данной правовой нормы было существенно расширено

( ст.294 УК). Это подчеркивает то значение, которое придает государство защите самостоятельности в деятельности не только судебной власти, но и должност-

ных лиц, содействующих суду в отправлении правосудия (прокурора, следовате-

ля, лица, производящего дознание).

Основным непосредственным объектом данного преступления следует признать отношения, охраняющие независимость и самостоятельность судебной власти при осуществлении правосудия (ч. 1 ст. 294 УК), и отношения, охраняющие независимость и самостоятельность должностных лиц (прокурора, следователя,

41

лица, производящего дознание, при проведении расследования по уголовному делу

(ч. 2 ст. 294 УК)). Факультативными непосредственными объектами этого пре-

ступления могут быть интересы личности, имущественные интересы. Нарушение иных, кроме интересов правосудия, социальных ценностей зависит от форм вмеша-

тельства в осуществление правосудия, которые избрал виновный.

По конструкции составы преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 294

УК РФ, сформулированы как формальные. То есть совершение описанных в

уголовном законе действий считается оконченным преступлением вне зависимо-

сти от того, наступили ли какие-либо неблагоприятные последствия или нет.

В описании объективной стороны ч. 1 и 2 ст. 294 УК РФ использова-

ны тождественные понятия, а именно: «вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность…». Оценочный характер данной законодательной форму-

лировки не вызывает сомнений. С одной стороны, это позволяет охватить при применении данной уголовно-правовой нормы разнообразные формы вмешатель-

ства в судебную деятельность или деятельность по всестороннему, полному и объективному расследованию дела. Однако, с другой стороны, у оценочного определения преступного деяния имеется и негативный аспект. Объективное от-

сутствие его законодательного толкования приводит в научной и учебно-

практической литературе к широкому разбросу мнений по поводу раскрытия его содержания, что пагубно влияет на деятельность правоохранительных органов по применению данной правовой нормы. Так, за период с 1997 г. по 2000 г. на всей территории Российской Федерации по ст. 294 УК РФ было возбуждено 159 уго-

ловных дел и привлечено к уголовной ответственности 61 человек72.

Вмешаться─ значит принять участие в каком-нибудь деле с целью изменения его хода73.

Вмешательство предполагает «вторжение в чьи-либо дела, отношения,

деятельное участие в них», а также « действия, пресекающие, останавливающие что-либо»74. Таковы трактовки в русском языке понятия «вмешательство».

Дать исчерпывающий перечень действий, которые охватывались бы дан-

ным понятием, видимо, невозможно. Следовательно, требуются четкие критерии,

которые могли бы быть использованы при толковании объективной стороны дан-

42

ного состава преступления и отграничении преступного поведения человека от непреступного.

Во-первых, виновный должен совершать незаконные действия, которые,

по его мнению, могут воспрепятствовать осуществлению правосудия или всесто-

роннему, полному и объективному расследованию по уголовному делу. Поэтому всякая деятельность, разрешенная законом, даже если она связана с высказывани-

ем своего мнения по расследуемому или рассматриваемому делу, не может счи-

таться вмешательством. В этой связи трудно согласиться с точкой зрения о том,

что к вмешательству могут быть отнесены: кампания в средствах массовой ин-

формации в целях повлиять на решение суда или органов расследования; сосре-

доточение возле здания суда или органа предварительного расследования групп людей, требующих определенного решения по делу75; организация голодовки;

дача совета или указания должностным лицам органа государственной власти или местного самоуправления; проведение митинга или демонстрации76.

Не запрещенное законом право влиять на принимаемое органами расследо-

вания или судом решение со стороны лиц, заинтересованных в исходе дела, или высказывание гражданами своего мнения по этому вопросу не может рассматри-

ваться как вмешательство в деятельность данных органов. К этому следует отне-

сти следующее: написание различного рода жалоб, обращений, в том числе и в средства массовой информации; пикетирование; организацию митингов, ше-

ствий, демонстраций. Мировая практика знает подобного рода выражения обще-

ственного мнения по поводу принимаемого судом решения и не запрещает его под страхом уголовного преследования.

Во-вторых, вмешательство должно осуществляться для нарушения порядка принимаемого указанными должностными лицами решения или изменения его содержания. Представляется необоснованно ограничительным толкованием вы-

сказанное в юридической литературе мнение о том, что вмешательство виновно-

го должно быть направлено именно на принятие незаконного решения по делу77.

Общественная опасность данного деяния заключается в том, что наруша-

ются основополагающие принципы построения государственной власти и её неотъемлемой части─ судебной власти. Это, в свою очередь, подрывает доверие граждан к принимаемым правоохранительными органами и судами решениям.

43

При этом не имеет принципиального значения то, добивается ли лицо незакон-

ными методами незаконного или объективно законного решения. Ущерб интере-

сам правосудия наступает и в первом и во втором случаях78.

Таким образом, вмешательство в деятельность суда или органов расследо-

вания предусматривает разнообразные формы незаконного влияния на порядок или содержание принимаемого судом, прокурором, следователем или лицом,

производящим дознание, решения. Данное влияние может быть сопряжено с пря-

мым воздействием на указанных должностных лиц или их близких (например,

насилие, угрозы, шантаж, подкуп, незаконное лишение свободы, использование дружеских отношений и т.п.); либо лицом совершаются иные действия, затруд-

няющие или делающие невозможным отправление правосудия или проведение всестороннего, полного или объективного расследования по делу (похищение или уничтожение материалов дела и т.п.). Если избранные формы вмешательства в деятельность суда или органов расследования содержат дополнительный состав преступления, например дачу взятки (ст. 291 УК ), посягательство на жизнь ( ст. 295 УК) и т.д., то действия виновного следует квалифицировать по совокупности преступлений. Например, действия С. обоснованно были квалифицированы как вмешательство в деятельность суда ( ч. 1 ст. 294 УК) и угроза убийством судье (

ч. 1 ст. 296 УК РФ). Желая побудить судью принять по гражданскому делу вы-

годное для нее решение, С. позвонила судье на работу и предупредила, что она уже наняла людей, которые убьют судью, если та примет иное решение. Данную угрозу судья восприняла реально79.

Поскольку в Уголовном кодексе Российской Федерации некоторые соста-

вы преступления против правосудия сформулированы как специальные виды вмешательства в осуществление правосудия, то их совершение квалифицируется по данным составам и дополнительной квалификации по ст. 294 УК РФ не требу-

ет. Например, фальсификация доказательств (ст. 303 УК), подкуп или принужде-

ние к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу ( ст. 309 УК)

Как уже отмечалось, ч. 1 ст. 294 УК РФ предусматривает ответственность за вмешательство в деятельность суда. В Российской Федерации правосудие как осо-

бый вид государственной деятельности отправляется посредством конституцион-

44

ного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Это мо-

жет быть рассмотрение дела мировым судьей, судом первой инстанции, апелляци-

онной, кассационной или надзорной инстанцией. Независимо от этапа прохожде-

ния дела самостоятельность суда гарантируется уголовным законом от любого не-

законного вмешательства извне. Поэтому независимо от того, на какой стадии су-

допроизводства лицо пытается вмешаться в процесс рассмотрения дела и принятия решения, оно подлежит ответственности по указанной правовой норме.

Часть 2 ст. 294 УК РФ формулирует уголовную ответственность за вме-

шательство в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего до-

знание только при расследовании уголовного дела. Воздействие на должностных лиц органа дознания при проведении ими оперативно-розыскной деятельности либо на прокурора, осуществляющего надзор, не связанный с расследованием уголовного дела, не влечет ответственности по данной статье уголовного закона.

Состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 294 УК РФ, будет в дей-

ствиях виновного, который вмешивается в деятельность лица, производящего до-

знание по уголовному делу, по которому производство предварительного след-

ствия необязательно (ч. 3 ст. 150, 223226 УПК РФ), а также, когда вмешательство происходит в деятельность дознавателя, выполняющего неотложные следственные действия по уголовному делу, по которому производство предварительного след-

ствия обязательно (ст.157 УПК РФ). Под неотложными следственными действиями понимаются действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уго-

ловного дела, по которому обязательно производство предварительного следствия с целью обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств,

требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования (п.18 ст. 5

УПК РФ). Виды органов дознания определены ст. 40 УПК РФ.

С субъективной стороны преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 294

УК РФ, могут быть совершены только с прямым умыслом. Виновный осознает общественную опасность своего деяния. Он понимает, что совершаемые им дей-

ствия в отношении судьи, народного или присяжного заседателя, прокурора,

следователя, лица, производящего дознание, противоречат социальным нормам общества и могут оказать воздействие на принимаемое указанными лицами ре-

шение по делу и желает этого.

45

В этой связи, если мотивация подобного поведения не имеет существенно-

го значения для квалификации, цель является обязательным признаком данного состава преступления. Целью совершения вмешательства в деятельность суда яв-

ляется «воспрепятствование осуществлению правосудия» (ч. 1 ст. 294 УК РФ).

Так, задачей гражданского судопроизводства является правильное и быст-

рое рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях охраны широкого спек-

тра социальных ценностей человека, общества и государства (ст. 2 ГПК РСФСР).

Задачи судопроизводства в арбитражном суде сформулированы в ст. 2

АПК РФ и предусматривают защиту нарушенных или оспариваемых прав и за-

конных интересов предприятий, учреждений, организаций и граждан в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности и предупреждение правонарушений в указанных сферах экономики.

Задачами производства по делам об административных правонарушениях являются своевременное, полное и объективное выяснение обстоятельств каждо-

го дела, разрешение его в точном соответствии с законодательством (ст. 225 Ко-

декса РСФСР об административных правонарушениях).

Назначение уголовного судопроизводства выражается в защите прав и за-

конных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливо-

го наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства,

что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от нака-

зания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергался уголовному пре-

следованию (ст. 6 УПК РФ).

Таким образом, целью вмешательства в отправление правосудия является воспрепятствование в достижении судом тех задач, которые поставлены перед ним законом.

Целью вмешательства в деятельность прокурора, следователя или лица, про-

изводящего дознание, является «воспрепятствование всестороннему, полному и объективному расследованию дела» (ч. 2 ст. 294 УК). Данная задача ставится пе-

ред органами расследования в соответствии с ч. 2 ст. 21 УПК РФ, где говорится,

что в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следова-

46

тель, орган дознания, дознаватель принимают меры к установлению события пре-

ступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Виновный целью своих действий видит то, чтобы органы расследования не смогли быстро раскрыть преступление или полно его расследовать. Мотивы,

которые побуждают лицо к таким действиям, могут быть самыми различными

(например, личная заинтересованность, корысть, месть и т.п.).

Субъект преступления в ч. 1 и 2 ст. 294 УК так называемый общий, т.е.

любое физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Квалифицированным данный состав преступления будет в том случае,

если виновный в процессе вмешательства использует свое служебное положение.

В УК РФ широко используется данный квалифицирующий признак. Поэтому его единообразное толкование имеет важное значение для правоприменения. Как правило, в юридической литературе под использованием своего служебного по-

ложения понимается деятельность лиц, специально указанных в примечаниях к ст. 201 и 285 УК РФ, то есть лиц, выполняющих управленческие функции в ком-

мерческих и иных организациях и должностных лиц.

Использовать─ в русском языке означает воспользоваться (пользоваться)

кем или чем-нибудь80. Поэтому общественная опасность вмешательства в осу-

ществление правосудия или в расследование по делу, несомненно, повышается,

если виновный умышленно пользуется представленными ему возможностями служебной деятельности.

В некоторых учебниках высказывается мысль о том, что это может быть только со стороны соответствующих должностных лиц вышестоящих судебных или правоохранительных органов81.

Представляется, что такая позиция излишне ограничивает применение данно-

го квалифицирующего признака. Нельзя не согласиться с тем, что само по себе высокое служебное или общественное положение лица еще не основание для квалификации его действий по ч. 3 ст. 294 УК РФ. Данный признак будет тогда,

когда виновный, осуществляя вмешательство, осознает, что его служебное по-

ложение может способствовать более эффективному воздействию на судью, про-

курора, следователя или лицо, производящее дознание, и использует данный фак-

тор. Это может быть как вышестоящий руководитель, так и директор школы, где

47

учатся дети должностного лица, либо управляющий банком, предложивший вы-

дать льготный кредит, и т.п. При этом такое незаконное влияние может быть ока-

зано не только на само должностное лицо правоохранительных органов или су-

дью, но и близких им людей. Используется зависимость указанных лиц, связан-

ная со служебным положением виновного.

Квалифицированный состав с субъективной стороны предполагает наличие в действиях виновного только прямого умысла.

Субъект преступления в этом случае специальный, обладающий дополни-

тельным признаком,─ наличие служебного положения82.

§ 2. Привлечение заведомо невиновного к уголовной

ответственности ( ст. 299 УК РФ)

Задачами уголовного судопроизводства являются быстрое и полное раскры-

тие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного примене-

ния закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. Сформулированные в ряде статей УК РФ обществен-

но опасные деяния, которые, как правило, совершаются должностными лицами органов расследования, прокуратуры и суда, посягают на выполнение этих задач,

поэтому относятся к главе «Преступления против правосудия». Таким преступ-

лением, предусмотренным ст. 299 УК РФ, является привлечение заведомо неви-

новного к уголовной ответственности. Данное преступление двуобъектное.

Основным непосредственным объектом следует признать интересы право-

судия, так как подобные действия не только компрометируют органы расследо-

вания и прокуратуры, но и создают предпосылки для возможной в дальнейшем судебной ошибки. Кроме того, привлечение к уголовной ответственности заведо-

мо невиновного грубейшим образом попирает конституционные права и свободы человека. Поэтому дополнительным непосредственным объектом следует при-

знать интересы личности.

Видный российский юрист А.Ф. Кони писал: «Уголовное преследование слишком серьезная вещь, чтобы не вызывать самой тщательной обдуманности.

Ни последующее оправдание судом, ни даже прекращение дела до придания суду

48

очень часто не могут изгладить материального и нравственного вреда, причинен-

ного человеку поспешным и неосновательным привлечением его к уголовному делу»83.

По конструкции состав преступления относится к числу формальных. До-

минирующей в юридической литературе является точка зрения о том, что мо-

ментом окончания привлечения заведомо невиновного лица к уголовной ответ-

ственности следует считать предъявление ему постановления о привлечении в качестве обвиняемого. В то же время высказывается и иная позиция, согласно которой преступление окончено с момента вынесения самого постановления о привлечении заведомо невиновного в качестве обвиняемого84.

При характеристике объективной стороны рассматриваемого состава пре-

ступления важное значение имеет правильное уяснение понятия «привлечение к уголовной ответственности».

Первоначально в науке уголовного процесса он отождествлялся с понятием

«привлечение лица в качестве обвиняемого» и был использован в ст. 176 УК РСФСР при характеристике преступного деяния именно в таком смысле85. Одна-

ко в дальнейшем в юридической литературе были высказаны и иные точки зре-

ния на это понятие86.

Вновь принятый УПК РФ также не внес ясности в данный вопрос. Исполь-

зуемое в уголовно-процессуальном законе понятие «уголовное преследование» по своему содержанию существенно отличается от понятий

« привлечение к уголовной ответственности», «привлечение в качестве обвиняе-

мого», т.к. включает в себя процессуальную деятельность, осуществляемую сто-

роной обвинения с целью изобличения подозреваемого, обвиняемого в соверше-

нии преступления ( п. 53 ст. 5 УПК РФ).

Таким образом, в настоящее время уголовное и уголовно-процессуальное законодательства не раскрывают содержания понятия «привлечение к уголовной ответственности», а в правовой литературе по этому вопросу нет единства взгля-

дов. В этой связи в уголовном праве вполне справедливо высказывалось мнение о том, что использование в ст. 299 УК понятия «привлечение заведомо невиновно-

го к уголовной ответственности» при характеристике объективной стороны со-

става представляется не совсем удачным87.

49

В рамках данного учебного пособия не ставится цель детального анализа всех аспектов проблемы соотношения данных понятий. В уголовном праве прак-

тически единодушно понятие «привлечение к уголовной ответственности» толку-

ется тождественно понятию «привлечение лица в качестве обвиняемого». Новый УПК РФ под обвиняемым понимает лицо, в отношении которого вынесено по-

становление о привлечении в качестве обвиняемого ( по делам, по которым про-

водится предварительное следствие) или вынесен обвинительный акт ( по делам,

по которым проводится расследование в форме дознания). В этой связи привле-

чение заведомо невиновного к уголовной ответственности включает в себя при-

влечение заведомо невиновного в качестве обвиняемого или вынесение заведомо невиновному обвинительного акта (ст. 171-172, 225 УПК РФ).

Привлечение лица в качестве обвиняемого, как и составление обвинитель-

ного акта, является одним из важнейших этапов уголовного судопроизводства.

Совершение указанных процессуальных действий может осуществляться только при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления. Учитывая, что и вновь принятый уголовно-

процессуальный закон не выделяет критериев достаточности оснований для при-

влечения лица в качестве обвиняемого, а в процессуальной литературе по этому вопросу нет единства взглядов88, правомерен вывод о том, что отсутствие доста-

точных доказательств при предъявлении обвинения еще не свидетельствует о наличии в действиях должностного лица преступления, предусмотренного ст. 299

УК РФ. Подобное может произойти вследствие неопытности, слабой теоретиче-

ской и профессиональной подготовки сотрудника, его халатного отношения к своим обязанностям.

Только очевидная невиновность лица в совершении инкриминируемого ему преступления вследствие полного отсутствия доказательств вины или их яв-

ной недостаточности свидетельствует о наличии объективной стороны ст. 299 УК РФ.

Для анализа состава рассматриваемого преступления важное значение имеет правильное определение понятия «невиновное лицо». Согласно ст. 302

УПК РФ, основаниями к вынесению судом оправдательного приговора являются следующие: во-первых, неустановление события преступления; во-вторых, под-

50

судимый не причастен к совершению преступления; в-третьих, в деянии подсу-

димого нет признаков преступления; в четвертых, в отношении подсудимого кол-

легией присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт. При наличии первых трех оснований нельзя привлекать лицо в качестве обвиняемого. Заведо-

мое нарушение этого процессуального запрета свидетельствует о наличии при-

знака объективной стороны ст. 299 УК РФ─ невиновности привлекаемого в каче-

стве обвиняемого.

В то же время понятием «невиновный» в ст. 299 УК РФ не охватываются случаи привлечения лица в качестве обвиняемого с нарушением порядка осу-

ществления указанного процессуального действия либо когда имеют место осно-

вания, исключающие производство по уголовному делу (например, заведомое не-

применение акта об амнистии, привлечение в качестве обвиняемого лица, поль-

зующегося особым статусом). Совершение данных действий не может расцени-

ваться как обвинение заведомо невиновного, поскольку лицо фактически совер-

шило преступление и виновно.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Виновный осознает, что привлекает в качестве обвиняемого человека, который данное преступление ( преступления ) не совершал. При этом потерпевший мо-

жет быть абсолютно законопослушным гражданином с точки зрения уголовного закона либо совершить иное преступление, наряду с которым ему вменяются в вину несовершенные им преступления.

Мотивы таких действий могут быть самыми различными: неправильно по-

нятые интересы службы, карьеризм, месть и т.п.

Субъект преступления специальный─ лицо, производящее дознание,

следователь или прокурор. Содержание данных понятий раскрывалось в преды-

дущих составах преступлений. Вместе с тем применительно к данному составу необходимо учитывать весь объем процессуальных возможностей прокурора и лица, производящего дознание по привлечению гражданина в качестве обвиняе-

мого. Так, прокурор имеет право не только лично проводить отдельные след-

ственные действия или расследование дела в полном объеме, но и давать обяза-

тельные для исполнения письменные указания, в том числе и о привлечении того или иного лица в качестве обвиняемого ( ст. 37-38 УПК РФ)89.

52

Как уже отмечалось, общественная опасность данного преступления за-

ключается в том, что оно усложняет или делает невозможным выполнение задач уголовного судопроизводства по быстрому и полному раскрытию преступлений и изобличению виновных. Данный состав преступления в УК РФ 1996 г. появился впервые и поэтому вызывает неоднозначные оценки и суждения. Нельзя не со-

гласиться с мнением Л.В. Лобановой о том, что «применение указанной нормы будет сопряжено с рядом трудностей, ибо не все признаки описываемого ею со-

става преступления выражены достаточно четко. Прежде всего это касается опи-

сания уголовно наказуемого деяния»91.

Данное предостережение находит объективное подтверждение в деятель-

ности правоприменительных органов. Так, в период с 1997 г. по 2000 г. на терри-

тории Российской Федерации было зарегистрировано 50 возбужденных уголов-

ных дел и выявлено 26 человек, совершивших данное преступление92.

Основным непосредственным объектом данного преступления следует признать отношения, обеспечивающие реализацию уголовной ответственности лиц, совершивших преступления.

Факультативным объектом могут быть интересы физического или юри-

дического лица, пострадавшего от совершенного преступления.

По конструкции состав преступления относится к категории так называе-

мых формальных, поскольку преступление считается оконченным с момента со-

вершения описанного в законе деяния вне зависимости от наступления неблаго-

приятных последствий для органов расследования, суда или иных лиц.

Объективная сторона преступления сформулирована как «незаконное освобождение от уголовной ответственности лица, подозреваемого или обвиняе-

мого в совершении преступления». Определенная сложность толкования данной уголовно-правовой нормы заключается в том, что в ней использовано сочетание уголовно-правовых и уголовно-процессуальных терминов. Так, уголовно-

процессуальный закон в основном использует понятие «прекращение уголовного дела и уголовного преследования" ( ст. 2428 УПК РФ).

Об освобождении от уголовной ответственности речь идет именно в уго-

ловном законе, где предусмотрен самостоятельный четвертый раздел, который так и называется «Освобождение от уголовной ответственности и наказания».

53

Кроме того, в некоторых статьях Особенной части УК РФ предусмотрены специ-

альные случаи освобождения от уголовной ответственности ( например, приме-

чания к ст. 126, 198, 204, 206, 208, 222, 223, 228, 275, 291, 307 УК РФ). При этом само понятие «уголовная ответственность» до настоящего времени остается од-

ной из самых дискуссионных тем уголовно-правовой теории. Так, В.А. Номоко-

нов подчеркивает, что за последние десять лет данная проблема поднималась в ряде докторских диссертаций, однако ни эти работы, ни ранее выполненные ис-

следования пока не привели к более или менее единообразному представлению ученых о понятии и характеристиках ответственности в уголовном праве93.

Если исходить из распространенной точки зрения о том, что уголовная от-

ветственность представляет собой обязанность лица, виновного в совершении преступления, подвергнуться за это наказанию или иным мерам уголовно-

правового воздействия и она возникает с момента совершения преступления, то логичен вывод о том, что освободить от ответственности─ значит либо не воз-

буждать уголовное дело, либо прекратить его или прекратить уголовное пресле-

дование лица. Именно так трактуется в некоторых учебниках объективная сторо-

на данного состава преступления94.

Однако такой вывод ошибочен, т.к. речь идет об освобождении от уголовной ответственности конкретных процессуальных фигур: подозреваемого или обвиня-

емого, которые могут возникнуть только после возбуждения уголовного дела.

Подозреваемый─ это лицо, в отношении которого на основаниях и в по-

рядке, установленных настоящим УПК РСФСР, возбуждено уголовное дело, либо лицо задержано по подозрению в совершении преступления, либо лицо, к кото-

рому применена мера пресечения до предъявления обвинения (ст. 46 УПК РФ).

Обвиняемый─ это лицо, в отношении которого в установленном законом порядке вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого или вы-

несен обвинительный акт (ст. 47 УПК РФ)

Из этого следует совершенно справедливый вывод, сделанный Л.В. Лоба-

новой, о том, что формой незаконного освобождения от уголовной ответственно-

сти обвиняемого или подозреваемого не может быть вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Под ст. 300 УК РФ, если её формулировка

54

останется неизменной, могут подпадать лишь случаи необоснованного прекра-

щения уголовного дела95 или уголовного преследования лица (ст. 27 УПК РФ).

Таким образом, под освобождением от уголовной ответственности в ст. 300 УК РФ следует понимать прекращение уголовного дела в полном объеме ли-

бо прекращение уголовного преследования в отношении конкретного лица.

При этом преступным будет незаконное освобождение от уголовной от-

ветственности. Данное понятие также требует самостоятельного анализа.

Как уже отмечалось, уголовный и уголовно-процессуальный закон в кон-

кретных правовых нормах предусматривает основания и условия, при которых уголовная ответственность не может быть реализована или её реализация призна-

ется нецелесообразной. Постановление о прекращении уголовного дела ( осво-

бождение конкретного лица от уголовного преследования) будет считаться за-

конным лишь в том случае, если оно соответствует ему как по форме, так и по содержанию. Всякое отступление от предписаний закона возводит вынесенное постановление в ранг незаконного. Означает ли это, что в этих случаях в действи-

ях лица всегда присутствует состав ст. 300 УК РФ? Думается, что нет. Поскольку одной из задач правосудия является неотвратимость уголовной ответственности,

то и рассматриваемый состав преступления будет лишь в том случае, когда от-

сутствовали законные основания либо условия к освобождению от неё виновного лица, либо был грубо нарушен процессуальный порядок освобождения.

Важно подчеркнуть, что при установлении законности или незаконности освобождения от уголовной ответственности необходимо исходить не только из формальных оснований, указанных в законе, но и из того, что некоторые из них подлежат оценке со стороны лица, принимающего такое решение. Например, в

ст. 77 УК РФ ( ст. 26 УПК РФ) речь идет об освобождении от уголовной ответ-

ственности вследствие изменения обстановки, когда личность или совершенное им деяние перестали быть общественно опасными. При неправильной оценке су-

ществующих оснований и условий вследствие недостаточной опытности, слабой теоретической подготовки и т.п. нельзя говорить о наличии в действиях лица данного состава преступления.

Поэтому с субъективной стороны виновный совершает деяние только с прямым умыслом. Он осознает, что законных оснований и условий к освобожде-

55

нию от уголовной ответственности подозреваемого или обвиняемого нет, либо существуют процессуальные препятствия к прекращению уголовного дела. Одна-

ко, несмотря на это, желая освободить лицо от уголовной ответственности, он выносит незаконное постановление.

Мотивы такого поведения и его цели могут быть самыми разнообразными.

Субъект данного преступления специальный─ прокурор, следователь или лицо, производящее дознание. Характеристика данных должностных лиц была дана в предыдущих составах преступлении.

§ 4. Незаконное задержание, заключение под стражу или

содержание под стражей ( ст. 301 УК РФ)

Свобода и личная неприкосновенность человека защищается комплексом уголовно-правовых норм. Наряду с так называемыми общими составами преступ-

лений, где свобода и неприкосновенность личности являются основным непо-

средственным объектом посягательства ( ст. 126 и 127 УК РФ), в уголовном за-

коне существуют специальные нормы, где данная ценность охраняется в сочета-

нии с защитой других общественных отношений.

Согласно ст. 22 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, а арест, заключение под стражу и со-

держание под стражей допускаются только по судебному решению. Поэтому, со-

вершая подобные действия, виновный посягает в первую очередь на интересы правосудия, так как нарушает процессуально упорядоченную деятельность по применению мер принуждения, что является основным непосредственным объектом данного преступления.

Кроме того, он посягает на гарантированную Конституцией РФ свободу и неприкосновенность личности (дополнительный непосредственный объект).

