5.8. Иджтихад, муджтахиды и муфтии

5. Социальная действительность и реакция теории права 323

разумевает изучение текстов с целью извлечения из них не вы­ раженного явно правового основания. Об этих двух подвидах иджтихада. мы уже говорили ранее58. Третий подвид, как ут­ верждает аш-Шатибй, — вариация на тему тахкйк ал-манат, то есть первого общего вида иджтихйда, о котором речь шла чуть выше, и может относиться как к первому, так и ко вто­ рому виду. Когда он относится к первому виду, то связан с рядом или классом вещей, скажем, со свойством справедли­ вости или компенсации, исчисляемой в верблюдах или овцах, а если представляет собой подвид второго вида, то относится только к отдельным людям, в отношении которых применя­ ется конкретное правовое предписание. Это более изящная и точная форма иджтихада, поскольку она имеет дело с кон­ кретными людьми, являющимися субъектами права, и учи­ тывает очень специфические и даже личные обстоятельства, связанные с реалиями жизни каждого верующего. Задача муджтахидв. здесь — исследовать эти специфические обсто­ ятельства и исходя из этого вывести подходящее именно для них правовое предписание.

Представляется, что третий подвид возник относительно недавно, поскольку он не появляется ни в одной другой ра­ боте по теории права. На его новизну указывает и тот факт, что аш-Шатибй в своей работе довольно подробно обосно­ вывает необходимость различать этот подвид иджтихадь и в качестве доказательства приводит пример Пророка, который иногда отвечал по-разному на один и тот же вопрос — с уче­ том характера и свойств вопрошающих и контекста проис­ ходящего. Почему аш-Шатибй ввел этот подвид в типологию иджтихада, я постараюсь ответить в ходе дальнейших рас­ суждений. Гораздо сложнее найти ответ на вопрос, почему он считает, что наряду с двумя другими подвидами второ­ го вида этот подвид также относится к «небесконечному» иджтихаду. Можно, конечно, предположить причину в том, что первые два подвида «небесконечного» иджтихада, когда

См.: с. 151 и далее в настоящем издании.

муджтахид напрямую обращается к первоисточникам, что­ бы решить конкретные ситуации раз и навсегда, могут ока­ заться «конечными» по двум причинам: либо потому, что высокопрофессиональные муджтахиды, обладающие всеми качествами для решения подобных ситуаций, через какое-то время вымрут, либо потому, что подобные ситуации могут больше не возникать. Возможное отсутствие таких ситуаций в будущем, с точки зрения средневековых теоретиков, — ве­ роятность, стремящаяся к нулю. Считается, что ситуации, о решении которых ничего не сказано в первоисточниках, будут возникать и возникать вплоть до Судного дня. Однако вероятность того, что высокопрофессиональные муджтахи­ ды в конце концов вымрут, до сих пор является спорной и попрежнему служит объектом дискуссий правовых теоретиков. Многие маликиты, как, например, и сам аш-Шатибй, не ис­ ключают подобной вероятности59.

Здесь стоит обратиться еще к одной ключевой теме, под­ нимаемой аш-Шатибй, суть которой в том, что шариат по­ строен на принципе «единственного голоса» (каул вахид), несмотря на многочисленные правовые разногласия (хйлаф). Шатибй довольно подробно разъясняет эту мысль, однако де­ тали не представляют здесь для нас особого интереса. Что бо­ лее важно, так это поиск ответа на вопрос: почему он сформу­ лировал подобное доказательство? Говоря о «единственном голосе» в шариате, аш-Шатибй имеет в виду, что в конечном счете каждый случай будет иметь лишь одно истинное право­ вое решение, тогда как все другие варианты будут отброше­ ны. Вот почему ни один муджтахид не может единовременно выдвинуть два противоположных или просто разных мнения по одному и тому же вопросу. Если муджтахид обнаружива­ ет в первоисточниках два различных фрагмента, относящих­ ся к рассматриваемому вопросу, то ему следует взвесить их и выбрать наиболее подходящий вариант. Поскольку один

59 Более подробно об этом см.: [Hallaq 1984b, p. 3-41; Hallaq 1986b, p. 129-141].

муджтахид может сформулировать лишь одно верное ре­ шение, мукаллид не может следовать любому из имеющихся решений, которое он сочтет более подходящим или лучше отвечающим его потребностям, интересам или желаниям. Он должен выбрать именно то решение, которое он, вслед за сформулировавшим его муджтахидом, сочтет более на­ дежным и верным с юридической точки зрения. Аш-Шатибй осуждает полагающих, будто мукаллид волен следовать тому решению, которое, на его взгляд, полезнее для достижения его личных целей. Ученый настаивает, что эти люди ошибались, думая, что выбор человека в подобной ситуации аналогичен выбору по условиям покаяния каффара, когда верующий вы­ бирает между освобождением раба или кормлением бедных. Говоря коротко, мукаллид должен тщательно подумать (би-л- а'ламиййа), прежде чем выбрать более сильную точку зрения муджтахидъ. Примечательно, что аш-Шатибй использует здесь понятие мукаллид, имея в виду и людей, подражающих муджтахидьм, и простых, обычных людей.

