менен не «одиночным» преданием: «Не завещайте ничего своим наследникам», а скорее, аятом (4:11), в котором ска­ зано, что родители получают фиксированные (в зависимости от количества других родственников и степени их близости к завещателю) доли имущества после погашения всех долгов, а также выделения наследства его получателям («Каждому родителю — шестая часть наследства, коль у умершего име­ ется ребенок. А если он не имел детей и если ему наследуют [одни лишь] его родители, то его матери должна достаться треть наследства. А если умерший имел братьев [или сестер], то его матери — шестая часть наследства. [И это] после [вы­ полнения условий] завещания и [уплаты] долгов»). Уточне­ ние насчет родительских долей появилось позднее, чем ука­ зание на распределение наследства. Поэтому, с точки зрения этой группы ученых, очевидно, что аят (2:180) отменяется не «одиночным» преданием, а аятом (4:11). Кроме того, эти ученые обращали внимание на то, что предание, использо­ вавшееся в качестве доказательства правомерности отмены соответствующего коранического аята, цитировалось в уре­ занном виде. В полном варианте оно звучит так: «Господь воздает каждому по его заслугам; и потому не завещайте ни­ чего своим наследникам». Поскольку здесь говорится о том, что именно Бог запретил наследование по завещанию, нет никаких оснований сомневаться в том, что Пророк знал об отмене коранического аята (2:180) аятом (4:11) и, естествен­ но, всячески поддерживал это62.

2.7. Единогласие

Единогласие (иджма') считается третьим по значимости источником права после Корана и Сунны. Он представляет собой высшую авторитетную инстанцию, утверждающую непогрешимость тех правовых предписаний и методологиче­ ских принципов, относительно которых суннитские ученые

[Аш-Шйразй 1988, т. 1, с. 507-511; ал-Баджй 1986, с. 426-427].

достигли единогласия. Установить все случаи принятия еди­ ногласных решений по конкретным вопросам было довольно непросто, и складывается впечатление, что правоведов это и не особо интересовало. Гораздо больше их занимала пробле­ ма доказательства авторитетности этого метода, а также кон­ кретные условия, при которых общее согласие превращалось в необратимое решение63.

Практически все ученые полагали, что тезис о непогреши­ мости общины, представленной ее ведущими правоведами (муджтахидями), невозможно доказать с опорой лишь на ра­ циональные аргументы. Более того, последние могли сыграть обратную роль — опровержения. Так, например, и христиане, и иудеи, как по отдельности, так и в общем, почитали за ис­ тинное то, что в действительности, согласно исламу, таковым не является (в том числе догмат о Троице или представления, связанные с событиями распятия Иисуса на Голгофе). Поэто­ му состоятельность метода единогласия, в основании которо­ го лежит представление о непогрешимости общины, должна была найти опору не в рациональных аргументах, а прежде всего в идее богооткровенности Корана и Сунны. Все ученые сошлись на том, что доказательства авторитетности и надеж­ ности метода единогласия существуют как в Коране, так и в Сунне. В первом, среди прочего, говорится: «Тому, кто всту­ пает в препирательства с Посланником, тогда как ему указан прямой путь, и кто не следует путем верующих, Мы предоста­ вим идти путем, который он сам себе избрал. А [после] Мы спалим его в Геенне, — и жалкой будет эта участь!» (4:115). Стоит, впрочем, отметить, что, хотя этот аят и приводится чаще всего в качестве аргумента в пользу единогласия, на са­ мом же деле напрямую к нему не относится, поскольку в нем нет ни слова о единогласии как таковом. Скорее можно гово­ рить о том, что это любопытная иллюстрация того, насколько

63 Относительно единогласия см.: [аш-Шйразй 1988, т. 2, с. 665УЮ слл.; ал-Баджй 1986, с. 435-499; ал-Газалй 1906, т. 1, с. 173-198; Ибн Бархан 1984, т. 2, с. 67 слл.].

го мотива в этих преданиях служат надежным основанием для квалификации их совокупности как преданий, относящихся к «тематически множественным». Этот статус и гарантирует достоверность передаваемой ими информации.

Стоит отметить, что ни аяты Корана, ни фрагменты Сун­ ны, использовавшиеся для доказательства авторитетности метода единогласия, никогда не рассматривались в качестве потенциальных объектов метода единогласия. Вопреки рас­ хожему мнению, авторитет и подлинность первоисточников не могут быть подтверждены методом единогласия, а значит, его статус по отношению к Корану и Сунне все же является вторичным.

Нет также никаких оснований думать, будто благодаря столь значимому положению метода единогласия в исламской юриспруденции за общиной закреплено право последнего го­ лоса, раз уж она определяет, что следует принять из откро­ вения, а что отклонить. В теории права существует строгий принцип: единогласия невозможно достичь без опоры на первоисточники, или, как говорят правоведы, без опоры на текстуальный довод (далйл). Доже если единогласие, скажем, имело место в далеком прошлом и сложно установить, какой именно довод из первоисточников лежал в его основе, по умолчанию принято считать, что единодушие общины было достигнуто именно на основании первоисточников64.

Подобное мнение наряду с доказанной надежностью ме­ тода единогласия подготовило почву для появления представ­ ления о более высоком статусе единогласия по сравнению Ко­ раном и Сунной (включая «одиночные» и «множественные» предания). Это автоматически означало: стоило по какомулибо вопросу достичь единогласия, как подкреплявший его текстуальный довод (даже если таковым оказывалось «оди­ ночное» предание) приобретал статус более высокий, чем

64 Относительно авторитетности метода единогласия см.: [ал-Газалй 1906, т. 1, с. 173-181; Ибн Бархан 1984, т. 2, с. 72-76; аш-Шйразй 1988, т. 2, с. 665-682; Hallaq 1986а].

