Наследование по завещанию

§ 1. Общие положения

Понятие завещания. При самом первом приближении завеща­ние можно определить как акт физического лица (гражданина, ино­странца, лица без гражданства) по распоряжению принадлежащими ему материальными или нематериальными благами на случай смер­ти.

Завещание относится к юридическим актам, т. е. к таким пра­вомерным действиям, при совершении которых имеет место на­правленность воли совершающего их лица на достижение опреде­ленных правовых последствий. Завещание — это односторонняя сделка, поскольку оно совершается действием (волеизъявлением) одного лица. Завещание — это срочная сделка, ибо наступление смерти, на случай которой завещание совершено, неизбежно. За­вещание может быть совершено завещателем только лично, при­чем это правило не допускает никаких изъятий. Совершение заве­щания через представителя ни при каких обстоятельствах не допу­скается. Если завещатель является незрячим и неграмотным, то при совершении завещания он прибегает к помощи нотариуса, который записывает завещание с его слов, и рукоприкладчика, ко­торый в присутствии нотариуса подписывает завещание. Однако и в этом случае завещатель совершает завещание лично, посколь­ку в нем фиксируется именно его, а не чья-либо другая воля, ее формирование и выражение должны происходить свободно, без какого-либо давления извне.

Завещание может быть совершено только тем гражданином, который в момент его совершения обладает полной дееспособно­стью. Это гражданин, который достиг требуемого законом возра­ста (восемнадцати лет либо шестнадцати лет, но вступил в брак или эмансипирован) и к моменту совершения завещания не при­знан недееспособным или ограниченно дееспособным. Но если гражданин в момент совершения завещания не отдавал отчет в своих действиях или не мог ими руководить, то это может слу­жить основанием для признания судом завещания по иску заинте­ресованных лиц недействительным, независимо от того, признан ли гражданин впоследствии недееспособным или ограниченно дееспособным либо не признан (об основаниях и последствиях недействительности завещания см. ст. 1131 ГК).

Завещание создает права и обязанности только после откры­тия наследства. Совершение завещания само по себе не создает никаких прав и обязанностей ни для лица, совершившего завеща­ние, ни для лиц, интересы которых так или иначе завещанием могут быть затронуты (например, для лиц, в пользу которых завеща­ние совершено). Именно поэтому завещатель в любой момент вправе отменить или изменить совершенное завещание (см. абз. 1 п. 2 ст. 1119 ГК). Право завещателя отменить или изменить совер­шенное завещание на первый взгляд придает ему характер услов­ной сделки. Это, однако, не так. К условиям в юридическом смысле слова относятся обстоятельства, которые неподконтроль­ны, или, во всяком случае, не полностью подконтрольны воле лиц, которые возникновение или прекращение прав и обязанностей по сделке поставили в зависимость от наступления или ненаступле­ния условия. Между тем отмена или изменение завещания полно­стью зависит от воли совершившего завещание лица. Именно поэ­тому завещание не является условной сделкой, хотя в момент его совершения завещатель зачастую и сам не знает, отменит или из­менит он завещание либо оставит его в силе.

Завещание относится к распорядительным сделкам сугубо лич­ного характера. Именно поэтому совершение одного завещания двумя или более гражданами не допускается. В завещании может и должна быть выражена воля только одного лица, желающего распорядиться имуществом на случай смерти. Если же граждане после смерти каждого из них хотят оставить имущество друг другу или третьим лицам, то это может быть сделано лишь в раздельно совершенных завещаниях. Разумеется, граждане могут согласовы­вать друг с другом, да и со сведущими лицами (например, с до­машним адвокатом) условия этих завещаний (это их личное дело, в которое никто не вправе вмешиваться), но сами эти завещания должны быть составлены и представлены для удостоверения нота­риусу или иному уполномоченному лицу в виде раздельных доку­ментов, в каждом из которых, подчеркнем еще раз, выражена воля только одного завещателя. Совершение одного завещания двумя или более гражданами, не говоря уже о том, что оно нарушало бы тайну завещания, вело бы к массе практических неудобств, порой трудно разрешимых. В частности, кто должен призываться к на­следованию после смерти завещателя, который умер позднее: его наследники или наследники (например, по праву представления) того завещателя, который умер раньше? К наследованию должны быть призваны наследники завещателя, умершего позднее, по­скольку завещательное распоряжение, совершенное им в пользу завещателя, умершего раньше, с момента смерти последнего утра­тило силу. Таким образом, завещание, в котором была бы выраже­на воля двух лиц, в конечном счете, все равно свелось бы к заве­щанию, в котором выражена воля одного лица (см. ст. 1116 ГК).