По конструкции ч. 1 и 2 ст. 301 УК РФ относятся к категории формаль-

ных составов. Преступление следует считать оконченным не с момента вынесе-

ния соответствующего процессуального документа ( протокола, постановления),

направленного на лишение человека свободы96, а с момента его фактической изоляции от окружающих. Именно так трактует понятие задержания подозрева-

емого новый УПК РФ. Согласно п. 11 ст. 5 УПК задержание подозреваемого─ это

56

процессуальное принуждение, применяемое органом дознания, следователем,

прокурором, на срок не более 48 часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления. Так, прокуратурой Хабаровского края был привлечен к ответственности ряд сотрудников Краснофлотского РОВД.

В их числе по ч. 1 ст. 301 УК РФ─ заместитель начальника отдела по следствию Д., который обвинялся в том, что во время обыска задержал по подозрению в со-

вершении преступлений граждан В., Д-ву и Д-ва, которых доставил в дежурную часть отдела, где продержал без составления соответствующего процессуального документа более трех часов, после чего отпустил97.

Объективная сторона ч. 1 ст. 301 УК РФ характеризуется понятием «не-

законное задержание».

В уголовно-правовой теории и судебной практике под задержанием еди-

нодушно понимается мера процессуального принуждения, содержанием которой является лишение лица свободы на основании ст. 91-92 УПК РФ по подозрению в совершении преступления. Поэтому административное задержание, произведен-

ное заведомо с нарушением закона ( ст. 27.3 –27.7 Кодекса Российской Федера-

ции об административных правонарушениях), при наличии необходимых призна-

ков будет квалифицироваться либо по ст. 285 либо по ст. 286 УК РФ.

Вместе с тем при незаконном уголовно-процессуальном задержании дей-

ствия виновного следует квалифицировать по ч. 1 ст. 302 УК, а не по ст. 286 УК РФ, так как в первом случае речь идет о специальной правовой норме, а во вто-

ром─ об общей. При конкуренции специальной правовой нормы и общей всегда применяется специальная норма права. С этих позиций следует признать оши-

бочной квалификацию действий следователя К., который был осужден по ст. 286

УК РФ за превышение должностных полномочий. Имея в производстве уголов-

ное дело о кражах и подозревая в совершении этого преступления несовершенно-

летних П., брата и сестру, он задержал их, доставил в кабинет участкового, а за-

тем в РОВД, где поместил в камеру для доставленных. Лишенные свободы по по-

дозрению в совершении преступлений указанные несовершеннолетние без со-

ставления соответствующего процессуального документа более трех часов нахо-

дились в милиции. Представляется, что данные действия органами следствия и

57

судом были ошибочно квалифицированы как превышение должностных полно-

мочий, а не по ч. 1 ст. 302 УК РФ как заведомо незаконное задержание98.

Проблеме законности и обоснованности задержания в юридической лите-

ратуре уделялось достаточное внимание. Выводом этих исследований было опре-

деление того, что задержание следует считать обоснованным, когда факты и вы-

воды, содержащиеся в процессуальном документе ( в частности, в протоколе за-

держания), соответствуют собранным по делу доказательствам. Законным задер-

жание будет в том случае, если вынесенный протокол по форме и содержанию безусловно соответствует требованиям уголовно-процессуальных норм. При этом данные понятия между собой тесно взаимосвязаны и взаимозависимы. Нельзя го-

ворить о законности задержания, если оно будет необоснованным и, наоборот,

нельзя признать его обоснованным, если оно произведено с нарушением закона.

Из сказанного следует, что незаконным задержание следует признавать в двух аспектах. Во-первых, если оно необоснованно, то есть отсутствуют условия

задержания, установленные ст. 91-92 УПК РФ.

Во-вторых, если оно даже при наличии оснований осуществляется с гру-

бым нарушением порядка, определенного процессуальным законом (например,

отсутствие протокола задержания, фальсификация времени его составления и т.п.). Серьезность нарушения процессуальной формы следует определять в каж-

дом конкретном случае применительно к нарушению интересов правосудия.

Так, прокуратурой Уссурийского района Приморского края был привлечен к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 301 УК РФ начальник Уссурийского

РОВД С. (дело прекращено по амнистии). В ходе проведения оперативно-

розыскных мероприятий по раскрытию особо тяжкого преступления он задер-

жал в порядке ст. 122 УПК РСФСР (ст. 91 УПК РФ) гражданку С-ву, полагая, что последняя имеет информацию о преступлении. Установлено, что С. провел за-

держание при отсутствии оснований, предусмотренных процессуальным законом,

не имея поручения от следователя на задержание потерпевшей, которая находи-

лась в изоляторе временного содержания УВД г. Уссурийска трое суток99.

Если отступление от процессуального закона признано несущественным,

то такое деяние, хотя формально содержит признаки рассматриваемого состава

58

преступления, в силу малозначительности не представляет общественной опасно-

сти и не может быть признано преступлением ( ч. 2 ст. 14 УК РФ).

С субъективной стороны данное преступление совершается только с прямым умыслом, о чем свидетельствует признак состава «заведомо незаконное задержание». Виновный осознает явную противоправность и необоснованность принимаемой к лицу меры процессуального принуждения и, несмотря на это, же-

лает применить эту меру принуждения.

Мотивы такого поведения могут быть самыми различными: неправильно понятые интересы службы, карьеризм, правовой нигилизм, корысть, месть и т.п.

Субъект преступления специальный─ лицо, производящее дознание,

следователь или прокурор. Только указанные лица компетентны применять в хо-

де проводимого расследования по делу такую меру процессуального принужде-

ния, каким является задержание.

Часть 2 ст. 301 УК РФ предусматривает самостоятельный состав преступ-

ления, объективная сторона которого характеризуется деянием, направленным на незаконное лишение человека свободы:

1.Заведомо незаконное заключение под стражу.

2.Заведомо незаконное содержание под стражей.

По сравнению с диспозицией ст. 178 УК РСФСР 1960 г. объективная сто-

рона рассматриваемого преступления уточнена. Ранее в уголовном законе речь шла о незаконном аресте. Поскольку данный термин обозначал в различных от-

раслях права свои институты принуждения (административный арест, арест как синоним меры процессуального принуждения –заключения под стражу), а в но-

вом УК РФ это еще и самостоятельный вид наказания, то во избежание путаницы в диспозиции ч. 2 ст. 302 УК использовано процессуальное понятие «заключение под стражу». Это самостоятельная мера процессуального принуждения. Её при-

менение возможно как при наличии общих основаниях избрания мер принужде-

ния ( ст. 97-101 УПК РФ), так и специальных условий применения данной меры

( ст. 108-110 УПК РФ).

Объем настоящего учебного пособия не позволяет во всех деталях анали-

зировать основания, условия, порядок и сроки заключения под стражу как меры уголовно-процессуального принуждения.

59

Обобщая данные уголовно-процессуальные нормы, можно сделать вывод о том, что применение заключения под стражу как меры пресечения зависит от ха-

рактера совершенного преступления, личности виновного, его поведения. В этой связи незаконным заключение под стражу будет в следующих случаях.

Во-первых, при отсутствии или явной недостаточности фактических ос-

нований для избрания этой меры пресечения. Например, лицо совершило пре-

ступление небольшой тяжести, при котором заключение под стражу применяет-

ся только при наличии определенных условий, а этих условий нет ( ч. 1 ст. 108

УПК РФ).

Во-вторых, применение данной меры принуждения осуществлено с гру-

бым нарушением процессуального порядка, например, без согласия надлежащего надзирающего прокурора.

Незаконным содержание под стражей следует признать в том случае, если отпали основания к применению данной меры пресечения либо истекли установ-

ленные законом сроки (ст. 109 УПК РФ).

Поскольку в новом УПК РФ в качестве меры пресечения предусмотрен

домашний арест ( ст. 107), заведомо незаконное применение данной меры пресе-

чения не подпадает под действие ч. 2 ст. 301 УК РФ и при наличии соответству-

ющих признаков состава может рассматриваться для должностного лица как пре-

вышение служебных полномочий ( ст. 286 УК РФ).

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Субъект специальный─ дознаватель, следователь, прокурор, судья или начальник места содержания под стражей.

С 1 января 2004 г. судья также может подлежать ответственности по дан-

ному составу преступления, поскольку в соответствии с новым Уголовнопро-

цессуальным кодексом данная мера пресечения будет применяться и продлевать-

ся только по судебному постановлению ( ст. 108-109 УПК РФ).

Квалифицировать действия виновного по ст. 305 УК («Вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта») неоправданно,

т.к. в данном случае возникает конкуренция специальной и общей норм ( ст. 301

и 305 УК). Применяться должна специальная норма, то есть ч. 2 ст. 301 УК РФ.

60

В соответствии с ч. 4 ст. 108 УПК РФ и ст. 50 Федерального закона РФ «О

содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступле-

ний» от 21 июня 1995 г.100 начальник места содержания под стражей обязан не позднее 24 часов до истечения срока содержания под стражей подозреваемого или обвиняемого уведомить об этом соответствующее должностное лицо или ор-

ган, а также прокурора. При отсутствии решения о продлении срока либо об освобождении лица начальник места содержания под стражей обязан своим по-

становлением освободить арестованного из-под стражи. Если лицо умышленно не совершает данных действий и арестованный незаконно продолжает содер-

жаться под стражей, то виновный будет привлечен к ответственности по ч. 2 ст. 301 УК.

Часть 3 ст. 301 УК РФ содержит квалифицирующий признак, который характеризуется как наступление «тяжких последствий». Это оценочная катего-

рия, которая зависит от обстоятельств совершенного преступления. К таким по-

следствиям можно отнести самоубийство, смерть, душевное расстройство задер-

жанного или арестованного, его близких и т.п. Содеянное следует квалифици-

ровать по ч. 3 ст. 301 УК РФ только в том случае, если между наступившими тяжкими последствиями и незаконным задержанием, заключением под стражу или содержанием под стражей имеется уголовно значимая причинная связь.

§ 5. Принуждение к даче показаний ( ст. 302 УК РФ)

Принуждение к даче показаний является одним из наиболее распростра-

ненных преступлений, совершаемых должностными лицами правоохранитель-

ных органов. Данное преступное деяние затрудняет или делает невозможным выполнение одной из задач уголовного судопроизводства, которая направлена на всестороннее, полное и объективное расследование по уголовному делу. Именно поэтому основным непосредственным объектом данного преступления следует признать интересы правосудия.

Испытывая прямое психическое или физическое воздействие, допрашива-

емое лицо вынуждено давать нередко необъективные показания, что может при-

вести к самооговору или оговору других лиц.

61

Кроме того, применение угроз, насилия, издевательств, а также иных неза-

конных методов нередко сопряжено с причинением ущерба здоровью допраши-

ваемого. Следовательно, дополнительным непосредственным объектом явля-

ются интересы личности.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных.

Принуждение к даче показаний либо к даче заключения считается оконченным уже в момент применения должностным лицом незаконных методов к допраши-

ваемому лицу в целях получения от него информации либо к эксперту в целях побуждения его к даче «нужного» заключения. При этом для квалификации соде-

янного по ст. 302 УК РФ не имеет значения, было ли получено от эксперта тре-

буемое заключение и были ли получены от потерпевшего, свидетеля, подозрева-

емого или обвиняемого те или иные фактические данные, фиксировались ли они надлежащим образом или нет.

Объективная сторона преступления характеризуется принуждением к даче показаний либо принуждением к даче заключения путем применения к по-

терпевшему, свидетелю, подозреваемому, обвиняемому или эксперту перечис-

ленных в законе методов (угроз, шантажа и иных незаконных действий ( ч. 1),

насилия, издевательства или пытки ( ч. 2)).

Из перечисленных лиц, к которым может быть применено принуждение при получении показаний или даче заключения, о подозреваемом, обвиняемом и эксперте говорилось в ранее рассмотренных составах преступления.

Потерпевший– это физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в слу-

чае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации, что оформляется постановлением дознавателя, следователя, прокурора и суда

( ст. 42 УПК РФ).

Свидетель– это любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и вызванное для дачи показаний (ст. 56 УПК РФ).

Показания─ это фактические данные (сведения) об обстоятельствах, име-

ющих значение для расследования дела, которые зафиксированы в соответству-

ющем процессуальном документе ( протоколе).

62

Заключение эксперта─ «это его письменное сообщение о ходе и резуль-

татах проведенного исследования и о его выводах по представленным перед ним вопросам»101.

Использование данных понятий при характеристике объективной стороны рассматриваемого состава преступления позволяет отграничить принуждение к даче показаний от иных противоправных действий должностных лиц правоохра-

нительных органов, которые также направлены на получение от граждан той или иной информации.

Речь идет, во-первых, об истребовании от лиц объяснений как одной из форм проверки поступивших материалов ( ст. 144 УПК РФ); во-вторых, о полу-

чении от граждан информации при проведении необходимых оперативно-

розыскных мероприятий ( п. 4 ст. 157 УПК РФ; ст. 5 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г.).

И в первом и во втором случаях незаконные действия, направленные на принуждение к даче «нужных» объяснений, не могут квалифицироваться по ст. 302 УК РФ, поскольку данные сведения не признаются показаниями, а лица, их получившие, не осуществляют расследование по делу.

В соответствии с уголовно-процессуальным законом получение от граждан показаний возможно только после возбуждения уголовного дела. Поэтому при-

нуждение к даче объяснений или сообщению сведений по делу следует квалифи-

цировать как должностное преступление ( ст. 286 УК РФ).

При характеристике понятия «принуждение» важно отметить, что оно охватывает активные действия виновного, представляющие различные виды пси-

хического ( угроза, шантаж) и физического ( насилие, издевательства, пытки)

воздействия на сознание и волю допрашиваемого. В юридической литературе преобладает точка зрения о том, что должностное лицо в ходе проводимого рас-

следования по делу имеет право путем различных законных тактических приемов и средств воздействовать на сознание и волю человека с целью получения от него объективной информации102. Поэтому не всякое психологическое воздействие на допрашиваемого свидетельствует о противоправности данных методов и, следо-

вательно, о наличии состава преступления, предусмотренного ст. 302 УК . Про-

блема допустимости использования тактических приемов и средств в уголовном

63

судопроизводстве исследуется весьма активно. Важным результатом этого иссле-

дования является определение критериев разграничения правомерных способов от противоправных, являющихся, по существу, принуждением к даче показаний.

Важно подчеркнуть, что правомерное воздействие на сознание и волю че-

ловека само по себе не диктует конкретной линии поведения, а лишь опосредо-

ванно, путем влияния на психологию формирует у него определенную позицию.

Принуждение заключается в том, что допрашиваемое лицо либо эксперт лишается возможности свободной оценки и добровольности при даче показаний или вынесения заключения. Единственным средством, позволяющим человеку избежать или прекратить применение к нему мер принуждения─ это сообщить требуемые сведения или дать «нужное» заключение.

Таким образом, граница между правомерным воздействием на личность и принуждением определяется наличием у лица свободы выбора в сообщении тех или иных сведений либо в даче заключения, осознании самостоятельности при-

нимаемого решения. Так, Хабаровским краевым судом был осужден по ст. 302

УК следователь К., который, подозревая П. в причастности к совершению краж,

уголовное дело о которых находилось у следователя в производстве, доставил П.

в кабинет к участковым, надел наручники, пристегнул его к батарее отопления,

лишив свободы передвижения, и стал требовать показаний103.

Использование в диспозиции ст. 302 УК РФ для характеристики принуж-

дения к даче показаний или к даче заключения конкретных способов его осу-

ществления (угроза, шантаж, насилие, издевательство, пытка) позволяет отграни-

чивать преступное поведение при проведении расследования от рекомендован-

ных криминалистикой тактических приемов допроса, основанных на данных науки психологии. Лишь понятие «иные незаконные действия» свидетельствует о том, что оно охватывает широкий круг противоправных средств воздействия на человека с целью получения «нужных» показаний.

Под угрозой понимаются различные формы запугивания допрашиваемого относительно наступления для него или его близких неблагоприятных последствий.

Угроза─ это психическое насилие, заключающееся в воздействии на пси-

хику лица путем сообщения ему устрашающей информации, способной подавить

64

свободу его волеизъявления, в передаче определенных сведений, составляющих содержание показаний или заключения.

Шантаж─ это угроза распространения сведений, которые являются позо-

рящими личность в глазах окружающих или близких людей.

Невозможно дать исчерпывающий перечень иных незаконных действий,

которые характеризуют принуждение к даче показаний. В юридической литера-

туре, как правило, раскрываются отдельные их виды. Однако определение обще-

го критерия, позволяющего в каждом конкретном случае признать или не при-

знать факт принуждения, является более предпочтительным. Л.В. Лобановой бы-

ла предпринята попытка сформулировать общие условия, которые бы характери-

зовали применяемые методы при получении показаний как иные незаконные.

Во-первых, в качестве незаконных мер могут рассматриваться способы по-

ведения, которые прямо запрещены законом. Во-вторых, таковыми может быть признано любое ограничение прав и свобод допрашиваемого (дающего заключе-

ние), для которого не имеется предусмотренных на то в законе оснований или условий104. С этими положениями можно согласиться только частично.

Уголовно-процессуальное законодательство в своих нормах подробно ре-

гламентирует порядок, форму, средства и условия получения показаний

( заключения). Несомненно, допустимы только такие приемы воздействия на че-

ловека, которые или прямо предусмотрены законом, или, по крайней мере, ему не противоречат. Всякое нарушение указанных положений свидетельствует о неза-

конном получении показаний (заключения). Однако это не означает, что имело место именно принуждение. Таковым нарушение уголовно-процессуального за-

кона будет в том случае, когда используемые способы воздействия ограничивают или вовсе исключают свободу волеизъявления допрашиваемого лица или экспер-

та. В этой связи, например, трудно согласиться с мнением криминалистов, кото-

рые полагают, что к принуждению следует относить ложное обещание прекра-

тить уголовное дело, незаконно улучшить положение обвиняемого (подозревае-

мого) или предоставить не полагающиеся ему льготы105.

Принуждать─ значит заставлять лицо сообщить те или иные сведения, а

эксперта дать «нужное заключение вопреки или помимо их воли»106. При неза-

конном обещании допрашиваемому лицу каких-либо выгод должностное лицо

65

предлагает определенную сделку, оставляя данному лицу полную свободу выбо-

ра своего последующего поведения. Поэтому подобные действия не могут при-

знаваться разновидностью принуждения к даче показаний (заключения). Их со-

вершение следует расценивать как дисциплинарный проступок либо, при нали-

чии необходимых признаков, как должностное преступление.

Таким образом, основным критерием, характеризующим принуждение к даче показаний или к даче заключения путем применения иных незаконных дей-

ствий, является способность этих действий ограничивать или полностью лишать допрашиваемого или эксперта свободного волеизъявления (например, использо-

вание наркотических средств или алкоголя, обман и т.п.)

С субъективной стороны данное преступление совершается только с пря-

мым умыслом. Мотивы подобного поведения виновного могут быть различными:

карьеризм, неправильно понятые интересы службы, месть и т.п.

Субъект преступления специальный. К нему относится лицо, наделенное правом проводить расследование по делу (лицо, производящее дознание, следо-

ватель или прокурор).

Так, оставляя без изменения приговор суда Ханты-Мансийского автоном-

ного округа Тюменской области, которым Ю. был осужден за принуждение к да-

че показаний, Судебная коллегия Верховного Суда РФ справедливо указала, что доводы Ю. о том, что он не является субъектом данного преступления, необосно-

ванны, так как, согласно приказу начальника отделения милиции, он был вклю-

чен в следственно-оперативную группу и по поручению следователя проводил допрос подозреваемого М., которого принуждал к даче показаний, применяя к нему насилие107.

В ч. 2 ст. 302 УК РФ предусмотрен квалифицированный состав принужде-

ния, сопряженный с применением насилия, издевательства или пытки.

Как отмечалось, под насилием признается любая форма физического воз-

действия на допрашиваемого. Сложность заключается лишь в определении того,

в каких случаях оно является только способом совершения принуждения, а в ка-

ких образует самостоятельный состав и требует квалификации по совокупности преступлений. Изучение данного вопроса показало, что в теории уголовного пра-

ва и судебной практике он решается неоднозначно. В юридической литературе

66

высказывалась точка зрения, согласно которой причинение телесных поврежде-

ний или смерти при принуждении к даче показаний должно всегда квалифициро-

ваться по совокупности преступлений: квалифицированный вид принуждения к даче показаний и соответствующая статья преступлений против личности108.

Согласно другой точке зрения, применение насилия охватывает причине-

ние легкого вреда здоровью потерпевшего. При наступлении средней тяжести или тяжкого вреда здоровью, а тем более смерти, действия виновного подлежит квалифицировать по совокупности109.

После вступления в силу нового УК РФ доминирующей в юридической ли-

тературе является третья точка зрения. Её сторонники предлагают квалифициро-

вать по совокупности только причинение тяжкого вреда здоровью либо смерти допрашиваемому110.

Вместе с тем высказывается четвертая точка зрения, согласно которой требуется квалификация по совокупности только в том случае, когда насилие со-

провождается совершением более тяжкого преступления, чем ч. 2 ст. 302 УК РФ.

Например, причинение тяжкого вреда здоровью при квалифицирующих обстоятельствах (ч. 2,3 или 4 ст. 111 УК РФ), убийство (ст. 105 УК РФ)111.

Правильное решение затронутого вопроса основывается на общих поло-

жениях, выработанных теорией уголовного права, о разграничении единичного

(единого) составного преступления и идеальной совокупности преступлений.

Во-первых, идеальная совокупность преступлений будет иметь место лишь в том случае, когда различные наступившие преступные последствия не преду-

смотрены одной уголовно-правовой нормой и относятся к различным непосред-

ственным объектам, ни один из которых не подчинен другому и не является его составной частью112.

Во-вторых, для квалификации по совокупности важно, чтобы ни одно из преступных деяний, совершенных виновным, не являлось, согласно закону, необ-

ходимым признаком другого совершенного преступления113.

Как отмечалось ранее, физическая, психическая и нравственная неприкосно-

венность лица, вовлеченного в уголовное судопроизводство в качестве обвиняемо-

го, подозреваемого, свидетеля, потерпевшего, эксперта, является неотъемлемой со-

67

ставной частью общественного отношения ( непосредственного объекта преступ-

ления), охраняемого уголовно-правовой нормой, предусмотренной ст. 302 УК .

Включение законодателем насилия в качестве квалифицирующего призна-

ка принуждения к даче показаний свидетельствует о том, что данный состав пре-

ступления относится к так называемым составным или сложным. Поэтому при-

нуждение к даче показаний, соединенное с насилием, следует рассматривать как единое преступление. Однако использование в ч. 2 ст. 302 УК РФ такого широко-

го по своему объему понятия, каким является насилие, свидетельствует о том, что для правильной квалификации содеянного уже недостаточно опираться на выше-

изложенные общие правила разграничения единого составного (сложного) пре-

ступления и совокупности преступлений. Необходимо установить те границы, в

пределах которых насилие охватывается рамками состава преступления, преду-

смотренного ч. 2 названной статьи, и, преступив которые, действия виновного образуют самостоятельное преступление.

В основе такого решения лежит разработанное в науке уголовного права общее правило квалификации преступлений, в которых в качестве конструктив-

ного или квалифицирующего признака выступает насилие. Если насилие, преду-

смотренное в качестве самостоятельного преступления против личности, высту-

пает способом совершения другого, более тяжкого посягательства, то оно погло-

щается последним и не подлежит дополнительной квалификации. При этом во-

прос о том, является ли примененное насилие в соответствующем составном пре-

ступлении более опасным деянием по сравнению с последним или же оно полно-

стью охватывается составом этого составного преступления, следует решать ис-

ходя из различных аспектов анализа соответствующих уголовно-правовых норм,

в том числе и из сопоставления санкций. Справедливость такого подхода пред-

ставляется обоснованной, поскольку в первую очередь именно в санкции выра-

жается законодательная оценка степени общественной опасности как составного преступления в целом, так и каждого из общественно опасных деяний, образую-

щих это составное преступление. Важно также подчеркнуть, что в рассматривае-

мых случаях в основу квалификации положена не санкция той или иной уголов-

но-правовой нормы, а состав преступления. Сравнение санкций применяется лишь с той целью, чтобы проверить правильность вывода о содержании такого

68

признака состава, каким является насилие. Сравнение санкций помогает уяснить содержание данного признака и определить, какие конкретно последствия охва-

тываются диспозицией нормы в составном преступлении, а какие выходят за ее пределы. Именно с этих позиций следует характеризовать насилие в квалифици-

рованном составе принуждения лица к даче показаний. Санкция ч. 2 ст. 302 УК РФ предусматривает за совершение квалифицированного состава принуждения наказание в виде лишения свободы на срок от двух до восьми лет.

В юридической литературе справедливо было отмечено, что при совпаде-

нии как низшего, так и высшего пределов санкций уголовно-правовых норм об ответственности за составное преступление и преступное деяние, являющееся его составной частью (например, ч. 2 ст. 302 и ч. 1 ст. 111 УК РФ), действия виновно-

го следует квалифицировать по совокупности преступлений114.

Таким образом, при квалифицированном виде принуждения к даче показа-

ний понятием «насилие» охватывается причинение любого вреда здоровью, кро-

ме тяжкого. Причинение тяжкого вреда либо умышленное убийство требует ква-

лификации по совокупности.

Издевательство над допрашиваемым или экспертом как способ принуж-

дения их к даче показаний или заключения представляет собой глумление над личностью, которое может сопровождаться нравственными или физическими страданиями. Например, суд признал издевательством над личностью принужде-

ние пожилой женщины в ходе допроса к приседаниям длительное время.

Причинение лицу особых физических или нравственных страданий, при-

чиняющих значительную боль, расценивается как пытка. В это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно115.

§ 6. Фальсификация доказательств ( ст. 303 УК РФ)

Задачей правосудия является объективное рассмотрение дела в целях при-

нятия законного и обоснованного судебного акта. Деяния, предусмотренные настоящей статьей Уголовного кодекса РФ, препятствуют выполнению этой за-

дачи и таким образом нарушают интересы правосудия, что является основным непосредственным объектом данного преступления.

69

По конструкции составы преступлений, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 303

УК РФ, относятся к категории так называемых формальных. Совершение опи-

санных в законе действий считается достаточным для признания преступления оконченным вне зависимости от наступления тех или иных последствий (осужде-

ния невиновного или оправдания виновного, необоснованного отказа в удовле-

творении исковых требований и т.п.). Поскольку речь идет о фальсификации до-

казательств, то юридически значимые факты становятся таковыми, когда они по-

лучают соответствующее процессуальное оформление, т.е. признаются доказа-

тельствами по делу. Именно из этого следует исходить при определении момента окончания данного преступления. Например, получение в лечебном учреждении заведомо подложного документа, подтверждающего алиби виновного, нельзя расценивать как оконченное преступление до тех пор, пока данный документ не будет предъявлен следователю для приобщения к материалам уголовного дела.

Объективная сторона ч. 1 ст. 303 УК РФ предусматривает ответствен-

ность за фальсификацию доказательств по гражданскому делу. При этом понятие

«гражданское дело» следует рассматривать расширительно, включая в него не только дела, подведомственные суду общей юрисдикции, но и дела подведом-

ственные Конституционному Суду и арбитражным судам.

Собственно гражданские дела, возникающие из гражданских, трудовых,

брачно-семейных, жилищных, публично-правовых и иных правоотношений, рас-

сматривают суды общей юрисдикции (ст. 25 ГПК РФ)116.

