Глава 3 источники международного частного права

3.1. Понятие и виды источников международного частного права

Особенности источников той или иной системы или отрасли права зависят от сущности, природы этого права, которая, в свою очередь, определяется особенностями объекта правового регулирования.

В системе национального права, регулирующего внутригосударственные отношения, источниками являются формы внешне объективированного выражения суверенного волеизъявления государства: нормативный правовой акт, санкционированный обычай, судебный прецедент (в странах англо-саксонской правовой семьи).

В отличие от этого, в системе международного права, регулирующего межгосударственные отношения, источниками являются формы внешне объективированного выражения согласованной воли двух и более государств: международный договор и международный обычай.

Международное частное право – отрасль национального права. Поэтому его источники – это те юридические формы, которые характерны для национального права. Для права Российской Федерации, в том числе и для международного частного права, практически единственным юридическим источником является нормативный правовой акт – законы и подзаконные акты. Незначительную роль играют санкционированные государством обычаи.

Так, согласно абз. 2 п. 1 Проекта Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О применении норм международного частного права судами Российской Федерации»: «При разрешении споров, осложненных иностранным элементом, суды применяют нормы Конституции Российской Федерации, общепризнанные принципы международного права, иные нормы международного права, в том числе нормы международных договоров и акты международных организаций, нормы национального права Российской Федерации и национального права других государств (иностранное право), обычаи, признаваемые в Российской Федерации»¹.

Аналогичным образом данный вопрос решается в большинстве государств, принадлежащих к романо-германской правовой семье².

В отдельных государствах (например, в Великобритании, США и Новой Зеландии) источниками права, наряду с нормативными актами выступают судебные прецеденты, которые также являются источниками международного частного права.

Концепция двойственности источников международного частного права. В доктрине международного частного права сложились две основные позиции по вопросу о природе источников международного частного права.

Согласно первой позиции, получившей наименование «концепции двойственности», источники международного частного права (в зависимости от их происхождения) можно разделить на: 1) внутригосударственные (нормативный правовой акт, национальный обычай, судебный прецедент (в странах англо-американского права)); и 2) международные (международные договоры, международные обычаи). Данная позиция отражена в работах С.Б. Крылова³, Т. Бендевского⁴ и В.А. Канашевского⁵, которые указывают на тот факт, что многие нормы, входящие в состав международного частного права (унифицированные коллизионные и унифицированные материально-правовые нормы), создаются в форме международных договоров и могут непосредственно применяться для регулирования отношений между субъектами внутригосударственного (национального) права.

Сторонники второй позиции, напротив, придерживаются мнения об однородности источников международного частного права, которые существуют исключительно в форме национальных правовых актов. Такого подхода придерживаются такие ученые, как М.М. Богуславский⁶, Е.Т. Усенко⁷ и С.Н. Лебедев⁸. Не отрицая важную роль международного договора в создании норм международного частного права (в частности, унифицированных коллизионных и унифицированных материально-правовых норм), они преодолевают проблему «двойственности» путем признания ратифицированного международного договора частью правовой системы соответствующего государства.

Так, Е.Т. Усенко отмечает, что нормы международного договора «входят в состав международного частного права только тогда и постольку, когда и поскольку они в силу трансформации становятся нормами национального права…Как следствие, все нормы международного частного права являются национально-правовыми, а природа международного частного права как отрасли национального права не изменяется»⁹.

Схожей позиции придерживался С.Н. Лебедев: «При заключении международного договора государство обязуется перед другими государствами – участниками обеспечить в пределах своей юрисдикции такое регулирование соответствующих отношений, которое предусмотрено в международном договоре. Соблюдение этой обязанности предполагает необходимость установления государством обязательности правил такого договора для субъектов частноправовых отношений, то есть физических и юридических лиц, а также правоприменительных органов. Поскольку указанные лица являются субъектами внутреннего, а не международного права, правила международного договора становятся обязательными для них лишь в случае, когда это предписано самим государством путем «трансформации» правил международного договора в нормы внутреннего (национального) права»¹⁰.