Акт распоряжения имуществом на случай смерти, каковым яв­ляется завещание, вовсе не означает, что завещатель к моменту совершения завещания на самом деле имеет указанное в завещании имущество. Более того, к этому моменту у него никакого иму­щества может и не быть (например, он только что вышел из мест заключения), что отнюдь не лишает его права совершить завеща­ние в надежде на то, что он это имущество приобретет, а возмож­но, и для отвода глаз, дабы придать себе больший социальный вес. Отнюдь не случайно, что при составлении завещания нередко прибегают к такой формулировке: «все мое имущество, в чем бы оно ни выражалось и у кого бы ни находилось, завещаю...» и далее следует перечень лиц, которым имущество завещано, и другие за­вещательные распоряжения завещателя, С другой стороны, к мо­менту совершения завещания завещатель может обладать солид­ным капиталом, но к моменту своей смерти разориться дотла (на­пример, вследствие дефолта). Это обстоятельство, как и в предыдущем случае, не ставит под сомнение действительность со­вершенного завещания, хотя наследовать, возможно, будет нечего.

Таким образом, завещание как акт распоряжения имуществом на случай смерти нельзя трактовать в том смысле, что распоря­диться можно только тем, что имеешь, хотя, если к моменту от­крытия наследства наследовать нечего, этот акт и может оказаться юридически несостоявшимся. Впрочем, указанное обстоятельство не следует абсолютизировать. Если, скажем, гражданин пал жерт­вой финансовых пирамид, но впоследствии обманутые вкладчики уже после смерти этого гражданина получили компенсацию, то его наследники, призванные к наследованию и принявшие на­следство, вправе в порядке наследования требовать причитающей­ся им доли.

В законе записано, что распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания (п. 1 ст. 1118 ГК). Этому правилу корреспондирует положение, закрепленное в п. 3 ст. 572 ГК: договор, предусматривающий передачу дара ода­ряемому только после смерти дарителя, ничтожен. К такого рода дарению применяются правила гражданского законодательства о наследовании (п. 3 ст. 572 ГК).

Почему же распорядиться имуществом на случай смерти мож­но только путем совершения завещания и, соответственно этому, дарение имущества на случай смерти дарителя юридически ни­чтожно и что означает применение к такому дарению правил зако­нодательства о наследовании? По ныне действующему законода­тельству дарение может быть как реальным, так и консенсуальным договором. Реальный договор дарения считается заключенным лишь в момент передачи дара одаряемому. Поэтому реальный до­говор дарения, который предусматривал бы передачу дара одаряе­мому только после смерти дарителя, юридически невозможен, его просто нет. Что же касается консенсуального договора дарения, то в принципе можно было бы заключить договор, по которому имущество оставалось бы в собственности дарителя до его смерти. Но в этом случае конструкция дарения юридически излишня, по­скольку для обеспечения интересов как дарителя, так и одаряемо­го вполне достаточно норм о наследовании. К тому же эта конст­рукция могла бы быть использована для ущемления прав наслед­ника, имеющего право на обязательную долю, т. е. в обход закона.

Именно этим и вызвано правило п. 1 ст. 1118 ГК о том, что распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания. Тем самым юридически ничтожен не только реальный, но и консенсуальный договор дарения, который предусматривает передачу дара одаряемому лишь после смерти да­рителя.

Свобода завещания. Статья 1119 ГК в соответствии с принци­пами дозволительной направленности и диспозитивности граж­данско-правового регулирования закрепляет один из основных принципов наследственного права — принцип свободы завеща­ния.