Конституционный Суд РФ осуществляет судебный конституционный кон-

троль в основном за нормативными решениями законодательной власти, а имен-

но: рассматривает дела о соответствии Конституции РФ федеральных законов,

нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы,

Правительства РФ и т. д. (ст. 125 Конституции РФ).

Споры, вытекающие из хозяйственных правоотношений, отнесены к юрис-

дикции арбитражных судов. В арбитражный суд вправе обращаться за защитой своих нарушенных или оспариваемых законных прав и интересов юридические лица (организации), а также граждане, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющие статус предпринимателя (ст. 22 АПК РФ)117.

70

Вышеперечисленные виды судопроизводств (конституционное, граждан-

ское, арбитражное) имеют свой процессуальный порядок разрешения дела, си-

стему и виды доказательств. Фальсификация доказательств при осуществлении данных видов правосудия неизбежно влечет принятие необоснованного и неза-

конного решения и посягает на интересы правосудия. Поэтому совершение по-

добного деяния при осуществлении любого из указанных видов правосудия об-

щественно опасно и порождает у виновного лица обязанность нести уголовную ответственность по ч. 1 ст. 303 УК РФ. Так, генеральный директор закрытого ак-

ционерного общества К. был привлечен к уголовной ответственности по данной части статьи за то, что при осуществлении процедуры банкротства предприятия представил в арбитражный суд Приморского края сфальсифицированные бухгал-

терские документы, отражающие экономическую деятельность предприятия. В

дальнейшем уголовное дело было прекращено по акту об амнистии118.

Часть 2 ст. 303 УК РФ предусматривает ответственность за фальсифика-

цию доказательств по уголовному делу. В данном случае фальсифицированные доказательства могут быть представлены как непосредственно в суде прокуро-

ром или защитником, а также в ходе расследования уголовного дела названными лицами либо лицом, производящим дознание, или следователем.

Таким образом, с объективной стороны круг деяний и в ч. 1 и в ч. 2 ст. 303

УК РФ примерно один и тот же─ фальсификация доказательств.

В юридической литературе вне зависимости от видов судопроизводства выделяют две основные черты, присущие доказательству.

Во-первых, это фактические данные или сведения о фактах (информация о фактах), которые воспроизводят факты реальной действительности, являются их отражением.

Во-вторых, получение фактических данных или сведений о фактах осу-

ществляется в установленной законом процессуальной форме с использованием определенных процессуальных способов119.

Виды доказательств перечислены в процессуальных законодательных ак-

тах ( ст. 74-84 УПК РФ; ст. 49 ГПК РСФСР; ст. 52 АПК РФ).

Из сказанного следует, что доказательства следует считать сфальсифици-

рованными и в том случае, когда искажены фактические данные ( информация о

71

фактах), имеющие значение по делу, а также когда умышленно изменен процес-

суальный порядок их получения и закрепления.

В юридической литературе обоснованно высказано мнение о том, что по-

нятием «фальсификация» охватываются не все возможные способы изменения фактических данных по делу, в частности уничтожение или изъятие доказа-

тельств. В этой связи предлагается расширить рамки ст. 303 УК РФ, включив в диспозицию статьи не только собственно фальсификацию доказательств, но и иные действия, направленные на искажение истины по делу, например ответ-

ственность за умышленное непринятие мер по процессуальному закреплению полученных фактических данных и неприобщение к делу существующих и име-

ющих доказательственное значение документов120.

С данным мнением можно согласиться частично, применительно к уголов-

ному судопроизводству, где собирание и фиксация доказательств лежит непо-

средственно на органах расследования. В гражданском и арбитражном судопро-

изводстве, где объективно воплощен принцип состязательности процесса, каждая из сторон самостоятельно обязана доказывать юридически значимые обстоятель-

ства дела. Поэтому трудно согласиться с целесообразностью введения уголовной ответственности для стороны в гражданском или арбитражном судопроизводстве за утаивание фактических данных, имеющих доказательственное значение для противоположной стороны.

Этимологическое значение термина «фальсификация» означает поддель-

ный предмет, вещь, выдаваемую за настоящую121.

Поэтому фальсификация─ это искажение фактических данных (информа-

ции о фактах) либо подделывание процессуальной формы закрепления этих фак-

тических данных. Иные виды изменения объема доказательств, отказ от их фик-

сации не охватываются диспозицией настоящей статьи.

Субъективная сторон характеризуется умышленной формой вины. Винов-

ный осознает, что представляет в суд или в ходе расследования дела ложные до-

казательства по форме либо по содержанию, сфальсифицированные в полном объеме или частично, и желает совершить такого рода действия. Мотивы и цели данного преступного деяния могут быть самыми различными и на квалификацию содеянного не влияют.

72

Субъект преступления и в ч. 1 и в ч. 2 ст. 303 УК РФ специальный.

В первой части это лица, участвующие в деле или их представители. Согласно ст. 29 ГПК РСФСР, лицами, участвующими в деле, признаются: стороны; третьи лица; прокурор; органы государственного управления; профсоюзы; государ-

ственные предприятия; учреждения; организации; колхозы; иные кооперативные организации; их объединения; другие общественные организации или отдельные граждане; участвующие в процессе по основаниям, указанным в ст. 4 и 42 насто-

ящего Кодекса; заявители и заинтересованные граждане; органы государственно-

го управления; государственные предприятия; учреждения; организации; колхозы и иные кооперативные организации; их объединения; другие общественные орга-

низации по делам, перечисленным в ст. 231 и 245 настоящего Кодекса.

Статья 32 АПК РФ к лицам, участвующим деле, относит: стороны; третьих лиц; заявителей и иных заинтересованных лиц; прокурора; государственные ор-

ганы, органы местного самоуправления и иные органы, обратившиеся в арбит-

ражный суд с иском в защиту государственных и общественных интересов.

В соответствии со ст. 48 АПК РФ представителем в арбитражном суде может быть любой гражданин, имеющий надлежащим образом оформленные полномо-

чия на ведение дела в арбитражном суде. Круг представителей в гражданском процессе более конкретизирован. Это адвокаты; работники государственных предприятий, учреждений, организаций, колхозов, иных кооперативных органи-

заций, их объединений, других общественных организаций по делам различных категорий, указанных в законе; один из соучастников по поручению других со-

участников; лица, допущенные судом, рассматривающим дело, к представитель-

ству по данному делу ( ст. 44 ГПК РСФСР).

Во второй части настоящей статьи субъектом преступления может быть толь-

ко лицо, производящее дознание, следователь, прокурор или адвокат. Содержа-

ние указанных понятий раскрывалось в предыдущих составах преступлений про-

тив правосудия.

Новым УПК РФ ( ст. 86) предусмотрена возможность представления доказа-

тельств по уголовному делу не только со стороны защитника, но и со стороны потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей

73

путем собирания и представления письменных документов и предметов для при-

общения их к уголовному делу в качестве доказательств.

В этой связи возникает необходимость расширения субъектного состава лиц,

которые могут подлежать уголовной ответственности за фальсификацию доказа-

тельств по уголовному делу.

В законе указаны два квалифицирующих признака, относящихся к фальсифи-

кации доказательств по уголовному делу:

─во-первых, это фальсификация о тяжком или особо тяжком преступлении,

характеристика которых дана в ст. 15 УК РФ; ─во-вторых, наступление тяжких последствий фальсификации, к чему следует

отнести осуждение невиновного, оправдание виновного, необоснованное пре-

кращение уголовного дела и т.п. Данное понятие оценочное и устанавливается применительно к каждому конкретному случаю.

§ 7. Провокация взятки либо коммерческого подкупа ( ст. 304 УК РФ)

Данный состав преступления в Уголовном кодексе Российской Федерации по-

явился вновь после более чем тридцатилетнего отсутствия. Существовавшие в УК РСФСР 1922 г. и 1926 г. ( соответственно ст. 115 и ст. 119) уголовно-

правовые нормы о провокации взятки, предусматривавшие ответственность должностного лица за заведомое создание обстановки и условий, вызывающих предложение взятки, в целях последующего изобличения давшего или принявше-

го взятку, в УК РСФСР 1960 г. были исключены. Вопросы провокации противо-

правной деятельности рассматривались в рамках института соучастия и характе-

ризовались как подстрекательство лица к совершению преступления. Возвраще-

ние данной правовой нормы в действующее уголовное законодательство породи-

ло немало вопросов и неоднозначное к ней отношение. В науке уголовного пра-

ва высказывается мнение о целесообразности существования данной правовой нормы122.

За период действия УК РФ с 1997 г. по 2000 г. на всей территории Россий-

ской Федерации было возбуждено тринадцать уголовных дел123.

Всё критически сказанное по поводу правовой нормы, предусматриваю-

щей ответственность за провокацию взятки или коммерческого подкупа, как пра-

74

вило, имеет под собой основание и заслуживает внимания. Однако нельзя не со-

гласиться с Л.В. Лобановой в том, что подобные высказывания должны застав-

лять задуматься, но не о необходимости декриминализации такого деяния, а в первую очередь о важности определения критериев отграничения провокации от законной оперативно-розыскной деятельности, предусматривающей возможность проведения оперативного эксперимента124.

Непосредственным объектом данного преступления являются в первую очередь интересы правосудия. Данная норма защищает общественные отношения по выполнению такой задачи правосудия, как ограждение невиновного от не-

обоснованного осуждения.

Даже если провоцирующий преследует цель последующего шантажа по-

терпевшего, это не может не затрагивать интересов правосудия. Провокатор угрожает распространить сведения о якобы совершенном преступлении, предста-

вив правоохранительным органам сфальсифицированные доказательства получе-

ния потерпевшим взятки.

Предметом преступления могут быть деньги, ценные бумаги, иное иму-

щество либо услуги имущественного характера, то есть все то, что является предметом получения взятки или коммерческого подкупа.

Потерпевшим от провокации закон называет должностное лицо (приме-

чание к ст. 285 УК РФ) либо лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях (примечание к ст. 201 УК РФ).

По конструкции данный состав относится к категории формальных. Пре-

ступление считается оконченным с момента самой провокации, то есть попытки передачи материальных ценностей лицу, который на это не давал своего предва-

рительного согласия.

Объективная сторона преступления предусматривает провокацию взят-

ки либо коммерческого подкупа, т.е. попытку передачи материальных благ или совершение услуг материального характера без согласия потерпевшего.

По мнению Б.В. Волженкина, провокацию взятки следует считать окон-

ченным преступлением независимо от того, удалось или не удалось в провокаци-

онных целях склонить должностное лицо к принятию материальных ценностей125.

75

Возражая против такой позиции, Н. Егорова замечает, что сущность прово-

кации состоит именно в неудавшейся попытке передать материальные ценно-

сти126. Поддерживая её Л.В.Лобанова подчеркивает: «…Применение ст.304 УК исключается, когда провокатору удалось склонить должностное лицо к получе-

нию выгоды имущественного характера, ибо подобная ситуация возможна лишь при получении согласия «провоцируемого», но признак отсутствия согласия для содержащегося в анализируемой статье состава преступления является обязательным»127.

Провокация может иметь место только тогда, когда отсутствуют какиели-

бо объективные данные, свидетельствующие о том, что должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих или иных органи-

зациях, высказывало желание за свою деятельность получить материальные бла-

га. То есть на момент передачи предмета взятки или подкупа такое желание ни в чем не проявлялось и нигде не фиксировалось. Не случайно одним из значений слова «провокация (провокатор)» является следующее: «Предательское поведе-

ние, подстрекательство кого-нибудь к таким действиям, которые могут по-

влечь за собой тяжкие для него последствия»128. Провокатор склоняет, убежда-

ет, поощряет и как прямой результат побуждает другое лицо к совершению пре-

ступления с помощью методов, которые создают риск того, что такое преступле-

ние будет совершено лицом, не готовым к его совершению.

В этой связи провокация отсутствует, если, во-первых, имеется информа-

ция о желании должностного лица получить взятку, которая носит не предполо-

жительный характер, а принята и зафиксирована в установленном законом по-

рядке, либо, во-вторых, само должностное лицо совершает действия, свидетель-

ствующие о таком желании129.

Таким образом, провокация имеет место тогда, когда нет никаких объек-

тивных данных, дающих основание считать, что должностное лицо или лицо, вы-

полняющее управленческие функции, желает получить взятку или коммерче-

ский подкуп. Однако как быть, если при отсутствии таких данных провоцирую-

щие действия достигают желаемого результата и лицо принимает взятку или подкуп. Как уже отмечалось, некоторые авторы склонны считать, что в этом слу-

чае провокация отсутствует. Представляется, что данный вывод излишне катего-

76

ричен. Правильно писала Л.В. Лобанова о том, что сущность провокации взятки по новому Уголовному кодексу заключается не в создании условий, обстановки,

в которых взятка будет принята, а в создании видимости, формирования ложных данных о том, что взятка должностным лицом принимается или была принята130.

К этому следовало бы добавить: принята по собственной воле. Возможно, в раз-

решении этого вопроса следует обратиться к опыту зарубежных стран. Так,

например, в США предложение материальных благ правительственному чинов-

нику в обмен на услуги или особое обращение, даже при отсутствии предвари-

тельного согласия с его стороны об этом, не расценивается как ловушка (синоним слова «провокация»). Речь идет лишь о предоставлении государственному чи-

новнику возможности совершить преступление. Поэтому если чиновник берет деньги, это свидетельствует о его предрасположенности к получению взятки. Ес-

ли же чиновник отказывается брать взятку, а лицо продолжает пробовать другие,

более настойчивые методы убеждения, чтобы побудить его взять деньги, - это расценивается как ловушка (провокация). Таким образом, чтобы доказать ловуш-

ку (провокацию) взятки, следует, во-первых, установить, что преступный умысел был инициирован правоохранительными органами и, во-вторых, лицо никоим об-

разом не было предрасположено к совершению преступления.

Представляется, что и при характеристике провокации как признака объек-

тивной стороны рассматриваемого преступления важное значение будет иметь то, насколько намерение совершить преступление порождено изобретательными действиями провокатора, а не самого провоцируемого. Попытка─ это любые дей-

ствия, направленные на передачу предмета взятки или коммерческого подкупа соответствующему лицу. При этом передача материальных ценностей или вы-

полнение услуг осуществляется непосредственно, когда провоцируемое лицо сразу может выразить свое отношение к происходящему, либо опосредованно

( перевели деньги на счет, незаметно положили в стол и т.п.), когда провоцируе-

мый высказывает свое отношение только при обнаружении подобных действий.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. Виновный осо-

знает, что никаких объективных данных, позволяющих судить о желании потер-

певшего получить взятку или подкуп, нет. Он также осознает, что своими дей-

77

ствиями инициирует умысел провоцируемого на получение взятки (подкупа) и

желает этого.

Мотивы подобных действий могут быть самыми различными : месть, карь-

еризм, неправильно понятые интересы службы и т.п.

Целью таких действий является: а) искусственное создание доказательств совершения преступления; б) шантаж.

В первом случае виновный осознает, что результатом его провокации явля-

ется необоснованное привлечение лица к уголовной ответственности, т.к. у по-

терпевшего отсутствовала воля на совершение преступления. Поэтому в данном случае посягательство на интересы правосудия непосредственно.

Во втором случае виновный стремится сфальсифицировать фактические обстоятельства для подкрепления угрозы распространить такие сведения (шан-

таж) и тем самым нанести ущерб правам и законным интересам личности. По-

скольку эти сведения о якобы совершенном потерпевшим преступлении, то их распространение, несомненно, повлечет ущерб интересам правосудия. Эта ин-

формация потому и влияет на волю потерпевшего, поскольку она связана с воз-

можным необоснованным привлечением его к уголовной ответственности.

Субъект преступления─ физическое лицо, вменяемое, достигшее 16-

летнего возраста.

§ 8. Вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного

судебного акта ( ст. 305 УК РФ)

Данное преступление представляет наибольшую общественную опасность,

так как сопряжено с непосредственным посягательством на интересы правосу-

дия. Предусмотренное в настоящей статье Уголовного кодекса общественно опасное деяние причиняет ущерб правосудию в конституционном смысле этого слова. Оно посягает на законность и обоснованность решения, выносимого судь-

ей единолично или судом коллегиально в ходе конституционного, гражданского,

административного или уголовного судопроизводства.

Непосредственным объектом данного преступления следует признать от-

ношения, которые направлены на выполнение задач судопроизводства, в какой бы области оно не осуществлялось. При внешнем несовпадении формулировок

78

данных задач в законодательстве ( ст. 2 ГПК РСФСР, ст. 2 АПК РФ, ст. 24.1 Ко-

декса РФ об административных правонарушениях, ст. 6 УПК РФ) их содержание свидетельствует о том, что правосудие в Российской Федерации направлено на быстрое, полное и правильное разрешение дела в соответствии с законом и в це-

лях защиты интересов личности, общества и государства.

Поэтому факультативными непосредственными объектами выступают указанные интересы.

Так, осуждая по данной статье судью А., Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации указала, что, являясь должност-

ным лицом, представителем власти, наделенным в конституционном порядке полномочиями принимать обязательные для исполнения решения, А., сознавая,

что действует вопреки федеральным законам и целям правосудия, умышленно вынесла 20 неправосудных решений по гражданским делам об усыновлении де-

тей, граждан Российской Федерации, гражданами США. Вынесение неправосуд-

ных решений повлекло существенное нарушение конституционных прав и за-

конных интересов усыновленных несовершеннолетних детей131.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных.

Поскольку принятие судом решения в ходе рассмотрения дела носит нередко по-

этапный характер, в юридической литературе возникла дискуссия по поводу мо-

мента окончания данного преступления.

Доминирующей является точка зрения, согласно которой вынесение заве-

домо неправосудного судебного акта (приговора, решения или иного судебного акта) следует считать оконченным с момента его подписания судьей (судьями)

независимо от вступления его в законную силу132.

В некоторых юридических источниках эта позиция уточнялась и речь шла не просто о подписании, а об обязательном оглашении данного судебного акта133.

Буквальное толкование термина «вынести» означает в том числе─ при-

нять решение, объявить134. Поэтому под понятием « вынесение приговора, ре-

шения или иного судебного акта» следует понимать не только составление дан-

ного судебного документа, его подписание, но и в случаях, предусмотренных за-

конодательством, его оглашение. Как только принятый неправосудный акт по-

рождает значимый для судопроизводства результат (например, оставление заяв-

79

ления без рассмотрения, изменение меры пресечения обвиняемому и т.п.), данное преступление считается оконченным. Именно по этой причине действия судьи Н.

были квалифицированы по ч. 1 ст. 305 УК РФ как оконченное преступление. Н.,

осознавая, что уголовное дело по обвинению Д. в совершении особо тяжких пре-

ступлений фактически находится в производстве другого судьи, не имея пись-

менного разрешения или указания суда, используя юридическую некомпетент-

ность народных заседателей, умышленно вынес неправосудное решение об изме-

нении Д. меры пресечения (заключение под стражу на подписку о невыезде).

Данное определение судья Н. подписал и, заверив гербовой печатью, отправил в СИЗО. В результате этого решения Д. был из-под стражи освобожден и впослед-

ствии скрылся от следствия и суда135.

Предметом преступления названы приговор, решение и иной судебный акт.

Приговор─ это решение о виновности или невиновности подсудимого и назначении ему наказания либо об освобождении его от наказания, вынесенное судом первой или апелляционной инстанций, или неприменении к нему наказа-

ния ( п.26 ст. 5 УПК РФ).

Решение─ это постановление суда первой инстанции, которым дело в гражданском или арбитражном судопроизводстве разрешается по существу

( ст. 119 ГПК РСФСР, ст. 124 АПК РФ).

Иные судебные акты существуют, как правило, в двух формах: постанов-

ления или определения. Это может быть заключительный акт, например, консти-

туционного или административного судопроизводства. Постановления или опре-

деления выносятся судьей (судом) при осуществлении правосудия в предусмот-

ренных соответствующим законодательством случаях. Например, в арбитражном процессе судебные акты апелляционной, кассационной или надзорной инстанций оформляются постановлением ( ст. 159, 177,189 АПК РФ), а ст. 140 АПК РФ ре-

гулирует случаи вынесения судом определения (например, при отложении рас-

смотрения дела, приостановлении, прекращении производства по делу и т.п.).

Подробно порядок и основания вынесения того или иного судебного акта регу-

лируется соответствующими процессуальными нормами. Во всех случаях выно-

симые судебные акты должны быть законными и обоснованными.

80

Объективная сторона преступления состоит в вынесении неправосудно-

го судебного акта. Принципиальное значение для характеристики объективной стороны имеет раскрытие понятия «неправосудный». Таковым следует призна-

вать судебный акт, в котором заведомо допущены нарушения материального или процессуального права либо искажены обстоятельства, имеющие важное значе-

ние для разрешения дела по существу. В результате этого данный судебный акт по форме или содержанию не соответствует требованиям закона, приводит к нарушению законных прав и интересов физических или юридических лиц, обще-

ства или государства.

Представляется, что не всякое отступление от требования закона при выне-

сении того или иного судебного акта однозначно свидетельствует о наличии в действиях судьи рассматриваемого состава преступления. В самой статье, такие критерии не обозначены.

В юридической литературе, как правило, говорится о «грубом наруше-

нии»136 или о «существенном нарушении»137 материального или процессуального законодательства. По-видимому, оценка допущенного судом отступления от за-

кона при вынесении того или иного судебного акта в целях разграничения уго-

ловно-наказуемого деяния и дисциплинарного проступка должна даваться в каж-

дом конкретном случае. В учебной и научной литературе дается примерный пе-

речень нарушений, которые, бесспорно, свидетельствуют об уголовно наказуе-

мом неправосудно вынесенном судебном акте.

По гражданским делам это необоснованный отказ в удовлетворении иска либо удовлетворение иска при отсутствии объективных к тому оснований, неза-

конное прекращение производства по делу и т.п. По уголовным делам это осуж-

дение заведомо невиновного или оправдание виновного, явно необоснованное изменение меры пресечения или назначенное судом наказание.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом,

о чем свидетельствует признак «заведомо». Виновный достоверно знает, что при-

нимаемое им судебное решение незаконно либо в силу грубого нарушения про-

цессуальных норм либо в силу несоответствия фактических обстоятельств при-

нимаемому решению.

81

Мотивы и цели подобного поведения могут быть самыми различными, и

они на квалификацию содеянного не влияют, а учитываются при вынесении наказания138. Мотивами могут выступать месть, корыстная или иная личная заин-

тересованность и т.п.

Субъект преступления специальный─ судья или судьи. Кто в соответ-

ствии с действующим законодательством признается судьей, анализировалось ранее. К ним относятся профессиональные судьи, народные и арбитражные засе-

датели, принимавшие участие в рассмотрении дела и в вынесении заведомо для них неправосудного судебного акта.

Спорным остается вопрос о том, можно ли отнести к субъектам данного преступления присяжных заседателей в силу того, что они выносят вердикт о ви-

новности или невиновности лица и могут принять заведомо неправосудное реше-

ние. Следует согласиться с теми авторами, которые считают противоречащим за-

кону положительное решение этого вопроса. Так, Л.В. Лобанова указывает на то,

что «законодатель не счел необходимым предусматривать ответственность за вы-

несение заведомо незаконного вердикта присяжными заседателями». При этом она сожалеет, что при буквальном толковании ст. 305 УК РФ «присяжный засе-

датель оказался вне круга субъектов» данного состава преступления139. С этой позицией следует согласиться.

В ч. 2 рассматриваемой статьи предусмотрены квалифицированные виды данного преступления: 1) вынесение незаконного приговора суда к лишению сво-

боды; 2) наступление в результате данного деяния иных тяжких последствий.

В первом случае речь идет о назначении в качестве меры наказания лише-

ния свободы на определенный срок либо пожизненное лишение свободы. При этом не имеет значения применялась или нет к назначенному наказанию ст. 73

УК РФ «Условное осуждение».

Иные тяжкие последствия являются оценочной уголовно-правовой катего-

рией, которая определяется в каждом конкретном случае, в зависимости от насу-

пивших последствий. К ним можно отнести самоубийство лица, длительное от-

бывание наказания невиновным, тяжкая болезнь невиновного, совершение тяж-

ких или особо тяжких преступлений лицом, незаконно оправданным, и т.п.

82

§ 9. Заведомо ложный донос ( ст. 306 УК РФ)

Общественная опасность рассматриваемого преступления заключается в первую очередь в том, что государственные органы, уполномоченные на возбуж-

дение и расследование по уголовному делу, вынуждены реагировать на получен-

ное сообщение о якобы совершенном преступлении либо о лице, его совершив-

шем. Это вытекает из задач уголовного судопроизводства, которые требуют от компетентных органов быстрого и полного раскрытия преступления, изобличе-

ния виновных и реабилитации невиновных. Поэтому, если ложность сообщения о совершенном преступлении установлена в период предварительной проверки материалов и уголовное дело не возбуждалось, интересы правосудия все равно пострадали, так как тратилось время, материальные ресурсы для проверки этого сообщения. При этом всегда существует угроза неосновательного возбуждения уголовного дела, привлечения к уголовной ответственности и даже осуждения невиновного.

В этой связи в юридической литературе единодушно высказано мнение о том, что основным непосредственным объектом ложного доноса являются ин-

тересы правосудия. Если же виновный не просто сообщает о факте несущество-

вавшего преступления, но и указывает конкретно на лицо, якобы его совершив-

шее, то страдают не только интересы правосудия, но и интересы личности ( честь,

достоинство, свобода), что признается дополнительным непосредственным объектом данного преступления.

Так, Н. заявила в Верхнебуреинский РОВД о совершении кражи телевизора из её квартиры К., который был задержан. Однако в ходе расследования было установлено, что Н. добровольно передала К. телевизор для сдачи под залог. Суд Верхнебуреинского района Хабаровского края обоснованно осудил Н. по ч. 2 ст. 306 УК РФ140.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных.

Преступление считается оконченным с момента поступления заведомо ложной информации о совершенном преступлении или о лице, совершившем преступле-

ние, в органы, обладающие правом проводить проверку поступивших материалов и возбуждать уголовное дело141.

относятся дознаватель, орган дознания, следователь и прокурор ( ст. 144 УПК ).

Следственные подразделения имеют органы прокуратуры, органы Феде-

ральной службы безопасности, органы внутренних дел, налоговой полиции ( ст. 151 УПК РФ). Исчерпывающий перечень органов дознания дан в ст. 40 УПК РФ.

Вместе с тем в юридической литературе дается и более широкий перечень органов, сообщение которым о несуществующем преступлении или о лице, его не совершавшем, следует считать оконченным составом заведомо ложного доно-

са. К ним относят органы государственной власти и местного самоуправления,

общественные организации, созданные для оказания содействия в борьбе с пре-

ступностью, государственные налоговые инспекции и т.п. При этом указывается,

что ограничивать перечень органов, куда может быть направлен донос, только теми, которые имеют право возбуждать уголовное дело, необоснованно, ибо та-

кого ограничения нет в уголовном законе. Поэтому речь может идти о тех лицах и органах, которые по закону правомочны давать правоохранительным органам указания о проверке сообщений в порядке ст. 109 и 114 УПК РСФСР ( ст. 140-

145 УПК РФ)142. Разрешение данного спора лежит в плоскости анализа элемен-

тов состава рассматриваемого преступления и его отграничения от клеветы.