Таким образом, между заключением международного договора и его воздействием на поведение субъектов частноправовых отношений должен находиться волевой акт государства, допускающий такое воздействие. Юридический механизм такого процесса предусматривается внутренним правом государства и обычно именуется «трансформацией» международно-правовых норм в национально-правовые¹¹. Правовой основой этого механизма является п. 4 ст. 15 Конституции РФ¹²: «международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Тем самым Конституция придает нормам международного договора силу национальных правовых норм в правовой системе в целом, включая и международное частное право.

При всей условности самого термина (на самом деле норма международного договора не преобразуется, она сохраняет свое место в международном праве, а вот ее содержанию придается статус национально-правовой нормы), теория трансформации наиболее адекватно отражает сущность юридического процесса восприятия норм международного права национальным правом.

Важно отметить, что речь идет о договорах, к которым Российская Федерация присоединилась, то есть выразила свое согласие на юридическую обязательность такого договора. Правовыми формами такого согласия являются либо федеральный закон о ратификации, либо указ Президента или постановление Правительства о присоединении (далее – правовые акты о присоединении)¹³. Так, в форме постановления Правительства Россия присоединилась к Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений в ред. 1971 г., а также Всемирной конвенции об авторском праве в ред. 1971 г. и Конвенции об охране интересов производителей фонограмм от незаконного воспроизводства их фонограмм 1971 г. В форме федеральных законов Российская Федерация присоединилась к Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге 1988 г. и Монреальской конвенции для унификации некоторых правил международных воздушных перевозок 1999 г.

Правовые акты о присоединении (закон, указ, постановление) являются теми правовыми формами, в которых нормы международного договора вводятся в российскую правовую систему. Именно они являются источниками российского права в целом и международного частного права в частности, так как выполняют две функции источника: являются, во-первых, официально-юридической формой суверенного единоличного волеизъявления государства, обеспечивающего нормам договора юридическую силу внутри государства, и, во-вторых, документальной формой юридического существования этих норм в отечественном праве. Причем правовая форма, в которой нормы международного договора вводятся в правовую систему России, формально обусловливает место этих норм в иерархической структуре права: если они вводятся федеральным законом, то и обладают юридической силой федерального закона; если постановлением Правительства, то юридической силой подзаконного акта.

С точки зрения юридической техники было бы целесообразнее публиковать международные договоры одновременно с актом о присоединении в качестве его неотъемлемой части. К сожалению, в соответствии со ст. 30 Закона о международных договорах Российской Федерации публикация договоров привязывается к моменту вступления его в силу, что разрывает текст договора с законом о его ратификации, хотя юридически они составляют единое целое.

Согласно п. 1 ст. 1186 ГК РФ право, подлежащее применению к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, «определяется на основании международных договоров Российской Федерации, настоящего Кодекса и других законов (пункт 2 статьи 3), а также обычаев, признаваемых в Российской Федерации».

На первый взгляд может показаться, что раздел VI части третьей ГК РФ воспринял концепцию двойственности источников международного частного права. Однако это не так. Данное положение следует понимать, как те формы, в которых содержатся российские коллизионные нормы, определяющие право, подлежащее применению к частноправовым отношениям, осложненным иностранным элементом. Причем указание на международные договоры не является спецификой международного частного права. В равной степени нормы международных договоров могут применяться и для регулирования любых внутренних отношений, как частноправовых, так и публично-правовых. Что касается способа придания норме юридической обязательности, то это не вопрос Гражданского кодекса, а вопрос конституционного права и, прежде всего, Конституции РФ.

Рассмотренное позволяет сделать вывод о том, что международный договор не имеет прямого применения во внутригосударственной сфере и, следовательно, не является источником внутреннего права, в том числе международного частного права как одной из отраслей внутреннего права. В трансграничных частноправовых отношениях действие международного договора опосредовано национально-правовыми актами (п. 4 ст. 15 Конституции РФ, законом о ратификации, постановлением Правительства о присоединении и пр.). В результате международный договор действует как национально-правовой акт, что снимает проблему «двойственности» источников международного частного права.