Свобода завещания выражается, прежде всего, в том, что заве­щатель вправе завещать имущество по своему усмотрению. Из этого следует, что гражданин может по своему усмотрению совер­шить завещание, а может и вовсе не совершать его, причем, забе­гая вперед, отметим, что ни то ни другое гражданин не обязан мо­тивировать.

Свобода завещания выражается, далее, в том, что имущество может быть завещано любым лицам, как входящим, так и не вхо­дящим в круг наследников по закону (см. ст. 1121 ГК).

Завещатель может любым путем, опять-таки по своему усмот­рению, определить долю наследников в наследстве. Он может за­вещать наследникам лишь часть своего имущества, оставив другую его часть вне завещательного распоряжения.

Завещатель может лишить наследство одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения. В данном случае имеется в виду лишение наследства одного, не­скольких или всех наследников по закону путем прямого волеизъ­явления завещателя. Но завещатель может определить доли на­следников в наследстве таким образом, что на долю наследника по закону ничего не достанется либо достанется меньше того, что он получил бы при наследовании по закону. Если наследник лишен завещателем наследства, то призвание его к наследству после смерти того же наследодателя по иным основаниям исключается, кроме случаев, когда он может быть призван к наследованию обя­зательной доли (см. ст. 1149 ГК). Если же наследник прямо на­следства не лишен, но его права на наследство ограничены кос­венно, то призвание его к наследованию по иным основаниям до­пускается.

Свобода завещания выражается также в том, что завещатель может включить в завещание и иные распоряжения, например о подназначении наследника (см. ст. 1121 ГК), о завещательном отказе (см. ст. 1137 ГК), о завещательном возложении (см. ст. 1139 ГК) и др.

Свобода завещания выражается и в том, что завещатель, сохра­нивший полную дееспособность, в любой момент может отменить или изменить совершенное завещание (см. ст. ИЗО ГК).

Свобода завещания ограничивается правилами об обязатель­ной доле в наследстве. Если завещатель лишил наследства того на­следника, который имеет право на обязательную долю, либо кос­венным путем свел на нет его право на обязательную долю, либо ограничил его в этом праве, причем нет оснований относить на­следника к недостойным (см. ст. 1117 ГК), то право на обязатель­ную долю в случаях, предусмотренных законом, должно быть ему гарантировано (см. ст. 1149 ГК). А это может повлечь недействи­тельность завещания в той части, в какой оно ущемляет право на­следника на обязательную долю.

В соответствии с принципом свободы завещания завещатель не обязан сообщать кому-либо о содержании, совершении, об из­менении или отмене завещания, равно как и о причинах принято­го решения. Это правило перекликается со ст. 1121 ГК, которая гарантирует тайну завещания.

Гражданское законодательство относит неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну к числу нематериаль­ных благ, которые принадлежат гражданину в силу закона, неот­чуждаемы и непередаваемы иным способом. Гражданское законо­дательство предусматривает защиту указанных благ с использова­нием в необходимых случаях установленных способов защиты гражданских прав (см. ст. 150 ГК).

Статья 1123 ГК, закрепляя тайну завещания, призвана защи­тить, применительно к принципу свободы завещания, неприкос­новенность частной жизни, личную и семейную тайну граждан. Гражданину крайне важно, чтобы формирование и выражение его воли, зафиксированной в завещании, протекали свободно, без ка­кого бы то ни было давления извне. Но он должен быть также уве­рен в том, что и после того, как завещание совершено, его содер­жание никем не будет преждевременно разглашено, в том числе и лицами, которые были ознакомлены с завещанием. Отсутствие та­кой уверенности может повлечь за собой то, что гражданин вовсе откажется от совершения завещания либо выразит в нем далеко не подлинную свою волю. К тому же нельзя сбрасывать со счетов и душевный дискомфорт, который гражданин может испытать, уз­нав о том, что содержание его завещания преждевременно, т. е. еще до открытия наследства, раскрыто. Это может повлиять на его отношения с близкими людьми, вызвать среди них разлад, заста­вить гражданина отменить или изменить завещание, хотя бы он этого и не хотел. Словом, нарушение тайны завещания может вы­звать целую цепь неблагоприятных последствий, зачастую необра­тимых.