Объективная сторона доноса заключается в сообщении ложной инфор-

мации о совершенном преступлении, которого в действительности не было, либо в указании на лицо, которое данное преступление не совершало. Эта информация может быть передана в любой форме ( письменной, устной) и через любые ис-

точники, которые в соответствии со ст. 140-144 УПК РФ относятся к поводам для возбуждения уголовного дела: заявление граждан; явка с повинной; рапорт об обнаружении преступления; информация о совершенном или готовящемся пре-

ступлении из иных источников. В новом УПК РФ имеет принципиально важное значение установление источника сообщения о совершенном или готовящемся преступлении, так как согласно ст. 141, анонимные заявления не могут служить поводом к возбуждению уголовного дела.

В юридической литературе высказано обоснованное предложение о необ-

ходимости дифференциации уголовной ответственности лица в зависимости от содержания переданного ложного сообщения. Заведомо ложное обвинение лица

84

в реально существующем преступлении имеет повышенную общественную опас-

ность по сравнению с ложным сообщением о вымышленном преступлении143.

Важно отличать ложный донос от клеветы, которая в соответствии с ч. 3

ст. 129 УК РФ также может быть сопряжена с заведомо ложным обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. Главной отличительной чертой в целом схожих по объективной стороне составов является тот результат,

который желает достичь виновный, направляя в тот или иной орган заведомо ложное сообщение о совершенном преступлении или лице, его совершившем.

Основная цель, к которой стремится виновный,─ побудить правоохрани-

тельные органы осуществить проверку поступившей информации и решить во-

прос либо о возбуждении уголовного дела, либо о привлечении лица к уголовной ответственности. Это согласуется с объектом охраны данной уголовно-правовой нормы─ интересами правосудия. Именно поэтому представляется более обосно-

ванной точка зрения о том, что оконченным ложный донос следует считать толь-

ко тогда, когда данная информация поступит в распоряжение органов, обладаю-

щих правом её проверки и принятия решения. Это не означает, что направление подобного рода заявлений в органы государственной власти, местного само-

управления, общественные организации и т.п. не порождает уголовно-правовых последствий для виновного. Речь может идти о приготовлении или покушении на преступление. Но пока данная информация не дошла до соответствующих право-

применительных органов, интересы правосудия только ставятся под угрозу нарушения. При этом у виновного есть реальная возможность предотвратить нарушение интересов правосудия, своевременно сообщив о ложности сделанного заявления, то есть добровольно отказаться от доведения преступления до конца.

С субъективной стороны данное преступление характеризуется прямым умыслом, о чем свидетельствует термин "заведомо". Виновный на момент сооб-

щения достоверно знает о том, что представляемая информация ложная, то есть не соответствует действительности, так как данного преступления не было вовсе либо реально существующее преступление не совершало обвиненное им лицо, и

желает её предоставить в целях возбуждения уголовного дела и привлечения лица к уголовной ответственности. Так, судом Советского района г. Владивостока был осужден М. по ч. 1 ст. 306 УК РФ за заведомо ложный донос. Совершив дорож-

85

но-транспортное происшествие, он скрылся с места аварии, бросив машину. Че-

рез три часа он пришел в районный отдел внутренних дел и сделал заявление об угоне. В ходе проверки этого заявления его ложность была установлена144.

Для квалификации по ст. 306 УК не имеет значения, предупреждалось ли лицо об ответственности за заведомо ложный донос или нет. Важно установить,

что виновный осознает, что передаваемая им информация о совершенном пре-

ступлении заведомо ложная и что данное сообщение он делает в соответствую-

щие органы, наделенные правом возбуждения уголовного дела. Именно на это обстоятельство обратил свое внимание Верховный Суд РФ, рассматривая протест государственного обвинителя по поводу принятого решения Московским город-

ским судом по делу В. Было указано: « Диспозиция статьи 180 УК РСФСР ( ста-

тьи 306 УК РФ) не содержит требований о том, что уголовной ответственности по указанному закону подлежит лицо, обратившееся в соответствующие органы с заведомо ложным доносом лишь будучи предупрежденным об уголовной ответ-

ственности за последствия такого обращения»145.

Субъектом данного преступления может быть любое лицо, достигшее

16-летнего возраста. Исключением являются ложные сообщения, которые дела-

ются обвиняемыми или подозреваемыми как метод защиты. Уголовно-правовая теория полагает, что в данном случае указанные лица не подлежат уголовной от-

ветственности за заведомо ложный донос146. Данную точку зрения разделяют и практические работники. Так, отменяя приговор по ч.2 ст. 306 УК РФ и прекра-

щая уголовное дело за отсутствием состава преступления Судебная коллегия Верховного Суда РФ указала, что заведомо ложные показания подозреваемого в совершении преступления другим лицом заведомо ложный донос не образуют,

поскольку были даны с целью уклониться от уголовной ответственности и явля-

лись способом защиты от обвинения147.

В то же время, если оговор невиновного лица со стороны обвиняемого или подозреваемого не являлся формой защиты и не был связан с совершенным пре-

ступлением, а был продиктован иными побуждениями, (например, местью), эти действия следует расценивать как ложный донос.

86

Квалифицированным состав преступления будет, если заведомо ложный до-

нос был связан с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого пре-

ступления (ст. 15 УК) либо искусственным созданием доказательств обвинения.

О понятии доказательств в уголовном судопроизводстве говорилось при-

менительно к ч. 3 ст. 303 УК РФ. Искусственный─ значит сделанный на подобие подлинного148. Из этого следует, что доказательства по уголовному делу винов-

ным созданы, а не существовали в объективной действительности. Поэтому про-

цессуальные нарушения в закреплении доказательств ставят под сомнение их до-

пустимость, но не свидетельствует о том, что эти доказательства созданы искус-

ственно. Лишь когда происходит искажение фактических данных (информации о фактах), речь может идти об искусственном создании доказательств по уголов-

ному делу. Именно из этих положений исходил Уссурийский городской суд При-

морского края, осуждая И. по ч. 2 ст. 306 УК РФ за заведомо ложный донос с ис-

кусственным созданием доказательств обвинения. Виновный, совершив наезд на пешеходов Панкратовых, с места происшествия скрылся, заявил о факте откры-

того хищения у него автомашины и для большей убедительности и достоверности сделанного заявления нанес себе множественные поверхностные царапины, тем самым создав искусственные доказательства обвинения149.

§ 10. Заведомо ложные показания, заключение эксперта и

неправильный перевод ( ст. 307 УК РФ)

Общественная опасность рассматриваемого преступления заключается в том, что оно посягает на выполнение одной из важнейших задач конституцион-

ного, гражданского, административного или уголовного судопроизводства: уста-

новлению истины по делу в целях принятия обоснованного и законного решения.

Поэтому искажение сведений о фактических обстоятельствах либо ложное сооб-

щение сведений может привести к нарушению интересов правосудия и вынесе-

нию незаконного решения. В этой связи основным непосредственным объек-

том данного преступления признаются интересы правосудия. В качестве до-

полнительного непосредственного объекта преступления могут выступать ин-

тересы физических и юридических лиц.

87

По конструкции данный состав преступления отнесен к категории «фор-

мальных». Преступление считается оконченным:

1) при расследовании уголовного дела с момента подписания свидетелем или потерпевшим протокола, куда занесены ложные сведения, эксперта ─ ложно-

го заключения, а переводчика─ протокола или иного документа, где им сделан неправильный перевод;

2) на стадии судебного разбирательства в ходе конституционного, граж-

данского, административного или уголовного судопроизводства с момента дачи показаний суду, изложения экспертом содержания заключения, неправильного перевода показаний, заключения эксперта или иного документа переводчиком.

Объективная сторона состоит в одном из следующих деяний: ─во-первых, в заведомо ложных показаниях свидетеля или потерпевшего; ─во-вторых, в заведомо ложном заключении эксперта;

─в третьих, в заведомо неправильном переводе.

Показания потерпевшего или свидетеля─ это его устное сообщение об об-

стоятельствах, имеющих значение для расследования уголовного дела или рас-

смотрения конституционного, гражданского, арбитражного, административного или уголовного дела в суде, сделанное в ходе допроса и зафиксированное с со-

блюдением установленной процессуальным законом формы.

Показания следует расценивать как ложные, если лицо сознательно иска-

жает сведения или обстоятельства, имеющие значение для расследования по делу либо принятия законного или обоснованного решения судом. Так, Уссурий-

ским городским судом Приморского края был осужден за дачу заведомо ложных показаний Г. Достоверно зная о том, что именно Р. находился за рулем автома-

шины в момент дорожно-транспортного происшествия, предупрежденный об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, Г. дал ложные показания о том, что за рулем автомашины находился не Р150.

Уголовный закон прямо не связывает характер ложности показаний свиде-

теля или потерпевшего с наличием или отсутствием в их действиях рассматрива-

емого состава преступления. Вместе с тем в юридической литературе высказана точка зрения о том, что искаженные факты и обстоятельства должны иметь суще-

ственное значение для разрешения дела151. При этом некоторые авторы предла-

88

гают расшифровку этих фактов и обстоятельств, ложные показания о которых образует состав преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ. К ним относят в первую очередь обстоятельства, составляющие предмет доказывания по делу. По гражданским и арбитражным делам это все обстоятельства, от которых зависит решение предмета спора. По уголовным делам это обстоятельства, характеризу-

ющие событие преступления, виновность лица в его совершении, побудительные мотивы, а также обстоятельства, характеризующие как личность виновного, так и влияющие на степень и характер ответственности, характер и размер ущерба,

причины и условия, способствовавшие совершению преступления . Если же ис-

кажаются, хотя бы и сознательно, несущественные факты, то это не образует со-

става данного преступления152. Именно на это обратил свое внимание Верховный Суд РФ. Принимая решение о законности привлечения М. к уголовной ответ-

ственности за лжесвидетельство, он указал, что М. был очевидцем убийства Зюкалиным потерпевшего, однако в суде изменил показания на то, что убийство было совершено другим лицом. Такое изменение показаний следует считать су-

щественным для разрешения дела153.

Следует только сделать несколько замечаний. Во-первых, в таком аспекте речь должна идти не только о гражданском, арбитражном, административном и уголовном, но и о конституционном судопроизводстве. Следует согласиться с Н.В. Витруком в том, что судопроизводство в конституционном суде не может не иметь общей родовой основы с другими видами судопроизводств. В то же время это, по мнению автора, не исключает, а предполагает существование ряда осо-

бенностей конституционного судопроизводства, касающихся предмета рассмот-

рения, его участников, характера проведения в нем экспертизы и др.154

Участниками конституционного судопроизводства являются стороны и их представители, свидетели, эксперты и переводчики. При этом в соответствии со ст. 63 и 64 Федерального закона «О Конституционном Суде Российской Федера-

ции» от 21 июля 1994 г. эксперты и свидетели предупреждаются об ответствен-

ности за дачу заведомо ложного заключения или показаний, о чем делается от-

метка в протоколе судебного заседания, а затем они приводятся к присяге.

Во-вторых, вопрос о существенности или несущественности искажения фактических обстоятельств свидетелем или потерпевшим определяется судом

89

при вынесении решения по делу. При этом любая ложь, заявленная в ходе рас-

следования по делу или в ходе судебного разбирательства, формально содержит признаки состава преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ. Однако в со-

ответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ сознательное искажение обстоятельств, не влияю-

щих на принятие судом решения по делу в силу малозначительности, может быть признано не представляющим общественной опасности, а следовательно, не пре-

ступным, поскольку это не затрагивает интересов правосудия.

Спорным в уголовно-правовой теории и судебно-следственной практике продолжает оставаться вопрос о квалификации действий лица, умолчавшего в ходе допроса об известных ему обстоятельствах, имеющих существенное значе-

ние по делу. Некоторые авторы полагают, что данные действия следует расцени-

вать как отказ от дачи показаний и квалифицировать по ст. 308 УК РФ155, другие─ как заведомо ложные показания (ст. 307 УК РФ)156.

Решение данного вопроса зависит от того, насколько лицо, производящее расследование по делу, суд или иные участники судебного процесса, наделенные правом задавать вопросы, в ходе допроса свидетеля или потерпевшего определя-

ют круг обстоятельств, имеющих значение для дела. Если лицо умалчивает об известных ему фактах или обстоятельствах, о которых его не спрашивают в ходе проводимого допроса, то речи об уголовной ответственности быть не может, т.к.

на допрашиваемом не лежит обязанность определять круг значимых для дела об-

стоятельств. Если допрашиваемый прямо отказывается отвечать на поставлен-

ные вопросы об обстоятельствах, имеющих значение для дела, то речь может ид-

ти об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний ( ст. 308 УК РФ).

Пассивное уклонение от сообщения важных для органов расследования или суда сведений ссылкой на какие-то вымышленные обстоятельства ( не видел, не пом-

нит, не знает и т.п.) свидетельствует о том, что допрашиваемый прямо не отка-

зывается давать показания, а сообщает заведомо для него ложную информацию.

Данные действия следует расценивать как заведомо ложные показания и квали-

фицировать по ст. 307 УК РФ. Именно так Верховный Суд России расценил по-

ведение З. в суде. Последняя на предварительном следствии давала изобличаю-

щие показания виновных в совершении тяжких преступлений Ладкина и Шима-

кова. Однако в судебном заседании она заявила, что о совершенных преступле-

90

ниях указанными лицами ей ничего не известно. Верховный Суд посчитал обос-

нованным возбуждение в отношении З. уголовного дела за лжесвидетельство157.

В настоящее время не вызывает каких-либо дискуссий вопрос о том, что лица, причастные к совершенному преступлению, но допрошенные в качестве свидетеля или потерпевшего и давшие в этой части заведомо ложные показания,

не подлежат уголовной ответственности. Так, отменяя определение суда о воз-

буждении в отношении К. уголовного дела за лжесвидетельство, Верховный Суд указал, что К. давал заведомо ложные показания не как свидетель, а являясь по-

дозреваемым. Поэтому нести уголовную ответственность за лжесвидетельство он не может158.

Также не подлежит ответственности за заведомо ложные показания лицо,

допрошенное по уголовному делу в качестве подозреваемого или обвиняемого.

Заключение эксперта- это письменное сообщение о ходе и результатах проведенного исследования по вопросам, требующим специальных познаний, и о выводах по поставленным перед ним органами расследования, судом или иными участниками процесса вопросам. Ложным заключение будет в том случае, если эксперт заведомо исказил факты, дал им неправильную оценку либо не отразил факты и не дал им оценки, в результате чего сделал выводы, не соответствующие объективной действительности, не основанные на материалах конституционного,

гражданского, арбитражного или уголовного дела.

В юридической литературе справедливо было отмечено, что в ранее суще-

ствовавшем уголовно-процессуальном законодательстве России имелся правовой пробел, связанный с дачей экспертом показаний органам расследования или суду по сделанному им заключению ( ст. 192, 289 УПК РСФСР). Нельзя не согласить-

ся с мнением о том, что допрос эксперта не может быть приравнен к его заклю-

чению, поскольку он осуществляется в иной процессуальной форме159. В новом УПК РФ данный пробел устранен. В соответствии со ст. 205 УПК эксперт может быть допрошен для разъяснения данного им заключения. При этом в соответ-

ствии со ст. 166 УПК РФ эксперт также предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, и в случае дачи им ложных показаний он несет ответственность по ст. 307 УК РФ.

91

Высказанная еще в 1974 г. точка зрения С.Я. Улицкого о том, что свиде-

тель, не предупрежденный об ответственности за дачу заведомо ложных показа-

ний, не должен нести ответственности за это преступление, ибо такие показания не имеют доказательственной силы160 , находит все больших сторонников161.

Поскольку Конституция Российской Федерации гарантирует право каждо-

го на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспита-

ния, обучения и творчества (ст. 26), при осуществлении конституционного, граж-

данского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства ли-

цо, не владеющее языком, на котором оно осуществляется, либо желающее изъ-

ясняться на родном языке, имеет право на переводчика. В этой связи правильный перевод является важной составляющей в установлении истины по делу и выне-

сении обоснованного и законного решения.

Неправильный перевод состоит в том, что виновный сознательно искажает материалы дела или показания лиц, умалчивает при переводе о существенных обстоятельствах дела.

В решении вопроса об ответственности за неправильный перевод важное значение имеет установление субъективной стороны преступления. Виновный должен сознательно искажать информацию при её переводе с одного языка на другой. Если же это связано со слабым знанием языка или его диалекта, лицо не может подлежать уголовной ответственности.

С субъективной стороны преступление совершается только с прямым умыслом. Виновный сознательно излагает ложь в показаниях, в заключении или при переводе. Если лицо заблуждается в достоверности данной информации,

имеет недостаточную профессиональную подготовку, что повлияло на его заклю-

чение как эксперта, то вопрос об ответственности по ст. 307 УК РФ стоять не должен. На это обратил свое внимание Верховный Суд России, отменяя решение о возбуждении уголовного дела за лжесвидетельство в отношении С. Судебная коллегия указала, что в соответствии с показаниями С., она на предварительном следствии не обратила внимание на то, все ли записано следователем в протокол допроса. При таких обстоятельствах, нашедших объективное подтверждение в ходе судебного заседания, показания нельзя признать заведомо ложными162.

92

Мотивы заведомо ложных показаний, заключения эксперта или непра-

вильного перевода значения для квалификации не имеют. Ими могут быть месть,

корысть иные низменные побуждения.

Субъект преступления специальный. В законе прямо говорится о том, что им могут быть только лица, достигшие 16-летнего возраста и привлеченные по делу в установленном процессуальным законом порядке в качестве свидетеля,

потерпевшего, эксперта или переводчика. Как уже отмечалось, стороны по кон-

ституционному, гражданскому или арбитражному делу и их представители, подо-

зреваемые, обвиняемые, подсудимые по уголовному делу не могут быть субъек-

тами данного преступления163.

Близкие родственники, супруг (супруга) подозреваемого, обвиняемого или подсудимого в соответствии со ст. 51 Конституции РФ имеют право отказаться от дачи показаний против себя лично либо своих близких. Однако если указанные лица дают согласие дать такие показания, то заведомая ложь карается привлече-

нием их к ответственности по ст. 307 УК РФ. В этой связи Верховный Суд Рос-

сийской Федерации согласился с обоснованностью возбуждения уголовного дела за заведомо ложные показания (ч. 1 ст. 307 УК РФ) в отношении С. Она, являясь матерью обвиняемого в совершении преступления, отказалась воспользоваться правом не свидетельствовать против своего сына. Предупрежденная об ответ-

ственности за дачу заведомо ложных показаний, С. выдвинула алиби для сына,

которое было опровергнуто в ходе судебного следствия164.

Часть 2 ст. 307 УК РФ предусматривает один квалифицирующий признак:

обвинение лица в процессе ложных показаний, ложного заключения или непра-

вильного перевода в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления ( ст. 15 УК РФ).

Сделанное в юридической литературе замечание о том, что «в этих случаях ложность показаний, заключения, перевода направлены против обвиняемого»165

представляется излишне узким. Согласно ст. 47 УПК РФ обвиняемый - это про-

цессуальная фигура, которая появляется после того, как в отношении лица в установленном законом порядке вынесено постановление о привлечении в каче-

стве обвиняемого. Связывать с этим процессуальным документом действия,

предусмотренные в ч. 2 ст. 307 УК РФ, представляется нецелесообразным, не-

93

обоснованно ограничивающим применение уголовного закона. В рассматривае-

мом составе преступления речь идет о заведомо ложных показаниях, заключении или переводе, с помощью которых виновный пытается «изобличить» лицо в со-

вершении тяжкого или особо тяжкого преступления, которое им в действитель-

ности не совершалось. В этом и состоит повышенная общественная опасность данного деяния. При этом не имеет значения процессуальное положение изобли-

чаемого.

В примечании к ст. 307 УК РФ предусмотрен специальный вид деятель-

ного раскаяния, являющийся основанием освобождения свидетеля, потерпевшего,

эксперта или переводчика от уголовной ответственности за заведомо ложные по-

казания, заключение или неправильный перевод. Основаниями освобождения яв-

ляются: во-первых, добровольность заявления указанных лиц о ложности инфор-

мации, которую они представили органам расследования или суду; во-вторых,

своевременность данного заявления.

В юридической литературе отмечался ряд недостатков данного примеча-

ния. В частности, Л.В. Лобанова справедливо указывала, что в уголовно-

процессуальном законе необходимо было бы проблему регламентации процессу-

альной формы применения специальных видов освобождения от уголовной от-

ветственности решить в отдельной статье166. В новом УПК РФ частично воспри-

нято это предложение. В п.2 ст. 28 УПК ( «Прекращение уголовного преследова-

ния в связи с деятельным раскаянием») предусмотрена возможность прекраще-

ния уголовного преследования лица в случаях, специально предусмотренных со-

ответствующими статьями Особенной части УК РФ.

Добровольным заявление следует признавать в том случае, когда винов-

ный в заведомо ложном доносе, заключении или неправильном переводе сам, под воздействием различных побудительных мотивов (страха, раскаянием, жалостью и т.п.) сообщил органам расследования или суда о содеянном. Если же это при-

знание вынужденное, связанное с проведением следственных действий, которые изобличили виновного во лжи, либо выявлено в ходе судебного рассмотрения, то такое признание вряд ли следует признавать добровольным.

Уголовный закон четко определяет временной промежуток, когда возмож-

но деятельное раскаяние, освобождающее лицо от уголовной ответственности за

94

дачу заведомо ложных показаний, заключения или осуществление неправильного перевода. Это весь период расследования по уголовному делу, а также период су-

дебного рассмотрения конституционного, гражданского, арбитражного, админи-

стративного или уголовного дела до удаления суда (судьи) в совещательную комнату для вынесения решения по делу.

§ 11. Отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний

( ст. 308 УК РФ)

Оказание содействия правосудию является гражданским долгом любого лица (гражданина России, иностранца, лица без гражданства), находящегося на территории Российской Федерации. Исключение из этого общего правила отно-

сится либо к лицам, подозреваемым или обвиняемым в совершении преступле-

ния, либо к лицам, обладающим, согласно закону, свидетельским иммунитетом,

т.е. правом лица не давать показания против себя и своих близких родственников

( п. 38 ст. 5 УПК РФ).

Кроме этого, не могут быть допрошены в качестве свидетеля:

1)судья, присяжный заседатель─ об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по данному уголовному делу ;

2)защитник подозреваемого, обвиняемого─ об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу;

3)адвокат─ об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи, за исключением случаев, когда ему стало известно о гото-

вящемся преступлении; 4)священнослужитель─ об обстоятельствах, ставших ему известными из испове-

ди ( ч. 3 ст. 56 УПК РФ).

Отказ от дачи показаний лица, привлекаемого по уголовному делу в каче-

стве свидетеля или потерпевшего, нарушает отношения, обеспечивающие полу-

чение компетентными органами информации, которая после соответствующего процессуального закрепления получает статус доказательства. Именно поэтому данное деяние посягает на интересы правосудия, которые являются основным непосредственным объектом этого преступления.

95

По конструкции состав данного преступления относится к категории фор-

мальных. Преступление следует считать оконченным в момент прямого устного или письменного отказа дать показания по делу либо в момент, когда лицо на сделанное предложение рассказать все известное по делу молчит.

Объективная сторона рассматриваемого преступления состоит в деянии

(действии или бездействии), которое характеризуется как отказ свидетеля или по-

терпевшего от дачи показаний. В действующем уголовном законе по сравнению с ранее существовавшей аналогичной ст. 182 УК РСФСР преступное деяние ча-

стично декриминализировано. В описании объективной стороны используется только понятие «отказ от дачи показаний» и исключена ответственность за укло-

нение от дачи показаний. При этом злостное уклонение свидетеля или потер-

певшего от явки в суд было переведено в разряд административных правонару-

шений как одна из разновидностей неуважения к суду ( Ст. 165-1 Кодекса об ад-

министративных правонарушениях). Однако в связи с принятием нового Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, который вступа-

ет в силу с 1 июля 2002 года подобные деяния выведены из состава администра-

тивных правонарушений. Ответственность свидетеля или потерпевшего за неявку на допрос без уважительных причин предусмотрена в новом УПК РФ ( ст. 188, 111,117, 118 ). Лицо, не явившееся на допрос без уважительных причин может быть подвергнуто приводу либо к нему могут быть применены следующие меры процессуального принуждения : а) получено обязательство о явке; б) наложено денежное взыскание. Последняя мера принуждения применяется по решению су-

да в порядке ст. 118 УПК РФ в размере до двадцати пяти минимальных размеров оплаты труда (ст. 117 УПК РФ).

В юридической литературе вопрос о возможных формах отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний решается неоднозначно.

Общепризнанным считается отказ от дачи показаний, который выражается в прямом сообщении свидетелем или потерпевшим органам расследования или суду о своем категорическом нежелании сообщать те или иные фактические дан-

ные, которые имеют значение для дела.

Как отказ от дачи показаний расценивается молчание свидетеля или потер-

певшего, когда они не отвечают на задаваемые вопросы. Это свидетельствует о

96

их нежелании сообщать известную информацию. При этом не имеет значения для квалификации преступления по данной статье УК, отказывается ли лицо со-

общать информацию в полном объеме либо не отвечает на отдельные поставлен-

ные вопросы.

Дискуссионным остается вопрос о признании отказом от дачи показаний свидетелем или потерпевшим их уклонение от явки в органы расследования или суд для дачи показаний.

В учебной литературе высказана точка зрения о том, что отказ от дачи по-

казаний может выражаться в уклонении от явки в органы правосудия. При этом формы уклонения могут быть самыми различными. Либо лицо скрывается, меня-

ет место нахождения, не реагирует на вызовы и повестки, либо уходит из суда,

прокуратуры, милиции, когда его туда доставляют167.

Существует и диаметрально противоположная точка зрения, согласно ко-

торой уклонение свидетеля или потерпевшего в любой форме от явки в суд не влечет уголовной ответственности, а расценивается как административное право-

нарушение (ст. 165-1 КоАП РСФСР)168.

Предлагается и компромиссное решение, согласно которому привлечение к уголовной ответственности за уклонение от явки в суд возможно лишь в том слу-

чае, если будет установлено, что оно является способом отказа от дачи показа-

ний, а не связано лишь с неуважением к суду169.

Этимологические значения слов «отказаться» и «уклониться» близки меж-

ду собой. Так, уклониться в том числе означает избежать чего-нибудь, устра-

ниться, отказаться от чего-нибудь. Отказаться - это выразить свое несогла-

сие, нежелание делать что-нибудь170. Поэтому отказ от дачи показаний может сопровождаться уклонением от явки на допрос в качестве свидетеля или потер-

певшего, чем лицо выражает свое несогласие давать показания. Но при этом должно быть установлено, что целью такого деяния является именно нежелание давать показания, а не иные цели или побудительные мотивы, в том числе неува-

жение к суду. В этой связи представляется проблематичным привлечение лица к уголовной ответственности по ст. 308 УК РФ за то, что оно демонстративно,

злостно не является в органы расследования или суд до тех пор, пока не будут установлены цели и мотивы подобного уклонения. Поэтому следует согласиться

97

с позицией тех авторов, которые полагают, что только прямой отказ со стороны свидетеля или потерпевшего давать показания по делу либо молчание на задава-

емые вопросы свидетельствуют о наличии в подобных деяниях признаков состава преступления, предусмотренного ст. 308 УК РФ. Пока не будут установлены цели и мотивы неявки свидетеля или потерпевшего для дачи показаний, любые самые активные действия, подпадающие под понятие «уклонение от явки», не могут быть расценены как отказ от дачи показаний.

В юридической литературе Л.В.Лобановой высказано сомнение в целесо-

образности сохранения уголовной ответственности за отказ от дачи показаний.

Приведенные автором аргументы в целом заслуживают внимания. Во-первых, это связано с совершенствованием данной правовой нормы. В частности, предлага-

ется данный состав сконструировать как материальный и увязывать уголовную ответственность за отказ от дачи показаний с наличием существенного вреда ин-

тересам правосудия.