Непризнание за международным договором качества источника национального права ни в коей мере не умаляет его роли в развитии международного частного права. Договор закрепляет результаты тех стадий правотворческого процесса, посредством которых формируются нормы международного частного права — самая сложная и трудноосуществимая задача создания норм права. Конечная стадия правотворческого процесса (придание этим нормам юридической силы в пределах национальной юрисдикции государства) осуществляется в национально-правовых формах, которые и выступают официально-юридическими источниками международного частного права.

Следует рассмотреть еще два положения, связанных с применением международных договоров в частноправовой сфере.

Первое положение. Абзац 2 п. 2 ст. 7 ГК РФ в соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ предусматривает приоритетное применение норм международного договора к гражданским отношениям, в том числе к гражданским отношениям, осложненным иностранным элементом (аналогичные правила закреплены в других частноправовых законах). С позиции последних практическое значение имеет применение унифицированных коллизионных и унифицированных материальных норм, созданных международными договорами. И те и другие, действуя как национально-правовые нормы, не отменяют аналогичных норм внутреннего права, но и не сливаются с ними в единый массив, а сохраняют в нем обособленность.

Неразрывная связь унифицированных (международных) норм с международным договором, в рамках которого они созданы, приводит к тому, что они всегда «иные» по сравнению с аналогичными внутренними нормами¹⁴. Как таковые они являются специальными нормами, а соответствующие нормы российского законодательства являются общими. Согласно известному принципу права специальные нормы всегда имеют преимущественное применение перед общими: lex specialis derogat lex generalis.

Второе положение о непосредственном применении международных договоров к гражданским правоотношениям (кроме случаев, когда из текста международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта) также установлено в абз. 1 п. 2 ст. 7 ГК РФ (в других частноправовых законах этого правила нет). Термин «непосредственное применение» следует понимать условно. Его смысл раскрывается в п. 3 ст. 5 Закона о международных договорах, который закрепил широко признанное деление международных договоров на самоисполнимые и несамоисполнимые¹⁵.

К первым (самоисполнимым) Закон отнес положения договоров, для применения которых не требуется издание внутригосударственных актов (например, Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге 1988 г.). Они содержат правила, пригодные для применения в таком виде, в котором они сформулированы в договоре, и в этом смысле такие международные договоры применяются непосредственно. В гражданско-правовой сфере, как правило, действуют именно такие договоры.

Ко вторым (несамоисполнимым) отнесены такие договоры, для исполнения которых требуется издать конкретизирующие их правовые акты. Как следствие, такие договоры не могут применяться непосредственно.

Закон, при этом, подчеркивает еще один момент: применяться могут только те договоры, которые были официально опубликованы. Это является еще одним аргументом в пользу того, что международный договор не применяется прямо, непосредственно к внутренним отношениям, а только после его полного восприятия национальным правом, включая официальную публикацию.

Все рассмотренные положения подтверждаются Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 (в ред. от 5 марта 2013 г.) «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». В нем говорится, что суды непосредственно применяют нормы такого международного договора: 1) по которому Российская Федерация выразила согласие на его обязательность посредством одного из действий, перечисленных в ст. 6 Федерального Закона «О международных договорах Российской Федерации» (путем подписания договора; обмена документами, его образующими; ратификации договора; утверждения договора; принятия договора; присоединения к договору; или любым иным способом, о котором условились договаривающиеся стороны); 2) который вступил в силу и стал обязательным для Российской Федерации; 3) положения которого не требуют издания внутригосударственных актов для их применения и 4) который был официально опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации, в Бюллетене международных договоров или размещен на «официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru)¹⁶.

Аналогичным образом данный вопрос решается и в законодательстве иных государств. Например, п. 5 ст. 1 Гражданского кодекса Испании 1889 г. (в ред. 2013 г.) устанавливает, что правовые нормы, содержащиеся в международных договорах, не имеют прямого применения в Испании, пока они не стали частью внутренней правовой системы, а точнее, не были опубликованы в Официальном Государственном бюллетене Испании.

Итак, международный договор, не будучи юридическим источником международного частного права, играет большую роль в его развитии: в нем сформулированы нормы, которые впоследствии становятся правовыми нормами (унифицированными коллизионными или унифицированными материальными) международного частного права того или иного государства. Договор тем самым является важным этапом в их создании.