Тайна завещания обеспечивается тем, что завещатель вовсе не обязан сообщать кому-либо, в том числе и лицам, которых заве­щание касается, о содержании, совершении, изменении или отме­не завещания. Все это относится к частной жизни завещателя, со­ставляет его сугубо личную тайну, а потому неприкосновенно, должно быть, если завещатель того желает, надежно скрыто от по­сторонних глаз.

Тайна завещания обеспечивается также тем, что к ознакомле­нию с завещанием, когда это необходимо, допускается сравни­тельно узкий круг лиц, причем выбор этих лиц во многом зависит от самого завещателя. Можно предположить, что завещатель осу­ществит свой выбор из числа лиц, которым он доверяет.

Тайна завещания обеспечивается возложением на лиц, пере­численных в абз. 1 ст. 1123 ГК, обязанности до открытия наслед­ства не разглашать сведения, касающиеся содержания завещания, его совершения, изменения или отмены. Это нотариус или другое удостоверяющее завещание лицо, переводчик, исполнитель заве­щания, свидетели, а также гражданин, подписывающий завеща­ние вместо завещателя (так называемый рукоприкладчик). Необя­зательно, чтобы разглашаемые сведения были достоверными, это могут быть и небылицы, но они также могут лишить душевного покоя, как самого завещателя, так и других лиц. Они иногда и рас­пространяются для того, чтобы «насолить» указанным лицам, вы­вести их из равновесия. Впрочем, мотивы разглашения или рас­пространения подобных сведений, независимо от того, достовер­ны они или нет, значения не имеют. На лиц, перечисленных в абз. 1 ст. 1123 ГК, возлагается обязанность замкнуть уста и «до­ждаться» открытия наследства. Нарушение указанной обязанности может повлечь применение предусмотренных законом способов защиты гражданских прав, в том числе и мер ответственности. Всеми этими способами защиты может воспользоваться сам заве­щатель, а если к тому моменту, когда возникла необходимость их применения, он признан недееспособным — лица, на которых возложена защита его прав и охраняемых законом интересов,— его опекуны. В числе этих способов защиты может быть запреще­ние судом лицу, нарушающему тайну завещания, разглашать или распространять сведения о завещательных распоряжениях, кото­рые завещатель сделал или якобы сделал, под угрозой применения к указанному лицу предусмотренных законом санкций. В числе мер защиты, которые могут быть применены к право­нарушителю, в законе специально выделена одна — завещатель вправе потребовать компенсации морального вреда (например, за разглашение или распространение сведений о том, что завещатель все свое имущество завещал любовнице). Завещатель может по­требовать компенсации морального вреда не только от нотариуса или иного лица, удостоверяющего завещание, но и от других лиц, перечисленных в ч. 1 ст. 1123 ГК. К указанным лицам могут быть применены и иные меры ответственности, причем не только граж­данско-правовой. Например, частный нотариус может быть ли­шен лицензии на занятие нотариальной деятельностью, исключен из нотариальной палаты, Кроме компенсации морального вреда на него может быть также возложена обязанность возместить кли­енту имущественный ущерб.

Статья 1121 ГК закрепляет принцип свободы завещания применительно к кругу лиц, которым имущество может быть за­вещано.

Правило, закрепленное в п. 1 ст. 1121 ГК, может быть выведе­но путем толкования п. 1 ст. 1119 ГК: если завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, то к ним относятся лица, как входящие, так и не входящие в круг наслед­ников по закону.

Центр тяжести сосредоточен в п. 2 ст. 1121 ГК, который пре­доставляет завещателю право подназначить основному наследнику запасного наследника на случай наступления предусмотренных в законе обстоятельств.

Пункт 2 ст. 1121 ГК в соответствии с принципом свободы за­вещания расширяет возможности завещателя подназначить на­следника по сравнению с ранее действовавшим законодательством (ср. ст. 536 ГК 1964 г.). При этом, как и раньше, никто, кроме за­вещателя, подназначить наследника не может, поскольку само подназначение наследника может иметь место только в завеща­нии, которое должно быть совершено завещателем лично (см. п. 3 ст. 1118 ГК).