Во-вторых, следует согласиться и с тем аргументом автора, что в настоя-

щее время государство в полной мере не может гарантировать безопасность сви-

детелей, потерпевших и других участников процесса171. Поэтому, если лицо от-

казывается давать показания вследствие реальной угрозы его жизни или здоро-

вью либо жизни или здоровью его близких, то такие обстоятельства должны рас-

сматриваться не как смягчающие его вину172, а как исключающие ответствен-

ность в соответствии со ст. 39 УК РФ («Крайняя необходимость»).

Менее веским представляется утверждение Л.В. Лобановой о том, что дан-

ный состав преступления почти не применяется на практике173. Так, из 6566 заре-

гистрированных в 1997 г. преступлений против правосудия 88 составляли отказ от дачи показаний. В 1998 г. из 6579 данных преступлений − 111 было возбужде-

но по ст. 308 УК РФ. В 1999 г. из 6654 преступлений104, а в 2000 г. из 5794

преступлений 67 случаев зарегистрировано по данной статье174. Если учесть, что некоторые виды преступлений против правосудия регистрируются единичными фактами, то относительно небольшая распространенность данных преступлений не может быть веским аргументом в предложении по его декриминализации.

98

Субъективная сторона отказа свидетеля или потерпевшего от дачи пока-

заний характеризуется умышленной формой вины. Мотивы при этом могут быть самыми различными: корыстная или иная личная заинтересованность, ложно по-

нятые интересы дружбы и т.п.

Субъект преступления─ лицо, достигшее 16-летнего возраста и признан-

ное в уголовном процессе потерпевшим либо привлекаемое в уголовном, граж-

данском, арбитражном или конституционном процессах в качестве свидетеля.

Согласно примечанию к ст. 308 УК РФ не подлежит уголовной ответ-

ственности за данное преступление лицо в следующих случаях:

1)если оно отказывается свидетельствовать против себя самого;

2)если оно отказывается свидетельствовать против своего супруга или своих близких родственников.

Вст. 1 Семейного кодекса РФ указывается, что на территории Российской Федерации «признается брак, заключенный только в органах записи актов граж-

данского состояния». Таким образом, в уголовном законе под супругом (супру-

гой) понимается только лицо, состоящее в зарегистрированном браке органами ЗАГСа. Церковные браки либо так называемый гражданский брак подобных от-

ношений не порождают175.

Понятие близких родственников дается в п.4 ст. 5 УПК РФ. К их числу отно-

сятся: супруг, супруга, родители, дети, усыновители и усыновленные, родные братья и сестры, дедушка и бабушка, внуки.

Как уже отмечалось, не могут быть допрошены в качестве свидетеля и иные лица ( ч. 3 ст. 56 УПК РФ). В этой связи следует согласиться с высказанным Л.В.Лобановой предложением о том, что перечень субъектов, о которых идет речь в примечании к ст. 308 УК РФ, должен включать всех лиц, кому предостав-

лено право в связи с теми или иными обстоятельствами отказаться от дачи показаний176.

99

§ 12. Подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от

дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ)

Общественная опасность рассматриваемого преступления, как и принуж-

дения к даче показаний, которое совершается лицами, осуществляющими рас-

следование по делу (ст. 302 УК РФ), состоит в том, что выполнение задач судо-

производства, направленных на всестороннее, полное и объективное расследова-

ние или рассмотрение дела, затрудняется или делается невозможным. При со-

вершении виновным данных общественно опасных деяний высока вероятность вынесения неправосудного решения.

Поэтому интересы правосудия признаются основным непосредствен-

ным объектом данного преступного посягательства.

Вместе с тем, если принуждение сопровождается шантажом, угрозами причинения вреда здоровью или реальным его причинением, подвергается пося-

гательству и дополнительный непосредственный объектинтересы личности.

Статья 309 УК РФ, имеет два основных состава ( ч. 1 и ч.2 ) и два квалифи-

цированных, которые повышают общественную опасность содеянного и, следо-

вательно, реакцию государства в зависимости от способа принуждения к даче по-

казаний, к даче заключения или к переводу, а равно принуждения от совершения указанных действий ( ч. 3 и ч. 4 ).

По конструкции основные составы преступления , предусмотренные в ч. 1

и в ч. 2 ст. 309 УК РФ отнесены к категории формальных. Преступление считает-

ся оконченным с момента подкупа ( ч. 1) или с момента принуждения ( ч. 2). При этом не имеет значения для квалификации, удалось ли склонить лицо к даче лож-

ных показаний, ложного заключения или неправильного перевода.

Квалифицированные виды принуждения ( ч. 3 и 4 ст. 309 УК РФ) могут быть отнесены к категории так называемых формально-материальных соста-

вов. Если, например, принуждение осуществляется организованной группой, то квалификация содеянного не зависит от наступления того или иного результата.

Если же принуждение связано с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, то это, как правило, влечет причинение лицу определенного вреда здо-

ровью ( последствия).

100

Объективная сторона ч. 1 ст. 309 УК РФ предусматривает подкуп свиде-

теля, потерпевшего, эксперта или переводчика. Целью подобного действия явля-

ется дача указанными лицами ложных показаний, ложного заключения или не-

правильного перевода.

Подкуп предполагает передачу или обещание передачи лично либо через посредников материального вознаграждения в различной форме (деньги, драго-

ценности, вещи и т.п.), а также выполнение услуг материального характера в це-

лях побуждения свидетеля или потерпевшего к даче ложных показаний, эксперта к даче ложного заключения или ложных показаний, переводчика к осуществле-

нию им неправильного перевода177.

Из этого следует, что совершение указанных действий в отношении других участников процесса, например, подозреваемого или обвиняемого, не может ква-

лифицироваться по настоящей статье. Также не подпадают под действие ч. 1 ст. 309 УК РФ иные формы склонения лица к даче ложных показаний, ложного за-

ключения или осуществления неправильного перевода, если они не предусмотре-

ны ч. 2, 3 и 4 ст. 309 УК. Поэтому уговоры, выполнение нематериальных услуг,

использование родственных отношений и т.п., если они не связаны с передачей материальных благ в любом качестве и количестве, не будут расцениваться как подкуп, предусмотренный названной статьей. Речь может идти только о подстре-

кательстве к даче заведомо ложного показания, заведомо ложного заключения или заведомо неправильного перевода ( ст. 33 и 307 УК РФ), если такие действия осуществлялись.

Так, отказывая в удовлетворении протеста прокурора на приговор Сверд-

ловского областного суда, которым Ч. и Е. были оправданы по ст. 183 УК РСФСР

( ст. 309 УК РФ) за принуждение к даче показаний, Верховный Суд России ука-

зал, что обоснованно сделан вывод судом об отсутствии данного состава пре-

ступления, так как объективно отсутствовали способы принуждения. Указанные лица лишь разговаривали с потерпевшими об обстоятельствах, связанных с обви-

нением и арестом Маврина, не понуждая их к даче ложных показаний и не угро-

жая насилием. Поэтому доводы прокурора о необходимости оценки таких дей-

ствий, как подстрекательство к даче заведомо ложных показаний, также несосто-

101

ятельны, т.к. подстрекателем признается лицо, склонившее к совершению преступления. Однако Ч. и Е. таких действий не совершали178.

Часть 2 ст. 309 УК формулирует объективную сторону самостоятельного состава преступления, которая предусматривает, во-первых, принуждение к даче показаний, к даче ложного заключения, к неправильному переводу; во-вторых, принуждение к уклонению от совершения данных процессуальных действий.

Представляется, что содержание понятия «принуждение» ничем не отличается от аналогичного понятия, которым характеризуется деяние в ст. 302 УК РФ («Принуждение к даче показаний»).

Принуждение─ это совершение таких действий, которые способны ограничивать или полностью лишать свидетеля, потерпевшего, эксперта или переводчика свободного волеизъявления. В юридической литературе обоснованно было высказано предложение расширить круг указанных лиц, на которых может быть оказано воздействие в целях получения ложной информации ( показаний, заключения, перевода), включением в этот перечень обвиняемого. Следует согласиться, что, защищая интересы обвиняемого от возможного принуждения со стороны лиц, производящих расследование по делу ( ст. 302 УК РФ), уголовный закон оставил неурегулированным подобного рода действия со стороны других лиц, в первую очередь со стороны участников группового преступления179.

Способы принуждения свидетеля, потерпевшего, эксперта или переводчика исчерпывающе перечислены в диспозиции ч. 2 ст. 309 УК. К ним относятся : а) шантаж; б) угроза убийством или причинением вреда здоровью; в) угроза уничтожением или повреждением имущества.

При этом шантаж или угрозы могут быть высказаны не только в адрес лица, признанного потерпевшим по уголовному делу или привлекаемого в качестве свидетеля, эксперта, переводчика в уголовном, гражданском, арбитражном или конституционном процессах, но и в отношении их близких.

Некоторые авторы полагают, что под близкими в ст. 309 УК РФ следует понимать только лиц, которые перечислены в п.4 ст. 5 УПК РФ, т.е. речь вести о родственниках180.

В то же время, толкуя данное понятие, используемое в п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении № 1 от 27 января

102

1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве ( ст.105 УК РФ)» указал, что

« к близким потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, могут от-

носиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве ( родственники супру-

га), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для винов-

ного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений»181. В этом же контексте рассматривает понятие «близкие лица» новый УПК РФ ( п. 3 ст. 5).

В этой связи представляется необоснованным иное раскрытие в ст. 309 УК РФ понятия «близкие», чем это делается в других составах преступлений данной гла-

вы или иных глав УК, где используется этот термин.

Шантаж─ это угроза разглашения компрометирующих сведений.

Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении «О судебной практике по делам о вымогательстве» от 4 мая 1990 г. указал, что угроза оглашения позоря-

щих сведений (шантаж) сопровождается «угрозой разглашения сведений о со-

вершенном потерпевшим или его близкими правонарушении, а равно иных све-

дений, оглашение которых может нанести ущерб чести и достоинству потерпевшего или его близких»182.

При этом не имеет значения для квалификации по ст. 309 УК РФ, соответ-

ствуют ли действительности сведения, под угрозой распространения которых свидетель или потерпевший принуждается к даче ложных показаний, эксперт─ к

даче ложного заключения, а переводчик─ к неправильному переводу. Однако по-

скольку речь в ст. 309 УК идет только об угрозе, то в случае реального распро-

странения заведомо ложных или оскорбительных сведений с целью принужде-

ния данных лиц к совершению указанных незаконных действий содеянное следу-

ет квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 309

УК и соответственно ст. 129 или 130 УК РФ.

Угроза убийством или угроза причинением вреда здоровью предпола-

гает, что виновный определенно выражает намерение лишить потерпевшего или его близких жизни или причинить им вред здоровью любой степени тяжести (

легкий, средней тяжести либо тяжкий) и для этого у виновного есть реально су-

ществующие условия, которых следует опасаться. Угроза представляет из себя одну из форм психического насилия, целью которого является устрашение, чтобы побудить дать потерпевшего или свидетеля ложные показания, эксперта─ дать

103

ложное заключение, а переводчика─ осуществить неправильный перевод. Так,

Пограничный районный суд Амурской области обоснованно осудил К. за при-

нуждение к даче показаний путем угрозы убийством. Желая изменения показания потерпевшей по делу об изнасиловании, К. встретил её на улице в вечернее время и , демонстрируя нож, потребовал заявить в прокуратуре, что половое сношение осуществлялось с ним добровольно, угрожая в противном случае убить её и её родителей183. Аналогично решается вопрос применительно к угрозе уничтожени-

ем или повреждением имущества свидетеля, потерпевшего, эксперта, переводчи-

ка или их близких.

Отсутствие указанных способов принуждения к изменению показаний не дает оснований для квалификаций действий виновного по рассматриваемой ста-

тье УК. Так, прекращая уголовное дело в части предъявленного обвинения Смир-

нову за принуждение к даче показаний, Верховный Суд Российской Федерации указал: «Как видно по настоящему делу, Смирнов, предложив Жестковой дать заведомо ложные показания, не угрожал ей ни убийством, ни насилием, ни ис-

треблением имущества, поэтому в его действиях нет состава преступления,

предусмотренного ст. 183 УК РСФСР» ( ст. 309 УК РФ)184.

Так как реально причиняемый вред здоровью лица в ходе его принуждения к даче ложных показаний, ложного заключения или неправильного перевода предусмотрен в качестве квалифицированного признака данного состава пре-

ступления ( ч. 4 ст. 309 УК), вопрос о квалификации по совокупности с посяга-

тельствами на личность решается в зависимости от тяжести причиненного вреда.

Так, Верховный Суд признал правильной квалификацию действий А. и С.

по совокупности ст. 102 и 183 УК РСФСР ( ст. 105 и 309 УК РФ). Виновные не-

однократно требовали В.В. Юдина и В.Р. Юдину дать заведомо ложные показа-

ния по уголовному делу, в котором А. и С. привлекались к уголовной ответ-

ственности. Затем они требовали у Юдиных написать заявление о прекращении уголовного дела, а когда Юдины отказались, они их убили185.

Уничтожение или повреждение имущества также не охватывается диспо-

зицией ч. 2 ст. 309 УК и требует дополнительной квалификации по ст. 167 УК .

104

Виновный принуждает вышеназванных лиц либо к сообщению ложной информации, которая оформляется соответствующим протоколом или заключе-

нием, либо к уклонению отдачи показаний.

Трудно согласиться с высказанным в юридической литературе мнением о том, что принуждение свидетеля или потерпевшего к отказу от дачи показаний не может квалифицироваться по ст. 309 УК РФ186.

Как уже отмечалось, понятия «уклонение» и «отказ» близкие по своему этимологическому содержанию. Они предполагают как возможность неявки в правоприменительные органы для дачи показаний, так и прямой отказ лица со-

общить известную ему информацию, имеющую значение для дела. Поэтому под уклонением от дачи показаний в рассматриваемом составе преступления следует понимать, во-первых, различные формы действий, с помощью которых лицо от-

казывается от явки в органы, проводящие расследование по делу, или в суд (

например, лицо скрывается, меняет место жительства, не реагирует на вызовы и повестки и т.п.); во-вторых, лицо прямо отказывается давать показания или мол-

чит об известных ему фактических обстоятельствах, имеющих значение для дела.

Субъективная сторона преступлений, предусмотренных ч. 1 и 2 насто-

ящей статьи характеризуется умышленной формой вины. Лицо осознает, что со-

вершаемыми действиями подкупает или принуждает свидетеля, потерпевшего,

эксперта и переводчика к даче ими ложных показаний, ложного заключения или неправильного перевода либо к уклонению свидетеля или потерпевшего от ис-

полнения этой процессуальной обязанности.

Субъект преступления─ вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Квалифицирующим признаком в ч. 3 ст. 309 УК РФ является соверше-

ние действий, предусмотренных ч. 2 настоящей статьи, с применением насилия,

не опасного для жизни или здоровья. Длительное существование данного квали-

фицирующего признака в преступлениях против собственности ( п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ) сформировало в юридической литературе и на практике его едино-

образное понимание. К насилию, не опасному для жизни или здоровья, принято относить любое физическое воздействие на человека, сопряженное с причинени-

ем ему боли, лишением свободы, нанесением побоев и т.п., что не влечет вреда здоровью187.

105

Вопрос о дополнительной квалификации разнообразных форм насилия, не опасного для жизни или здоровья, применяемого в целях принуждения к даче ложных показаний, ложного заключения или неправильного перевода, зависит от соотношения общественной опасности применяемого насилия с ч. 3 ст. 309 УК.

Так, например, если в целях принуждения лица уклониться от дачи показаний его или его близких похищают, то, несомненно, данные действия должны квалифи-

цироваться по совокупности ч. 3 ст. 309 и соответствующей части ст. 126 УК РФ.

Особо квалифицированный состав распространяется как на подкуп (ч.1),

так и на принуждение ( ч. 2) ст. 309 УК, и предусматривает два признака:

1)насилие, опасное для жизни или здоровья;

2)совершение данных действий организованной группой.

Представляется, что такой квалифицирующий признак, как применение насилия,

опасного для жизни или здоровья, относится только к принуждению и не может иметь место при подкупе свидетеля, потерпевшего, эксперта или переводчика.

Общепризнанно, что под таким насилием понимается причинение потер-

певшему легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью. Спорным про-

должает оставаться вопрос о том, требуется ли при применении данного насилия,

повлекшего причинение тяжкого вреда здоровью, дополнительная квалификация по ст. 111 УК РФ.

В литературе была высказана точка зрения, согласно которой при осужде-

нии виновного по ч. 3 и 4 ст. 309 УК дополнительной квалификации по ст. 111,112,115 и 116 УК не требуется. Такая совокупность необходима только в слу-

чае, если причинен тяжкий вред здоровью при обстоятельствах, указанных в ч. 3

и4 ст. 111 УК РФ188.

Стакой позицией в полном объеме трудно согласиться. Санкция ч. 4 ст. 309 УК РФ предусматривает в качестве максимального наказания лишение сво-

боды на срок от 3 до 7 лет. Это не охватывает общественную опасность причине-

ния потерпевшему или его близким при принуждении к даче заведомо ложных показаний, заведомо ложного заключения или неправильного перевода либо при-

нуждения к уклонению от этих процессуальных действий тяжкого вреда здоро-

вью. В ч. 1 ст. 111 УК, предусматривающей ответственность за умышленное при-

чинение тяжкого вреда здоровью, предусмотрено наказание от 2 до 8 лет лише-

106

ния свободы. В данном случае общественная опасность причинения тяжкого вре-

да здоровью не учтена при формулировании санкции ч. 4 ст. 309 УК, поэтому действия виновного требуют квалификации по совокупности с соответствую-

щей частью ст. 111 УК РФ.

Понятие организованной группы дано в ч. 3 ст. 35 УК РФ и предусматри-

вает совершение данного преступления (подкупа или принуждения) устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

Л.В. Лобанова высказывает сомнения по поводу целесообразности введе-

ния данного квалифицированного признака в рассматриваемую статью и считает,

что практически не встречаются организованные группы, целью которых являет-

ся воздействие на свидетеля, потерпевшего, эксперта или переводчика с тем, что-

бы указанные лица дали ложные показания, ложное заключение, сделали непра-

вильный перевод или уклонились от дачи показаний189.

Подобная трактовка данного квалифицирующего признака сужает рамки его применения. Представляется, что в соответствии с ч. 4 ст. 309 УК РФ группа может и должна быть признана организованной вне зависимости от того, объ-

единились ли лица для совершения данного преступления или для совершения любых иных умышленных преступных деяний, предусмотренных уголовным за-

коном. Важно установить, что на момент совершения принуждения данная груп-

па имела все признаки, характеризующие её как организованную.

Большинство криминологов, изучающих проблемы борьбы с организован-

ной преступностью, подчеркивают наличие в организованных преступных груп-

пах и преступных сообществах обязательной функции по осуществлению проти-

водействия органам правосудия. Поэтому без результатов специального исследо-

вания этой проблемы недостаточно убедительным представляется утверждение Л.В. Лобановой о том, что для данного посягательства не является типичным со-

вершение его организованной группой190.

107

§ 13. Разглашение данных предварительного расследования

( ст. 310 УК РФ)

Информация, полученная в ходе расследования уголовного дела, объем и характер доказательственной базы, а также иные сведения могут представлять определенный интерес и существенно влиять на успешное расследование по делу.

Неконтролируемое разглашение этих сведений причиняет ущерб интересам пра-

восудия, так как нередко затрудняет или делает невозможным успешное рассле-

дование совершенного преступления. Поэтому основным непосредственным объектом рассматриваемого преступного деяния следует признать интересы пра-

восудия, которые заключаются во всестороннем полном и объективном рассле-

довании по делу.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных.

Преступление считается оконченным с момента передачи информации хотя бы одному лицу, не имеющему права на её получение, либо с совершения умышлен-

ных действий, которые позволяют получить такую информацию.

Объективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется разглашением данных предварительного расследования без согласия прокурора,

следователя или лица, производящего дознание. Для привлечения виновного к уголовной ответственности по ст. 310 УК РФ требуется наличие нескольких условий. Во-первых, лицо должно быть официально предупреждено о том, что не имеет права разглашать те или иные сведения, полученные в ходе проводимого расследования. Порядок такого предупреждения предусмотрен ст. 161 УПК РФ,

согласно которой данные предварительного расследования могут быть переданы гласности лишь с разрешения следователя, дознавателя либо прокурора в том объеме, в каком они признают это возможным. Лицо, производящее расследова-

ние, должно предупредить других лиц о недопустимости разглашения без его ве-

дома данных, полученных в ходе расследования. Чаще всего такое предупрежде-

ние в форме соответствующей подписки о неразглашении и предупреждении об ответственности по ст. 310 УК отбирается от непосредственных участников уго-

ловного процесса: свидетеля, потерпевшего, гражданского истца или гражданско-

го ответчика, защитника, эксперта, специалиста, переводчика, понятых. Однако

108

лицо, производящее расследование, может отобрать данную подписку и от любо-

го иного лица, которое присутствовало при производстве следственных действий.

Во-вторых, необходимо наличие самого факта разглашения, то есть пере-

дачи данных сведений третьим лицам. Форма передачи данных следствия может быть различной ( устно, письменно, с использованием средств электронной связи,

радио, телевидения, печати и т.п.) При этом не имеет значения для квалификации значимость самих сведений191.

Лицо, производящее расследование, по своему усмотрению определяет важность тех или иных сведений, распространение которых оно желало бы взять под контроль, предупредив участников уголовного процесса или иных лиц об уголовной ответственности за их разглашение. Так, следователем Ольгинского РОВД Приморского края правомерно привлекалась к уголовной ответственности по ст. 110 УК РФ М. ( дело впоследствии прекращено по ст. 75 УК РФ; 7 УПК РСФСР). Виновная являлась очевидцем совершения тяжкого преступления Д.

После допроса её в качестве свидетеля следователь отобрал у М. подписку о неразглашении данных предварительного следствия и предупредил об уголовной ответственности. Несмотря на это, М. на следующий день рассказала об увиденном Беловой и Мусиной192.

Представляет практический интерес временной промежуток действия та-

кой подписки. Поскольку подписка отбирается о неразглашении данных предва-

рительного следствия, то с момента окончания расследования по делу (прекра-

щение дела, направление дела в суд с обвинительным заключением) такая обя-

занность у лица отпадает.

Иначе следует решать вопрос, если расследование по делу не завершается,

а только приостанавливается по основаниям, указанным в ст. 208 УПК РФ : 1)

лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено; 2) об-

виняемый скрылся от следствия либо место его нахождения не установлено по иным причинам; 3) место нахождения обвиняемого известно, однако реальная возможность его участия в уголовном деле отсутствует; 4) временное тяжелое за-

болевание обвиняемого, удостоверенное медицинским заключением, препятству-

ет его участию в следственных и иных процессуальных действиях. В этом случае данная лицом подписка о неразглашении данных предварительного следствия

109

действует на всем протяжении этого времени и может быть отменена только ре-

шением лица, производившего расследование по делу, или прокурором.

Субъективная сторона характеризуется умышленной формой вины. Лицо осознает, что обязалось не разглашать сведения, которые ему стали известны в ходе проводимого расследования по делу, однако, несмотря на это, сознательно распространяет данную информацию лицам, не имеющим права на ее получение.

При этом мотивы разглашения значения для квалификации не имеют. Ими может быть желание помочь обвиняемым, показать свою осведомленность по делу,

месть, корысть и т.п.

Субъектом данного преступления признается лицо, достигшее 16-

летнего возраста, которое в соответствии с уголовно-процессуальным законода-

тельством дало лицу, производящему дознание, следователю или прокурору под-

писку о неразглашении данных предварительного следствия. Это может быть как участник уголовного процесса, так и любое иное лицо.

§ 14. Укрывательство преступлений193(ст. 316 УК РФ)

Основным непосредственным объектом данного преступления следует признать интересы правосудия, связанные с выполнением задач уголовного судо-

производства: изобличение виновного; полное, всестороннее и объективное рас-

следование преступления; вынесение и реализация справедливого наказания. Не вызывает сомнений то, что укрывательство преступника, а равно орудий и средств совершения преступления, следов преступления, предметов, добытых преступным путем (даже если эта деятельность не была заранее обещана и не расценивается как соучастие в преступлении), общественно опасно, так как спо-

собствует уклонению лица, от справедливого возмездия.

По конструкции состав преступления отнесен к категории формальных и

преступление считается оконченным с момента совершения различных действий,

направленных на сокрытие самого преступления или лица, его совершившего. По действующему УК РФ для квалификации не имеет значения то, как эта преступ-

ная деятельность (укрывательство) фактически повлияла на дальнейшее раскры-

тие и расследование преступления и изобличение виновного194.

110

Объективная сторона преступления предусматривает деяние, которое за-

ключается в укрывательстве особо тяжких преступлений. Исследуя данный во-

прос, следует согласиться с высказанным замечанием о том, что с исключением из Общей части действующего уголовного закона специальной правовой нормы,

раскрывающей понятие заранее не обещанного укрывательства, следовало бы диспозицию ст. 316 УК РФ сформулировать как описательную. Однако представ-

ляется трудновыполнимым предложение отразить в уголовном законе все формы противодействия государственным органам в решении задачи по изобличению лиц, совершивших преступление195. Если, используя возможности русского язы-

ка, такое и возможно, то это превратит данную правовую норму в достаточно громоздкое создание. Представляется более целесообразным использовать прове-

ренную временем формулировку укрывательства, которая существовала в ст. 18

УК РСФСР 1960 г.

Под укрывательством понималось «…заранее не обещанное укрыватель-

ство преступника, а равно орудий и средств совершения преступления, следов преступления либо предметов, добытых преступным путем». В данном случае формулировались основные формы общественно опасной деятельности, направ-

ленной на противодействие правоохранительным органам в раскрытии и рассле-

довании преступления и изобличении виновного. Нельзя сказать, что данное определение заранее не обещанного укрывательства совершенно и не порождает спорных вопросов. Так, до настоящего времени остается дискуссионным вопрос об ответственности за укрывательство при совершении так называемых интел-

лектуальных действий, направленных на сокрытие преступника или преступле-

ния. Следует согласиться с аргументами тех авторов, которые считают, что укры-

вательство может выразиться в оказании преступнику интеллектуальной помощи в сокрытии от правосудия. Свою позицию они объясняют тем, что законодатель не ограничил объективную сторону данного преступления какими–либо конкрет-

ными способами укрывательства196. Действительно, лицо может оказать содей-

ствие преступнику тем, например, что сообщает необходимую информацию, ко-

торая способствует беспрепятственному выезду за пределы региона, где было со-

вершено преступление (объясняет особенности расстановки постов, рассказывает о наиболее благоприятных маршрутах и т.п.). В случае установления таких дей-

111

ствий их следует расценивать как укрывательство преступника. Представляется,

что именно из этого исходил Верховный Суд Российской Федерации, когда, не признав в действиях М. пособничества в убийстве, переквалифицировал его дей-

ствия на заранее не обещанное укрывательство и указал, что оно выражалось в том числе в сообщении ложной информации окружающим о том, что потерпев-

ший якобы вернется домой пешком197.

Вместе с тем в литературе высказывалось и противоположное мнение, со-

гласно которому интеллектуальное укрывательство либо ненаказуемо вовсе, либо наказуемо при определенных условиях как самостоятельное преступление (

например, заведомо ложные показания, заведомо ложный донос, заранее не обе-

щанное приобретение или сбыт предметов, заведомо добытых преступным путем и т.п.)198.