В следующем отрывке аш-Шатибй прямо говорит о при­ чине, заставившей его так долго и подробно писать об этом. Он отмечает:

Отказ от соблюдения этого принципа [предпочтение более весо­ мой точки зрения; раджих] привел к тому, что многие псевдоправо­ веды стали выпускать специально для своих друзей и родственников такие фатвы, которые для всех остальных людей никогда бы не вы­ пустили; в этом проявилось их стремление потворствовать желани­ ям и личным пристрастиям друзей и родных. Такое случалось рань­ ше, бывает и сейчас. В наши дни обычай произвольного совмещения наиболее удобных точек зрения, представляемых различными шко­ лами (татаббу'рухас ал-мазахиб), с целью удовлетворения чьих-то индивидуальных желаний и устремлений столь же расхож60.

Недопустимость случайного выбора из нескольких право­ вых решений доказывается на примере следующей ситуации. Судье, решающему правовой вопрос, необходимо совершить иджтихад, чтобы понять, какое из решений наиболее верно

[Аш-Шатибй 1970, т. 4, с. 85].

пролегающий между беззаботными удовольствиями, с одной стороны, и мучительными трудностями — с другой.

Правоведы, намеревающиеся профессионально зани­ маться иджтихадом, также должны следовать примеру на­ стоящих муджтахидов, и вот почему. Профессиональные муджтахиды всегда настолько предусмотрительны и осто­ рожны, что учитывают даже далеко идущие последствия формулируемых ими решений. Это очень важно, поскольку нередко случается, что выгода, предполагаемая в определен­ ном правовом решении, на самом деле может навредить за­ кону. Скажем, некоторые виды торговых сделок считаются допустимыми, поскольку облегчают коммерческие и финан­ совые операции; однако как только в них появляется элемент риска и ростовщичества, они тотчас же становятся противо­ законными. Соответственно, нельзя допустить, чтобы такие сделки были в ходу даже изредка, поскольку в долгосрочной перспективе это может привести к тому, что они обретут все­ общую популярность, а значит, вероятность встретиться с элементами риска и ростовщичества значительно возрастет. Обязанность муджтахиды — просчитать не только сиюми­ нутные последствия своих решений, но и их возможное влия­ ние на закон и общество в более далекой перспективе62.

Именно ко второму лагерю или, по крайней мере, к неко­ торым его представителям аш-Шатибй обращается в своих пространных рассуждениях об искаженной форме иджтиха- да, судя по всему, весьма распространенной в его время63. По­ добный иджтихад практиковали правоведы, не обладавшие качествами, необходимыми для достаточной авторитетности и надежности решений. Потакая своим страстям (ташаххй), эти муджтахиды в итоге приходили к результатам настоль­ ко извращенным, что им просто было не место в право­ вой системе. Однако, даже несмотря на это обстоятельство, аш-Шатибй ничего не говорил о том, что таких «специали-

[Там же, т. 4, с. 128-131]. [Там же, т. 4, с. 108-127].

раз суфии настаивают на своем выборе более строгого пути веры, пусть так оно и будет; однако они не имеют никакого права навязывать свою точку зрения и собственное видение закона всей общине. Здесь он обращался также к юрискон­ сультам (среди которых, возможно, тоже были суфии), при­ зывая их не выносить на публику свое рвение и чрезмерное усердие в исполнении религиозных предписаний. В против­ ном случае их пример может быть буквально воспринят обыч­ ными верующими, и те могут попытаться возложить на себя непосильные религиозные обязанности. Если юрисконсульт вдруг поймет, что своим поведением ввел в заблуждение дру­ гих людей, он должен сразу смирить религиозный пыл, пока его примеру не последовали все остальные.

Не случайно именно юрисконсультам (муфтиям) отведена роль примеров для подражания в мусульманском обществе — сам Пророк был, по сути, первым мусульманским муфтием, а все последующие юрисконсульты продолжали его дело. Как высказывания и поступки Пророка служили примером для верующих, так высказывания и поступки юрисконсультов имели большую значимость для развития правовой системы, как считает аш-Шатибй. Если поведение юрисконсульта пол­ ностью соответствует высказываниям, это придает его пра­ вовым заключениям большую надежность и авторитетность. Если же его поступки и правовые решения находятся в про­ тиворечии друг с другом, это не только вызывает сомнение в авторитетности выводимых им заключений, но и исключа­ ет возможность соблюдать выведенные им предписания. И в точности наоборот — юрисконсульт, чье поведение достойно подражания, всегда следит за тем, чтобы его поступки нахо­ дились в полном соответствии с профессиональными заклю­ чениями64. Вполне вероятно, что, рассуждая таким образом, аш-Шатибй обращался в первую очередь к современным ему юрисконсультам, которые взывали к закону, однако сами его не придерживались.

64 [Аш-Шатибй 1970, т. 4, с. 162-182].