Во-первых, в завещании наследодателя подназначенный на­следник может быть назначен как наследнику по завещанию, так и наследнику по закону. Поскольку наследник по закону завеща­телем не назначается, термин «подназначение наследника» не вполне адекватен применительно к тем случаям, когда указанный наследник является запасным по отношению к наследнику по за­кону.

Во-вторых, подназначение наследника, причем не только к на­следнику по завещанию, но и к наследник) по закону, может быть рассчитано не только на те случаи, когда основной наследник ум­рет до открытия наследства, но и на те случаи, когда он умрет в момент открытия наследства, т. е. одновременно с завещателем, либо после открытия наследства. Во всех указанных случаях к на­следованию призывается подназначенный, т. е. запасной, наслед­ник. Наследники основного наследника не призываются к насле­дованию ни по праву представления, если он умер до открытия наследства или в момент открытия наследства (см. ст. 1141 — 1144 и ст. 1146 ГК), ни в порядке наследственной трансмиссии, если основной наследник умер после открытия наследства, не успев его принять (см. ст. 1156 ГК).

В-третьих, подназначенный наследник призывается к наследо­ванию, когда основной наследник жив, но не примет наследство по другим причинам или откажется от него (например, в пределах срока для принятия наследства не подаст нотариусу заявления о принятии наследства или не совершит действий, свидетельствую­щих о фактическом принятии наследства, т. е. пропустит без ува­жительных причин срок для принятия наследства, или, напротив, подаст нотариусу заявление об отказе от наследства). При этом способы совершения или несовершения указанных действий, в которых выражается воля наследника, могут быть различными. Они могут быть выражены как прямым волеизъявлением, так и совершением конклюдентных действий. Необходимо, однако, чтобы как формирование воли наследника, так и выражение ее вовне происходили без каких бы то ни было дефектов (например, без давления извне, при осознании наследником последствий со­вершения или несовершения соответствующих действий и т. д.).

В-четвертых, подназначенный наследник призывается к на­следованию, когда основной наследник как недостойный не будет иметь права наследовать либо будет отстранен от наследования (см. ст. 1117ГК).

Завещатель может подназначить наследника в расчете на одно из предусмотренных законом оснований, несколько из них или на все из них. Но если в завещании не указано, на какое основание подназначение наследника рассчитано, то подназначенный на­следник призывается к наследованию, какое бы из этих основа­ний ни наступило, т. е. во всех случаях, когда в силу п. 2 ст. 1121 ГК подназначение может иметь место.

При истолковании п. 2 ст. 1121 ГК может возникнуть вопрос, когда подлежит применению старый закон (ст. 536 ГК 1964 г.), а когда новый, т.е. ст. 1121 ГК. При его разрешении надлежит учитывать, что наследственное правоотношение носит длящийся характер. Возникнув при старом законе, оно может продолжать жить и при новом законе. В соответствии с общими правилами о действии закона во времени в указанных случаях новый закон применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения его в действие.

Допустим, что наследство открылось до 1 марта 2002 г. К на­следованию был призван основной наследник по завещанию или по закону, который умер, не успев принять наследство в установ­ленный срок, причем умер тогда, когда уже действовал новый за­кон. Кто будет призван к наследованию после смерти основного наследника: его наследники в порядке наследственной трансмис­сии, как это было предусмотрено ст. 536 ГК 1964 г., или подназначенный наследник, как предусмотрено п. 2 ст. 1121 ГК? Примене­нию подлежит новый закон, поскольку в результате смерти основ­ного наследника, не успевшего принять наследство, в содержании ранее возникшего наследственного правоотношения произошли изменения, которые подпадают под действие нового закона.

Статья 1120 ГК конкретизирует принцип свободы завещания применительно к тому, что может быть завещано. Ее нужно при­менять с учетом того, что входит в состав наследства (см. ст. 1112 ГК), а также с учетом особенностей наследования отдельных ви­дов имущества (см. ст. 1176—1185 ГК).