Укрывательство преступника может выразиться в предоставлении ему убежища, в видоизменении его внешности, в предоставлении документов и т.п.

Так, в г. Хабаровске К. при задержании совершил убийство двух сотрудников милиции. О данном факте было сообщено в средствах массовой информации. По-

этому Н., знакомая К., знала, за совершение какого преступления он разыскивает-

ся, но, несмотря на это, предоставила ему свою квартиру для проживания, сове-

товала, как изменить внешность, и помогала перекрасить волосы. В дальнейшем она была привлечена к уголовной ответственности по ст. 316 УК РФ199.

Под сокрытием орудий и средств совершения преступления следует пони-

мать их изъятие, хранение либо уничтожение, изменение внешнего вида и т.п.

Так, Верховный Суд России согласился с квалификацией действий К. как заранее не обещанное укрывательство. Виновный от своего знакомого Чернова знал о совершении им убийства. Когда труп был обнаружен, Чернов показал ему нож,

которым был убит потерпевший. К. предложил Чернову помочь избавиться от ножа и впоследствии выбросил его в туалет во дворе своего дома200.

Сокрытие следов преступления, как правило, предполагает уничтожение этих следов (застирывание следов крови на одежде, ремонт поврежденной части автомашины и т.п.), а укрывательство предметов, добытых преступным путем, –их хранение, переделку. Вместе с тем, изменяя приговор Приморского краевого суда по делу Р. и К., которым они были осуждены в том числе за заранее не обещанное

112

укрывательство, приобретение и сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, Верховный Суд указал, что данные преступления образуют самостоятель-

ную преступную деятельность, подпадают под различные статьи УК. Эти преступ-

ления различны как по умыслу, так и по объективной стороне. Они не образуют идеальной совокупности, поэтому квалификация одних и тех же действий по двум названным статьям ( 316 и 175 УК) не может быть признана правильной. Исходя из характера совершенного, Верховный Суд действия Р. и К. квалифицировал как приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, исклю-

чив ответственность за заранее не обещанное укрывательство201.

Таким образом, следует сделать вывод о том, что укрывательство─ это все-

гда активные действия, выражающиеся в различной форме. Бездействие лица, до-

стоверно знавшего о совершенном преступлении, не может расцениваться как укрывательство. Именно на это обратил свое внимание Верховный Суд Россий-

ской Федерации по делу М. Из материалов уголовного дела видно, что осужден-

ный за убийство П. и осужденная по ст. 316 УК РФ М. проживали как сожители в одной квартире, и М. была осведомлена о совершенном П. преступлении. По-

скольку УК РФ не предусматривает уголовную ответственность за недоноситель-

ство о преступлениях, а в приговоре суда не указано, в каких действиях М. выра-

зилось укрывательство преступления П., дело в отношении М. прекращено за от-

сутствием в её действиях состава преступления202.

Уголовно наказуемым заранее не обещанное укрывательство преступления или преступника будет лишь в том случае, если речь идет об особо тяжком пре-

ступлении, когда в санкции статьи предусмотрено наказание свыше 10 лет лише-

ния свободы или иное, более строгое наказание ( ч. 5 ст. 15 УК РФ).

В этой связи возникают некоторые проблемные вопросы при анализе субъ-

ективной стороны данного преступления. Не вызывает сомнений, что отноше-

ние виновного к совершаемым действиям, которые расцениваются как укрыва-

тельство, характеризуются только умышленной формой вины. Лицо осознает, что укрывает орудия, средства, следы совершения преступления, предметы, добытые преступным путем, или самого преступника, и желает совершения этих действий.

Но должно ли входить в содержание умысла осознание тяжести укрываемого преступления? Подавляющее большинство авторов утвердительно отвечает на

113

этот вопрос, полагая, что виновный осознает, что укрывает особо тяжкое пре-

ступление и желает этого. В противном случае, если лицо объективно заблужда-

ется по поводу тяжести совершенного преступления, которое оно укрывает, оно не может нести ответственности по ст. 316 УК РФ. Данный вывод основывается

на принципе вины в уголовном праве ( ст.5 УК РФ). Лицо подлежит уголовной

ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и

наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установ-

лена его вина. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за не-

виновное причинение вреда, не допускается.

Вместе с тем следует согласиться с Л.В. Лобановой в том, что существую-

щая формулировка диспозиции ст. 316 УК РФ не исключает объективного вмене-

ния. Действительно, если гражданин, не обладающий юридическими знаниями,

еще способен провести грань между преступным или непреступным, то требовать от него оценить степень общественной опасности и тяжесть укрываемого пре-

ступления, которые базируются на знаниях форм вины и санкции конкретных статей Особенной части уголовного закона,─ это явная утопия203. Следование требованиям уголовного и уголовно-процессуального закона доказать этого факт значительно осложнит применение на практике ст. 316 УК РФ.

Возможны два варианта разрешения этой проблемы: либо рассмотреть во-

прос о критериях, позволяющих отнести преступление к той или иной категории по степени тяжести; либо уточнить конкретные признаки укрывательства, с кото-

рыми следует связать наступление уголовной ответственности.

Субъект данного преступления─ вменяемое лицо, достигшее 16летнего возраста, не являющееся супругом или близким родственником виновному. Ха-

рактеристика указанных понятий была дана применительно к ст. 307 УК РФ.

В юридической литературе высказано справедливое замечание о том, что уголовным законом в полной мере не учитываются естественные права лиц, дли-

тельное время связанных фактическими брачными отношениями с участником преступления. В этой связи заслуживает внимания предложение о внесении в примечание к ст. 316 УК РФ в перечень лиц, не подлежащих уголовной ответ-

ственности за укрывательство, тех, кто находится в фактических брачных отно-

шениях с совершившим преступление204. Представляется важным предусмотреть

114

условия признания этих отношений фактически брачными ( например, длитель-

ность срока, ведение единого совместного хозяйства, наличие совместных детей и т. п. ). Однако в настоящее время указанные лица не освобождаются от уголов-

ной ответственности в связи с примечанием к ст. 316 УК, о чем еще раз напомнил Верховный Суд РФ в своем определении по делу С. Он указал, что С. оказала ак-

тивное содействие в сокрытии убийства: замыла полы от крови, помогла перене-

сти трупы, принимала и другие меры, чтобы убитых не искали. Поскольку она лишь фактически сожительствовала с Д., то положения ч. 2 ст. 18 УК РСФСР (примечание к ст. 316 УК РФ) на нее не распространяются205.

Глава 4. Преступления, посягающие на отношения,

гарантирующие выполнение вынесенных процессуальных решений

(ст. 312-315 УК РФ)

§ 1. Незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту либо подлежащего конфискации ( ст. 312 УК РФ)

Принимаемые судом решения в сфере гражданского или арбитражного су-

допроизводства нередко связаны с принудительным изъятием материальных цен-

ностей у одной стороны в пользу другой. В случае возникновения каких-либо опасений о возможном невыполнении такого решения у истца должны существо-

вать правовые гарантии, позволяющие исполнить это решение. К таким гаранти-

ям в гражданском и арбитражном процессах следует отнести институт обеспече-

ния иска ( ст. 133-140 ГПК РСФСР; ст. 75-80 АПК РФ).

Еще более остро вопрос о возмещении материального ущерба от совер-

шенного преступления стоит в уголовном судопроизводстве. Задачи уголовного процесса не исчерпываются установлением виновного и его наказанием. Нередко требуется оперативное устранение имущественных последствий от преступления,

чему служит гражданский иск в уголовном процессе ( ст. 44 УПК РФ). Кроме то-

го, за совершение тяжких и особо тяжких преступлений возможно применение в качестве дополнительной меры наказания полной или частичной конфискации имущества (ст.52 УК РФ).

115

Для обеспечения исполнения данных задач процессуальное законодатель-

ство предусматривает различные меры, гарантирующие возможность реального исполнения будущего решения суда.

Гражданское процессуальное и арбитражное процессуальное законода-

тельство предусматривают в качестве таких мер обеспечения наложение ареста на имущество или денежные средства, принадлежащие ответчику и находящиеся у него или других лиц ( п. 1 ст. 134 ГПК РСФСР; п. 1 ст. 76 АПК РФ). Аресто-

ванное имущество или денежные средства могут находиться в этом случае как у самого ответчика, так и у других лиц.

В уголовном процессе для обеспечения гражданского иска или возможной конфискации в качестве дополнительного наказания предусматривается право лица, производящего расследование по делу, прокурора или суда наложить арест на имущество обвиняемого, подозреваемого или на лиц, несущих по закону мате-

риальную ответственность за их действия, или иных лиц, у которых находится имущество, приобретенное преступным путем ( ст. 111, 115-116 УПК РФ).

В качестве гарантии того, что с имуществом, на которое был наложен арест, ничего не случится, в ст.312 УК РФ предусмотрена уголовная ответствен-

ность за незаконные действия с таким имуществом.

В юридической литературе данный состав преступления ( ст. 185 УК РСФСР) нередко подвергается обоснованной критике. Некоторые авторы выска-

зывали даже сомнение в целесообразности криминализации данных деяний206.

Так, применительно к ч.1 ст.312 УК Л.В. Лобанова полагает, что «стиму-

лирующая роль уголовного закона в решении восстановительных задач правосу-

дия заключается в придании уголовно-правового значения такому поведению ви-

новного, как добровольное возмещение имущественного ущерба или морального вреда, а также иным действиям, направленным на заглаживание причиненного вреда»207.

В принципе, не исключая возможности обсуждения вопроса о декримина-

лизации действий, предусмотренных ст.312 УК РФ, представляется необходимым проведение глубокого исследования по этой проблеме и формулирование более веских аргументов.

116

Общественная опасность рассматриваемого преступления заключается не в том, что правонарушитель ( преступник) добровольно отказывается возмещать ущерб и его к этому побуждают применением уголовного закона. В данном слу-

чае государство в лице правоприменительных органов или суда стремится обес-

печить исполнение принимаемого от его имени решения. Виновный же посягает на такое обеспечение тем, что умышленно отчуждает, растрачивает, скрывает или незаконно передает имущество, которое ему вверено. Представляется, что обще-

ственная опасность данных действий не менее, а более общественно опасна такой формы хищения, как растрата имущества, вверенного виновному (ч. 1 ст. 160

УК). Поэтому в чем можно согласиться с Л.В. Лобановой, так это в том, что «не-

понятно, почему хищение имущества, подвергнутого описи или аресту, путем растраты должно наказываться менее строго, чем хищение иного имущества,

особенно если учесть, что подобное деяние нарушает не один, а два объекта уго-

ловно-правовой охраны»208.

Представляется, что это существенный недостаток действующего уголов-

ного законодательства в регулировании отношений в сфере правосудия, где санк-

ция ч. 1 ст. 312 УК как в части минимума, так и в части максимума предлагаемого наказания оказывается ниже санкции простого состава растраты, содержащегося в ч.1 ст. 160 УК РФ.

Основным непосредственным объектом данного преступления следует признать интересы правосудия, а именно отношения, гарантирующие выполне-

ние процессуальных решений, принимаемых судом, лицом, производящим до-

знание, или прокурором.

Предметом данного преступления будет имущество, обладающее стоимо-

стью (ценой), либо денежные средства, которые описаны и арестованы либо кон-

фискованы по приговору суда.

Статья 312 УК РФ содержит два самостоятельных состава преступления,

которые по конструкции можно отнести к так называемым материальным соста-

вам. Преступление следует считать оконченным в момент, когда виновным опи-

санное, арестованное или конфискованное имущество растрачено, сокрыто, пе-

редано другому лицу или присвоено, т.е. причинен имущественный ущерб.

117

Объективная сторона ч.1 ст.312 УК РФ предусматривает два вида пре-

ступного деяния.

Во-первых, это растрата, отчуждение, сокрытие или незаконная передача имущества, подвергнутого описи или аресту.

Во-вторых, осуществление банковских операций с денежными средствами

(вкладами), на которые наложен арест.

Следует согласиться с высказанным в литературе замечанием, что ис-

пользование разделительного союза «или» ( «…опись или арест имущества…»)

не совсем обоснованно, так как процессуальное законодательство ( гражданское,

арбитражное, уголовное) предусматривает опись и арест имущества как единое процессуальное действие ( ст. 134 ГПК; ст. 76 АПК; ст.175 УПК )209.

Описать имущество, на которое не наложен арест, невозможно. Данные действия в гражданском и арбитражном процессах осуществляются в порядке,

предусмотренном ст.51 Федерального закона «Об исполнительном производ-

стве», а в уголовном процессе в соответствии со ст. 115 УПК РФ.

Растрата – это использование имущества, в ходе которого оно потребляет-

ся (расходуется).

В литературе высказывается точка зрения о том, что использование данно-

го термина, которым в УК РФ обозначается одна из форм хищения (ч. 1 ст. 160

УК РФ), неуместно, так как в ст. 312 УК РФ законодатель имел в виду иное дей-

ствие, которое не подпадает под признаки хищения210.

Одним из основополагающих принципов законодательной техники при формулировании уголовно-правовых норм должно быть обеспечение единства терминологии уголовного закона. Термин «растрата» и в ст. 160 УК, и в ст. 312

УК обозначает характеристику совершаемого действия, то есть потребление или расходование имущества. Подобное деяние признается хищением только при наличии дополнительных признаков, которые указаны в примечании к ст. 158 УК РФ: «противоправное, безвозмездное, с корыстной целью изъятие и (или) обра-

щение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинивших ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества».

Поэтому в ч. 1 ст. 312 УК РФ растрата имущества, подвергнутого на за-

конных основаниях описи и аресту, лицом, которому это имущество было ввере-

118

но, может сопровождаться его хищением, а может и не сопровождаться. По-

скольку арестованное имущество в соответствии с процессуальным законом мо-

жет быть вверено на хранение непосредственно самому собственнику (ответчи-

ку, подозреваемому, обвиняемому), то его растрата данным лицом либо иным ли-

цом (например, родственником), но в пользу собственника, не посягает на отно-

шения собственности. Опись и арест имущества не является основанием прекра-

щения права собственности. Одним из таких оснований является лишь конфиска-

ция имущества судом ( ст. 235, 243 ГК РФ). В этой связи любые действия, в том числе и растрата описанного и арестованного имущества до судебного решения самим собственником или в его пользу иным лицом посягает лишь на процедуру исполнения этого решения (интересы правосудия), но не на право собственности.

Если же подобные действия совершает лицо, которому было вверено аре-

стованное имущество, и при этом имеют место все признаки, характеризующие хищение, деяние посягает на два объекта: интересы правосудия и собственность.

В этой связи возникает вопрос о квалификации содеянного. Следует отме-

тить, что в настоящее время единства в решении этого вопроса нет.

Так, в учебной литературе высказана точка зрения о том, что « при конку-

ренции составов преступлений, предусмотренных ст.160 УК РФ «Присвоение или растрата» и ст. 285 « Злоупотребление должностными полномочиями», с одной стороны, и составом преступления, предусмотренного ст. 312 УК, с другой сто-

роны, следует применять специальную норму, то есть ст. 312 УК, содержащую в своем составе в качестве предмета посягательства и его объекта интересы право-

судия. О совокупности преступлений в данном случае речи быть не может»211.

Другие ученые не столь категоричны в подобных выводах. Л.В. Лобанова полагает, что при наличии признаков хищения растрата арестованного имущества должна квалифицироваться по совокупности ч.1 ст. 312 и ст. 160 УК РФ212.

С данной позицией можно согласиться, если исходить из того, что рас-

сматриваемая правовая норма охраняет только один объект─ интересы правосу-

дия, которые связаны с обеспечением реализации судебного решения (например,

о принудительном исполнении обязательства, возмещении ущерба или конфис-

кации имущества). Отношения собственности правовой нормой, предусмотрен-

ной ст. 312 УК РФ, не охраняются. Только в этом случае речь можно вести об

119

идеальной совокупности преступлений и квалифицировать хищение в форме рас-

траты вверенного виновному арестованного имущества, по ст. 312 и 160 УК .

Однако большинство авторов склоняется к тому, что рассматриваемый со-

став преступления в качестве дополнительного непосредственного объекта имеет отношения собственности213. В этом случае вести речь о совокупности вышена-

званных преступлений не представляется возможным, так как собственность включается дополнительным объектом охраны уголовно-правовой нормой,

предусмотренной ст. 312 УК РФ. В этом случае следует признать наличие в ч.1

ст. 312 УК РФ явного недостатка─ значительного дисбаланса между государ-

ственным реагированием за совершение данного преступления и хищения в форме растраты, предусмотренной ч. 1 ст. 160 УК РФ. Ликвидировать этот не-

достаток закона возможно двумя путями.

Можно ужесточить санкции ст. 312 УК РФ. Однако это повлечет усиление ответственности и для тех лиц, которые растратили арестованное имущество, но на отношения собственности не посягали.

Более эффективным представляется следующий способ решения данной проблемы: выделить растрату, присвоение, отчуждение арестованного или кон-

фискованного имущества, сопряженное с его хищением, в квалифицированный состав данного преступления.

Под отчуждением такого имущества понимается его передача в пользу другого лица, которая может быть выражена в его продаже, залоге, дарении и иных действиях, которые приводят к тому, что имущество переходит во владение

кдругим лицам (физическим или юридическим).

Ксокрытию данного имущества относится его перемещение в место, не-

известное для правоприменительных органов и суда, либо несообщение указан-

ным органам о месте его нахождения.

Незаконная передача предполагает вручение данного имущества физиче-

скому или юридическому лицу, не имеющему права на его получение. В литера-

туре справедливо высказано замечание о том, что отчуждение и незаконная пе-

редача─ это тождественные понятия, фактически не отличающиеся друг от дру-

га214. То есть в диспозиции ч. 1 ст. 312 УК произошло ненужное дублирование родственных понятий.

120

Под осуществлением банковских операций с денежными средствами

(вкладами) понимаются все виды таких операций, которые могут осуществлять-

ся учреждениями банковской системы в соответствии с федеральным законода-

тельством о банках и банковской деятельности (например, перевод этих средств

(вклада) на счета юридических или физических лиц, осуществление платежа из данных средств и т.п.).

С субъективной стороны данное преступление совершается только с пря-

мым умыслом. Мотивами его совершения могут быть корысть, личная заинтере-

сованность и т.п.

Субъект преступления, предусмотренного ч.1 ст. 312 УК РФ, относится к категории специальных. Это лицо, достигшее 16летнего возраста, которому аре-

стованное имущество вверено, то есть виновный владеет данным имуществом на основании специального поручения со стороны государственного органа или его представителя. К такому поручению следует отнести расписку лица о принятии арестованного имущества на хранение, в которой данное лицо должно быть пре-

дупреждено об ответственности за сохранность этого имущества ( ст. 53 Феде-

рального закона «Об исполнительном производстве», ст. 115-116 УПК РФ).

Субъектом данного преступления признается служащий кредитной органи-

зации, который осуществил банковскую операцию с денежными средствами

( вкладами), на которые был наложен арест.

Часть 2 ст. 312 УК РФ предусматривает самостоятельный состав преступ-

ления, основным непосредственным объектом которого являются интересы пра-

восудия (исполнение приговора суда о конфискации имущества). Данный состав преступления имеет также дополнительный объект─ отношения собственности.

Поскольку в диспозиции говорится о действиях, совершаемых в отношении иму-

щества, которое конфисковано по приговору суда, то в данном случае нарушают-

ся не только интересы правосудия, но и права собственника. Конфискация явля-

ется основанием прекращении права собственности ( п.6 ст. 235 и ст. 243 ГК РФ),

а как дополнительный вид уголовного наказания конфискация представляет со-

бой принудительное безвозмездное изъятие в собственность государства всего или части имущества, являющего собственностью осужденного ( ч. 1 ст. 52 УК ).

121

По конструкции состав преступления относится к категории материаль-

ных. Преступление считается оконченным, когда в результате совершения дей-

ствия ( сокрытия, присвоения имущества либо уклонения от исполнения приго-

вора суда о конфискации) собственнику причиняется материальный ущерб в объ-

еме стоимости неполученного имущества.

Предметом преступления является имущество, подлежащее конфискации по приговору суда.

Объективная сторона преступления включает в себя действия, некоторые из которых (например, сокрытие) тождественны тем, которые рассматривались применительно к ч. 1 ст. 312 УК РФ.

Под присвоением понимаются те же действия, которыми характеризуется аналогичная форма хищения, предусмотренная ч. 1 ст. 160 УК РФ. Это противо-

правное обращение имущества, подлежащего конфискации по приговору суда в пользу виновного или других лиц.

Иное уклонение от исполнения вступившего в законную силу приговора суда о назначении конфискации имущества предполагает такое деяния (действие или бездействие), которое свидетельствует о нежелании лица передать конфиско-

ванное имущество в собственность государству в лице его полномочных предста-

вителей (судебных приставов). Это может быть обман судебного пристава-

исполнителя в отношении сохранности конфискованного имущества, неявка на встречу с ним для передачи имущества, перемена места жительства и т.п.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Мотивы такого поведения могут быть различными: корысть, иные побуждения личного характера.

Субъект преступления– любое физическое лицо, достигшее 16─ летнего возраста, у которого находится имущество, подлежащее конфискации на основа-

нии вступившего в законную силу приговора суда.

122

§ 2. Побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи

(ст. 313 УК РФ)

Общественная опасность данного деяния заключается в том, что это одно

из наиболее распространенных преступлений против правосудия, которое проти-

водействует проведению соответствующими органами полного и объективного расследования по делу или осуществлению судом правосудия (побег из-под стражи) либо прерывает исполнение приговора и препятствует достижению це-

лей уголовного наказания ( побег из мест лишения свободы или из-под ареста).

В 1997г. побеги составляли 19,7 % от общего числа зарегистрированных пре-

ступлений против правосудия; в 1998─16,1%; в 1999─14,8%; в 2000 г. ─ 13,4%215.

Поэтому основным непосредственным объектом преступления, преду-

смотренного ст. 313 УК РФ, являются интересы правосудия, связанные с обеспе-

чением обязательного исполнения назначенного судом наказания либо иных мер

процессуального принуждения.

Как отмечается в юридической литературе, рассматриваемое преступное

деяние также посягает на нормальную деятельность уголовно-исполнительных учреждений (дополнительный непосредственный объект), так как побег не-

редко требует отвлечения значительных материальных средств и людских ресур-

сов для поиска и задержания бежавшего. При этом с его стороны создается ре-

альная угроза продолжения преступной деятельности, что дискредитирует спо-

собность государственных органов надлежаще выполнять возложенные на них обязанности по изоляции от общества лиц, подозреваемых или обвиняемых в со-

вершении преступлений либо осужденных за их совершение216.

По конструкции состав данного преступления относится к категории так

оконченным, когда лицо незаконно самовольно оставило одно из указанных мест и получило реальную возможность действовать по своему усмотрению в силу утраты над ним контроля со стороны работников уголовно-исполнительных учреждений или конвоя.

123

Однако в силу характера совершаемого деяния фактически оно будет счи-

таться завершенным только в момент явки с повинной скрывшегося лица, либо его задержания, смерти и иных обстоятельств, исключающих уголовно-правовые последствия побега (например, акт амнистии, помилования и т.п.). Данные обсто-

ятельства не влияют на юридическую оценку содеянного, однако играют важную роль в определении сроков давности привлечения виновного к уголовной ответ-

ственности за побег ( ст. 78 УК РФ), которые исчисляются с момента наступле-

ния вышеназванных обстоятельств.

Объективная сторона преступления включает в себя:

1) побег из мест лишения свободы или из-под ареста, совершенный лицом, отбы-

вающим наказание; 2) побег из-под стражи, совершенный лицом, находящимся в предварительном заключении.

Побег из мест лишения свободы или из-под ареста в первую очередь означает,

что лицо незаконно оставило место отбытия данного вида наказания.

К местам лишения свободы относятся различного рода исправительные учреждения уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Россий-

ской Федерации: колонии-поселения; исправительные колонии общего, строго и особого режимов; тюрьмы; воспитательные колонии для несовершеннолетних общего и усиленного режимов; лечебно-исправительные учреждения; следствен-

ные изоляторы, выполняющие функции исправительного учреждения в отноше-

нии осужденных, оставленных там для выполнения хозяйственных работ.

Лица, осужденные к наказанию в виде ареста, отбывают его в арестных домах, а военнослужащие на гауптвахте.

Как побег из мест лишения свободы будет оцениваться не только оставле-

ние территории того или иного исправительного учреждения или арестного дома

(гауптвахты), но и незаконное самовольное оставление осужденным любого ино-

го места, где он находился, когда теряется над ним контроль со стороны сотруд-

ников исправительного учреждения или конвоя. Например, если лицу было раз-

решено передвижение без конвоя и оно оставило пределы территории, где ему разрешено пребывать ( общежитие, рабочий объект и т.п.) в целях уклонения от дальнейшего отбытия наказания, это расценивается как побег. Именно так органы

124

расследования квалифицировали действия Б., который, отбывая наказание в ко-

лонии г. Уссурийска и переведенный на бесконвойное передвижение, был направлен на уборку овощей в совхоз Дубинский, откуда самовольно уехал в г.

Владивосток218.

Местом содержания под стражей являются следственные изоляторы, изо-

ляторы временного содержания, в некоторых случаях учреждения уголовно-

исполнительной системы, а также гауптвахты. Однако как побег будет расцени-

ваться незаконное самовольное оставление лицом, которому в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, любого иного места, где он находит-

ся, когда теряется контроль за ним со стороны должностных лиц правоохрани-

тельных органов или конвоя. Таким местом может быть кабинет следователя,

прокурора, зал судебного заседания, место проведения следственного действия,

транспортное средство и т.п. Так, М. был осужден Черниговским районным су-

дом Приморского края за побег. Находясь на лечении в Черниговской централь-

ной районной больнице, воспользовавшись тем, что один из конвоиров заснул, М.

открутил от кровати проволоку и ею открыл наручники, которыми был пристег-

нут, после чего совершил побег219.

При этом для квалификации не имеют значения способы осуществления побега, за исключением тех, которые указаны в качестве отягчающих вину обсто-

ятельств ( ч. 2 ст. 313 УК РФ). Такими способами могут быть обман, использо-

вание невнимательности сотрудников учреждения, подкуп, взлом, подкоп и т.п.

Так, П., осужденный за вымогательство , отбывая наказание в хозяйственной об-

слуге межобластной больницы Управления исполнения наказаний УВД Примор-

ского края, был вывезен для выполнения хозяйственных работ в таксопарк в г.

Владивостоке. Обманным путем, ссылаясь на необходимость сходить в туалет, он вышел из-под контроля начальника отдела безопасности, покинул территорию таксопарка и скрылся. Впоследствии П. был осужден Первореченским районным судом г. Владивостока за побег220.

Действия виновного, направленные на самовольное оставление места нахождения, будут расцениваться как побег и квалифицироваться по ст. 313 УК РФ только в том случае, если ему официально было объявлено об избрании в от-

ношении него меры пресечения─ заключение под стражу. Так, не могут быть

125

расценены как побег действия К., который самовольно ушел из прокуратуры Ха-

баровского края при следующих обстоятельствах: К. был задержан в порядке ст. 122 УПК РСФСР и содержался в изоляторе временного содержания УВД Хаба-

ровского края. Поскольку истекли 72 часа, отведенные для задержания его в ка-

честве подозреваемого, он сотрудниками милиции был доставлен в прокуратуру для решения вопроса о применении к нему меры пресечения─ заключения под стражу. Так как следователя, проводившего расследование по делу, на месте не оказалось, то во время ожидания К. под предлогом выйти на улицу покурить, по-

кинул прокуратуру и скрылся221.