ностный характер. Также часто случалось, что единогласие достигалось относительно предписаний из «одиночных» преданий, и это убедительно доказывало, что к единогласию можно прийти и на основе знания вероятностного характера, в том числе дедукции66.

Вне зависимости от того, что становилось объектом еди­ ногласия, следовало определиться с критериями, по кото­ рым можно было бы определить наличие (или отсутствие) согласия. На практике единогласие имело место каждый раз, когда муджтахиды единодушно поддерживали одно реше­ ние по какому-либо вопросу. Однако с теоретической точки зрения критерий, по которому можно было бы установить наличие единогласия, должен был иметь более формальный характер. Например, требовалось, чтобы все лица, участво­ вавшие в выработке общей позиции, объявили вынесенное решение, либо, руководствуясь им, единообразно поступили, либо совершили и то и другое. Но так происходило не всегда. Случалось, что одна часть муджтахидоъ могла согласиться с принятым решением, тогда как другие просто промолчали. Первый тип единогласия, активными участниками которого выступали все муджтахиды, считался надежным, посколь­ ку единодушие оказывалось всеобщим: никто из участников этого процесса не оставался в сомнении. Однако во втором случае подобное единомыслие отсутствовало. Молчание ряда муджтахидоъ еще не означало, что среди них не было несо­ гласных. По мнению некоторых правоведов, они могли быть запуганы или на них оказали давление. Поэтому единогласие, в ходе достижения которого часть муджтахидоъ не вырази­ ла своей позиции, едва ли правомерно считать надежным. Да и можно ли назвать такое «согласие» единогласием? Другие правоведы настаивали на том, что молчание вовсе не обяза­ тельно должно быть следствием запугивания или давления. Как правило — и это была вполне распространенная прак­ тика Сада), — муджтахиды могли сказать даже то, что резко

[Ал-Баджй 1986, с. 500-503; аш-Шйразй 1988, т. 2, с. 683-687].

о непогрешимости только мнения всей общины, тогда как о мнении, принятом ее частью, ничего не сказано. Более того, все правоведы, кроме маликитов, были уверены, что идея правомерности единогласия в рамках отдельного географи­ ческого региона может привести к опасным заключениям. Так, если следовать этой идее, мнение муджтахида, участву­ ющего, к примеру, в подобном обсуждении в Медине, имело силу только в этом городе, причем ровно до того момента, пока ученый находился в его пределах. Если сделать еще один шаг в развитие этой мысли, то следующий вывод оказался бы не менее спорным и вызывающим: получилось бы, что от­ дельная географическая область обладала бы правом опреде­ лять, какой из продуктов иджтихадг. является правомочным

иавторитетным. А ведь ничто в первоисточниках не дает ос­ нований для подобного вывода, иными словами, он принци­ пиально ошибочен! Таким образом, единогласие достигается только тогда, когда в обсуждении участвует община в лице ее

ведущих муджтахидов, живущих в одно историческое время. Все остальное единогласием считаться не может70.

Итак, мы рассмотрели, как и при каких условиях прини­ малось единогласное мнение по тем или иным правовым во­ просам. Мы видели, что все законы, прошедшие процедуру всеобщего одобрения правоведов, обретали обязательный

инеобратимый характер, и с тех пор всем последующим по­ колениям запрещалось отступать от них или приходить к единогласному постановлению, которое бы в корне им про­ тиворечило. Однако что делать, если муджтахиды одного поколения достигли двух несовпадающих решений по одно­ му и тому же правовому вопросу? Могло ли следующее поко­ ление муджтахидов одобрить одно из этих двух решений и, таким образом, достичь необратимого единогласия? Или они вправе были найти третье решение? Вот какие ответы на эти вопросы были даны. Если осталось два разных решения муд­ жтахидов по одному вопросу, то говорить о единогласии нет

[Ал-Баджй 1986, с. 480-485; ал-Газалй 1906, т. 1, с. 187].

оснований, что очевидно. Таким образом, эту правовую про­ блему следует считать открытой для следующих поколений, которым ничто не мешает прийти к единственному решению путем иджтихадв.. Иными словами, неспособность ранних муджтахидов договориться по конкретному вопросу свиде­ тельствует о том, что вопрос об истинности одного из двух мнений остался нерешенным. Это, в свою очередь, оставляет врата иджтихадъ. открытыми для муджтахидов следующих поколений, которые и будут искать истину в этом вопросе, а именно попытаются установить, какое из двух решений вер­ но, или, возможно, найдут третий вариант.

Впрочем, создается впечатление, будто для многих теоре­ тиков права сама идея возможности поиска решения по во­ просу прошлого муджтахидгмп будущего была совершенно неприемлема. По их мнению, раз уж предыдущее поколение теоретиков выдвинуло два варианта решения, то тем самым они достигли между собой согласия в том, что истина про­ легает в пределах этих двух решений. С точки зрения этих правоведов, оспаривать то, что при наличии двух решений недопустимо искать третий вариант, фактически означает признать, что при принятии любого единогласного решения всегда может сохраняться вероятность возникновения и вто­ рого варианта71.

71 [Ал-Газалй 1906, т. 1, с. 198-201].