Завещатель может распорядиться на случай смерти любым имуществом, в том числе имуществом, оборотоспособность кото­рого ограничена (см. ст. 1180 ГК). Однако распорядиться имуще­ством, изъятым из оборота, он не может, поскольку указанное имущество предметом гражданско-правовых сделок, совершаемых гражданами (а завещание относится к таким сделкам), вообще быть не может. К тому же указанное имущество, даже если оно в силу тех или иных обстоятельств и оказалось у гражданина (на­пример, в силу возложенных на него служебных обязанностей), не является для него своим. В то же время гражданин может на слу­чай смерти распорядиться не только наличным имуществом, но и тем, которое он может приобрести в будущем, хотя бы эта воз­можность и была чисто гипотетической. Обычно она выражается в бланкетной формулировке завещания: «Все мое имущество, в чем бы таковое ни выражалось и у кого бы ни находилось, заве­щаю такому-то или таким-то...»

Но она может выражаться и в указании на конкретное имуще­ство или право, хотя бы на момент совершения завещания у граж­данина ни того, ни другого не было. Например, гражданин может завещать авторское право, хотя бы никаких авторских прав на мо­мент совершения завещания у него еще не было. Если же их не появится и к моменту смерти гражданина, то завещание в соответ­ствующей части останется нереализованным. Но каким бы иму­ществом гражданин ни распорядился — наличным или тем, кото­рое приобретет в будущем, — необходимо, чтобы право на это имущество возникло у гражданина еще при его жизни. Поэтому если гражданин застраховал свою жизнь, указав в страховом по­лисе в качестве выгодоприобретателя своего наследника, то это распоряжение не может квалифицироваться как завещание, а страховая сумма, которую получит выгодоприобретатель, не вхо­дит в состав наследства, открывшегося после смерти страхователя, поскольку право на ее получение самому страхователю не принад­лежало и не могло принадлежать, оно возникло лишь после его смерти у выгодоприобретателя, причем не в порядке наследствен­ного преемства. Напротив, если завещаны акции, которые при жизни завещателя никаких дивидендов не приносили, а затем на наследников обрушился золотой дождь (своего рода Клондайк), то эти дивиденды они получают в порядке наследственного право­преемства, поскольку право на их получение имел бы и сам заве­щатель, если бы он был жив.

В силу прямого указания закона завещатель может распоря­диться своим имуществом. Разумеется, это правило не следует по­нимать в том смысле, что завещатель может распорядиться лишь имуществом, принадлежащим ему на праве собственности. Заве­щатель мог распорядиться всеми правами, которые ему принадле­жали, и всеми обязанностями, которыми он был обременен, кро­ме тех, переход которых по наследству не допускается законом ли­бо невозможен в силу самой природы этих прав и обязанностей (см, ст. 1112 ГК). Так, завещатель может распорядиться не только правом собственности на земельный участок, но и правом пожиз­ненного наследуемого владения земельным участком (ст. 1181 ГК; п. 2 ст. 21 ЗК), правом на получение постоянной ренты (п. 2 ст. 589 ГК), правом на получение обещанного дара (п. 1 ст. 581 ГК), правом на пай, правом на акции, правами в области интел­лектуальной собственности и т. д.

Как уже отмечалось, он может распорядиться и личными неи­мущественными правами, по крайней мере в тех случаях, когда они выступают в единстве с имущественными правами, что имеет место при наследовании предприятия (ст. 132, 1178 ГК), при на­следовании прав и обязанностей по договору коммерческой кон­цессии (ст. 1027, п. 2 ст. 1038 ГК), да и при наследовании интел­лектуальной собственности.

Завещатель не может завещать своим наследникам право ав­торства, право на авторское имя или право на неприкосновен­ность произведения, хотя они и продолжают охраняться после его смерти в качестве социально значимых юридических фактов, но он вправе завещать им опубликование не изданной при его жизни рукописи. Вполне может случиться, что это опубликование не су­лит наследникам никаких имущественных выгод, более того, по­требует от них ощутимых материальных затрат (вследствие мало-тиражности издания), но они на это идут, дабы выполнить волю покойного автора.

В силу общего правового принципа: кто вправе на большее, тот вправе и на меньшее, завещатель может распорядиться не всем своим имуществом, а лишь его частью, оставив остальное имуще­ство вне завещательного распоряжения. Имущество, оставшееся вне завещательного распоряжения, подпадает под правовой ре­жим, который установлен для имущества, наследуемого по закону.