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Виновный осознает, что самовольно, без законных к тому оснований покидает место лишения свободы, ареста или содержания под стражей и желает этого.

Представляется справедливым сделанное в науке уголовного права уточ-

нение, что целью таких действий является уклонение от отбывания наказания в виде лишения свободы или ареста, а также сокрытие от следствия или суда. Сле-

дует согласиться с Л.В. Лобановой в том, что «отсутствие прямого указания зако-

на на данную цель приводит к тому, что в судебной практике как побег оценива-

ются случаи, не связанные с уклонением от отбывания наказания ( или с сокры-

тием от следствия или суда) нарушения режима содержания в исправительном учреждении или СИЗО»222.

Ксожалению, нет однозначности в решении данного вопроса о цели побега

впрактике Верховного Суда Российской Федерации. В одном случае Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда, принимая решение по побегу и прекращая дело, указала, что виновный не имел намерения уклониться от отбы-

вания наказания, а в другом аналогичном случае подчеркнула, что побег образует состав преступления вне зависимости от его цели223.

Субъект преступления− специальный. Это вменяемое лицо, достигшее

16─летнего возраста, в отношении которого имеется вступивший в законную си-

лу приговор, где в качестве меры наказания определено лишение свободы на определенный срок или пожизненное лишение свободы либо арест.

Неоднозначно в юридической литературе раскрывается понятие «побег из-

под стражи, лицом находящимся в предварительном заключении». Ни у кого не

126

вызывает сомнений, что субъектом данного преступления в первую очередь явля-

ется достигший 16-летия подозреваемый, обвиняемый или осужденный, в отно-

шении которого орган расследования, прокурор или суд избрал в качестве меры пресечения заключение под стражу.

Однако нет такого единства в решении вопроса о том, может ли быть субъ-

ектом рассматриваемого преступления и следует ли это расценивать как уголовно наказуемый побег, совершение анализируемого деяния лицом, задержанным по подозрению в совершении преступления.

В юридической литературе сложилось два диаметрально противоположных мнения. Одни авторы полагают, что задержанный по подозрению в совершении преступления не может нести ответственность за побег, так как задержание не является содержанием под стражей224.

Не менее аргументированно высказываются представители противополож-

ной точки зрения. Так, Л.В. Лобанова считает, что понятие «предварительное за-

ключение» является более широким, чем понятие «содержание под стражей в ка-

честве меры пресечения». Последнее понятие охватывает все формы содержания под стражей до вступления приговора в законную силу и лишь в этом смысле по-

нимается как предварительное225.

В подтверждение справедливости данной точки зрения можно сослаться на ст. 95 нового УПК РФ, где речь идет о порядке содержания подозреваемого под стражей. Характеризуя содержание резолютивной части обвинительного приго-

вора п. 9 ч. 1 ст. 308 УПК РФ указывает, что суд в этой части приговора решает вопрос о зачете времени предварительного содержания под стражей, если подсу-

димый до постановления приговора был задержан или к нему применялись меры пресечения в виде заключения под стражу.

Из этого следует вывод, что побег задержанного по подозрению в совер-

шении преступления в порядке ст. 91 УПК РФ должен квалифицироваться по ст. 313 УК РФ.

В этой связи представляется совершенно справедливым сделанное Л.В.

Лобановой предложение о дополнении ст.13 УК РФ примечанием следующего содержания: «Под лицом, находящимся в предварительном заключении, в насто-

ящей статье понимаются обвиняемые и подозреваемые, заключенные под стражу

127

в порядке меры пресечения, а равно задержанные в соответствии с уголовно-

процессуальным законодательством»226. Хотелось бы только дополнить перечень указанных лиц еще и осужденным, которому судом до вступления приговора в законную силу была применена мера пресечениязаключение под стражу. До этого времени представляется более справедливым и законодательно верным считать возможным привлечение к уголовной ответственности за побег не только лицо, заключенное под стражу, в качестве меры пресечения, но и задержанное в порядке ст. 122 УПК РСФСР, поскольку действия последнего с точки зрения об-

щественной опасности и нарушения интересов правосудия ничем существенно не отличаются от действий арестованного.

Часть 2 ст. 313 УК предусматривает три квалифицированных состава побега.

Во-первых, побег, совершенный группой лиц по предварительному сгово-

ру или организованной группой.

Понятие группы лиц по предварительному сговору дано в п. 2 ст. 35 УК РФ. Применительно к ст. 313 УК совершение побега группой лиц по предвари-

тельному сговору означает выполнение в полном объеме или частично объек-

тивной стороны данного преступления не менее чем двумя лицами, отбывающи-

ми наказание в виде лишения свободы, ареста или находящимися в предвари-

тельном заключении. При этом о выполнении действий, направленных на побег,

указанные лица должны договориться заранее, то есть до начала их совершения.

В этой связи Верховный Суд Российской Федерации изменил приговор Сверд-

ловского областного суда, которым Н. и С. были осуждены за совершение ряда особо тяжких преступлений, в том числе и за побег по предварительному сговору группой лиц. Изменяя приговор, суд указал, что тот факт, что С. передал Н. аэро-

зольное средство для применения его в отношении охраны при совершении побе-

га, свидетельствует о том, что они допускали применение насильственных дей-

ствий. Поэтому квалификация содеянного по признаку «применение насилия» при побеге обоснованна. Однако Н. один совершил побег из-под стражи, а С.

только оказал ему в этом содействие, не намереваясь бежать сам. При таких об-

стоятельствах их действия не могут быть расценены по признаку «предваритель-

ный сговор группой лиц» и данный признак подлежит исключению из пригово-

ра227.

128

Характеристика организованной группы дана в п. 3 ст. 35 УК РФ и в рас-

сматриваемом преступлении предполагает совершение данного преступного дея-

ния устойчивой группой лиц, заранее объединившейся для совершения этого или иного преступления (преступлений).

Во-вторых, применение в ходе побега насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия. Под вышеназванным наси-

лием следует понимать такое физическое воздействие на личность, которое со-

пряжено с причинением потерпевшему легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью. Поскольку тяжкий вред не охватывается диспозицией ч.2 ст. 313

УК , действия виновного требуют квалификации по совокупности со ст. 111 УК.

Угроза насилием─ это психологическое воздействие на потерпевшего, ко-

торый реально воспринимает высказывание виновного причинить тот или иной вред здоровью.

В-третьих, побег с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Под применением названных предметов при побеге понимается не только нанесение или попытка нанесения с их помощью вреда здоровья потер-

певшему, но и использование оружия и иных предметов таким образом, что это создавало реальную угрозу для жизни или здоровья граждан.

Согласно ст.1 Федерального закона «Об оружии» под оружием понимают-

ся устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, а именно: огнестрельное, холодное и газовое оружие.

Характеристика «иных предметов, используемых в качестве оружия» не столь однозначна. В научной литературе высказано мнение о том, что к данным предметам следует относить только те, которые специально приспособлены для нанесения телесных повреждений либо которые хотя и не подвергались какой-

либо предварительной обработке, но были специально подготовлены виновным и находились при нем с той же целью. Если виновный использует при побеге пред-

мет, подобранный на месте совершения преступления, содеянное не содержит признака, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 313 УК РФ 228.

Представляется, что подобное толкование данного квалифицирующего признака значительно ограничивает его применением и не соответствует требо-

ванию уголовного закона. Действительно, в ч. 3 ст. 206 УК РСФСР «Хулиган-

129

ство» законодатель использовал понятие « иные предметы, специально приспо-

собленные для нанесения телесных повреждений». Исходя из этого, практика вы-

нуждена была ограничительно толковать понятие таких предметов как специаль-

но приспособленных или принесенных с собой на место преступления229.

Однако действующий УК Российской Федерации и в составе хулиганства

(ч. 3 ст. 213 УК), и в рассматриваемом преступлении ведет речь об иных предме-

тах, которые используются в качестве оружия. Важная составляющая этого пред-

мета выражается только в одном. Он должен обладать объективными свойствами причинять вред здоровью. При этом не имеет значения для квалификации зара-

нее приготавливался или приспосабливался этот предмет или был спонтанно ис-

пользован при побеге. Действия виновного должны расцениваться как квалифи-

цированный побеги квалифицироваться по п. «в» ч. 3 ст. 313 УК РФ.

§ 3. Уклонение от отбывания лишения свободы (ст. 314 УК РФ)

Реализация принципов гуманизма и экономии уголовно-правовой репрес-

сии в борьбе с преступностью побудила государство предусмотреть в уголовном,

уголовно-процессуальном и уголовно-исполнительном законах различного рода институты, которые дают возможность не применять реально назначенное судом наказание в виде лишения свободы, а также поощряют осужденных к лишению свободы, вставших на путь исправления, предусматривая для них некоторые льготы. К таким институтам следует отнести отсрочку исполнения приговора

( ст. 398 УПК), выезд осужденного к лишению свободы за пределы исправитель-

ных учреждений (ст.97 УИК РФ). Гарантией дальнейшего исполнения прерван-

ного или отсроченного преступнику наказания в виде лишения свободы является наличие в УК Российской Федерации рассматриваемого состава преступления.

Непосредственным объектом данного преступления следует признать ин-

тересы правосудия, связанные с обеспечением обязательного исполнения назна-

ченного судом наказания в виде лишения свободы на определенный срок.

По конструкции состав преступления относится к категории формальных. Пре-

ступление считается оконченным с момента невыполнения лицом правовой обя-

занности – вернуться к месту отбытия наказания после истечения срока выезда за пределы исправительного учреждения либо по истечению срока отсрочки.

130

Объективная сторона преступления предусматривает две различные формы бездействия:

1) невозвращение осужденного в исправительное учреждение, где отбыва-

лось лишение свободы, после истечения срока, на который был разрешен кратко-

временный выезд;

2)невозвращение осужденного, которому отсрочено отбывание наказания

ввиде лишения свободы по истечению срока отсрочки.

Невозвращение осужденного в исправительное учреждение в установлен-

ный срок без уважительных причин означает, что на момент истечения срока,

дающего право на выезд за пределы исправительного учреждения, осужденный к месту отбывания лишения свободы не прибыл и нет уведомления со стороны начальника органа внутренних дел по месту его пребывания о возникновении непредвиденных обстоятельств ( ч. 9 и 11 ст. 97 УИК РФ).

Так, Уссурийский городской суд Приморского края осудил по ст. 315 УК РФ Т., который, отбывая наказание, убыл в краткосрочный отпуск в г. Хабаровск,

откуда должен был вернуться в определенный администрацией колонии срок.

Однако в указанный срок Т. не вернулся и был задержан только через четыре месяца230.

В юридической литературе справедливо отмечалось несоответствие ис-

пользуемых формулировок при характеристике объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 314 УК РФ, иным законам Российской Фе-

дерации. Так, предусматривая уголовную ответственность за невозвращение осужденного из краткосрочного отпуска, в анализируемой статье ничего не гово-

рится об ответственности за невозвращение данного лица из длительного отпус-

ка, который также возможен для осужденных к лишению свободы в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 97 УИК РФ.

«Абсурдно предполагать, - указывала Л.В. Лобанова, - что невозвращение в соответствующее место осужденного, которому было предоставлено право на длительный выезд, менее опасно, чем подобное поведение со стороны лица, вос-

пользовавшегося возможностью краткосрочного выезда»231.

131

Еще более противоречива формулировка второй формы преступного без-

действия, связанного с невозвращением лица, которому предоставлена отсрочка исполнения приговора, в исправительные учреждения.

В соответствии со ст. 398 УПК РФ исполнение приговора об осуждении лица к лишению свободы может быть отсрочено при наличии одного из следую-

щий оснований:

1)болезни осужденного, препятствующей отбыванию наказания, - до его выздо-

ровления;

2)беременности осужденной или наличии у нее малолетних детейдо достиже-

ния младшим ребенком четырнадцатилетнего возраста, кроме осужденных к лишению свободы на срок свыше пяти лет за тяжкие и особо тяжкие преступ-

ления против личности;

3)если немедленное исполнение наказания может повлечь за собой тяжкие по-

следствия для осужденного или его семьи ввиду пожара или иного стихийного бедствия, тяжкой болезни, смерти единственного трудоспособного члена се-

мьи или других исключительных обстоятельств− на срок, установленный су-

дом, но не более шести месяцев.

Из данного перечня следует исключить отсрочку отбывания наказания беремен-

ным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей ( ст. 82 УК РФ). В со-

ответствии с изменениями ч. 3 ст. 82 УК по достижению ребенком 14-летнего возраста суд либо освобождает осужденную от отбывания наказания или остав-

шейся части наказания, либо заменяет оставшуюся часть наказания более мягким.

В настоящее время суд лишен права возвращать осужденную в соответствующее учреждение для отбывания оставшийся части наказания, и поэтому положения ст. 314 УК РФ на данный вид отсрочки не распространяются.

Во всех случаях, предоставляя отсрочку исполнения приговора, суд не обязы-

вает лицо по её истечению самостоятельно явиться в исправительное учреждение для отбытия наказания. Поскольку данные лица еще не отбывали лишения свобо-

ды, то и возвращаться им некуда. Реализовать приговор суда в части вынесенного наказания после истечения срока отсрочки должны соответствующие правоохра-

нительные органы. В этой связи термин «невозвращение» не может охватывать случаи уклонения лица от реального отбывания наказания после истечения срока

132

отсрочки. В диспозиции ст. 314 УК было бы правильнее вести речь об ответ-

ственности лица за уклонение от отбывания наказания в виде лишения свободы по истечению срока отсрочки, если суд признал необходимым отбыть оставшую-

ся часть наказания.

В этой связи, несомненно, заслуживает внимания высказанное предложение о формулировании в ст. 314 УК примечания, где должна быть предусмотрена возможность освобождения от уголовной ответственности осужденного, добро-

вольно вернувшегося в места отбывания наказания в виде лишения свободы232.

Субъективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется только умышленной формой вины. Лицо осознает, что оно без уважительных причин не возвращается в место лишения свободы для дальнейшего отбывания наказания и желает это сделать. Мотивы такого поведения могут быть самыми различными и не влияют на квалификацию. К уважительным причинам можно отнести смерть или тяжелую болезнь близких родственников или супруга, сти-

хийные бедствия и т.п.

Субъект преступления специальный─ лицо, достигшее 16─ летнего воз-

раста: а) отбывающее наказание в виде лишения свободы, в отношении которого разрешен выезд за пределы исправительного учреждения ; б) лицо, которому ис-

полнение наказания в виде лишения свободы отсрочено в соответствии с дей-

ствующим законодательством Российской Федерации233.

§ 4. Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного

акта ( ст. 315 УК РФ)

Судебное решение по конкретному делу (конституционному, гражданско-

му, административному или уголовному) является общеобязательными для всех юридических и физических лиц на территории Российской Федерации. Неиспол-

нение приговора или суда, а равно иного судебного акта посягает на интересы правосудия (основной непосредственный объект), так как препятствует реали-

зации задач правосудия, подрывает авторитет суда как самостоятельной и неза-

висимой власти, воспитывает чувство безнаказанности и вседозволенности.

133

По конструкции данный состав преступления является формальным. Пре-

ступление считается оконченным в момент неисполнения или воспрепятствова-

ния исполнению приговора или решения суда либо иного судебного акта.

Объективная сторона преступления заключается в следующем:

а) злостное неисполнение приговора или решения суда, а равно иного судебно-

го акта;

б) воспрепятствование исполнению данных судебных решений.

Важным условием уголовной ответственности за рассматриваемое пре-

ступление является вступление приговора, решения или иного судебного акта в законную силу.

Неисполнение─ это либо игнорирование обязательных предписаний, со-

держащихся в приговоре, решении или ином судебном акте, вступивших в закон-

ную силу, либо их прямое нарушение. Например, должностное лицо органа госу-

дарственной власти не исполняет приговор в части лишения лица права занимать определенные должности либо вопреки прямому запрету, высказанному в приго-

воре, принимает на запрещенную должность такое лицо. При этом уголовно наказуемым будет лишь такое уклонение, которое признано злостным.

Злостность означает, что у виновного, вопервых, была реальная возмож-

ность не нарушать обязательные предписания, изложенные в приговоре, решении или ином судебном акте, и исполнить их; во-вторых, оно характеризуется допол-

нительными факторами, свидетельствующими о нежелании лица исполнять су-

дебное решение ( например, наличие предупреждения со стороны суда или ком-

петентных должностных лиц, обман судебных органов относительно выполне-

ния судебных актов и т.п.). Так, К. был привлечен к уголовной ответственности по ст. 315 УК РФ. Являясь председателем сельскохозяйственного кооператива, К.

решением городского суда был обязан выплатить заработную плату и моральный ущерб в пользу своих работников Шульпиной и Карпухиной. Однако, имея ре-

альную возможность исполнить данное решение ( К. получил деньги за продажу оборудования кооператива), он решение не исполнил, а деньгами распорядился по своему усмотрению. Фокинский городской суд Приморского края согласился с данной квалификацией действий К.234

134

Под воспрепятствованием исполнению судебного акта понимаются, как правило, такие действия, которые делают невозможным его исполнение, создают определенные преграды, для преодоления которых требуется значительный про-

межуток времени. В этом случае поведение виновного активно и сопровождается действиями, целью которых является стремление помешать исполнить указанные судебные документы ( например, скрывается исполнительный лист о взыскании,

дается команда не взыскивать по исполнительному листу и т.п.) Именно так рас-

ценил действия А. Знаменский районный суд Омской области, осудив его за пре-

пятствие исполнению судебному решению. В приговоре суд указал, что А. не только не исполнил вступившее в законную силу решение суда о взыскании в пользу Р. денежных средств, но активно препятствовал исполнению такого реше-

ния. При частичном расчете работников колхоза А. умышленно не включал Р. в

ведомость, давал указание подчиненным не передавать потерпевшему в счет по-

гашения долга по зарплате продукты питания и т.п.235

Субъективная сторона преступления характеризуется умышленной фор-

мой вины. Виновный осознает, что имеется вступивший в законную силу судеб-

ный документ, который предписывает совершение каких-либо действий либо за-

прещает их совершение, и сознательно не исполняет эти предписания либо пре-

пятствует их исполнению.

Мотивы такого поведения значения для квалификации не имеют. Это мо-

гут быть дружеские или родственные отношения, корысть и т.п.

Субъект преступления специальный, исчерпывающе перечисленный в данной статье, достигший 16─летнего возраста, а именно: представитель власти,

государственный служащий, служащий органа местного самоуправления, служа-

щий государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации.

Представитель власти─ это должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установ-

ленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости ( примечание к ст. 318 УК РФ).

Государственный служащий─ это гражданин Российской Федерации, ис-

полняющий в порядке, установленном федеральным законом, обязанности по

135

государственной должности государственной службы за денежное вознагражде-

ние, выплачиваемое за счет средств федерального бюджета или средств бюджета соответствующего субъекта Российской Федерации236.

Муниципальный служащий─ это гражданин Российской Федерации, ис-

полняющий в порядке, определенном уставом муниципального образования в со-

ответствии с федеральным законом и законами субъекта Российской Федерации,

обязанности по муниципальной должности муниципальной службы за денежное вознаграждение, выплачиваемое за счет средств местного бюджета237.

В юридической литературе Л.В. Лобановой была высказана точка зрения,

согласно которой по ст. 315 УК РФ могли бы наказываться активные формы уклонения от уплаты штрафа, лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью238.

С данной позицией можно согласиться только с существенной оговоркой.

Лица, в отношении которых эти наказания вынесены, при злостном уклонении от их исполнения или активном противодействии исполнению привлекаться к уго-

ловной ответственности по рассматриваемой статье УК не могут, так как не яв-

ляются субъектами этого преступления.

Не менее дискуссионным представляется мнение данного автора о том,

что целесообразно предусмотреть ответственность за злостное уклонение от от-

бывания наказания в виде ограничения свободы, обязательных или исправитель-

ных работ в одной статье Уголовного кодекса239.

Во-первых, каких-либо веских аргументов в подтверждение необходимо-

сти такой уголовно-правовой регламентации ответственности за уклонение от ис-

полнения данных видов наказания не приводится.

Во-вторых, в действующем уголовном законе при злостном уклонении от исполнения названных видов наказания предусмотрены институты их замены на иные виды уголовного наказания, в содержание которых включается более по-

вышенный объем кары за содеянное. Исправительные работы могут быть замене-

ны ограничением свободы, арестом или лишением свободы ( ч. 3 ст. 50 УК); обя-

зательные работы при злостном уклонении от их исполнения заменяются ограни-

чением свободы или арестом ( ч. 3 ст. 49 УК), а ограничение свободы соответ-

ственно лишением свободы ( ч. 4 ст. 53 УК РФ).

136

Заключение

Подводя итог сказанному, можно сделать некоторые выводы:

1) правосудие как объект уголовно-правовой охраны на современном этапе обще-

ственного и государственного развития является неотъемлемой составляющей системы Особенной части уголовного закона. Если в недавнем прошлом выделе-

ние правосудия в самостоятельный объект защиты вызывало определенные дис-

куссии, то в настоящее время это положение уголовного закона является обще-

признанным; 2) в действующем Уголовном кодексе РФ правовые нормы главы «Преступления

против правосудия» получили свое дальнейшее развитие. Несмотря на дискусси-

онность некоторых положений правовых норм, включенных в вышеназванную главу, в целом она соответствует современным представлениям уголовной поли-

тики в борьбе с данной группой преступлений. Преступления против правосудия,

хотя и не вносят какого-либо существенного вклада в общую структуру преступ-

ности в России, но в силу специфики охраняемых общественных отношений,

представляют высокую общественную опасность; 3) проанализированные правовые нормы во многом носят бланкетный характер и

напрямую связаны с процессуальным законом. Поэтому принятие Уголовного кодекса до реформирования процессуального законодательства порождает ряд дискуссионных проблем в толковании уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия, что в свою очередь затрудняет их применение. В частности,

последующее принятие УПК РФ, Кодекса РФ об административных правонару-

шениях уже привело к некоторой несогласованности понятийного аппарата ука-

занных нормативных актов с главой УК РФ «Преступления против правосу-

дия».В настоящее время Государственной Думой Федерального Собрания Рос-

сийской Федерации приняты в том или ином чтении новые Гражданский процес-

суальный и Арбитражный процессуальный кодексы. С учетом этого назревает необходимость дальнейшего совершенствования уголовно-правовых норм о пре-

ступлениях против правосудия, которое должно носить комплексный характер.

137

Пр и м е ч а н и я

1.Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию.─ М., 2001.С.13.

2.Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: теоретические проблемы классифика-

ции и законодательной регламентации.─ Волгоград : Изд. Волгоградского гос.

ун та,1999. С.16-17.

3.Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова.-М.: НОРМА-ИНФРА-М,1998.С.615.

4.Российское законодательство X-XX веков. Законодательство периода образования и укрепления российского централизованного государства. ─ М., 1985. Т.2. С. 97, 137.

5.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.20-21.

6.Российское законодательство X-XX веков. Законодательство первой половины X1X века. М. 1988. Т.6. С.274-276.

7.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.21-22; Уголовное право: Особенная часть.─ М., 1998. С.615616.

8.Уголовное Уложение.─ М., 1903.

9.СУ РСФСР. 1918. № 52. Ст. 589.

10.История советского уголовного права.─М.1948. С.229; Из истории ВЧК. 1917-1921 гг.─ М., 1958. С.103-104.

11.Трайнин А.Н. Уголовное право. Часть Особенная. Преступления против государства и социального порядка.─ М., 1927. С. 161.

12.Проект Уголовного кодекса Союза ССР.─ М., 1947. С.13.

13.Кульберг Я.М. Преступления против правосудия. ─М., 1962; Власов И.С., Тяжкова И.М. Ответственность за преступления против правосудия. ─М.: Юрид. лит. 1968; Тихенко С.И. Советское уголовное право. Часть Особенная. Преступления против правосу-

дия.─ Киев, 1970; Хабибулин М.Х. Ответственность за заведомо ложный донос и заведомо ложное показание по советскому уголовному праву.─ Казань: Изд. Казанского ун-

та, 1975; Ратинов А.Р., Адамов Ю.П. Лжесвидетельство.─ М.,1976; Рашковская Ш.С. Преступления против правосудия: Учебное пособие.─ М., 1978; Бажанов М.И. Уголовно правовая охрана советского правосудия: Учебное пособие.─Харьков, 1986; Кулешов Ю.И. Уголовная ответственность должностных лиц органов внутренних дел за преступления против правосудия.─ Хабаровск,1988; Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: теоретические проблемы классификации и законодательной регламентации.─ Волгоград : Изд. Волгоградского гос. ун-та,1999.

138

14.Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: проблемы классификации посягательств, регламентации и дифференциации ответственности: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук.─ Казань, 2000. С.7-8.

15.Более подробно о структуре преступлений против правосудия см.: Власть: криминологические и правовые проблемы. Российская криминологическая ассоциация.─М,.2000.С.

368382; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001. С.533-545; Кулешов Ю.И. Правосудие как объект уголовно-правовой охраны: история и современность // Правоведение. 1999. № 4.С.82-84.

16.Конституция Российской Федерации и совершенствование юридических механизмов защиты прав человека: «Круглый стол» // Государство и право. 1994. № 10. С. 15-16.

17.Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная: Учебник / Под общ. ред. проф. Л.Д.Гаухмана, проф. Л.М.Колодкина, проф. С.В.Максимова.─М.: Юриспруденция,1999.С.695.

18.Рашковская Ш.С. Преступления против правосудия: Учебное пособие.─ М., 1978. С. 15-

16; Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов: В 2 т. Под ред.

д-ра юрид. наук, проф. А.Н.Игнатова, д-ра юрид. наук, проф. Ю.А.Красикова.─М.: НОРМА-

ИНФРА─М,1998. Т.2. С. 679-680; Уголовное право Росиии. Особенная часть: Учебник /Под ред. В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова.- 2-е изд., перераб. и доп.─ М.: Юристъ, 1999.С.

396.

19.Следует отметить, что те или иные классификации по субъекту преступления в каких-то деталях отличаются друг от друга, но по основным параметрам совпадают (см.: Советское уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. П.И. Гришаева, Б.В. Здравомыслова. ─М.: Юрид. лит., 1988.С. 398-399).

Ив настоящее время этого критерия в классификации преступлений против правосудия придерживается ряд авторов (см.: Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова. ─М.: НОРМА-ИНФРА─М, 1998.С. 619-620).

20.Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф. Л.Л.Кругликов.─ М.: БЕК, 1999. С. 679-680.

21.Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: теоретические проблемы классификации и законодательной регламентации.─ Волгоград : Изд. Волгоградского гос. у-

та,1999. С.31.

22.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 31. Заслуживает внимания классификация, предложенная данным автором, где все преступления делятся на группы, а затем на подгруппы в зависимости от объекта посягательства (см.: Указ. соч. С. 40-50).

139

23.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 29, 52, 213-219.

24.Власть: криминологические и правовые проблемы. ─М.: Российская криминологическая ассоциация., 2000.С. 379; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.543.

25.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.214-215.

26.Выдвигаются предложения о создании специализированных судов ( налоговых, административных и т.д.) на основе принятия федерального конституционного закона.

27.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2 т. / Под ред. О.Ф. Шишова.─ М. 1998. Т.2. С.429.

28.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. А.И. Рарога.─ М., 1996. С.389; Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. д.юрид.н., проф. Н.И. Ветрова, д.юрид.н., проф. Ю.И. Ляпунова. ─М.,1998.С.645; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. ─М.,1997.С.645.

29.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / Под общ. ред. Ю.И.Скуратова, В.М. Лебедева.─ М.,1996.С. 685.

30.Комментарий к Федеральному закону Российской Федерации «Об исполнительном производстве» / Под ред. М.К. Юкова, В.М. Шерстюка.─ М.: ООО «Юридическое бюро «Городец»; ООО «Издательство «Статут», 1998. С.12.

31.Аналогично данное понятие трактуется в постановлении № 1 Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве ( ст. 105 УК РФ)». В данном постановлении в п. 6 указывается, что к близким потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве ( родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений (например, друг или подруга, жених или невеста и т.п. (см.: Сборник постановлений пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. ─М.: Спарк,1999.С.533).

32.Постановление № 9 Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 г. «О применении судами законодательства об ответственности за посягательства на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка» // Сборник постановлений пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. ─М.: Спарк,1999.С 299.

140

33. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева.─М.,1996.С.686; Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов: В 2 т. /Под ред. д-ра юрид. наук, проф. А. Н. Игнатова, д-ра юрид. наук, проф. Ю.А.Красикова.─М.: НОРМА-ИНФРА─ М, 1998. Т. 2. С.683.

34.Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Сост. С.В.Бородин, А.И.Трусова; Под общ. ред. В.М.Лебедева.─ М.: Спарк, 2001.С. 1069-1070.

35.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 64-096-21.

36.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 45-098-18.

37.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 78-098-134.

38.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 13—094-41.

39.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 89-096-39.

40.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 83-098-34.

41.См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть/ Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М.,1996.С.68.

42.Кудрявцев В.Н. Теоретические основы квалификации преступлений.─ М.: Юрид. лит., 1963.С.253-254.

43.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 45-096-73.

44.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 236.

45.Уголовное право. Особенная часть: Учебник /Под ред. проф. А.И.Рарога.─ М.,1996.С.392; Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. д.юрид.н., проф. Н.И.Ветрова, д.юрид.н., проф. Ю.И.Ляпунова.─ М., 1998.С.647.

46.См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2 т. / Под ред.

О.Ф.Шишова.─ М.1998. Т 2. С.428; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Феде-

рации.─ М., 1997.С.646.

47.Более подробно см.: Витрук Н.В. Конституционное правосудие. Судебное конституционное право и процесс: Учебное пособие для вузов.─ М., 1998. С.202-275.

48.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. ─4-е изд., доп.─ М., 1999.С.845.

49.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации.─ изд. 3-е, изм. и доп./ Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М.Лебедева.─ М., 2000. С.299; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 2 т. / Под ред. О.Ф. Шишова.─ М., 1998, Т. 1. С.352; Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова─ М., 1998. С.117.

50.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 58-099-58.

51.Архив Хабаровского краевого суда. Дело № 2-71.

141

52.Новое уголовное право России. Особенная часть: Учебное пособие.─ М.: Зерцало; ТЕИС, 1996. С. 329.

53.Ожегов С.И. Словарь русского языка.─ М., 1953. С.364; Лопатин В.В., Лопатина А.Е. Малый толковый словарь.─ М.: Изд-во «Русский язык», 1993.С.294.

54.В уголовных делах, связанных с оскорблением личности ( ст.130 УК РФ), суд под неприличной формой признает не только откровенно циничные деяния, но и высказывания в основе своей литературно приемлемые, однако в конкретном случае, применительно к конкретной личности и обстановке носящие характер глубокого унижения чести и умаления достоинства. Так, Кировский районный суд г. Хабаровска признал фактом оскорбления оценку женщины как «озабоченная сексуальная особь». Судебная коллегия по уголовным делам Хабаровского краевого суда с этим согласилась и оставила квалификацию действий виновного по ст. 130 УК РФ неизменной (см.: См.: Архив Кировского районного суда г. Хабаровска. 1999. Дело № 2-171).

55.Анисимов Как слово наше отзовется // Российская юстиция. № 4-7. 1998.

56.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 652 –93.

57.Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Сост. С.В.Бородин, А.И.Трусова; Под общ. ред. В.М.Лебедева.─ М.: Спарк, 2001.С.1071.

58.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений ─ 4-е изд. , доп.М.: Азбуковник, 1999. С. 565.

59.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н. Петрашева.─ М.: Приор, 1999. С.519; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева.─ М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1996. С.299.

60.Транснациональная организованная преступность: дефиниции и реальность: Монография.─ Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 2001. С. 329-375; 97-185.

61.Кулешов Ю.И. Борьба с организованными формами преступности и проблемы правовой защищенности правосудия // В сб.: Социально-экономические, демографические и криминогенные особенности развития Дальневосточного региона.─ Хабаровск: Высшая школа МВД СССР,1990.С. 89-90.

62.Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 17. Ст. 1445.

63.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.230-231.

64.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. ─ 4-е изд., доп.─ М., 1999.С.644.

65.Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник.─ 3-е изд., перераб. и доп / Отв. ред. П.А.Лупинская.─М.: Юристъ, 2000,С. 91-110.

66.Архив Хабаровского краевого суда. 2000. Дело № 2-121/99; 2-10/2000.

142

67.Власть: криминологические и правовые проблемы.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.С. 380; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.543544.

68.В юридической литературе высказана точка зрения о том, что в данном преступлении возможна и неосторожная форма вины (см.: Уголовное право. Особенная часть: Учеб-

ник / Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999.С.510).

Однако превалирующей является точка зрения, что данное преступление не может

совершаться по неосторожности, так как это противоречит положениям ч. 2 ст. 24 УК РФ. (см.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Ю.И. Ску-

ратова, В.М. Лебедева. ─ М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1996. С.713).

69.Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: проблемы классификации посягательств, регламентации и дифференциации ответственности: Автореф. дис…. д-ра юрид. наук. ─Казань, 2000.С.30.

70.Там же. С. 31.

71.Лобанова Л.В. Преступления против правосудия: теоретические проблемы классифика-

ции и законодательной регламентации.─ Волгоград : Изд. Волгоградского гос.

у-та,1999. С. 233.

72.Власть: криминологические и правовые проблемы.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.С. 379; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.543.

73.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеоло-

гических выражений. ─ 4-е изд. , доп.─ М.: Азбуковник, 1999. С.87.

74.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.234.

75.Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. В. П. Ревина.─

М.: Юрид. лит.,2000. С.727; Миньковский Г.М., Магомедов А.А., Ревин В.П. Уголовное право России: Учебник. Общая и Особенная части / Под ред. В.П.Ревина. ─М.,1998.

С.440; Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов: В 2 т. / Под ред. д-

ра юрид. наук, проф. А. Н. Игнатова, д-ра юрид. наук, проф. Ю.А.Красикова. ─М.:

НОРМА-ИНФРА─М,1998. Т.2. С.681.

76.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В. Н. Петрашова.─ М.:

Приор, 1999. С.511; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Ю. И. Скуратова, В. М. Лебедева.─ М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1996.С. 682.

77.Уголовное право России. Часть особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф.

Л.Л.Кругликов.─ М.: БЕК,1999.С. 682.

143

78.Исключением можно признать случаи подобных действий со стороны лица в целях предотвращения принятия должностными лицами правоохранительных органов заведомо незаконного решения. Представляется, что в этой ситуации речь должна идти об институте крайней необходимости ( ст. 39 УК РФ ).

79.Архив прокуратуры г. Арсеньева Приморского края. 1997. Дело № 17502.

80.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. С.254.

81.Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. В.П.Ревина.─ М.,1998. С.727.

82.Перечислить всевозможные формы использования своего служебного положения при вмешательстве в отправление правосудия или в расследование уголовного дела в полном объеме не представляется возможным. Однако в учебной литературе предпринимались попытки очертить хотя бы примерный круг таких возможностей (см.: Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. В.П.Ревина.─ М.,1998. С.727728).

83.Кони А.Ф. Избранные произведения. ─ М., 1956. С.807.

84.Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная: Учебник / Под общ. ред. проф. Л.Д.Гаухмана, проф. Л.М.Колодкина, проф. С.В.Максимова.─М.: Юриспруденция, 1999. С.703.

85.Строгович М.С. Привлечение к уголовной ответственности. ─ Ашхабад, 1942. Данную точку зрения разделяют многие криминалисты (см.: Карнеева Л.М. Привлечение к уголовной ответственности: Законность и обьоснованность.─М., 1971.С.13-14,16; Лукашевич В.З. Установление уголовной ответственности в советском уголовном процес- се.─Л.,1985.С.29-71).

86.Даев В.Г. Взаимосвязь уголовного права и процесса. ─Л., 1982.С.50-55; Лифанов Е.Н. О соотношении понятий «привлечение в качестве обвиняемого» и «привлечение к уголовной ответственности» // В сб.: Проблемы повышения правового регулирования на современном этапе.─ Томск,1976. Вып.1. С.196-198.

87.Кулешов Ю.И. Уголовная ответственность должностных лиц органов внутренних дел за преступления против правосудия: Учебное пособие. ─Хабаровск: Хабаровская высшая школа МВД СССР, 1988.С.22; Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 66.

88.Одни считают, что у следователя должно быть обоснованное предположение о виновности; другиеубежденность в виновности; третьиопределенная вероятность в виновности и т.д. (см.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса.─ М., 1970. Т.2. С.81-85; Советский уголовный процесс.─ М., 1968. С.239-240; Советский уголовный процесс.─ Киев, 1983.С. 192-193).

144

89.Аналогичными правами обладает и начальник следственного отдела в отношении подчиненных ему следователей ( ст. 39 УПК РФ).

90.Рашковская Ш.С. Преступления против правосудия: Учебное пособие.─ М., 1978.С.152-

153; Тихенко С.И. Преступления против правосудия.─ Киев, 1970.С.36,38.

91.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.87.

92.Власть: криминологические и правовые проблемы.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.С. 379; Закономерности преступности,стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.543.

93.Российское уголовное право: Курс лекций. Преступление / Под ред. проф. А.И.Коробеева.─ Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 1999. Т.1. С.444-457.

94.Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф. Л.Л.Кругликов.─ М.:БЕК, 1999.С.692; Уголовное право России. Особенная часть: Учеб- ни.─2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова.─ М.: Юристъ,1999.С.401-402.

95.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 95.

96.Елизаров П. Преступления против правосудия: Лекция для слушателей-заочников.─ Киев, 1965.С.26; Кульберг Я.М. Преступления против правосудия.─ М., 1966.С.33-34.

97.Прокуратура Хабаровского края. Уголовное дело № 987416.

98.Архив Хабаровского краевого суда. 1998. Дело № 2-36.

99.Архив прокуратуры г. Уссурийска Приморского края. 1998. Дело № 697730.

100.Уголовно-исполнительное право: Сборник нормативных актов / Сост. П.Г. Пономарев, В.С. Радкевич, В.И. Селиверстов.─ М.: Новый Юрист, 1997.С.270.

101.Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник─3-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. П.А.Лупинская─М.: Юристъ, 2000.С.211.

102.Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии. ─М.,1976.С.51-84;

Комиссаров В.И. Научные, правовые и нравственные основы следственной тактики. ─Саратов, 1980; Баев О.Я. Конфликтные ситуации на предварительном следствии: Основы предупреждения и разрешения.─ Воронеж, 1984.С.94-96; Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. М., 1967.С.163-164.

103.Архив Хабаровского краевого суда. 1998. Дело № 2-36.

104.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.110.

105.Советское уголовное право: Особенная часть: Уч.-практ. пособие. М., 1965.С.64; Советское уголовное право. Часть особенная: Учебник / Под ред. Е.А.Смирнова, А.Ш.Якупова.─ Киев, 1975.С.330.

106.Ожегов С.И. Словарь русского языка.─ М., 1975.С.547.

107.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 69-095-14.

145

108.Курс советского уголовного права. Часть Особенная.─ Л.,1978. Т.4. С.357.

109.Советское уголовное право. Часть особенная: Учебник / Под ред. М.И.Ковалева.─ М., 1984.С.312.

110.Рашковская Ш.С. Преступления против правосудия.─ М., 1978.С.44; Уголовное право

Российской Федерации. Особенная часть: Учебник─2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова. ─М.: Юристъ,2000.С.440; Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселов. ─М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С. 635.

111.Уголовное право России. Часть особенная: Учебник для вузов /Отв. ред. проф. Л.Л.Кругликов.─ М.: БЕК, 1999.С.699.

112.Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений.─ М., 1972.С.293.

113.Галиакбаров Р., Ефимов М., Фролов Е. Множественность преступных деяний как институт советского уголовного права / Советская юстиция. 1967.№ 2.С.6.

114.Наумов А.В. Применение уголовно-правовых норм. ─Волгоград,1973.С.105-106.

115.При трактовке понятия «пытка» следует исходить из положений ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких бесчеловечных или унижающих достоинство видов обра-

щения и наказания от 19 декабря 1984 г., которая была ратифицирована СССР 21 января 1987 г. (см.: Уголовно-исполнительное право: Сборник нормативных актов / Сост. П.Г. Пономарев, В.С. Радкевич , В.И. Селиверстов.─ М.: Новый Юрист, 1997.С.35).

116.Более подробно см.: Гражданский процесс: Учебник.─ 3-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. проф. В.В.Ярков.─ М.: БЕК, 2000.С.134-150.

117.Более подробно см.: Анохин В.С. Арбитражное процессуальное право России: Учебник для студ. высш. учеб. заведений.─ М.: Гуманит. изд; Центр «ВЛАДОС», 1999. С.126132.

118.Архив Арсеньевского ГОВД Приморского края. 1998. Дело № 366802.

119.Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник.─ 3-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. П.А.Лупинская.─М.: Юристъ, 2000.С.166-169; Гражданский процесс: Учебник. ─ 3-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. проф. В.В.Ярков.─ М.: БЕК, 2000.С.184-

187; Арбитражное процессуальное право России: Учебник для студ. высш. учеб. заведений.─ М.: Гуманит. изд; Центр «ВЛАДОС», 1999. С.184-191.

120.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.138-139.

121.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений.─ 4-е изд., доп.─ М.: Азбуковник, 1999. С. 848.

122.Аникин А. Ответственность за взяточничество по новому УК // Законность.1997.№ 6.С.34; Мастерков А.А. Уголовно-правовые и криминологические аспекты провокационной деятельности: Автореф. дис…. канд. юрид. наук.─ Владивосток, 2000.С. 16.

146

123.Власть: криминологические и правовые проблемы.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.С. 379; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.543.

124.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.84.

125.Новое уголовное право России. Особенная часть: Учебное пособие. М., 1996.С.332.

126.Егорова Н. Провокация взятки либо коммерческого подкупа // Российская юстиция.1997.№8.С.26.

127.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.82.

128.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. С.606-607.

129.Данные действия указаны в п.15 постановления № 6 Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» от 10 февраля 2000, где говорится : «… Поставить последнего в такие условия, при которых он вынужден дать взятку либо совершить коммерческий подкуп с целью предотвращения вредных последствий для его правоохраняемых интересов» ( см.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 4. С.5).

130.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 83-84.

131.Архив Верховного Суда РФ. 1999. Дело № УК-ПЦ99-45.

132.Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная: Учебник / Под общ. ред. проф. Л.Д.Гаухмана, проф. Л.М.Колодкина, проф. С.В.Максимова. ─М.: Юриспруденция,

1999.С.710 ; Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 132.

133.См.: Курс советского уголовного права. Часть Особенная. Л.,1978. Т.4. С.344; Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. В.Н.Кудрявцева,

А.В.Наумова.- 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ,1999.С.404.

134.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. С.115.

135.Прокуратура Магаданской области.1998. Дело № 73244.

136.Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник.─ изд. 2-е, перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова.─М.: Юристъ,2000.С.441.

137.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть/ Под общ. ред. Ю.И. Скуратова,В.М. Лебедева. ─М.,1996.С. 703.

138.За такое решение высказались авторы Комментария к Уголовному кодексу Российской Федерации ( см.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева.─ М.,1996.С. 704).

139.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 133-134.

140.Архив Верхнебуреинского районного суда Хабаровского края. 1998.Дело № 1-470.

147

141.Данная точка зрения разделяется не всеми авторами (см.: Уголовное право. Особенная часть: Учебник /Под ред. д.юрид.н., проф. Н.И. Ветрова, д.юрид.н., проф. Ю.И Ляпунова.─ М.: Новый Юрист, 1998.С.659).

142.Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник.─2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова. ─М.: Юристъ, 2000.С.455; Российское уголовное право. Особенная часть: Учебник /Под ред. М.П. Журавлева, С.И.Никулина.─ М.:Щит-М, 2000.С.423; Уголовное право. Особенная часть: Учебник /Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999.С.521; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть /Под общ. ред. Ю.И.Скуратова, В.М. Лебедева. ─М.,1996.С.705.

143.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 70-71.

144.Архив Советского районного суда г. Владивостока. 1998. Дело № 1-149/98.

145.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 5-095-37.

146.Следует отметить, что Л.В.Лобанова предлагает следующее: обвиняемый (подозреваемый) в данном случае должен нести уголовную ответственность как минимум за клевету. При этом она отмечает, что общественная опасность подобных деяний гораздо выше этого преступления и считает необходимым предусмотреть ответственность именно за ложный донос (см.: Лобанова Л.В. Указ. соч. С.71-74).

Данная точка зрения поддержана и другими авторами (см.: Миньковский Г.М., Магоме-

дов А.А., Ревин В.П. Уголовное право России: Учебник.─ М.: Брандес; Альянс, 1998.С.457).

147.Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1998. №4. С.15.

148.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. С. 252.

149.Архив Уссурийского городского суда Приморского края. 1999. Дело № 1-350-99.

150.Архив Уссурийского городского суда Приморского края. 1990. Дело № 1-178-90.

151.Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина.─ М.: Юриспруденция, 2000. С.342; Уголовное право. Особенная часть: Учебник /Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999.С. 523;

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть /Под общ. ред. Ю.И.Скуратова, В.М. Лебедева.─ М.,1996.С.307.

152.Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник для вузов.─2-е

изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова. ─М.: Юристъ, 2000.С.457; Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова.─ М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С.643.

153.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 12-094-31.

154.Витрук Н.В. Указ. соч. С.202-207; 248-253.

148

155.Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова.─ М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С.643; Власов И.С., Тяжкова И.М. Ответственность за преступления против правосудия.─ М.: Юрид. лит., 1968. С.100; Уголовное право России. Часть особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф. Л.Л.Кругликов.─ М.: БЕК, 1999.С. 713.

156.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / Под общ. ред. Ю.И.Скуратова, В.М. Лебедева.─ М.,1996.С.307.

157.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 1-096-65.

158.Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Сост. С.В.Бородин, А.И.Трусова; Под общ. ред. В.М.Лебедева.─ М.: Спарк, 2001.С.1080-1081.

159.Уразгельдеев Л. Допрос эксперта в суде // Российская юстиция. 1997. № 6.С.28.

160.Улицкий С. Уголовная ответственность за лжесвидетельство // Советская юстиция. 1974. № 17.С. 19.

161.Лобанова Л.В. Указ. соч. 145-146.

162.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 49- ск-95-3.

163.Более подробно по этому вопросу см.: Лобанова Л.В. Указ. соч. С.146-157.

164.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 8-098-69.

165.Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина. ─М.: Юриспруденция, 2000. С.343.

166.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.158-164

167.Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова.─ М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С. 645; Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н. Петрашева. ─М.: Приор, 1999.С.525; Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник.─2-е

изд., перераб. и доп / Под ред. проф. Б.В. Здравомыслова.─ М.: Юристъ, 2000.С.459; Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С. Михлина. ─М.: Юриспруденция, 2000. С.343.

168.Уголовное право России. Особенная часть: Учебник.─ 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова.─М.: Юристъ, 1999.С. 341; Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 165.

169.Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина.─ М.: Юриспруденция, 2000. С. 343-344.

170.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений.─ 4-е изд. , доп.─ М.: Азбуковник, 1999. С. 471; 830.

171.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.166-167

149

172.Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид. н., проф. А.С.Михлина.─М.: Юриспруденция, 2000. С. 344.

173.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 167-168.

174.Власть: криминологические и правовые проблемы.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.С. 379-380; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон/ Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.543-544.

175.В юридической литературе по этому вопросу высказана и иная точка зрения, согласно которой лица, проживающие в гражданском браке, признаются супругами и могут не свидетельствовать друг против друга (см.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой/ Под общ. ред. С.И.Никулина. ─М.: Менеджер; Юрайт, 2000.С. 959).

176.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 172.

177.Подробно данные понятия рассматривались применительно к ст. 307 УК РФ.

178.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 5-092-30.

179.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.225.

180.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999.С.527.

181.Сборник постановлений пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам.─ М.: Спарк, 1999.С. 533.

182.Там же. С.433.

183.Архив Пограничного районного суда Амурской области. 1989. Дело № 1-24/89.

184.Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации /Сост. С.В.Бородин, А.И.Трусова; Под общ. ред. В.М.Лебедева.─ М.: Спарк, 2001. С.1082-1083.

185.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 81─ ск ─96-3.

186.Лобанова Л.В. Указ. соч. 226.

187.Например, постановление № 11 Пленума Верховного Суда СССР от 5 сентября 1986 г. «О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности» ( п. 4)

//Сборник постановлений пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам.─ М.: Спарк, 1999.С. 254; Российское уголовное право: Курс лекций. Преступления в сфере экономики / Под ред. проф. А.И.Коробеева.─ Владивосток: Изд. Дальневосточного ун-та, 2000. Т.4 . С.81.

188.Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина.─ М.: Юриспруденция, 2000. С.346.

189.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.227-228.

190.Там же. С.228.

150

191.В некоторых учебниках высказывается мнение о том, что эти сведения должны иметь существенное значение для дела (см.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник.─2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова.─М.: Юристъ, 2000. С. 462).

192.Архив Ольгинского РОВД Приморского края. 1999. Дело № 364918.

193.В юридической литературе было высказано справедливое предложение уточнить название данной статьи – «Укрывательство преступлений и преступника» (см.: Косякова Н. Укрывательство преступления и преступника //Законность. 1998.№ 10.С.39).

194.С таким положение в законе не соглашаются некоторые ученые, которые предлагают, чем больше трудностей создает для правоохранительных органов укрыватель, тем больше он заслуживает осуждения за преступление ( см.: Лобанова Л.В. Указ. соч. С.102).

195.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 98-99.

196.Более подробно см.: Курс советского уголовного права. Часть особенная. Изд. Ленинградского ун-та. 1978. Т.4. С.384; Лобанова Л.В. Указ. соч. С.99-101.

197.Архив Верховного Суда РФ. Дело 3 45-095-88.

198.Бушуев И.А. Ответственность за укрывательство и недоносительство.─ М., 1965.С.61; Рашковская Ш.С. Указ. соч., С.89; Бажанов М.И. Уголовно-правовая охрана советского правосудия: Учебное пособие.─ Харьков: Юрид. ин-т, 1986. С.31.

199.Архив Хабаровского краевого суда.1999. Дело № 2-113.

200.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 52-096-5.

201.Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. № 7. С.13.

202.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 56-096-31.

203.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 107-108.

204.Там же. С.104.

205.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 44-096-85.

206.Сахаров А., Носкова Н. Преступления против правосудия // Социалистическая законность.1987.№ 11. С.47; Гаранина М.А. Системы преступлений против правосудия (формирование и развтитие): Автореф. дис. …канд.юрид.наук.─ М., 1995.С.10.

207.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.190.

208.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.191.

209.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999.С.530.

210.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.191.

211.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999, С.532.

151

212.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 191.

213.Уголовное право: Часть Общая. Часть особенная. Учебник / Под общ. ред. проф. Л.Д.Гаухмана, проф. Л.М.Колодкина, проф. С.В.Максимова.─ М.: Юриспруденция, 1999, С.716; Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов /Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова.─ М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С. 650; Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина.─ М.: Юриспруденция, 2000. С. 349.

214.Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник.─ 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова.─ М.: Юристъ, 2000, С. 465.

215.Власть: криминологические и правовые проблемы.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2000.С. 380; Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. проф. А.И.Долговой.─ М.: Российская криминологическая ассоциация, 2001.С.544.

216.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. ─М.,1996.С 716; Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф.Л.Л. Кругликов. ─М.: БЕК, 1999, С. 725-726.

217.Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А.Незнамовой, Г.П.Новоселова.─М.:НОРМА-ИНФРА-М, 1998.С.652-653; Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф.Л.Л. Кругликов.─

М.: БЕК, 1999, С.726; Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 194-195.

Следует отметить, что не все авторы разделяют эту точку зрения (см.: Зыков В. Исчисление сроков давности привлечения к уголовной ответственности за длящиеся преступления // Советская юстиция. 1968.№ 10. С.5-6).

218.Архив прокуратуры г. Артема Приморского края. 1996. Дело № 131629.

219.Архив Черниговского районного суда Приморского края. 1996. Дело № 1-903/96.

220.Архив Первореченского районного суда г. Владивостока. 1999. Дело № 1-911/99.

221.Прокуратура Хабаровского края. 2001. Дело № 987410.

222.Лобанова Л.В. Указ. Соч. С.195-196.

223.Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Сост. С.В.Бородин, А.И.Трусова; Под общ. ред. В.М.Лебедева.─ М.: Спарк, 2001. С. 1085-1086,1088-1089.

224.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─ М.: Приор, 1999, С. 536; Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов: В 2 т. / Под ред. А.Н.Игнатова, Ю.А.Красикова.─ М.: ИНОРМА-ИНФРА-М., 1998.С.707.

152

225.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.196-198; Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина. ─М.: Юриспруденция, 2000. С. 351.

226.Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 198.

227.Архив Верховного Суда РФ. Дело № 45-094-71.

228.Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. проф. В.Н.Петрашева.─М.: Приор, 1999, С.538; Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная: Вопросы и ответы / Под ред. д.юрид.н., проф. А.С.Михлина.─ М.: Юриспруденция, 2000. С.352.

229.Постановление № 5 Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о хулиганстве» от 24 декабря 1992 г. (п. 13) //Сборник постановлений пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам.─ М.: Спарк, 1999.С. 454.

230.Архив Уссурийского городского суда Приморского края. 1998. Дело № 1-623-98.

231.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.201.

232.Коломеец В. Явка с повинной: новая трактовка // Российская юстиция.1997.

№10.С.36; Лобанова Л.В. Указ. соч. С. 201-202.

233.В юридической литературе некоторые авторы к данным видам субъекта отнесли только женщину, которой была предоставлена отсрочка отбывания наказания (см.: Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник─ 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. проф. Б.В.Здравомыслова.─ М.: Юристъ, 2000,С.446).

Представляется, что такая трактовка субъекта данного преступления слишком узкая, т.к. в соответствии с уголовно-процессуальным законом отсрочка исполнения наказания может быть предоставлена и иным лицам.

234.Архив Фокинского городского суда приморского края. 1997. Дело № 1-170.

235.Архив Знаменского районного суда Омской области. Дело № 1-149/96

236.Ст. 3 Федерального закона Российской Федерации «Об основах государственной службы Российской Федерации от 31июля 1995 г. //Собрание законодательства РФ. 1995. № 31. Ст.2990.

237.Ст. 7 Федерального закона Российской Федерации «Об основах муниципальной службы в Российской Федерации» от 8 января 1998 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 2. Ст.224.

238.Лобанова Л.В. Указ. соч. С.205.

239.Там же. С.205.

153

154

155

156

157

158

159

160

161

162

163