Завещатель может выразить свою волю в отношении различ­ных частей наследственного имущества не в одном, а в несколь­ких завещаниях, причем они могут быть совершены как одновре­менно, так и в разное время. Если они в чем-то сталкиваются друг с другом, то для того, чтобы устранить возникшее между ними не­соответствие, нужно будет прибегнуть к правилам их толкования. Но это обычно приходится делать уже после открытия наследства. При этом, если воля завещателя во всех случаях не расходится с законом, приоритетное значение придается завещанию, состав­ленному позднее (см. ст. 1130 ГК).

Впрочем, нотариус или иное лицо, уполномоченное на удосто­верение завещания, не лишено права обратить внимание завеща­теля на несоответствие совершаемых им завещаний друг другу. Однако если завещатель это несоответствие не устранит, то ука­занное обстоятельство не может служить основанием для отказа в удостоверении завещаний.

Статья 1122 ГК конкретизирует принцип свободы завещания применительно к тому, как завещанное имущество может быть распределено в завещании между двумя или несколькими, т. е. бо­лее чем двумя, наследниками. Если же имущество завещано толь­ко одному наследнику, то оснований для ее применения нет. Ука­занная норма уходит своими корнями в правило п. 1 ст. 1119 ГК о том, что завещатель вправе любым образом определить доли на­следников в наследстве. Он может прямо указать в завещании, что завещает имущество назначенным им в завещании наследникам в равных долях. Но он может не определять долей наследников в завещанном имуществе и не указывать, что именно из наследст­ва и кому из наследников предназначается. И в этом случае на­следство считается завещанным наследникам в равных долях. За­конодатель презюмирует, что, поскольку завещатель доли наслед­ников в завещании имущества никак не определил, он, завещатель, желал, чтобы их доли были равными. Спор между на­следниками возможен лишь в отношении того, кто из них имеет преимущественное право на получение из состава наследства той или иной вещи, однако при разрешении этого спора следует исхо­дить из того, что доли всех наследников в наследственном имуще­стве в их стоимостном выражении равны.

Если завещатель указал в завещании на части неделимой ве­щи, предназначенные каждому из наследников в натуре, то неизбежно возникает вопрос, какова судьба этого завещания. Ведь не­делимой признается вещь, раздел которой в натуре без изменения ее назначения невозможен (ст. 133 ГК). Не говоря уже о том, что раздел неделимой вещи в натуре ведет к ее обесценению, такой раздел изменяет и назначение этой вещи. Например, если бы была разрезана картина И. Репина «Заседание Государственного Сове­та», то от целостности восприятия картины в ее нынешнем виде не осталось бы и следа.

Таким образом, раздел неделимой вещи в натуре, с какой бы стороны к нему ни подойти, в конечном счете противоречил бы как подлинной воле завещателя, так и интересам самих наследни­ков. В то же время нельзя не считаться в том, что воля завещателя была направлена на то, чтобы неделимая вещь перешла к назна­ченным им наследникам. Если бы завещание было признано не­действительным со ссылкой на то, что неделимую вещь разделить в натуре нельзя, то это нарушило бы волю завещателя. Именно поэтому законодатель, не становясь на путь признания завещания недействительным, истолковал его в том смысле, что неделимая вещь должна считаться завещанной в долях, соответствующих сто­имости этих частей, но завещанной лишь тем наследникам, кото­рым части этой вещи предназначались в натуре. Порядок пользо­вания наследниками неделимой вещью может быть установлен в соответствии с предназначенными им в завещании частями этой вещи. Например, завещатель половину скульптуры завещал одно­му наследнику, а двум другим по одной четверти. Распоряжение завещателя нужно истолковать в том смысле, что поскольку заве­щанные части неравны, то как доступ наследников к скульптуре и извлечение из нее доходов, так и несение связанных с нею за­трат и обременении должны распределяться между наследниками соразмерно завещанным частям.

При согласии на то наследников указанный порядок установ­ления долей и определения пользования неделимой вещью может быть закреплен в свидетельстве о праве на наследство. В случае же спора между наследниками их доли и порядок пользования неде­лимой вещью определяются судом.